Текст книги "Мой герой"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Каток в Рокфеллер-центре был переполнен. Катающиеся плавно скользили по льду, звучала музыка. Эстер наблюдала за ними, спрятавшись в теплых объятиях Мича. Он прижался щекой к ее волосам, и она ощущала сильные, ровные удары его сердца.

– Когда-нибудь в субботу я приведу сюда Рэда покататься или просто посмотреть на это зрелище. Вечером многое выглядит по-другому. – Она повернула голову, и ее губы оказались всего лишь на расстоянии шепота от его губ. – Сегодня вечером все выглядит иначе.

Если Эстер еще раз так на него посмотрит, понял Мич, он пошлет к черту свое решение дать ей достаточно времени, чтобы проветриться, затащит ее в ближайший бар, а потом – немедленно к ней домой и в постель, пока она не пришла в себя. Призывая все свое самообладание, он повернул ее так, чтобы коснуться губами ее затылка.

– Все действительно кажется иным вечером, особенно после шампанского. – Он снова расслабился, ее голова мирно лежала у него на плече. – Замечательная разница. Не совсем соответствующая реальности, но замечательная. Мне кажется, нам и так достаточно реальности с девяти до пяти.

– Не тебе. – Не задумываясь о той ожесточенной борьбе, что Мич вел с самим собой, Эстер снова повернулась в его руках. – Ты можешь заниматься фантазиями с девяти до пяти или в любое другое время, как пожелаешь.

– Тебе надо было бы услышать ту, что я сочиняю сейчас. – Он сделал глубокий вдох. – Давай еще пройдемся, и ты мне расскажешь о своих фантазиях.

– Фантазиях? – Она легко шла наравне с ним. – Сдается мне, что мои фантазии вовсе не такие потрясающие и невероятные, как твои. Я представляю себе просто дом.

– Дом? – Он шагал по парку, надеясь, что к тому времени, когда они доберутся домой, оба будут лучше держаться на ногах. – Какой дом?

– Это – деревенский дом, один из тех больших фермерских домов с деревянными ставнями на окнах и крыльцом с балконом. Много-много окон, через которые виден лес, – там обязательно должен быть лес. Внутри – высокие потолки и большой камин. Около дома раскинулся сад, глициния оплела беседку. – Несмотря на то что она явственно ощущала укусы мороза на своих щеках, в воздухе словно запахло весной. – Все лето во дворе слышно жужжание пчел. Это – большой двор, где сможет играть Рэдли, и у него обязательно будет собака. У меня будут большие подвесные качели, в которых я смогу сидеть вечерами и смотреть, как Рэдли ловит сачком светлячков. – Она улыбнулась и положила голову ему на плечо. – Я же сказала тебе, что в моей фантазии нет ничего особенного.

–Мне нравится. – Ему настолько понравилось, что он воочию представил себе этот дом с белыми ставнями и шатровой крышей. – Но там также должен быть и ручей, чтобы Рэд мог удить рыбу.

Эстер на мгновение прикрыла глаза, потом тряхнула головой:

– Как бы сильно я его ни любила, не думаю, что смогу нанизать червяка на крючок. Построить дом на дереве, подать косой мяч за линию, пожалуйста, но червяки… нет, это слишком.

– Ты умеешь подавать косой мяч за линию?

Она запрокинула голову и рассмеялась:

– Как раз на зону атаки. Я помогала тренировать бейсбольную команду Рэда в Малой лиге в прошлом году.

– Женщина, полная сюрпризов. А ты носишь шорты на тренировках?

– Ты без ума от моих ног?

– Для начала.

Они вошли в дом и остановились у лифта.

– У меня не было такого вечера уже долгое, долгое время.

– У меня тоже.

Эстер отклонилась назад, чтобы внимательно рассмотреть его, когда они стали подниматься на ее этаж.

–Это удивляет меня, удивляет тот факт, что, кажется, ты ни с кем не связан.

Он коснулся пальцами ее подбородка.

–Я не… что?

Она услышала предупредительный сигнал, но была не вполне уверена, что с этим делать.

–Я просто имела в виду, что не видела, что бы ты назначал свидание или проводил время с женщиной.

Позабавившись ее смущению, он нежно коснулся пальцем ее шеи.

– Я что, похож на монаха?

– Нет. – Смутившись и чувствуя себя очень неловко, Эстер отвела взгляд. – Нет, конечно нет.

– Правда заключается в том, что, раз пресытившись подобного рода развлечениями, теряешь к ним вкус. Проводить время с женщиной только потому, что не хочешь быть один, – не очень удачное решение.

– Однако из рассказов одиноких женщин у нас в офисе я могу сделать вывод, что огромное количество мужчин с тобой не согласится.

Мич пожал плечами, когда они выходили из лифта.

– Очевидно, ты не участвуешь в этих брачных играх одиночек? – Ее брови поползли вверх, и она смущенно принялась за поиски ключей. – Это был комплимент, однако, по-моему, это всего лишь утомительно и скучно.

– И поэтому пришло время завязать осмысленные отношения?

– Ты произнесла это так цинично. Очень не похоже на тебя, Эстер. – Он прислонился к дверному косяку, пока она открывала дверь. – В любом случае я не очень силен в словесных баталиях. Ты позволишь мне войти?

Она затрепетала. Прогулка многое прояснила у нее в голове, и опять ее стали одолевать сомнения. Однако вместе с сомнениями она явственно ощутила эхо того потрясающего чувства, что охватило ее, когда они наблюдали за кружащимися на катке парами. И это эхо было значительно сильнее сомнений.

– Хорошо. Хочешь кофе?

– Нет, спасибо. – Он снял пальто и внимательно смотрел на нее.

– Мне не сложно его приготовить. Это займет всего лишь несколько минут.

Мич поймал ее руки.

–Я не хочу кофе, Эстер, я хочу тебя. – Он сбросил пальто с ее плеч. – И я хочу тебя так

отчаянно, что почти теряю контроль.

Она не отстранилась, оставшись стоять на месте, выжидая.

–  Не знаю, что и сказать, у меня очень давно никого не было, я отвыкла от этого.

–  Знаю. – Впервые его нервы дали о себе знать, когда он резким движением взъерошил себе волосы. – Это уже доставило мне несколько нехороших моментов. Я не хочу принуждать тебя. – Он улыбнулся и сделал несколько шагов назад. – Черт возьми, и никогда не буду.

–  Знаю… Я пыталась убедить себя, что нет, но… но я уже знала, когда мы уходили отсюда, что все закончится именно таким образом. – Она положила руку себе на живот, поразившись тому, что все ее внутренности словно стянуло в тугой узел. – Я надеялась, что все случится само собой и мне не надо будет принимать решений.

Он повернулся и посмотрел на нее.

–  Это лишь отсрочка и уловка, не достойная нас, Эстер.

–  Ты прав. – Она не могла заставить себя взглянуть на него, никак не решаясь продолжать разговор. – У меня никогда никого не было, кроме отца Рэда. Правда заключается в том, что я и никогда не хотела никого иметь.

–  А сейчас? – Ему нужно было слово, одно только слово.

Она нервно сжала губы:

–  Это было так давно, Мич. Я боюсь.

–  Тебе поможет, если я признаюсь, что тоже боюсь?

–  Не знаю.

–  Эстер, – он повернулся и положил руки ей на плечи, – взгляни на меня.

Она исполнила его просьбу и посмотрела на него широко раскрытыми, ясными глазами.

–Я хочу, чтобы ты была уверена, чтобы не было сожалений утром. Просто скажи мне, что ты хочешь.

Ее жизнь представилась ей серией решений. Не было того, кто бы мог подсказать, что правильно и что нет. Как всегда, она напомнила себе, что, когда решение уже принято, ей одной иметь дело с его последствиями и нести за него ответственность.

–Останься со мной сегодня, – прошептала Эстер, – я хочу тебя.

Глава 8

Мич взял ее лицо в ладони и ощутил, что она вся дрожит. Коснулся губами ее губ и услышал ее дыхание. Это мгновение он запомнит навсегда. Ее признание, ее желание, ее трепет.

В квартире было тихо. Он хотел бы, чтобы музыка зазвучала для нее. Запах цветов, которые она поставила в вазу, был лишь жалким подобием аромата садов, что он придумал для нее. Ярко горела лампа. В своих мечтах он бы все же предпочел таинственное мерцание свечей молчанию полога ночи.

Как объяснить ей, что нет ничего обычного, случайного в том, что они собирались дать друг другу? Как дать ей понять, что он всю свою жизнь ждал такого момента, как этот? Он не был уверен, что ему удастся подобрать правильные слова, или в том, что избранные им слова дойдут до нее.

Он должен показать ей это.

Не прерывая поцелуя, он поднял ее на руки. Почувствовал, как у нее перехватило дыхание, и она обвила его шею руками.

–Мич…

–Я, конечно, не рыцарь на белом коне. – Он взглянул на нее с вопросительной улыбкой. – Но сегодня можешь рассчитывать на него.

Он выглядел героическим, и сильным, и невозможно, невообразимо нежным и милым. Если у нее еще и оставались сомнения, они мгновенно испарились.

–Мне не нужен рыцарь на белом коне.

–Сегодня я предоставлю тебе его. – Он поцеловал ее еще раз и отнес в спальню.

Мич испытывал такое желание, такое непреодолимое, страстное желание, что хотелось просто положить ее на кровать и накрыть своим телом. Любовь бывает стремительной, даже неистовой. Он понимал это и знал, что и Эстер поймет это тоже. Но он поставил ее на пол, рядом с кроватью, и взял только ее руку.

–Свет.

–Но…

– Я хочу видеть тебя, Эстер. Глупо стыдиться. Было бы неправильным, неверным, понимала она, хотеть скрыться в такой момент в темноте. Она дотянулась до стоящей рядом лампы и повернула выключатель.

Свет окутал их, поймал их, стоящими рука об руку и смотрящими друг другу в глаза. Ее вновь охватил приступ паники, словно парализовавший волю. Он коснулся ее, и все прошло. Он снял ее серьги и положил на стоящий рядом столик так, что металл тихо звякнул о дерево. Ее внезапно бросило в жар, будто одним этим простым и очень личным движением он раздел ее.

Начав снимать ее пояс, Мич внезапно остановился, когда она уперлась руками ему в грудь.

– Я не причиню тебе вреда.

– Нет. – Эстер поверила ему и опустила руки. Расстегнутый им пояс соскользнул на пол. Когда же он снова коснулся ее губ, она обняла его, отдаваясь нахлынувшему чувству.

Это было именно то, чего она желала. Она не могла больше обманывать себя или придумывать оправдания. Сегодня ночью она хотела думать как женщина и быть воспринимаемой как женщина. Быть желанной, манящей, обожаемой. Когда губы сомкнулись, их глаза встретились. И она улыбалась.

– Я так долго ждал этого. – Он дотронулся пальцем до ее губ, переполненный столь глубоким и ярким чувством эмоционального удовлетворения, которое с трудом поддавалось описанию.

– Ждал чего?

– Чтобы ты улыбнулась мне, когда я тебя поцелую. – Он коснулся руками ее лица. – Давай попробуем еще раз.

В этот раз поцелуй оказался глубже, он словно сметал преграды, проникая в самое сокровенное. Она положила руки ему на плечи, заключив его в объятия. Он почувствовал, как ее пальцы касаются его шеи, сперва робко, потом все более и более уверенно.

– Все еще боишься?

– Нет. – Она опять улыбнулась. – Да, немного. Я не… – Она отвернулась, и он опять привлек ее к себе.

– Что?

– Я не знаю, что мне делать. Не знаю, что тебе нравится.

Мич был не просто потрясен ее словами, он был покорен. Он говорил, что она дорога ему, и это было правдой. Но теперь его сердце, готовое вырваться из груди, переполнилось любовью.

– Эстер, у меня нет слов. – Мич крепко сжал ее в своих объятиях. – Просто делай то, что считаешь правильным. У нас все прекрасно получится.

Мич стал целовать ее волосы, привлеченный ароматом, что так манил его. Нужная тональность была достигнута, отпала необходимость впустых приманках. Он почувствовал, как ее сердце бьется рядом, она повернула голову и нашла его губы своими губами.

Его руки дрожали, когда он начал расстегиватьдлинную «молнию» ее платья. Он знал, что этот мир несовершенен, но страстно желал дать ей хоть одну совершенную ночь. Его нельзя было назвать эгоистом, но еще ни разу он настолько не ставил чужие желания вперед собственных.

Он спустил платье с ее плеч, освободив руки. Под платьем оказалось простое белье, без кружев и вышивки. Но никакие шелк или атлас не возбудили бы его более.

–Ты прекрасна. – Он поцеловал одно ее плечо, потом другое. – Абсолютно, совершенно прекрасна.

Эстер желала быть таковой. Как давно уже она не задумывалась о том, чтобы выглядеть привлекательной в глазах мужчины. Взглянув в его глаза, она почувствовала себя прекрасной. Собрав всю свою храбрость, она принялась в свою очередь раздевать его.

Он понимал, что ей нелегко. Она сняла пиджак, стала развязывать галстук и лишь потом отважилась снова взглянуть на него. Мич чувствовал, как дрожат ее пальцы, когда она расстегивала его рубашку.

–Ты тоже прекрасен, – прошептала она.

Последний, единственный мужчина, которого она касалась так, был почти мальчишка. Мышцы же Мича, небольшие, но ярко выраженные, грудь его, хотя и гладкая, выдавали в нем зрелого мужчину. Она двигалась очень медленно, что было вызвано скорее смущением, чем стратегией опытной женщины. Мускулы на его животе напряглись, когда она добралась до застежки брюк.

–Ты сводишь меня с ума.

Она автоматически отдернула руку.

–  Извини.

–  Нет. – Он постарался улыбнуться, но его слова прозвучали словно стон. – Мне нравится. Ее пальцы задрожали сильнее, когда она начала стаскивать брюки с его бедер. Узких бедер с длинными, твердыми мышцами. Она ощущала, как буря восхитительных и потрясающих чувств накрыла ее, когда она дотронулась до них рукой. Эстер прижалась к нему, и электрический разряд от соприкосновения плоти с плотью пронзил ее насквозь.

Мич изо всех сил старался побороть естественный и инстинктивный зов плоти, побуждавший двигаться быстрее, быстрее овладеть ею. Ее стыдливые руки и удивленные глаза возбуждали его так, что он едва мог себя контролировать. Она угадала борьбу, происходившую внутри него, почувствовала, как напряглись его мышцы, услышала его прерывистое дыхание.

– Мич?

– Подожди минутку. – Он спрятал лицо в ее волосах.

И все-таки ему удалось овладеть собой, не потерять контроль над эмоциями. Мич чувствовал себя ослабленным этой нелегкой битвой, ослабленным и ошеломленным. Весь он словно выгрузился в ощущение, в созерцание мягкой и нежной кожи ее шеи.

Эстер застыла, инстинктивно отвернув голову, чтобы дать ему свободный доступ. Ее глаза застила пелена, и сквозь нее комната, что недавно была близкой и знакомой, казалась чуждой. Она почувствовала, как забился ее пульс, когда его губы требовательно коснулись ее, покрывая поцелуями. И вдруг она ощутила бешеный взрыв, прилив крови к коже, которая обрела необычайную мягкость и чувствительность. Она словно со стороны услышала свой хриплый крик-всхлип, который ей самой показался чужим и примитивным. Ее подхватила налетевшая волна, и она, именно она увлекла его в постель.

Мичу необходимо было время, еще минутка, чтобы прийти в себя, прежде чем позволить своему телу слиться с ее. Его нервную систему словно бомбардировала серия взрывов, потрясавшая его с головы до ног. Он понимал, прекрасно понимал, что стоит успокоиться, иначе он взорвется, его сознание ускользало от него. Но ее руки требовательно обнимали его, ее губы звали за собой. С усилием Мич повернулся, и они оказались друг напротив друга.

Он коснулся ее губами, и в это мгновение все фантазии, все потаенные желания сконцентрировались здесь. Ее губы, горячие и влажные, показали ему, какой будет она, когда он войдет в нее. Он уже отбросил тонкий барьер ее белья, и она судорожно глотнула воздух, когда его взору открылась ее обнаженная грудь. Его губы коснулись ее напрягшихся сосков, и он услышал, как она выдохнула его имя.

Эстер вела себя раскованно и свободно. Прежде она была уверена, что ей этого совсем не нужно, но сейчас, когда ее тело устремилось навстречу его телу, она осознала, что ей не надо ничего другого. Чувство плоти, соприкасающейся с плотью, горячей и влажной, было ново и восхитительно. Также потрясали ощущения жадноустремившихся друг к другу губ, новых вкусов и желаний, что они разделили друг с другом.Его голос, шепчущий горячо и соблазнительно, вел ее за собой, и она отвечала ему. Отблески света струились по его пальцам, прикосновения которых заставляли воспарять душу.

Она лежала обнаженной, но стыд покинул ее. Она хотела, чтобы он был с ней, хотела чувствовать вкус его губ, хотела, чтобы он прикасался к ее коже. Ее непреодолимо влекло к нему. Его Мускулистому телу с гладкой кожей. Она не могла себе и представить до последнего мгновения, чтоприкосновение, ласка может возбудить такую волну эмоций. Он коснулся ее рукой, и вся ее страсть, все желание обратились в огненный шар, готовый взорваться у нее в груди. Прерывистодыша, она устремилась к нему.

Ни одна из женщин, которых он знал прежде, не отвечала еще ему так яростно, так страстно. Наблюдая за тем, как желание разгорается в ней, как она возбуждается в ответ на его прикосновения, он получал ни с чем не сравнимое наслаждение. Ему страстно хотелось взять ее, и брать ее снова и снова, пока плоть ее вновь не станет обессиленной и мягкой. Контроль отключился, а она звала и звала его за собой.

Его тело накрыло ее, и он овладел ею.

Он не мог бы точно сказать, сколько они двигались вместе в этом полном страсти танце любви – часы, минуты. Но он никогда не забудет, как ее глаза открылись, и она уставилась на него немигающим взглядом.

Мич был слегка ошарашен, когда, лежа на скомканном покрывале, взглянул в окно и обнаружил, что капли ледяного дождя с шуршанием стекают по стеклу. Он обернулся на звук и с удивлением задумался, когда же начался этот дождь и как долго он продолжается. Он не мог и припомнить такого, чтобы он был настолько поглощен женщиной, что весь окружающий мир со всеми его звуками и образами просто перестал существовать.

Он отвернулся от окна и притянул к себе Эстер. Ему быстро стало холодно, однако всякое желание шевелиться отсутствовало.

–Ты молчишь, – прошептал он.

Ее глаза были закрыты. Эстер чувствовала, что еще не готова их открыть.

– Не знаю, что сказать.

– Как насчет «вау»?

Ее удивило, что после такого взрыва эмоций она еще может смеяться.

– Хорошо. Вау.

– А теперь постарайся произнести это с большим энтузиазмом. Как насчет «Потрясающе. Невероятно. Просто фантастика»?

Она открыла глаза и взглянула на него.

– А как насчет «прекрасно»?

Мич взял и поцеловал ее руку.

–Да, это именно то, что надо. – Когда он приподнялся на локте, чтобы взглянуть на Эстер, она отвернулась. – Поздновато смущаться, – проговорил он. Потом мягко и властно провел рукой по ее телу. – Знаешь, я был абсолютно прав относительно твоих ног. Вряд ли мне, конечно, удастся уговорить тебя надеть спортивные шорты и эти замечательные носочки по щиколотку.

– Что, прости?

Ее тон заставил его притянуть ее к себе и покрыть лицо поцелуями.

– У меня есть пунктик относительно длинных ног в шортах и носочках. Меня заводит вид девушек, бегающих по парку летом. Когда вижу эти цветные носочки и шортики на загорелых ножках, просто кончаю.

– Ты сумасшедший.

– Да ладно, Эстер. Неужели у тебя самой нет каких-нибудь потаенных желаний? Мужчины в белоснежных облегающих рубашках, в смокингах с черным галстуком и расстегнутыми запонками.

– Не будь глупым.

– Ну а почему бы нет?

И в самом деле, почему бы нет, подумала она, закусив нижнюю губу и стараясь сдержать смех.

–Хорошо, я без ума от мужчин в расстегнутых джинсах, приспущенных на бедра.

–Я никогда в жизни не расстегну джинсы.

Она снова засмеялась:

– Ну, это совсем не значит и то, что я стану носить носки и шорты.

– Ладно. Меня возбуждает твой вид в деловом костюме.

– Не может быть.

– Да, правда. – Он притянул ее к себе поближе и принялся перебирать волосы. – Твой пиджак с узкими лацканами и блузка с высоким воротом. Твои гладко забранные назад волосы. – Не выпуская ее волосы из своих рук, он собрал их на затылке в подобие деловой прически. И хотя сделанное им было весьма далеко от оригинала, у него вновь пересохло горло. – Надежный профессионал миссис Уоллес. Каждый раз, когда я видел тебя одетой таким образом, представлял себе, как восхитительно будет стянуть с тебя все эти деловые тряпки и вытащить шпильки и заколки, стягивающие твои роскошные волосы. – Он смотрел, как пряди ее волос проскальзывают сквозь пальцы.

Эстер задумчиво коснулась своей щекой его щеки.

– Ты странный человек, Мич.

– Вполне возможно.

– Ты настолько зависишь от своего воображения, от своих фантазий и выдумок. Я же имею дело с фактами и цифрами, прибылями и убытками, тем, что есть, и тем, чего нет.

– Ты говоришь сейчас о наших профессиях или о наших индивидуальностях?

– А разве это не одно и то же?

–Нет. Я вовсе не Командир Зак, Эстер.

Она склонилась к нему ближе, убаюканная ритмичным биением его сердца.

–Я думаю… я имею в виду, что художник и писатель в тебе нуждается в воображении и фантазиях. Я также уверена, что банкир во мне смотрит только на чеки и балансы.

Мич замолчал на минутку, поглаживая ее волосы. Неужели Эстер не понимает, насколько далека она в душе от всех этих счетов и балансов. И это говорит та женщина, что мечтает о доме в деревне, та, что бросает крученый мяч за линию, та, что только что взяла мужчину из плоти и крови и превратила его в размазанный пудинг.

–  Не хочу заниматься философствованием, но скажи мне, пожалуйста: почему ты решила работать с займами? Неужели ты чувствуешь в душе одно и то же, когда отклоняешь просьбу и когда удовлетворяешь ее?

–  Нет, конечно нет.

–  Конечно нет, – повторил он. – Потому что, когда ты одобряешь просьбу о займе, у тебя в руках будущее этого человека, он зависит от тебя. Я уверен, что ты не научилась этому, не взяла из мудрых учебников по менеджменту, – это просто часть тебя, часть очарования твоей личности. Готов поспорить, ты испытываешь большое личное удовлетворение, когда можешь сказать: «Прекрасно, ваша заявка одобрена, покупайте дом, начинайте бизнес, развивайтесь дальше». Она подняла голову.

–  Кажется, ты прекрасно меня понимаешь. – Ни одному человеку до сих пор еще это не удавалось, потрясенно подумала она, никогда.

–  Ну, я много о тебе думал. – Он привлек ее к себе, гадая, чувствует ли она, как подходят они друг другу, как подходят друг другу их тела. – Очень много. Правда в том, что у меня и мысли не возникало о какой-либо другой женщине с тех пор, как я доставил тебе пиццу.

Она усмехнулась, вспомнив о том случае, и попыталась устроиться подле него, но он привлек ее к себе поближе.

–Эстер… – Это был один из тех редких моментов в его жизни, когда он поступал в согласии с самим собой. Она смотрела на него выжидающе, даже скорее терпеливо, а он старался подобрать нужные слова. – Суть в том, что я не хотел думать о другой женщине или быть с другой женщиной таким образом. – Он опять замолчал, не зная, как выразиться точнее, потом выругался: – Черт возьми, я чувствую себя школьником старших классов.

Она осторожно улыбнулась:

–Ты собираешься попросить меня стать твоей подругой?

Это было именно то, о чем он думал в данный момент, но, взглянув в ее глаза, он понял, что следует действовать не так быстро

–Если хочешь, я попробую разыскать свое выпускное кольцо 1212
  Имеется в виду кольцо, которое школьники в США и Канаде получают в ознаменование своего выпуска.


[Закрыть].

Она взглянула на свою руку, которая так естественно покоилась на его сердце. Глупо принимать решения так быстро? И если не глупо, то, во всяком случае, опасно.

–Давай просто считать, что и для меня не существует кого-либо, с кем бы я хотела быть… быть таким образом.

Он начал говорить, но потом быстро прервался. Ей нужно время, чтобы удостовериться, что все это правда, так? Ведь она знала всего лишь одного мужчину в своей жизни, да и то совсем девчонкой. Если быть честным и правильным, следует предоставить ей время и место подумать. Но он не хотел быть правильным. Нет, он? Мич Демпси, вовсе не донкихотствующий Командир Зак.

–Хорошо. – Мич разработал и выиграл достаточно военных компаний, чтобы иметь представление о том, что такое грамотная стратегия, он завоюет Эстер прежде, чем она поймет, что битва началась.

Прижав ее к себе, он поцеловал ее и приступил к первой осаде.

Странное и не менее прекрасное чувство – проснуться утром в объятиях возлюбленного, даже если последний практически выпихнул тебя на край кровати. Эстер открыла глаза и, стараясь не шелохнуться, наслаждалась этим ощущением.

Ее лицо покоилось у него на груди, его руки обнимали ее за талию – к счастью, поскольку без этой поддержки она бы уже давно скатилась на пол. Эстер слегка подвинулась и испытала возбуждающее чувство соприкосновения ее кожи, еще теплой со сна, с его.

У нее никогда не было любовника. Муж – да, но их первая брачная ночь, ее первая инициация во взрослую жизнь, была совсем не похожа на ночь, только что проведенную с Мичем. Да и честно ли сравнивать их, задумалась она. Впрочем, стремление сравнить их было таким простым и понятным, таким человечным.

Та первая ночь много лет назад оказалась быстрой и суматошной, существенно осложненной ее нервами и торопливостью мужа. Прошлой ночью волны страсти нарастали постепенно, словно им была доступна вечность наслаждения друг другом. Она и не думала, что занятие любовью может быть таким освобождающим. Честно говоря, она никогда не знала мужчину, который бы столь же искренно желал дарить удовольствие, сколь страстно желала она его получить.

Уткнувшись в подушку, Эстер наблюдала, как тонкая полоска зимнего света пробивается сквозь оконное стекло. Будет ли этим утром по-другому? Возникнет ли неловкость или, что еще хуже, ощущение случайности произошедшего, которые разрушат ту глубину отношений, страсти, что испытали они этой ночью? Все ее сомнения объяснялись достаточно просто, факт заключался в том, что она не имела ни малейшего представления, что значит иметь возлюбленного или быть возлюбленной самой.

Возможно, она придает слишком много внимания этой ночи, сказала она себе. Но как же иначе, как же иначе, если эта ночь и в самом деле была особенной?

Эстер дотронулась до его руки, замерла на мгновение и стала подниматься. Неожиданно рука Мича поймала ее.

–Ты куда-то собираешься?

Она попыталась отвернуться, но обнаружила, что ее придавила его нога.

–  Уже девять.

–  И что? – Еще не проснувшись, он лениво приласкал ее рукой.

–  Я должна вставать. Через пару часов мне надо забирать Рэда.

–М-м-м. – Он увидел, как лопнул мыльный пузырь надежды провести утро в постели с возлюбленной, и быстро дорисовал в воображении эту картинку, растянув ее на два часа. – Ты удивительно хороша на ощупь. – Он слегка ослабил хватку, но только для того, чтобы перевернуть ее так, что они оказались лицом к лицу. – И выглядишь потрясающе, – решил он, рассматривая сквозь приоткрытые веки ее лицо. – Твой вкус, – он поцеловал ее, и не было ничего неловкого, ничего случайного в этом поцелуе, – твой вкус просто прекрасен. Представь себе, – он придвинул ее к себе ближе, – мы на острове, где-то в южных морях. Корабль потерпел крушение неделю назад, и только нам удалось спастись. – Его глаза закрылись, и он поцеловал ее в лоб. – Мы питаемся фруктами и рыбой, которую я ловлю при помощи заостренной палки.

–  А кто ее чистит?

–  Это фантазия, не следует беспокоиться по таким пустякам. Прошлой ночью случился шторм – грозный, разрушительный тропический шторм, но мы спрятались в тепле и безопасности в хижине, которую я построил.

–  Построил ты? – Ее губы коснулись его. – А я могу сделать что-нибудь полезное?

–  Ты можешь делать что угодно в своих фантазиях, а сейчас помолчи. – Он так явственно представил себе эту картину, что даже почувствовал соленый морской воздух. – Раннее утро, все вокруг сияет чистотой после вчерашнего шторма. Над линией прибоя пикируют чайки, а мы лежим вдвоем на старом одеяле.

–  Которое ты героически спас после кораблекрушения.

–  А, наконец ты начала понимать, в чем дело. Когда мы проснулись, обнаружили, что за ночь наши тела переплелись и мы лежим в объятиях друг друга. Солнце начинает припекать. Оно уже разогрело наши полуобнаженные тела. Сны еще витают над нами, но мы уже проснулись и готовы подняться. А потом… – Он коснулся ее губ своими губами, ловя ее робкое дыхание. Эстер закрыла глаза, захваченная нарисованной им картиной. – А потом на нас напал дикий вепрь, и я вступил с ним в смертельную схватку.

– Полуобнаженный и безоружный.

– Совершенно верно. Он нанес мне тяжкие ранения, но я убил его голыми руками.

Эстер приоткрыла глаза. – А пока ты этим занимался, я повязала голову одеялом и истошно рыдала. – Прекрасно. – Мич поцеловал кончик ее носа. – Ну, а после ты долго, очень-очень долго благодарила меня за то, что я спас тебе жизнь.

– Бедная, зависимая, слабая женщина.

– Таковы правила игры. Ты была настолько благодарна мне, что порвала свою юбку на тряпки и перевязала мои раны, а потом… – он внезапно остановился, – ты сделала мне кофе.

Эстер откинулась назад, не зная, стоит ли ей восхищаться или огорчаться.

– Так ты сочинил эту сказку, чтобы я предложила сварить тебе кофе?

–Не просто кофе, а утренний кофе, первую чашку, мой эликсир жизни.

–Ты мог бы попросить о нем, не выдумывая всейэтой истории.

– Да, но ведь она тебе понравилась?

Эстер убрала волосы с лица.

–В другой раз я сама отправлюсь ловить рыбу.

–Заметано.

Пусть это было глупым, но Эстер обрадовалась тому, что, когда встала, у нее под рукой оказался халат. Отправляясь в ванную комнату, она накинула его, смущенно повернувшись к нему спиной.

–Ты будешь завтракать?

Когда она вернулась, Мич сидел, потирая лицо руками.

– Завтракать? Ты имеешь в виду яйца и все такое? Что-нибудь горячее? Единственный его горячий завтрак случился тогда, когда он нашел в себе силы дотащиться до ближайшей придорожной забегаловки. – Миссис Уоллес, за горячий завтрак вы получите все королевские драгоценности Перта.

– И все это за порцию бекона и яйца?

– Еще и бекон? Господи, что за женщина!

Она рассмеялась, уверенная в том, что он шутит.

–Иди и прими душ, если хочешь. Я быстро управлюсь.

Он совсем не шутил. Мич проводил ее взглядом и встряхнул головой. Он вовсе не ждал того, что женщина будет готовить для него или вообще для кого-либо, кто просит об этом так, будто имеет на это право. Однако он напомнил себе, что это была именно та женщина, которая намеревалась нашить ему на джинсы заплатки, думая, что он не может себе позволить новых.

Мич выкарабкался из кровати и медленно и задумчиво провел рукой по волосам. Чопорная и деловая Эстер Уоллес была очень теплой и особенной женщиной, и он совсем не хотел ее потерять.

Когда он вошел в кухню, Эстер уже взбивала яйца. Бекон был поджарен и выложен на тарелку, а кофе уже сварен. Мич на миг задержался на пороге, пораженный тем, что такая Простая домашняя сцена произвела на него столь сильное впечатление. На ней был фланелевый халат, закрывавший ее фигуру с головы до пят, однако для него Эстер никогда еще не выглядела более привлекательно. Мич раньше не догадывался, как ему нужно все это – утренние запахи, утренние звуки воскресных Новостей по радио, утренний вид женщины, с которой провел ночь, деловито занимающейся готовкой на кухне.