Текст книги "Очарование нежности"
Автор книги: Нора Хесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 12
Трэй предпочел сесть на своего выносливого, низкорослого мустанга – ему, в отличие от жеребца, не грозило увязнуть в огромных сугробах. Лэйси оседлала Гнедую и, как и прошлым вечером, старалась не отставать от мужа. От холода у нее стучали зубы.
Когда Трэй спрыгнул, чтобы помочь мустангу пробиться через снег в три фута толщиной, молодая женщина подумала, уж не перегнула ли она палку, решив во что бы то ни стало вернуться в коттедж Джасперса. Впрочем, иного выхода и не было – дома ее ждал некормленый скот и птица, а также недоеная корова.
Когда вдали показался маленький коттедж, Лэйси поймала себя на мысли, что никогда еще так не стремилась домой. Окно кухни было почти доверху занесено снегом, но дверь в дом, к счастью, откапывать не пришлось.
Получасовой путь от ранчо Трэя до коттеджа Джасперса занял в это утро почти два часа. Молодым не терпелось наконец оказаться под крышей.
Маленький дом продуло ветром до такой степени, что в нем было еще холоднее, чем на улице.
Молодая женщина, дрожа от холода, села в кресло-качалку, а ее муж тем временем быстро развел огонь в камине, а затем и в кухонной плите. Через раскрытую дверь спальни Лэйси увидела лежавшие на полу, в изножье кровати, брюки и рубашку из своего повседневного рабочего гардероба, которые она вчера впопыхах даже не успела как следует сложить.
Как много переменилось с тех пор, как она, стоя здесь вчера вечером, переодевалась в свое вечернее нарядное платье! Теперь Лэйси действительно стала женой Трэя Сондерса. Постоянно вспоминая о том, с какой несдержанностью она отзывалась на его любовные ласки, Лэйси невольно краснела. Если бы не остатки гордости, она была бы не прочь оказаться в объятиях мужа еще раз.
Лэйси наблюдала, как Трэй, размахивая шляпой, пытается раздуть огонь. Как испугали ее слова Руби об отношении Трэя к женщинам и, в особенности, о его связи с этой певичкой, Сэлли Джо! Но, тем не менее, у нее хватило выдержки выслушать все это и даже не возразить.
Когда муж нагнулся, чтобы взять поленьев для камина, она отметила, какими грациозными и целесообразными были все его движения! Лэйси вспомнила, как нагое тело Трэя накрыло ее собою, как медленно и плавно он входил в нее, и ту теплую волну непередаваемого блаженства, укрывшую ее с головой. Слава Богу, что Трэй не стал упрашивать ее снова лечь с ним в постель и согласился довезти ее до дома. У Лэйси почти не было сомнений в том, что попроси муж ее об этом сейчас, вряд ли у нее нашлись бы силы отказать ему.
Но сейчас Трэй, занимаясь хозяйственными делами, судя по всему, ни о чем таком просить ее не собирался.
– Ты мне не нальешь кофе на дорожку? – спросил он.
Молодая женщина с трудом удержалась от усмешки. «Куда там! Наверное, уже ждет не дождется, когда вскочит на эту Сэлли Джо», – подумала она.
– Сейчас, только вскипячу воды, – ответила Лэйси, стаскивая с себя тулупчик. Домик постепенно наполнялся теплом.
Пока она хлопотала у плиты, заваривая кофе, Трэй отправился на веранду, где были сложены дрова, и стал таскать поленья, наполняя ими деревянный ящик, стоявший в кухне. Покончив с этим, он сказал:
– Пойду возьму лошадей и пройдусь с ними пару раз по снегу, чтобы проложить тебе тропинку до сарая.
Чуть позже, когда они сидели в кухне, прихлебывая горячий кофе, Трэй признался:
– Мне страшно не хочется оставлять тебя здесь одну. Всякое может случиться.
– Например? – Лэйси поставила свою кружку на стол.
– Например, ты можешь поскользнуться и сломать ногу. Можешь схватить воспаление легких, и ни одна живая душа так и не узнает, что ты заболела. Или, например, сюда может вломиться какой-нибудь громила и изнасиловать тебя.
Не успела она ответить, что все сказанное им хоть и весьма правдоподобно, но все же мало вероятно, как снаружи застучали копыта.
Еще через несколько секунд кто-то затопал по доскам крыльца.
Лэйси хотела было подняться из-за стола, но муж усадил ее на место.
– Я посмотрю, кого там принесло, – сказал он. – Может, кто-нибудь не из местных искушает судьбу – я ведь только что предупреждал тебя об этом.
Молодая женщина услышала, как Трэй распахнул дверь и приветливо произнес:
– Доброе утро, Мэтт.
–Привет, Трэй, – отвечал тот, слегка удивленный его присутствием. – Знал бы я, что ты здесь, не стал бы так мучиться, пробиваясь сюда, – сказал он, топая ногами, чтобы отряхнуть снег с ботинок.
– А мы уже полчаса как здесь, – сообщил молодой человек.
«Мы?» – недоуменно подумал Мэтт, переводя взгляд на зардевшуюся от смущения Лэйси. Это смущение красноречивее всяких слов сказало ему, что они все-таки провели ночь вместе. «Давно бы пора», – добавил он про себя.
Она встала, чтобы подать ему кружку кофе, а Мэтт уселся за стол напротив Трэя. Размешивая сахар, он некоторое время глядел на молодоженов, а потом, улыбнувшись во весь рот, произнес:
–Думаю, что мне в скором времени опять придется бывать здесь каждый день: корову доить, хозяйством заниматься.
Лэйси посмотрела на него:
– А почему? Я ведь здесь есть.
– Так ведь… Я думал, что… в общем, я так понял, что ты перебралась к Трэю, – ответил смущенный не на шутку Мэтт.
Она покачала головой:
– Я сегодня вынуждена была переночевать на ранчо потому, что в пургу жеребец Трэя привел нас туда.
– Понятно, – кивнул головой он. И, переведя взгляд на Трэя, продолжал: – А буря-то была какая – ужас! Пару раз мне уже казалось, что все – не добраться. Но в конце концов я поступил так же, как вы – предоставил моему коню самому искать дорогу домой.
– Иногда просто другого и не остается, – равнодушно констатировал Трэй. В следующую секунду он встал из-за стола, нагнулся за шляпой, которая так и оставалась лежать на полу, и грубовато бросил: – Ну, я пошел. Есть кое-какие делишки в городе.
Молодой супруг вышел не попрощавшись и даже не взглянув на Лэйси.
Когда дверь за ним захлопнулась, Мэтт увидел, что девушка бледна как полотно.
– Что с тобой, дорогая? – ласково спросил он.
– Со мной-то ничего, – дрожащим голосом ответила она. – Просто он сейчас отправится к этой женщине. К Сэлли Джо.
– Кто тебе об этом сказал? – Мэтт поставил пустую кружку на стол.
Лэйси горько усмехнулась:
– Руби с восторгом сообщила мне об этом сегодня утром.
– С нее станет – грубо заметил Мэтт. – Приукрасить не преминет, причем такого наплетет, что… Я не сомневаюсь, что она насочиняла с три короба. Я ведь предупреждал тебя, что и сам Булл, и эта сучка обязательно попытаются вбить клин между тобой и Трэем.
– Я помню. Но вы же видели, как Трэй был рассержен, когда уходил? Не сомневаюсь, что он отправился к этой Сэлли Джо.
– Он не на тебя сердился, Лэйси. Его смутило, что я узнал, что ты до сих пор отказываешься жить с ним. Это ведь такая оплеуха мужскому самолюбию, если друзья вдруг узнают, что жена тебя к себе подпускать не хочет.
– Но кто об этом еще знает?
– Пусть даже и никто больше. Дело не в этом. Большинство из наших соседей считает, что ты просто не желаешь жить на ранчо, под одной крышей с Буллом Сондерсом, а с Трэем вы живете у тебя. Во всяком случае, он к тебе наведывается. А то, что вы показались вместе на танцах, только утвердило их в этом мнении.
Мэтт ласково погладил ее по руке:
– Это правда, что Трэй время от времени позволяет себе как следует выпить с друзьями, но с тех пор, как он вернулся, с визитами к проституткам покончено. Включая и Сэлли Джо.
– Если верить тому, что говорила Руби, Сэлли – его постоянная любовница, и с ней он никогда не расстанется.
– Руби говорила! – он раздраженно фыркнул. – А она не сказала тебе, что Сэлли Джо – не проститутка, а певичка?
– Нет, не сказала, – упавшим голосом призналась она. Эта новость не на шутку расстроила ее. Была бы уж проституткой, с которой любой в салуне мог переспать, это было бы еще ничего. А раз она певица, это уже совсем другое дело. Вполне возможно, что Трэй питает к ней серьезные чувства.
Лэйси посмотрела на Мэтта.
– Расскажите мне об этой женщине, – попросила она.
–Ну, – начал Мэтт, задумчиво пожевав губами, – она примерно ровесница Трэю. В ней есть какая-то своеобразная, хищная красота: Сэлли – жгучая брюнетка, с неплохой фигурой. Как ты понимаешь, это имеет значение.
Он улыбнулся и продолжал:
– Она хорошо поет и не прыгает в постель по первому зову мужчины.
– За исключением Трэя?
– Ну… в общем, да, – вынужден был признать Мэтт, стараясь не смотреть на девушку. – Не знаю я, что у них с Трэем, но могу сказать точно – любви здесь нет.
– У него и со мной любви нет, однако он вздумал на мне жениться. Может, вы мне объясните, почему?
Он покачал головой:
– Я уже давным-давно и не пытаюсь объяснять себе его поступки. Знаю только, что ему очень хотелось побесить Булла.
– А для того, чтобы побесить Булла, этой певички из салуна было недостаточно?
– Не совсем так. Как тебе известно, Трэй, когда женился на тебе, не сомневался, что берет в жены женщину аморальную, – Мэтт улыбнулся хитрой, провоцирующей улыбкой. – Полагаю, что сейчас он уже понял, что ошибался.
Лэйси предпочла проигнорировать этот подтекст.
– Мне, пожалуй, пора идти в сарай, а то корова еще не доена. Да и кур покормить надо.
Карлтон понял, что разговор окончен, и знал почему: она явно не желала обсуждать новый виток их отношений с Трэем. Он не винил девушку в том, что его друг вышел из этого дома, словно побитый пес. Так ему и надо! Если этот тугодум хотел завоевать расположение своей жены, то он явно ошибался в выборе средств, ведущих к этой цели.
Мэтт поднялся и стал надевать куртку.
– Мне тоже надо на ранчо, посмотреть, как там идут дела.
– Спасибо, что зашли, Мэтт, – сказала Лэйси, провожая его до двери. – Думаю, будет очень хорошо, если время от времени вы будете заезжать или, по крайней мере, поглядывать, не развевается ли над коттеджем красный флаг.
– Ты же знаешь, что я тебя не брошу, – ответил Карлтон, перед тем как выйти. – И не сохни по тому поводу, что Трэй отправился в город. Забежит в салун, опрокинет стопку-другую виски и поедет домой. Уверен, что к Сэлли Джо он больше не пойдет. Попомни мое слово.
Лэйси задрала свой острый подбородок и фыркнула:
– А никто и не сохнет.
Мэтт кивнул с непроницаемым лицом. «Еще как сохнешь», – подумал он про себя.
Копыта жеребца, принадлежавшего какой-то ранней пташке, уже успели проложить в снегу тропу до Маренго, и поэтому Трэй добрался до городка довольно быстро и без осложнений. Однако его маленький мустанг немного устал и тяжело дышал, когда Трэй остановил его у салуна «Виски Пита».
Соскочив на снег и привязывая малыша к истертому сотнями поводьев бревну, Трэй заметил еще двух лошадей. Первая принадлежала Толли Стампу. Другую, пегую, он видел здесь впервые. Ступив на очищенные от снега доски тротуара, молодой человек подумал, что в Маренго заявился еще один залетный тип.
В салуне за стойкой Трэй увидел семерых: Толли Стампа, двух проституток, высматривавших клиентов, какого-то незнакомца, Верзилу Джона – местного кузнеца, Келвина Клея —парикмахера, владельца салона, рядом с питейным заведением, и на дальнем конце стойки Сэлли Джо собственной персоной.
Все, кроме незнакомца поприветствовали его и тут же потеснились, пропуская к себе. Пит налил ему стаканчик виски.
– До костей, небось, продрог на этом морозе? – улыбнулся он.
– И не говори, – улыбнулся ему в ответ Трэй. – Удивляюсь, как я кое-что себе не отморозил, пока ехал.
Когда Сэлли Джо поняла, что он здесь не надолго, она встала из-за стойки и направилась к нему. Но, едва женщина успела сделать пару шагов, как ее облапил заезжий тип и попытался силой усадить рядом с собою.
– Посиди-ка здесь, шлюха, – рявкнул он, похотливо пожирая ее глазами, – Я только допью, и мы с тобой пойдем наверх. А то я уже месяц в глаза бабу не видел. Будь готова: покувыркаемся что надо.
Трэй хотел было сразу ринуться на выручку Сэлли – в конце концов, она ему была не чужая, но потом решил не спешить: Сэлли была не из тех, кто не может постоять за себя. Уж чего-чего, а это она всегда умела!
И не ошибся. Сэлли брезгливо вырвалась из объятий ковбоя и предупредила:
– Если ты принимаешь меня за такую, то ошибаешься.
– Вот как, сучка? – Незнакомец снова схватил ее за плечи и с силой ударил спиной о стойку. Женщина вскрикнула от боли.
– Эй, ты! – послышался голос Пита, выходящего на середину. – Может, хватит хамить, а?
– А ты что, усмирить меня хочешь, лысый? – Незнакомец схватил пустую бутылку из-под виски и ударил ею об пол. В руке у него осталось одно горлышко с зазубренными краями. – Ну, давай, давай успокаивай.
Злобно глядя на Пита, он пошел на бармена, зажав в руке свое оружие.
Этого уже Трэй выдержать не мог.
– Эй ты, шавка паршивая, – спокойным голосом обратился он к незнакомцу. – Я тебя успокою.
Кряжистый корпус пришельца резко развернулся к нему. Яростно глядя на Трэя, ковбой выставил вперед разбитую бутылку. Тот, прищурившись, молча смотрел на него: «Ничего, пусть только рыпнется. Я покажу ему…»
В следующую секунду незнакомец молниеносным прыжком бросился на Трэя, но тот успел увернуться и, обойдя нападающего сбоку, сцепленными вместе руками что было силы ударил его сзади по шее.
Тот, не успев охнуть, молча и тяжело осел на посыпанный опилками пол. Трэй пробрался через мгновенно собравшуюся небольшую толпу зевак к Сэлли Джо, которая с искаженным болью лицом согнулась у стойки.
– Что с тобой? Больно? – участливо спросил он.
– Есть немного, – ответила она. – По-моему, он спину мне сломал.
– Что, правда?
– Да нет, конечно. Но болит страшно.
– Пошли, я отведу тебя в твою комнату. – Трэй осторожно взял ее за руку и повел к лестнице, ведущей наверх к комнатам. – Тебе бы ванну горячую принять. Это снимет боль.
Устроив Сэлли Джо на кровати в ее всегда одурявшей его слишком сильным запахом духов комнате с кричащими шелковыми занавесками и мягкими подушками, он вышел в узкий коридор и постучал в одну из соседних дверей.
Рыжеволосая проститутка по имени Нэлл улыбнулась ему губами, намалеванными до самых ушей.
– Входи, Трэй, – многообещающим шепотом пригласила она и потащила его за рукав в комнату. – Сто лет тебя не видела. С тех самых пор, как Сэлли Джо покорила всех в этом городе.
Но Трэй предпочел остаться в коридоре.
Дружески ласково щелкнув ее по носу, он, плутовато улыбнувшись ей, сказал:
– Ничего-ничего, вот как-нибудь забреду мимоходом, и мы с тобой обо всем потолкуем. А сейчас я хочу, чтобы ты сходила вниз, на кухню, и попросила парня-мексиканца, чтобы он принес горячей воды Сэлли. Ей надо припарки сделать. Только что какой-то скот из приезжих так ахнул ее, что она не может согнуться.
Поскольку Сэлли Джо в клан проституток не входила, те особой симпатии к ней не питали. Однако Нэлл, хоть и без особой охоты, кивнула и отправилась вниз.
Когда Трэй вернулся, Сэлли уже снимала с себя последний предмет своего туалета. До того, как он отправился в свою последнюю, знаменательную экспедицию по перегону скота, откуда явился уже женатым на Лэйси, Трэй обычно, едва ввалившись к Сэлли, молниеносно раздевал ее и заваливал на кровать.
Но сегодня округлые изгибы ее тела оставили его равнодушным, будто перед ним сейчас стоял обнаженным его друг Мэтт.
Женщина, раскрыв объятия, ринулась к нему с поспешностью, плохо вязавшейся с ее самочувствием, а Трэй в этот момент лихорадочно обдумывал, как бы потактичнее ей отказать. Ничего к ней он больше не испытывал и желал только одного – размолвки. Только без слез и взаимных упреков. Просто она сейчас должна уяснить, что он – человек женатый, даже несмотря на то, что не живет со своей женой вместе.
Когда Сэлли обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом, Трэй осторожно, но решительно отстранился от нее.
– Нечего кидаться друг на друга, пока не совсем ясно, что с тобой. Кто знает, может у тебя ребра переломаны.
– А мне все равно, – надула она губки. – Ведь мы не были вместе с тех пор, как ты приехал.
Вдруг в глазах ее мелькнула подозрительность.
– Точнее, с того момента, как ты женился. Ты что, такой верный супруг своей малютке жене?
– Мою жену мы трогать не будем, – отрезал Трэй, не желая обсуждать Лэйси с кем бы то ни было.
По его тону певица поняла, что здесь что-то не то, и, как бы невзначай, повернулась к нему спиной, чтобы он не смог прочесть разочарования на ее лице. Набрасывая халат, она с напускным равнодушием сказала:
– А может, ты и прав насчет моих ребер. Мне все же больновато дышать.
– Так я и думал, – заключил Трэй и вздохнул с облегчением.
В комнату постучался мальчик-мексиканец, который принес горячую воду.
– Мне нужно возвращаться на ранчо, Сэлли, – сказал молодой человек. – Если боль не утихнет, то пусть тебя осмотрит доктор Карсон. Может, придется еще и повязку накладывать.
– Ладно, – ответила его давнишняя любовница, натянуто улыбнувшись. Она хотела спросить Трэя, когда он заглянет к ней в следующий раз, но раздумала, страшась услышать ответ, который, в общем-то, уже знала. Нет, Трэй Сондерс уже больше не придет в «Виски Пита» искать утешения в ее объятиях! Может, парень и сам еще пока этого не понимает, но он влюблен в свою жену. Это очевидно.
Вздохнув, Сэлли Джо стала сыпать соль в ванну. Ей следует подыскать себе кого-нибудь взамен Трэя или вообще уехать отсюда, как только сойдет снег.
ГЛАВА 13
Принц уверенной поступью продвигался по дорожке, утоптанной следами, и Трэй ослабил поводья, положив их на горделиво изгибавшуюся шею жеребца. Он был уверен, что его любимец с дороги не сойдет и в глубоком снегу не увязнет.
И, как всегда в минуты вынужденного безделья, мысли его вернулись к Лэйси.
«Что еще я могу предпринять для того, чтобы завоевать ее сердце?» – спросил себя Трэй. Спору нет, он до сих пор не расстался с компанией своих приятелей, но что касается женщин… С того момента, как Трэй перед лицом священника произнес слово «Обещаю», он ни разу не был близок ни с одной женщиной. Если бы Лэйси не ответила так откровенно на его любовные ласки, он с полным правом мог бы счесть себя просто-напросто отвергнутым, нелюбимым и пустился бы во все тяжкие с другими.
«Может быть, ее просто прельстило твое тело и то, как ты ею овладеваешь? – задал Трэй себе вопрос. – Тогда, стало быть, я для нее всего-навсего племенной жеребец».
Но уже через мгновение он понял, что лжет самому себе. Трэй готов был стать для нее самым распрекрасным, даже в ее понимании, супругом – жить с ней, спать с ней, разделять ее жизненные взгляды, слушать ее рассказы.
Но он представления не имел, как в такого супруга превратиться.
Вскоре Трэй увидел коттедж, где жила Лэйси. Из трубы вертикально вверх поднималась струйка синего дыма. Он задал себе вопрос, а что она сейчас там делает? Если бы Трэй сейчас жил с ней, они могли бы славно проводить время, целыми днями не вылезая из постели.
Эта не очень умная мысль заставила его усмехнуться, однако именно она так и продолжала вертеться у него в голове почти до самого конца пути. Подъехав к сараю своего ранчо, он расседлал Принца и снял с него уздечку. Потом, помедлив, направился к дому. Вступать сейчас в очередную перебранку со своим родителем Трэй явно не был расположен.
Идя в кухню, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть, он бросил взгляд в гостиную. Булл восседал у камина, протянув ноги, одетые в шерстяные носки, к огню. Сын от души пожелал, чтобы этот старый дьявол так больше и не сдвинулся с места.
Но тот, видимо, был настроен несколько иначе. Когда Трэй укладывал на сковороду внушительный ломоть ветчины, он вошел в кухню. Лицо его было мрачнее тучи, и Булл, прямо с порога, начал излагать свои претензии. – Я все никак не могу взять в толк: если твоя женушка не желает жить с тобой, то почему я не могу жить с женщиной? А мне это надо в первую очередь затем, чтобы есть нормальную жратву, а не ту которую я вынужден готовить себе сам. А твою готовку вообще в рот взять нельзя.
Сын раздраженно пожал плечами:
– Тебе придется смириться с мыслью, что бабы для твоих утех больше не переступят порога этого дома. А что касается жратвы, так не сегодня-завтра возвращаются ковбои с перегона и мы сможем скоро есть то, что будет готовить их повар.
– Ладно, хорошо. А как быть с домом? – продолжал дебаты Сондерс-старший. – Продолжать и дальше грязью зарастать?
Трэй, прежде чем ответить, перевернул ветчину на другую сторону.
– Я могу нанять Энни Стамп. Пусть раз в неделю появляется у нас и прибирает. А если тебе на ум взбредет к ней приставать, так она живо тебя в чувство приведет – заедет пару раз по морде, и дело с концом.
– Это к кому приставать? К ней? Ее мужские штаны и фланелевые рубашки меня ни черта не заводят.
– Хорошо, тогда почему бы Руби не прибирать в доме в перерыве между вашими постельными играми?
– Да пошел ты к черту! – рявкнул Булл, потеряв терпение, и отправился восвояси, к камину.
Довольный Трэй воткнул нож в прожаренный кусок ветчины, внутренне ликуя, что смог заткнуть пасть этому старому дьяволу.
Было часов около десяти утра, спустя два дня после снежной бури. Энни, как обычно, приехала верхом на стареньком муле забрать у Лэйси молоко.
– Такой снег, что у фургона колеса вязнут, – объясняла она, стягивая с себя куртку и сматывая обернутый вокруг шеи шарф.
– Иди к плите поближе и погрейся пока, а я дам тебе кофе и печенья, – сказала Лэйси.
– Да я и не замерзла, – успокоила ее Энни и, подвинув кресло, плюхнулась в него.
Они поговорили о разных разностях. Такой страшный буран! Интересно, будет ли этой зимой еще что-нибудь подобное и как скоро? А не даст ли Лэйси рецепт этого чудесного сахарного печенья? Потом Энни, как бы между делом, заметила:
– Мой Толли вчера был в салуне.
Молодая женщина насторожилась, так как у нее возникло такое чувство, что ничего хорошего она сейчас не услышит.
И не ошиблась. Энни продолжала:
– Вчера там драка произошла из-за этой Сэлли Джо. Какой-то незнакомец из приезжих стал к ней приставать, и Трэй с ним сцепился. Драки большой не было, потому что Трэй оглушил его одним ударом.
Лэйси стукнула чашкой о блюдце. Энни невольно вздрогнула.
– Ой, прости меня, Лэйси. Не следовало мне этого говорить! Глупая я, ляпнула не подумав. Правда, говорят, что у Трэя когда-то было кое-что с этой певичкой, но сейчас все кончилось. Он ведь просто вступился за нее. Он бы за любую женщину вступился, если бы ее кто-нибудь из заезжих оскорблять вздумал.
– Нет-нет, все в порядке, Энни. Никто тебя не винит, – Лэйси даже сумела изобразить какое-то подобие улыбки. – Я понимаю, что ты не хотела меня огорчать. Да я, собственно, и не огорчена. Руби Долтон уже рассказала мне о том, что у Трэя роман с Сэлли Джо. Она утверждает, будто, несмотря на то, что он женат на мне, они и теперь видятся.
– Но ты же, надеюсь, не поверила этой сплетнице! – лицо Энни помрачнело. – Что бы она тебе ни говорила – ничему не верь! Толли сказал, что Трэй только довел эту Джо до ее комнаты наверху.
Глядя на погрустневшее лицо Лэйси, Энни была готова вырвать себе с корнем язык. Никакие утешения и увещевания здесь не могли помочь. Вконец расстроенная, она вскочила из-за стола, бормоча:
– Я уж, пожалуй, лучше пойду, пока мой длинный язык настоящих бед не наделал. Но поверь, Лэйси – ничего у него там с этой Сэлли Джо сейчас нет и быть не может.
Когда Энни, прихватив молоко, уехала, молодая женщина долго сидела в кресле-качалке у камина. Оттолкнувшись ногой от пола, она медленно раскачивалась. Сообщение подруги разбередило ей душу.
«Почему? – спрашивала она себя. – Почему после услышанного так сжалось мое сердце? Ведь мне глубоко безразлично, с кем Трэй проводит ночи».
Тяжело вздохнув, она вынуждена была признать, что ей это как раз совсем не безразлично. Еще как не безразлично!
Когда же изменилось ее отношение к Трэю? Замерев, Лэйси пристально вглядывалась в языки пламени, пляшущие в камине. Это произошло до того, как они оказались в постели, или после?
Она снова стала раскачиваться в кресле. Могла она влюбиться в своего мужа? Она еще никого в своей жизни не любила, кроме своих родителей, но чувство к Трэю ничего общего с этим не имело. Оно было чем-то совершенно новым для нее. Неужели любовь к мужчине могла отличаться от любви к родителям столь разительно?
Одно Лэйси твердо решила для себя: что бы она там к нему ни испытывала, она всегда должна помнить о том, что он знать об этом не должен. Не должен даже догадываться о ее страданиях и душевных невзгодах. В конце концов, у нее есть гордость и она сумеет справиться с собой, даже если эта его связь с певичкой будет продолжаться.
Чей-то отдаленный, грубый и громкий смех вывел Лэйси из задумчивости. Она бросилась к двери, чтобы проверить, надежно ли та заперта, а затем выглянула в окно. Такой хохот мог принадлежать только мужчинам.
Может, это какие-нибудь отбившиеся от своего племени индейцы? Энни однажды говорила, что владельцам ранчо они доставляют массу хлопот. Эти люди тащат все, что плохо лежит, иногда даже воруют скот.
Прикрыв глаза от яркого солнца ладонью, Лэйси увидела двигавшийся в отдалении длинный караван лошадей и фургонов и невольно заулыбалась. Ковбои Сондерсов возвращались домой после перегона скота.
Возглавлял колонну, вероятнее всего, старший и ответственный за перегон. За ним следовали восемь ковбоев. Позади в нескольких ярдах ехал грузовой фургон. За ним еще один. Замыкал колонну мальчик-подросток, направлявший запасных лошадей.
Лэйси провожала глазами караван, пока он не скрылся из виду за высоким снежным сугробом. Потом опять села в кресло и снова уставилась на огонь.
Ковбои сегодня отправятся в город праздновать свое возвращение. Сначала напьются. Потом отправятся в заведение Великанши Джойси, в объятия ее девчонок.
«И Трэй пойдет вместе с ними, – удрученно подумала она. – Выпьет и остаток вечера проведет с Сэлли Джо»
Когда в чугунной печке разгорелся огонь, Трэй плотно закрыл тяжелую дверцу. В течение трех дней он поддерживал огонь, чтобы протопить помещение. Даже если принимать во внимание все возможные непредвиденные задержки, его люди, уже со дня на день должны быть здесь.
Выйдя на улицу, он вдруг заметил длинную вереницу лошадей и фургонов – его ребята возвращались. Завидев Трэя, они сорвали шляпы и принялись махать ими, громкими криками приветствуя хозяина.
Когда все восемь наездников собрались около него, он внимательно посмотрел в лицо каждому. «Да, ничего не скажешь! Потрепал их этот перегон основательно, – Трэй вспомнил того парня, который погиб во время этой экспедиции, и помрачнел. – Лежит теперь, бедняга, в одинокой могиле»
Отбросив в сторону мрачные размышления, он спросил:
– Когда вас застал этот жуткий буран?
– Вчера, уже ближе к вечеру, – ответил старший, Коул Стринджер. – Но он, слава Богу, стороной прошел. А здесь, я смотрю, намело выше крыши.
– Да, здесь было нечто неописуемое! – И вдруг его осенило, что именно благодаря этой непогоде он впервые познал свою жену.
Стринджер устало слез со своей лошади.
– Ребята, отведите жеребцов в сарай, а сами отправляйтесь на постоялый двор да обогрейтесь. А мы тут малость с Трэем потолкуем. После я к вам подойду.
Ковбои с лошадьми направились к сараю, а молодой Сондерс повел Стринджера в дом. Когда они вошли в кухню, там, за столом, их уже дожидался Булл. Прибывшего Коула он удостоил лишь едва заметным кивком. Когда Трэй плеснул понемногу виски в три стакана, старик осведомился:
– Сколько голов потеряно за весь перегон?
Коул холодно посмотрел на него. Этот подонок даже знать не желал, встретились ли им индейцы, сколько раз они попали в грозу и есть ли потери среди ковбоев. Его только рогатые волновали, и ничего кроме них.
– Смитти затоптали насмерть в панике, – многозначительно произнес он, намекая этим на то, что есть вещи поважнее денег.
– Плохо. Даже очень плохо, – не моргнув глазом, ответил Булл Сондерс! – Так сколько же голов вы потеряли?
Коул взглянул на Трэя. По тому было видно, что и он еле сдерживался. Призвав на помощь всю свою выдержку, Стринджер ответил как можно спокойнее:
– В общей сложности двадцать пять голов, и всех при переправе через речки.
– Это же черт знает как много! – раздраженно выкрикнул старик.
– Это же черт знает насколько меньше, чем в прошлом году! – вмешался Трэй и, повернувшись к Коулу, улыбнулся ему.
– Ты здорово поработал, парень! – похвалил он и поднял свой стакан. – За это и выпить не грех.
– Спасибо, Трэй, – благодарно улыбнулся ему Коул. Выпив виски, он подал молодому хозяину конверт, в котором лежал и чек и накладная о приемке и сдаче скота, и хитровато спросил: – Ну, а каково быть женатым?
– Ха-ха! – грубо встрял Булл, прежде чем Трэй успел раскрыть рот. – Его женушка не желает жить с ним, так что его дело дрянь!
Он снова расхохотался и шлепнул себя по ляжке.
– Кто бы мог подумать, что неотразимый кобель Трэй Сондерс не сможет уломать какую-то соплячку?! Не сумеет положить с собой в постель! И это тот, кто якобы любую бабу где угодно и когда угодно разложит!
Сын кинул полный бешенства взгляд на отца. Ведь эта старая скотина прекрасно знала, что он на днях переспал с женой в его же доме!
Парень с трудом удержался от того, чтобы не заехать старому Сондерсу в морду.
– Если Лэйси не хочет спать со мной здесь, в твоем хлеву, это не значит, что она откажет мне в коттедже покойного Джасперса, – с напускной беспечностью произнес Трэй.
Краем глаза он заметил, как усмехнулся Коул. Кажется, он не поверил этому ослу. Трэй облегченно вздохнул, прочитав по лицу Стринджера, что это действительно так. Ну кого может удивить, что молодая женщина боится жить под одной крышей с Буллом Сондерсом?
– Ха-ха! – продолжал глумливо реготать Булл. – Да если ты мужчина и у тебя в штанах кое-что есть, ты бы ее за волосы сюда притащил!
Поднявшись, Сондерс-старший снял с крючка на стене шляпу и куртку.
– Съезжу-ка я в город, – сообщил он и с грохотом захлопнул за собой дверь.
Трэй и Коул, взглянув друг на друга, как по команде рассмеялись по причине такого скоропалительного исчезновения старого хрыча.
Приятели обговорили еще кое-какие детали перегона и допили вторую порцию виски, предложенную Трэем. Затем Стринджер поднял с пола шляпу.
– Пойду-ка я к ребятам, отмоюсь там как следует в ванне, переоденусь во все чистое, а потом мы поскачем в Маренго и немного пошалим. Ты поедешь с нами, как я понимаю? – это было скорее утверждением, а не вопросом.
У Коула глаза на лоб полезли, когда Трэй ответил ему:
– На этот раз я пропущу, Коул. Знаешь, я же теперь степенный женатый мужчина.
Его кривая ухмылка явно свела на нет всю серьезность такого заявления.
– Вот уж никак не могу представить тебя в роли степенного женатого мужчины, – разразился хохотом Стринджер.
