Текст книги "Накануне катастрофы"
Автор книги: Николай Томан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
4
Керри почти всегда ужинала в этом маленьком уютном кафе. Она и сегодня пришла сюда вместе с Джонни. Всегда такой веселый и любезный он был сегодня очень задумчив и отвечал на вопросы Керри невпопад. Это встревожило девушку, и она спросила полушутя-полусерьезно:
– Уж не раскаиваетесь ли вы, что уговорила я вас в тот вечер не только послушать Тома Джексона, но и защитить его?
– Ну что вы, Керри! – воскликнул Джонни, будто очнувшись от каких-то тревожных мыслей.
– А я уж подумала было, что вы опасаетесь, как бы не дошел этот случай до вашего начальства или тайных осведомителей из Бюро расследования антипатриотической деятельности, – с облегчением рассмеялась Керри.
– Это меня менее всего волнует, милая Керри, – улыбнулся, наконец, и Джонни. – Я просто занят сейчас одной очень серьезной научной работой и прошу простить мою рассеянность.
– Это тайна? – лукаво прищурилась Керри.
– Пока – да, – серьезно ответил Джонни. – Но я все-таки скажу вам кое-что. Появилась тут недавно в окрестностях нашей планеты одна небесная крошка, которую я окрестил вашим именем. Вот и все, что я пока могу вам сказать и, пожалуйста, Керри, не расспрашивайте меня – вам ведь я ни в чем не могу отказать, а болтать об этом еще рано.
– Можете не беспокоиться, я не из любопытных, – немножко обиженно проговорила Керри. – Обещаю даже, что не напишу в своей газете и о том, что вы уже выболтали мне.
– Вы обиделись, Керри? – испуганно проговорил Джонни и порывисто схватил девушку за руку.
– Да нет, Джонни, просто шучу, – рассмеялась Керри. – Больше того вам скажу – я не обижусь на вас даже в том случае, если вы уйдете сейчас. Я же вижу, что вам не терпится уйти и засесть поскорее за ваши телескопы.
– Это правда, Керри, – смущенно признался Джонни и снова взял девушку за руку. – Я просто стал каким-то одержимым в последние дни. На уме одни только цифры, программы операций, да коды команд для электронных вычислительных машин.
– Все просто с ума посходили с этими электронно-счетными машинами, – невольно нахмурилась Керри и осторожно высвободила свою руку. – Вы скоро начнете, пожалуй, вычислять с их помощью и степень собственной влюбленности, и интенсивность взаимного чувства.
– А вы не смейтесь над этим, Керри, – серьезно проговорил молодой астроном. – Есть ведь уже специальные бюро, которые с помощью электронных вычислительных машин определяют самый безошибочный выбор невест и женихов.
– Боже мой! – всплеснула руками Керри. – Неужели же есть такие кретины, которые думают о браке с помощью электронных мозгов?
– К сожалению, есть, Керри.
Они поболтали еще немного, и Джонни ушел, а Керри осталась, чтобы просмотреть вечерние газеты и придумать название для своей новой статьи. В кафе было как всегда малолюдно и это нравилось Керри. Просмотрев несколько газет, но так и не придумав названия статьи, она уже собралась уходить, как вдруг заметила, что к ней направляется какой-то рослый мужчина в темно-сером костюме. До этого он сидел за столиком у окна и усердно пил коньяк. Вид у него был самый заурядный, и Керри, пожалуй, не обратила бы на него внимания, не окажись он так удивительно похожим на ее дядю, подполковника Чарльза Джессепа. Но дядя ее был важной персоной в военном ведомстве и увидеть его тут в этом маленьком дешевом кафе казалось Керри просто невероятным. И вот этот мужчина, так удивительно похожий на дядю Чарльза, шел теперь к ней и хотя чувствовалось, что выпил он изрядно, держался на ногах вполне устойчиво.
– Здравствуй, племянница, – к удивлению Керри, проговорил он негромким и каким-то глухим голосом. – Что смотришь на меня так? Изумляешься? – снова спросил он, тяжело опускаясь на стул рядом с Керри.
Керри хотела ответить ему, что она действительно поражена, но он сердито махнул на нее рукой и продолжал:
– Не удивляйся. В наш век атомной энергии и кибернетики все возможно. Дядя твой уже не начальник базы тяжелых бомбардировщиков, носителей атомных бомб, и даже не подполковник. Со вчерашнего дня он – ничто.
Джессеп брезгливо покосился на пустые бутылки из-под минеральной воды, стоявшие на столике Керри, и спросил:
– Ты не будешь возражать, если я закажу себе что-нибудь промочить горло?
– Пожалуйста, дядя, но ведь вы…
– А! – махнул рукой Джессеп. – Я еще в полной норме. Гарсон! – кивнул он официанту. – «Черного валета» и вообще все с моего столика.
Керри знала, что «Черным валетам» назывался новый сорт коньяка, о котором в шутку говорили, что он изготовлен из радиоактивного винограда. Кто-то даже уверял Керри, что одна рюмка его буквально валила с ног. А ведь дядя выпил уже, кажется, целую бутылку.
Извиниться, может быть, и уйти? Но нельзя же ведь оставлять его тут одного в таком виде? С ним действительно произошло, кажется, что-то необычайное. Просто поразительно, как изменился этот всегда такой важный человек, почти с презрением относившийся ко всем своим родственникам, а ее, Керри, даже и не замечавший вовсе. Было интересно понаблюдать за ним теперь.
Официант принес Джессепу его бутылку, на этикетке которой была изображена обыкновенная игральная карта, с тою только разницей, что в правом верхнем и левом нижнем углу ее вместо масти помещалась фигурка, очень напоминающая условное изображение атомной бомбы…
– Не желаешь ли и ты, – усмехаясь, спросил Джессеп, наливая себе в рюмку жидкость бордового цвета. – Хотя, впрочем, не советую – эта штука с непривычки свалит тебя в два счета. За твое здоровье, племянница!
Джессеп ловко опрокинул рюмку и, морщась, стал сосать тоненький ломтик лимона.
– Н-да, – проговорил он, тяжело облакачиваясь о стол, – с армией у меня теперь все кончено. Выгнали за симпатию к неграм. А эти мерзавцы-негры взяли, оказывается, да и подорвали одну из наших баз тяжелых бомбардировщиков. Как тебе это нравится? А я, выходит, недосмотрел. Негры, конечно, мерзавцы – разве я спорю? Но те, что служили под моим начальством, были хорошими солдатами. Теперь все они уже на том свете… И честно тебе скажу – не верю я, что это дело их рук. Скорее всего, это результат испытания «Эн-Джи». Попробовал бы я, однако, только заикнуться об этом – угодил бы, пожалуй, в военный трибунал.
Керри тревожно осмотрелась по сторонам.
– Знаете, дядя, – понизив голос, сказала она, – может быть, не стоит тут говорить об этом?..
– Да, ты права, Керри, – согласился Джессеп, – шпиков теперь всюду полно.
Он помолчал немного, мутными глазами глядя на «Черного валета», неверной рукой налил себе еще одну рюмку, но пить не стал.
– Выставили они меня, в общем-то, по-хорошему, – продолжал он. – Без особых обвинений. Обеспечили даже пенсией. Но все равно обидно быть козлом отпущения. И откровенно тебе скажу, – с удовольствием насолил бы я кое-кому из наших военных чиновников. Генералу Хазарду, например.
– Дядя! – предостерегающе проговорила Керри.
– Ну, ладно, ладно! – поднял руку Джессеп. – Не буду больше. А ты по-прежнему работаешь в этой красной газетке?
– В прогрессивной газете, дядя, – нахмурилась Керри.
– А не могли бы вы напечатать в ней одну сенсационную статейку? – спросил бывший начальник базы тяжелых бомбардировщиков. – Об этом взрыве, что произошел на прошлой неделе пописывают уже кое-что. Но они ни черта ведь не знают и правду им все равно никто не скажет. А правительственные газеты опубликуют, наверно, какую-нибудь официальную версию, чтобы замять дело. Взорвались ведь не только бомбы, погибли и люди, и не только негры…
– А вы хотите рассказать правду? – насторожилась Керри.
– Зачем же правду? За это, если дознаются, не сдобровать. Я расскажу вам только кое-какие фактики, от которых не поздоровится ни полковнику Причарду, ни генералу Хазарду.
– Не думаю, чтобы согласился на это наш редактор, – с сомнением проговорила Керри.
– А ты все-таки скажи ему, может быть согласится, – настаивал Джессеп. – Очень эффектная получилась бы статейка. Много наделала бы шума и подмочила бы репутацию кое-кому из наших штабных петухов.
– Хорошо, дядя, я поговорю об этом с редактором, – согласилась Керри. – А теперь мне нужно идти. Извините, пожалуйста.
5
Начальник разведовательного управления генерал Гоуст вот уже второй час сидел с генералом Хазардом в своем кабинете, выключив все телефонные аппараты. Дверь его была закрыта так плотно, что даже адъютант, дежуривший в приемной, не мог расслышать ни слова, как не напрягал своего слуха. А разговор у генералов шел о недавнем происшествии на базе тяжелых бомбардировщиков, из-за которого так пострадал подполковник Джессеп.
– Так вы считаете, что «Эн-Джи» выдержал экзамен? – спрашивал Гоуст, пододвигая Хазарду ящик с сигарами.
– Вне всяких сомнений, – убежденно заявил Хазард.
– И по-вашему теперь нужно действовать?
– Самым решительным образом! Хватит нам вести эту мягкотелую политику и ухлопывать колоссальные средства на сбор одной только информации. Надо быть активнее. Для этого есть теперь надежные средства. И дело тут не в материальном ущербе, который мы сможем нанести врагу с помощью «Эн-Джи», а в психологическом воздействии. Они кичатся стойкостью духа своих соотечественников, но ничего, наш препарат «Эн-Джи» поможет привить и им бациллу атомного психоза.
Генерал Гоуст вышел из-за стола и бесшумно прошелся несколько раз по мягкому ковру кабинета.
– А вы знаете, что помощник военного министра может воспротивиться вашей идее? – спросил он, останавливаясь перед Хазардом.
– Почти не сомневаюсь в этом, – спокойно ответил Хазард. – Помощник министра, может быть, и умный человек, как полагают некоторые, но его чрезмерная осторожность окажется когда-нибудь пагубной для нас. К счастью, мы можем не очень считаться с ним на сей раз, зная мнение на этот счет самого министра. Поддержит нас и большинство конгрессменов из военной комиссии конгресса.
– Да, пожалуй, – согласился начальник разведки.
– А то ведь, что получается, – все более вдохновляясь, продолжал Хазард. – Нас уже не только французские генералы типа Жако, но и некоторые португальские офицеры начинают поучать. Им, видите ли, не нравится наша периферийная стратегия. А мы рассматриваем эту стратегию как наиболее отвечающую характеру будущей войны и соотношению сил на международной арене. Стратегия эта позволит нам наиболее эффективно использовать нашу воздушную и морскую мощь. А то, что я предлагаю по части «Эн-Джи» – есть одна из тактических форм осуществления нашей периферийной стратегии.
– Вполне согласен с вами, генерал, – удовлетворенно закивал бритой головой Гоуст. – Кому, однако, доверим мы такое поручение?
– Это уж ваше дело, – улыбнулся Хазард. – Кадры подобных людей – в ваших руках. Нужен, конечно, очень решительный человек, почти самоубийца.
Начальник разведывательного управления снова неслышно зашагал по мягкому ковру кабинета. Генерал Хазард, наблюдавший за ним со стороны, обратил внимание, что в фигуре и внешнем виде Гоуста не было ничего военного. По облику своему он типичный чиновник, каких немало в военном министерстве. Презирая людей штатских, да еще астенического телосложения к тому же, Хазард и на генерала Гоуста смотрел с некоторым превосходством, хотя и знал, что обладатель этой хлипкой фигуры, в делах агентурной разведки – непререкаемый авторитет.
Посидев у Гоуста еще четверть часа, Хазард откланялся, наконец. И как только он вышел, Гоуст вызвал к себе полковника Кроу. Полковник был еще сравнительно молодым человеком, но с совершенно седой головой. В разведывательном управлении младшие офицеры шепотом передавали друг другу самые разнообразные варианты легендарной истории о том, как в тридцать пять лет этот человек за одну ночь стал сед. И, пожалуй, один только генерал Гоуст знал подлинную и далеко не такую уж романтическую историю преждевременного поседения полковника Кроу. Но он не опровергал ходивших о нем легенд – пусть молодые офицеры проникаются уважением к своим начальникам!
– Ну как, полковник, – обратился Гоуст к Кроу, как только тот вошел к нему в кабинет, – говорили вы уже с Дэвисом?
– Да, сэр. Сегодня утром.
– Мы были к нему несправедливы. Не помешает это нам теперь?
– Он обижен, конечно, – согласился Кроу. – Но я ведь не упускал его из виду все это время. Знал, рано или поздно он понадобится нам. Дэвис всегда был человеком редкостной, фанатической ненависти к русским, и это в нем осталось.
– В надежности его можно, значит, не сомневаться? – спросил Гоуст, перелистывая папку с личным делом опального разведчика Дэвиса.
– Да, сэр. У нас есть все данные о нем с момента прихода его в разведку и по сегодняшний день.
– Ну, а необычную кличку его – «Ва-банк!», мы так и оставим за ним? – улыбнулся начальник разведывательного управления.
– Конечно, сэр, – совершенно серьезно ответил полковник. – Сейчас больше чем когда-нибудь она подходит ему, ибо дело идет о такой ставке, как его собственная жизнь.
– Ну что ж, – заключил генерал, приподнявшись со своего места и давая этим понять, что аудиенция закончена, – присылайте тогда ко мне этого Дэвиса, я лично дам ему задание.
6
Редактор газеты, в которой работала Керри, был осторожным человеком. Он знал, что властям ничего не стоит закрыть его газету и старался не очень раздражать не только Конгресс, но и всесильное военное министерство.
– Мы слишком слабы, чтобы наносить открытые удары, – говорил он обыкновенно в ответ на упреки. – Наш удел кусаться исподтишка.
– Да и кусаемся ли вообще? – заметили ему на это. – Может быть, лаем только из подворотни?
Керри, знавшая все это о своем редакторе, не очень надеялась на то, что он придет в восторг от предложения ее дяди, подполковника в отставке Джессепа. Выслушав от Керри даже то немногое, что ей было известно, Чарльз Каннинг, как она и предполагала, сразу же замотал головой самым категорическим образом.
– Нет, нет, милая Керри! С военным министром мы не будем связываться.
Керри, впрочем, не очень огорчалась отказом редактора. Ей и самой вся эта история казалась туманной. Смущало и то, что дядя рассказал ей все это в нетрезвом виде. Гораздо более удивила ее другая новость – мистрис Андерсон объявила ей сегодня, что Гровер вот уже второй день как ушел куда-то и будто в воду канул.
– А раньше с ним разве не бывало такого? – спросила Керри.
– Да нет, в первый раз это за все три года, что он живет у меня. Надо бы сообщить полиции, но ведь сами знаете, как с нею связываться. Подожду еще, может быть, появится.
– А он ничего не оставил у себя в комнате? Может быть, записку какую? Странный он был человек…
– Был? – испуганно переспросила мистрис Андерсон. – Вы говорите «был»? Разве его может уже не быть?
– Да ведь кто его знает… Такой и самоубийством мог покончить.
– Господи! – воскликнула почтенная мистрис Андерсон. – Этого только не хватало! Знаете что, голубушка, вот вам ключ от его комнаты, посмотрите-ка там сами, не оставил ли он действительно какой-нибудь записки. Вы в этом деле больше понимаете.
«В каком таком деле? – удивилась Керри. – И почему я понимаю в нем больше, чем она?» Не возразив, однако, Керри взяла протянутый ей ключ и не без любопытства открыла комнату Гровера.
Все тут было примерно в таком виде, как она и представляла себе. Типичная комната холостяка – все разбросано в самом живописном беспорядке. Чувствовалось, однако, что Гровер ничего не взял из своих вещей, уходя куда-то. Видимо, он не собирался никуда надолго. Никаких записок Керри тоже нигде не обнаружила. Она перелистала два блокнота и несколько книг, лежавших на столе и вскоре прекратила поиски, решив, что такой человек, как Гровер, не оставил бы никакой записки, если бы даже и решил покончить жизнь самоубийством. Кого ему было извещать о своей смерти? Человек этот был, видимо, совершенно одинок…
Но тут Керри вспомнила, как заходил к нему какой-то незнакомец и вытащил из-под кровати миниатюрный магнитофон. Значит, Гровером интересовался кто-то, следил за ним, подслушивал его разговоры…
Мысли Керри приняли теперь другой оборот. Она стала подозревать, что Гровера могли заманить куда-то его недоброжелатели и даже, может быть, убить… Зачем? Этого она не могла даже себе представить. Ей казалось, что такой человек, как этот нелюдим Гровер, вряд ли мог быть кому-нибудь опасен.
На всякий случай она заглянула и под его кровать и тщательно осмотрела ее, но ничего там не нашла. Зато в диване обнаружила запрятанную под обивку пластмассовую коробочку, точь-в-точь такую, какую держал в тот раз таинственный человек, приходивший в комнату Гровера. Керри поспешно спрятала ее в карман, решив ничего не говорить о ней мистрис Андерсон.
«Интересно, что, может быть, записано на ленту этого магнитофончика? – с почти детским любопытством думала она, направляясь в свою комнату. – Нужно будет попросить Джонни помочь мне прослушать ее…»
При мысли о Джонни, которого она не видела вот уже целую неделю, Керри стало грустно. Она понимала, конечно, что Джонни занят очень серьезной работой, но не мог он разве уделить ей хоть несколько часов в течение целой недели?.. А, может быть, она вообще надоела ему? Может быть, не следовало ей вести себя так бесхитростно, не скрывая своего расположения к нему? Она знала, конечно, тонкую тактику других девушек и женщин в делах подобного рода, однако сама не только была не способна к этим хитростям, но и просто презирала бы себя, если бы только решилась на подобную игру.
«Да, я простачка, – мысленно обращалась она к Джонни, – но я честная, бесхитростная девушка и если тебе не нравятся такие, мы можем и прекратить наше знакомство…»
Но тут же ее охватило раскаяние за такие мысли о Джонни. Она вспомнила даже, что одну из своих планеток назвал он ее именем и ей уже захотелось просить прощения у него.
«Нет, я просто очень легкомысленная, вздорная, несерьезная девчонка, – уже с раздражением думала она о себе. – Сколько уж раз ошибалась я со своими скороспелыми выводами о людях! И редактор мой показался мне сначала бесстрашным борцом за справедливость, а он просто добропорядочный тюфяк. А дядя, родной брат моей покойной мамы, разве не казался типичным военным карьеристом, твердо шагающим по ступенькам военной иерархии? Оказалось однако, что он был простачком, иначе его бы не вышибли так просто из армии, не сделали бы козлом отпущения. Но все эти ошибки еще не так страшны, – со вздохом заключила Керри. – Не дай только бог ошибиться мне теперь в моем Джонни…»
А Джонни в это время думал о другой Керри, небесной, пришедшей из-за орбиты Марса и поспешно огибавшей Землю, с тем чтобы снова унестись в сторону ближайшей нашей соседки. Теперь, однако, когда Джонни уже сделал некоторые расчеты, ему стало ясно, что он не совсем законно присвоил обнаруженному астероиду новое имя. Расчеты показали, что «Керри» находилась прежде на другой, более удаленной от Земли орбите. Пожалуй, она была даже соседкой Эроса. («Не плохое соседство для моей «Керри»! – усмехнулся Джонни.) Но потом, где-то там между Марсом и Юпитером, в зоне пояса астероидов, она столкнулась, видимо, еще с каким-то космическим телом и, потеряв часть массы, изменила свою орбиту и приблизилась к Земле настолько, что теперь все более подпадала под ее влияние.
Сейчас Джонни делал последние расчеты, которые должны были дать ему ответ, упадет ли «Керри» на Землю в следующий свой «визит» или пронесется мимо. Его электронная вычислительная машина, делающая тысячу арифметических действий в одну секунду, изрядно потрудилась за эти дни.
Джонни уже не первый год пользовался счетными машинами, делая все нужные ему приблизительные расчеты самостоятельно и не прибегая к помощи вычислительного центра машиносчетных станций. Всякий раз, однако, он почти благоговел перед совершенством «электронного мозга» этих машин, выполняющих любую команду за одну десятитысячную долю секунды. А ведь за это время должны были сработать многочисленные электронные реле, фотоэлементы, электроннолучевые трубки, разнообразные оптические системы и не сколько тысяч электронных ламп, не считая других не менее сложных механизмов.
Но вот дешифрующее устройство машины преобразовало записанный на магнитной ленте код решения последней задачи в обычные цифры и отпечатало их в виде таблиц. Бросив беглый взгляд на полученные цифры, Джонни убедился, что не ошибся в своих предположениях – астероид «Керри» действительно должен был столкнуться с нашей планетой.
Удовлетворенность безошибочностью своей догадки лишь на какое-то мгновение заслонила у Джонни все остальное. Но почти тотчас же другое, более сильное чувство завладело всеми его мыслями. Поскольку теперь несомненно было, что астероид столкнется с Землей – не избежать, значит, большой беды. Он может ведь упасть в любую населенную часть планеты, на территорию родной страны Джонни и даже на город, в котором он живет. А это ведь не какой-нибудь обычный небесный камешек, какие падают ежедневно, почти не оставляя заметного следа. Обрушится на этот раз целая маленькая планетка, каких давно уже не падало на нашу Землю.
Чувство тревоги почти не покидало теперь Джонни, хотя для того чтобы точно знать, куда именно упадет астероид, потребуется еще сделать не одну тысячу сложнейших вычислений специальному вычислительному центру.
Опубликовать свое открытие решил Джонни в «Прогрессе» и не потому только, что в нем сотрудничала Керри. Джонни просто знал трезвое направление этой газеты и не сомневался, что его научное сообщение не будет там превращено в сенсацию, обычную для подавляющего большинства прочих газет его страны.
