Текст книги "Христос и Нигена (СИ)"

Автор книги: Нинхили Амаги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Большинство законов написано и придумано только для овец.

Не будучи христианином, я все же считаю вершиной морали Нагорную проповедь Христа – лучше, чем он, о морали не скажешь. Но если сравнить ее с уголовным кодексом, можно увидеть полное совпадение. Не укради, не убий, не обманывай ближнего своего – для всего есть соответствующая статья уголовного кодекса. Эти книги составлены одинаково, их цель – примирить пастухов и овец.

А примирить пастухов и овец можно лишь одним единственным способом -беспрекословным подчинением овец пастухам. А если еще овцы будут любить друг друга, значит, они будут заботиться друг о друге – тогда и пастухам и сторожевым собакам хлопот меньше.

Мораль – это продолжение закона. Нравственность – это продолжение закона. Чем ставить над каждой овцой по сторожевой собаке, достаточно поставить по сторожевой собаке в голову овцы. Тогда из головы овцы внутренний цербер будет давать команды. Внутренний надсмотрщик будет следить, чтобы овца не делала ничего такого, что может повредить другой овце, стаду, подорвать авторитет пастуха или сторожевой собаки.

– конец цитаты. Не правда ли – лучше Дарт Шлахтера не скажешь?.. Лично я в полном восторге от его потрясающей, лаконичной и афористической манеры!

А вот что пишет тот же автор об истинной сути библейско-Хаммурапинских заповедей в другом своем трактате, рекомом «Человек-оружие»:

Теперь я вкратце изложу одну простую социальную схему, точнее схему социальной психологии, как я ее понимаю. Любое общество – рабовладельческое, демократическое, тоталитарное – можно условно уподобить отаре овец. Отару же составляют (или сопровождают) четыре категории существ. Во-первых, овцы. Их стригут, пасут, режут, перегоняют с лужка на лужок. Во-вторых, пастухи, которые решают, куда погнать стадо – в горы, на заливные луга, или же – к демократии, к коммунизму... В-третьих, сторожевые собаки, которые, следуя воле пастухов, непосредственно управляются с овечками и, в то же время, охраняют стадо. От кого? – От четвертой категории, от волков. С последними сторожевые собаки часто грызутся, но еще чаще мирно сосуществуют. Таков в общих чертах основной принцип построения любого общества.

Подумайте: к какой категории относите вы себя. К овцам? – Тогда закройте эту книгу и уберите ее куда-нибудь подальше. К пастухам? Если так, то вам стоит ее внимательно прочесть, хотя бы для того, чтобы уяснить для себя, какими возможностями будет обладать тот, кто решит не оставаться больше овцой. К сторожевым собакам? Что ж, вам пригодится «Человек-оружие».

Если же к последней категории, то знайте, волки, эта книга – ваша, ваша и тех, кто, не желая оставаться в овечьем стаде, стремится к вам примкнуть. Чтобы выполнить любое неординарное действие, человек должен преодолеть множество барьеров. Первый из них – это барьер страха. О нем мы уже подробно говорили. Кстати, преодолеть его легче прочих. Второй барьер – догмы и комплексы.

Любой человек изначально намеренно «закомплексован»; он постоянно сам перед собою воздвигает барьеры – психологические, физические, эмоциональные, психо-эмоциональные. Умение преодолевать их является важнейшим, ибо только с его помощью высвобождаются внутренние силы человека. Эти силы незримо присутствуют в каждом из нас, лишь изредка проявляя себя в экстремальных ситуациях. Вы не можете раскрепостить полностью мышление своего тела, пока над вами довлеют заповеди, законы, нормы. Как только вы сумеете отринуть их, вы сразу же ощутите свободу. Нет незыблемых этических принципов «хорошо-плохо». Чтобы овладеть системой «Боевая машина», необходимо понять, что все введенные в вас прежде установки и принципы лишены для вас какого-либо смысла. Любой общественный свод законов – от уголовного кодекса до норм поведения в гостях – основан на изначальных заповедях. Важнейшая из них – «не убий». Хорошая заповедь? – Согласен, неплохая. Но кто ее придумал и для чего?

– Логично предположить, что она установлена пастухами для овец, чтобы не сокращалось их поголовье.

Многие тысячелетия у разных племен и народов существовал обычай кровной мести – впрочем, его рудименты несложно отыскать и в нашей жизни. Теперь допустим – господин А убивает господина Б. А у того есть брат и сват, а у свата – сын и так далее. Господин же А тоже родственниками не обделен. В общем, пошла резня до двенадцатого колена. Нужно это пастухам? – Ни в коем случае. А потому они говорят овцам: «Не убий!»

Вот еще одна заповедь – «не укради». Хорошая? – Вполне. Тем более что в старые добрые времена правоохранительные органы со своей работой хронически не справлялись. Зато существовал обычай, согласно которому человек, поймавший вора, имел право отрубить ему руку, или голову, или как-то еще ему крепко досадить. Но вор тоже жил не в пустыне – у него были друзья и родственники. И опять заметно пустела земля. А потому, чтобы не возникало подобных ссор, пастухи сказали: «Не укради!»

Есть еще заповедь «не прелюбодействуй». Конечно, не всем она по вкусу, но кое -кто считает ее справедливой. Поскольку наследство от отцов переходит к детям, – а это обычай всех времен и народов, – отец должен быть уверен в том, что наследник зачат именно им. А потому прелюбодейство всегда каралось очень сурово. Во многих странах, например, муж, заставший жену с любовником, был вправе убить их обоих. Ничего хорошего в отношении поголовья стада это, конечно, тоже не приносило. И пастухи возгласили: «Не прелюбодействуй!» Наконец, чтобы управлять овцами стало еще проще, они опробовали на стаде новую установку: «А возлюбите-ка вы друг друга...» Итак, «возлюби ближнего своего...» Будь с ним вежлив, обходителен, учись его понимать, помогай ему, не путайся у него под ногами. Усвойте это все разом, и тогда легче будет перегонять вас с лужка на лужок...

Теперь, – так ли абсолютны эти заповеди? «Не убий!..» Представьте себе мирного доброго человека, у которого была истреблена вся семья, и который впервые взялся за оружие, чтобы отомстить. Повернется ли у вас язык сказать ему: «Не убий»? Надеюсь, что нет.

«Не укради» – хорошая заповедь. А можете вы повторить ее голодному ребенку, который тянется за куском хлеба? Можно подобрать много ситуаций, оказавшись в которых, целесообразнее согрешить (не говоря уже о том, что приятнее), нежели соблюсти седьмую заповедь.

Наконец, что вы скажете о человеке, который, «возлюбив ближнего своего», поможет тому вогнать нож в собственный живот?

Запомните: в этом мире не существует ни добра, ни зла. Все заповеди придуманы пастухами, чтобы легче было управлять стадом. Если вы желаете оставаться примерной овцой, то вам незачем читать эту книгу. Если же вы решили пробудить в себе другие качества, то будьте внимательны, ощутите каждое мое слово так, будто оно звучит внутри вас, представьте себе голос, который эти слова произносит, и тогда вам будет понятно все, о чем я говорю.

– конец цитаты. Таки теперь вы поняли, черноголовые, в чем состоит основная ошибка, главный и непростительный просчет достаточно неплохих фильмов «Звездные врата» и «Поле битвы – Земля»?.. Где там допущено неправдоподобие?.. Чего, по-вашему, не хватает в инфраструктуре тоталитарного общества, построенного жестокими пришельцами для эксплуатации людишек?.. Какого важнейшего элемента, какого социального института, осуществляющего всесторонний идеологический контроль над населением?.. Правильно: ЖРЕЧЕСТВА и РЕЛИГИИ! Ибо ни один другой социальный институт не способен до такой степени промыть мозги и превратить человека в покорного раба, как Шумерская Православная Церковь, созданная Дингирами на Земле и не утратившая своего значения до сегодняшних дней. Поверьте, даже прямое и самое жесточайшее насилие, творимое инопланетными захватчиками, и то не настолько эффективно, как ежедневная елейная проповедь, льющаяся изо всех храмов и зиккуратов и призывающая почитать богов. Действительно, зачем же бомбить города черноголовых, используя оружие массового поражения, как в каком-нибудь дурацком «Дне независимости»?.. Гораздо легче (и приятней!) просто сразу объявить себя богами и наврать, что будто именно вы сотворили мир, – и тогда людишки сами добровольно приползут к вам на коленях и принесут все необходимые жертвы на блюдечке с голубой каемочкой... Без насилия, конечно же, полностью не обойдешься (временами оно необходимо даже самому миролюбивому Ануннаку) – но идеологическое окормление Нигенообразной быдломассы несоизмеримо важней, и его ни в коем разе нельзя пускать на самотек!

Не особенно умный для пришельца Терл из «Поля битвы – Земли» почему-то вообще не додумался обожествить себя, а Ра из «Звездных врат» хоть и додумался, но явно провел обожествление кое-как, тяп-ляп, спустя рукава – ибо у него почему-то не оказалось никаких храмов и жрецов, заведующих идеологическим фронтом и отвечающих за поддержание культа его личности. Дружина воинов-карателей имелась, а вот жрецов -почему-то не было... На редкость идиотским поведением отличались также дети-инопланетята из книги «Кукушата Мидвича» (на основе которой впоследствии сняли фильм «Проклятие деревни Мидвич»): они моментально переборщили с агрессией, жестоко убивая людей за малейший проступок, – и даже не попытались сперва создать собственную церковь, призвать апостолов, объявить себя непорочно зачатыми богами, посланными в мир для спасения... В результате люди тоже ответили агрессией – и перебили целый выводок клонированных инопланетных супер-телепатов, не посчитав это никаким богохульством. Но все рекорды по тупости, безусловно, бьют оба «Дня независимости», где пришельцы в первый же день устраивают для землян Апокалипсис, не проведя предварительной евангелизации. Как можно сразу переходить к Апокалипсису, не промыв землянам мозги и не объявив их геноцид «заслуженной божьей карой за грехи», которую бы земляне приняли с покорностью и смирением, даже не подумав сопротивляться!? Какой вопиющий недочет! Какая страшная недоработка, стоившая космическим пришельцам жизни! Реальные исторические Ануннаки вели себя гораздо умнее, и с самого начала обустроили дело так, что именно религия стала краеугольным камнем шумерской цивилизации и культуры.

В отличие от античных греков с их идиотской философией (порожденной долгими веками Дингирооставленности), в древнейших цивилизациях Земли (в Месопотамии и Египте), естественно, никаких философов, атеистов и скептиков не водилось, и никто не смел сомневаться ни в самом наличии богов, ни в их мудрости и благости. Шумеры, как и египтяне, в философии абсолютно не нуждались, а атеизма бы просто не поняли: как это – жить без богов, без культа!? В их представлении человеческое существование, лишенное божественного руководства, было столь же ужасно, абсурдно, нелепо и невозможно, как и жизнь без воздуха, без солнечного света, без воды и пищи. У них напрочь отсутствовали такие современные понятия, как, допустим, «светские праздники», или «светское искусство», или «светское образование», или «светский гуманизм». Все праздники в Древней Месопотамии были актами почитания тех или иных божеств; все виды искусств сводились к тому же – к бесконечному прославлению и воспеванию Дингиров; учеба в эдуббах, «домах глиняных табличек», была насквозь пропитана клерикальным духом; и сама мораль, само понятие гуманизма и человечности тоже проистекало из религиозного культа – и вдохновлялось им же.

Откроем хрестоматийный труд «отца шумерологии» Симха-Ноаха (Самюэля) Крамера, рекомый «История начинается в Шумере» – и прочтем, что писал мудрый реб Крамер еще в далеком 1965 году:

Глава ╧ 15. ЭТИКА.

Первые моральные идеалы

Мыслители Шумера, в соответствии с их мировоззрением, не слишком верили в человека и его предназначение. Они были твердо убеждены, что человек вылеплен из глины и вообще создан богами только для того, чтобы приносить им еду и питье, строить для них святилища и всячески прислуживать им, дабы боги могли, ни о чем не заботясь, заниматься своими божественными делами. Жизнь, согласно такому мировоззрению, полна неопределенности и неожиданных опасностей, ибо человек не может знать заранее свою судьбу, которой распорядились боги в своей непостижимой премудрости. А когда человек умирает, его бесплотный дух спускается в темное и мрачное подземное царство, где влачит жалкое существование, являющееся лишь бледным отражением земной жизни.

Шумеров никогда не волновала сложная проблема свободы воли, одна из тех основных моральных проблем, которые больше всего занимают философов Запада. Совершенно убежденные в том, что боги создали человека только для собственного удовольствия, мыслители Шумера признавали подчиненную роль человека так же слепо, как и божественное предначертание, определившее, что конечным уделом людей является смерть, а уделом богов – бессмертие.

Шумеры считали, что все те высокие моральные качества и добродетели, которые, без сомнения, возникли в результате медленной и трудной эволюции на основе опыта общественного и культурного развития Шумера, были дарованы богами. По их мнению, все предрешали боги, а человек лишь следовал божественным предначертаниям.

– конец цитаты. Куда уж ясней выразиться, чем Крамер!..

А вот еще кое-что из Крамера:

Итак, шумеры считали, что великие боги по природе своей добродетельны. Тем не менее они верили, что, создавая человеческую цивилизацию, эти же самые боги внесли в нее зло, угнетение, ложь, насилие, – короче, все пороки, свойственные человеческому обществу. Например, в списке «ме» – законов, установленных богами, дабы упорядочить ход мироздания, сделать его безостановочным и гармоничным,-фигурируют не только понятия «истина», «мир», «добро» и «справедливость», но также «ложь», «раздоры», «сетования» и «страх».

Для чего же боги сотворили грех, зло, страдания и несчастья? [Один шумерский мыслитель-пессимист (см. главу 16) даже сказал: «Ни одно дитя не рождается от женщины беспорочным»!] Судя по имеющимся в нашем распоряжении текстам, если шумеры и задавали себе такой вопрос, то ответа на него они не знали, да и не искали. Воля и замыслы богов зачастую оставались для них совершенно непостижимыми. Так, шумерский «Иов», вместо того чтобы роптать и жаловаться на незаслуженную кару, лишь стонет, проливает слезы и кается в грехах и прегрешениях, которые невольно совершил.

Но что же сами боги? Могли ли они обратить внимание на одинокого и ничем не замечательного смертного, когда он простирался перед ними и смиренно взывал к ним? Мыслители Шумера не очень-то в это верили. По их мнению, боги были подобны правителям земного мира, и, разумеется, у них находились дела поважнее. Имея дело с земными царями, необходимо было сначала обращаться к их приближенным; желая общаться с богами, простой смертный должен был прибегать к помощи особых посредников, к которым боги благоволили, только через них его мольба могла быть услышана. Отсюда у шумеров и возник культ «личных богов», своего рода ангела-хранителя, имевшегося у каждого человека и у каждого главы семьи и как бы давшего ему жизнь. Именно к ним, к своим личным божествам, обращались шумеры с мольбами и молитвами, и только через них надеялись получить помощь и спасение.

Как уже говорилось, в основе всех этических представлений шумеров лежало твердое убеждение в том, что человек был создан из глины для служения богам. Наиболее яркое свидетельство об этом содержится в двух древних мифах. Первый из них целиком посвящен сотворению человека. Второй повествует о споре двух низших божеств, но самому опору предшествует любопытное введение, в котором подробно объясняется, почему и для чего создан человек.

– конец цитаты. И далее реб Крамер в качестве примера приводит два широко известных шумерских текста: миф о том, как Энки и Нинмах вылепили людей из глины по просьбе богини Намму, и миф «Лахар и Ашнан – скот и зерно», который также заканчивается сотворением человеческого племени.

Конечно же, согласитесь, что, помимо негатива (собственно страха божьего), черноголовый народишко нуждается еще и в позитиве; и, помимо грозного окрика инопланетного барина: «А ну, живо работайте, жалкие ничтожные смертные! А то транклюкирую!» он должен периодически слышать и что-нибудь более воодушевляющее, к примеру: «Вначале господь убил Тиамат и сотворил из нее небо и землю» или, допустим, предположим: «Придите ко мне, все труждающиеся и обремененные, ибо я кроток и смирен сердцем». Создание положительного имиджа есть важнейшая задача каждого уважающего себя Дингира! В идеале, конечно же, каждый Дингир желает, чтоб человек служил ему не только за страх, но и за совесть – и видел в нем не только грозное, могущественное и непостижимое божество, но и заботливого творца, благодетеля и спасителя, достойного искренней любви. Разумеется, лучше всех других сородичей преуспел в деле пиара и пропаганды незабвенный Йехошуа Га-Ноцри, мастерски создав о себе легенду про «доброго пастыря и невинного агнца, добровольно принесшего себя в жертву ради спасения человечества от грехов».

Естественно, никакой демократией в шумерском городе даже и близко не пахло, ибо городское божество все решало единолично (оглядываясь лишь на батьку Энлиля – царя всех земель и отца всех богов, засевшего в столичном Ниппуре), а народ жил по такому регламенту:

1. Дингир всегда прав.

2. Если Дингир не прав, смотри пункт 1.

Демократия – не шумерское слово, а древнегреческое. В Месопотамии никто даже и вообразить не мог подобной чуши, чтоб народ вдруг получил избирательные права и сам стал источником законодательной, исполнительной, судебной и прочей власти! Хотя многие ортодоксальные шумерологи и пытаются приписать шумерам «демократию» – на том сомнительном основании, что первоначально высшие государственные должности (такие, как энси и лугаль) были не наследственными, а выборными. Вот только выбирали оных государственных мужей отнюдь не простые черноголовые путем всеобщего голосования – а местный Дингир по своему субъективному усмотрению! А после избрания своим городским Дингиром очередной лугаль должен был непременно съездить в Ниппур – ШУМЕРСКИЙ ВАТИКАН – и получить одобрение и благословение от батьки Энлиля – которого можно смело сравнивать с ПАПОЙ РИМСКИМ. Без Энлильского одобрения и благословения власть ни одного лугаля не имела никакой легитимности.

К примеру, полюбуйтесь, что пишет на сей счет мой «любимый» Емеля (чтоб Нинурта совершил с ним ритуал священного брака!) в своем хрестоматийном труде, рекомом «Древний Шумер. Очерки культуры». Как и полагается идиоту, Емеля шизофренически противоречит сам себе, не зная, в какую сторону склониться, – и упорно приписывает шумерам процедуру демократических выборов (существующую лишь в его больном воображении), но при этом никак не может игнорировать многочисленные свидетельства в текстах, где говорится о ПРЯМОМ ВМЕШАТЕЛЬСТВЕ БОГОВ:

Стр. 25:

На первый вопрос истории шумерского права – вопрос о процедуре назначения лугалей – до сих пор нет однозначного ответа. В науке устоялось мнение, согласно которому каждый лугаль избирался в священном городе Ниппуре. Но старошумерские царские надписи нередко сообщают о даровании царской власти родными богами энси в его собственном городе. Отсюда можно сделать вывод о неверности утвердившегося мнения насчет Ниппура. Но не стоит спешить с выводами. Например, если взять надписи правителя Лагаша Энметены, избранного царем, то можно встретить такие формулы: «Высокий скипетр определения судьбы Энлиль от Ниппура Энметене даровал»; «Когда Нанше Энметене царскую власть (над) Лагашем даровала...». Здесь мы видим, казалось бы, взаимоисключающие положения: царская власть даруется и богиней-покровительницей династии в мете проживания энси, и владыкой Ниппура Энлилем. На самом же деле это может означать, что утверждение в царском достоинстве проходило в два этапа: сперва по месту проживания кандидата, а затем уже на съезде всех богов и правителей в священном Ниппуре.

Неясным остается и вопрос о процедуре выборов. Царские надписи досаргоновской эпохи, дошедшие до нас из Лагаша, указывают одновременно на наследование престола и на выборы.

В Индии и Китае царство с определенного времени предавалось по наследству, но только с официального согласия богов. Аналогично и в Египте, и в странах Мезоамерики.

Царя выбирает собрание свободных взрослых мужчин, число которых в различных текстах варьируется, но всегда кратно 60 (3600, 36000, 216000). В надписях упоминается обряд передачи избраннику богами всех лучших качеств, атрибутов власти и, кроме того, нового имени. Все имена шумерских правителей, известные из надписей, являются их тронными именами. В обряде интронизации какое-то значение имеет «кирпич Экура» (главного ниппурского храма, в котором собирается совет богов). То ли он использовался как гадательная фишка со значками типа «да-нет», то ли был связан с магией родов, в которой закладка первого кирпича в фундамент дома аналогична появлению человека на свет. В эпоху III династии Ура о выборах речь уже не шла. Царь был царем от рождения, он был специально создан богами для «царской судьбы» и, кроме того, с рождения равен богам.

– конец цитаты. Емеле вторит и молодой, подающий неплохие надежды, историк Владимир Сазонов, подробно рассматривающий данный вопрос в своей магистерской работе «Идеология царской власти в эпоху Саргонидов (XXIV-XXII вв.)». Вынужденный прогибаться под авторитет Емели и прочих ортодоксальных мракобесов, уфофобов и Ситчиноненавистников, Сазонов говорит следующее в главе 2, «Царская власть в Месопотамии в III тыс. до н.э», в подглаве 2.1.1 «Храмы, общины и правители в пресаргоновскую эпоху»:

Стр. 17-20:

Надо заметить, что в Междуречье царь очень долго воспринимался именно как

племенной вождь или как жрец, который избран богами-покровителями его царства. Сама царская власть, хотя и была наследственной, теоретически все же не являлась

наследственной. Иначе было, например, в Древнем Египте, где "царь был сыном бога, т.е. именно наследственным и "естественным" владыкой страны. А в раннем Китае идеология царской власти, при всем своеобразии его истории, была в ряде отношений близка к египетской, а в Эбле, видимо, напоминала месопотамскую". Однако, говоря о царской власти и царе в Месопотамии, мы должны, прежде всего, разграничить роль правителя как роль "национального" лидера и главы дворцовой организации, но и также как и главы своего хозяйства. Как "национальный" лидер "царь" был правителем всех подданных своего государства, будь то небольшое город-государство или обширная держава. Сама "царская власть" в Месопотамии могла быть в принципе и абсолютной (лишь начиная с эпохи Аккада), однако она была ограничена определёнными аспектами жизни людей, ответственностью, подобной той, что несет пастух (шум. sipad) за свое стадо. Правитель должен был отвечать за то, что бы его люди были сыты, защищены, это он вел войны, это он гарантировал плодородность земли, сооружал каналы, вершил правосудие и проводил культовые действия. В обмен за всё это граждане, или подданные правителя, должны были платить ему налоги и нести различного рода повинности, в том числе и воинскую. Правитель зависел от богов (шум. dingir.me, dingir.dingir – "боги"), силу влияния которых он признавал, ведь именно боги избрали его на царство и вдохновляли вершить правосудие на земле.

– конец цитаты. А вот как интересно он пишет в подглаве 2.3.5 «Легитимизация власти царя» об огромном значении Ниппура – не только духовном и сакральном, но и ПОЛИТИЧЕСКОМ:

Любой царь стремился легитимизировать свою власть через богов. К сожалению, от эпохи Саргонидов не найдено гимнов, написанных в честь царей, в которых легитимизация царской власти видна отчётливее всего. Они появляются позже – в эпоху III династии Ура, которые становятся одной из важных форм пропаганды царской власти. Их начали составлять ещё в эпоху Ур-Намму. Эти царские гимны восхваляли царей в гиперболическом стиле. Но эти гимны очень мало рассказывают об истинном положении вещей и характере достижений данного царя, которому был посвящен тот, или иной гимн, но зато они показывают идеальный тип правителя, который жители Месопотамии так жаждали иметь.

Мы знаем, что Ниппур (шум. Nibruki, акк. Nippuru) с древнейших времен считавшийся

в Месопотамии одним из основных культовых центров страны, был религиозным центром, где главную роль играл Энлиль, верховный бог Шумера и Аккада. Интересно то, что Nibruki пишется идеограммой EN.LL.KI, что переводится с шумерского языка как "место для Энлиля", хотя этимология этого слова до сих пор не вполне ясна. Это был город, где многие месопотамские лугали пытались получить признание, т.е. легитимность своей власти. Многочисленные посвящения в Ниппур делали уже разные раннединастические энси и лугали Шумера. Среди них правители Лагаша, Адаба, Киша, Урука. Приобрести признание царя жрецами Ниппура, значит, было приобрести de jure признание Энлиля и в идеологическом смысле это было очень важно и давало право претендовать на гегемонию во всей стране. Но, историческая традиция сложилась так, что сам Ниппур никогда не имел собственного царя лугаля. И именно в Ниппур приводит Саргон побежденного им Лугальзаггеси и лишает там его власти, проведя через "ворота Энлиля".

– конец цитаты. Зацените ортодоксально-шумерологическую «логику», черноголовые! Задумайтесь: как мог маленький городишко, никогда не имевший своего собственного военачальника (какого-нибудь выдающегося полководца типа Гильгамеша или Саргона), назначать военных вождей других городов, и даже – всего Двуречья?.. А как могло крошечное государство Ватикан на протяжении всего Средневековья рулить всей христианской Европой?.. Уж если Папа Римский запросто назначал и снимал королей, то батька Энлиль тем более мог назначать и снимать лугалей! Ибо нет ни одного текста, где бы говорилось о том, что в шумерской столице когда-либо проживал какой-либо великий человеческий полководец, который в незапамятные времена объединил бы все прочие города вокруг нее, обязал их признать гегемонию Ниппура и платить туда дань. Урук мог похвастаться таким героем, как Гильгамеш; Аккад -таким, как Саргон; но и при Гильгамеше, и при Саргоне столицей все равно оставался Ниппур, а верховным богом – его владыка Энлиль, «козел-вожак небес и земли», чья АБСОЛЮ-Ю-ЮТНАЯ ВЛА-А-АСТЬ!!! никогда и никем не оспаривалась – вплоть до возвышения Вавилона и торжества Мардука.

Далее Сазонов продолжает приводить многочисленные примеры вмешательства Энлиля и прочих богов в политику – и при этом с упорством, достойным лучшего применения, отказывает Дингирам в праве на реальное историческое существование:

Ниппур был настолько значим для царей и для царской власти, что уже правители РД

эпохи пытаются либо подчинить его себе, либо получить там признание своей власти. Уже могущественные правители I династии Ура, оставляли свои надписи в Ниппуре. Например, уже правитель I династии Ура, А`ане-пада оставил свою надпись, от которой сохранился лишь небольшой фрагмент: A-ane-pada lug[al]... т.е. «А`ане-пада – лугаль...».

Мы встречаем интересный эпитет города Ниппура из храмового гимна из Абу-Салябиха как «город, (который) обнялся с Небом», в надписях же правителей Лагаша Энлиль упомянут как бог «дающий руку», т.е. власть или царственность. «Давать руку» (богом царю) означало давать такому-то царю царственность. Для иллюстрации

легитимизации царя путем "избрания рукой бога" можно упомянуть надпись из эпохи Гудеи, которую я уже выше приводил (см. стр. 33).

Имелась определённая взаимосвязь между культами Лагаша и Ниппура и это можно проследить "через все надписи правителей этого города163, начиная с Ур-Нанше (ок. 2500), назвавшего прорытый по своему приказу канал dEn-lil2-pa3-da – «нареченный Энлилем».

Данная традиция продолжается в Лагаше и позднее -при Эанатуме и при Энметене. Например, при Энметене (2360-2340 г. до н.э.) культ Энлиля в Ниппуре даже заметно

набирает вес. В одной надписи мы видим, что Ниппур дарует Энметене скипетр определения судьбы, т.е. власть над всем Шумером.164 – [girdu] mah nam-tar-ra den-ll-le nibruki-ta en-te-me-na-ra mu-n[a]-a[n-m] – "Enlil gave the exalted sceptre of fate to Enmetena from Nippur".

Лугалькигиннедуду, РД правитель Урука также основывал свою власть на божественных санкциях богов Энлиля (Lugalkiginnedudu и Инанны (Lugalkiginnedudu 4). Например, текст Lugalkiginnedudu 2 гласит: den-ll lugal-kur-kur-ke4 lugal-ki-gin-n-du7 -du d 7-ra u4 en-ll-le g-zi e-na-d-a nam-en nam-lugal-da e-na-da-tab-ba-a unuki-ga nam-en mu-ak– ke4 urki-m[a] nam-lugal mu-ak-ke4 – «Энлиль, царь всех богов, дал, когда Энлиль Лугалькигиннедуду в верным образом сказал (и) ему энство с царством объединил, (для него) в Уруке энство исполнил, (для него) [в] Уре царство исполнил». Энлиля в своих надписях упоминал ещё Эн-Шакушана Урукский (Enakuanna 1).

Мы знаем, что Саргон и его потомки продолжили традицию раннединастических правителей и «получали» свою власть от Энлиля в Ниппуре. Хорошим показательным

примером может служить копия надписи царя Маништушу – Manitu C 3:170 dEn-ll Ma-an– i-tu-u LUGAL KI dEn-ll u-a-ar-b-u MU-u i-b [GI].GIDRI ar-ru-tum [i-d]-um – "Энлилю: Маништушу, царь вселенной. Энлиль, его возвеличил, его именем назвал его и скипетр царственности ему дал".

Кутии, завоевавшие Аккад, также считали важным Ниппур. Найдено целые три статуи

с надписями, посвященные Энлилю, которые приказал изготовить Эрридупризир, царь кутиев. Вероятно, при нем кутии уже контролировали Ниппур. Контролировать Ниппур

мечтали многие правители, уже начиная с эпохи РД. Они считали, что очень важно получить легитимность от Энлиля. Строили храмы, посвящали надписи богам. Об активном храмостроительстве в Ниппуре свидетельствует, также и диахронный источник "История Туммаля".

Роль Ниппура как культового центра всей страны сохранилась и при царях III династии Ура и в эпоху Иссина-Ларсы. Ур-Намму даже строит зиккурат в Ниппуре и восстанавливает храм Энлиля. Его сын Шульги заканчивает восстановление храма Инанны, также восстанавливает храм Нинурты, сына Энлиля и т.д. И все последующие цари III династии Ура заботятся об Ниппуре. Тоже самое продолжается и при царях новой династии – I династии Иссина. Ишби-Эрра (2017-1985 гг. до н.э.), основатель I династии Иссина руководил постройкой оборонительных сооружений в Ниппуре. Сам Ишби-Эрра недаром провозглашает себя царем в Иссине, ведь Иссин находился всего лишь 25 км. южнее Ниппура. По словам царя Ибби-Суэна Энлиль якобы «дал царственность Ишби-Эрре, который не из семени Шумера». А иссинский царь Ишме-Даган (1953-1935 гг. до н.э.) даже освобождает людей священного города Ниппура от налога-десятины и от повинности служить в его армии, н заменяет эту службу службой во благо храма и благодаря чему Ниппур становится самым первым в истории Древнего Ближнего Востока храмовым городом, обладающим автономией и рядом привилегий. Ишме-Даган был тесно связан с богами: Энлилем, Нинлиль, сыновьями Энлиля: Нанна-Суэном и Нинуртой. Интересно в данном случае обратиться к гимнам Ишме-Дагана: