Текст книги "Бесценный приз"

Автор книги: Нина Милн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 13

Оливия аккуратно заклеила картонную коробку и встала. Растирая поясницу, потянулась и оглядела заваленный вещами пол маминой квартиры.

– Скоро переедем, – сказала она, глядя, как Джоди аккуратно запаковывает в папиросную бумагу фарфоровую статуэтку.

Джоди улыбнулась:

– Мы переедем гораздо быстрее, если ты перестанешь квохтать надо мной и позволишь мне больше делать самой.

– Ты и так много всего сделала. И не забывай, ты на шестом месяце беременности!

– Как бы там ни было, а я могу заварить своей доченьке чашку чаю.

– Спасибо, мама.

Джоди прошла по кремовому ковру, водя ладонью по округлившемуся животу. Ее жест вызвал у Оливии странную тоску. Восхищение и любовь теснили ей грудь. Мать совершенно не расстроилась, узнав о бегстве Зеба, – она отнеслась к его решению с безмятежным достоинством. Она не позволила огорчению испортить радость от беременности. Диета, йога – Джоди была готова на все, лишь бы ребенок родился здоровым.

– И не только малышка, но и я, – объяснила она. – Чтобы я лучше ее растила. – Она положила руку Оливии на плечо: – Ливви, с тобой я наделала много ошибок. Хочу, чтобы на этот раз все было как надо.

– Ах, мама! Ты замечательно заботилась обо мне. Лучшей мамы я бы не желала.

– Очень мило с твоей стороны, дорогая, хотя ты и лукавишь. Конечно, я люблю тебя больше всех на свете. Но пора мне перестать во всем полагаться на тебя. Малышка – второй шанс для меня. Я должна научиться стоять на своих ногах. – Джоди подняла элегантную руку, заглушая возражения Оливии. – Да, так и есть. Мне сорок два года, и всю жизнь я зависела от других. Я должна извиниться перед тобой.

– Ничего ты не должна.

– Нет, должна. Отныне в моей жизни все будет по-другому. Я даже нашла работу в магазине «Мать и дитя», и мне там очень нравится.

За два месяца, прошедшие после возвращения Оливии и провала операции «Мастерсон», она поняла, что Джоди действительно настроена серьезно.

На нее нахлынули воспоминания. Греховная улыбка Адама – улыбка, которая, как ей казалось, предназначена только для нее одной. Его глаза, искрящиеся весельем или темные от желания. Его прикосновения. Когда ее тело перестанет тосковать по нему?

– Ливви! Чай готов.

Оливия отогнала непрошеные мысли и сосредоточилась на настоящем; взяла дымящуюся кружку и даже попробовала улыбнуться. Нужно выгнать Адама из головы. Не получается сразу – надо действовать постепенно. Позволить себе сто раз вспомнить его сегодня и девяносто девять раз – завтра.

Голубые мамины глаза смотрели на нее задумчиво – пожалуй, даже слишком задумчиво.

– Как ты спала? – выпалила Оливия. – И как сходила на курсы для будущих мам? Извини, что не пошла с тобой, но…

– Милая, я же говорила – все хорошо. Я понимаю, ты должна была встретиться с клиентом. Подумаешь, большое дело. Занятия прошли нормально. И даже очень хорошо. – Джоди открыла рот и снова закрыла его, потом отвернулась, тряхнула челкой.

– Мама, ты уверена, что все хорошо? Ты ведь знаешь, ты не обязана отсюда выезжать!

Джоди круто развернулась к дочери:

– Оливия Луиза Эванс! Хватит. Больше мы на эту тему говорить не будем. Мне стыдно, надо было давно понять, как неправильно, что ты платишь за эту квартиру непомерную цену. – Она ласково улыбнулась: – И потом, мне ужасно нравится новая квартира. Она куда больше подходит нам с малышкой. Рядом парк. Магазины. Там у нас будет общество. И потом, ты все равно вносишь свою долю арендной платы.

– Мама, я ведь уже объясняла. Я не вношу свою долю. Ты сама зарабатываешь. Считай, что я взяла тебя консультантом в свою фирму.

Пока Оливии не было, ее заместительница неожиданно уволилась. Джоди заменила ее – и, как оказалось, очень удачно. Хотя Сьюзи нравилась Оливии, она знала, что со вкусом у нее слабовато. У мамы все получалось отлично.

Она почувствовала себя виноватой. Если Джоди кажется, что она не должна принимать помощь Оливии, то и Оливия не права, потому что не была откровенна с матерью. И много раз неверно судила о ней. Оказывается, люди все же способны меняться.

– Куда ты? – спросила она, увидев, что Джоди надевает шикарный ярко-зеленый дождевик.

– За молоком, – ответила Джоди. – У меня кончилось молоко. Я ненадолго.

– Давай я схожу.

– Нет. Мне нужно пройтись. – Джоди свободно завязала пояс. – Пока, Ливви!

Через пять минут после того, как за мамой закрылась дверь, прозвенел звонок. Вздохнув, Оливия выключила пылесос. Возможно, Джоди изменилась, но домашняя работа – по-прежнему не ее конек. Под диваном скопилось столько пыли, что мешок быстро забился. Оливия вытерла лоб и поморщилась, посмотревшись в зеркало. Вот почтальон удивится!

Она распахнула дверь и едва не разинула рот от изумления:

– Что ты здесь?..

И почему именно сейчас? Да, иногда она мечтала о том, что Адам явится к ней без предупреждения, но в мечтах она открывала ему дверь не в старом фартуке и косынке на голове – вылитая чокнутая домохозяйка из пятидесятых.

«Дыши глубже!»

– Адам… Что ты здесь делаешь? – Прикрыв дверь, она шагнула вперед, придерживая ручку.

– Хочу тебя увидеть. Разве Джоди не сказала?

Просто прекрасно! Может быть, мама таким образом решила отомстить Оливии за ее безумную поездку на край света в поисках отца ее ребенка?

– Нет. Она ничего мне не сказала.

– Ясно. Ну вот, она знает, что я здесь. Можно войти?

– Нет. – При одном взгляде на него она забывала, как дышать; нет, она ни за что его не впустит.

Джинсы плотно сидят на мускулистых бедрах, а футболка, которую выбрала она, натянулась на груди. На Оливию снова нахлынули воспоминания, которые она отгоняла от себя неделями. С тех пор, как она видела Адама в последний раз, его темные волосы немного отросли; на них блестели капли дождя – в Бате почти все время ливни.

Адам вздохнул:

– Оливия, я никуда не уйду. Так что выбирай. Либо ты впустишь меня, либо я схвачу тебя, перекину через плечо и внесу в дом. Решай. У тебя три секунды.

На миг Оливии захотелось поупрямиться; колени подкашивались при мысли, что Адам перекинет ее через плечо.

Как будто прочитав ее мысли, он вопросительно поднял брови и сделал шаг вперед. Она не должна сдаваться.

– Давай все проясним. Неважно, знает мама или нет, что ты здесь. Я хочу, чтобы ты ушел до того, как она вернется.

– Не волнуйся, Джоди долго не вернется.

– Что?! Что ты наделал? Где она?

– Лив, я не мафиозо, и мы не в фильме про бандитов. Джоди сказала, что побудет у своей подруги Джульетты и сходит в кино.

Он назвал ее Лив, и в груди у нее потеплело. Но она не должна поддаваться!

– Погоди минутку. – Оливия подбоченилась, стараясь не обращать внимания на хищный блеск в его глазах. Он жадно оглядывал ее. – Когда именно мама делилась с тобой своими планами?

– Вчера. Я позвонил ей, мы встретились и выпили кофе. Точнее, я пил кофе, а она – травяной чай.

– Ты приехал, чтобы решить финансовые вопросы?

Ну конечно, зачем же еще?

– Да, среди прочего, – спокойно согласился он. – Твоей матери приходится нелегко.

– И она взяла деньги? – Смущение смешивалось в ней со странным разочарованием.

– Почему бы нет? Ее малышка – не только твоя сестра, но и моя. Не понимаю, почему она должна страдать. Джоди предложила мне основать фонд; именно так я и поступил. Деньги поступят в распоряжение сестренки после того, как ей исполнится двадцать один год – или раньше, если мы с тобой и Джоди так решим. Так что, если она захочет учиться в университете, или путешествовать, или открыть свое дело, или купить дом, у нее будет такая возможность. – Адам улыбнулся – той самой улыбкой, предназначенной только для нее, и глаза у него сразу потеплели, а у нее закружилась голова. – Ты и твоя мама очень похожи. Мне очень долго пришлось ее уговаривать, прежде чем она согласилась что-то от меня принять.

– Адам, ты очень великодушен, но это ваши с мамой дела. Меня они не касаются. Я по-прежнему не понимаю, зачем ты здесь. Разве что хочешь услышать от меня слова благодарности? Раз так, спасибо тебе большое. Выход там. – Она понимала, что ведет себя грубо. Но Адам должен знать, что ее не купишь – хотя что именно он пытается купить, непонятно. Еще одну ночь? Господи… При одной мысли о ночи с ним она начинала плавиться. Чем скорее он уйдет, тем лучше.

Он шагнул вперед, преодолев разделявшее их расстояние, и Оливия попятилась назад, к дивану.

– Лив, мне не нужна твоя благодарность. Я приехал, потому что хотел тебя увидеть. Мне очень нужно было тебя увидеть.

Она заправила за ухо прядь волос, ощупав жуткую косынку. Ужасно хотелось ее снять; она опустила руки и ухватилась за спинку дивана. Сейчас ей все равно, как она выглядит!

– Если нужно, чтобы я подписала какие-то документы для твоего фонда, оставь бумаги. Я пришлю их тебе, как только прочту.

– Нет, мне нужно кое-что другое. – Карие глаза блестели голодным блеском. – Почему ты не рассказала о нас своей маме?

Оливия прищурилась:

– Откуда ты знаешь, что не рассказала?

– После того как я вчера проводил ее на курсы будущих мам, мы с ней посидели и поговорили; пока я все не объяснил, она, кажется, думала, что я просто помогал тебе найти Зеба.

– Ты провожал ее на курсы для будущих мам?

– Да. – Адам сделал еще один шаг к дивану и очутился на углу, и ее сердце затрепетало, как птичка в клетке.

– Зачем?

– Затем, что я тоже хочу принимать участие в жизни сестры.

– Неужели?

– Да, – просто ответил он. – Зеб предпочел устраниться, но это не значит, что я поступлю так же. Вот почему я сначала поехал к Джоди и только потом разыскал тебя. Я хочу, чтобы вы обе знали: что бы ни случилось между нами, между тобой и мной, я всегда буду рядом. Не из чувства долга, а из любви.

Его слова плыли вокруг нее, голова кружилась, она никак не могла понять. Наконец она ухватилась за фразу «что бы ни случилось между нами».

– Между нами, между тобой и мной? – Впившись ногтями в ладонь, она расправила плечи. – Не понимаю. Никаких «нас» не существует. И что бы между нами ни было в прошлом, я не помешаю тебе принимать участие в жизни малышки.

– А я хочу, чтобы мы с тобой были вместе.

Его слова воскресили искру надежды – ту самую, которую, как ей казалось, она похоронила навеки. Оливия до боли закусила губу. Два месяца назад на тайском пляже он разбил ей сердце. Она не позволит ему причинять ей еще больше боли.

– Два месяца назад ты ясно дал мне понять, что это невозможно. Тогда тебе удалось меня убедить.

Он провел ладонью по лицу, потом по волосам – знакомый жест, от которого у нее заныло сердце.

– Два месяца назад я был идиотом.

– А сейчас?

– Сейчас я знаю одно: возможно, я идиот, но все же я – не мой отец. Я не хочу уходить от ребенка. И не хочу уходить от тебя.

Еще шаг – и он оказался рядом с ней. Теперь она могла бежать, только перескочив через спинку дивана. Но трудность в том, что бежать ей совсем не хотелось.

«Погоди, Оливия! Не бросайся ему на шею!»

Стараясь не дрожать, она развернулась к нему.

– Но ведь ты уйдешь. Ты уже ушел от Шарлотты.

– Да, ушел. Но последние недели я много думал. – Он потер затылок. – После того как мы с Зебом пошли разными дорогами, я долго плыл по течению.

Сама того не желая, она почувствовала, как сердце чаще бьется в груди; она представила себе невероятную боль, какую испытал он. Это гораздо хуже, чем быть нежеланным, неизвестным ребенком.

– Мне казалось, после того, как я женюсь, все само собой образуется, – продолжал он. – Потом я встретил Шарлотту. Она выросла в семье военного; у нее тоже не было корней. Ей, как и мне, отчаянно хотелось обзавестись домом. Мысли о семье так захватили нас, что мы решили, будто брак только в этом и заключается. Мы были влюблены в наши мечты, а не друг в друга. – Он наморщил лоб. – Ты что-нибудь понимаешь? Сейчас мне предельно ясно: только встретив тебя, я понял, что такое любовь.

– А что такое любовь?

– Когда тебе хочется быть с любимой все время. И когда можешь делиться всем и знаешь, что тебя не осудят. Когда наслаждаешься голосом любимой и запахом ее волос. – Он шагнул к ней еще ближе. – Я люблю тебя, Оливия. Я знаю, я все испортил, но, пожалуйста, поверь: я люблю тебя. Надеюсь, ты позволишь мне до конца жизни доказывать тебе свою любовь, я постараюсь ее заслужить.

Радость взорвалась в ней фейерверком, у нее закружилась голова. Она с трудом преодолела разделяющее их пространство и дотронулась до него.

– Адам, тебе не нужно заслуживать мою любовь. – Она положила руку ему на сердце. – Она уже твоя.

– Правда? – Его улыбка была ослепительной; он обнял ее за талию и притянул к себе.

– Правда. Я люблю тебя, Адам. Рядом с тобой я чувствую себя красивой, и мне нравится быть красивой. Для тебя. Мне нравится доверять тебе, чувствовать твою защиту и заботу. Мне нравятся смузи, которые ты для меня готовишь. Нравится, как ты даешь и берешь. Я люблю тебя, и этим все сказано. Люблю всем сердцем. И остальными частями тела тоже. – Она широко улыбнулась. – Правда! Оказывается, любовь – все-таки не иллюзия. Это желание быть с любимым, неважно где. Если не хочешь жить в доме, поселимся в номере отеля. Если хочешь, можем жить даже в палатке.

Адам покачал головой:

– Лив, неделя, которую мы с тобой провели в доме на Ко-Ланте, была волшебной. Я понимаю, неделя – очень маленький срок, но там стены ни разу не давили на меня. Я хочу большего. Я хочу ходить за покупками и набивать дом безделушками, которые мы выберем вместе. Кстати… – Он порылся в карманах и достал оттуда завернутый в папиросную бумагу пакетик, а потом снова заключил ее в объятия.

Оливия вскрыла пакетик и тихо ахнула. В коробочке лежало три серебряных брелока.

Закатав рукав, она расстегнула подаренный им браслет:

– Сейчас я их надену.

– Пивная бутылка – в память о нашей первой ночи вместе, цветок франжипани и кольцо.

– Кольцо? – Оливия оцепенела.

Адам кивнул и снова полез в карман. Он достал оттуда черную бархатную коробочку. Откинув крышку, опустился на колено.

– Лив, ты выйдешь за меня замуж?

Слезы радости выступили на глазах; улыбаясь от счастья, она кивнула:

– Да, Адам! Да!

Ее рука дрожала, когда он надел ей на палец кольцо с крупным бриллиантом. Потом она помогла ему встать. Даже в самых смелых мечтах она не могла предположить, что ей, Оливии Эванс, сделают предложение вот так!

По-прежнему в уродливой косынке, с лицом, запачканным пылью, и в фартуке в цветочек, который знавал лучшие дни. А ей наплевать!

Уверенная в том, что Адам будет любить ее вечно, она шагнула вперед, в его теплые объятия, и подняла голову, чтобы ответить на счастливый поцелуй.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.