Текст книги "Возрождение тьмы"

Автор книги: Нина Дьяченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Трарин, ты когда-нибудь видел эльфов? – внезапно нарушила она долгое молчание. Её дом за высоким забором, стоявший на самом краю леса, едва виднелся. К нему вела петляющая дорога, идущая вдоль полей с одной стороны и редколесья с другой.

– Ну, да, много раз. В Гномье царство и в Дайл они часто заходили. Наши края едва ли не единственные, которые могут похвастаться такой прочной дружбой между гномами, эльфами и людьми, – с невольной гордостью заявил он, улыбаясь давним воспоминаниям. Гном сильно хромал, но она уже давно привыкла к его странной, кажущейся смешной походке.

– Скажи, а какие они? – странным голосом, в котором слышалось волнение, спросила она.

– Ну… разные. А что вас конкретно интересует?

– Они такие… как я? Я похожа на них?

– Эльфы тоже разные, есть чёрные эльфы из Чёрного леса – они живут ближе всего к Мору, за что их многие не любят, подозревая в верности Моргульту – ну это чушь, конечно же. Просто чёрные эльфы более жестокие, чем все остальные. Да и людей они очень не любят. Светлые эльфы сейчас в основном обитают в Лорине или в окрестностях Гурона. Ещё Альтаир подарил им какой-то лес. Да вы помните, госпожа, пару раз эльфы посещали наш скромный трактир! Правда, тогда вы были очень маленькой, могли и забыть.

– Я помню, – благоговейно прошептала девушка. Её дыхание превращалось в пар. – Только довольно смутно. А какая у них внешность? Они светловолосые и светлоглазые? Или бывают и брюнеты с тёмными глазами? – продолжала жадно допрашивать девушка.

Гном охотно продолжал, наслаждаясь её горящим взором:

– Лоринские обычно светловолосы и светлоглазы. Их нынешний принц – Эльве, а принцесса – Мириль. Они близкие друзья нынешнего короля Лайонелла Альтаирского. Бывал я и в замке, – с гордостью заметил гном. – Мне довелось увидеть портрет принцессы Гэллы, прекрасной златокудрой владычицы, когда-то мне очень хотелось её увидеть, ведь она гномам покровительствовала и стала матерью Аэлевры. Её отцом был чёрный эльф, а мать, Гэлла, светлой. Получилось прекрасное сочетание! Аэлевра, говорят, была упряма и своевольна, но обладала добрым сердцем и любящей душой. В её глазах полыхало пламя… Так говорят. Я видел только её портрет – живописец был из одарённых эльфийских художников. Он очень точно передал её красоту. Всё, что у неё было светлого… и тёмного. Да, говорили, что на её челе какая-то тень. Но… бред, конечно. Ещё одна выдумка глупых людишек! – презрительно добавил он. – Аэлевра никогда не поддавалась злу, никогда! Её душа всегда была чиста, как первый снег. Живописец, конечно же, не осмелился нарисовать звездную богиню Этулин, но… клялся, что прекрасноликая богиня пригрезилась ему во сне… И что Аэлевра действительно подобна ей. Некоторые даже считают, что Аэлевра – одно из воплощений богини Этулин. Действительно странно, что такая прекрасная богиня одинока и не замужем! Хотя… что мы можем знать про частную жизнь богов? – разглагольствовал гном. Гномы вообще проще относились к религии, чем люди, и могли высказать то, что люди сочли бы богохульством, и некогда не осмелились бы озвучить.

Вдохновляемый вниманием Мирандэль, он продолжал:

– И художник считал, что были они подобны, как две капли дождя. А вы… третья капля, моя госпожа! Моя жизнь прошла не напрасно, если я смог видеть вас – богиню во плоти! – голос гнома стал благоговейным, наивно-восторженным.

Она легко дотронулась до его грубой, мозолистой ладони нежной ручкой:

– Знаешь, почему я спрашиваю об эльфах?

– Небось по родне скучаете? – предположил гном.

– Нет, не то, – она покачала головой. – Эвенты меня озадачили, как-то спросив, знаю ли я, что я – не эльф. Не человек. Что я – стихия. Что ближе мне по роду – злые деревья из Зачарованного леса и они сами. Что я… существо. Что я… как злой дух.

Её голос дрогнул от печали и тоски.

– Нечего вам с ними водится, глупости всякие выслушивать! – сердито буркнул гном, сжимая кулаки. – Сами – чудища лесные!

– Я боюсь, Трарин, – её ногти впились ему в ладонь – выступили капли крови, но гном даже вида не подал, как ему больно. Одно её прикосновение сводило его с ума. – Иногда я чувствую, или мне это кажется, будто я растворяюсь, распадаюсь, как сахар в кипятке. Я часто забываю… свои мысли, чувства… Прошлое будто уплывает… навсегда, как река! Я боюсь! Ночью мне снятся разные ужасы. Я вижу полчища волков-оборотей, орков, троллей, драконов в золотой чешуе. Слышу крики побеждённых эльфов, людей. Вижу… пленного Моргульта в неизмеримой темноте, в пустоте. Вижу тень бога Зла – он смотрит на меня, сжигая мою душу!

Из ранок полились кровавые ручейки, так сильно она впивалась ногтями. – Что это? – она пришла в себя, отпустив его ладонь. – Кровь? Откуда на твоей ладони кровь? Я поранила тебя, Трарин? Прости! Я забылась. Не знаю, что на меня нашло, – каялась девушка, чуть не плача.

– Ерунда. А эвентов не слушай, больше с ними не общайся. За столетия, которые они прожили… с головой всякое случиться может. Не принимайте их слова близко к сердцу.

Они остановились перед громадными воротами. Тёмные окна встретили их неприветливым, холодным взором; собаки залаяли.

– Знаешь, – она дотронулась рукой до замка – тот открылся сам собой с глухим скрежетом, – гном сделал вид, что не заметил этого. – Иногда мне кажется, что, когда я засыпаю, то… Я исчезаю, испаряюсь, растворяюсь во тьме, становлюсь её частью. Надо бы маму попросить как-нибудь зайти ко мне в комнату ночью и проверить – есть ли я в кровати. Лучиэнь засмеялась сдавленным смехом. – Спасибо, что провёл. Спокойной ночи!

Красавица неслышно проникла во двор, блеснули серебристым отблеском дивные чёрные волосы, как чёрная, посеребренная луной тень.

***

Фроло, всё ещё пребывая в шоке и недоумении, напялил на себя кольчугу. Волшебная кольчужка засверкала, как алмазы под солнцем. Она оказалась тонкой и лёгкой, что удивило его. Он поддел её под верхнюю одежду, но на тёплую, плотную нижнюю рубашку.

"Эх, жаль, зеркала нет!" – огорчился карлик. Ему безумно захотелось полюбоваться на себя в сверкающей кольчуге, с Гуронским клинком в позолоченных ножнах.

Когда кольчугу скрыла тёплая рубашкой, штаны и гномовский плащом, на него навалилась тоска, как всегда, внезапная, словно вражеский удар в спину.

Тоска-воспоминание о Фиалке.

Как он хотел хоть разочек ещё раз увидеть её живой! И к чёрту все подвиги на свете, всех эльфийских красавиц и всех смелых рыцарей этого мира. Да и маги ему не нужны.

"Без Фиалки мне даже приключений не особенно хочется!" – честно признался сам себе карлик; в последний раз стал на цыпочки, поглядел на крайние домики Городка-на-Холме, защищённые высоким каменным забором – для их постройки нанимали гномов, так что теперь эту преграду не каждый таран разрушит. Заговоренные на прочность камни, а из них торчат, как грозные копья, стальные острые пруты.

"Правда, стража некудышняя. Спят себе дежурные на сторожевой вышке у железных ворот сном сытых младенцев, хоть процессии с факелами устраивай – не заметят. Особенно ночью, после кружки-другой пива".

Страдание, пронзившее его при воспоминании о жене, сменилось тихой, ласковой грустью. Не хотел он и думать о любимой земле, которую он покидает, быть может, навсегда. Вспомнился отец Фиалки, который обнял его на прощание.

Фроло трясущимися пальцами провёл по увлажнившимся глазам.

"Буду помнить, всегда…"

… Сгорбившись, как седой дед, карлик затопал по узкой тропинке, петляющей между кустами и высокой травой. Настоящий лес начинался дальше.

По тракту он не хотел идти – даже Городка-на-Холме достигали слухи про разбойные нападения. Фроло никак не мог понять этих разбойников: зачем на кого-то нападать, грабить и лишать жизни, если вокруг столько невозделанной земли? Сей себе, стройся. Только не в землях эвентов, конечно, да и не в Зачарованном лесу, где отродясь, кроме чёрных эльфов, да страшных могильников – ничего не было. Да ещё добрый волшебник Том с прекрасной женой. Они тоже не любили, когда по их владениям чужаки шастали. Морока одна – только спасать успевай!

Болота, опять же, злобные духи умерших в своих дворцах-могилах…

Фроло чуть не расшиб голову об первое попавшееся дерево – дикую яблоню – углубившись в воспоминания про древние легенды, так красочно описанные в Алой книге.

Задумавшись о прошлом, Фроло наткнулся на ещё одно дерево – высокую сосну, торчавшую, как коричневый, отрубленный палец.

"Мне только подвигов ратных не хватало!" – поморщился он, потирая ушибленный лоб. "Враги меня на кусочки изрежут, а я даже не замечу ничего!"

Плохое настроение усилилось, он очень ясно представлял себе своё будущее: в войско его не возьмут, тем более, в войско людей, каждый из которых раза в два превышал его ростом. Да бравые вояки только посмеются над ним, ещё и обидятся. А то, что прогонят с позором – это очевидно. Это раньше, три века назад, в эпоху написания Алой книги карлики сражались рядом с рыцарями прошлого и самим королём Альтаиром! Но… те времена давно прошли.

"Наше дело мирное", – приговаривали старики, наблюдая, как молодежь устраивает сражения на деревянных мечах или стрельбе из лука. Однако же, в состязания не вмешивались, зная с высоты своей мудрости, что это пройдёт. И вся молодая доблесть уйдёт в мирное русло: выращивание плодов и торговлю ими. Даже эльфы не гнушались закупать их мёд, отборную картошку, золотистые дыни и громадные арбузы.

Несмотря на то, что в эльфийских лесах всё росло со сказочной быстротой, эльфы за редким исключением, не возделывали земель, а питались лесными дарами; не выращивали скот, а охотились. Правда, могли снизойти до выращивания винограда и хлеба.

"Денег у меня мало", – угрюмо размышлял карлик, уходя по отчаянно петлявшей тропинке, впрочем, стараясь не слишком удалятся от тракта – всё-таки какой-никакой ориентир. Заблудиться в трёх соснах ему не хотелось. Фроло подозревал, что с его "счастьем", он и в Мор может забрести, если не будет следить за дорогой. Но невесёлые размышления о будущем не покидали его, возвращаясь снова и снова.

"Чёрную работу делать или в навозе копаться – это уж увольте! Отродясь этим не баловался! Отложим такую возможность на крайний случай. Прислуживать мы тоже не любим… Вообще работать не любим".

Фроло с грустью осознал, что является самым настоящим лежебокой-мечтателем. И когда закончатся деньги – лучше ему лечь на спинку, сложить на груди ручки – и немедленно помереть. С голоду.

С каждым шагом Фроло становился всё мрачнее, но откуда-то знал, чувствовал тайными струнами своей души, что Городок-на-Холме надолго или же навсегда остался в прошлом, ворошить которое больно и опасно, как горящие угли. Он знал, что не может смотреть на могилу Фиалки, любимой жены, с которой хотел прожить всю жизнь, а прожил лишь год. Не сможет смотреть в глаза её отца. Не может, не может… Лучше промышлять снятием шкур с давно сдохших животных или собирать навоз, чем жить в прекрасной, солнечной долине с золотым лоринским деревом.

Вина, вот что никогда не даст ему покоя! Вина, которую он всё равно уносит с собой, как незаживающую рану в сердце.

Очнувшись, Фроло сообразил, что ушёл в какие-то дебри. Где-то в глубине души он стремился в Пригорье. Всё-таки там вместе с людьми жили и карлики. Ему там понравилось. И Фиалке тоже… Они там были счастливы, хоть и недолго.

Здравая его часть понимала, что жить в каком-нибудь селении, где живут только люди, он не сможет.

"Значит, Пригорье… или лес. В лесу с голоду и без денег не умрёшь", – уныло размышлял Фроло, рассматривая стройные ели, соседствующие с угрюмыми дубами и буками. Солнечный свет пробивался между ветвями.

После Великой битвы в Чёрном лесу кто-то, быть может, сам король или прекрасные эльфы провели тропу, охраняющую путников. Если дураки сами не лезли за её пределы, то никакие злые духи не могли заманить их в своих могильники… для задушевной беседы.

В лесу было душно и жарко. Ещё чуть-чуть – и кровь из носа хлынет. Фроло бросило в жар, когда он представил, что ступил на обманную тропу, ведущую в гущу зловредного чёрного леса, граничащего как с Пригорьем, так с Городком-на-Холме. И с Мором, естественно.

"Неужели я попал из обычного леса в Чёрный? Да, удача моя – необыкновенна!" – с горечью и какой-то обречённостью решил карлик.

Деревья, как ему казалось, смотрели на него во все листья. Поглядев на тропу, Фроло ощутил, как волосы у него встают дыбом.

"Только б это оказалась нужная тропа! Только бы не сбиться с неё, только бы не сбиться!" – приговаривал он про себя, иногда шептал вслух, покрываясь холодным потом. "Я хочу в Пригорье, а не в Могильники!"

Малыш помнил из прочитанного, что добрый и могучий маг Том спасает тех, кто попадал в чёрный лес или могильники, но… Не мог же он быть в разных местах одновременно? Могли же и у него быть выходные…

***

Фроло шёл довольно долго и только когда солнце начало закатываться, убедился, что всё-таки, несмотря на мольбы, обращённые к богам, сбился с безопасной тропы. Тракт тоже куда-то пропал, и уже давно. Не было видно дороги, вытоптанной многими поколениями путников, а оттого твёрдой, как камень, с указательными столбами, где несмываемой, светящейся во тьме эльфийской краской были указаны ближайшие города. Особой – алой краской – были указаны запретные зоны. Например, Городок-на-Холме, Чёрный лес, эльфийские владения, земли эвентов, владения гномов.

Гномовские царства были условно закрытой зоной – всем гномам дорога была разрешена, а людям – только из Приозерья и Диких земель, а также Дайла, и, разумеется, – Гурона.

Путникам из других мест, кроме Гуронских воинов и магов из Белого Ордена, приходилось останавливаться в Приозерном городе или же Дайле. Впрочем, купцы не возражали, на ярмарки гномы спускались в Дайл, где и продавали свои великолепные изделия. Люди, а тем более, эльфы, не покушались на гномовские царства внутри громадных гор.

… Хоть Фроло из осторожности и не выходил на тракт, особенно памятуя про свою драгоценную кольчугу, стоившую, как весь его городок, и о нескольких золотых монетах с вычеканенным профилем Аэлевры, о неплохом Гуронском же клинке с золочёной рукоятью, и позолоченных же ножнах, украшенных к тому же мелкими изумрудами и зеленым жемчугом. Да и копия алой книги была дорогой вещицей. Особенно для коллекционеров старины.

"Я просто клад для разбойников и не слишком церемонящихся наёмников!" – с горечью подумал карлик. "Да и вообще, ограбить меня может любой – кто соизволит на меня напасть!". Карлик то и дело хватался за рукоять кинжала, при любом подозрительном шорохе вздрагивал и напрягался, готовый дать стрекача… Ну, если врагов будет больше одного. Фроло вообще не понимал, как сможет сразиться с человеком, любому из которых он достаёт максимум до пупа. Несчастный карлик дрожал от страха. Но он знал, что будет сражаться, если придётся. Дорогие подарки – особенно дорогие, как память – Фроло защитил бы даже ценой собственной жизни. Редколесье уныло переросло в дикие заросли шиповника и малины. Также вокруг росло что-то ужасно колючее и с шипами – неизвестное карлику растение. Оно полюбило оплетать тропы, заставляя его всё дальше углубляться в лес. Высокие, толстые, зараженные омелой деревья создавали угрюмый полумрак, пахнувший сыростью. Земля постепенно влажнела, тучей налетели комары, и Фроло пришлось доставать бутылочку со специальным средством и натирать уязвимые места.

Разочарованные комары улетели.

Через некоторое время неопытный путешественник забрёл в болото. "Ну просто прекрасно! " – раздражённо подумал он, прыгая с одной кочки на другую, с трудом сохраняя равновесие. Тяжёлый рюкзак нещадно бил по спине и по бокам. К тому же солнце ускорило падение за горизонт. При мысли о наступлении полной темноты с крохотными светлячками – звёздами, посреди болота, с милыми соседями под боком: комарами и пиявками, – Фроло предался отчаянью.

Потемнело, количество кочек на квадратный метр болота увеличилось. Усталый карлик уже не прыгал, а осторожно переступал, изо всех сил щуря глаза, пытаясь увидеть берег. Но всё тонуло в вечерней тьме.

Звёзды зажглись, как маленькие серебряные монеты, их сияние согрело ему душу. Он часто любил смотреть на них, отыскивая любимую эльфами звезду Этулин.

И тут Фроло увидел россыпь болотных огоньков. Отливая золотым, зелёным и синим, они медленно двигались по болоту, заманивая в топь. Фроло задрожал от страха, у него даже волосы встали дыбом, когда он созерцал медленно движущиеся огоньки.

"Зато, по крайней мере, я вижу, где топей нет, – там, куда эти клятые огоньки не движутся", – попытался успокоиться перепуганный малыш.

Фроло не ошибся, с содроганием уклоняясь от огоньков, он быстро выбрался на твердую землю, где тяжело вздохнул от облегчения. Он без сил свалился на землю, провалился в тяжелый, мертвенный сон.

Проснувшись, Фроло увидел над собой вершину большого, раскидистого дерева; оглянувшись по сторонам, заметил небольшой холмик, где ему явно придётся провести эту ночь. Идти дальше он уже был не в состоянии.

Воздух показался ему упоительно свежим и немного прохладным, в первых днях наступившего августа. Небо окончательно почернело, потеряв все другие краски. "Взопрею", – сделал вывод карлик. "Уж точно спарюсь в этой кольчуге и тёплой, рассчитанной на осень одежде! Чего стоит только гномовский плащ на шерстяной подкладке?" Однако Фроло не захотел снимать плащ – боялся простуды и комаров.

Выудив из сумки припасы, он аппетитно поужинал, но костёр разводить не стал, решив сначала осмотреться.

Взвалив на спину сумку, Фроло пошёл вперёд, надеясь, что рано или поздно куда-нибудь попадёт: в городок или деревушку. В глубине души он мечтал о Гуроне – но что ему там делать? Ворваться во дворец, хвастаясь родством умершей жены со славным героем многочисленных легенд? На его душу снова накатилась волна тоски, безнадёжности.

Тропинка вела через лес – он и пошёл по ней, как послушный пони. И через час остановился, застыв от изумления. На укромной полянке лежал гном. Его массивные сапоги торчали из плаща, как из кокона, свисала длинная белая борода. В руках гном стискивал большой, острый топор.

Гном храпел, закутавшись в плащ, костёр возле него еле тлел.

– Доброе утро! – громовым голосом возвестил Фроло, давясь от смеха. Он узнал этого гнома – и очень обрадовался. К нему снова вернулась вера в собственную удачу.

– Что? Где? Кто? – немедленно проснувшись, выкрикивал гном, вскакивая и размахивая топором во все стороны.

Карлик на всякий случай отпрыгнул от него подальше.

– Трой! Какими судьбами? Это я, Фроло! – радостно завопил он, не трогаясь с места, дожидаясь, пока старый знакомец тоже разглядит его в блеклом отсвете углей.

Гном засунул за пояс топор и кинулся его обнимать.

– Как приятно встретить знакомое лицо в этой чащобе! – радовался гном. – Ты-то что здесь делаешь, или до сих пор бродяжничаешь с Фиалкой? А она где? – гном повертел головой. Горло карлика сдавил спазм:

– Она… нет её больше, Трой, – просипел он, отворачиваясь, чтобы скрыть брызнувшие слёзы.

– Погибла? – искренне огорчился Трой.

– Да. Видишь ли, вскоре мы с ней вернулись домой… даже поженились. Прожили счастливый год, а потом… она заболела… и… не выздоровела. А я ушёл. Не могу видеть её могилу… – отрывисто пояснил Фроло. – Да и сородичи мои не слишком хотят меня видеть. Обвиняют в её смерти.

– Понятно, – гном отлично его понял и не стал задавать лишних вопросов. – Ты уже чай пил?

– Нет, только поужинал. Так, наспех.

– Ничего, поужинаешь ещё раз, что это за еда без горячего чая? Ею только подавиться можно!

Гном начал хлопотать, понемногу скорбь карлика улеглась. Он с признательностью принял из руки гнома большую чашку горячего и ароматного эльфийского чай.

– А у тебя как жизнь? – поинтересовался он у гнома. Тот пожал плечами:

– Да так, те украшения я давно продал, лекарство папе купил, он немного оклемался. Нанял ему слуг и отправился путешествовать, не могу сидеть на одном месте, тоска берёт… Говорил он уклончиво.

– Небось, дело важное? – наугад произнёс карлик, улыбаясь. Гном с ответной ухмылкой скосил на него серо-голубые глаза. – Есть, есть дельце одно, ты угадал! Но дело это тайное! – заговорщицким шепотом произнёс тот. – От него, брат, зависит судьба нашего мира!

Фроло не слишком-то поверил, что от этого "страшно секретного!" – дела миру может быть какая-нибудь польза, но и его зацепило. Больше всего на свете он любил разные тайны, особенно чужие. У него появилась слабая идея, что приключения всё-таки добрались до него.

– И чего тебе в кузне не сидится? Ты же гном, а не наёмник! – усмехнулся Фроло, потому что давно раскусил в нём душу авантюриста… такую же, как и у него. – Знаешь, похоже, мы с тобой – два сапога пара. Нам лишь бы приключения! И тайны, – озвучил он свои мысли.

– Честно говоря, меня действительно наняли, – доверился ему гном. – Я тебе даже кое-что расскажу, ведь мне нужен рисковый сообщник. Спутник. Сам видел – легко меня спящего прирезать и ограбить. Спать-то иногда хочется, и ничего с этим не поделаешь. Нужно, что б двое было – один на часах стоит, другой спит. Да и дело моё требует храбрости, даже бесшабашности… и осторожности, конечно. А тебе ведь всё равно куда идти – я прав? Так почему бы тебе не сходить со мной?

Фроло кивнул, чувствуя, что ввязывается в опасную авантюру. Ему припомнился вылаз Троя в Могильники. Карлика пробрала дрожь… и восторг предвкушения. На самом деле тяжёлая работа в незнакомом городе привлекала его гораздо меньше любого рискового похода. – Хорошо – выкладывай, – он отпил ещё глоток ароматного напитка и взял бутерброд с сыром.

– Наняли меня эльфы, – значительным тоном начал Трой, – задание пустяковое: я должен сбегать в Мор.

– Что-о-о?! – Фроло чуть не подавился, широко раскрыв голубые глаза. – Тебе что, Могильников мало?

– Мало, – шутливо развёл руками гном, – они все закончились. Да и приелись. Ненавижу однообразную, нудную работу. А вообще-то, меня наняла сама принцесса Лорина, госпожа Мириль! Сказала, что бы я сходил в Мор…

– К той самой горе, где уничтожили кольцо Всевластия? – потрясённо уточнил карлик, широко раскрыв рот, так что кусок бутерброда чуть не вывалился наружу.

– Да, да. Точно! – кивнул Трой. – Мне надо будет там кое-что найти – и принести ей. Всё.

– А ты уверен, что в Море безопасно? – боязливо уточнил Фроло.

– А где может быть безопасно? – отпарировал гном. – Одинокому путнику всегда опасно… особенно если он мечом едва владеет. Гном красноречиво посмотрел на его позолоченные ножны, заставив покраснеть.

– А разве Мор не охраняют солдаты Гуронской империи? Пожалуй, нам они рады не будут.

– Охраняют, но не слишком тщательно. Мы же не орки в количестве десяти штук, а два путника: маленький карлик и гном средних размеров. – Кстати, ты хоть чем-то вооружен? Или у тебя висят пустые ножны для острастки глупых разбойников? Хоть палкой?

Карлик с гордостью продемонстрировал свой короткий, но острый Гуронский кинжал. – Ещё и кольчуга есть, я её под одежду нацепил… лёгкая, как пёрышко, но зато очень прочная. От старых времён осталась. От комаров помогает. И лук со стрелами есть, как видишь. Он повернулся к нему спиной.

– Ну, лук явно не эльфийский, – пренебрежительно заметил гном, – но сойдёт. Особенно, если ты меткий стрелок.

– Более меткие, чем карлики, только эльфы! – похвастался Фроло.

– Так как, рискнёшь прогуляться со мной? – обратился к нему гном, серьёзно глядя ему в глаза. – Имей в виду – награду пополам. Десять золотых монет – год работать не будем! Можно и домик купить.

– Ладно. Рискну. Всё равно делать нечего, – ухмыльнулся Фроло. – Только не надейся, что я твою сумку с припасами потащу! Я не оруженосец и не слуга! Но… неужели нам придётся сражаться с солдатами короля?

Гном поперхнулся последним глотком чая, закашлялся. – Типун тебе на язык! Мы обойдём их лагерь, ночью они не рискуют далеко отходить от костра – даже самые смелые. Я бы на их месте тоже бы не рискнул.

– А что за вещь мы должны найти? Что-то волшебное? – проницательно спросил Фроло, заглядывая в его глаза.

– Потом расскажу, – гном пожал плечами. – Как найдём, узнаешь.

***

В первую же ночь, проведённую под громадным деревом, Фроло увидел кошмарный сон, в котором он вместе с Троем бродили по подземным пещерам, по колено в грязной, чёрной жиже. Два факела с трудом освещали подземную тьму, крошечных светляков. А потом из воды, прямо у них из-под ног, вылезло страшное чудовище – подводный дракон о шести головах, который плевался кипятком.

Фроло вздрогнул и проснулся. Огонь потух, однако ночь была очень светлой, к тому же карлик неплохо видел в темноте.

Он услышал чьи-то отдаленные шаги, шорохи, звуки треснувших сухих веток под чьими-то сапожищами.

Карлик схватился за рукоять кинжала, осторожно встал и прокрался в направлении подозрительных звуков. Под его-то ногами не хрустнула ни одна ветка!

Вскоре он увидел яркий свет костра, возле которого расположился другой лагерь. Побольше, чем у них.

Мужчин было трое. Они сосредоточенно глядели на костёр, закутавшись в плащи.

Они совершенно не понравились Фроло, хотя и на разбойников вроде не походили. Он сам не мог бы внятно пояснить причину внезапно вспыхнувшего отвращения. Карлик внимательно вглядывался в них, дрожа от холода и страха.

Один был высоким, крепким стариком без меча, но с чёрным посохом, увенчанным чёрным же шаром. Лицо угрюмое, глаза – лихорадочно блестят. Второй – высокий, крепкого телосложения, настоящий силач, но с поседевшими волосами и обрюзгшим лицом и с очень недовольной миной. На его поясе с золотым шитьём, болтался громадный меч в ножнах, украшенных королевским гербом – орлом с распростертыми крыльями. На мужчине имелась и кольчужная рубаха, накинутая поверх верхней одежды. А третий – явно слуга – подкладывал в костёр ветки и помешивал висевшее над костром в чугунке какое-то варево, издававшее аппетитный запах. Он был молод, худ, нескладен, поглядывал на обоих спутников исподлобья, с опаской.

– Поужинаем – и в путь! – властным, скрипучим, очень неприятным голосом, от которого у Фроло мороз прошёл по коже, сказал старик. Он держался так заносчиво, что карлик сразу понял, кто здесь главный.

– А разве сон нам не полагается? – сердитым, раздражённым тоном спросил воин.

– Сегодня – не полагается, – не менее ворчливо заявил старик. – Мои птицы мне донесли, что о ней узнал король и уже отправился в Эверет вместе с десятком верных воинов, – а его охрана: частью люди, частью эльфы. С ними я связываться не хочу!

– А с кем ты вообще можешь связываться? – язвительно заметил мужчина, поигрывая рукоятью меча в широкой ладони. – В бою твои чары ничего не стоят, ты только и умеешь запугивать несчастных земледельцев!

Старец глянул на него исподлобья:

– Мой посох изрыгает огонь! Мне служат мёртвые птицы – они ли не лучшие шпионы? Физически я слаб, слабее тебя, конечно. Но… осмелишься ли ты бросить вызов Злу, как хочу это сделать я? Когда я заполучу эту силу, мне поклонятся орки, тролли, гоблины, и вообще вся нечисть!

– Да, да, да… а ещё драконы к тебе прилетят… Чтобы облобызать твои тапочки, – язвительно заметил собеседник с королевским гербом. – Если хоть один остался. Что, старик, хочешь путь Моргульта повторить? Кстати, как ты собираешься отнять у неё силу?

– Убью – и выцежу, – хмуро заявил колдун. – Но мы должны успеть раньше короля Лайонелла! Он и эти эльфы… Ненавижу эльфов! Они тоже хотят убить её… И сила снова растворится в нашем мире, как сахар в кипятке. И не собрать мне её по скудным крохам до самой смерти! К тому же, в ней сила древнего артефакта – кольца самого Моргульта! И эльфийское бессмертие. В общем, полно полезных качеств… Которые я хочу заполучить!

– Ага, а потом превратишься в какую-то дрянь! Очень мило! – заметил внимательно слушающий его мужчина. – Я не думаю, что Сила не умеет сама себя оберегать. Обычно те, кто стремиться завладеть древними артефактами Моргульта – развоплощаются – и становятся бесплотными злыми духами. Прекрасная участь, не так ли?

Слуга быстро снял закипевшее варево, придвинул к ним и вручил две ложки, – сам отошел к всхрапывающим, стреноженным коням.

– Не волнуйся, я всё продумал! Уж я-то постараюсь не растаять! – нехорошо ухмыльнулся старик, как оскаленный череп. – В любом случае, я готов рискнуть. Конечно, часть этой силы придётся снова заточить в кольцо, иначе меня просто разорвёт на части. Я и кольцо уже приготовил – смотрите и трепещите! – некромант продемонстрировал собеседнику небольшое золотое колечко. – Очень древняя магия! – нахваливал он. – Мне его достали, конечно. Между прочим, из самого Мора! Я кое-что в нём переделал, конечно, чтобы оно лучше подходило для моих замыслов… Зато потом я смогу повелевать духами тьмы, погодой, обрушивать на голову врагов гром и молнии. И все мне будут платить дань! И Гондорская империя станет моей! Но сначала я возьму в плен всех эльфов – их кровь с помощью Силы сделает меня молодым!

Глаза старика загорелись фанатичным пламенем.

– Разумеется, кое-что перепадёт и тебе, наместник короля!

– Потому я и следую за тобой, – буркнул воин. – Мне уже нечего терять – слава и деньги в прошлом. А я хочу их снова! Хочу обнимать красивых молодых девушек и наряжаться в атлас и бархат! Хочу золото и драгоценности! Я их буду коллекционировать! Я заведу себе громадные сундуки, и будут их туда складывать! Я женюсь на эльфийке!

– Нам пора, – оборвал его восторженные мечтания маг. Колдун бодро вскочил. – Под утро вздремнём на часок. В любом случае, мы намного опережаем короля и его свиту.

– Зачем мы тогда так торопимся? – с изумлением заметил воин, с неохотой вставая.

– Потому что мне понадобится время, чтобы убить её, – мрачно пояснил маг. – Или ты думаешь, что это так просто?

– Я не думаю, что убить девушку очень сложно, или она обучена владеть мечом и луком? – съязвил он, потягиваясь. Недоеденный суп всучили прибежавшему слуге:

– Быстро доедай и седлай коней, олух!

– Не знаю, воительница она или нет. Мне кажется, она даже не осознаёт своей силы. Но Сила будет её защищать, пусть даже неосознанно… Мне придётся тщательно нарисовать пентаграмму и принести жертву.

– Ах, вот зачем вы взяли с собой этого идиота! – сообразил мужчина, хлопая себя ладонью по лбу. – Кашу-то и я могу сварить, а лишний свидетель нам не нужен.

Слуга привёл уже оседланных лошадей, и они замолкли, быстро уселись в сёдла и ускакали в ночь по едва видимой дороге.

***

Когда перепуганный карлик вернулся, то застал гнома у погасшего костра, разложившего новый, с эльфийскими спичками наготове.

Фроло вспотел от ужаса, выхватил коробок и зашипел: