Текст книги "Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах"

Автор книги: Николай Муравьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Все время моего пребывания в Хиве, Туркмены приезжавшие от туда с керванами, являлись на корвет и сказывали что я в след за ними иду, дабы за добрую весть получить Муштулуга, или награждение; ложные вестники сии, скоро наскучили Пономареву; он задержал одного из них, которой клялся что через четыре дни я непременно возвращусь, и обещался наградить его, если слова его окажутся справедливыми, если же ложными, то строго наказать, 5-й день настал и бедняк, пришел со слезами просить прощения за вымышленные им известия.

Киат скрывался, он сам беспокоился на мой счет, и перешептывался с приезжающими Туркменами; между тем недостаток в переводчике и иные еще причины, о которых не упоминаю, понудили его оставить корвет и все дела наши касающиеся до переговоров с Туркменами, так что наконец его уже с большим трудом могли упросить приехать.

Узнавши о скором прибытии моем, Киат поехал ко мне на встречу; но как я выше сказал, мы разъехались. Он хотел говорить со мною на един, но по возвращении узнав все обстоятельства, я избегал разговоров с ним, дабы не быть вынужденным разбирая причины признать его правоту.

Декабря 14. Ввечеру Киат известясь о моем прибытии, приехал на корвет: он простудил дорогою правый глаз, всю ночь кричал, и по утру показалось большое бельмо от которого и окривел.

Декабря 15. Назначено было празднествовать на берегу мое прибытие мы съехали на берег и собралось множество голодных Туркменов, видя дурное расположение духа Киата, я боялся, чтобы Туркменам не вздумалось чего нибудь против нас предпринять. Как бы больно было попасться опять к ним после столь чудесного возвращения. Я настоял чтобы на берегу поставлен был караул. Праздник начался, скачкой на лошадях, за нею последовала борьба, стреляние в цель и бег. Победители награждались деньгами. Сеид мой и Кульчи не были на сем торжестве, я их прежде сего послал на встречу к кервану. Тут явился ко мне слепой старик житель Челекенской, которой имел свидетельство от Графа Войновича, плававшего по сим водам, во время царствования Екатерины II ой, в свидетельстве сем упоминалось о заслугах оказанных им в то время Русским.

В короткое пребывание мое на корвете, я не успел съездить на Красноводскую косу, которую мне очень хотелось осмотреть.

Декабря 16. Приехал к нам Петрович с известием о прибытии кервана в Сеидово кочевье, я опять отправил его на встречу к нему.

Декабря 17. Увидели мы толпу конных спущающихся с прибрежных гор, и узнали Хивинских Посланников, проводники их Туркмены ехали впереди, наездничали и стреляли из ружей; я тотчас съехал на берег, и посадил их в особенную кибитку, приставя к оной караул, дабы Туркмены по обыкновению своему не врывались к ним и не мучили вопросами. До вечера я дожидался прибытия кервана, когда же оный прибыл, я посадил Хивинцев в лодку, множество Туркменов хотело ехать со мной на корвет, в надежде получить награждение за то, что их во всю дорогу кормил (что называется у них службой), но я никого не взял кроме своих четырех.

Когда уже мы со всем отчаливали от берегу, Сеид вбежал бледный в кибитку, схватил седло свое, саблю, и оседлал лошадь, я вышел к нему и спросил что сие значило; губы его тряслись, он сам весь дрожал, бледный как смерть, не мог мне ни слова сказать, и пролепетал только что ни за что не поедет на корвет, я выхватил у него пику, и снявши саблю, сказал, что мне очень больно видеть его в таком расположении, и что прошу его объясниться. Я сегодня сон видел сказал он мне, что едучи верхом по замерзшему берегу, моря, лошадь моя передними ногами оборвалась под лед, я чувствую что со мной что нибудь не хорошее последует на корвете, но скажи мне я ли тебе не служил? Сеид отвечал я ему если ты сам чувствуешь все вины свои, когда тебе никто не напоминает об них, за чем же ты стараешься еще оправдываться, повинись лучше. – Оставь меня сказал он, я доволен тобой, доставил тебя до берега благополучно, и достаточно награжден, пущай я возвращусь домой, – как хочешь отвечал я; ежели ты мне не веришь и посетить меня не хочешь, то можешь ехать, я тебя упрашивать не буду.

В бытность мою в Хиве, и во все время обратного моего пути, Сеид много причинял мне огорчения; но я молчал, и скрывал внутренно свое неудовольствие, обещаясь по возвращении его за сие наказать; – я хотел по приезде на берег в присутствии всех старшин, объявить его оскорбительные поступки и со стыдом прогнать; но когда увидел невольное его сознание, решился простить сделав только выговор на едине. Он хотел уехать, но Петрович его удержал: проси прощения у Емчибека{83}

[Закрыть], говорил он ему, и я ручаюсь что будешь прощен; – пускай судьба управляет мной отвечал Сеид, я отдаюсь на его волю, что со мной бы ни случилось.

Я повез их всех на корвет, и представил Хивинских Посланников Пономареву. Якуб-Бай уже прежде езжал на купеческих судах наших из Мангышлака в Астрахань и корвет его не удивлял; но Юз Баши долго все рассматривал и с трудом привык мыслить что он на море. – Туркменов моих Пономарев наградил подарками; я доставил Сеиду пистолет в серебряной оправе, отвел его в сторону и рассказал ему все дурные его против меня поступки; он сознался, просил прощения и мы помирились. Весь народ сей остался ночевать на корвете.

Декабря 18. Ввечеру мы снялись с якоря и обратно поплыли в Баку. – На корвете нашем были два Посланника от Хивинского Хана и два от Туркменского народа.

Декабря 19. Ветер был нам очень способный, мы плыли Фордевиндом.

Декабря 20. Сделался штиль.

Декабря 21. Прибыли легким ветром к острову Жилому, лежащему не далеко от Опшеронского мыса; на острову сем живут промышленники и занимаются ловлею тюленей; – не доезжая сего острова мы миновали недавно открытые подводные камни, означенные на новых картах Каспийского моря. Противный ветер заставил нас бросит якорь против Жилого.

Декабря 22. Мы еще прошли одну милю и за противным ветром принуждены были опять лечь на якорь. Нам должно было обойти еще Шахову подводную Косу.

Декабря 23. По утру мы снялись с якоря с NW овым ветром а ввечеру остановились на якоре за горами, лежащими на твердой земле, на Юге от Баку.

Декабря 24. К рассвету мы прибыли в Бакинскую рейду, – перед полднем сошли на берег, и кое как разместили Посланников своих на одной квартире. Алексей Петрович Ермолов еще был в Дагестане, где продолжались военные действия.

Декабря 29. Получили мы известие о взятии Акуши Главнокомандующим.

Декабря 30. Я собрался было съездить на огни, коими покланяются Индейцы, но нашлось 12 товарищей, и мне не удалось рассмотреть обстоятельно капища сего, достойное большого внимания.

Огни сии называющиеся по Персидски Атешке, отстоят на 16 верст на Северо Восток от Баки.

Земля содержащая Нефть простирается на несколько верст в окружности сего места; – малейшая яма к которой поднесется огонь, вспыхивает и горит неугасаемо. Огонь сей служит Индейцам приходящим на поклонение, для варенья пищи и освещения; последнее они делают, поднося огонь ко вставленной в землю камышинке.

Тут у них выстроен довольно опрятный Караван Сарай; к стенам внутри оного приделаны комнаты, в одних сами живут, а в других хранят истуканы свои, (которых мне не удалось видеть), а третьи назначены для приезжих. На средине двора построен довольно обширный жертвенник, по четырем углам коего проведены, высокие трубы с разливающимся всегда пламенем.

В капище сем бывает до 15 и 20 человек. Индейцев, спасающихся разными истязаниями; в бытность мою оных было 6 или 7 человек. – Должность старосты исправлял у них Индеец, прежде торговавший в Астрахани; он знал кроме своего языка, по Русски, Армянски, Турецки и по Персидски. Индейцы которых я видел, почти со всем голы, живут и едят особенно, имеют каждой в своей комнате огонь, над которым просиживают по несколько часов без движения поднявши руки вверх, или иное приняв положение, несмотря на жар сильно их беспокоящий. – Изнурение лица самопроизвольных мучеников сих, явно доказывает их страдания.

Между прочими спасался в капище сем Индеец, которой прежде сего служил у Англичан солдатом в одном полку Сипаев.

Генваря 6. 1820 года получили мы бумаги от Господина Главнокомандующего, Генерала от Инфантерии Ермолова; Пономарев писал к нему по прибытии нашем в Баку, представляя рапорт мой, в котором я доносил вкратце о некоторых обстоятельствах моего путешествия в Хиву, и о приеме сделанном мне Ханом. – Пономарев также испрашивал разрешения куда нам следовать с посланниками.

Главнокомандующий предписал нам отправиться немедленно в Дербент, дабы его еще там застать. – Вместе с сим получил я от него следующий лестный отзыв{84}

[Закрыть].

В следствие предписания от Главнокомандующего отправились мы из Баку и переночевали на Суганте.

Генваря 9. Проехали Кализинский пост, и прибыли на ночлег в Хадерзинды, тут дожидалась нас коляска Полковника Левенцова; командира бывшего Троицкого полка. Мы посадили Посланников своих в коляску и повезли в Девичи где ночевали.

Генваря 11. Приехали в Кубу, где Комендант Я. М. Старков человек почтенной по ревностному исполнению должности своей, по расторопности, ранам, гостеприимству и обращению, встретил нас и принял дружески.

Генваря 13. Мы выехали из Кубы.

Генваря 15. Приехали мы в Дербент, Генерал Майор Барон Вреде тамошний бригадный командир принял меня с той же лаской и дружбой, которыми я пользовался от него в бытность его в Тифлисе.

Генваря 17. Г. Главнокомандующий кончив военные действия прибыл из отряда в Дербент.

Генваря 21. Представлялись ему сперва Хивинские, а потом Туркменские Послы.

Генваря 22. Приняты им были подарки от Хивинского Хана, они состояли в двух хороших шалях, в 10 бухарских мерлушках, двух простых седлах, и в нескольких фунтах изюму{85}

[Закрыть]. Хивинцев отдарили двумя перстнями.

Вы дрожите от Персиян сказал однажды Главнокомандующий Туркмену Киату. – Теперь время зимнее отвечал Киат с улыбкой, все дрожат.

Генваря 30. Алексей Петрович уехал в Кизляр, приказав нам отвезти гостей в Тифлис и дожидаться там его дальнейших приказаний.

Февраля 1. Мы выехали из Дербент.

Февраля 3. Прибыли в Кубу и

Февраля 8. Наконец приехали в Баку.

Во время пребывания нашего в Дербенте была ужасная буря в Баку, сильной Нордовой ветр, часто свирепствующий в тамошней пристани, потащил все суда с рейда в ночи с 17 на 18 Генваря, и одно купеческое судно погибло, – ужасная метель и холод сопровождавшие бурю не позволяли военным судам подавать помощи купеческим. – Вообще зима по всему Западному берегу Каспийского моря была жестокая, погибло несколько людей, и множество скота и птиц.

Февраля 17. Мы приехали в Елисаветополь.

Февраля 20. Выехали из Елисаветополя. – Во время пребывания моего в сем городе, я был принят как нельзя лучше в семействе Пономарева: он славился своим гостеприимством.

Февраля 24. Мы прибыли в Тифлис. Ласковой прием сделанной мне всеми товарищами и знакомыми скоро заставил забыть все трудности моего пути, я был обласкан ими свыше всякой меры.

И. А. Вельяминов наместник Алексея Петровича Ермолова, Генерал Лейтенант и дивизионный командир дни через два по приезде нашем принял Посланников, и в Новруз{86}

[Закрыть] 12 Марта, подарил их сукнами и шелковыми материями на кафтаны.

В начале Марта получена была из Кизляра от Алексея Петровича бумага, в которой помещено было извещение Губернатора Астраханского о прибытии к нему Туркменских Посланников с просьбой от всего народа. Просьба, сия была одинакового содержания с бумагою нами привезенною, они также просили Правительство наше принять их в свое подданство с тем различием, что некто из них называется наследником престола Туркменского. Алексей Петрович прислал к нам копию с сего прошения, в оном помещены были имена всех старшин, называя их Ханами, имя Киата было также помещено; но он ничего о сем не знал; и уверяли что прошение сие ложно.

Алексей Петрович поручил мне разыскать сие дело, я узнал, что прибывший с прошением в Астрахань Посол, был родной брат Коджи которой был убит в 1812 году начальствовавши над Туркменским ополчением против Персиян. – Посол – пришелец сей, был родом от пределов Китая и приезжал к Туркменам, требовать лошадей, оружие, невольников, и дорогих камней убитого своего брата, но будучи ими с бесчестьем прогнал, домогался получить власть над ними через наше Правительство.

Марта 23. Ввечеру после зари приехал против всякого чаяния Алексей Петровича в Тифлис.

Апреля 4. Посланцы были представлены Главнокомандующему, которой их очень ласково принял; – в вечеру были они в Благородном Тифлисском собрании.

Апреля 22. Я принимал по утру Хивинских Посланцев готовившихся ехать обратно, и вручил им письмо к Магмед Рагим Хану следующего содержания: «Посланные Вашим Высокостепенством доверенные особы Юз Баши, Еш Незер, и Якуб Бай, были представлены мною Главнокомандующему Государя нашего пославшего меня в прошлом году к вам. – Люди ваши донесут Вашему Высокостепенству каким образом они были приняты у нас, и уверят вас в благорасположении Главнокомандующего. – Я препоручил им также изъявить совершенную мою благодарность Великому Владетелю стран Восточных, коего милости излитыя на меня, еще более ознаменовались доверенностью ко мне, Господина Главнокомандующего, которой согласно с словами сказанными вам мною лично посылает меня на днях к Государю Императору с донесением, о новой дружественной связи устроившейся между Востоком и Западом.

Одно солнце восходящее и заходящее да озарит связь сию во веки. – Свету светила сего да уподобится, сияние искренней связи сей, да рушится оная только с разрушением света.

Позвольте Ваше Высокостепенство мне, тому которой имел счастие предстать пред вами, надеяться что примите письмо сие с благорасположением равным уважению, которое к вам имею. – Я был бы слишком счастлив, если б мог надеяться, что, мысли ваши обратятся иногда на того, которой желает вам неугасаемой славы и продолжения всех благ, коими Всевышний одарил Ваше Высокостепенство.»

Таким образом помощью Всевышнего свершил я благополучно вверенное мне от начальства поручение, молю Творца, чтобы перенесенные мною труды и опасности обратились к пользе и славе любезного отечества. – Исполнение сих желаний будет лучшею для меня наградою.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

Часть вторая.

Печатать дозволяется с тем, чтобы по напечатании, до выпуска в публику, представлены были в Ценсурный Комитет: один экземпляр сей книги для Ценсурного Комитета, другой для Департамента Министерства Духовных дел и Народного Просвещения, два экземпляра для Императорской публичной библиотеки и один для Императорской Академии Наук. Генваря 19 дня, 1822 года.

Книгу сию рассматривал Адъюнкт Дмитрий Перевощиков.

Глава I.

Общее обозрение хивы.

Пределы Хивинского Ханства.

Пределы Хивинского Ханства должны быть рассматриваемы в двояком виде: 1 е. собственное ядро Ханства т.е. край, постоянно обитаемой Хивинцами, по которому однако же расселены и иные еще подвластные им племена; 2 е. земли племен состоящих временно под их влиянием а). покоренные силою оружия b. ) по слабости прибегнувших под их покровительство и наконец с.) зависимые от Хивы по торговым сношениям.

Собственная земля Хивинцев, не имеет определенных границ, ибо окружена бесплодными степями, коих владение ни кем не оспоривается; и потому для определения оных должно лишь показать племена народов кочующих по смежным степям.

Ядро Хивинского Ханства{87}

[Закрыть] находится в колене составленном рекой Амудерьей и простирается по левому берегу оной к Северу по течению сей реки до впадения ее в Аральское море; и потому Ханство Хивинское граничит к Северу с Аральским морем и частью степей на Восток от сего моря лежащих по которым кочуют Киргизы.{88}

[Закрыть]

Северо-Восточная граница Ханства определяется течением Аму дерьи; но Каракалпаки{89}

[Закрыть] кочующие по правую сторону оной, повинуются также Хану Хивинскому; за речное владение сие, непостоянно, оно уничтожается с откочевыванием сих племен.

На Юго-Востоке от Хивы, находится степь отделяющая ее от Бухарского Государства.

На Юго-Западе, пески и степи, отделяют Хиву от владений Туркменского поколения Теке.

Владение сие окружено степями и песками, само же орошено дождевыми речками разливающими плодородие в оном.

На Западе от Хивинских владений находятся также бесплодные места простирающиеся до Каспийского моря, на расстояние близь 800 верст. – На берегу моря живут в сей стороне Туркмены поколения Иомуд и Ата.

Настоящее ядро Хивинского владения имеет в поперечнике с Севера на Юг около 180 верст, а с Запада на Восток до 150.

Земли и племена не входящие в состав Ханства, но зависящие от оного.

Хивинское Ханство гораздо обширнее сказанного ежели присоединить к нему те земли, которые приобретены силою оружия или состоят под политическим влиянием сего Ханства, или зависят от владельца оного по торговле, которая производится кочующими народами и которой Хива есть единственным средоточием в той стране.

Силою оружия покорена часть Туркменского племени Теке, которые повинуются Хивинцам, хотя войско их и не пребывает в сем завоеванном участке.

Под политическим влиянием Хивы состоит не большое Туркменское поколение Ата, кочующее близь Каспийского моря; – слабое поколение сие прибегло к покровительству Хана, с тех пор как оно было вытеснено Иомудами из окрестностей Балканских гор.

Туркменское племя Човдур Ессен Или в зависимости от Хивы по торгам, которые производят Хивинцы с Россией через Мангышлакской мыс, где сие племя имеет свое пребывание; часть оного даже переселилась в Ханство. – Отдаленная сия принадлежность очень непостоянна и племя сие зависит более одним мнением от Магмед Рагима.

Древнее положение Хоарезмии.

В древние времена, Хивинская земля, называвшаяся Хоарезмией, имела другое положение, она простиралась более к Западу и лежала по течению реки Аму-дерьи{90}

[Закрыть] которая в то время впадала в Каспийское море и именовалась Греками Оксом и Бактром, а Аравитянами Джейгуном. – По преданиям она составляла границу между двумя великими царствами Ираном и Тураном{91}

[Закрыть]. – Природа поколебала сей естественный рубеж, отделяющий земли людей совершенно разного происхождения, и кажется что с переселением и исходом Восточных народов наводнивших Запад ужасные перевороты постигли их отечественные страны. Сильными землетрясениями изменились течения рек, разрушились царства, образовались новые водохранилища, – и некогда обработанные земли обратились в бесплодные степи и мрачную пустыню.

Перемены сии требуют глубокого рассмотрения людей знающих, – описателю самовидцу предстоит только сообщить видимые им следы прежнего состояния сих земель известных по преданиям древних.

Озера.

В Хиве нет значительных озер кроме Аральского моря находящегося на пределах Ханства. – Озеро сие составлено из вод главных двух рек Аму-Дерии или как жители называют Амин-Дерии и Сир-Дерии, которые теряясь в песках образуют по низменности места сие скопище пресной воды, называемое по обширности морем. – По сказаниям жителей оно не глубоко и конной человек может переехать чрез множество рукавов сказанных рек по набросанному чрез них камышу.

Реки.

В Хивинском Ханстве протекает одна только значительная река Аму-Дерия; здесь не место описывать ее источников и течения чрез среднюю Азию, ибо помещаю только мною виденное или от достоверных людей слышанное; (описание сей реки можно найти в новом землеописании Malte brun). – Река сия очень глубока, ширина же ее по рассказам жителей такова, что с одного берега едва можно узнать человека сидящего на другом берегу, или что в ней два зова ширины т.е. что человек плывущий среди реки может передать весть на оба берега, и потому должно полагать что в Хиве она имеет около ста сажень ширины. – Река сия хотя и протекает только с Юга на Север чрез все Ханство, однако же посредством искусственных водопроводов разливает воды и в разные отдаленные места оного и тем водворяет плодородие в бесплодные степи.

Исследовав главнейшую реку орошающую Хивинское Ханство, по коей предполагать должно, что древние вели торговлю с Индией, должно упомянуть также о реке Сир-Дерье или древнем Яксарте; – река сия хотя и не течет чрез Ханство, но владелец оного имеет сильное влияние на Киргизов кочующих по оной. – Сир должен быть довольно широк, он течет с Востока на Запад и впадает в Аральское озеро.

Вероятно, что река сия соединялась в прежние времена с Аму-Дерьей, или изливала воды свои в другое место, и что землетрясения изменившие весь горизонт степей, переменили и течение Сира, которой ныне вместе с Аму образует Аральское море.

Древнее течение Окса.

Из древних писателей видно, что некогда торговля с Индией производилась чрез реку Окс впадающую в Каспийское море; мрак покрывающий Историю средней Азии особенно во времена разрушений двух великих Империй, сокрыл от нас важное событие в природе, совершенное преобразование части степей средней Азии, следы ужасного сего переворота еще и по сию пору видны: перемена течения Окса и старое его русло явно оное доказывают.

Предположение перемены течения Окса ныне впадающего в Аральское море, хотя и принято новейшими землеописателями и назначено почти на всех картах, но недовольно верно, на карте средней Азии изданной в С. Петербурге начало русла хотя и близко к верности назначено, но продолжение оного неправильно изображено, обозначение Окса на карте (Sir Arrow Smith) всего ближе к верности подходит.

Многие не хотели верить существованию сей реки, – неудачные предприятия Императора Петра Великого, для отыскания золотого песка, будто бы в оной находящегося, еще более утвердили их в сем мнении. – Князь Бекович посланной с отрядом в Хиву построил укрепление на Красноводской косе и поднялся по Северному берегу Балканского залива, на Восток на 100 верст, где по словам его нашел устье сей реки; он с отрядом своим шел вверх по сухому следу оной и прошедши пять верст потерял его. – Поручик Кожин находившийся с Князем обвинил его в измене, и донес что будто бы Бекович хотел передаться с отрядом Хивинскому владельцу, и что единственно для сего подтверждал о существовании сей реки.

На следующий год в 1717 Бекович снова отправился для отыскания плотины, которой предполагали, что река сия отведена к Северу Хивинцами, дабы защитить себя от грабежей казаков и Стеньки Разина,{92}

[Закрыть] которые на судах своих будто бы подымались вверх по оной и делали на них набеги; – в сей раз Бекович погиб, – и изыскания в сей стране пресеклись его смертью.

Если в то время Правительство мнило установить торговлю с Индией посредством сей реки, обратив ее опять в старое русло к Балканскому заливу; то должно предполагать, что величина Аму-Дерьи оному также известна была; – каким же образом можно было думать что необразованные Хивинцы могли быть в состоянии отвести плотиной такую реку, и изменить горизонт степей, дабы отклонить ее к Северу?

Сами Хивинцы удивляются таковому предположению. Они говорят, что имеют изустные предания, которые упоминают о сильных землетрясениях поколебавших материк 530 лет тому назад, и обративших Аму-Дерью к Северу, куда она образовала себе новое течение.

По сделанным мною исследованиям и расспросам сухое русло древнего Окса начинается с места назначенного на карте средней Азии и идет на Запад не на большое расстояние, скоро переменяет направление на Юго-Запад, и следует оному довольно великое пространство; потом поравнявшись с Балканскими горами, которые находятся при вершине залива того же имени, поворачивается на Запад и соединяется с Каспийским морем двумя рукавами, из коих один отделяет горы большой Балкан от малого Балкана, а другой Южнее впадает в море почти при Южной оконечности вышеупомянутого залива.

Следы реки сей я видел едучи от Красноводска в Хиву, – следовав по Северной дороге переехал я сухую Аму-Дерью при колодцах Беш Дишик ; русло ее называют ныне в сем месте Ус-Бой; оно имеет до 100 сажен ширины и до 15 глубины. – Глубокой след сей означается по ровной песчаной степи, крутыми и почти отвесными берегами; в иных же местах, берега сии обсыпались, и занесены песком так, что покатость на дно реки довольно отлога. Дно ее разительно отличается свойством земли от возвышенной степи тем, что на оном видна зелень и деревья, и копани по большой части с пресной водой; на дне растут также камыши и оно служит обыкновенным пристанищем керванам идущим в Хиву. – Туркмены промышляющие воровством, укрываются в оном и уводят добычу на Юг следуя по сему руслу.

Ехавши в Хиву от Красноводска по Южной дороге я переехал сие русло несколько ближе к морю; оно называется в сем месте Энгюндж; свойства берегов и дна одинаковые с Ус-Боем, и тем разительнее, что степь в сем месте ни одного куста не производит; здесь берега не столь высоки и круты. – Несколько Южнее сего, сухой Энгюндж поворачивается на Восток и ударившись о крутой левой берег свой опять принимает направление на Запад, – против сего крутого берега, правая сторона реки отлога и теряется пологостью в степи.

Для большого удостоверения в прежнем существовании сей реки, я присоединю здесь еще некоторые доводы. – Жители Ханства Хивинского и прибрежные Туркмены утвердительно говорят, что в давние времена протекала по сему руслу, величавая река и впадала в Каспийское море; что тогда не называлась она ни Ус-Бой ни Энгюндж а Амин-Дерья потому, что та же самая, которая ныне орошает часть средней Азии и впадает в Аральское море. – Они утверждают также, что селения их расположены были по течению сей реки, что доказывается теперь еще оставшимися и очень ясно видными следами водопроводов, коими орошалась пахотная земля, и развалинами разных зданий.

По изустным преданиям Туркменов, известно также, что устья сей реки отдавались на откуп владельцами и были очень обработаны; – русло древнего Окса при устье местами совсем занесено песком, однако же найденные на берегу шелковичные деревья, которые никогда не произрастали около Балкана, доказывают ее старое течение, ибо вероятно были занесены водою из Хивы или Бухарии.

Водопроводы.

Хива изрыта множеством искусственных водопроводов проводящих из Аму воду по всему ее пространству.

Главнейший из сих водопроводов называется Гюйк там-Он. – Он исходит из Аму по выше Г. Хивы, при селении того же имени и служит почти поперешником полукругу составленному рекой. От него идут на Северо-Запад в степь три большия водопровода, – из них самый Южный называется Буз-Гемен средний Ах-Сарай а самый Северный Даш-Гоус; еще Южнее Буз-Гемена есть водопровод называющейся Хизарист, и Севернее Даш-Гоуса, водопровод Арна. – Воды сии искусственно проведенные, разделяются на множество мельчайших каналов, которые орошая землю необыкновенно ее оживляют. – В иных местах они составляют в вырытых прудах не большия озера и хранятся для употребления жителей во время засухи.

Главный водопроводы имеют до 5 сажень ширины; они местами подняты искусственными плотинами над горизонтом и проведены даже по мостам один над другим{93}

[Закрыть].

Колодези.

Колодезная вода в Ханстве нехороша, и мало употребляется.

Мнимой берег моря.

Здесь должно упомянуть об одном предмете дающем повод ко многим заключениям. Переехав две трети дороги от Красноводска в Хиву, в том месте где встречается путешественнику древняя Аму-Дерья, – виден в левой стороне, неподалеку от берега сухой реки, высокой отвесной обрыв, возвышающийся на 20 сажень от степи, вид сего обрыва везде одинаков, цвет его желтой, – каменья от оного отвалившиеся довольно рыхлы и имеют много слюды. – Жители говорят что это берег бывшего прежде моря; – судя по виду оного, можно поверить сему преданию, и если оное справедливо, то конечно это был залив Каспийского моря; но гораздо прежде того времени когда Аму-Дерья текла в Балканской залив. – Смотря в зрительную трубу с дороги, нельзя приметить чтобы крутизна сия умалилась вдали и сливалась со степью. – Она продолжается везде одинаково и отдаляясь от колодцев Беш-Дишик, лежащих на дне реки в том месте, где предполагаемый берег моря подходит к берегу реки, теряется в дали обоими своими концами.

Противоположенный берег сего моря виден отъехав два перехода от Беш-Дишика к Хиве; на правой стороне и на краю оного видны развалины крепости называвшейся Утин-Кала. И потому казалось бы, что пространство по которому ведет дорога, заключается в проливе предполагаемого моря. – Желательно было бы знать верх сего залива морского, и следовать по всем излучинам оного; – берег сей не переезжают следующие от Хивы к Красноводску по Южной дороге; но не доезжая одним или двумя переходами Энгюнджа, видно в правой стороне в расстоянии 10 или 15 верст такой же крутой отвесной берег идущий параллельно дороге, на оном вдали видна башня{94}

[Закрыть].

Провал в степи.

Недоезжая 6-ти верст Энгюнджа виден в левой стороне в степи провал, которой имеет в окружности до 150 сажень и глубины 20, он называется Тюнюклю и близко дна оного на Северной стороне есть пещера, из которой бежит родник с солено – горькой водой{95}

[Закрыть].

Колодцы Беш-Дишик о которых я выше упоминал, получили свое название, от пяти отверстий сделанных в береге предполагаемого моря. Беш дашик значит по Турецки, пять отверстий; отверстия сии ведут в глубокие пещеры.

Степи.

Степи окружающие Хивинские владения по большой части песчаны и бесплодны, – в иных только местах попадаются небольшия пространства с зеленью на подобие островов среди ужасного песчаного Океана; – на сем песке произрастает только кустарник подобной тому, которой находится на островах Балканского залива названной в путешествии Графа Войновича жидовиннником, он не имеет почти никакой зелени. – Кусты сии служат для жжения уголья; на сей предмет употребляют однако же преимущественно сухой валежник коего довольно находится между сими кустами; деревья валежника сего бывают иногда толщиной в три руки; местами видны следы целых рощ, гнилые остатки оных и пни свидетельствуют о преобразовании сего края и служат для разведения огня страннику и хищнику.

Пресной хорошей воды в сих степях не находится, большая часть копаней или колодезей порытых по дороге наполнены более или менее солоноватой и горькой водой, в одном русле древнего Окса находятся пресные источники.

Летнее странствование по сим пескам сопряжено с большими опасностями и трудностями, – не редко поднимаются песчаные метели или вихри, которые на подобие густой мглы или тумана сокрывают от странника свет и зрак солнца; единственной путеводитель в сем бурном Океане.

Между жидовинником, о котором я выше упоминал, растет местами небольшими кустиками трава, но не та луговая зелень, которая украшает равнины в нашем отечестве. – Она желтоватого мертвого цвета, и похожа на высохшую болотную траву возвышаясь иглообразно и кочками. – Всадники едущие по сим степям, с жадностью бросаются на оную, ибо она в редких местах находится и служит для прокормления их лошадей. – В тех местах где нет песков, земля суха, тверда и белодымчатого цвета. Не обширное, но обработанное владение Хивинское, можно почесть островом среди опустошенной безжизненной природы; – есть еще некоторые подобные сему места или острова в сих необозримых степях, – в числе оных должно поместить землю Туркменов поколения Теке; лежащую на Юг от Хивы (о ней будет ниже упомянуто).