Текст книги "Бал Лун-Близнецов (ЛП)"
Автор книги: Нобору Ямагути
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Луиза скрестила руки на груди, после чего удовлетворенно взглянула в зеркало.
Одетая в мешковатую матроску девочка раз-другой обернулась вокруг себя. При этом ее светло-розовые волосы, галстук и плиссированная школьная юбка легко взвились вверх.
– Разве это – не подражание служанке?
– Умолкни. Моя сила отличается от ее.
– Ты – слабее? Как-то мешковато костюмчик смотрится...
Глубоко вздохнув, Луиза протянула руку к волшебной палочке, которая лежала рядом на маленьком столе. Мнение Дерфлингера кардинально изменилось:
– Нет, ты – сильнее.
– Полагаю, это – очевидно.
Девочка с торжествующим видом позировала перед зеркалом.
Она начала делать разные движения: взявшись за подол юбки, приподняла ее, закусила мизинец... Дерфлингер охладил ее пыл:
– Как бы там ни было, если ты до такой степени любишь партнера... как насчет того, чтобы быть более откровенной? Не будет ли лучше, не бродя вокруг да около, сказать ему: "И со мной сделай то же самое", как ты сказала это раньше?
– Нет.
– Почему?
– Да ведь... если я так поступлю, он увлечется, разве нет? Это понятно из предыдущих моментов. Поэтому я буду придерживаться такой линии поведения, что трогать грудь – это запрещено. Такие действия невозможно позволить.
– Ты не ведешь себя честно.
– К слову сказать, – Луиза схватила меч и со свирепым лицом уставилась на его рукоятку, – Я его нисколько не люблю.
– Хорошо, – пробормотал Дерфлингер голосом, в котором ощущалось, что он совершенно не поверил ей.
И тогда девочка глубоко вздохнула.
– Что случилось?
– Все равно я – прелестная. Это – преступление.
– ...Также у тебя – прекрасный миролюбивый характер.
– Когда это ничтожество увидит меня такую, чистую и милую, ему ничего не останется, как пасть ниц передо мной.
– Уверена?
– Хи-хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи.
– Извини, но мне страшно.
– Это создание непременно ощутит именно такие чувства.
Увлеченная девочка распростерлась на полу. Пока Дерфлингер изумленно наблюдал, она устроила театр одного актера, который в последнее время был ей по душе.
– Луиза... Луиза... ты – такая милая... этот костюм подходит тебе лучше, нежели той служанке... я уже схожу от тебя с ума...!
Затем она резко вскочила:
– Фу ты! Разве это не очевидно?! Теперь ты заметил мое обаяние? Ничем помочь не могу!
Луиза снова распростерлась на полу:
– Прости меня... прости за то, что пренебрегал тобой... прости за то, что потерял голову из-за своего дворянского титула... прости за то, что самозабвенно играл в рыцарей... прости за то, что ухлестывал за служанкой... прости за то, что хватал странные груди той девицы-эльфа...!
Луиза вскочила на ноги:
– Полагаю, ты знаешь, как себя лучше вести, когда просить прощения?
Девочка распростерлась на полу:
– Да! Я – жалкий пес... вульгарный домашний пес к вашим услугам, мисс Луиза... сделаю все, что прикажете... прошу, позвольте мне быть рядом с вами...
Девочка вскочила, после чего скрестила на груди руки. Она сильно увлеклась. Сосем словно Сайто был перед ней. С причудливо выросшим возбуждением и торжествующей улыбкой от своего возвышения она взглянула сверху вниз на своего воображаемого фамильяра:
– Если ты все понял, л-лл-лижи мои б-ббб-ботинки.
– Да! Вылижу! Пес Сайто все вылижет! – распластавшись, Луиза низко склонила голову.
– Эй, дворяночка.
– Чего тебе?! Сейчас – интересное место! Не отвлекай! Ведь отсюда начнется самое поразительное!
– Дверь...
– Дверь – что?! Что с ней случилось?!
Когда девочка обернулась, оказалось, что на нее уставились Сайто и Сиеста, и у них были такие взгляды, словно они наблюдают за мучительной агонией живого существа. Луиза побледнела как мел.
Служанка, топая каблучками, подбежала к своей сопернице и схватила ее за руки.
– Пойдемте в бесплатную больницу, ладно? На вас повлияла весенняя погода... Все будет в порядке. Ведь вас быстро вылечат.
Сайто приблизился к хозяйке и посмотрел ей в лицо:
– Скажи мне честно. Ты что-то съела?
Внезапно Луиза стряхнула их обоих и бросилась к окну. Затем она пыталась выпрыгнуть.
– По! Постой!
– Луиза! Эй! Это – третий этаж!
Сиеста и Сайто бросились следом. Девочка в полубезумном состоянии кричала:
– Отпустите! Пожалуйста, отпустите!
* * *
Прошло уже два часа, когда ребята наконец-то заставили Луизу успокоиться.
Она с раздражением на лице уставилась на Сайто и Сиесту. А те потупились. Чтобы скрыть свое смущение тем, что ее ранее застали за таким занятием, Луиза с угрюмым видом пробормотала:
– Зачем ее привел?
– Прошу любить и жаловать! – с широкой улыбкой Сиеста поклонилась своей сопернице.
– Если речь идет об личной прислуге, то мы обойдемся, – заявила Луиза, пристально уставившись на служанку.
– Нуу... ваша правда, однако я здесь не для того, чтобы помогать мисс Вальер. Я явилась, чтобы заботиться о Сайто.
– По крайней мере, о себе он и сам позаботится.
– Это – личный приказ Ее Величества Королевы.
– Принцессы? – паническим голосом воскликнула Луиза.
– Да. Прошу, взгляните на это.
Сиеста показала сопернице документ, присланный от Королевы Анриетты.
– ...И правда. "Мистеру шевалье Сайто де Хирага назначить одного слугу".
– Даже я не проявляю такого нахальства, чтобы вторгнуться по собственной воле.
– Что делается? – пробормотав это, Луиза покачала головой. – Нуу, а ты что же? – она сердито уставилась на фамильяра.
– Что? Я?
– Именно. У тебя есть причины желать, чтобы Сиеста находилась рядом? Что скажешь?
Луиза пронзила Сайто злобным взглядом. Мальчик с озадаченным видом почесал нос:
– В последнее время я стал слишком занят, поэтому... не могу нормально убрать в комнате и все такое прочее...
Если внимательно взглянуть, то станет заметно, что в комнате тонким слоем скопилась пыль. Раньше фамильяр выполнял уборку в помещении, однако с момента формирования отряда Рыцарей у него не стало времени прибирать комнату.
– Я сделаю все, что угодно!
– Ты уверена? Ведь это – неприятное занятие.
– Да ведь заботиться о Сайто – счастье для меня, – Сиеста тепло улыбнулась.
"Это – опасно,– подумала Луиза. – Т-такие приятные слова, не так ли? Как и следовало ожидать, фамильяр слегка покраснел, разве нет?
Для парня нет более приятных слов. И Сиеста их без всяких сантиментов произнесла".
Положение стало угрожающим, поэтому Луиза решила контратаковать с другой стороны:
– Ладно, ничего не поделаешь, а придется признать, что ты права... неприятно, однако все в порядке... а где ты будешь спать? Ведь кровать – только одна.
– Разве плохо спать всем вместе? Ведь кровать – достаточно большая, – сухо заявил Сайто. У его хозяйки глаза на лоб полезли:
– Так нельзя! Так не годится! Ни в коем случае! Она – узкая! Вдобавок, Сиеста...
"...Простолюдинка, не так ли?", – уже намеревалась произнести Луиза, однако прикусила язык. Она вспомнила, что в долгу перед служанкой. И теперь уже она не могла относиться к простолюдинам с презрением.
Тем не менее, недопустимо ложиться в кровать вместе. Пока я буду спать, непонятно, чем эта служанка будет заниматься с моим фамильяром, разве я неправа?
– Ладно, пусть так. Тогда я постелю солому и буду спать на полу, – снова сухо заявил мальчик.
– Чтооо?
И тогда Сиеста энергично замотала головой:
– Послушайте! Сайто ведь теперь – рыцарь! Не пристало ему спать на полу! Ладно, я составлю ему компанию!
– ...Чтоооо?
Мальчик снова покраснел. Луиза задрожала как осиновый лист. И волей-неволей произнесла слова, которые не хотела говорить:
– П-понятно. В-все в порядке. Будем спать вместе.
– Такое... ведь вместе с аристократкой...
– И Сайто теперь – тоже аристократ.
– Однако, Сайто – это Сайто... – и Сиеста задергалась всем телом.
Натянуто улыбаясь, Луиза произнесла:
– Все в порядке.
– Хорошо, – служанка со смущенным видом потупилась. Затем она произнесла: "Ладно, первым делом займусь уборкой!" – и со счастливым видом принялась наводить порядок в комнате.
– Я помогу, – заявил фамильяр и начал трудиться вместе с Сиестой. Луиза некоторое время наблюдала, как эта парочка с весельем на лицах наводит порядок в комнате, однако... скоро как-то ощутила, что ей трудно оставаться в стороне.
– Я тоже займусь этим.
У Сайто и служанки округлились глаза.
– Что? Странно смотрится, когда я занимаюсь уборкой?
– Нет, просто такого еще ни разу не случалось.
Луиза выхватила тряпку из рук Сиесты, после чего начала протирать пол. Однако, так или иначе, девочка была неумехой. Она выполняла уборку мокрой тряпкой, скатавшейся в комок, поэтому от ее трудов ничуть чище не становилось. Служанка, которая не смогла дальше смотреть на такую работу, объяснила своей сопернице: "Вот как надо".
Ребята потратили несколько часов, и теперь Сиеста, разглядывая сверкающую комнату, с радостным видом произнесла:
– Стало так чисто!
– Да, – Луиза кивнула. Глядя на эту сверкающую комнату, она чувствовала, что успокоилась... «Ох, и хорошо ли это?»– таково было ее настроение.
* * *
Этой ночью.
Ребята спали, составляя иероглиф "Река"[12]. Сайто лежал посередине, справа была его хозяйка. Слева находилась Сиеста.
Луиза, которой почему-то было стыдно как обычно положить фамильяру голову на грудь, устроилась от него поодаль и отвернулась спиной. Возможно, служанка ощущала то же самое, или у нее были какие-то иные причины, а, может, она чувствовала себя стесненно, поэтому она также спала поодаль от мальчика. Хозяйка Сайто решила пока что не спать и караулить поведение остальных. Если они будут заниматься чем-то странным, она намеревалась вскочить и избить своего фамильяра.
Однако ни Сиеста, ни мальчик не двигались. Для Луизы уборка была непривычным делом, поэтому девочка скоро заснула.
* * *
Сайто, как от него и ожидалось, лежал, окаменев. Как бы там ни было, а рядом с ним спали его хозяйка и служанка. Он и не представлял себе, что будет спать, зажатый с двух сторон девочками.
"...Это – не очень хорошо,– размышлял фамильяр. – Только из-за того, что я нахожусь в напряжении, у меня нет ни капли приятных ощущений. Или лучше сказать, что между Луизой и Сиестой существуют незаметные глазом враждебность, и ярость, и чувство безысходности, и от этого молчаливого давления, возможно, я буду раздавлен только потому, что зажат девчонками с двух сторон.
Однако... сейчас – не тот случай, когда можно ломать себе голову по поводу девиц.
Луиза сказала: «То – награда»...
Я ее всеми силами люблю, поэтому, раз на других девиц остаются чувства, то в отношении Сиесты невозможно совершать странные действия...
Чем больше мучаешься в сомнениях, тем сильнее путаются мысли.
Для начала – забудь о девицах.
Ведь, так или иначе, сейчас то, чем я самозабвенно занимаюсь – формирование отряда Рыцарей.
Ведь я самозабвенно занимаюсь мужским делом".
Сайто выкинул Луизу и Сиесту из головы... и задумался:
"Какие есть в этом мире деяния, которые я способен совершить?
Не знаю.
Даже пытаясь вложить всего себя в тренировочный процесс, я все равно не нахожу ответа.
Ладно, я только начал. Хорошо, если я постепенно пойму",– продемонстрировав свойственный ему оптимизм, Сайто закрыл глаза.
– Учитель, ведь я буду стараться изо всех сил... – тихо пробормотал он.
Усталость от дневных тренировок медленно увлекла мальчика в мир сновидений.
* * *
Ненадолго вздремнув, Луиза внезапно проснулась. Так или иначе, спала она чутко.
Когда она взглянула на Сайто, поскольку у нее были неприятные предчувствия... да ведь Сиеста незаметно стала использовать другую руку моего фамильяра в качестве подушки, не так ли? Несмотря на то, что до недавнего времени служанка спала поодаль!Луиза невольно оскалилась.
– Фу ты! – пробормотала хозяйка и без колебаний положила свою голову мальчику на левую руку. Тогда... голова Сиесты нечаянно сдвинулась, и на этот раз заняла в качестве подушки плечо мальчика.
Луиза стиснула кулаки и таким же образом положила свою голову на левое плечо фамильяра. Голова служанки снова сдвинулась и, в конце концов, достигла груди Сайто.
– ...Полагаю, ты проснулась?
– Хрр-хрр, – Сиеста, по-видимому, нарочно изображала сопение во сне, хотя ее лицо слегка покраснело. Луиза, всем своим видом выражая: "Это – мое место", положила свою голову на грудь фамильяра.
Глаза служанки медленно открылись.
Две девицы, зажимая грудь мальчика с двух сторон, злобно уставились друг на друга.
– Убирайся, – когда Луиза это произнесла, Сиеста парировала:
– Если Сайто скажет, чтобы я так поступила, я только так и сделаю.
– Он спит, поэтому я тебе приказываю. Убирайся.
– Нет.
– Разве ты не уступила в Альбионе? Полагаю, ты подразумевала, что отступаешься.
– Ошибаетесь. Это – потому, что мисс Вальер выглядела очень жалкой.
Луиза некоторое время дрожала как осиновый лист, однако глубоко вздохнула, после чего медленно прижала свои губы к устам спящего Сайто.
– Чтооо?
– Ммм... – и хозяйка эффектно просунула свой язык между его губами. – Мммм, млммм...
Сиеста ошеломленно наблюдала. К слову сказать, сила ее соперницы была ужасающей. Это был скорее не поцелуй, а мощь, которая вонзалась, словно кинжал.
Энергично покрутив языком во рту у Сайто, Луиза затем отвела свои губы и заявила:
– Для меня он – не возлюбленный. Однако, знаешь, он – моя собственность. Поэтому твое вмешательство – несправедливо, – произнесла она голосом, который был исполнен желания убить.
Сиеста некоторое время была поглощена силой своей соперницы, однако... скоро пришла в себя. Отразив прямой взгляд Луизы, она взяла правую руку Сайто.
И, не давая сопернице времени на то, чтобы себя остановить, вложила руку мальчика в декольте своей ночной рубашки. Рука фамильяра оказалась прямо-таки зажатой в ложбинке между грудями, и от этого зрелища Луиза почувствовала удушье.
– Ч-чч-чччт...!
– Ведь я до сих пор не знала. Как привлечь внимание мальчика.
– ...Сплошная ложь!
– Это – правда. Однако ребенок в одной с нами комнате, не в силах смотреть на меня такую... научил меня разнообразным вещам. Разнообразным ведь...?
– С-смотрится вульгарно. И поэтому ты позволяешь ему трогать себя за грудь? Действуешь любыми путями, не так ли? – спросила Луиза, щеки у которой подергивались.
– В отличие от мисс Вальер я не буду просто ждать. Так что, добро пожаловать в реальность.
– И тебе – того же. Можешь делать все возможное. Однако, знаешь, думаю, что все это бесполезно. Этот парнишка – без памяти от меня, – торжествующе произнесла Луиза.
– Ах... наверняка он одурманен этой атмосферой знатности – и только.
– И совсем не так!
– В таком случае ему нравится все, включая содержимое этой атмосферы? – Сиеста стала серьезной.
Луиза умолкла. Ответа на этот вопрос она не знала
И тогда служанка произнесла, заглянув в лицо своей соперницы:
– Ладно, а не поступить ли нам так? Если на днях, на Балу Слейпнира[13] Сайто сумеет найти мисс Вальер... я признаю, что он действительно любит мисс Вальер. В таком случае я действительно смирюсь с неизбежным.
– Разве не занятно? – заявила Луиза, которая почувствовала прилив крови к голове.
– В таком случае не будет обид или ревности? А если, в противоположность, он не сумеет найти...
Ни капельки не осознавая, что на его груди разворачивается такая девичья битва...
Сайто, который в этот момент, вероятно, был самым счастливым и одновременно – самым несчастным мужчиной в Халкегинии, страдал от иронического ночного кошмара, в котором Гиш и Маликорн в разгар тренировки отряда Рыцарей добивались его любви.
* * *
На правой руке мальчика служанка начала сопеть во сне. Луиза злобно уставилась в ее лицо, однако... вздохнула.
Возможно, как и сказала Сиеста, Сайто заворожен моей атмосферой знатности – и только?
Моя уверенность в себе еще больше пошатнулась.
Несмотря на то, что мы так близки... чувства не понять.Это, так или иначе, заставляло Луизу беспокоиться.
И в то же время у нее возник один вопрос.
Насчет Анриетты.
"Как бы много подвигов Сайто ни совершал, по этой причине издавать личный приказ Королевы: «Назначить одного слугу» – это немыслимо.
Это превосходит обычное радушное отношение.
Собственно говоря, что Анриетта умышляет?
Может, она действительно намеревается снова направить нас на опасную миссию?
В следующий раз, когда мы решим попытаться навестить Анриетту..."– и тут Луиза заснула.
Глава 6: Мысли Королевы
Зима скрыла свое обличье на обратной стороне потока времен года, и пришла весна.
Теплая погода окутала Тристейн.
Происходило ли это из-за реакции на окончание войны, которая продолжалась целых восемь месяцев, однако и на улицах, и в Королевском Дворце отчего-то царила атмосфера спокойствия. Часовые, стоящие у ворот Дворца, невольно зевали, а офицеры, которые должны были выбранить караульных, рассеянно смотрели в небо, а на их лицах плавало облегчение.
Люди, проходящие по улицам города, были переполнены энергией. Хотя в Тристейне Тарб был сожжен дотла, почти всему остальному королевству не пришлось попасть под пожар боевых действий. Скорее благодаря войне положение деловая активность повысилась, и улицы начали переполняться различными товарами. Чтобы насладиться этим скоротечным праздником, выстроившиеся по обочинам улиц торговцы надрывали свои голоса, а посетители, все как один, скупали направо и налево товары, привезенные из Альбиона и других стран.
По улице Бурдоннэ, которая была переполнена прохожими, проследовал белоснежный конный экипаж.
Зрелище того, что эту карету спереди и сзади эскортировали черные экипажи, а также внушительные шеренги рыцарей прокладывали дорогу, давало понять, что следует величественная аристократическая особа.
Заметив гербы в виде лилии, закрепленные по бокам сидений кучеров, жители Тристании издали радостные крики:
– Ее Величество Королева! Да здравствует Ее Величество Королева!
Это был экипаж Анриетты, Королевы Тристейна.
Она возвращалась с официального завтрака, проходившего в пограничном городке с участием Императора Германии.
Находившаяся в экипаже девочка открыла маленькое окошко и помахала присутствующим рукой. Обеспечившая победу в войне Анриетта теперь была той, на кого проливалась всенародная популярность. Когда у жителей страны, которые из корыстных побуждений ранее роптали против настолько тяжелых налогов, введенных Королевой, из-за понижения ставки пошлин в связи с окончанием войны начал в финансовом плане налаживаться быт, и люди вновь стали поддерживать свою правительницу.
– Да здравствует Королева Анриетта, живущая в честной бедности! – когда кто-то из публики воскликнул это, подобные овации за короткое время распространились по толпе:
– Да здравствует Королева Анриетта, живущая в честной бедности! Да здравствует Тристейн!
Каждый раз, когда ей кричали: "Королева, живущая в честной бедности", ее лицо становилось слегка сумрачнее. На популярность Анриетты также повлияло и то, что она пожертвовала частное имущество своей семьи для помощи беднякам своей родины. Девочке не нравилась даже мысль, что народу сообщат о данной жертвенности, однако... Мазарини, который узнал об этом от Суперинтенданта финансов, активно распространил подобный слух.
Королева отодвинула лицо от окна... задернула шторки и пробурчала, обращаясь к Кардиналу, который ожидал рядом с ней:
– Это... совсем словно грошовый спектакль с целью привлечь внимание зрителей, не так ли?
– Разве в этом есть что-то плохое? Ни у кого не будет от этого неприятностей, – с невозмутимым видом произнес Мазарини.
– Я не собираюсь зарабатывать популярность с помощью подобного рода действий, – пробормотала Анриетта со всей своей девичьей брезгливостью. Вероятно, она была не в силах совладать с собственным гневом, и ее губы слегка задрожали.
– Разве я когда-то не говорил этого?
– "Основа политики – в любом случае использовать полезные методы" – вы об этом? Я помню.
– Тем лучше.
Анриетта закрыла глаза. Даже моя совестливость становится инструментом власти... кажется, мир, в который я бросилась – такое неопрятное местечко.
Хотя война закончилась, у Королевы не стало больше свободного времени. Право, скорее в нынешний момент, когда взаимоотношения между странами по сравнению с прежними временами процветали, девочку преследовала еще большая, чем в военное время, занятость.
Анриетта собиралась что-то сказать, однако прикрыла рот рукой. Мазарини с озабоченным видом заглянул Королеве в лицо:
– Ваше Величество, что случилось?
– Нет... слегка самочувствие...
– Может, позовем целителей стихии Воды? – с обеспокоенным видом спросил Кардинал, однако Анриетта замотала головой:
– Все в порядке. Прошу прощения, что заставила вас беспокоиться.
Ее душа, которая уже была не в силах выносить эту постоянную занятость и сильное давление обстоятельств, начала издавать жалобные крики. Девочка размышляла: «Я хочу где-нибудь отдохнуть», тем не менее, из-за обязанностей Королевы даже это было невозможно.
Во время войны поддержкой ей служило слово "Месть". Однако после разгрома противника оказалось... что после отмщения осталось только время, пустое, словно широкая дыра. Сильное давление – это всего лишь сильное давление, и с помощью него время не заполнить.
Как бы там ни было, Анриетта смертельно устала.
До ее ушей донеслись радостные возгласы стоявшей по обочинам улицы толпы, приветствующие некоего человека. Когда девочка услышала это имя, печаль в ее душе немного развеялась... и она слегка покраснела.
* * *
Отряд Рыцарей Ундины под предводительством Гиша и Сайто тоже выполнял обязанности эскорта Королевы, возвращающейся с официального приема.
Хотя они и считались конвоем, нынешний выезд подразделения в большей мере содержал в себе элементы этикета. Сутью этого действа было первое появление на публике вновь сформированного отряда Рыцарей.
У ворот Тристании они, согласно давно разработанному плану, влились в кортеж Анриетты и далее ехали верхом согласованно с остальными подразделениями.
Повинуясь установленному в Королевском Дворце порядку, этот отряд следовал в конце кортежа Королевы, однако воинский дух студентов-рыцарей был на высоте.
Во главе колонны следовал командир Гиш, отстав от него на голову лошади, верхом двигался Сайто.
– Право же... однако, ээх, – фамильяр бормотал себе под нос, глядя на горожан, выстроившихся по обеим сторонам дороги. Мальчик, накинувший на плечи плащ с ослепительной серебряной нашивкой... символом шевалье, видимо, из-за своих необычных черт лица выглядел весьма загадочным существом. Люди, стоявшие по обочинам, уставившись на фамильяра, у которого вместо волшебной палочки был закрепленный за спиной меч, как-то исподтишка перешептывались.
Находившийся рядом Гиш повернулся к Сайто:
– Что случилось? Заместитель командира.
– Отстань, – покраснев, пробормотал фамильяр. По сравнению со временем, когда проходили тренировки отряда, Гиш совершенно поменялся, и в этом месте, где общее внимание было приковано к нему, он сделался величественнее. Это было проявление истинных черт хвастуна и позера.
– Еще больше разважничался. Эй, ты!
Не успел Сайто это сказать, как Гиш взмахнул своей палочкой-розой. Лепестки, порхая, плыли по воздуху... а после превратились в голубей. Шелестя крыльями, птицы кружились в небе.
Среди зрителей, стоящих вдоль улицы, забурлили радостные крики.
Хвастун торжествующе склонил голову набок. И тогда один человек из публики воскликнул:
– Разве тот аристократ – не мистер Гиш, четвертый сын семьи Грамон?
После этого множество людей принялись вторить этому возгласу:
– Точно! Говорят, как будто он отличился, захватив целый город, и теперь назначен на должность командира отряда Рыцарей!
Там и сям забурлили радостные крики, затем толпа несколько раз прокричала имя героя:
– Да здравствует семья Грамон! Да здравствует Гиш!
В ответ на эти радостные возгласы хвастливый подросток помахал рукой. Для этого он специально подготовил лепестки сакуры.
Однако... все овации, которые он, в конечном счете, получил эффектными трюками, в следующий же момент были перенесены на другой объект. Взгляды людей перескочили на Сайто, который с мечом за спиной следовал рядом с Гишем.
– Что это за субъект? У него за спиной меч, не так ли? Он – простолюдин?
– Почему обычный простолюдин присоединился к отряду Рыцарей?
Там и сям по толпе начали распространяться толки.
Среди зрителей прозвучала дерзкая женская речь:
– Что вы такое говорите?! Слушайте все! Разве тот мальчик – не мистер Сайто?! Он, совершенно один, задержал семидесятитысячное вражеское войско и тем самым спас объединенную армию!
Тем, кто это произнес, был Скаррон. Он помахал рукой мальчику, лошадь которого мелкой рысью двигалась вперед. Оказалось, что рядом с мужчиной выстроились Джессика и другие девочки из гостиницы "Очаровательная Фея". Управляющий этим заведением Скаррон, вероятно, услышал информацию о битве в Альбионе от зашедших выпить местных офицеров. А может быть, ему рассказала Сиеста.
Как бы там ни было, из-за сказанного хозяином гостиницы по толпе пробежало волнение.
Почти все горожане знали о том, что объединенная армия, которая намеревалась эвакуироваться, была спасена благодаря внезапно вступившим в боевые действия войскам Галлии. И о том, что непосредственно перед вступлением Галлии в войну кто-то остановил семидесятитысячную альбионскую армию, наступавшую словно бурные волны...
Различные слухи циркулировали в обществе: "Их остановило подразделение наемников" – "Это совершил отряд рыцарей-магов, тайком вступивших в войну" – "Нет-нет, это была гвардия Императора Германии" – "Нет, правда в том, что их остановил всего один рыцарь" – "Он был не рыцарем, а эльфом" – и тому подобное.
Однако, едва ли тот юнец сделал такое...
Из толпы послышались невольные насмешки.
– И все-таки, с виду он – фехтовальщик, а стал рыцарем – вероятно, для этого он сумел порядочно отличиться!
После этого насмешки стихли. И тогда развернулся шумный спор.
– Вряд ли! Как ни крути, а нет оснований, чтобы обычный простолюдин смог совершить такое дерзкое дело!
– Да ведь и мисс Аньес, которая недавно назначена капитаном Полка Мушкетеров, в прошлом – выходец из простолюдинов, не так ли?!
Хозяйка белоснежного конного экипажа уладила этот спор среди горожан.
Ожидающий рядом охранник приблизился к окну экипажа, получил какое-то устное приказание... и подбежал к Сайто. Военный прошептал мальчику на ухо какие-то два-три слова, после чего потрясенный фамильяр кивнул.
Сайто с напряженным лицом приблизился к белоснежному экипажу.
Привлекая взгляды зрителей и выполняющих конвоирование охранников, из окна была протянута белая изящная рука. Это была кисть Королевы Анриетты.
Фамильяр взял эту руку и неуклюжим движением припал к ней губами.
В толпе началось волнение.
Все-таки тот слух, без всяких сомнений, оказался правдивым. Ведь было невозможным, чтобы простолюдину, поднявшемуся до звания рыцаря, была доверена рука Королевы, если он настолько не отличился.
Публика начала многократно выкрикивать:
– Да здравствует шевалье Сайто!
Получая овации от стоявших в ряд горожан, мальчик был ошеломлен. Когда он вернулся в шеренгу, Гиш шепнул ему на ухо:
– Эй-эй, все восхваляют тебя, не так ли? Насколько возможно оправдай их ожидания.
Сайто робко помахал рукой.
И тогда радостные крики стали еще громче.
– Я сдаюсь... после такого даже по улице не сможешь прогуляться, – когда фамильяр с обеспокоенным видом произнес это, Гиш пробормотал известный ему факт:
– С чего это?! Народу такое приедается. Уже завтра о тебе забудут.
* * *
Анриетта закрыла окно и тяжело вздохнула, уставившись на тыльную сторону руки, которую она недавно подавала Сайто. Опомнившись, она посмотрела на Мазарини, и оказалось, что тот в полудремоте клевал носом, видимо, умаявшись от путешествия в конной повозке. Наставник Королевы был уже не молод. Анриетта поправила его круглую шляпу, которую он носил как действующий министр, хотя и был престарелым.
Я должна быть сильной. Еще более и более сильной.
Ее сердце вновь и вновь ощущало тяжесть от груза проблем, однако... когда она пристально смотрела на тыльную сторону своей руки, в душе девочки еле заметно заклокотало мужество.
Когда кортеж прибыл в Королевский Дворец, осуществлявшие конвоирование отряды рыцарей, за исключением одного дежурного подразделения, разошлись. Анриетта невольно разыскала глазами отряд Рыцарей Ундины.
В одном из углов Дворца учрежденный Королевой новый отряд Стражи вел непринужденную беседу. Завершив свое первое появление на публике, ребята сейчас собирались возвращаться в Академию Волшебства. Планировалось, что они надлежащим образом приступят к службе в Королевском Дворце после того, как пройдут годичный курс тренировок, поэтому им не было резона сейчас оставаться в резиденции правительницы.
Анриетта высматривала в отряде Рыцарей черные волосы Сайто, которому недавно подала руку для поцелуя. Девочку охватил порыв неожиданно приблизиться к фамильяру, однако она передумала.
Министры и слуги вышли навстречу прибывшей Королеве.
Улыбаясь в такой мере, чтобы не вредить монаршей чести, девочка поблагодарила членов отряда за их службу.
Проходя по коридорам Дворца, где выстроились в ряд министры, Анриетта выносила решения и давала санкции. Даже во время пешей прогулки у нее неожиданно появлялась работа. Девочка должна была выполнять обязанности совершенно загруженной делами правительницы.
К ней приблизилась фрейлина:
– Вас изволит ожидать гость.
– Гость? Какой бы гость ни был, нуу, даже будь то Император или Папа, вы должны сказать: "Пропустить в комнату ожидания".
Фрейлина прошептала что-то девочке на ухо. Услышав имя гостя, Анриетта облегченно улыбнулась.
* * *
Когда Королева увидела того, кто ждал ее в комнате, лицо девочки моментально просияло. С искренней улыбкой, которая в последнее время не часто появлялась на ее губах, Анриетта крепко обняла гостя, который с недавних пор ожидал аудиенции.
– Ах, Луиза! Луиза! Пожалуйста, хоть время от времени появляйся у меня!
– Мне бы очень этого хотелось. Однако, я полагала, что вы заняты...
– Луиза, я должна предоставить тебе право приходить в эту комнату в какое угодно время. Разве это – не само собой разумеющееся? Ведь ты – моя подруга.
Хозяйка Сайто окинула взглядом помещение, в котором ничего не было, и с унылым видом сказала:
– И правда, вы все изволили распродать без остатка.
– Да, именно так. Если будет стол и место для сна, то для выполнения обязанностей Королевы этого достаточно, – произнеся это, Принцесса села на кровать, которая осталась здесь по настоянию Суперинтенданта финансов, заявившего: "Если вы и в самом деле собираетесь спать на полу, позволю себе покорнейше вам возразить".
Луиза заметила отсутствие Рубина Ветра, который сверкал на пальце Анриетты, и ее глаза округлились:
– Принцесса. Что произошло с Рубином Ветра?
– Аа, продала.
– Как же так?!
