Текст книги "Возрождение тьмы"

Автор книги: Нина Дьяченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Фиалка с материнской нежностью утешила гнома, Фроло тоже постарался развеять печаль Троя. Тот, наконец, повеселел.

– Вы хорошие, добрые карлики. Хочу сделать вам подарок.

Он полез во внутренний карман куртки.

– Нет, мы что-нибудь купим… если денег хватит, – заявил Фроло. Фиалка согласно кивнула. Они с жадным изумлением глянули на ворох драгоценных украшений на протянутой ладони гнома. В свете костра они сияли, как звёзды.

Они долго рассматривали золотые и серебряные кольца, браслеты, цепочки. Фроло сперва заворожили украшения, принадлежащие давно умершим королям и принцессам, но отчего-то он очень быстро к ним охладел. Даже прикасаясь к ним, он ощущал могильный холод.

Гном достал небольшое круглое зеркальце и держал его, пока Фиалка примеряла украшения, затаив дыхание. Она казалась себе прекрасной, как никогда. Больше всего ей понравилось массивное ожерелье из серебра, украшенное чёрными жемчужинами.

– Можно мне это? – нерешительно попросила она, поглаживая чёрные жемчужины.

– Да пожалуйста! – заявил гном, пряча остальные драгоценности в потайной карман.

– Сколько с нас? – спросил Фроло, запуская руку в сумку.

– И слышать ничего не хочу! Это такие пустяки! – замахал гном ладонями.

Фиалка достала из своего кошелька золотую монету и почти насильно всунула в руку Троя:

– Бери, любой труд должен быть оплачен, а ты рисковал жизнью!

… Наутро они расстались. Вскоре путники достигли Пригорья, где Фроло сразу же получил работу в переполненном трактире, где всегда не хватало слуг. Они сняли небольшой домик. Но в первую же ночь Фиалка исчезла. Фроло сперва подумал, что она отправилась домой, но не мог в это поверить. Сердце подсказывало ему, что Фиалка его любит! Его мучил страх, предчувствие страшной беды, невосполнимой утраты. Он с отрядом добровольцев прочесали границу Пригорья, но не нашёл любимую. Тогда Фроло в отчаянии пошёл в Могильники… и обнаружил там Фиалку, без чувств лежащую возле одной из каменных стен древней могилы. Она была жива, но еле дышала.

– Я чувствовала, что меня тянет к Могильнику неведомая сила, чей-то зов, – рассказывала она по пути назад, прижимаясь к Фроло. – Я ходила во сне, изо всех сил сопротивляясь, но не смогла перебороть эту жуткую силу. Очнулась я возле стены, напротив меня стоял серый призрак и тянул ко мне ужасные руки. Я сняла с шеи то самое ожерелье из Могильника и швырнула в него. Он схватил его, хотел схватить и меня, но уже начало светать, и он исчез с диким воплем. А потом меня нашёл ты.

… С этого дня Фиалка заболела. Ей стало так плохо, что Фроло вынужден был вернуться в Городок-на-Холме. Почему-то ему казалось, что родной край исцелит её. Отец Фиалки, Фрон, позволил им пожениться. Фиалке действительно стало лучше. Они прожили вместе счастливый год, но осенью следующего года она умерла.

"Исполни свою мечту, Фроло! Обязательно исполни!" – прошептала она на прощанье, сжимая руку мужа. "Путешествуй и заслужи бессмертную славу!"

После похорон Фроло долго раздумывал над своей несчастливой судьбой. Ему хотелось убить себя, чтобы быть рядом с любимой. Его собственная семья показалась ему чужой, да и другие карлики толковали, что это он погубил прекрасную Фиалку, заставив её шляться по лесам. Про Могильник он рассказал только Фрону, иначе его бы просто выгнали из города.

Он старался не попадаться на глаза другим людям, уходя гулять только по ночам, в основном, рядом с любимым деревом. Он не мог выносить укоризненных взоров, шепотков, раздававшихся за его спиной. В трактире, стоило ему сесть за стол, как все остальные карлики начинали судачить, показывать на него пальцами.

Наконец он принял решение. Карлик снова собрал вещи, на этот раз попрощался со своей семьёй. Когда он закончил обниматься с братьями и сестрой, к ним в дом вдруг зашёл Фрон. Фроло долго глядел ему в глаза, не зная, за чем он пришёл, но готов был вынести от тестя всё, что угодно – даже смерть.

– Я знаю, ты думаешь, что я считаю тебя виновным в смерти дочери, – начал тот тяжёлым басом, тяжело опускаясь на заботливо пододвинутый Магдой стул. Семья Фроло вежливо ушла, прикрыв за собой дверь. Возможно, дело было не только в вежливости, они ожидали, что эти двое сейчас начнут смертный бой и не желали учувствовать в опасной драке с применением оружия и тяжёлых предметов обстановки. Глаза плотного, уже немолодого мужчины налились слезами. – Да, первое время я ненавидел тебя, Фроло! Я подумывал о том, что бы убить тебя! Но… я осознал, что виноват не меньше твоего. Мне следовало предвидеть ваш побег, зная характер дочери. Я не должен был принуждать её выходить замуж за Шина. Он изо всех сил ударил кулаком по столу. – Но сделанного не исправишь, к сожалению, хотя я бы всё отдал за такую возможность. Фиалки больше нет с нами, и я знаю, Фроло, что ты скорбишь не меньше, чем я. Я догадывался, что ты захочешь уйти. В добрый путь!

Он встал. Они кинулись друг другу в объятия, залившись слезами. – Мужчинам не пристало рыдать, но… девочка этого стоила, – пролепетал Фрон. – Я рад, что мы расстаёмся друзьями. Мы всё-таки родственники.

Он побрёл к выходу, шатаясь:

– Да, совсем забыл: я ведь принёс тебе кое-что в дорогу. Так, пустячок, на память про меня и Фиалку. Вот, – карлик добыл из сумки, висевшей на плече, большой сверток и протянул ему трясущимися руками. – Прощай! Может ещё и свидимся. Хотя… я, может быть, не доживу. В моей жизни больше нет смысла.

Чувство вины снова овладело карликом. Он поместил сверток в свою походную сумку, даже не глянув, что там. Ушёл он днём, чтобы все видели, что Фроло Брендиак покидает Городок-на-Холме.

– Скатертью дорога! – прошипел кто-то ему вслед. Даже стражник на сторожевой вышке сделал вид, что его не заметил, упорно разглядывая облака.

Фроло ещё ниже опустил голову и постарался побыстрее скрыться в лесу. Когда усталые ноги отказались его нести, он свалился на траву и развернулся сверток. Долго Фроло разглядывал неожиданные дары, не веря своими глазам, а потом залился слезами нежности и благодарности – Фрон одарил его одной из книг "Великой битвы", – его любимым последним томом, серебряной кольчугой своего предка, Брэда, участвовавшего в этой же битве, и его же острым мечом! В их краях Брэд слыл настоящим героем, он был среди тех, кто загнал чёрного колдуна на самую высокую гору и был награжден самим королём Альтаиром и его прекрасной женой-эльфийкой. Затем его много раз выбирали губернатором родного городка, пока ему это не надоело, и он возжаждал покоя. Но до сих пор его имя чтилось всеми карликами. Брэд был из первых поколений карликов, лично превращённый великим чёрным магом. Именно благодаря ему проклятый Моргультом Городок-на-холме и Пригорье не были уничтожены армией тьмы. Брэд с небольшим отрядом остался защищать границу родных земель, а все остальные по его плану, вместе с детьми и жёнами умчались в чёрный лес, за Могильники. Дорогу им показывал сам Том, чтобы защитить людей от злых духов и прочей нечисти. Правда, надо отдать должной этой нечисти – она была сама по себе, и в армию Моргульта не входила. Так и случилось, что армия тьмы дотла сожгла пустое Пригорье и опустевший Городок-на-Холме.

Конечно, после Великой битвы возникли другие проблемы. Опять же, свежепревращённые в карликов люди начали рожать карликов. В Пригорье же иногда селились настоящие люди, но они редко выходили замуж или женились на карликах. В общем, они стали изгоями. Но тут уж Брэд не был виноват.

***

Гурон показался Варне ещё прекраснее, чем она мечтала: фонтаны, бьющие в небо на площадях, улицы, мощёные белым мрамором, створки ворот, выкованные из серебра и белой стали. Вокруг – множество счастливых людей, гномов, встречались и эльфы. Три расы прекрасно ладили между собой, это было видно с первого взгляда.

Варна соскочила с коня раньше принца и подбежала к очень красивому золотистому дереву, светящемуся, как солнце и луна, но мягким, не опаляющим глаза, свечением. Она с восхищением уставилась на него. – Это ведь дерево эльфов! Я помню, они вырастили его в Гуроне, где и поклялись хранить мир с людьми, карликами и гномами, стоя рядом с королём Альтаиром и прекрасной Аэлеврой в день их свадьбы! А рядом с ними находились самые знатные гномы – короли своих подземных королевств. Её взгляд стал отсутствующим. – Наверняка это было прекрасно! Начало новой эпохи всеобщего мира, терпимости… Новой жизни. После столетий страха перед Чёрным колдуном, который прожил четыреста лет, чтобы успеть всем как следует насолить. – О, древо, хранящее мир в Гуроне, дай мне силы! – прошептала она еле слышно, с почтением касаясь тёплой коры сияющего древа. В её раненом сердце боролась скорбь с неизмеримым счастьем. По дороге, видя красоту и величие Лайонелла Альтаирского, она всё больше влюблялась в него. Кроме того, что его предками были сам Альтаир и Аэлевра, в его роду было принято сочетаться узами с эльфами. Кровь знатнейших, мудрых и сильных, полных величия рыцарей и кровь прекрасных эльфов одарили его совершенством.

Но она отчетливо, до боли, осознавала, что он рождён не для неё.

Вскоре к ним подбежала молодая, красивая девушка. Изысканность одежды и серебряный венец на челе выдавали в ней принцессу, единственную сестру Лайонелла, Бэллу. Её волосы были чернее воронова крыла, а глаза – серыми. Увидев её, Варна вздрогнула, так как Бэлла больше всех напоминала ей Аэлевру, увиденную в яме, или призрак её. Но девушка была далеко не так прекрасна. Её венец принцессы, также как и у брата, был украшен распростёртыми орлиными крыльями. Тонкую, хрупкую фигуру облегало серое платье эльфийской работы, напоминающее туманную дымку.

Она низко склонилась перед братом, а потом с радостным визгом повисла у него на шее.

– Тише, тише, задушишь, – смеялись, Лайонелл освободился от объятий сестры. – Позволь представить тебе Варну, она – очень добрая и милая девушка. Можешь сделать мне одолжение?

– Всё, что угодно! – улыбнулась Бэлла, окидывая оценивающим взглядом Варну. Та потупилась, вспомнив, что белое платье, подаренное Бериллой, в пути испачкалось и измялось.

– Возьми Варну в свою свиту. Она достойна стать придворной дамой! Ведь в её венах течёт эльфийская кровь.

Глаза Бэллы, ощупывающие девушку, потеплели:

– Да, я вижу. Конечно, я буду рада! А ты согласна?

Варну душили слёзы благодарности: ни о чём подобном она и мечтать не смела!

– Конечно, ваше высочество, – прошептала она, кланяясь.

– Пойдём, тебе надо переодеться, – Бэлла потянула её за собой. – А заодно хорошо поесть и отдохнуть. Мой братик совершенно забывает про нормальную еду и роскошь, когда уезжает на охоту.

Варна поняла, что Бэлла ничего не знает о союзе Трёх и решила ничего не рассказывать ей об этом, рассудив, что это не её тайна.

Через мгновение молодые, учтивые, проворные служанки помогли ей помыться в мраморной купальне, и принесли удивительной красоты белое платье, очень похожее на подарок Бериллы, а также украшения из золота с брильянтами и жемчужинами зеленоватого оттенка, под цвет её глаз. Ей на грудь самая юная служанка прикрепила серебряную брошь с изумрудом. – Знак Короля, – прошептала смуглая брюнетка с благоговением, – его носят все придворные дамы, число которых семь. Такова традиция.

– Да, семь – волшебное число, – улыбнулась Варна, любуясь на себя в зеркало. – Потому что в свите короля Альтаира было семь верных друзей: он сам, три мага, три Высших эльфа. Каждый из них был предводителем своего народа.

Девушки закивали, с ещё большим уважением разглядывая красавицу.

– Да, вы правы, госпожа. И теперь наш народ очень дружен с гномами и с эльфами… Особенно с теми, кто поселился в нашем лесу, – ответила красивая блондинка. Впервые Варна так ясно осознавала свою красоту – эта девушка, несмотря на поистине редкую прелесть, не могла сравниться с ней! Бальзам на раненую душу.

"Если бы не Том, не Берилла, я бы сошла с ума!" – подумала она с признательностью. – А эти эльфы, – девушка изо всех сил сдержалась, чтобы не показать свои истинные мысли, – они… я как-то смогу их увидеть? – почти умоляюще добавила она. Её била дрожь, сердце колотилось, как сумасшедшее.

– Конечно, госпожа, – заявила смуглянка, улыбаясь. – Они часто бывают при нашем дворе, особенно после смерти нашего короля и королевы, – голос девушки погрустнел. – Их извела страшная и странная болезнь… Вот в такие моменты и жалеешь, что великий маг-целитель, Арнуир, покинул наш мир! – невольно вырвалось у неё. – Ведь он когда-то излечил рану короля Альтаира, нанесённую самим Чёрным магом. А потом спас от смерти отравленную королевой Бирной эльфийскую принцессу Аэлевру. Вы помните историю: королева Бирна сперва была на стороне светлых сил, а потом позавидовала сказочной красоте Аэлевры и решила сгубить прекрасную деву. Но яд оказался бессильным перед добрыми чарами прекрасной эльфийской принцессы! Ну, и великий чародей вовремя подоспел.

Служанка явно углубилась в воспоминания, впрочем, она была только рада узнать что-то новое.

– После победы над чёрным колдуном и великолепной свадьбы короля Альтаира и Аэлевры жизнь нашего царства и других народов стала почти сказочной. Однако после смерти родителей принц Лайонелл Альтаирский тоже правит просто великолепно. Мы ни в чём не знаем нужды. Девушка потупилась:

– Прости, госпожа, за излишнюю болтливость, это мой природный недостаток. Она покраснела, опустив руки, как напроказивший ребёнок. Варна каким-то образом осознала, что этот жест, и на первый взгляд бесхитростные речи, всего лишь маска. Маска хорошенькой служаночки, которая пытается влезть в доверие, стать главной служанкой, а потом, быть может, и подругой новой госпожи. Варна изучала её наклонённый затылок, украшенный эльфийской тонкой тканью, лёгким платочком, напоминающим серебристую гладь озера.

– А как же исцеляющие руки настоящего короля? – с любопытством поинтересовалась Варна, решив, что они со служанкой могут плодотворно сработаться: той явно нужно подольститься к новой госпоже, а ей – правдивые сплетни. Почему-то ей казалось, что Том не просто так представил её принцу и уговорил его взять её с собой. К тому же – Берилла спасла её от замерзания на октябрьском ветру после неудачной попытки утопиться. Варна привыкла платить свои долги. Долг матери она уже выплатила, и с лихвой, служа ей девятнадцать лет, а теперь пришёл черед защитить принца Лайонелла Альтаирского.

Только защитить от чего? От кого?

Вот это ей и предстояло выяснить. А для этого вполне годилась эта служаночка.

При мысли о прекрасном, как Высший эльф, принце её сердце снова заколотилось, ещё быстрее, чем при мысли о лесных эльфах. – Ведь руки принца Лайонелла должны были исцелить его родителей.

Смуглая девочка приподнялась на цыпочки, задышала ей прямо в ухо тёплым, прерывистым дыханием:

– Его высочество почти вылечил отца с матерью, но…

– Но? – Варна лёгким жестом отослала других служанок. Они даже не обиделись, явно привыкнув к выходкам смуглой девочки, явно пользовавшейся привилегией, как наглая проныра.

– Но великие боги отвернулись от наших господ, – с непритворной грустью сообщила девочка, худенькая, как эльф. – Их отравили.

– Что?! – Варне показалось, что она ослышалась. Она отшатнулась от девочки. – А… отравители были наказаны?

– Яд был найден у главного лекаря королевства, Белинды Оурэлл. Её признали виновной и казнили.

Варна впилась внимательным взором в искажённое лицо девочки:

– Значит, именно Белинда убила короля с королевой?

– Не знаю, – девочка посмотрела на неё почти с ненавистью. – Говорили, – казалось, эти сведения кто-то вытаскивает из её рта раскалёнными клещами, настолько неохотно она делилась ими, – что она принадлежит к Ордену Тьмы.

– Орден Тьмы? – Варду охватило настоящее любопытство, смешанное со страхом – по сердцу словно скреблись хищники. – Что это?

– А вы разве не знаете? – ореховые глаза девочки недоумённо, широко распахнулись. – Это Орден, служащий давно отошедшей тьме: Богу зла, Смерти и Чёрному колдуну, естественно. Глаза служанки заблестели злым светом. – Но Белинда… я знаю, что она была невиновна! Яд ей просто подсунули! – с горячностью добавила девочка.

– Разве ты знаешь что-то, чего не знают королевские судьи? – с некоторой насмешкой заметила Варна, специально подначивая служанку. Ей хотелось знать всё.

– Не знаю, – девочка поникла, – но я чувствую! Ведь Белинда Оурэлл – моя мать. Если б её не убили, я бы теперь училась на лекаря. Зато теперь я служанка. Тоже прибыльная должность, если задуматься и всё взвесить. Бесцветный тон девочки не давал понять, что на самом деле она чувствует, но Варна догадалась. Обида, кровная, тайная, жаждущая когда-нибудь вырваться наружу.

"Вот я и нашла первого врага, за которым нужно следить", – бесстрастно подумала Варна. – Как тебя зовут, девочка? – с непроницаемым выражением спросила она у неё.

– Истукея Оурэлл, – хмуро сдвинув бровки, заявила она.

– С этого дня, Истукея, ты будешь моей главной служанкой.

– Благодарю вас, госпожа! – лицо Истукеи просветлело. – Клянусь вам в верности!

– Объясни мне, что я должна делать теперь? – уточнила Варна.

– Сейчас вы можете отдыхать, прогуляться по дворцу и его окрестностям.

– Госпожу требует принцесса, – бросила вбежавшая служанка с очень надменным лицом. Она была одета почти так же богато, как Варна, а презрительный изгиб губ показывал, что к ней она относиться как к голодранке из глухой деревушки, сохраняя видимость покорности и вежливости.

– Как вас зовут? – обратила к ней ледяной взор Варна.

– Алистра – личная служанка принцессы Бэллы, – с явной гордостью произнесла та. Варна заметила, что серые глаза Алистры тщательно изучают её внешность, и со злой радостью отметила, как по лицу служанки разливается глубокая женская зависть.

– Что ж, я следую за тобой, – ответила Варна с не меньшим высокомерием, словно уже была рождена благородной. – Истукея, займись остальными девушками, пусть приготовят мои покои. А как насчёт ужина? – обратилась она к Алистре.

– Ужин подадут, когда вы пожелаете, стоит вам только приказать… вашим служанкам, – ненавязчивая попытка унизить. Показать, что для Алистры она – никто. Лишь очередная прихоть принцессы.

Варна пошла за девушкой, быстро пробиравшейся по узким дворцовым коридорам. Та петляла, как заяц, убегавший от волка, словно желая потерять её в бесчисленных переплетениях коридоров.

Варна с трудом держал себя в руках, чтобы не подскочить к какому-нибудь гобелену, к искусно сделанным статуям эльфов, к украшенным драгоценными металлами и камнями стенам, настолько поражало их великолепие. К её изумлению, они вышли на большой балкон, опоясывающий главную башню дворца. Дворец, много веков назад построенный в самом сердце горы, удачно втиснутый в каменные склоны горной гряды, казался беломраморным цветком, выросшем на самой вершине. Никакие враги не могли ворваться во дворец, разве что через узкие врата, войдя в которые, враги попадали в узкий коридор, ведущий на верхние этажи казавшейся бесконечной лестницы, с которой было очень удобно скатывать на врагов тяжёлые камни, а потом убивать их по одному. Впрочем, если бы нападавших было чересчур много, то защитники Гурона могли бы скрыться за тремя вратами, закрывающими этот рукав дворца от остальных помещений. Каждое из семи врат могло выдержать огненное дыхание драконов, если бы таковые нашлись, и прямой удар тарана, если бы его ухитрились просунуть в узкий коридор. Первые врата – самые широкие, так называемые Мирные врата – из белого золота и белой стали, выкованные гномами. Они искусно запирались заклинанием, которое знали только главный стражник и члены королевской семьи. Остальные шесть – великолепная чёрная сталь, ковать которую научили гномов тёмные эльфы.

Балкон был украшен цветами в горшках. Свежий ветер волновал сердце, открывая глазам прекрасное королевство Гурон и бесконечные степи, где паслись дикие кони, которых невозможно было словить или покорить насильно – они сами выбирали себе хозяев. Кони ценились дорого, потому что отличались выносливостью и неутомимостью, силой и редким умом. Многие всадники могли приказывать своим коням, не открывая рта, только подумав об этом.

Служанка поклонилась принцессе, стоявшей на балконе, опершись о резные перила и с молчаливой грустью глядящей вдаль.

Заметив Варну, она показала ей ладонью на изящное кресло, куда девушка и опустилась, не сводя глаз со своей новой повелительницы.

– Ты, наверное, хочешь увидеть своих сородичей, эльфов? – ласково улыбнулась Бэлла, глянув на неё. Принцесса стояла, опершись спиной об перила. Ветер развевал её черные волосы.

– Да, – Варна отчаянно закивала. – Очёнь хочу!

– Завтра будет приём, – Бэлла погрустнела, – посвящённый будущей коронации моего брата, Лайонелла. Будут там и эльфы, и гномы. Они придут поклясться в верности новому королю. А также прибудут повелители Равана – степных поселений, и другие верные нам вассалы. Восхождение нового короля на трон может означать войну, или, по крайней мере, новые проблемы и страдания. Лицо принцессы омрачилось. – Недаром предсказатели говорят о новом Зле, которое вскоре бросит нам вызов. И, боюсь, на этот раз зло будет исходить от людей, что особенно противно! Воевать с орками, троллями и другой нечистью Моргульта, – даже с самим Богом зла, – это была праведная война, война за свет! А воевать с непокорными вассалами, не желающими платить дань… это уже больно. А когда новая власть ещё не окрепла, многие народы, которые когда-то служили Моргульту или боялись его, могут попытаться сбросить оковы нашей власти. Хотя… оковы эти – их благословение! Но, так много жаждущих власти… Лицо Бэллы стало мудрым и показалось Варне внезапно постаревшим. – Меня, скорее всего, выдадут замуж за Трода Виллэма, князя Равана. Если только на мне не пожелает жениться какой-нибудь эльф… но пока я таких желающих не встречала. Всё-таки наша человеческая красота не идёт ни в какое сравнение с эльфийской! – с грустью и тоской говорила Бэлла. Принцесса окинула её проницательным взором:

– Тебя удивляет, Варна, что я открываю своё сердце, ещё даже не узнав тебя ближе? Но я доверяю своему брату, тем более, если тебя рекомендовал Лайонеллу сам Том… Даже мои служанки ненадёжны. Нет, они не предательницы – я надеюсь – но слишком много сплетничают. А я не хочу, чтобы все знали тайны моего сердца и обсуждали мои страдания на кухне или в трактирах! Лицо Бэллы стало непроницаемо-гордым. – Однако ты обладаешь эльфийской кровью, а эльфы не просто прекрасны – они мудры и добры. Я думаю, что мы станет подругами, – задумчиво заявила Бэлла. – Знай, что я иногда люблю выбирать друзей среди черни – это словно глубоко резануло Варну по сердцу – так что пусть тебя не смущают мои слова. Будущее покажет, был ли мой выбор удачен.

Варна молчала, не желая клясться ей в верности. Принцесса показалась ей хоть и умной, но надменной и импульсивной. Из тех, кто сегодня мог предложить дружбу до гроба, а завтра сделать вид, что тебя не узнаёт. Спокойная, холодноватая отстраненность Лайонелла казалась ей гораздо надёжнее. – Я попрошу тебя оказать мне услугу на завтрашнем приёме. Я передам тебе письмо, – Бэлла покраснела, отвела взор, – а ты передаешь его тому, на кого я тебе укажу, ясно? Но главное – тайно, чтобы ни одна живая душа не увидела, а потом – и не узнала. Особенно мой брат!

Взгляд Бэллы пронзил её, как кинжалом. – Я не советую тебе сплетничать о моих делах, понятно? Иначе… одной красивой крестьянкой станет меньше!

– Я поняла, – холодно ответила Варна, сразу потеряв остатки симпатии к принцессе. – Буду молчать, как рыба.

– Вот и хорошо, – Бэлла снова заулыбалась, словно была её лучшей подругой. – А теперь можешь идти. Она отпустила её величественным жестом.

Варна уходила полная злости, даже ярости. Ей хотелось взять что-нибудь потяжелее и запустить в пустенькую головку невесть что вообразившей о себе аристократки. "Это надо же, обозвать крестьянкой меня! Деву с эльфийской кровью!" Варна уцепилась тонкими пальцами за платье и рванула изо всех сил. Но оно не поддалось – слишком добротная ткань.

Неожиданно девушка поняла, что заблудилась. Она оказалась в одном из многочисленных коридоров, который пустовал. Стучать в разные двери и просить помощи Варне не позволяла гордость. Почему-то вспомнилось злое лицо Алистры. Представилась живописная картина, как служанка делится с остальными слугами дворца: "Эта лесная дурочка, не знаю, откуда наш добрый господин приволок её – он любит помогать жалким беднякам – в первый же день заблудилась во дворце, а когда её нашли, целовала ноги своим спасителям и горько плакала". Ей даже показалось, что она услышала торжествующий, визгливый голос Алистры; заметила безжалостную насмешку пухлых губ.

Ей послышались смешки других служанок, привиделись насмешливые взоры, которые стали бы преследовать её ещё долго. И Варна могла бы их понять, этих бедных девушек, которые, с одной стороны, были избалованы роскошью безопасного и богатого Гурона, самой важной столицы человеческих поселений, а с другой – оставались в низшем положении, ещё ниже, чем обычный житель деревни. Ведь жители деревни владели собственным домом и земельным наделом, были сами себе хозяева. А слуги и служанки – ничем не владели, наоборот, владели ими. К тому же – зависть. Ведь Варна ничуть не уступала любой прославленной красавице только потому, что получила в наследство эльфийскую кровь. И ей даже не надо надевать дорогие платье, украшать себя серебром или золотом. Не надо вплетать в волосы золотые нити, покрывать их роскошными эльфийскими платками. Ей не нужен был даже царский венец. Даже голая и босая она была бы во много раз лучше не только любой из служанок – даже любой из принцесс! Взять ту же Бэллу.

"Нет, нет, я не должна так думать!" – девушка закрыла рот ладонью, словно это могло пересечь ход её мыслей. "Меня охватывает чудовищная гордыня. Но… почему это так плохо? Потому что гордых не любят мужчины? Ерунда – уродливых не любят мужчины… днём, или ночью со слишком яркой свечой".

Варна потрясла головой, будто желая вытрясти из неё ненужные размышления. И тут она увидела идущую к ней Истукею. – Госпожа, – девушка низко нагнулась в поклоне, – вам тут не скучно? Лицо девочки светилось озорной улыбкой.

Варна улыбнулась ей с благодарностью:

– Да, пожалуй, мне уже начало надоедать однообразие этого коридора. Как там мой ужин?

– Недавно принесли – я распорядилась. Всё самое вкусное – придворным дамам подают почти то же, что и самим принцам и принцессам. Лучше них кушает только король.

Две девушки чинно вошли в покои, отведённые новой придворной даме. На беломраморном столе уже стоял серебряный поднос с фарфоровыми тарелками и хрустальными кубками. Тарелки были заботливо прикрыты серебряными крышками.

Варна с нескрываемой радостью уселась за стол:

– А ты…а остальные служанки? Они уже что-нибудь поели?

– Не извольте беспокоиться, у нас тоже вполне роскошный стол. Если вы нас отпустите, мы быстренько пообедаем на кухне.

Варна хотела пригласить девушку разделить с ней трапезу… Но, вдруг вспомнила, что она уже – знатная дама, а не обычная голодранка. – Иди, и передай остальным, что я всех отпускаю на обед.

***

К приёму, и главное, коронации, все придворные дамы разоделись как на собственную свадьбу. Варна, выпытавшая у Истукеи нужные ей правила этикета, надела эльфийское изумрудное платье, расшитое бериллами и изумрудами, а также золотыми нитями. Брошь с тёмно-зелёным изумрудом украшала её грудь. Тончайшую талию стягивал пояс, расшитый зеленоватым жемчугом и рубинами. Дивные волосы девушки были тщательно вымыты, надушены и распущены по плечам.

Бэлла, к изумлению Варны, приветливо кивнула ей и приказала стать с ней рядом. Остальные придворные дамы обожгли соперницу завистливыми, злыми взглядами, как хищники, у которых из-под носа отобрали лучшие куски мяса. Девушки тоже были прекрасны, но ни у одной из них не было в венах эльфийской крови – ни капли, к их огромному сожалению.

Но Варна смотрела только на прекрасного Лайонелла, непривычно скорбного, задумчиво смотрящего в большие окна, словно птица из клетки на волю. Он был облачён в чёрное и серое. На огромном золотом троне лежала маленькая бархатная подушечка, где находился золотой царский венец, привлекая к себе всеобщее внимание. Второй трон, сделанный из серебра, белого золота и белой гномовской стали стоял рядом, на нём лежала точно такая же подушечка с венцом поменьше.

"Для королевы", – подумала Варна. Она долго не могла отвести взор от королевских корон. На одно мгновение ей вдруг почудилось, что трон сгорел, а на его останках валяется чёрный венец с тремя чёрными камнями. Венец Моргульта, который когда-то осмелился провозгласить себя королём всего мира.

Возле будущего короля и принцессы ненавязчиво стояли стражники, потомки великих воинов, воевавших вместе с Альтаиром, который был для них прежде всего вождём, великим предводителем, хранителем всех земель от зла. Больше никого не было. Но тут слуги отперли широкие, резные двери, и в громадный круглый зал вошли множество существ. Тут были и эльфы – взгляд Варны жадно прикипел к ним – седобородые гномы, в кушаках, вышитых золотом, с золотыми же цепями на шеях, но без оружия, так как в королевских покоях могли быть вооружены только верные стражники. Были и люди: гордые властители земель. Бэлла незаметно приблизилась к Варне и торопливо сунула ей что-то за широкий пояс. – Отдашь Эльве, – прошипела принцесса, одновременно лучезарно улыбаясь вошедшим. – Прочитаешь – казню!

– О, великие вожди моих народов! – провозгласил Лайонелл Альтаирский, подходя к ним и величественно улыбаясь. – Я рад видеть вас, хотя повод, собравший всех нас под одной крышей – печален для меня. После гибели моих царственных родителей я принимаю корону и трон. Есть возражения?

Никто не заговорил, напротив, многие очень преданно глядели ему в лицо и яростно мотали головой, что означало: возражений, конечно же, нет, о, великий! Особенно усердствовали люди.

Из компании гномов вышел очень старый гном в синем, с громадными сапфирами на поясе. Он шествовал неторопливо и важно, невольно приковывая к себе все взоры: – Мы, гномы, обычно не вмешиваемся в ваши людские дела. Но… дела мира на нашей земле, благословенной богами, касаются всех, кто на ней живёт, – выспренно начал он. Его маленькие глаза засияли: – Но мы, гномы Великих гор, Касающихся неба…

– И мы, гномы Лунных холмов, – быстро добавил ещё один гном в жёлтом, выйдя из толпы, чья праздничная одежда была расшита золотом и алмазами.