Текст книги "Танец ее мечты"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

Поглощенная думами о Риде, Мадди сама не заметила, как оказалась у своей квартиры, и с усмешкой покачала головой. Надо же было, чтобы она в первый раз так серьезно увлеклась мужчиной, а он оказался таким странным и непонятным, настоящей загадкой! Вот и ломаешь над ней голову, да так, что порой с усилием заставляешь себя сосредоточиться над ролью. А до премьеры в Филадельфии всего три недели. Так что нужно взять себя в руки и целиком погрузиться в работу.

Но суббота уже не за горами! Что-то ее ждет? Как вести себя с ним, что говорить?

Мадди отперла дверь и вошла в крошечную прихожую.

В квартире горел свет! Закрыв дверь, Мадди прошла в комнату и обвела ее озадаченным взглядом. При всей своей рассеянности, она никогда не забывала выключить свет: со времен бедности в ней прочно укоренилась привычка беречь каждый цент. Да и вряд ли она включала утром свет, когда собиралась на занятия.

И еще – запах только что сваренного кофе!

Осторожно опустив сумку на пол, Мадди двинулась было к кухне, как вдруг до нее донесся какой-то шум из спальни. С колотящимся сердцем она вынула из сумки туфлю для танцев, с невысоким, но толстым каблуком. Ей не пришло в голову выбежать и позвать на помощь. Она сама защитит свой дом!

Медленно, на цыпочках она двинулась к спальне.

Из стенного шкафа донеслось постукивание плечиков для одежды, и она еще сильнее стиснула туфлю. Если вор рассчитывает найти здесь что-то ценное, значит, он глуп как пробка или просто неопытный простофиля. И значит, сразу струсит, увидев хозяйку, готовую к нападению. Однако, приближаясь к спальне, она буквально тряслась от страха.

Затаив дыхание, она повернула ручку двери и резко дернула на себя. Раздался испуганный вскрик.

– Ну и ну! – Стоявшая у шкафа Шантел прижала руку к сердцу. – Я тоже рада тебя видеть!

– Шантел! – Выпустив из руки туфлю, Мадди подбежала к сестре и крепко ее обняла. – Подумать только, я едва не проломила тебе голову!

– Ну, так бы я и подставилась!

– Что ты здесь делаешь?

– Как видишь, развешиваю в шкафу свои вещи. – Шантел поцеловала сестру и взмахнула головой, откинув со лба пышные серебристо-светлые волосы. – Надеюсь, ты не возражаешь, а то шелк так легко мнется.

– Ну конечно! Но как ты оказалась в Нью-Йорке? Почему не сообщила, что приедешь?

– Дорогая, я отправила тебе письмо еще на прошлой неделе!

– Нет… – Тут Мадди вспомнила о пачке писем, которые так и не удосужилась вскрыть. – Я еще не просматривала почту.

– Что ж, меня это не удивляет.

– Да, ты права…

Слегка отстранив сестру, она с любовью всматривалась в ее красивое лицо с огромными синими глазами в густых ресницах и полными губками прихотливого рисунка.

– Шантел, ты у меня такая красавица! Милая, как же я рада тебя видеть!

– Ты и сама выглядишь прекрасно. – Шантел смотрела на сияющее здоровьем лицо сестры. – Или это результат действия твоих витаминов, или ты влюблена.

– Скорее всего, и то и другое. Сестра удивленно подняла брови:

– Вот как? Ну-ка, расскажи мне о нем.

– Потом, а пока давай выпьем в честь твоего приезда! Какое было бы счастье, если бы и Эбби нагрянула! Ты надолго? – радостно тараторила Мадди, таща сестру в гостиную.

– На два дня. В пятницу вечером я участвую в присуждении награды Народного выбора. Мои рекламные агенты считают, что это будет «просто сногсшибательно».

Мадди искала в шкафу бутылку вина.

– А ты так не думаешь, да?

Шантел бросила взгляд на темное окно.

– Ты же знаешь, Нью-Йорк не мой город. Он слишком…

– Прозаичный? Деловой?

– Да нет, слишком шумный, – засмеялась Шантел, указав на окно, за которым наперебой оглушительно выли две сирены. – Надеюсь, ты найдешь хотя бы вино, Мадди, потому что кофе у тебя закончился.

– А я от него отказалась, – ответила Мадди, продолжая рыться в шкафу.

– Ты отказалась от кофе?! Быть этого не может!

– Потому и отказалась, что пила его столько, что кофеин так и сочился из каждой моей поры! Я перешла на разные травяные чаи. – Мадди снова втянула носом душистый аромат кофе. – Где же ты его взяла?

– Заняла несколько ложек у твоего ближайшего соседа.

Мадди наконец извлекла бутылку на свет божий.

– Только не у Гвидо!

– Нет, как раз у него. У парня с мощными бицепсами и огромными зубами.

Мадди поставила на стол два стакана.

– Шантел, милая, да я живу рядом с ним уже несколько лет, и то не рискнула бы даже поздороваться с ним, если со мной нет вооруженного охранника.

– Но он вел себя очень любезно! – Прислонившись к буфету, Шантел снова отбросила назад волосы. – Хотя я не впустила его сюда, когда он пожелал лично приготовить мне кофе.

Мадди с ласковой улыбкой окинула взглядом эффектную фигуру и сияющие на лице с классически правильными чертами синие глаза сестры.

– Понятно, он тоже пал жертвой твоей красоты! – Она налила вина и чокнулась с сестрой. – За семейство О'Харли!

– Да благослови нас Господь! – Шантел отпила вина и поморщилась. – Мадди, ты по-прежнему покупаешь вино на блошином рынке?

– А по-моему, вино неплохое. Давай присядем. Ты давно разговаривала с Эбби?

– Я звонила ей перед отъездом, сообщила, что буду на этом же побережье. Она взахлеб рассказывала о своих мальчуганах, про их игры и драки. Мне показалось, что у нее все хорошо.

– А как дела у Дилана?

Устав после долгого утомительного перелета, Шантел с блаженным вздохом уселась на диван.

– Она сказала, что он уже заканчивает свою книгу.

– И что она о ней думает?

– Одобряет. Ты же знаешь, как она в него верит, – с легкой усмешкой произнесла Шантел, сделав еще глоток вина. Она тоже когда-то верила в одного человека. – И знаешь, мне показалось, что Эбби уже полностью пришла в себя после жизни с Рокуэллом. Кажется, Дилан собирается усыновить мальчиков.

– С ума сойти! – Глаза Мадди заблестели от слез, и она поскорее отпила вина. – Он просто молодец!

– Да, этот парень ей подходит, ничего не скажешь. Да, еще Эбби сказала, что Трейс прислал ей в качестве свадебного подарка кружевную скатерть.

– Мы надеялись, что он успеет вернуться к их свадьбе. А где он сейчас?

– Кажется, в Британии. Как обычно, прислал ей письмо с извинениями.

– Ты когда-нибудь пыталась понять, чем он занимается?

– Предпочитаю не думать, вдруг это что-то противозаконное… Ты не знаешь, мама с папой собираются приехать на твою премьеру?

– Надеюсь. У них есть три недели, чтобы добраться до Филадельфии. А ты, наверное, уже не сможешь вернуться сюда?

– Прости, сестренка, мне и самой очень хотелось бы. – Шантел нежно погладила ее по плечу. – Съемки «Незнакомца» были отложены из-за каких-то проблем с натурой. Но через две недели нужно опять приступать к работе. Ты же знаешь, я бы обязательно приехала, если бы могла.

– Конечно, милая. Представляю, как ты рада. Тебе досталась такая интересная роль!

– Д-да. – В глазах Шантел промелькнула тревога.

– Что-то случилось?

Шантел подумала, не рассказать ли Мадди о полученных ею анонимных письмах и телефонных звонках, но решила не тревожить сестру.

– Нет, просто немного нервничаю. Я ведь впервые снимаюсь в мини-сериале. Это и не телесериал, и не художественный фильм.

– Шантел, не скрывай от меня ничего, слышишь? Ведь это я, твоя Мадди.

– Да мне нечего скрывать. – Она решила не обсуждать проблему, которая могла не стоить и выеденного яйца. Когда она вернется в Калифорнию, все это, скорее всего, прекратится. – Просто мне нужно кое в чем разобраться. Расскажи мне лучше о своем парне. – Она улыбнулась. – Давай, Мадди, доверься своей сестричке.

– Да, собственно, особенно и не о чем рассказывать. – Мадди уселась поудобнее, подогнув под себя ноги. – Ты не помнишь, папа говорил когда-нибудь, что знаком с Эдвином Валентайном?

– Эдвин Валентайн? – переспросила Шантел, роясь в памяти. Ее стремительной артистической карьере в Голливуде далеко не в последнюю очередь помогала и блестящая память, она с первого раза запоминала тексты, имена, лица. – Нет, этого имени я совершенно не помню.

– Он владелец «Валентайн рекордс».

Шантел снова вскинула брови и приготовилась внимательно слушать сестру.

– А это одна из самых крупных фирм в звукозаписи, может, даже самая преуспевающая. Во всяком случае, он был знаком с мамой и папой, когда мы были еще младенцами. Тогда он только начинал свое дело, и однажды они приютили его у себя на ночь в гостиничном номере.

– Это на них похоже, – отозвалась Шантел. Сбросив туфли, она забралась на диван с ногами, что позволяла себе только среди домашних. – Ну и что?

– Так вот, эта фирма финансирует нашу пьесу.

– Интересно. – Она поднесла стакан к губам, но вдруг испуганно схватила сестру за руку. – Мадди, надеюсь, ты не связалась с ним? Он же, наверное, ровесник папы. Я, конечно, не считаю, что возраст так уж важен, но если моя маленькая сестричка…

– От кого я это слышу! – засмеялась Мадди. – Не ты ли встречалась с графом де Варгоиз этой, как ее… ювелирной фирмы «Де Варгоджевеллерс»? А ему-то уж точно больше шестиёдесяти.

– Это другое дело, – пробормотала Шантел. – Европейские мужчины вне возраста.

– Ну, ты просто молодчина!

– Нечего смеяться, мы были всего лишь друзьями. Но если ты мечтаешь о мужчине, который годится тебе в отцы…

– Я вовсе не мечтаю, – сказала Мадди. – И речь идет не о нем, а о его сыне.

– О чьем сыне? А! – Шантел успокоилась. – Значит, у Эдвина Валентайна есть сын. Случайно, не танцовщик?

– Нет, – улыбнулась Мадди. – Отец передал ему свою звукозаписывающую компанию, так что его можно считать магнатом.

– Неплохо. Значит, ты скоро будешь блистать в высшем свете?

– Ох, Шантел, порой мне кажется, что я с ума схожу! – Мадди встала и взволнованно заметалась по комнате. – Понимаешь, он человек серьезный, преуспевающий и консервативный. Словом, солидный, как французский ресторан!

– В общем, чудовище.

Мадди рассмеялась:

– Ой, Шантел, перестань.

– Ты уже спала с ним?

Ох уж эта Шантел! Сразу хватает быка за рога! Вздохнув, Мадди снова уселась на стул.

– Нет.

– Но это у тебя на уме, да?

– У меня на уме только мысли о нем самом. Шантел снова наполнила свой стакан. После второго глотка вино показалось ей вполне приличным.

– И как он к тебе относится?

– Если бы я знала! Понимаешь, Шантел, он очень добрый, внимательный и способен на великодушные поступки. Но в отношениях с женщинами его словно что-то сдерживает. Вот он обнимает меня, и я чувствую, что он – тот человек, которого я ждала всю свою жизнь. А через минуту он держится со мной так холодно, будто мы едва знакомы.

– А он знает о твоих чувствах?

– Однажды я призналась ему в любви, но он дал мне понять, что длительные отношения его не привлекают. С тех пор я боюсь даже заикнуться об этом.

– А ты как раз мечтаешь стать его женой, да? – встревоженно спросила Шантел.

– С ним я прожила бы всю жизнь, до самой смерти! – Она серьезно, с затаенной болью посмотрела на сестру. – Шантел, я знаю, уверена, что со мной он будет счастлив!

– Но этого недостаточно, Мадди, дорогая. – Боже, ей ли это не знать! – Вопрос в том, может ли он сделать тебя счастливой?

– Да, если он откроет мне свою душу, объяснит, почему так боится полюбить. Шантел, я интуитивно чувствую: с ним случилась какая-то беда, он пережил какое-то потрясение, из-за чего утратил веру в людей. И если бы я знала, в чем тут дело, я бы все сделала, чтобы помочь ему! А так я будто слепая, тычусь на ощупь и страшно боюсь задеть больную струну, понимаешь?

Шантел отставила свой стакан и взяла Мадди за руки:

– Ты его действительно любишь?

– Да, очень.

– Значит, ему здорово повезло.

– Шантел, ты ко мне пристрастна.

– Еще бы! И вот что я тебе скажу: каким бы замкнутым он ни был, ему перед тобой не устоять! Потому что достаточно посмотреть на твое лицо, такое доверчивое, верное и преданное.

– Ты мне льстишь.

– Мадди… – Легко давать советы, мелькнула у Шантел мысль, хотя сама она никогда бы ими не воспользовалась. – Все очень просто. Если ты любишь его, то оставайся самой собой, и он обязательно тебя полюбит.

Мадди протянула руку к своему стакану, немного разочарованная – она ожидала более конкретного совета.

– Я думала, ты подскажешь, как его соблазнить.

– Что я и сделала, учитывая твой нрав. Милая, если бы я выдала тебе мои секреты, у тебя волосы встали бы дыбом. К тому же ты думаешь о браке, я не ошибаюсь?

– Н-нет, не ошибаешься.

– Тогда… Понимаешь, другой я подсказала бы несколько хитрых уловок. Но не тебе. Если ты хочешь связать свою жизнь с этим человеком – уж не знаю, на счастье или на беду, – тогда будь с ним искренна и честна, слушайся своего сердца. Когда вы с ним встречаетесь?

– В субботу вечером.

Шантел задумалась. Хотелось бы ей самой взглянуть на этого Валентайна, но как раз в субботу утром у нее самолет в Калифорнию.

– Знаешь что? – Она оценивающе окинула спортивный костюм Мадди. – Думаю, тебе будет не лишним купить новое платье или костюм. Что-нибудь красивое и эффектное, но главное, в твоем стиле.

– Да разве я такое найду?

– Ничего, положись на меня. – Шантел еще раз смерила взглядом сестру и убедилась, что у них одинаковые размеры. – Единственное, что меня устраивает в Нью-Йорке, – это магазины. Кстати, ты знаешь, что у тебя в холодильнике всего три морковки и бутылка сока?

– Я собиралась заглянуть в магазин здоровой пищи у нас за углом.

– Ну, это не по мне. Я сеном не питаюсь.

– В квартале отсюда есть ресторан, где подают отличные спагетти.

– Вот и хорошо. Нам надо переодеться?

Мадди с сомнением посмотрела на элегантное платье сестры из черного шелка.

– Тебе точно нужно. Ты захватила с собой что-нибудь поскромнее?

– Как я могу привезти то, чего у меня нет? Думаешь, так просто поддерживать имидж гламурной актрисы?

Фыркнув от смеха, Мадди встала.

– У меня есть кое-что, чтобы ты накинула на платье, если не побоишься подпортить свой имидж.

Впрочем, вряд ли тебя узнают у Франка.

Шантел усмехнулась:

– На что спорим?

Мадди крепко обняла сестру:

– Шантел, ты одна на миллион!

Шантел прижалась щекой к лицу сестры. Если бы всегда было так легко и просто, как сейчас!

– Нет, милая, нас трое на миллион. Я счастлива, что у меня есть ты.

Когда в субботу Мадди вернулась домой после репетиции, Шантел уже не было. Они про-вели вместе всего два с половиной дня. Но за это время сестра ухитрилась очаровать угрюмого Гвидо, потрясти актеров своим появлением на репетиции и провести опустошительный рейд по магазинам на Пятой авеню.

Мадди уже недоставало яркой и стремительной, как фейерверк, сестры.

Если бы Шантел могла задержаться хотя бы на денек!

Грустно вздохнув, Мадди отправилась в ванную. И вовсе ей не нужно, чтобы кто-то морально готовил ее к встрече с Ридом. Ведь она просто идет к человеку с тем, чтобы решить с ним, будут ли развиваться их отношения.

Включив душ, Мадди подставила лицо под упругие струи. Нужно было быстро помыться, переодеться и на подземке добраться до центра. Не в первый раз ей предстояло провести вечер в квартире Рида. Они просто поговорят в спокойной обстановке. И что она нервничает!

Репетиции проходили хорошо, даже режиссер признал это сегодня. Можно будет для начала сказать Риду, как приятно, когда ты уже понимаешь, что спектакль удается. На следующей неделе они уедут в Филадельфию, проведут финальные репетиции, и там уже все окончательно определится. Будет ли он по ней скучать? И если да, признается ли ей в этом?

Выскочив из душа, Мадди стала рыться в шкафу в поисках фена. За несколько минут она высушила и уложила волосы. Затем выгрузила на стол косметику и начала умело делать макияж.

Сколько раз она наносила на свое лицо грим и делала прическу для выступлений! Она давно привыкла самостоятельно готовиться к сцене, чтобы не зависеть от других. Ей ничего не стоило преобразить себя в Мэри, Сюзанну или в любую другую героиню, которые ей доводилось играть. Сегодня она будет просто Мадди, только Мадди.

Удовлетворившись результатом, она прошла в спальню. Там, на кровати, лежала одежда, купленная для нее Шантел. Мадди развернула записку, написанную ее решительным почерком.

«Мадди, после утомительных поисков и раздумий я выбрала для тебя этот наряд. Это мой подарок тебе на день рождения, который будет через месяц. Надень его сегодня для своего Рида. А лучше носи его для себя. Тебе покажется, что это не твой цвет, но не спеши с выводом и поверь моему вкусу. Ты знаешь, как я тебя люблю. Ну, ни пуха ни пера.

Твоя Шантел».

Прикусив губку, Мадди рассматривала подарок Шантел. Широкие шелковые брюки дерзкого ярко-розового цвета. Это именно тот цвет, которого Мадди избегала из-за своих волос. Она с сомнением посмотрела на брюки, но не удержалась и погладила тонкий шелк. Рядом лежал маленький, также шелковый, топ цвета нефрита. Вместе они составляли броский контраст, так обожаемый самой Мадди. С улыбкой Мадди приподняла топ за тонкие бретельки. Но развернув притаившийся под ним пакет, ахнула от восторга.

Перед ней оказался жакет свободного покроя, тоже из скользящего шелка, вышитый тысячами разноцветных бисеринок, образующих яркую и пеструю палитру красок. Стоило повернуть его, и он вспыхивал новым узором. На первый взгляд ей, привыкшей одеваться просто и незамысловато, весь наряд, особенно жакет, показался слишком изысканным и экстравагантным, но этот изменчивый цвет и узор ее пленил.

– Отлично, – вслух сказала она. – Вот теперь мы готовы.

Рид с досадой ворчал на себя, из-за того что не находил себе места, в который раз принимаясь мерить шагами свою тихую просторную квартиру.

Просто нелепо, что он так нервничает в ожидании женщины. Пусть даже этой женщиной была Мадди. Нет, поправил он себя, тем более что эта женщина – Мадди.

Они и раньше проводили вместе вечера. Но сегодня все было по-другому. В надежде немного отвлечься он включил стереосистему.

Всю неделю он нарочно не виделся с Мадди, надеясь убедить себя, что вполне может обойтись и без нее. Кажется, в четверг он перестал считать, сколько раз брал трубку и, набрав несколько цифр ее номера, сразу же клал обратно.

Они просто поговорят, напомнил он себе. Ведь нужно же наконец выяснить, чего ожидает от этих отношений каждый из них, договориться о каких-то условиях, определить границы. Лично он хочет от нее физической близости. Будь хоть с собой честным, укорил он себя, ты ее не просто хочешь, а жаждешь! И поразился, когда по его телу пробежала дрожь желания.

Они вполне могут быть любовниками и при этом оставаться друзьями. Именно это им и нужно понять, пока не поздно. Когда она придет, они сядут и спокойно поговорят, как и подобает людям взрослым и серьезным. Они прекрасно поймут друг друга, и дальше все пойдет мирно и спокойно. И никому не будет больно или обидно.

Нет, ей точно будет больно. Потирая ноющий затылок, Рид поражался, почему он так в этом уверен. Он вспомнил их последний разговор, ее глаза, полные слез. Она походила на раненого, но храброго зверька.

Сколько раз он твердил себе, что сегодняшний разговор должен стать их последним объяснением, после которого они расстанутся, пока не стало слишком поздно. И каждый раз приходил к заключению, что из этого ничего не получится, что его ужасает одна мысль, что больше он никогда ее не увидит.

С другой стороны, это просто невыносимо! Как он может руководить работой компании, когда целыми днями только и думает, как сделать ее своей любовницей, но избежать ненавистного брака, в котором она, оказывается, видит естественный и счастливый союз двух любящих сердец! Следовательно, единственный способ разрешить дилемму – это спокойно, здраво и всесторонне обсудить ее и выработать взаимовыгодные условия игры. Именно так!

Он опять заметался от двери к окну и обратно, потом взглянул на часы. Она опаздывала. С ума сойдешь, пока дождешься!

Ну что в ней особенного? Если разобраться, то не такая уж она красавица. В ней нет этого блеска, шика, холодной самоуверенности, безукоризненных манер, которые всегда привлекали его в женщинах. И, несмотря на это, она почти превратила его в своего безвольного, отупевшего раба. Да, да, раба! И чтобы он с этим смирился? Никогда! Ради собственного достоинства он просто обязан вырваться из ее власти, восстановить попранное самолюбие и продолжать жить независимо и свободно, как и до встречи с ней…

Да где же она, черт ее возьми!

И тут раздался стук в дверь. Рид постоял, стараясь успокоиться. Нечего бросаться к двери в таком разобранном состоянии. Если решил вести себя спокойно и рассудительно, так и не отступай. Неторопливо подойдя к двери, он открыл ее… и все его здравые построения как водой смыло.

Разве не он только что сказал себе, что не такая уж она красавица? Как он мог так сильно ошибаться? Он сказал, что в ней нет блеска, но вот – она стоит перед ним, сверкающая, сияющая, ошеломляющая своей свежестью и радостью, и прелестнее, обворожительнее нет никого на свете!

– Привет! Как поживаешь? – Она улыбнулась и поцеловала его в щеку, искусно скрывая волнение.

– Прекрасно.

От нее веяло духами, запах которых преследовал его всю неделю, хотя его злило, что он восторгается тем, что можно приобрести в любом парфюмерном магазине.

– Ты сказал, что хочешь меня видеть в субботу вечером, правильно? – неуверенно спросила Мадди.

– Да.

– Тогда, может, впустишь меня? – В глазах ее заплясали смешинки, и он смутился.

– Да, да, конечно. Извини.

Закрывая дверь, он подумал, не совершает ли самую большую ошибку в своей жизни.

– Ты потрясающе выглядишь. И совершенно другая.

– Ты находишь? – Она с улыбкой исполнила грациозный пируэт. – Ко мне на пару дней приезжала моя сестра и подарила мне этот костюм. – Она снова покружилась перед ним. – Здорово, правда?

– Да. Ты такая красавица!

– Это костюм такой красивый, – засмеялась она. – А ты ни разу не появился на репетиции.

– Да. – Он не стал объяснять почему. – Выпьешь что-нибудь?

– Немного белого вина. – Как всегда, она подошла к окну, чтобы посмотреть на город. – Спектакль складывается прекрасно, Рид, просто замечательно.

– С удовольствием сообщу об этом нашим бухгалтерам.

Его сухой тон вызвал у нее смех.

– Да ведь ты в любом случае не проиграешь. Если спектакль пройдет успешно, ты заработаешь хорошие деньги на сборах. А если мы провалимся, ты спишешь расходы за счет налоговых льгот. Но спектакль уже живет, Рид. – Она взяла протянутый бокал. – С каждым разом, когда я выхожу на сцену в роли Мэри, он становится все более цельным, в нем действуют настоящие люди, кипят страсти, все как в жизни. Я жить не могу без этого волнения, трепета!

Трепет и волнение! Именно его избегал Рид всеми силами.

– И ты получаешь его от игры? Тебе этого достаточно?

Она опустила голову, затем перевела взгляд за окно, на город.

– Если бы я была одинокой, без каких-либо надежд на что-то большее, я была бы счастлива. Когда я на сцене… Когда я выхожу на сцену и вижу полный зал людей, которые ждут меня… Рид, я не знаю, как это объяснить!

– А ты попытайся. – Он смотрел на нее, на сияющие огни города за ее спиной. – Мне хочется понять.

Она провела руками по волосам, так старательно причесанным.

– Я сразу чувствую отклик зала. И чувствую их любовь. И я могу отплатить им своей любовью, танцами, пением. Наверное, нескромно говорить, что я создана для этого. Но так оно и есть, это действительно так.

– И ты считаешь себя счастливой, потому что тебя любит публика, все эти неизвестные и незнакомые тебе люди?

Она внимательно посмотрела на него, чувствуя, что он ее не понимает. Но ведь он не артист, как он может это понять!

– Считала бы, если бы кроме этого ничего не ждала от жизни.

– И тебе не нужно ничего постоянного, ни человека, ни вещей, ни дома.

– Я этого не говорила. – Не сводя с него взгляда, она медленно покачала головой. – Я только хотела сказать, что всегда умела приспособиться к обстоятельствам. Успех у зрителя помогает забыть обо всем, чего тебе не хватает в жизни, понимаешь, Рид? Ну, разумеется, только в том случае, если всю себя отдаешь работе. Мне кажется, твоя работа тоже дает тебе эту возможность.

– Да. И я уже говорил тебе, что у меня нет ни времени, ни желания поддерживать длительные отношения.

– Да, говорил.

– Я серьезно, Мадди. – Он снова выпил, потому что ему трудно было говорить. Почему, хотя он старается быть с ней честным, ему кажется, что он лжет? – Мы попытались поддерживать те отношения, которые предложила ты. А именно дружеские.

У нее похолодели пальцы. Она поставила бокал и сжала их, чтобы согреть.

– И у нас это получилось.

– Но я-то хочу большего. – Он погладил ее по голове и привлек к себе. – Но если я это получу, то потом тебе будет больно.

Он прав, подумала она и заставила себя не думать об этом.

– Я сама за себя отвечаю, Рид. Включая и свои чувства. Я тоже хочу большего. Что бы ни произошло, это был мой выбор.

– Какой выбор? – вдруг спросил он. – Какой выбор, Мадди? Не настало ли время признать, что все это время между нами не было подлинной близости? Я хотел расстаться с тобой. Вот каким был мой выбор. А вместо этого невольно все больше тянулся к тебе. – Он положил руки ей на плечи и медленно стянул с нее жакет. Он с шелестом упал на пол. – Ты меня совсем не знаешь, – пробормотал он, ощутив нервную дрожь, которая передалась ей. – Не знаешь, что таится у меня внутри. А там много такого, что ты не одобрила бы, чего ты даже понять не сможешь. Будь ты умнее, ты бы сейчас убежала от меня.

– Значит, не такая уж я умная.

– Это не важно. – Он крепко сжал ее плечи. – Потому что я уже не отпущу тебя. Ты возненавидишь меня раньше, чем это закончится. – А сам он уже жалел о том, что должно было произойти.

– Не так-то легко вызвать у меня ненависть, Рид. – Желая успокоить его, снять нервное напряжение, она ласково погладила его по щеке. – Верь мне, хотя бы немного.

– Вера не имеет к этому никакого отношения. – В его глазах промелькнуло что-то непонятное, волнующее и тут же исчезло. – Абсолютно никакого. Я хочу тебя, и эта жажда терзает меня уже давно, все эти недели. Но это все, что я к тебе чувствую.

Вот она, боль, пришла-таки! Однако Мадди не поддалась ей.

– Если бы это было правдой, ты не сопротивлялся бы так сильно своему желанию.

– Я перестал сопротивляться. – Он наклонился, коснулся ее губ. – Сегодня ты останешься у меня.

– Да, я останусь. – Она взяла его лицо в обе ладони, чтобы он успокоился, расслабился. – Но потому, что я сама этого хочу.

Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал в ладонь. Эта нежность была единственным, что он мог ей обещать.

– Идем со мной.

Мадди шла за ним, послушная своему сердцу.