Текст книги "Пепел и лёд (СИ)"

Автор книги: Нинель Мягкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

-18-

Дан

Дан нашёл ее на крыше. Она стояла к нему спиной, обняв себя руками, будто защищаясь от мороза. Помогало не сильно – плечи уже покрылись сыпавшимся сверху снегом, который даже не таял – настолько Лекса успела закоченеть.

Не раздумывая, Дан стянул с себя ненавистный смокинг и, накинув ненавязчивое согревающее заклятие, укрыл магичку. Ему уже давно хотелось сделать нечто подобное. Очень уж Лекса была раздета в этом платье, аж смотреть холодно.

Она утонула в его одежде с головой, и Дан ощутил моментальный укол собственничества – Лекса казалась хрупкой и уязвимой в его руках. Хотелось защитить ее от всего мира, но учитывая характер и способности магички, скорее от неё надо было защищать мир.

Очевидно, такая его миссия в жизни.

И за прошедшие несколько часов он успел с этим смириться.

В том, что ее татуировки – предмет гордости, он уже сомневался. Скорее, постоянное напоминание себе самой о том, сколько народу ей пришлось казнить на благо короны.

Дан безотчетным движением потер ее плечи, там, где начинались цветные узоры на коже, разминая застывшие от мороза и нервного напряжения мышцы.

– Ты тоже будешь считать меня монстром? – Лекса бросила на него быстрый взгляд через плечо. – Помню, когда я попросила русалов наколоть мне земные цветы, они сначала долго не могли поверить в то, что я правда убила столько народу. А потом мастер объяснил мне все тонкости своего дела, чтобы я смогла сделать их сама. Прикасаться ко мне он побрезговал.

Дан стиснул пальцы на ее плечах, и тут же разжал, побоявшись, что причинит боль. Хотя внутри ей было наверняка еще больнее. Сама себе делала татуировки?

Адское жжение, концентрация, твёрдая рука – как она умудрилась все провернуть в одиночку? Он только лечил последствия татуировок, пару раз – братья баловались по малолетству, а он как целитель получал отголоски их переживаний.

Переживания были не из приятных.

Но получается, она была у русалов больше пятисот лет назад, когда еще не состояла при дворе как официальный маг.

Кого она тогда убила в таком количестве?

– Сколько их было? – он спросил не совсем то, что собирался, но так получилось даже лучше. Не спрашивать же, в самом деле – когда ты успела поубивать столько народу?

– Две тысячи восемьсот девятнадцать человек. Женщины, дети, старики в том числе. Ты все еще не считаешь меня монстром?

– Я предпочитаю сначала выслушать историю целиком. – мягко ответил Дан. Он уже понял, что язвительность и эпатажность – всего лишь защитная маска глубоко страдающего человека, и не собирался больше делать поспешных выводов. Хватит того, что он месяц считал ее бессовестной убийцей.

– В те времена не было еще ни академий, ни централизованного магического обучения. Вообще. У кого просыпался дар – шли проситься в ученики к известным магам.

Лекса говорила негромко, будто в полусне.

Дан прикрыл их плетением от вьюги, заодно накинув полог тишины. Мало ли, какие откровения посыплются из увлекшейся магички. Лучше им дальше них двоих не распространяться.

– Мне повезло с учителем. Он нас не бил, не заставлял делать вместо себя грязную работу – я насмотрелась на других учеников, которых эксплуатировали по-черному, почти не обучая ничему полезному взамен. Знаешь, что забавно? Он нас всех первым делом обучил именно бытовой магии. Чтобы мы не напрягались, и все силы посвящали учебе. – она полуобернулась к Дану, и криво улыбнулась уголком рта. Лексе было совершенно не смешно, но она из последних сил пыталась удержаться от истерики.

– Он был гений, его наработками до сих пор пользуются и для порталов, и для лечения. Очень сильный целитель, мог бы и на боевика пойти, если бы сейчас жил. Разносторонняя личность, так сказать.

Лекса помолчала, ёжась даже под заклинанием обогрева. Дан потер ее предплечья сквозь ткань и прижал к себе спиной, стараясь передать остатки тепла и в то же время не сбить с мысли. Как целитель, он знал, что иногда больному важнее выговориться, чем принять лекарство.

А иногда это и есть единственное лекарство.

Сколько столетий эта женщина держала в себе подобную гниль, не желая обременять других то ли из гордости, то ли не доверяя людям после того, как обожглась единожды.

Тем ценнее было то, что сейчас она раскрывалась именно перед ним.

– А потом он предложил этот ритуал. Я сама вызвалась стать жертвой. Одной из многих, обычный проводник энергии. Я не знаю, что и в какой момент пошло не так. Возможно, я действительно была сильнее его, просто не раскрылась еще в силу молодости. И в момент ритуала как раз вошла в пик расцвета.

Лекса помолчала, припоминая события настолько давние, что при попытке представить всю эту массу лет у Дуна слегка кружилась голова. Какая ирония, он всегда был против романа с человечками, потому что они живут слишком мало. Кто бы мог подумать, что шутница-судьба подсунет ему женщину, способную пережить его самого.

– Мы, некроманты, очень редкие зверушки, знаешь ли. И нас довольно тяжело отличить от целителей, особенно если не присматриваться. – продолжила она после небольшой паузы. – Думаю, для ритуала было важно, чтобы все кольцо жертв состояло из целителей. Только собирающий в центре должен был быть отрицательным вектором. А тут я, тоже некромант. Вот и рвануло. Кто теперь разберёт, как оно было. Записей заклятия не сохранилось, все было у учителя в голове. Мы должны были всего лишь поделиться с ним силой, не всей даже, резерв потом восстановился бы. Наверное. По крайней мере, он нам так объяснил. Теперь уже не узнать.

Лекса снова замолчала. Дан тоже молчал, сочувственно водя большими пальцами по ее плечам, будто пытаясь одновременно согреть и утешить. Что тут можно было сказать? Что, скорее всего, на резерве ее учитель не собирался останавливаться? Она и сама это поняла сразу после ритуала. Зачем повторять вслух очевидное

– В итоге заклятие снесло всех. Кроме меня. Когда я очнулась, вокруг не было ни одного живого существа. Люди, эльфы, птицы – чёрная магия смерти не пощадила никого. А я осталась.

Лекса замолчала, не в состоянии передать свои ощущения в тот момент. Она даже сначала не поняла, кем стала. Просто потерянный ребёнок, придавленный виной за массовое побоище. Она ходила по мертвому городу несколько недель, не ела, не пила, не спала и только тогда начала осознавать, что с ней что-то не так.

Сначала она решила, что превратилась в призрака. Вышла из города и пошла куда глаза глядят, в сторону человеческого жилья. Крестьяне из деревни, на которую она наткнулась первой, очень даже ее видели и осязали. И чуть не побили камнями, как ведьму. Времена были дикие, сильных и знакомых магов опасались и уважали, неизвестных, новых и приблудных презирали, боялись, как всего непонятного.

Ее учителя знали и почитали, а ее саму без ученической формы даже не узнали.

Она спаслась чудом, телепортировавшись в лес, из которого недавно вышла в деревню. Плетения для телепортов они с учителем уже проходили, но ей никогда не хватало сил провернуть портал самостоятельно. Неожиданно она поняла, что в несколько раз сильнее, чем прежде.

Из сильного целителя тела она превратилась в неизвестный доселе науке гибрид некроманта с универсальным целителем. Все ее внутренние потоки были открыты, вектора работали в любом направлении. Мощь в ней была неизмеримая, маги-современники затруднились классифицировать ее ранг.

Самые известные и уважаемые маги наперебой зазывали ее в ученики, опыта-то у нее не было почти никакого. Чему она там успела научиться за пару лет в подмастерьях. Но Лекса была тверда – никаких новых учителей.

С нее хватило доверия одному человеку.

Она вернулась в дом прежнего учителя. Нашла его записи, книги. Долго занималась самообразованием, чтобы не представлять угрозу хотя бы окружающим. Ну и себе заодно.

А потом... не сидеть же взаперти веками. Кушать тоже хочется.

И она подалась на заработки. Ездила по городам, предлагала услуги наемника.

Чтобы избежать лишних проблем и разборок, Лекса замаскировалась под парня-подростка. На протяжении столетий мужчинам жилось вольнее и проще, а народная молва дорисовала недостающее. Так былинный герой Лекс стал румяным молодцем, косая сажень в плечах, под три метра ростом.

Самой запоминающейся, отличительной чертой стал ярко-синий цвет глаз. Очень уж он запоминался очевидцам. Народ, любивший приукрасить, зачем-то обозвал его сапфировым.

А потом, когда с течением столетий они выцвели и потеряли яркость, как-то лень уже было поправлять. Зато никаких ассоциаций с королевской магичкой былинный герой не вызывал.

После того, как она возвела на престол родоначальника нынешнего монарха – для начала объединив страну и собственно организовав престол – ее жизнь вошла в обыденную колею. Расследование магических преступлений, чтобы не закиснуть в рутине, научные изыскания с лучшими умами современности, путешествия, открытия.

Чудом ее не занесло в Вестанию. На момент первых экспедиций она была занята на границе – кочевники обнаглели, набег следовал за набегом. А потом обнаружился пресловутый вирус. Она попыталась помочь тем, кто вернулся – телепортироваться на другой континент она могла, чисто теоретически, но ей необходим был ориентир. Место, где она побывала лично хоть однажды. А такого не было.

Пациенты выздоравливали самостоятельно, без особого усилия с ее стороны. Как будто организм, попав домой, сам выбросил из себя болезнь.

Она говорила королю, что карантин, в общем-то, не является необходимостью. Но он с министрами рассудил иначе.

Мало ли, и правда вирус перешёл в латентную форму. Если их всех сейчас выпустить в город, рванет по новой, и даже сотнями тысяч жизней уже не отделаться.

Лекса побоялась настаивать.

Ни за что и никогда она не будет причиной новых массовых убийств.

Так она клялась сама себе на пепелище мертвого по ее вине города.

И обещание сдержать не смогла.

Сейчас из-за ее бездействия и попустительства погибали люди. Эти пять девочек, Тилберг, Бергман – все их смерти на ее совести. Если бы она тогда настояла, чтобы всех вернувшихся переселенцев отпустили по домам, Тилберг не провернул бы свою аферу, не было бы озлобившейся на весь мир сироты, и никто бы не пострадал.

Виновата во всем она.

– Ты ни в чем не виновата. – шепнул ей в ухо Дан, угадав ее потаенные сожаления.

Утаить что-то от целителя со стажем, который видит ее насквозь? Пусть не надеется.

Магичка передернула плечами, не пытаясь избавиться от его тёплых заботливых рук, а отгоняя призраков прошлого.

Прищурившись, Лекса посмотрела в темное небо, уже окрасившееся на горизонте в светло-розовый.

– Завтра полное затмение. – Скорее себе самой, чем Дану, пробормотала она. – оно случается раз в пятьсот лет. Именно тогда...

Она не закончила фразу, но он и так все понял. Для ритуала, превратившего ее в бессмертное нечто, тоже требовалось полное затмение. Своего рода дополнительный энергетический ресурс.

Получается, приближается годовщина ее превращения. И что-то Дану подсказывало, что пышно праздновать она не собирается.

Вьюга завывала все сильнее, засыпая их снегом. Вокруг их ног уже образовался круглый контур – предел, за который его заклинание не пускало холод. Явная ступенька снега грозила подняться скоро до колен.

Зима началась в этом году поздно, но сразу в полную силу.

– Я нестабильна. – собравшись с духом, выпалила Лекса последнее на сегодня, самое болезненное – как ни странно, учитывая, что ей пришлось пережить за все это время – признание. – Моя энергия, поскольку мне частично не принадлежит и была втиснута в меня принудительно, очень уязвима. У меня огромный резерв, но иногда его полностью вытягивает одно простенькое заклинание. Я восстанавливаюсь практически мгновенно, а поглощать чужое не могу. Ну, ты помнишь.

Неожиданно сама для себя, она смутилась. Дан нежно, даже бережно, развернул Лексу лицом к себе. Убрал со лба несколько растрепавшихся прядей, и трепетно поцеловал в висок.

Лекса подняла на него пронзительно-светлые, выбеленные столетиями глаза.

– Что, я до такой степени жалкая? Даже не хочется?

Понимая, что язвительность для нее способ самозащиты, Дан не стал тратить время на слова.

Поцелуй был горьковато-соленый, от ее слез, пах смесью спирта и дубовой бочки от множества намешанных за эту ночь напитков. И пьянил куда больше, чем все они, вместе взятые.

Дан не заметил, как вокруг них сомкнулась воронка перехода. Не понял даже, что они перенеслись в его спальню. Сознавал только, что рядом есть кровать, о которую они споткнулись и упали – он перевернулся в воздухе, подставляясь под удар, чисто на инстинктах, защищая ее подсознательно.

И что вокруг достаточно тепло, чтобы можно было раздеть свою женщину, закоченевшую под вьюгой, и отогревать хрупкое, такое сильное внутри тело поцелуями и горячим дыханием.

Лекса отвечала, с каким-то отчаянием цепляясь за него, будто он единственный в этом мире был ее якорем, ее гаванью, тихим убежищем в шторм.

В какой-то момент он навис над ней, удерживая вес на локтях и глядя Лексе в глаза. Она тоже смотрела – не отрываясь, запоминая каждое мгновение, будто не было этих столетий, а он первый мужчина, который прикасается к ней.

Лекса открылась ему навстречу, приглашая прикоснуться не только к телу, но и к ее эмоциям. Ей было мало близости тел, хотелось большего. Она наконец-то доверяла кому-то, и была уверена, что не зря.

Даже целители тела, как Дан, могут считывать переживания пациентов, хоть на базовом уровне.

Женщина под ним пациентом не была, и не воспринимала себя как больную, слабую или ущербную. Ее предавали, поэтому Лекса закрылась панцирем безразличия и сарказма от всех. Во внутренний круг близких были допущены немногие, и уж точно никому она не показывала уязвимую сердцевину своей сущности.

Кроме него.

Дан ласкал ее осторожно, будто самый хрупкий цветок, вдыхал мускусный аромат ее тела, смешанный с его собственным, и каждым движением и поцелуем доказывал ей и себе, что они созданы, чтобы дополнять друг друга.

Если его нежность и забота помогут ей примириться с самой собой, если Лекса сможет открыться до такой степени, чтобы снова кому-то довериться целиком и безоговорочно, то может быть, у них, как у пары, еще есть шанс.

-19-

Лекса

Просыпаться рядом с эльфом у Лексы постепенно входило в привычку.

Хорошо, хоть в этот раз обошлось без хламид. Спать в одежде она не любила категорически, ассоциируя ночнушки с похоронными одеяниями.

А она еще слишком молода для подобного.

Эльф посреди ночи пытался встать, чтобы что-то на себя натянуть, маньяк такой. Она вцепилась в него всеми четырьмя, явно давая понять, что против того, чтобы между ней и ее грелкой была лишняя ткань. После недолгой борьбы Дан сдался.

Сил сопротивляться у него все равно не было.

Хорошо, хоть в этот раз кровать цела осталась.

Лекса сыто потянулась, выворачиваясь из жарких мужских объятий. Дан что-то неразборчиво пробормотал, переворачиваясь на другой бок. Магичка хмыкнула. Укатался, лопоухий. Сам не заметил, как влил в нее половину резерва. Скоро восстановится, конечно, но пока пусть поспит.

Разгуливать в голом виде по квартире ей было не привыкать, но что-то Лексе подсказывало, что Дан этого не поймёт. Так что по дороге из спальни она захватила огромный махровый халат, валявшийся на плетёном кресле. Ткань пахла эльфом, травой и свежестью, завернуться в нее было даже приятно, особенно учитывая, что после согретой их телами спальни за ее пределами было прохладно.

Кухню магичка нашла без труда. Планировка квартир была идентичной. Пошарив по ящикам, по запаху отыскала банку кофе. Раскалила пассом джезву, насыпала пару ложек коричневого порошка, сахара.

За тщательным перемешиванием получившейся массы ее и застал заспанный Дан. На запах, наверное, вышел.

– Доброе утро. – эльф явно не ожидал увидеть ее на собственной кухне. Наверное, решил, что она снова сбежала чуть свет. Но Лексе надоело бегать. И от него, и от себя. В конце концов, прибить его она всегда успеет, так что можно дать лопоухому шанс.

– Доброе. Кофе? – она залила воду, коротким плетением довела ее до кипения, и разлила по двум чашкам. Дан помотал головой.

– Я не пью эту отраву. Спасибо, конечно, но лучше чай.

Он сам заварил себе странно попахивающую траву, и присел напротив Лексы. Она все же не удержалась.

– А зачем тебе кофе в доме, если ты его не пьёшь?

– Тебе купил. Тогда, утром. Понятно было, что ты не будешь чай. – как само собой разумеется, пояснил эльф. От подобной заботливости у Лексы в горле появился какой-то подозрительный комок. Никому, кроме этого дурного лопоухого, не пришло бы в голову покупать кофе малознакомой магичке, с которой он всего лишь раз переспал, только потому, что похоже, она не пьёт чай.

В дверь постучали, и не дожидаясь ответа, вошли.

Ректор Академии оглядел по-домашнему уютную картину, потер глаза, надеясь, что это галлюцинация и она вот-вот развеется. Но нет, Лекса продолжала сидеть на кухне Данатриэля, облачённая в уютный пушистый халат явно с мужского плеча. Сам хозяин квартиры, в пижаме, невозмутимо намазывал тост джемом.

Значит, все-таки в слухах было правдивое зерно. Руперт пожал плечами мысленно – взрослые люди – эльфы – сами разберутся. И перешёл к делу.

– Тебя срочно вызывает король. – Маркоса явно не сильно смутил тот факт, что Лекса оказалась этажом ниже от той квартиры, где должна была бы проживать. Настучал, значит, длинноухий. Лекса поискала в себе признаки раздражения и не нашла. Ей и самой хотелось поведать об их отличном сексе всему миру, только вот незадача – некому. Подруг у нее не было, так уж сложилось, а рассказывать об этом Джерри как-то не с руки, учитывая, что он подбивал к ней клинья еще с подросткового возраста. Весь в папу. И деда.

И все безуспешно.

– Что еще случилось? – магичка отпила кофе, поморщилась. Остыл. Сахару добавить, что ли?

– Дагни пропала.

Если бы Лекса не сидела, она бы наверное упала. А так ничего, обошлось.

– Дагни? Которая наследная принцесса русалов? – уточнила она зачем-то.

– Она самая.

– А именно ты почему мне об этом сообщаешь? Извини конечно, но ты вроде за нее не в ответе. И во дворце не живешь. И не на посылках у короля.

– Зато я в ответе за того, кого последним с ней видели. К ней в комнату рано утром пришла девушка-студентка в плаще, с накинутым на голову капюшоном. Они вместе вышли, дошли до первого этажа дворца и там пропали.

– Девушка в плаще? Вампир? – переспросила Лекса.

– Не просто вампир. – ректор тяжко вздохнул. Сознаваться в собственной безалаберности не хотелось, но выхода не было. – Надин – потомственный целитель.

– У нас в Академии были вампиры-целители?

– На первом курсе нет, а вообще, оказывается, да. У них магия слабая, бывают либо целители, либо алхимики. Эта оказалась целителем. – ответил ректор, и отчаянно побагровел ушами. От злости на себя, за то что не уследил и вообще оказался не в курсе, и стыда за собственную студентку, оказавшуюся предательницей.

– Оказалась, значит. – процедила Лекса. – То есть у нас были неучтенные целители, за которыми мы не наблюдали, и одна из них забрала Дагни. Интересно, зачем она ей понадобилась?

– Может, совета попросить? – подал голову молча пивший до того свою утреннюю мятную отраву эльф.

Лекса и Руперт одинаково удивленно уставились на него, но озвучила вопрос магичка.

– Какого совета может вампир просить у русала?

– Ну, как целитель у целителя... мало ли. – Дан пожал плечами. Лекса вытаращила глаза. Руперт багровел уже не только ушами.

– То есть ты хочешь сказать, что русалка тоже целитель?

– Слабый целитель души, если быть точным, но дар есть. Вы что, не знали? – эльф обвёл их недоуменным взглядом. Мол, как же вы расследование ведёте, что не в курсе элементарных вещей.

И правда, подумалось Лексе. Как же мы расследование вели. Прокол на проколе. Ушастый их носом макнул, как кутят. Да мало еще.

– Подведём итоги. – Лекса потёрла виски. Магичка потихоньку приходила в себя и приобретала способность соображать. – Во дворец, как к себе домой, приперлась целитель-вампирша, и исчезла, уведя с собой русалку. Которая тоже целитель. Что-то мне это не нравится. Как себя ведут наши самые подозрительные студентки?

– Никаких передвижений. – пожал плечами ректор. – дежурные стражники регулярно мне отчитываются. Обе сидят в комнатах и носа наружу не суют.

– Надо бы проверить. – задумчиво протянула Лекса. – И затмение скоро, и вообще.

– Ты в Академию? Я тогда вернусь к королю. Мало ли, новости какие будут. Он просил, как сможешь, тоже к нему в кабинет.

Руперт взмахнул рукой, закручивая невидимую спираль. Пахнуло озоном, переход схлопнулся. Лекса вздохнула и перенеслась к себе в квартиру. Эльфийский халат вещь замечательная, но в люди выходить все-таки непригодная.

Дав ей пару минут на сборы, за спиной возник неизменный Дан. Уже собранный, в фирменной эльфийской тунике, которая у него заменяла преподавательскую униформу.

– Я, пожалуй, с тобой. Если можно. Проверю, как там Инна. Все-таки тоже целитель. Хотя, ее пятерка за ней присмотрит...

Дан оборвал сам себя, и покосился на Лексу. Та сделала вид, что совершенно не в курсе эльфийских боевых звезд в Академии.

Молча взяв мужчину за рукав, она телепортировалась в общежитие.

Дан убежал проверять местонахождение эльфийки, а магичка отправилась уже знакомым маршрутом, где Лексу ждал еще один неприятный сюрприз. Не последний, впрочем, на сегодня.

Весты и Каро в их комнатах не оказалось. Поиск по ауре на территории Академии результатов не принёс – девицы как сквозь землю провалились. Стражи, дежурившие возле общежития, на вопрос – где студентки – только руками развели. Мимо них не проходили. Телепортом воспользовались? Да откуда им знать, как его строить, это же первый курс.

– Мне кто-нибудь объяснит, каким образом из-под охраны пятерых взрослых магов умудрились сбежать две первокурсницы?

Под взглядом закипающей Лексы матёрые боевики поежились.

Махнув на них рукой, не до воспитания сейчас, она просканировала комнаты девиц. Из общественного места они бы переноситься не рискнули. Рядом с кроватью Весты прослеживался отчетливый отпечаток переноса. Вряд ли его строила первокурсница, скорее было похоже на заряженный амулет. Вот ловкая девица – вживую построенный телепорт срабатывал только у Лексы, и то потому, что ей в любой магической системе страны было сделано исключение, на уровне схемы. Вот ее – пропустить. А остальных нет. Поскольку в своё время она поучаствовала в создании всего комплекса защиты и столицы, и близлежащих территорий, и границ.

Чтобы обойти запрет, пришлось злоумышленнице потихоньку, исподволь заряжать какую-то вещицу остаточными эманациями магии Лексы. На занятиях по бытовой магии магичка часто показывала плетения, потом просто развеивая их в воздухе. Ошметков чар, очевидно, хватило.

Увидела бы этого гения – придушила бы.

Хотя сначала – сдала бы умникам Джеральда, на опыты. Еще его дед прикормил несколько магов – исследователей. Несколько магов незаметно стали собранием, потом Ассамблеей, и занимались изысканиями на благо науки с таким рвением, что Лекса обходила их логово десятой дорогой. Не приведи им попасться.

Ту зарисовку амулета, что она недавно передала королю, умники успели разобрать по ниточке, сложить обратно и даже получить что-то похожее на оригинал на выходе.

Но это целое сборище опытных магов с высшим образованием и десятилетиями практики.

А тут первокурсница.

Либо она гений, либо что-то не вяжется.

Проследить телепорт не получилось. Остатков эманаций было маловато. Почти все успело выветриться, значит ушли они давно. Рано утром.

Лекса перенеслась обратно в королевский дворец.

Руперт восседал в рабочем кресле монарха, забывшись от нервов, и терзал остатки шевелюры. Впрочем, королю было тоже не до этикета. Джеральд все еще мерил шагами кабинет. Ковёр от стола до камина был уже порядком вытерт. Еще пара встрясок вроде этой – и придётся менять.

Еще одна подобная встряска – и как бы не пришлось менять королевского мага, пронеслось в голове у Лексы.

Она как-то в последнее время катастрофически не справляется.

Король вскинул голову при ее появлении.

– Ну, где они?

– Нету. Ушли телепортом.

– С территории Академии? – Джеральд даже остановился, чтобы повыразительнее на нее уставиться. Лекса вздохнула.

– Тот же гений, что придумал подчиняющие кулоны, собрал мою магию в накопитель и сделал одноразовый амулет-телепорт. По цвету – Веста, ушли они из ее комнаты в общежитии. Так что похоже, я все-таки не разбираюсь в людях.

За дверью послышалась возня, перебранка с охраной, и в кабинет Джеральда без стука ворвался взъерошенный Данатриэль.

– Не покои монарха, а проходной двор. – недовольно проворчал хозяин помещения.

– Инна пропала! – возвестил Дан с порога и почему-то сразу уставился на Лексу, будто она либо самолично спрятала куда-то эльфийку, либо знает все на свете.

Она знала, конечно, порядочно, но далеко не все.

Хотя, в этой ситуации, могла догадываться.

– Ну вот, еще один целитель. Похоже, боекомплект собирается. – жизнерадостно возвестила она. – Значит, вампирша, русалка, эльфийка, и две девочки-первокурсницы. Классическая пентаграмма! Похоже, кто-то собирается провернуть тот самый ритуал.

Она заговорщически подмигнула королю. Он насупился, не понимая, как можно по такому поводу веселиться.

Лекса не зря радовалась. Теперь хотя бы было понятно, что именно намечается.

А намечалось повторение ее кошмара тысячелетней давности. И у нее был шанс его предотвратить.

– Откуда, говоришь, испарились вампирша с русалкой? – она обратилась к монарху. – пошли, посмотрим. Может, тут еще ходы есть, а я не в курсе?

Джеральд спал с лица. Вот так живешь себе в замке, а потом оказывается, что проникнуть в него и выйти оттуда может кто угодно. Кроме монарха, который об этом ни сном ни духом.

– Я же приказал замуровать все входы-выходы. У меня неделю по двойным стенам специалисты лазали. Ты представляешь, восемь выходов, кроме моих покоев, из них один в город! – возмутился он.

– Это была одна из систем. – успокоила его Лекса. – Та, о которой я знаю. А когда строили замок, я не всегда контролировала процесс. И что здесь понапридумывал твой предок, в курсе не полностью. Наверняка он предусмотрел запасные пути отхода. Секреты любил – жуть. Ну ты уже понял.

– Да уж. – Джеральда передернуло, когда он представил, сколько его еще ожидает чудных открытий. Будет теперь ходить как призрак, по ночам, пугать общественность и простукивать стены.

Но сначала надо найти, куда именно подевались дамочки-целители.

Расспросив дежуривших в тот момент стражников, Лекса проследила их путь до коридора, ведущего в подсобные помещения. Чёрный ход исключался. Для того, чтобы в него выйти, нужно было пересечь кухню, полную поваров, которые как раз готовили Величеству завтрак. И не заметить вампиршу с русалкой они никак не могли.

Оставались кладовые и погреба. Подумав и заглянув в заставленные-заваленные едой и утварью помещения, Лекса кладовые исключила. Перелезать через сложенные штабелями окорока и мешки картошки не было смысла. Если бы какая-то часть стены или пола открывалась, остались бы следы, свободные от барахла участки. Их не было.

Оставив на всякий случай нескольких стражников обследовать кладовые, строго наказав не увлекаться поеданием запасов, король с магичкой и остальной толпой спустились в подвал.

За ними в итоге увязалось немало народу. Кроме ректора и Дана, к ним присоединились все русалы, перепуганные насмерть пропажей драгоценной наследницы, стража и особисты, поднятые по тревоге и не оставлявшие Величество без присмотра, на всякий случай, и четверо эльфов, оставшиеся от боевой звезды. Без целителя они как-то увяли, решили не поддерживать конспирацию и напрямую предложили собственные услуги как боевиков.

Вот их как раз Лекса твёрдо была намерена оставить во дворце. Через члена пятерки их силу выпить проще простого, а если они будут на расстоянии, злоумышленнику будет сложнее и дольше выкачивать эльфов. А если он действительно планировал ритуал закачки силы, то облегчать ему задачу Лекса точно не собиралась.

Винный погреб встретил их прохладой, лёгким запахом плесени и мокрого дерева. Прикрыв глаза, магичка просканировала помещение, но следов целительниц не обнаружила. Их не было на всем маршруте от комнат до подвала – будто они за собой специально подчищали малейшие эманации.

Похоже, на вампирше был амулет подчинения, а еще один она повесила на русалку. Другого объяснения, почему две взрослые разумные женщины в одиночку потащились неизвестно куда, не было.

Придётся искать ход старым проверенным способом. Несколько пассов, влитая в вязь сила – и вокруг Лексы веером разлетается поисковый импульс. Мелкие руны ударяются в стены, и там, где за ними пустота, всасываются в камень, а где сплошная кладка – отскакивают обратно, возвращаясь к хозяйке, будто дрессированные птицы.

Стену, прилегавшую к коридору, по которому они только что пришли, Лекса проигнорировала. И так понятно, что там пустота. Почти все руны вернулись обратно, кроме трёх у самой дальней стены, где хранились вина древней выдержки и бочки с бренди и коньяком.

Все дружно рванули к стене и принялись ощупывать камни в поисках потайного хода. Король в общей суете участвовать не пожелал, вместо этого задумчиво рассматривая бочки.

– Когда рабочие замуровывали ходы из моей спальни и прочие... – протянул он, выразительно глядя на Лексу. Она навострила уши. – Ребята оказались толковые, и кроме тупого закладывания камнем разобрались в механизмах, открывавших двери. И все они действовали примерно по одному принципу. Опускаешь рычаг – дверь поворачивается.

Магичка посмотрела на подвал новым взглядом. Опустить. Что можно опустить в помещении, где полно бочек и бутылок? Кран – повернуть, не подходит. Если только...

Дан тоже сообразил. Сразу видно, уважает пиво.

Пивной бочонок стоял на днище, а в его круглый бок был вделан рычаг, нажав на который можно было нацедить душистого прохладительного.

Только вот что пиво, которое не нужно выдерживать годами, делало рядом с коньяком?

Дан решительно потянул за рычаг, отодвинувшись телом на всякий случай подальше, чтобы не облиться пивом, если все-таки ошибся.

Он не ошибся.

Постамент с бочонком и стоящим рядом с ним Даном отъехал в сторону вместе с куском стены.

– Кто бы мог подумать, что здесь тоже есть ход. – задумчиво пробормотала Лекса. – Столько лет ходила мимо, и ни сном, ни духом.

Уж кто изучил винный погреб вдоль и поперёк, так это она. Хотя, Лекса всегда приходила по делу – за бутылкой. И рассматривать стены и светильники ей было банально незачем.