Текст книги "Возрождение тьмы"

Автор книги: Нина Дьяченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– На этот раз я не промахнулась! – торжествующим голосом произнесла волшебница.

***

… Владения Беарна, дальнего потомка великого мага Беруна, сыгравшего важную роль в Великой битве, находились на пути к Дайлу, граничившему с гномовскими владениями. Гномы и люди из Дайла, а также предки Беруна, и люди из других мелких городков поблизости – сохраняли между собой самые дружеские отношения. На ежегодные ярмарки в Дайл стекалось множество народа, даже карлики из далёкой страны, эльфы из Чёрного леса и даже Лоринские эльфы, которые запросто бывали при дворе.

Прибывали важные особы из Гурона, Итилиэна, Рохана и даже из восточных княжеств.

Начинались Дикие земли посевами невиданного клевера над которым летали огромные пчёлы. Затем появлялись другие постройки и огромный дом, когда-то принадлежащий самому Беруну.

Радомир невольно задумался о прошлом, когда волшебная сила Беруна, его молчаливые, но верные и сильные воины: медведи, волки и лисы, которых больше никто не смог приручить, смогли оттеснить войска Чёрного повелителя от Дайла. Правда, от города тогда мало что осталось, хорошо, что большинство жителей тогда спаслись бегством.

Нынешний господин этих мест был добродушен и тоже умел превращаться в медведя. Он, как и его великий предок, был нечувствителен к любому оружию, верен своим друзьям и данным клятвам.

К Радомиру выбежали красивые звери: собаки, овцы, лани. Они ласково потёрлись об него, а затем поспешили к хозяину – доложить о приходе давнего друга.

Беарн с радушной улыбкой поджидал его на крыльце. Его могучие руки поражали всех, кто его видел, льняная туника приоткрывала не менее могучие ноги. Чёрные волосы небрежно торчали, словно их отродясь не причёсывали, разве что пальцами. Однако пояс туники был украшен разноцветным жемчугом, а кожаный ремешок, сдерживающий длинные волосы, изумрудами и рубинами.

Хозяин быстро подскочил к мужчине и сжал в стальных объятиях.

– Ну, как дела в Чёрнолесье? – с усмешкой поинтересовался он, выпуская из стальных тисков порядком помятого мага. – Как эльфы?

– Я совсем недолго был у эльфов, но насколько я заметил, дела у них идут прекрасно. Недавно нынешний эльфийский король получил от коронованного Лайонелла Альтаирского бумагу на владение Чёрным лесом. Я тоже получил подобную бумажку. Смешно – он дарит нам то, что нам и так принадлежит испокон веков! Что я ещё получу в подарок? Свой собственный дом?

– Сейчас времена изменились, – осторожно заявил маг. – Люди… Они… завидуют эльфам. Так было всегда. Я могу понять людей… В своё время Моргульт отлично поработал, искажая нашу природу. Он внушил людям страх перед смертью. Люди считают, что их… обокрали. Вот так, друг мой Беарн! Некоторые колдуньи из нашего ордена Белых магов утверждают, что люди должны были стать бессмертными как и эльфы, но, что бог Зла отнял у них бессмертие. Они не понимают, что их смерть – дар великих богов. Правда, в чём он заключается, вот в чём вопрос! Вот, даже я не могу удержаться от скептицизма – что уж говорить об обычных людях? О тех, кто вынужден тяжело работать ради своего пропитания, в то время как маги… и эльфы… Ах, не будем об этом!

– Действительно, давай не будем вести долгих философских бесед на пороге, – поморщился Беарн. – К тому же, ты знаешь, я всегда оставался обычным человеком, хоть и обладаю некоторыми магическими талантами. Я верю в богов и в себя. И я терпеть не могу заумные беседы, по-моему, толку от них всегда было мало. Нужно принимать жизнь такой, какая она есть! Какой прок завидовать эльфийскому бессмертию, если всё равно ничего нельзя изменить?

Они вошли в просторную залу с высоким потолком. На почерневших от времени балках уютно устроились летучие мыши и совы. Хозяин приглашающе указал волшебнику на большой стул с высокой спинкой, а сам сел на свой, громадный и чёрный, целиком вырезанный из ствола огромного дуба.

Красивые белые овечки и белые лани на задних лапках принесли огромные подносы с едой и кружками медового напитка. – Я, например, не эльф, друг мой! Я и не маг, как некоторые, – он скосил на него лукавый взор. – То есть, в белых или в чёрных магах официально не числюсь. И всё-таки я радуюсь своей жизни. Я умею превращаться в медведя, как и мой дальний предок Берун, и хотя меня, в отличие от него, можно убить оружием, мне достаточно хорошо живётся, чтобы ещё и жаловаться на жизнь!

– Всё-таки ты больше маг, чем человек, и не надо равнять себя с обычными крестьянами! – вмешался Радомир. – Ты же их сам терпеть не можешь!

Они залились звонким смехом.

– Да, лесорубы, поселившиеся когда-то давно в лесах, сделали меня своим правителем, но я с удовольствием подчиняюсь королю Гурона. Пока он чтит мои права и оберегает мои земли! Как видишь, я сам по себе, но с удовольствием слушаю про дела остального мира. Кажется, недавно принцесса Бэлла стала княжной Итилиэна? Как видишь, и я в курсе придворных дел. Я знаю эту новость, как и про коронацию Лайонелла Альтаирского. Надеюсь, он будет хорошим правителем.

– Он подтверждает и закрепляет указы своего отца, – заметил Радомир. – Нам, белым магам, были назначены довольно значительные денежные содержания. Нам не на что жаловаться. Да и вам, жителям Диких земель, тоже.

– А ты, значит, друг мой, ходишь вокруг да около и проверяешь, есть ли жалобы… А потом докладываешь правителю? – нехорошо улыбнулся Беарн.

Радомир чуть не поперхнулся куском хлеба с маслом и мёдом. – Да ты что, Беарн! С каких это пор ты считаешь меня королевским шпионом? Просто маги всегда должны быть в курсе происходящего. Итак, люди всегда завидовали эльфам. К тому же, ты знаешь, люди с эльфийской кровью всегда с охотой принимались ко двору. Но… король больше всего ценил преданность. Так что рыцари человеческого происхождения всегда были и будут цениться при дворе. Но простые люди… Им обидно, конечно. Не имея в жилах хоть капли драгоценной крови эльфов, они грезят о эльфийском бессмертии.

– Эльфы тоже смертны, Радомир! Надеюсь, даже простые люди об этом не забывают! – Беарн рассвирепел, так как его жена была из эльфов.

– Приветствую тебя, Радомир, – заговорила она, входя в залу. Её белое личико словно освещали длинные золотистые волосы. Воздушное платье, украшенное драгоценными камнями, подчёркивало её неземную красоту. Казалось, что молодая женщина плывёт в солнечных лучах.

– Приветствую и тебя, Элвиа, – Радомир низко поклонился. – Рад встреть тебя в добром здравии.

– Да, Радомир, мы, эльфы, тоже смертны, – дева с тоской глянула в окно. – Нас тоже можно убить, чем некоторые люди и занимаются. А также мы умираем, когда устаём от мира.

– Когда Перворожденные эльфы покинули земные пределы, люди… ощутили себя брошенными. Словно их оставили… доживать. Без великих эльфов прошлого, сотворённых звёздной богини Этулин, они чувствуют себя беспомощными, ведь вы обладаете многими знаниями и чарами, недоступными людям. И людям иногда хочется мстить… за собственное несовершенство. Поэтому так важен царский указ про дарованный эльфам Чёрный лес, Лорин и другие земли, где эльфы живут испокон веков.

– Лорина и Чёрного леса нам вполне достаточно, – заметила Элвиа. – Мы, к сожалению, сейчас не слишком многочисленны. Многие покинули Земные пределы и уплыли на кораблях. Мой же корабль меня не дождётся, так как я останусь и умру человеческой смертью рядом с моим Беарном. Она обвила тонкими, белыми руками мощную шею мужа. Тот, смущаясь, поцеловал её в щёку. – Но я поддерживаю указы нового короля Лайонелла. Гурон, Рохан и Итилиэн – три главных ветви империи, те три опоры, на которых она держится. Интересно, нынешний король когда-нибудь осмелиться присоединить к своей империи Мор?

– С Мором последнее время происходят очень странные вещи, – Радомир нахмурился. – Совет белых магов специально направил меня к королю, чтобы обговорить этот вопрос. На Мор претендует очень интересная и странная личность – граф Адриан Лютиэнский. Очень красочная личность! Кое-кто из белых магов полагает, что ему служат чёрные маги, а их, к сожалению, в последнее время становиться всё больше! Хоть на костре сжигай! И мы не может даже на них напасть, так как жители деревушек и городов, где они обосновались, молчат, как рыбы. Они не жалуются наместникам короля. А когда приезжают в такие места наши люди… Они натыкаются на глухую стену молчания или погибают… от несчастных случаев. И даже когда их убийц удаётся обнаруживать, ими оказываются обычные люди, не маги. Естественно, что их запугали или другим путём заставили убивать наших людей. Но ничего не докажешь! – горестно воскликнул маг. Мы боремся, как можем. Иногда мы способны вынудить чёрного мага бежать. И они бегут в Мор. Поймать их там сложно, да никто и не берется за это гиблое дело. Стражи Границ пытаются защищать окраины Гурона. Следят, чтобы из Мора не хлынули толпами орки и не напали на великую империю. Но прочёсывать сам Мор… Мало найдётся таких храбрецов. В лучшем случае они прочесывают окрестности Чёрного леса, кое-как, для порядка. То есть, в Мор проще попасть, чем выбраться из него. Но одиноких путников почти никто и не задерживает. Особенно если они отводят глаза стражам, к тому же, чёрные маги путешествуют безоружными – под видом нищих бродяг. Так вот, – Радомир оборвал сам себя. Эльфийка и Беарн очень внимательно его слушали. Люди их края считались одними из лучших воинов, как кони Рохана – лучшими конями, и они понимали, что при любой заварушке им придется в ней участвовать, как вассалам империи. – Так вот, этот Адриан Лютиэнский – внук известного разбойника Джора Дэррила, который пленил эльфийскую деву, Арриль, и сын Дана Аррильского. От отца Лайонелла Альтаирского, Брэдда Альтаирского, он получил графский титул и городок Вэлиннэ на востоке, отобранный у какого-то зарвавшегося восточного князька. А теперь этот самозванец претендует на Мор!

– И что король?

– А король… не знаю, куда-то отравился… На подвиги ратные. Что-то связанное с союзом трёх, – чародей не сдержал презрительной гримасы. – Мальчишки! Но белым магам дарованы особые полномочия. Так что я отказал Адриану от имени короля. Думаю, Лайонелл меня поддержит. Кто знает, что нужно этому злодею в старом убежище Чёрного властелина? Что он там ищет.

– Да ну брось, не соберёт же он орков с чёрными магами, и не нападёт на империю! – решительно заявил Беарн. – Если собрать воедино всех воинов империи, то можно совладать с кем угодно! Даже с самим Моргультом, – если ему придёт в голову воскреснуть.

– К Адриану, опять же, по слухам, присоединяются те люди, кто верует в Моргульта, – скупо усмехнулся Радомир. – Подумать только, сколько зла сотворил Моргульт светлым богам, эльфам и людям, исказил людскую природу, вообще хотел стереть всех и вся с лица земли, – а некоторые люди до сих пор жаждут его возвращения! Что они ожидают получить в подарок? Печальную и горькую участь? Рабство? Голод?

– Так слухи о том, что Адриан Люэтинский собирает армию, доказаны, или это просто сплетни? – уточнила Элвиа. – Я получила во сне от свой родственницы, принцессы Лорина, Мириль, тревожную весть. Я знаю, куда отравился король с принцем Лорина Эльве и странной девушкой с эльфийской кровью Варной. Эльфийка торжествующе улыбнулась:

– Поделиться с вами, о, великий маг?

– Конечно! Белый совет будет вам благодарен. – Радомир положил руки на стол, – утолив первый голод, он словно и забыл про пищу.

– У девушки по имени Варна было страшное видение… Она видела Зло, – начала Элвиа серьёзно. – Варна ведь обладает кровью великих эльфов, Перворожденных. Её предком был сам король Альтаир и прекрасная Аэлевра! Поэтому с помощью Мириль девушка смогла увидеть нашего извечного врага. И это не какой-то там граф Адриан! Это… – девушка замолчала, подбирая слова, нахмурилась, – Это Зло, Радомир! Зло, возродившиеся много лет назад. Зло, воплотившееся в образе… прекрасном и добром. Интересно, сможет ли кто-то из эльфов уничтожить зло в образе… Аэлевры?

Девушка тяжело дышала, она смотрела в пустоту, дрожа всем телом. Даже маг был впечатлен, хотя и не всегда доверял так называемым "видениям!"

– Что ж, будем верить и молиться, что королю и его соратникам удастся уничтожить зло, пока оно не осознало всю свою силу. Силу, веками накопленную Моргультом и богом Зла.

– Что ты такое говоришь, Элвиа?! – возопил Радомир, ударив кулаком по столу. – Да разве белые маги пропустили бы воплощение нового Зла? Возможно сон этой девицы – обычный кошмар. Или навеян чёрными магами. Нет, я не могу в это поверить. Это, извините, бред! – Маг так разволновался, так заворочался на стуле, что чуть не свалился вместе с ним на пол.

Эльфийка оставалась спокойной и холодно-безучастной:

– Я говорю тебе правду, Радомир! И лучше поверить в неё сейчас, чем жалеть потом!

– Ага, значит теперь зло превратилось в красивую девицу? – язвительно проговорил белый маг. – Ну, по крайней мере – оригинально. Главное, что никто не догадается! А может, эта ваша красотка – новое воплощение Моргульта? – сардонически поинтересовался волшебник. – Я ни за что не поверю, что зло примет облик слабой женщины! Уж простите меня, Элвиа. Лично я против женщин совершенно ничего не имею. Разве что свою племянницу отшлепал бы и отобрал посох, но только чтобы уберечь ни в чём неповинный мир от её нашествия!

– Возможно, зло именно на подобный эффект и рассчитывает, – тихонько заметила Элвиа. – Что никто никогда в это не поверит! И Зло сможет спокойно дозреть, как… ядовитый плод. Под самым нашим носом!

– Я тоже в это не верю, дорогая! – громогласно заявил Беарн. – Чтобы Моргульт превратился в какую-то девчонку, пусть даже и хорошенькую… Ну, это уже чересчур. На сальный анекдот похоже. А вот за этим новоявленным графом присмотреть стоит. Нужно послать кого-нибудь из говорящих птиц в Вэлиннэ, где он проживает. К тому же, – мужчина пожал могучими плечами, – в этот посёлок вполне можно отправить кого-нибудь из магов. Если что, белый маг сможет открутить башку зарвавшемуся нахалу, который тоже, поди, воображает себя новым воплощением Моргульта?

– Кстати, как там ваша подопечная, Эдна? – поинтересовалась Элвиа, понимая, что переубеждать мужчин – гиблое дело.

"Надеюсь, король, Эльве и Мириль вместе с Варной смогут побороть ЕЁ сами", – постаралась утешить себя эльфийка.

Радомир разочарованно махнул рукой:

– Из неё не будет толку, Элвиа. У неё есть сила, но она очень странно ею пользуется. Я и занялся девчонкой лично только потому, что она моя родственница, а значит от рождения обладает силой!

– А она знает о своём происхождении? – поинтересовалась эльфийка. – Или вы представились ей другом погибшего отца и матери? Вы должны быть снисходительны к ней – ведь она росла сиротой и большую часть жизни была вынуждена просто выживать… Пока вы не соизволили помочь ей лично. Но я вас ни в чём не упрекаю, – поспешно добавила девушка, выдавливая улыбку. – Я понимаю, что вы не хотели давить на неё… Или приучать к тому, что все жизненные проблемы могут быть решены вовремя произнесённым заклинанием.

– Знает, – нехотя бросил маг. – Мне пришлось ей рассказать. Я не имел права таить это от неё. К тому же, первой проговорилась её мать, почему-то очень гордившаяся таким родством. Он хмыкнул:

– Женщины – странные существа. Особенно когда умирают.

***

Лидия откинула со лба тяжелые волосы и окинула ястребиным взором дорогу, петляющую между небольшими домиками её селения. Дорога проходили мимо их таверны, что она считала огромной удачей: путники так или иначе проезжали или проходили мимо их заведения и многие соблазнялись радостями домашней кухни и выпивкой. У них были лучшие вина и отличнейшее, свежайшее пиво – их заведение держало марку. Таверна «Чёрный дракон» блистала новой вывеской. На втором этаже таверны расположились опрятные комнаты – для тех из путешественников, кому надоели ночёвки в лесах.

Длинная комната таверны с низким потолком, в которой постоянно плавали клубы дыма, была вычищена до блеска.

Невысокая, уже немолодая, высушенная южным солнцем женщина с роскошными светлыми волосами, наклонилась и ещё раз окунула тряпку в ведро с грязной водой – она уже третий раз протирала барную стойку. Служанка Кэлла, угрюмая, высокая девица, с упрямой сосредоточенностью протирала столы и стулья. Постаревший гном Трарин, набрав полный рот гвоздей, ловко и быстро орудовал молотком, собирая разломанные во время вчерашней драки столы и стулья. Трарин хромал на левую ногу, его правый глаз плохо видел, но работником он был добросовестным, несмотря на угрюмость. Когда-то он проезжал мимо, да и остался, когда Лидия предложила ему неплохой заработок, много бесплатного пива и вежливое обращение. Калека – он получал достаточно крупную пенсию в родном Итилиэне, но был слишком гордым, чтобы оставаться нахлебником.

В особо бурые вечера Трарин был ещё и вышибалой, вместе со здоровым парнем Сэмом, урождённым жителем деревушки. Они с гномом неожиданно подружились, возможно потому, что были очень похожи друг на друга характером: угрюмые, молчаливые, с тайными ранами на сердце, но честными и преданными.

Сэм Бруммэль, работавший также и барменом, яростно протирал пивные кружки и бокалы, с таким жестоким лицом, словно сражался с врагами.

Хозяйка была в курсе его тайны – когда-то всю семью Сэма, проживающую на краю деревушки, вырезали то ли разбойники, то ли орки, то ли тролли. Живых свидетелей не осталось. Жена, трое детишек и младшая сестра были разрублены на куски, перед смертью их пытали. Небольшой скарб был похищен, дом сожжён.

После этого случая Сэм пошёл работать на королевского наместника, Говарда Грайда. Долгие годы он успешно боролся с разбойниками, орками и троллями, осмелившимися нападать на одинокое селение. Он многократно отомстил за семью, но так и не нашёл покоя.

Затем, после отставки, уже немолодой мужчина пришёл к ней и предложил свои услуги. Лидия всегда отличалась необычным для женщины решительным характером. Она знала, что большинство одиноких женщин вряд ли приняли б к себе в дом угрюмого, страшного на вид Сэма. Он считался кровожадным и слегка помешанным. Но Лидия рискнула и получила ещё одного преданного работника.

– Сэм, ты сегодня видел Лучиэнь Мирандэль? – поинтересовалась хозяйка, когда он отставил очередной бокал и принялся за следующий. Уборку он ненавидел больше всего – в дни генеральных уборок у Сэма на весь день портилось настроение. Он ещё больше чем обычно замыкался в себе.

Мужчина покачал большой головой с седыми волосами. Его смуглое лицо, изрезанное многочисленными шрамами и глубокими морщинами на миг просветлело, расслабилось, а взгляд чёрных глаз, который большинству казался неприятным, тяжёлым и даже жестоким, заблистал нежностью.

– Нет, госпожа. Она, наверное, ушла ещё с утра. Вы же знаете её привычку с утра до вечера бродить по лесам, одной, без сопровождения. Он неодобрительно покачал головой:

– Сколько раз я предупреждал её, что подобные прогулки опасны! Так нет же, она ничего не желает слушать, а вы, госпожа, ей всегда потакаете! Я каждый раз места себе не нахожу, когда девочка приходит слишком поздно. Что эта за манера – гулять до ночи в лесу!

Лидия улыбнулась:

– Но как же я могу ей запретить? Она же всё-таки эльф и поэтому любит леса и одинокие прогулки. Я не могу её в этом винить, а, тем более, запретить. Была бы она моей дочерью, тогда, конечно. – Женщина беспомощно развела руками.

Трарин воспользовался возможностью устроить себе небольшой перерыв и отложил молоток, выплюнув гвозди.

– Но вы же её воспитали, госпожа, – осторожно вмешался гном. – Было бы хорошо, что бы её кто-то сопровождал, например, я… Ну, или Сэм.

– Мне бы тоже было спокойнее, если бы с Лучиэнь был кто-то из вас, – призналась женщина. – Вы сильные, и я вам доверяю. Но… она не хочет. Я с ней неоднократно говорила. Однако… она бывает слишком упряма. Всё-таки тёмный эльф, – в её словах прозвучал какой-то подтекст. Впрочем, слухи про тёмных эльфов иногда были почти столько же ужасными, как и про чёрных магов и последователей Моргульта. Многие валили их в одну кучу, считая, что они все стоят друг друга, а Моргульт – их общий повелитель. – Впрочем, я не слишком верю во все эти басни про тёмных эльфов! – воскликнула женщина, сама себе противореча. Она рубанула мозолистой ладонью воздух:

– Ну подумаешь, живут в чёрном лесу, почти на самой границе с Мором! Так что? Кто-то же там должен жить! И… не все они поклоняются богу Зла. Многие из них убежали из чёрного леса, когда его завоевал Моргульт – это всем известно. Только некоторые фантазёры постоянно искажают реальные события, перетасовывая исторические факты, как карты бродячего ловкача.

– Может её стоит выдать замуж? – небрежным тоном предложил гном, перебивая женщину. – Возможно я бы мог подойти!

– Не смеши людей, гном! – резким тоном возразил Сэм, его лицо потемнело от гнева. – Ты гном, вот и знай своё место! Кто вам виноват, что у вас так мало женщин? Да и когда это эльфийские девы выходили замуж за гномов? Испокон веков такого не бывало! Вот если бы Мирандэль согласилась выйти за меня… Я не слишком молод, но и не стар. Я мог бы защищать её.

Лидия только усмехнулась – подобные разговоры она слышала не впервые. Ей не нравилось, что её лучшие работники и друзья были готовы сцепиться ради Лучиэнь – её приёмной дочери. Но она не могла их винить. Она вполне их понимала. Их вкусы разделяли абсолютно все мужчины в округе, и те, кто останавливался в их трактире, и кому посчастливилось кинуть один-единственный взор на прекрасную девушку.

– Руки Мирандэль неоднократно просил сам наместник, – тихонько заявила Лидия. – Для меня это была бы лучшая партия: он богат, в прошлом состоял в личной гвардии Роханского князя, у него самый красивый и высокий дом. Но… она даже слышать об этом не хочет. Боюсь, мысли этой девушки довольно далеки от брака, – с некоторым раздражением заявила женщина. – Но, – её голос потеплел, наполнился любовью и нежностью, – я буду рада видеть её рядом с собой как можно дольше. Однако мне всё равно хочется, что бы моя девочка наконец-то обрела счастье!

***

… Она стояла на краю леса, вглядываясь вдаль, где петляла оранжевая от песка дорога. Заслонившись изящной ладонью от яркого солнца, она застыла, прямая и неподвижная, как тонкий ствол дерева, опершись ладонью о высокую сосну. Её лицо было неподвижным, настолько лишённым эмоций, что это даже пугало. Длинные чёрные волосы развевал ветер, и, шевелясь, они казались более живыми, чем она.

Она ждала, не зная, чего именно дожидается, но чувствуя, что ожидаемое – близко. Она не знала, кто она, не знала, какая она. Душа была наглухо запертым колодцем.

Но она терпеливо дожидалась того самого момента, когда сердце раскроет свои тайны. Она была готова выполнить своё предназначение…

… Зал был полон, когда в трактир осторожной, крадущейся поступью вошла Мирандэль. По своей привычке она закуталась в плащ, скрывающий лицо и фигуру. Сэм, углядевший её, когда она только переступила порог, вздрогнул, точно очнувшись ото сна, заулыбался, и тот час же кинулся наливать в самую красивую кружку её любимый эльфийский эль. Трарин, углядевший её ещё раньше, уже бежал в кухню, находящуюся позади бара и приволок громадный яблочный пирог, накануне испечённый им лично.

Не успела девушка сесть, как они чуть не сшибли друг друга, накрывая на стол.

В зале стоял гул, клубы дыма сгустились, как мрачные дождевые тучи. Десяток наёмников, сопровождающих караван, направляющийся на ежегодную ярмарку в Дайле, громко разговаривали, неприлично хохотали, бряцали оружием и постоянно требовали пива. Три служанки уже сбились с ног. Каждый раз, когда хорошенькие девушки приносили полные подносы, кто-то из мужчин норовил ущипнуть их за попку или усадить себе на колени. Впрочем, девушки тоже были не промах – с удовольствием хохотали, визжали и пили из их кружек.

Когда девушка откинула капюшон своего темно-серого плаща, гул голосов стал мало-помалу затихать. Все посетители: и местные жители, и суровые наёмники, и купцы – замолкли, уставившись на неё, словно завороженные.

Даже в тусклом свете камина её невероятная, слишком совершенная для этого мира красота сияла, как дневное светило. Из перекосившихся кружек пролилось пиво и эль – это были единственные звуки, нарушавшие наступившую тишину.

Мирандэль медленно, вдумчиво вглядывалась в каждое лицо, словно искала знакомых. И каждый из них, будь то суровый воин или купец, гном, карлик или человек – мгновенно немел под её колдовским взором. Он не мог опустить взгляд, пока она сама не отводила взора.

– Моргульт меня возьми, вот эта красотка! – зычно возвестил, изо всех сил ударив мощным кулаком по деревянному столу, рыжебородый мужчина с притороченным к боку небольшим кинжалом. – Кто вы, госпожа? – обратился он к ней, со всей доступной ему вежливостью.

– Я дочь хозяйки, Лидии, – девушка ослепительно улыбнулась.

– Может, подсядешь ко мне? Я закажу тебе всё, что ты хочешь.

– Благодарю, но я и так могу взять всё, что захочу. Я ведь у себя дома.

Могучий наёмник встал и направился к её столику.

Сэм и Трарин заслонили её, загородив ему дорогу.

– Возвращайся на своё место, иначе будешь допивать своё пиво на улице! – зарычал Сэм, оскалив зубы не хуже волка-оборотня.

Девушка встала и подошла к нахалу. Она долго смотрела в его глаза, затем коснулась кинжала. Новая гномовская сталь мгновенно рассыпалась прахом. – Ты слишком слаб, чтобы я подошла к тебе! – улыбнувшись кончиками губ, добавила девушка. Затем спокойно уселась за свой столик и набросилась на еду.

Словно оглушённый, мужчина вернулся на своё место и был молчалив до конца вечера.

Девушка ела, глядя перед собой, словно остальных для неё не существовало. Вскоре подошла Лидия, сменив за стойкой Сэма. Он, набрав полный поднос еды и взяв два громадных жбана лучшего эля, подсел к ней вместе с гномом, тоже прихватившим поднос с ужином, и вместе они неторопливо поужинали. Мужчины всё равно продолжали таращиться на Мирандэль во все глаза, их беседы стали короткими и прерывистыми.

Больше всего на Мирандэль глазел главный купец каравана: невысокий, толстый коротышечка с горящими, как у гнома, глазищами, куцей бородкой и упитанным брюшком, заставляющим хозяина ходить, задрав голову – чтобы задница перевесила брюхо. Однако на нём болталась огромная золотая цепь с большим рубином посерёдке, облысевшую головушку украшал чуть ли не царский венец.

Их глаза встретились. Купец невольно ощутил страх, когда чёрные, невероятно красивые глаза засветились алым пламенем. Или ему показалось?

Она небрежно встала, взялась за тарелку и чашку.

– Уймись – Дара отнесёт, – улыбнулся гном, исподлобья разглядывая заезжих. Служанка с радостью умчалась от жадных рук хмельных вояк и кинулась собирать с их стола посуду.

Лучиэнь встала и подошла к Лидии. Лицо той просветлело, она радостно улыбнулась:

– Ты сегодня иди спать пораньше, доченька, не нравится мне, когда на тебя мужики эти глазеют! Ни стыда у них, ни совести! Их слишком много даже для Сэма с Трарином – проклятый караван! Пожалуй, отправлю я гнома с тобой сегодня – пускай проводит тебя к дому, а запоры и двери у нас крепкие и собаки злые!

Лидия смотрела на свою приёмную дочь с восхищением и любовью, постоянно робела перед ней, как перед принцессой. Часто хотела поклониться ей до земли, поцеловать руку, благословлять и молиться. Работать не заставляла, наоборот, запретила раз и навсегда белые рученьки пачкать. Давала полную свободу, хоть и сжималось сердце в страхе, когда гуляла такая красавица одна по лесам до самой ночи. А запретить – не смела. Лидия всегда благоговела перед ней. Ни разу голоса не повысила, ни одного упрёка или замечания не сделала.

Матери всех незамужних дочерей в деревушке завидовали ей, а матери неженатых сыновей, – пытались сдружиться, надеясь высватать дочку. В душу лезли, сыновей расхваливали: тот со стаей волков-оборотней в одиночку расправился, тот отряд орков наголо разбил, этот безоружным с тремя медведями справился. Но Лидия решила твёрдо – дочь выйдет замуж за кого пожелает и когда пожелает.

А не выйдет вообще – ей же лучше – с ней навсегда останется.

– Не стоит, обойдусь, – небрежено уронила девушка. Распахнутый плащ демонстрировал прекрасную, стройную фигурку в чёрном атласном платье, обшитом серебряной каймой. На высокой шее красовалось массивное серебряное ожерелье с крупными рубинами – подарок Трарина. Только руки её были без украшений, являя собой белоснежное совершенство. Ради подобных ручек множество знатных дам сняли бы с себя все драгоценности, даже не у каждой эльфийской девы нашлись бы такие.

– Я знаю, Лучиэнь, ты никогда ничего не боишься! Но, молю тебя, не иди одной! Подумай, что случиться со мной, если с тобой что-нибудь произойдёт!

– Пока опасности нет, да и врагов тоже, – мертвенно усмехнулась Мирандэль. А эти горе-вояки… да я справлюсь со всеми ними. Не бойся за меня, мама.

Она снова завернулась в плащ и скрылась за дверью. Во дворе её поджидал купец. Трясущейся рукой попытался взять за руку, – она отпрянула с неуловимой, змеиной ловкостью.

– Прощу тебя, прекрасная дева, не уходи! – зашептал он, благоговейно глядя на сияющий в лунном свете лик. – Я одарю тебя украшениями… Только стань моей женой!

Он упал на колени и попытался облобызать край платья, – но ткань ускользнула от его жадных губ, как живая.

– Бывало в древности, что эльфы сочетались браком с людьми, – задумчиво-язвительно заметила дева. – Но рыцари те были сильны, мудры и бесстрашны, за что и получили в награду прекраснейших эльфийских дев. Самым известным среди них был, конечно же, великий царь Альтаир, добившийся руки Аэлевры – прекраснейшей из прекрасных. Говорят, она подобна самой Этулин! Некоторые даже считают, что богиня создала свою копию, чтобы продемонстрировать этому миру настоящее совершенство. Говорят, я тоже на неё похожа. И на богиню, и на Аэлевру… Даже эльфы так думают. Что ты способен совершить ради моей руки? Завоевать Гуронскую империю? – Её насмешливый голос стал отчуждённо-жестоким, словно острый меч. – Своими дарами ты можешь купить красивую дочь людского рода, но не эльфийку! И тем более не меня!

– Убирайся от неё! – ожесточённо заревел гном, хватая купца за шиворот и швыряя в колючий кустарник. Затем низко склонился перед ней:

– Позвольте проводить вас до дому, госпожа.

– Позволяю, – раздался тихий голосок, подобный прекрасным голосам богинь.

Гном поправил огромный тесак, висевший за поясом и украдкой глянул на деву: тьма служила для неё прекрасной оправой, как тёмная рама. Во тьме её глаза полыхали, как чёрные брильянты, волосы отливали белым золотом, а губы алели. Каждое её движение казалось пируэтом эльфийского танца, околдовывающего смотрящих. Идя рядом с ней, он часто оступался, попадая в ямы, или нарывался на сучья, или пни, хотя в темноте прекрасно видел даже одним глазом. С ней рядом он всегда становился неуклюжим. Правда, не тогда, когда нужно было защитить красавицу.