Текст книги "Так бывает (СИ)"
Автор книги: Никтория Мазуровская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
– Ты ему не мать!
– Я, как раз-таки, и есть его мать. Это я его растила, я была рядом, когда он болел, это мне он рассказывал свои секреты, плакал мне в плечо, радовался вместе со мной. Я дула на разбитые коленки, делала с ним домашние задания, и оставляла в его комнате включенный ночник на ночь, чтобы «монстров» отпугивал. Это все делала я, а ты что делала? Ты только и могла, что: «Таня поговори с ним!», «Таня посиди с ним». Ты его пилила, шпыняла, и уматывала в койку к очередному мужику, а теперь пытаешься доказать, что ты его мать? Да пошла ты на хрен, мамаша. Рожай дочку и постарайся не повторять прошлых ошибок, может хотя бы дочка будет тебя любить.
– Ты совсем охренела что ли, думаешь святая такая, да? Вся из себя, значит, правильная мать, жена и так далее? – она саркастично расхохоталась, привлекая еще больше внимания прохожих, а от нашего офиса уже спешила охрана, – А чего ж тогда от тебя мужик сбежал? Чего ты своего собственного ребенка не завела, а? Потому что ты чокнутая, тебе все чужое нужно, тварь неблагодарная. Да если б я не дала тебе работу, где бы ты была? Сдохла бы вместе с мамашей своей придурковатой...
Звонкий хлопок огласил улицу.
У Тани горела рука, у Лили на щеке расползался красный след.
– Если ты, хотя бы, еще раз попробуешь открыть рот на меня или на мою семью и сына, я тебя закопаю собственными руками, поняла меня? – она приблизилась к Липовой настолько, чтобы их не слышали другие, и сквозь зубы цедила слова, – Я лишу тебя всего: прав на Кирилла, на твою дочку, и упрячу тебя в психушку, да так, что выйти оттуда ты сможешь только вперед ногами, ясно? Ты меня знаешь, я шутить не стану. Увижу тебя рядом с собой или Кириллом и пеняй на себя.
– Сука ты! – выплюнула эти слова Тане в лицо и отшатнулась.
– Сука. А ты дрянь, так и живем! – Таня мило улыбнулась Лиле, и спокойно отошла на пару шагов, кивнув охране, – Все в порядке, Коля, Лилия Сергеевна уже уходит.
Она ушла, не обернувшись.
Шла медленно, чеканя каждый шаг. Дышала размеренно, и молилась чтобы щеки не начали гореть, а ладонь перестала мелко дрожать.
Ее всю, внутри, будто помоями окатили.
Но и сама хороша. Не сдержалась, и теперь рука так горела, будто Таня, ладонью, не по коже ударила, а по раскаленным углям.
Как же мерзко стало ей. Хотелось умыться и руки вымыть с мылом, а лучше вообще стать под горячий душ и смыть с себя все слова и ощущения грязи на собственном теле.
О словах Лили она предпочитала не думать, но они отголосками, пока еще не застаревшей боли, отдавались во всем теле.
Сама ведь и, вправду, не святая. Мужа удержать не смогла, от собственного ребенка избавилась, зато...нет, не чужого, а скорей нашла родного и забрала его к себе.
Кирилл ей всегда был родным, всегда.
А сама не родила...потому что не хотела, не могла.
И с такой собой уже смирилась. Да, совершила то, что совершила. Но и расплатилась за это уже, сполна. Мужчина, которого она любит, с ней не будет. А другие ей не нужны.
Бессонные ночи стали нормой, тоска и пустота в сердце тоже уже стали привычными. Она по-прежнему спала только на левой половине кровати, будто ждала, что вот-вот в спальню тихо войдёт Димка, нырнет под одеяло и, прижавшись к ней, мгновенно уснет.
Никто не знает насколько это больно, -переживать подобные разговоры.
И она не собиралась показывать свою боль никому, а уж тем более Кириллу.
И когда поднималась на второй этаж торгового центра, на ее губах была радостная улыбка, а голос звенел от счастья.
Они вместе пообедали и докупили недостающие вещи. Зашли в книжный, покопались в стеллажах.
Но отпустило ее только тогда, когда, расплачиваясь на кассе, она заметила, что Кирилл взял для себя путеводитель по Москве.
И все сковавшее ее напряжение, все эмоции, бурлившие в глубине, обжигающие и доводящие до судорожно сжатых кулаков, в попытке сдержать рвущийся наружу из глотки крик, схлынули. Как волной ее накрыло спокойствие и уверенность в том, что она все делает правильно.
В офисе, на проходной, на нее охранники кинули внимательный взгляд, многозначительный такой.
А в кабинете уже поджидал Саныч:
– Я согласен.
– Спасибо! – она облегченно выдохнула и подойдя к нему обняла сильно и крепко, как делала в детстве, – Спасибо!
ГЛАВА 12
Иногда бывает, по прошествии какого-то количества времени, оглядываясь на прошлое, понимаешь какие ошибки совершил намеренно, а каких мог запросто избежать, стоило только успокоиться, сесть и хорошенько все обдумать.
Таня оглядывалась на прошедшую неделю и приходила в некий ужас от того, что кажется начинала становиться то ли суеверной, то ли просто поверила, что карма таки существует на самом деле.
Все началось достаточно прозаично, с рабочей планерки в понедельник...
День выдался жаркий, хотя утро и порадовало прохладой, и необычайно низкой влажностью, что за это лето и весну стало нормой в их крае.
Кто-то начинает с каждого нового понедельника садиться на диету, кто-то обещает с понедельника начать заниматься спортом и так далее, но все зря. Как правило, ничем хорошим такие начинания вообще не заканчиваются, а бывает так и вообще не начинаются вовсе.
Она себе дала слово, что с понедельника прекращает себе душу поедом есть.
Мысленно сказала: «Хватит думать о нем, и вспоминать о нем. Дима оставил тебя в прошлом, и тебе пора сделать то же самое».
Все так же было тяжело спать. Ей не снилась больше та девочка, ей по сути уже давно ничего не снилось. Потому что она не спала... Так, проваливалась в какое-то забытье на пару часов, а потом вставала и бродила по квартире часами, тихо, чтобы Кирилла не будить и не пугать.
Наворачивала круги, думала, анализировала.
А сегодня ее организм решил, что с него достаточно, и она чуть было не врезалась в столб, когда ехала на работу.
Водитель она аккуратный, не лихачит, вот и успела вовремя вывернуть руль, когда на минуту прикрыла усталые глаза, а оказалось, просто вырубилась и потеряла контроль над ситуацией.
Страху натерпелась за каких-то пару минут такого, что на планерке пришлось руки в карманы брюк убрать, чтобы было незаметно, подрагивающих как у запойного алкаша, пальцев.
Мысленно заключила с собой сделку, и на протяжении всей недели ей мало мальски, но удавалось этому соглашению следовать.
Даже загордилась сама собой, правда если бы не хорошее снотворное, то вряд ли ее успех был бы таким результативным. Но что есть, то есть.
Сотрудники конторы тоже, своего рода, начали новую жизнь с понедельника. Саныч объявил о своем решении перебраться в столицу, но убедил всех, что продавать бизнес он не собирается, будет контролировать, а исполняющим директором ставит Олега. Последний был не то, что не в восторге, он был в такой ярости, что будь он чайником, от свиста оглохли бы все,– у него, в прямом смысле, пар из ушей повалил... точнее те самые уши так покраснели, что они с Санычем забеспокоились за его здоровье.
И фиг бы с ним, но у Олега столько возмущения и претензий, оказывается, накопилось...а потом им подкинули еще один не слишком приятный сюрприз.
Как говорится, большие города – большие деревни. Что ей, что мужикам, сразу стало понятно откуда ноги растут, но разобраться с ситуацией пришлось не совсем честным методом.
Прямо после планерки, значит, забегает в разгар рыка Олега, бледная Леонидовна с подносом в руках.
Никто ничего и понять не успел, как эта, с виду, сухонькая женщина быстро накапала какие-то капли (по запаху похожие на корвалол) в стаканы, добавила туда воды, и подсунула Санычу, Олегу и, собственно ей.
– Пейте, иначе ничего не скажу!
Ослушаться ее никто не посмел, женщина была настроена решительно как никогда, и сама кстати тоже с ними хряпнула стаканчик.
– Ну! – Саныч, как и они с Олегом уже поняли, что случилось что-то катастрофичное, прохрипел требовательно, и резко осел на рабочее кресло.
– Мне позвонила одна знакомая из ОМВД, работает там в архиве, но иногда мне интересные вещи рассказывает по старой памяти... – женщина немного замялась, не зная, как продолжить.
– Господи, да не тяни ты кота за причиндалы, у меня сейчас сердце остановится! – рявкнул Саныч на нее, – говори уже!
– Отозвали нашу лицензию на ношение оружия!
– Что сделали? – Олег осел и, непонимающе, уставился на нашего секретаря.
– Отозвали лицензию на ношение оружия.
– Они что, спятили, твою мать?! Таня?
– Я уже решаю эту проблему! – поспешно проговорила Таня, а сама закопалась в мобильнике, ища номер телефона приемной Завьялова.
Пока Леонидовна отпаивала сильный пол корвалолом, она успела позвонить не только в приемную зампрокурора, но и дала задание Степану съездить в ОМВД и просмотреть все бумаги, -абсолютно все, какие только есть. Это займет пару часов, что как раз ей на руку. Должно хватить. А еще связалась с пресс-секретарем губернатора и попросила о встрече.
Нужно сделать все, что можно, и не важно каким именно образом, но если они с Санычем собираются уехать, то должны быть точно уверены в том, что фирма будет и дальше работать так, как работала прежде. Желания подставлять Олега под удар у нее не было, они все немало сил положили на то, чтобы всё работало как часы, и она не позволит зарвавшемуся сукиному сыну испоганить годы плодотворной работы. Он хотел больше бабла,– подстраховаться, если из органов попрут?! Хорошо, пусть считает, что не зря подстраховался.
Даже сейчас, в их стране, после громких слов о борьбе с коррупцией, ее так и не искоренили. Сотрудники органов, чиновники малого звена – это крысы, жирные, мерзкие и очень-очень жадные до власти и денег. Такие люди, чтобы почувствовать себя значимыми,– хотя на самом деле они просто пыль под ногами у настоящих политических гигантов,– предпочитают на корню зарезать проекты бизнесменов среднего звена, устраивают показательные выставления из своих кабинетов просителей, заваливают ненужными бумажками такие фирмы, как их. Так работает система, и, если ты не готов пойти на поводу у этих чинушников, добиться своего будет трудно. Она предпочитала думать так, и на самом деле так и было,– они платили немалые деньги, а иногда выполняли просьбы таких людей, в угоду своего собственного спокойствия.
Но сейчас, спокойствием, как-то и не пахло даже!
Что ж, отчаянные времена, отчаянные меры, как говорится.
Ее бывший сокурсник достаточно быстро взлетел, но оказался жадным до денег, и хоть ни она, ни Саныч не приветствовали вливание новых лиц в круг акционеров, пришлось впустить такого человека, как он. Связи. У него их было достаточно, как и влияния. Что давало их фирме широкий простор для маневров, если того потребует ситуация в защите клиента. Так, десять процентов дивидендов, каждые полгода Слава получал из их кормушки, а обороты денежные у них были не слабые, и десять процентов достаточная сума, чтобы у него был хороший дом, машина...зарегистрированные на мать, конечно, но все равно доход намного больше, нежели государственная зарплата.
Когда высоко поднимаешься, нужно не забывать, что падать с такой высоты очень больно и очень опасно.
А он и в самом деле зарвался.
Ей даже не нужно было звонить Степану и спрашивать, все ли в порядке с пакетом документов, что они только полгода назад подавали в регистрационную комиссию. Сама лично занималась сбором и подготовкой, ошибки там быть не должно. Причина отзыва и выеденного яйца стоить не будет, притянута за уши. Просто поступила просьба сверху, а от кого,– догадаться не трудно.
Добралась быстро, на первом этаже забежала в дамскую комнату, чтобы окинуть себя взглядом в зеркале, поправить складочки на жакете, распустить пучок, вытянув шпильки, подкрасить губы помадой поярче.
Да, с выбором костюма в тот день она не прогадала. Светлый, из тонкого бежевого льна. Брюки и жакет достаточно свободного покроя, но блузу одевать не стала, ограничилась майкой с окантовкой выреза на груди из черного кружева. Смотрелось достаточно сексуально, стильно, и все же, по-рабочему.
Пару раз вдохнула и, выйдя из комнаты, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, а там уже на автомате зашагала к приемной Завьялова.
Леночка, секретарша Славы, очень милая и добрая женщина, а еще порядочная. И начальника своего не любила за его чванство, наглость, и за то, что тот мог распускать руки. Не сильно конечно, -он же не дебил, -но даже такие прикосновения через одежду заставляли ее сдерживать в себе рвотные позывы и руки, от того чтобы не расцарапать этой гниде рожу.
Все это Таня знала потому что, однажды, придя раньше оговоренного времени застала женщину в слезах в туалете на первом этаже. У той была истерика, и Таня постаралась ее успокоить как могла, расспросила про причины, и сама тогда еле удержалась, чтобы не съездить однокурснику по наглой физиономии. Предлагала Леночке перейти в другое место, даже к ним на фирму звала, но та ни в какую, что-то ее держало в управлении, а что именно, Таня предпочла не узнавать. Зачем человеку в душу лезть? Захочет– расскажет, а если нет, значит есть причины и силы чтобы терпеть Славика.
Вот и в тот день, она мило улыбнулась Тане, предложила, как полагается кофе/чай, и сопроводила в кабинет к начальнику, поглядывая на того с опаской. Она же тоже, наверняка не дура, знала о каких таких делах могут говорить она и ее шеф.
Тане же было как раз на руку то, что Завьялов был в несколько возбужденном состоянии. Чаще люди на таком подрыве не замечают очевидного, вот и он упустил одну маленькую, но практически прописную истину. То, что в игре без правил не может сделать мужчина, сделает женщина, и даже не скривится, при этом.
– Таня, дорогая, как давно мы не виделись! – он вышел из-за стола и радушно раскрыл для нее объятия, она, не будь дурой, быстренько нацепила на лицо самую радостную улыбку и прильнула к мужчине, подставляя щеку для поцелуя.
– Здравствуй, дорогой, да, давненько не виделись! Вот решила наверстать!
Мало кто может похвастаться тем, что терпел на своем теле объятия мужика, от которого блевать тянет, а на губах, при этом, сверкала такая улыбка, что скулы сводило от напряжения.
Завьялов ее так и продолжал обнимать, но чуть отстранился чтобы видеть Танино лицо. Ну конечно, как же! Он прекрасно знал для чего она к нему пришла, знал и хотел насладиться ее унижением, своими глазами увидеть, как женщина, за которой он столько лет волочился, как собачонка за игрушкой, теперь просит его, переступая через себя, свою гордость. Для таких как он, это истинное наслаждение увидеть унижение сильного волевого человека.
А Таня стояла, расслабленно смотрела ему прямо в глаза, а внутри буквально вся вскипала от гнева, но держала себя открыто, позволяя себя обнимать, скользить руками ниже, на ягодицы. И, сцепив зубы, стараться не показать, как же ей противно от того что он ее, сука, нагло лапает своими трусливыми ручонками.
Стояла и улыбалась, ждала пока он заговорит. Завьялов молчал, глядел испытующе, прощупывал границы дозволенного ему действия.
И совсем обнаглел когда, расстегнув пуговку жакета, запустил ладонь ей под майку, просто приспустив ту вниз. Сжал грудь, больно, сильно, оставляя следы от своих пальцев.
Таня по глазам видела, что все: поплыл мужик, практически готов,– оставалось только еще потерпеть.
Видела в его глазах похоть, животную, тошнотворную. Чувствовала своими бедрами и низом живота, как у него в штанах прямо буря началась, а у нее рвотные позывы появились от этого.
– Так значит развод, и ты пошла в разгул? – он шептал ей на ухо, провел языком по шее, оставляя влажный след, – Будешь спать со мной, лишь бы я дал то, что тебе нужно?
Таня молчала, отворачивала голову.
Положила одну руку ему на щеку, погладила, а второй кинула сумочку на его стол, и молилась чтобы он не увидел того, что в ней лежало.
– Таня, скажи! Мне нужно знать! – он сильно дернул ее за запястье, убирая ладонь от лица,– наверняка будут синяки, – Будешь спать со мной лишь бы вам вернули лицензию на оружие?
– Ты ради этого затеял все? Только чтобы я оказалась в твоей постели? – она говорила четко, выводила его на диалог.
– Ты же знаешь, я всегда хотел тебя, – он толкнулся пахом ей в живот, и от удовольствия аж зажмурился, скотина такая, – И своего добился. Как только ты станешь моей прямо здесь, на этом столе, – он развернулся вместе с ней и толкнул к столу, приподнимая ее за задницу и усаживая на проклятый стол, – Я дам отмашку и вам вернут лицензию.
Он не стеснялся своих слов и действий, знал, что многие дельцы идут и не на такие сделки, и был спокоен, идиот!
Таня, как только услышала все, что ей было нужно, ласково улыбаясь, спустилась со стола на пол, резко рванула на себе майку разрывая горловину, и не давая ни секунды Завьялову очухаться, обхватила его голову руками и, приблизив к себе, отвлекала.
Нога дернулась вверх резко и быстро. Прям, как в университете учили на физподготовке.
Коленом в пах, а потом же коленом по лицу до сломанного носа, до хруста костей и шмякающего звука, и крови.
Она не забыла ничего. И действовала спокойно!
– Сука, да я тебя...– Завьялов валялся на полу, поскуливал, держался за нос, отчего его голос стал немного мультяшным.
Таня спокойно достала из сумочки включенный диктофон, нажала на кнопочку, останавливающую запись, порылась и кинула ему под ноги упаковку влажных салфеток.
– Вытрись! – сказала спокойно и отошла от него на пару шагов, застёгивая жакет обратно, – И не скули, ты ж мужик в конце концов, а не щенок потерянный.
– Сука! – снова прогудел Завьялов.
– Да, сука, – кивнула, – А ты гнида! Когда я уйду отсюда, у тебя будет не больше десяти минут чтобы позвонить твоему человеку в ОМВД и дать нам зеленый свет.
– А если нет?
– Тогда эта запись, – она продемонстрировала ему цифровой диктофон, – вместе с фотографиями моих синяков на груди и руке, а также свидетельскими показаниями твоей милой Леночки, попадут на стол к губернатору, у меня как раз через полчаса встреча с Агатой Валерьевной. Я такой шум подниму, подгоню журналюг и слетишь ты со своего места до конца дня, а потом сядешь за попытку изнасилования и шантаж. Ты же знаешь, что на зоне делают с такими, правда? Да ты к тому же еще прокурорский.
Она говорила это все, глядя ему прямо в глаза, с милой улыбкой на лице, тихим спокойным голосом.
Завьялов неловко поднялся, воспользовался ее салфетками, затыкая ими нос.
– Ну так как? Мы договорились?
– Да, – прохрипел он, смотря на нее с такой ненавистью, что будь у него под рукой пушка, Таня бы точно не отделалась простыми синяками.
– Вот и славненько! – взялась за ручку двери, открыла ее и сладким голоском прощебетала на прощанье, чтобы ее слышала и Леночка, – Была рада повидаться, Слава!
Это ее сладенькое «Слава» прозвучало, как громкий выстрел в тишине.
Захлопнула за собой дверь, все так же мило скаля зубы и держа радостное выражение на лице. По ходу, пока шла к выходу, старалась не смотреть по сторонам. На нее пялились. Она этого и добивалась. Разорванная сверху майка стала слишком откровенной, немного размазала помаду на губах. Шла и чувствовала себя шлюхой, и держалась из последних сил, чтобы не начать орать во всю глотку, прямо посреди улицы.
Ей хотелось спустить пар, хоть так.
Но, вместо этого, позвонила сначала Степану и сказала, что в течении десяти минут ему должны дать возобновленную лицензию. Потом Санычу с новостями, что все решила. И, помолясь, поехала домой,– ей нужно было срочно переодеться и лететь на встречу с представителем аппарата губернатора их области.
Она ни в коей мере не собиралась отступать от своего плана.
Если Завьялов полез к ней с таким предложением и ничего не побоялся, значит у него была уверенность в поддержке кого-то посильней. И Таня собиралась указать, что он перестал быть надежным союзником и работником, при этом свои слова подкрепить аудио записью, и, если понадобится, притащит Леночку и заставит ту расколоться. А еще она сделала все, чтобы большинство сотрудников ведомства были в курсе, что совсем недавно зампрокурора, в собственном кабинете отымел, как хотел, женщину, которая пришла просить у него помощи. Подорвала авторитет как могла, потому что, если он сделал такое раз, будут и следующие, а им такие проблемы не нужны.
Домой приехала, и слава богу не наткнулась на Кирилла, как бы смогла объяснить ему свой внешний вид, не знала. Успела переодеться и снова побежала на встречу.
Надо сказать, что довольно продуктивную. Ее заверили, что всю информацию примут к сведению,– они тоже, в последнее время, не слишком то довольны господином Завьяловым.
А не надо плеваться в руку с которой кормишься, Славик, -за такие проступки приходится очень дорого платить.
И тут она смогла наконец выдохнуть. Расслабиться и отпустить себя хоть чуть-чуть.
Хотелось напиться, если честно. Сначала в горячий душ, а потом напиться. Противно было, руки его на себе чувствовала, а отмыть это гадское ощущение не могла. Вот просто не могла и все тут.
Стояла в душе, чувствовала, как струйки горячей воды сбегают по телу, а все равно ощущала себя грязной.
Это нормально, наверное, так ощущать себя после подобной ситуации. Но, при этом, в ней и ничего такого уж прям чтобы пойти и убиться не происходило. Даже как-то наоборот. Она осознавала, что именно совершила, но считала, что действовала в своем праве. И будь у нее выбор делать или нет, сделала бы, потому что жизнь – это не сказка, и в ней надо доказывать и показывать кто ты, и что из себя представляешь.
Вот она и показала, что, если кому-то снова вздумается полезть в бизнес и наследие ее отца, Таня размажет всех по стенке.
Себе, правда, удивлялась...откуда это в ней?
А потом дошло, что просто она вернулась. Не стала прежней, но ситуация всколыхнула в ней то, что стало практически забытым.
Она ведь специалист высокого уровня, может надавить да так, что не подкопаешься потом. И пусть она подлостью ответила на подлость, но другого выхода у нее не было.
Если бы кого-то из их ребят остановил патруль с оружием, или взяли кого-то прямо на объекте... лучше не думать о том, чем именно им тогда грозило законодательство РФ. И дело не в деньгах, дело в надежности их фирмы для клиентов.
А еще, оказывается, сама давно уже забыла, что она молодая, красивая и состоятельная. Да, сердце в клочья, тоска на душе черная, и спит только, благодаря снотворному, работа не дает возможности сойти с ума...но как на женщине она на себе крест давно поставила, а тут ... есть еще что-то внутри, живое, трепещущее, желающее, чтобы любили.
Открытия сделаны, но пока не были обдуманы, -это она решила сделать поздней.
Не успела оклематься от одной дряни, как сразу вляпалась в другую.
Маришка прислала документы по факсу на проверку, и нежданно-негаданно Таня оказалась уже назначенной на должность главы юридической службы в ее компании.
Сказать, что такая вольность разозлила...это просто промолчать.
И естественно сразу начала вызванивать Маришку.
– Дорогая, почему я сама не знаю, что с сегодняшнего дня на тебя работаю? – без предисловий начала Таня.
– Ты еще долго будешь телиться, я-то тебя знаю, а так лишний повод поторопиться с ПМЖ. Имей в виду, за каждый косяк в твоем отделе спрошу с тебя лично! – у подруги голос хоть и был веселым, но все веселье звучало фальшиво и наигранно.
– Марина, что происходит? – вмиг стала серьезной, – Я же по голосу слышу.
– Тань, давай не сейчас, а?
– Нет, говори! – потребовала она, – Говори иначе в гробу я видала тебя в роли своего начальника.
– Танька, ты меня шантажируешь, что ли? Офигеть!
– А то! Я жду.
– Да что, Тань? Дерьмо люди, понимаешь? Алину нашу слили, информацию конкурентам...короче, я могу довериться только тебе.
– Мне конечно лестно такое слышать, но Мариш, я могу и дальше тебя консультировать и проверять. Ты уверена, что хочешь, чтобы я маячила у тебя перед глазами целыми сутками?
– Таня, ты мне нужна здесь и на постоянку,– не обсуждается. – Маришка на том конце выдохнула и весело продолжила, – Я тут тебе и квартирку подглядела, рядом с нами.
– Боюсь, моя дорогая, с выбором квартиры ты поторопилась.
– Почему?
– В первую очередь я затеваю все это ради Кирилла, будем вместе выбирать, но твой вариант глянем.
– Слышу в твоем голосе какой-то подвох. В чем дело?
– Твой отец поедет с нами! – проговорила быстро, даже глаза зажмурила в ожидании крика, возмущений...а дождалась минутного молчания и тихое:
– Хорошо, я возражать не стану.
– Мариша...– позвала, – Что случилось?
– Ты там стоишь? Сядь! – подруга ей приказала таким тоном, что таки пришлось плюхнуться на кровать.
– Села.
– Отец Ильи был у нас, и они друг другу понравились...очень. – было слышно, что ей тяжело об этом говорить, голос стал ниже, немного злее.
– Ты так мнешься, что становится страшно. Я никогда тебя не спрашивала об этой легендарной личности, но были у меня предположения пару лет назад, а потом прошли, -Москва, если и деревня, то очень большая.
– Таня... Таня... остановись, это Костя.
И снова молчание, только уже с ее стороны.
Обидно стало до тошноты, но пришлось проглотить. У Маришки были причины молчать и не говорить.
Карма, ага. Теперь она узнает о тайнах других, и ей больно, горько и обидно так, что хочется плакать.
– Не молчи, пожалуйста! – тихо попросила Маришка, всхлипывая, – Ты прости, но пойми, я ему не верила и сейчас не верю, ты не представляешь каково это пускать его снова в свою жизнь, я будто себя наизнанку вывернула, тошно так.
– Знаешь, – задумчиво проговорила, – Я всегда подозревала это, только верить не хотела. Не извиняйся, все хорошо, правда. Если он нравится Илье, тогда вообще все замечательно.
– Таня, мне так страшно, так страшно, что он обидит сына, ненароком...так боюсь. А еще он меня бесит. Что вот появился такой герой, папа, а я будто и не нужна стала. Господи, что я говорю, а? Мне нужно выпить. Приезжай, а, напьемся винишка в зюзю просто, у меня теперь есть еще человек, на которого сына можно оставить. Хотя, нет, лучше их с Ильей вдвоём не оставлять.
Таня дала ей выговориться хоть немного,– понимала, как это важно и как тяжело дается Маришке. А сама думала, что по приезду в Москву заявится к Косте с битой (специально купит) и отдубасит так, что его и Дима узнать не сможет.
Они еще недолго поговорили, обсудили пару мелочей. Но Маришка, после признания, стала немного рассеяно следить за беседой, -оно и не удивительно. Тане самой такое представить сложно, -мексиканский сериал, ни дать, ни взять.
Но день наконец закончился.
Спокойно прошла ночь и начался новый день, полный своих забот, проблем.
А Тане было легче. Она очнулась, начала действительно приходить в себя...работа перестала быть просто возможностью уйти, спрятаться от собственных мыслей и воспоминаний. Работа стала приносить радостные эмоции, предвкушение перед переездом. Новая должность, новые люди и немного другая сфера. И Таня свободное время проводила с пользой, подыскивала квартиру,– снова обратилась в риэлтерское агентство, чтобы продать недвижимость в родном городе.
Закрутилась, завертелась и не заметила, как пролетела неделя. Уже билеты на руках, и у них с Кириллом несколько дней для подачи документов в ВУЗы, просмотры квартир и просто погулять, если останется время.
