Текст книги "Мой герой"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Он чувствовал себя глупо, однако ему очень хотелось сообщить Эстер, что простой завтрак за ее кухонным столом значит для него так же много, как и долгая ночь, проведенная в ее кровати. Подойдя к ней, он обнял ее за талию и поцеловал в шею.

Как странно, что обычное прикосновение может заставить сердце биться быстрее и разогреть кровь. Наслаждаясь этими новыми ощущениями, она повернулась к Мичу.

–Все почти готово. Ты не сказал, как тебе приготовить яйца, так что получишь их в виде омлета с зеленью и сыром.

Да он с удовольствием бы съел пластиковой вилкой кусок картона из ее рук. Мич развернул ее лицом к себе и поцеловал долгим и глубоким поцелуем.

–Спасибо тебе.

Его прикосновения, ласки опять взволновали ее. Однако Эстер удалось вовремя повернуться к плите, чтобы спасти омлет.

–Почему бы тебе не сесть? – Она налила кофе в кружку и протянула ему. – Вместе со своим эликсиром жизни.

Лишь осушив полкружки, он вновь обрел дар речи.

– Эстер, помнишь, что я сказал о твоих ногах?

Она вопросительно взглянула на него, перекладывая омлет на тарелку.

– Да, и…

– Твой кофе почти так же хорош, как они. Восхитительное сочетание качеств в одной женщине.

– Благодарю. – Она поставила перед ним тарелку с омлетом и повернулась к тостеру.

– А ты, ты сама съешь что-нибудь из всего этого великолепия?

–Нет, мне достаточно гренок.

Мич взглянул на гору золотистых кусочков омлета и хрустящие ломтики бекона.

–Эстер, я не мог и предположить, что ты затеяла все это только ради меня, а сама не ешь.

–Не беспокойся, все нормально. – Она положила на тарелку кусочек поджаренного хлебца. – Я ведь каждый день готовлю для Рэдли.

Он взял ее за руки, когда она присела рядом.

–   Это очень важно для меня. Я тебе очень признателен.

–   Да это всего лишь пара яиц, – смущенно возразила она. – Ешь их побыстрее, пока они не остыли.

– Эта женщина просто чудо, – благодарно прокомментировал Мич. – Она растит интересного и разносторонне развитого сына, занимает ответственный пост, да еще и готовит. – Мич проглотил ломтик бекона. – Замуж не хочешь?

Эстер рассмеялась и долила в обе кружки кофе.

– Ну, если, чтобы добиться твоего расположения, достаточно всего лишь омлета, то не удивлюсь, если у тебя уже есть три-четыре женушки, спрятанные в кладовке.

Он вовсе не шутил. Если бы она заглянула в его глаза, то поняла бы это сразу, но Эстер была занята намазыванием масла на тост. Мич засмотрелся на ее уверенные, быстрые движения. Его предложение прозвучало по меньшей мере глупо, и теперь было уже бесполезно убеждать ее в своей серьезности. И слишком поспешно, признал он, накладывая еще одну порцию омлета.

Суть его стратегии должна заключаться в том, чтобы она сперва привыкла к тому, что он всегда рядом, а потом, достаточно узнав его, поверила в то, что он будет рядом всегда. Однако в его прекрасном плане есть одно но, задумался Мич, сидя с поднятой чашкой. Она должна нуждаться в нем. Он никогда не будет ей нужен для обеспечения крыши над головой или наполнения продуктами холодильника. Она слишком независима для этого, слишком самодостаточна, и он восхищался ею. Однако со временем она, возможно, будет нуждаться в нем для эмоциональной поддержки и душевного комфорта. С этого все и начнется.

Заслужить расположение Эстер обещало стать делом сложным и тонким. Он не был уверен, что знает в точности, что делать, однако его просто переполняло желание немедленно этим заняться. Так почему же не сегодня.

–  Какие у тебя планы дальше?

–  Около полудня мне надо забрать Рэда. – Она склонилась над гренками, внезапно осознав, что это первый за много лет завтрак во взрослой компании, что само по себе примечательно. – Потом я пообещала сводить его и Джоша на утренний сеанс. «Туманность Андромеды».

– Да-а-а? Потрясающее кино. Грандиозные спецэффекты.

–Ты его видел? – Она почувствовала укол разочарования, поскольку как раз размышляла о том, что ему, возможно, захочется к ним присоединиться.

–Дважды. Там есть просто убойная сцена между сумасшедшим и здравомыслящим профессором, а еще мутант, похожий на карпа. Фантастика.

–Карп. – Эстер отхлебнула еще кофе. – Звучит замечательно.

–Этот фильм просто загляденье, бальзам на мои усталые очи. Можно составить вам компанию?

–Ты только что сказал, что уже видел его дважды.

– И что из этого? Фильмы, которые я смотрел лишь раз, – это просто чушь собачья. Кроме того, мне бы очень хотелось увидеть реакцию Рэда на битву лазерами в открытом космосе.

– А она не слишком кровопролитная?

– Там нет ничего опасного для Рэда.

– Я вовсе не его имела в виду.

С улыбкой Мич взял ее за руку.

–  Я буду рядом, чтобы защитить тебя. Что ты об этом думаешь? Стану обороняться попкорном. – Он поднес ее руку к своим губам. – Улажено.

–  Ну и как мне пропустить такое?

–  Прекрасно. Слушай, я сейчас помогу тебе с посудой, а потом спущусь вниз и выведу Таса, пока его мочевой пузырь не доставил неприятности нам обоим.

–  Иди прямо сейчас. Мне тут не долго убраться, а Тас, должно быть, уже воет под дверью.

–  Хорошо. – Он встал рядом с ней. – Но в следующий раз готовлю я.

Эстер собрала тарелки.

–  Арахисовое масло и джем?

–  Могу сделать и что-нибудь получше, чтобы произвести на тебя впечатление.

Она улыбнулась и потянулась за пустыми чашками.

–Тебе вовсе не надо производить на меня впечатления.

Он заключил ее в объятия, пока она стояла с руками занятыми посудой.

–Нет, надо. – Мич осторожно потянулся к ее губам и внезапно запечатлел на них столь глубокий и долгий поцелуй, что оба они буквально лишились дыхания. Когда он, наконец, отпустил ее, она могла лишь жадно глотать ртом воздух.

–  Вот это хорошее начало. Улыбнувшись, он поцеловал ее в лоб.

–  Я поднимусь за тобой через час.

Эстер не двигалась, пока не услышала, как закрылась дверь, потом тихо поставила тарелки в посудомоечную машину. Как же такое могло случиться, поражалась она. Она влюбилась в мужчину. Он ушел всего лишь на час, а она уже хочет, чтобы он вернулся.

Сделав глубокий вдох, Эстер снова села. Она не должна принимать все это слишком близко, слишком серьезно. Он забавный, добрый, но он не может быть постоянным. Нет ничего постоянного, кроме нее и Рэдли. Она уже пообещала себе много лет назад, что никогда этого не забудет. И теперь, более чем когда-либо, она должна об этом помнить.

Глава 9

– Рич, ты же знаешь, я ненавижу деловые разговоры до полудня.

Мич сидел в кабинете Скиннера. Тас дремал у его ног. И хотя стрелки часов давно перевалили за десять, и Мич уже успел встать и поработать пару часиков, он все равно не был готов вести деловые беседы. Кроме того, к его величайшей досаде и возмущению, пришлось оставить своих персонажей недорисованными на чертежной доске, и ему казалось, что они так же негодуют на него за то, что он их бросил, как негодовал и он сам, когда ему пришлось оторваться от работы.

–  Если ты собираешься прибавить мне зарплату, это замечательно, но мог бы и подождать с этим до послеобеденного времени.

–  Ты не получишь прибавки. – Скиннер проигнорировал телефон, заливавшийся трелью у него на столе. – Тебе и так платят слишком много.

–  Хорошо, если я уволен, ты уж точно мог повременить с этим пару часиков.

–  Ты не уволен. – Скиннер так сдвинул брови, что они встретились у него на переносице. – Но если будешь продолжать нести мне всю эту чушь, я могу и передумать.

–  Я сделал Таса своим агентом. Все, что ты хочешь сказать мне, можешь передать через него.

Скиннер снова уселся в кресло и скрестил на груди руки.

–  Знаешь, Демпси, человек с тобой незнакомый подумал бы, что ты шутишь. Проблема заключается в том, что, как мне хорошо известно, ты просто сумасшедший.

–  Именно поэтому мы с тобой отлично ладим, правда? Послушай, я оставил Мириум в комнате, полной раненых повстанцев из Зириала. Прими во внимание тот факт, что и ей самой пришлось несладко. Почему бы нам не оставить все это, чтобы я мог отправиться домой и вывести ее из кризисной ситуации?

–Повстанцы из Зириала, – задумчиво произнес Скиннер. – Не думаешь ли ты вернуть

Нимрода Волшебника?

– Мне приходило это в голову. Я могу вернуться домой и придумать, как он воспользуется своим невидимым рукавом, если ты сообщишь мне, на кой черт меня сюда вытащил.

–Ты здесь работаешь, – напомнил Скиннер.

– Это не объяснение.

Скиннер надул щеки и, наконец, разродился:

–   Тебе известно, что «Ту Мунс Пикчерз» ведет переговоры с «Юниверсал» о правах на съемку полнометражного фильма про Зака?

–   Конечно, известно. Это продолжается уже около года, точнее, год и пять месяцев. – Поскольку сделки и посредники совсем его не интересовали, Мич вытянул ногу и принялся массировать бок Таса ступней. – Последнее, что ты мне рассказывал… будто эти помешанные на травяной диете денежные мешки из Лос-Анджелеса не могут выплыть из своих горячих ванн на время, достаточное для того, чтобы завершить оформление сделки. – Мич усмехнулся. – Ты умеешь настоять на своем, Рич.

–   Контракт подписан вчера, – значительно произнес Рич. – «Ту Мунс» хотят заняться Заком.

Усмешка Мича испарилась.

– Ты серьезно?

– Я всегда серьезен, – изрек Рич, изучая реакцию Мича. – Я думал, ты встретишь эту новость с большим энтузиазмом. Твой ребенок станет кинозвездой.

– Сказать честно, сам не знаю, как себя чувствую.

Вскочив с кресла, Мич принялся мерить шагами захламленный кабинет Рича. Подойдя к окну, он раздернул жалюзи, дав дорогу слабым лучам зимнего солнца.

– Зак всегда был для меня чем-то личным. Не знаю, как отнестись к тому, что он отправится в Голливуд.

– Да ты просто лопнешь от счастья, когда «Б.С. Тойс» выпустят свои куколки.

– Игровые фигурки 1515
  Фигурки, изображающие персонажей популярных фильмов.


[Закрыть], – автоматически поправил его Мич. – Думаю, только потому, что они обычно очень близки оригиналу. – Он знал, что это выглядит глупо. Зак не принадлежал ему. Он создал его, это правда, но Зак – собственность «Юниверсал», точно так же как и другие герои и негодяи, плоды прихотливого воображения его служащих. И если, подобно Мэлони, Мич решит уйти в другое место, Зак навсегда останется там, перейдя под ответственность чужого воображения. – А у нас будет свобода действий?

–   Боишься, они воспользуются твоим детищем?

–   Может быть.

–   Послушай, «Ту Мунс» приобрели права на Зака, поскольку он давал неплохие сборы и до сих пор дает. С их стороны было бы неразумным менять его. Давай разберемся по существу: комиксы – серьезный бизнес. Сто тридцать миллионов в год со счетов не сбросишь, причем этот бизнес сейчас на таком подъеме, которого не знал с сороковых, и, даже если пик популярности будет пройден, все равно останется сверхприбыльным. Эти денежные мешки с побережья, может, и смешно одеты, но всегда безошибочно ставят на победителя. Кроме того, если ты так беспокоишься, то можешь принять их предложение.

–   Какое предложение?

–Они хотят, чтобы ты написал сценарий.

Мич встал как вкопанный.

– Я? Я никогда не писал сценариев к фильмам.

– Ты написал Зака. Очевидно, для продюсеров этого достаточно. Наши издатели тоже не идиоты. Они скупы, – добавил он, взглянув на нетертый линолеум у себя в кабинете, – но не глупы. Они захотели, чтобы сценарий вышел из нашего издательского дома, и в контракте есть пункт, обеспечивающий нам приоритет. «Ту Мунс» согласились с тем, что первый вариант сценария предоставишь им ты. Если не получится, они все равно хотят, чтобы ты оставался креативным консультантом.

– Креативным консультантом… – Мич проговорил это название по слогам.

– На твоем месте, Демпси, я бы все-таки нанял себе двуногого агента.

– У меня еще есть шанс. Послушай, мне надо подумать. Сколько у меня есть времени?

– Никто не упоминал о сроках. Не думаю, что им могла прийти в голову возможность отказа с твоей стороны. Однако они не знают тебя так, как знаю я.

– Мне нужна пара дней. Есть человек, с которым я обязательно должен посоветоваться.

Скиннер подождал, пока он не направился к двери.

– Мич, такие предложения на дороге не валяются. Не упусти свой шанс.

– Дай мне только добраться до дома. Я с тобой свяжусь.

Вот уж не было печали… Действительно, везет так везет, размышлял Мич, гуляя с Тасом по парку. Начинался очередной, абсолютно нормальный, даже обычный новый год. Проявив упорство, он поработал с опережением графика, и у него появилась возможность три-четыре недели отдохнуть, катаясь на лыжах, попивая бренди и разгребая снег на ферме у дяди. Также он надеялся познакомиться на отдыхе с парочкой привлекательных девушек, чтобы не скучать вечерами. Он мечтал мало рисовать, много спать и гулять на свежем воздухе.

Все очень просто.

Теперь, спустя всего лишь несколько недель, все изменилось. В лице Эстер он обрел то, о чем мог лишь мечтать в жизни, однако только начал убеждать ее в том, что сам он – то, о чем мечтала она. И вот он получает одно из самых грандиозных предложений в своей профессиональной карьере, но теперь не может думать об одном, не принимая во внимание другое.

На самом деле он никогда не мог провести четкой границы между своей личной и профессиональной жизнью. Он оставался тем же самым мужчиной, независимо от того, пропускал ли пару стаканов с друзьями в баре или рисовал ночами Зака. И если он и изменился, то причиной этих перемен стали Эстер и Рэдли. С тех пор как они появились в его жизни, ему захотелось привязанностей, которых он всегда избегал, ответственности, от которой всегда отмахивался.

Так что прежде всего он пошел к ней. Когда Мич добрался до банка, его уши покалывало от мороза. За время долгой прогулки он успел подумать обо всем, что ему сказал Скиннер, и чувствовал первые приступы возбуждения. Зак в цвете, со стереофоническим звучанием, на широком экране.

Мич остановился перед столом Кей.

–Эстер уже пообедала?

Кей отъехала от своей стойки.

– Нет.

– У нее кто-нибудь есть?

–  Ни души.

–  Прекрасно. Когда у нее следующая встреча?

Кей пролистала расписание.

–В два часа пятнадцать минут.

–  Эстер успеет вернуться. Если появится Роузен, скажите ему, что я пригласил миссис Уоллес на ланч, чтобы обсудить некоторые проблемы, связанные с финансовыми предложениями «Нэшнл траста».

–  Да, сэр.

Эстер работала с длинной колонкой цифр, когда Мич открыл дверь. Она быстро скользила пальцами по клавишам вычислительной машины, которая с щелканьем выплевывала потоки бумажной ленты.

–Кей, мне будет нужна эта строительная смета. И пожалуйста, закажи мне сэндвич. Что-нибудь подлиннее и побыстрее. Мне бы хотелось закончить с расчетами к концу дня. Ах да, мне

понадобятся данные по бартерному обмену транзакций по счету Даберри. Посмотри 1099.

Мич закрыл дверь за собой.

–  Боже мой, твои банковские речи действуют на меня возбуждающе.

–  Мич… – Эстер уставилась на вошедшего, все еще прокручивая в голове колонки цифр. – Что ты здесь делаешь?

–  Похищаю тебя, мы должны выдвинуться, пока Тас отвлекает охранника. – Он уже снял ее пальто с вешалки за дверью. – Пойдем. Опусти голову и выгляди естественнее.

–  Мич, я собиралась…

–  Съесть чего-нибудь на вынос из китайского ресторана и позаниматься со мной любовью. Порядок действий назначишь сама. Давай, пошевеливайся.

–  Я только наполовину закончила расчеты.

–  Они не убегут от тебя. – Он застегнул ее пальто и притянул к себе за воротник. – Эстер, знаешь сколько времени прошло с тех пор, как мы провели наедине час? Четыре дня.

–  Знаю. Прости, я была так занята.

–  Занята. – Он кивнул на ее стол. – С тобой в этом сложно поспорить, но ты отстранила меня от себя.

–  Нет, неправда. – Правда заключалась как раз в том, что она отстранилась сама, стараясь убедить себя, что он вовсе не нуждается в нем так безнадежно, как кажется. Однако эта тактика дала не такие хорошие результаты, на какие она надеялась. И самое материальное подтверждение этому факту она получила прямо сейчас, стоя перед ним с бешено колотящимся сердцем.

–   Мич, я же объяснила, как отношусь к тому… к тому, чтобы находиться в одной квартире с тобой и Рэдли.

–   И я не возражал на этот счет. – Хотя ему очень этого хотелось. – Но сейчас Рэдли школе, а у тебя есть конституционное право на обеденный перерыв. Пойдем со мной, Эстер. – Он прижался к ее лицу щекой. – Ты мне нужна.

Эстер не смогла устоять. Зная, что потом, возможно, пожалеет о своем поступке, она отложила работу.

–  Я согласна на арахисовое масло и джем. Я не очень голодная.

–  И ты это получишь.

Спустя пятнадцать минут они уже входили в квартиру Мича. Как обычно, шторы были широко раздвинуты, чтобы солнечные лучи свободно проникали в комнату. А здесь тепло, подумала Эстер, сняв пальто. Она представила, что он, должно быть, держит батареи включенными на максимуме, чтобы комфортно себя чувствовать босиком и в футболках с короткими рукавами. Эстер застыла с пальто в руках, раздумывая, что делать дальше.

–Позволь, я возьму его. – Мич небрежно бросил пальто в кресло. – Прекрасный костюм, миссис Уоллес, – прошептал он, коснувшись лацкана в темно-синюю тонкую полоску.

Она попыталась отстранить его руку, положив сверху свою, опасаясь, что события развиваются слишком стремительно.

–  Я чувствую себя…

–  Декаденткой?

И снова веселые искорки в его глазах помогли ей расслабиться.

–  Скорее будто я вылезла ночью из окна спальни.

–   А ты так поступала когда-нибудь?

– Нет. Я много думала об этом, но не могла себе представить, что делать дальше, после того, как окажусь на земле.

– Именно поэтому я подумал за тебя. – Он поцеловал ее и ощутил мягкие, будто ватные, губы. – Прыгай из окна спальни ко мне, Эстер. Я научу тебя, чем заняться. – Он запустил руки в ее волосы, и ее сдержанность мгновенно испарилась.

Она хотела его. Возможно, это было сумасшествием, но, боже мой, как же она его хотела! Долгие ночи, прошедшие с их последней встречи, она думала о нем, о том, как он касался ее, вспоминала его руки, ласкавшие ее тело. В этот раз она двигалась даже быстрее, чем он, стянув его свитер через голову, чтобы насладиться теплой, упругой плотью под ним. Ее зубы впивались в его губы, требуя, провоцируя, пока он стягивал с нее пиджак и возился с кнопками блузки.

Мич касался ее уже не так нежно и мягко, он был нетерпелив и настойчив. Но и она стала другой, отбросив осмотрительность в сторону. Тесно прижавшись к нему, она страстно звала его за собой. И не важно, день сейчас или ночь. Она была там, где хотела быть, там, где, несмотря на все ее рассуждения, ей нужно было быть.

Безумие, да, это было безумие. Эстер поражалась, как же она могла жить без этого так долго.

Он расстегнул юбку, и та соскользнула с ее бедер на пол. Со стоном наслаждения он покрыл поцелуями ее шею. Четыре дня? Неужели только четыре дня? Ему казалось, что прошли годы с тех пор, как она была с ним, была с ним одна. Она вела себя так раскованно и отчаянно, как он только мог мечтать. Он наслаждался эти чувством даже тогда, когда от желания потяжелело в паху и застлало туманом голову. Он хотел бы ласкать ее часами, чтобы она ласкала его, но напряжение ситуации, нехватка времени и ее требовательный шепот делали это невозможным.

–  В спальню, – хрипло прошептала она, когда он сбросил тонкие лямки бюстгальтера с ее плеч.

–  Нет, здесь. Прямо здесь. – Мич впился в ее губы глубоким поцелуем и повалил, на пол.

Он бы мог дать ей больше. Даже несмотря на то, что был уже на пределе, он мог бы дать ей больше, но она тесно к нему прижалась, и, прежде чем он смог перевести дыхание, ее руки уже ласкали его бедра. Шепча его имя, она обхватила пальцами его плоть, и, кажется, галактика взорвалась в его голове.

Когда снова обрела способность соображать, Эстер увидела хлопья пыли, кружащиеся в причудливом танце в лучах солнечного света. Она лежала на бесценном обюссоновском ковре, и голова Мича покоилась на ее груди. Была середина рабочего дня, на столе ее ждали горы бумаг, а она только что провела большую часть обеденного перерыва, занимаясь любовью на полу. И она не могла и припомнить, чтобы когда-либо испытывала большее удовлетворение.

Эстер не знала, что жизнь бывает такой – приключением, карнавалом. Много лет она не могла поверить в то, что в мире, основанном на ответственности, существует комната с безумством любви. Теперь, только теперь она начала понимать, что в жизни есть место и тому и другому. Как долго это может продлиться, она не знала. Возможно, только лишь один день. Она пригладила рукой его волосы.

–  Я рада, что ты пришел и забрал меня на ланч.

–  Если тебе понравилось, давай сделаем это "привычкой. По-прежнему хочешь сэндвич?

–Не-а. Не хочу ничего. – «Лишь тебя». Эстер вздохнула, понимая, что придется смириться с этим, – Мне надо вернуться на работу.

– Я проверял, до двух у тебя нет встреч, а твои бартерные транзакции могут подождать еще несколько минут, правда?

– Полагаю, да.

– Пойдем. – Он поднялся и поставил ее на ноги.

– Куда?

–Быстро примем душ, а потом мне надо с тобой поговорить.

Эстер надела предложенный им халат и попыталась не беспокоиться о том, что ждет ее впереди. Она уже узнала Мича достаточно, чтобы понимать, что он полон сюрпризов. Проблема заключалась в том, что она не была уверена, готова ли еще к одному. Обхватив плечи, она присела рядом с ним на диван и приготовилась слушать.

–Ты выглядишь так, будто тебя ожидает повязка на глаза и последняя сигарета.

Эстер откинула назад еще влажные волосы и попыталась улыбнуться.

– Нет, просто ты показался мне таким серьезным.

– Я же говорил тебе как-то раз, что со мной это порой случается. – Он сбросил ногой со стола журналы. – У меня появились кое-какие новости, и я еще не решил, как к ним отнестись. Хотел бы узнать твое мнение.

– Твоя семья? – начала Эстер, тотчас встревожившись.

– Нет. – Он взял ее за руку. – Наверное, мои слова прозвучали так, будто это плохие новости, что совсем не так. По крайней мере, я так не думаю. Голливудская киностудия только что заключила контракт с «Юниверсал» на производство фильма о Заке.

Эстер застыла, уставившись на него, потом моргнула.

– Фильм. Что же, ведь это прекрасно, правда? Я знаю, что он очень популярен среди героев комиксов, но фильм – это куда больше. Ты должен быть взволнован и очень горд, что твоя работа получила такое продолжение.

– Я просто не знаю, смогут ли они справиться с задачей, удастся ли им выбрать на экране правильный тон, правильно передать эмоции. Не смотри на меня так.

–  Мич, я знаю твое отношение к Заку. По крайней мере, думаю, что знаю. Он – твое детище, он очень для тебя важен.

–  Просто он реален для меня, – поправил ее Мич. – Здесь, – сказал он, постучав себя по макушке. – И, как бы наивно это ни звучало, – здесь. – Он дотронулся рукой до сердца. – Он изменил мою жизнь, изменил мое отношение к себе и к работе. Я не хочу видеть, как они испортят его и сделают из него нечто похожее на картонного героя или, что еще хуже, нечто непогрешимое и совершенное.

Эстер на секунду замолчала. Она начала понимать, что рождение идеи может изменить твою жизнь так же, как и рождение ребенка.

–  Позволь мне спросить тебя: почему ты его создал?

–  Я хотел сделать героя – очень человечного, с недостатками и слабостями и, полагаю, с высокими моральными принципами. Такого, судьба которого могла бы затронуть ребенка потому, что, будучи обыкновенным человеком из плоти и крови, он наделен большой внутренней силой, которая помогает ему бороться со злом. У детей ведь не много выбора, ты знаешь. Помню, ребенком я хотел иметь возможность сказать: «Нет, я не хочу этого. Мне это не нравится». Читая книги, я понял, что существует много возможностей, много решений. Именно таким я и хотел видеть Зака.

– Думаешь, тебе удалось?

– Да. Сам для себя я понял, что мне это удалось, когда появился первый выпуск комиксов с Заком. Говоря же профессиональным языком, Зак вознес «Юниверсал» на вершину. Он приносит миллионные прибыли ежегодно.

– Тебя это возмущает?

– Нет, с какой стати?

– Тогда ты не должен возмущаться, оттого что он просто сделает следующий шаг.

Мич замолчал, задумавшись. Как он и предполагал, Эстер видела реалии четче и умела отбросить все ненужное, свести проблему к ее чисто практической стороне. Это ли не еще одна причина, по которой она нужна ему?

– Они дают мне возможность написать сценарий.

– Что? – Она резко выпрямилась и широко раскрыла глаза. – О, Мич, это замечательно. Я так тобой горжусь.

Он продолжал поглаживать ее пальцы.

– Я никогда этим не занимался.

– Думаешь, сможешь?

– Не уверен.

Эстер начала говорить, но затем оборвала себя. Наконец ей удалось подобрать нужные слова.

–  Странно, если бы меня спросили, я бы ответила, что ты самый уверенный в себе человек, которого я знаю. Кроме того, я бы сказала, что ты слишком эгоистично относишься к Заку, чтобы позволить кому-либо еще писать о нем.

– Придумывание сюжетной линии комиксов сильно отличается от создания сценария голливудского фильма.

– И что?

Он не мог не улыбнуться.

–Дразнишь меня моими собственными словами,так?

– Ты можешь писать, и я первая должна признать, что ты обладаешь очень живым воображением. Кроме того, ты знаешь своих героев лучше, чем кто-либо другой. Я не вижу здесь проблемы.

–Проблема в том, что я боюсь все испортить. В любом случае, даже если я и не напишу сценария, они хотят сделать меня креативным консультантом.

–У меня нет универсальных рецептов, Мич. – Но?

Эстер наклонилась, положив руки ему на плечи.

–Напиши сценарий, Мич. Ты будешь сам себяненавидеть, если даже не попытаешься. Нетникаких гарантий, но, кто не рискует, тот не выигрывает.

Он взял ее за руки и крепко сжал их, смотря ей в глаза.

–  Ты правда так думаешь?

–  Да, правда. Я верю в тебя. – Она наклонилась к нему ближе и поцеловала его.

–  Выходи за меня замуж, Эстер.

Он почувствовал, как похолодели ее губы. Медленно,очень медленно она оторвалась от него.

–Что?

– Выходи за меня замуж. – Он схватил ее за руку, не давая вырваться. – Я люблю тебя.

– Нет, пожалуйста, не делай этого.

– Не делать что? Не любить тебя? – Он сжал ее в объятиях, не выпуская. – Уже слишком поздно для этого, и, я думаю, ты это знаешь. Я не лгал тебе, когда сказал, что ни к кому не чувствовал ничего подобного тому, что чувствую к тебе. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь.

– Я не могу, – прохрипела она задыхающимся голосом. Казалось, каждое слово, которое она произносит, обжигает ей горло. – Я не могу выйти за тебя замуж. Я не хочу вообще выходить замуж, ни за кого. Ты не понимаешь, о чем просишь.

– Тот факт, что я не был женат, вовсе не значит, что я не знаю, что такое семья. – Мич ожидал встретить удивление, даже некоторое сопротивление. Но теперь он понял, что просчитался. Из ее глаз лились слезы, а в голосе звучала паника. – Эстер, пойми, я – не Аллан, и мы оба знаем, что ты больше не та женщина, какой была, когда вышла за него.

– Это не важно. Я не собираюсь проходить это снова и не хочу подвергать этому Рэдли. – Она вскочила и начала одеваться. – Ты поступаешь безрассудно.

– Я поступаю как? – Стараясь успокоиться, он подошел к ней и стал застегивать сзади кнопки на блузке. Она застыла в напряжении. – Да это ты опираешься в своих выводах на то, что случилось много лет назад.

–Я не хочу об этом говорить.

– Может, и не хочешь, и может, сейчас для этого не лучшее время, но тебе придется это сделать. – Несмотря на сопротивление, он развернул ее лицом к себе. – Нам придется это сделать.

Ей хотелось бежать отсюда, бежать далеко, чтобы забыть все, что было только что сказано. Однако, понимая, что в данный момент это невозможно, ей пришлось противостоять ему.

– Мич, мы знаем друг друга лишь несколько недель и только сейчас начали осознавать, что нами произошло. И что же, по-твоему, произошло? – требовательно спросил он. – Разве не ты утверждала вначале, что тебе не интересен случайный секс?

Эстер побледнела, потом наклонилась, чтобы подобрать пиджак.

– В нем не было ничего случайного.

– Да, не было. Ни для кого из нас. Ты это понимаешь или нет?

– Да, но…

– Эстер, я сказал, что люблю тебя. Теперь Мне хотелось бы узнать, что ты чувствуешь ко мне?

– Я не знаю. – Она онемела от возмущения, когда он опять схватил ее за плечи. – Я же сказала, что не знаю. Думаю, я люблю тебя. Люблю сегодня. А ты просишь меня рискнуть всем, что есть у меня, той жизнью, что я построила для нас с Рэдли, всем моим и его миром ради чувства, которое, как я уже знаю, может однажды просто исчезнуть?

–  Любовь просто так не исчезает, – поправил ее Мич, – ее можно убить или ее можно подпитывать, заботиться о ней. Это уже зависит от людей, связанных отношениями. Мне нужны от тебя обязательства, семья, и я, в свою очередь, хочу дать тебе все это.

–  Мич, это случилось быстро, слишком быстро для нас обоих.

–  Черт возьми, Эстер, мне тридцать пять лет, я не какой-нибудь безмозглый подросток, у которого свербит в штанах. Я хочу жениться на тебе не потому, что мне нужен удобный секс и горячий завтрак, а потому, что мы можем вместе создать нечто настоящее и важное.

–  Ты не знаешь, что такое брак. Все это – лишь твои благие намерения.

–  А ты помнишь только плохое, Эстер. Взгляни на меня. Взгляни на меня! – потребовал он снова. – Когда, черт возьми, ты перестанешь использовать отца Рэдли как критерий?

–  Это единственный пример, который я знаю. – Она снова вырвалась из его объятий и постаралась перевести дыхание. – Мич, мне, конечно, льстит тот факт, что я нужна тебе.

–  Ну и черт с ним.

–  Пожалуйста. – Она нервно пригладила волосы. – Ты дорог мне, и единственное, в чем я абсолютно уверена, так это в том, что не хочу тебя потерять.

–  Брак вовсе не означает конца отношений, Эстер.

– Прости, но я не могу думать о браке. – Ее голос сорвался от волнения и паники. Она вынуждена была остановиться и успокоиться. – Я пойму, если ты больше не захочешь меня видеть. Но лучше… Я надеюсь, что мы просто оставим все как есть.

Мич засунул руки в карманы. У него была привычка торопить события, он знал об этом. Но он ненавидел попусту тратить время, которое, как он себе прекрасно представлял, они могли провести вместе. – И сколько это продлится, Эстер?

–Сколько продлится, столько продлится. – Она закрыла глаза. – Звучит тяжело. Я не хотела этого. Ты очень много для меня значишь, больше чем, полагаю, будет значить кто-нибудь еще в моей жизни.

Мич провел пальцем по ее щеке и обнаружил, что он мокрый.

–Удар ниже пояса, – прошептал он, рассматривая ее слезы.

– Извини. Я этого не хотела. Я и представить себе не могла, что ты все это задумал.

– Я вижу. – Он горько усмехнулся. – Во всехтрех измерениях.

– Я причинила тебе боль. Не могу даже выразить, как мне жаль.

– Не надо. Я сам напросился. Правда заключается в том, что я не планировал просить тебя выйти за меня замуж еще по крайней мере неделю.