Текст книги "Месть карьерского оборотня"

Автор книги: Николай Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Уже давно рассвело, время близилось к десяти, пора и в магазине появиться, выяснить, что случилось ночью. Или ничего не случилось? По крайней мере, его оборотень не нашел, и это уже хорошо. Но, может, и не искал этой ночью? Молчун звонил, наверное… Разуваев взял с тумбочки свой мобильник, посмотрел на дисплей. Один неотвеченный звонок, от Молчуна. Значит, пригнал машину домой, все с ним нормально. А подробности расскажет сам – наверное, уже торчит в магазине.

Разуваев положил мобильник на тумбочку, сладко потянулся. Он лежал с открытыми глазами на широкой деревянной кровати, слушал сопение спящей рядом Марины и напряженно думал о том, с чем пришлось ему столкнуться.

С кем – почти ясно, он все-таки многое знает и может выстроить события в единую цепь. Мошка привязался к Тане Соколовой, придурок, и – убит. А кто с Танькой ходит? Роман Клейн. Гусляр поговорил с ним, потом с Танькой – и нет Гусляра. Он поссорил мента с женой, и… Молчун в его куртке пригнал машину домой, потом звонил… А живой ли он сейчас? И если нет, значит… Опять-таки здесь замешан Роман Клейн, за сеструху мог отомстить.

Почти ясно, да не совсем. Это или Роман, или его сестра, эта чертова немка, если он ей пожаловался, или сам Потап, если ему парень наплел о своих обидах. Они все трое были в старом карьере, когда убили оборотня. Кто из них сам стал оборотнем? Скорее всего, Роман, однако не исключено, что его сестра, она же встречалась с Егоровым. А если сам мент?

Тогда пощады ждать не следует, нужно рвать когти отсюда, и поскорее. Но это – вряд ли. Потап давно на него зуб точит, да ни хрена подобного не было, пока Мошка не привязался к Таньке. Значит, пацан? С ним можно потолковать, бабки дать, пообещать, что никто его телку и пальцем не тронет, глядишь, и угомонится немчонок.

Марина повернулась к нему, открыла глаза, сонно пробормотала:

– Чего не спишь, Лева? Мы ведь уснули часа в три… Ой, так все было классно!

– Пора на работу, Маринка, – сказал Разуваев.

– Ты так редко ко мне заходишь… – капризно сказала девушка. – Все свою корову ублажаешь, да?

Разуваев внимательно посмотрел на нее – симпатичная шатенка двадцати пяти лет, карие глаза с поволокой, мягкие черты лица, чувственные губы. Но не жена. Ирина дороже ему только потому, что слишком много сил и средств затратил, чтобы сделать капризную красавицу своей женой.

– О чем ты базаришь, Маринка? Не видишь, что творится вокруг меня?

– А что творится, Лева?

– Убивают моих людей, одного за другим! Ты что, на другой планете обитаешь?

– Я тебя жду, телик смотрю… Слушай, Лева, хочу такую же антенну, «тарелку», как у тебя дома. И телик другой, с широкоэкранным экраном.

– Грамотейка! – мрачно хмыкнул Разуваев. – Как я тебе «тарелку» поставлю? Народ подумает, а на какие шиши продавщица ларька такие вещи приобретает? Весь Карьер станет талдычить про это, Ирка узнает, проблемы возникнут. А у меня и так их до хрена!

– Ой, Лева… – томно протянула Марина. – Говорят, можно на чердаке поставить «тарелку», никто и не узнает. А уж про телик – точно. Тебе жалко, да?

– Ладно, подумаю. Разгребу это дерьмо, сделаем.

– Ты обалденный мужик, Лева, – промурлыкала Марина еще крепче обнимая его. – Хочешь?

– Нет, извини, мне пора. Да и тебе тоже, дорогая.

– Ох, нет, я еще часок посплю, в двенадцать откроюсь, хорошо, Лева? Да все равно утром почти нет покупателей.

– Разорюсь, на хрен, с такими продавщицами, – пробурчал Разуваев, вылезая из-под одеяла. – Но чтобы в двенадцать была на месте.

– Конечно, Лева. Если хочешь есть, там, в холодильнике, колбаса, сделай себе бутерброд.

Разуваев хотел сказать все, что думает о такой хозяйке, но Марина уже закрыла глаза и засопела. Он только рукой махнул, никакая она хозяйка, это давно было ясно, зато в постели – огонь, а не баба.

Надел черное демисезонное пальто, минут пять наблюдал за пустынным переулком поверх занавески на окне. Убедившись, что народу в переулке нет, быстро выскочил из хаты, со двора и стремительно зашагал по направлению к своему магазину, надеясь, что никто из соседей Марины не узнал его.

Весной поселок Карьер казался райским уголком – повсюду цвели фруктовые деревья, их ароматом были наполнены дворы, улицы и переулки, деловитые пчелы жужжали над белыми и розовыми цветами, над белыми гроздьями цветущей акации – сказка, да и только. Летом Карьер выглядел как рог фруктового изобилия, особенно для внуков, приехавших к дедушкам и бабушкам из дальних и ближних городов, – весь в зелени, на улицах зреет алыча и сладкая тютина, сливы и жерделы, которые можно срывать, не опасаясь хозяев – это же уличные деревья. А вот осенью поселок напоминал облезлую кошку. Листья опали с деревьев и кустов, и за ними стали видны покосившиеся заборы, хаты с обшарпанными стенами, и все это на фоне серого неба – тоска, да и только.

Разуваев подошел к своему магазину, у служебного входа заметил Краснова, который стоял, прислонившись к стене, и с мрачным видом двигал челюстями, жуя жвачку.

– Какие новости? – спросил Разуваев.

– Хреновые, Лева, – мрачно сказал Краснов. – Ты где прятался всю ночь?

– Тебе какое дело?! – сорвался на крик Разуваев. – Что-то случилось?! Толкуй и не задавай тупых вопросов!

– Случилось. Менты тебя разыскивали, весь магазин прошерстили, мою хату тоже…

– Зачем?

– Молчуна ночью кончили.

Разуваев стиснул пальцы в кулаки, болезненно поморщился.

– Как?

– Меня таскали на опознание менты. Кошмар. Вместо морды – череп в крови, на груди, где сердце, – сплошное кровавое месиво. На нем была твоя куртка, Лева. Ты специально его подставил, да?

– Никого я не подставлял. Просто хотел убедиться, охотится эта тварь за мной или нет.

– Значит, подставил. Да я не в претензии, такие дела творятся… А он, выходит, не сообразил, кто перед ним… Дождь был сильный, лукнулся на куртец твой… Чистая везуха. Но ведь второй раз не промахнутся, а?

– Заткнись! Может, нам таким образом намекают, что товар обещанный надо бы доставить, как договаривались?

– Лева, какие, на хрен, намеки? Он же тебя рвал на части, думал, что тебя, ты сгоняй в район, посмотри на труп Молчуна, сам все поймешь. Я видел…

– Да? Кто он?

– Понятия не имею. Но он не остановится, пока не кончит и тебя, и меня тоже. Я на ночь ставни запираю, Билла отвязываю, чтоб хоть знать дал, если припрется… Косу поставил в хате – пулей его хрен возьмешь, а если косой, так можно башку снести, а там и смыться успеешь…

– Да, дела-а… – тяжело вздохнул Разуваев. – Выходит, двое нас осталось… Все остальные – пешки. Будешь начальником охраны, Краснуха. Проследи, чтобы народ ночью дежурил, как положено.

– Народ не очень-то хочет дежурить ночью. Боятся.

– Ну так проведи разъяснительную работу! Кто не хочет – увольняй без разговоров! Других найдем!

– Не знаю, найдем или нет…

– Краснуха! Ты теперь второй человек в фирме, понял, придурок?! Да, ситуация сложная, выпутаемся – ты будешь король в Карьере! А не хочешь проблему решать – вали на хрен! Других найду, их тут до хрена и больше, кто желает работать на меня. Ты все понял?!

– Да, Лева, какие дела… Я понял.

– Ну так веди себя как начальник, о хате своей на время забудь. Я возьму на себя вопросы снабжения, ты – вопросы охраны. Что не понятно?

Краснов шмурыгнул носом, взмахнул громадным кулачищем и решительно сказал:

– Все понятно.

– Работай!

Разуваев поднялся по железной лестнице в свой кабинет, первым делом плеснул в стакан граммов сто виски, выпил. Теперь уже его не успокаивало то, что зверь не нашел его, лукнулся на его куртку и кончил Молчуна. После этого вряд ли найдется в поселке человек, который наденет его куртку или пальто, а зверь уже понял, что ошибся. И значит, будет охотиться теперь за ним. Как спастись? Уехать в Ростов, затаиться на время? Ашот должен помочь. Весь бизнес, на хрен, рухнет, Краснуха не справится, конкуренты задавят его. Почувствуют силу – и сожгут оба ларька, а может, и магазин. Поквитаются. Да и Ашот вряд ли приютит его после пропажи партии товара, которую он ждал.

Да кто ж он есть, падла, чего привязался?!

Звонок мобильника отвлек его от тяжелых раздумий.

– Лева, что у тебя творится, дорогой? – услышал он в трубке знакомый голос.

– Ашот, кошмар! Люди гибнут как мухи, один за другим! – крикнул в трубку Разуваев. – Я этой ночью едва уцелел! Бизнес на грани разорения!

– Я еду к тебе, Лева. Где меня встретишь? Буду часа через три-четыре.

– Я под «колпаком» у ментов, давай на хату к Краснухе. Куйбышева, пятьдесят шесть. Там тебя встретят.

– Все понял, дорогой. Жду и тебя там, нужно потолковать о многих наших делах.

– Как приедешь, сразу подскочу.

– Хорошо, дорогой, до встречи.

Разуваев выключил мобильник и позвонил вниз, где в складских помещениях торчал, по привычке, Краснуха. Сегодня его главная задача – встретить Ашота как полагается. А все остальное – потом.

Холодно было в кухне, да оно и понятно – печку мать затопила ночью, но утром ушла на работу в школу, печка давно погасла. Вставать нужно, но как же не хотелось вылезать из-под теплого одеяла в холодную комнату! Иван вскочил на ноги, минут пять энергично махал руками и ногами, согреваясь, а потом натянул джинсы и пошел во двор к рукомойнику. А в нем воды не было. Без жены все не так… Сбегал в огород, достал из колодца ведро воды, налил в рукомойник, почистил зубы, умылся. Снова замерз как цуцик, плескаться под ледяной водой не было желания.

Вот же какая катавасия получается! Когда Катя дома, и печка с утра натоплена, и завтрак на столе ожидает, а он мог выскочить во двор, окатить себя ледяной водой, и ничуть не холодно было… Потому что Катя смотрела на него с улыбкой.

Иван вытерся махровым полотенцем, натянул толстый свитер на футболку, приладил подплечную кобуру. В холодильнике стояла кастрюля с борщом, который сварила Катя. Достал из нее кусок вареного мяса, оно и стало его завтраком.

Да, без Кати жизнь стала намного труднее. Мать, конечно, заботится о нем, да у нее свои дела, и значит, нужно самому о себе думать. А он отвык от этого. Дверь дома была заперта на висячий замок, из этого следовало, что Загорелов давно проснулся и теперь они все в его кабинете.

Иван вывел свой «Урал» со двора, подъехал к соседским воротам, нажал кнопку звонка. Через две минуты в дверях веранды показалась бледная Ирина.

– Варвар дома? – грубо спросил Потапов.

Она отрицательно покачала головой. Он не стал ее спрашивать ни о чем больше, и слова упрека не сказал, включил передачу и помчался к зданию поссовета. А там, у двери, уже ждала его Нина Потийчук.

– Ваня, тебя ждет босс.

– Чего ему нужно?

– Как – чего? Ты не понимаешь, да?

– Не понимаю, какого хрена он сует свой нос, куда не следует, – пробормотал Иван, однако пошел вслед за секретаршей.

– Иван, что у нас творится? – завопил Манько, едва Потапов вошел в кабинет. – Я не могу уехать в Ростов, я пропускаю совещание глав, так сказать! Почему у нас одно убийство за другим происходит?! Что это значит?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Потапов.

– А кто должен знать?

– Тут есть следователи из района, у них бы и спросили, Илья Петрович. Если они, имея машину, не смогли предотвратить убийства, что можем сделать мы, безлошадные?

– Мне плевать на следователей из района! Ты отвечаешь за порядок в поселке! – крикнул Манько.

Потапов пожал плечами.

– Я отвечаю, да. Но убийствами занимается районная прокуратура. Спросите у них, что такое творится.

– Я не могу поехать в Ростов! Совещание началось без меня, а это не просто болтология, а важные деловые контакты, черт побери! Денег ни на что не хватает, нужно договариваться с соседями, у них одно есть, у нас другое! А вместо этого я должен постоянно оправдываться перед начальством! – орал Манько. – А ты чем занимаешься? Ты почему не контролируешь ситуацию?!

Иван почувствовал, что еще немного – и он врежет мэру от всей души. Ситуация более чем серьезная, а он про свои совещания талдычит да районного начальства опасается! Нет бы сказать – бери мою машину с водителем, организуй ночное патрулирование, я сам обращусь к жителям поселка, мужикам, чтобы помогли – ничего подобного!

– Илья Петрович, если в поселке действует банда наркоторговцев, их не так-то просто контролировать. В самой Москве такие дела месяцами расследуют, а вы хотите, чтобы я за пару дней нашел преступников?

– В Москве народу в тыщу раз больше, чем у нас! Ты здесь каждого знаешь! Кто?! Между прочим, вы с Ледовским получаете доплату от местной администрации и обязаны отчитываться!

– Отчитываюсь. Все началось с глупого приказа мэра, в результате которого наркокурьер не был доставлен в район, улики уничтожены, наркотик пропал из сейфа в кабинете участкового. А потом наркомафия начала уничтожать всех, кто причастен к этому. Не будь глупого приказа, ничего такого бы не случилось.

– Ты мне мозги не пудри, Потапов, не пудри, я сказал! Кто-то воспользовался ситуацией, убивает, дестабилизирует, так сказать… Кто?!

– Не знаю пока. Но есть информация, что следующей жертвой можете стать вы, – жестко сказал Потапов.

– Я?! Погоди, ты что такое болтаешь? Почему я? – Манько испуганно заерзал в кожаном кресле.

– Убивают кого? Холуев Варвара. Убивают за что? Товар исчез, у них за ошибки спрашивают по-другому. Вы что, фильмов не смотрели? Убивают кто? Заезжие киллеры.

– А ты куда смотришь? Почему заезжие у нас тут хозяйничают?! А я тут при чем?

– Вы тут хозяин, вы друг Варвара, покровительствуете ему. Павло Молчан, которого убили этой ночью, был одет в куртку Варвара. Тот просто подставил мужика, а сам прячется. Его не найдут, на кого разозлятся? Как думаете, Илья Петрович?

– Я не имею никакого отношения…

– Выйдете ночью в сортир, они и объяснят вам, что к чему, – продолжал Иван. – Чик – и головы нет.

Оно, конечно, нехорошо пугать пожилого начальника, но выслушивать его недовольство просто сил не было, особенно зная, что из-за него заварилась вся эта каша. Из-за него Варвара не посадил в КПЗ, сам угодил туда, а потом и Катя ушла… Ничего, пусть поразмыслит, с кем дружбу водит!

– Все, надоел ты мне, иди и работай! – снова разозлился Манько. Понятное дело, кому хочется слышать такое о своей голове в своем же начальственном кабинете? – Много болтаешь, а толку – ноль!

– У кого-то есть толк? – поинтересовался Иван.

– Вечером придешь с докладом о том, как идет расследование. И завтра утром. Вечером и утром! Докладывать мне все, что станет известно!

– Понял, Илья Петрович, – сказал Потапов и двинулся к выходу, мысленно усмехаясь.

В его кабинете было накурено, хоть топор вешай. Все в сборе – Ледовской, Дунайцев и Загорелов пили крепкий чай и ожесточенно спорили о мотивах последнего убийства.

– А, вот и наш пьяный шериф! – закричал Дунайцев. – Прокол в твоей версии имеется, и весьма серьезный!

– Что эксперты выяснили? – спросил Иван.

Тишина воцарилась в тесной комнатушке. Иван смотрел на следователей, ожидая ответа, но те, как по команде, опустили головы, Володя тоже смотрел в сторону.

– Бешеная собака, волк или другой хищник, экспертиза подтвердила это. Поскольку собака и даже волк, коих тут нет, на такое не способны… – наконец сказал Дунайцев. – Худшие опасения подтвердились. Он вернулся. Шеф задергался, но пока не обратился за помощью к ФСБ. Дал нам сутки, чтобы прояснить ситуацию. Он не верит в оборотней до сих пор. Сутки у нас, Иван. Потом ФСБ возьмет все под свой контроль, введут комендантский час, сами будут работать.

Потапов сел на свободный стул, налил себе чаю, положил сахар, медленно размешал его ложечкой и лишь после этого посмотрел на Дунайцева.

– А что ты говорил про мою версию?

– Мафия мстит за изчезновение наркоты. А куда делась партия? Если ее взял Разуваев, как мы полагаем, ему проще отдать наркоту хозяевам. Убили трех его сообщников, он сам прячется, а товар не отдает. Скажи, на хрена ему это нужно? Похоже, товара у него просто нет.

– А ты «первый раз замужем», да, Вася? – спросил Потапов. – Сразу не отдал – потом отдавать нельзя, это же все равно что подписать приговор себе. Значит, вознамерился «кинуть» хозяев, а они такое никогда не простят. Это раз.

– А если у Разуваева и правда нет товара, у кого он может быть? Кто о нем знал вообще? Только ты и Володя.

– И Манько, наш любезный мэр.

– Думаешь, он поджег туалет в огороде сторожа и договорился со скандальной бабой, чтобы она увела Володю?

– Нет, конечно. И ключа от моего сейфа у него нет. Но теперь я допускаю, что кто-то другой мог взять товар из сейфа.

– Кто?

– Гусляр или Краснуха… С одного уже не спросишь, а другой не признается… Но это они организовали налет на мой кабинет, в этом я не сомневаюсь.

– Не могу понять, как ты мог поехать домой и лечь спать? – с досадой спросил Дунайцев.

– Что ты хочешь сказать, Вася? У меня жена беременная, я ее не встретил из-за этого говнюка! – разозлился Потапов. – Товар в сейфе, улики налицо, Вовка на дежурстве. Приказ мэра был – самим распутать дело. Что еще ночью я мог?

– Перестань, капитан, – сказал Ледовской. – Ты еще про меня ничего не сказал. Кстати, ключи от сейфа у меня были, запросто мог взять наркоту. Но если есть хоть один процент из ста, что мы на это способны, – сажай, не задумываясь. Меня. Насчет Ивана у тебя и сотой доли процента нет.

– Заткнись, салага, – сказал Дунайцев. – Молодой еще, а Ивана я знаю не первый год. Два вопроса не дают покоя – куда делся товар и почему это связано с появлением оборотня.

– Я и сам про это думаю, – мрачно усмехнулся Иван. – Короче, вы ищите Варвара, а я поехал по своим делам. Есть кое-какие соображения.

– Варвар уже объявился в своем магазине, собирается домой, – сказал Ледовской.

– Там и поговорите с ним.

– Погоди, Иван, – сказал Дунайцев. – Тут такое дело… Всю ночь на ногах, да и полдня уже пролетело… У тебя перекусить чего-то горячего можно?

– Ну ты даешь, Вася! – мрачно хмыкнул Иван. – У меня башка кругом идет, но ты мог-то прямо сказать? Конечно, какие дела? Поехали ко мне, Джека на цепь посажу, борщом угощу… А там и Варвар рядом, вернется, и он ваш.

– Я приглашал к себе, – сказал Ледовской, – но Валентина вчера, когда ты спал, Евдокия Андреевна борщом угощала. Он в восторге, опять хочет.

– Предатель! – сказал Загорелов.

Иван несколько секунд молчал, а потом яростно махнул рукой:

– Пошли, мужики, пошли, все нормально.

Глава 19

Синяя «копейка» главного бухгалтера Максима Слепченко небыстро катилась по улицам резко «похудевшего» осенью поселка. Разуваев сидел впереди, рядом с водителем, хмуро смотрел в окно. Машина дома, ее вчера Павло пригнал, «Хонда» тоже дома, не тащиться же пешком по улицам? Одно дело, когда от Марины к магазину спешил, оглядываясь по сторонам, и совсем другое, когда с работы домой возвращался, вполне легально. Пришлось попросить Слепченко подбросить до калитки.

Время от времени мрачная усмешка искривляла тонкие губы Разуваева. Совсем еще недавно все у него было отлично, думал расширять свой бизнес, планировал увеличить прибыль вдвое, смотаться на новогодние праздники в Париж, как вдруг посыпались проблемы, одна за другой. Куда ни кинь – везде клин, мать его за ногу! Менты наверняка разыскивают его, а если с ними Потап – всего можно ожидать. Понятное дело, злые, как псы, а уж Потап и подавно! Зверь охотится за ним, теперь это совершенно ясно. Как с этой тварью бороться – и Ашот не знает. Кстати, Ашот сам едет к нему, тоже злой… А куда товар делся? Краснуха вряд ли его взял, сам трясется от страха. И конкуренты головы подняли, слухи распускают, что ходить в его магазин опасно, мол, в любой момент криминальные дружки взорвать могут Разуваева вместе с покупателями.

Сплошные проблемы, и любая может стать смертельной. Собственно, одна уже смертельная, судя по тому, что случилось с Павло Молчуном. А Потап? А Ашот? Во дела какие начались, елки зеленые!

– Спасибо, Макс, – сказал Разуваев, выбираясь из «копейки» возле ворот своего дома. – Остаешься за старшего в магазине. Краснуха сегодня занят, я тоже. Справишься?

– Конечно, Лев Сергеевич, – с готовностью отозвался сорокалетний бухгалтер. – Можете не волноваться, все будет нормально, как всегда.

– Справишься – станешь генеральным менеджером, Макс. Это мое слово. Краснуха не потянет, так что, покажи, на что способен в качестве руководителя. О службе охраны я сам позабочусь, но сейчас народ в твоем распоряжении, проинструктируй. Работай Макс.

– Понял, Лев Сергеевич.

Разуваев согласно кивнул и пошел во двор. Тихо там было, и дом казался пустым. Но нет, едва он вошел на веранду, навстречу вышла бледная Ирина. Ненакрашенная, но все же красивая, только сочные губы нервно сжаты.

– Ты где был, Лева? – спросила она.

Судя по виду, она не на шутку разозлилась, и разговор предстоял серьезный. Этого ему только не хватало!

– Прятался, Ирка, – Разуваев чмокнул жену в щеку. – Устал чертовски и жрать хочу. Приготовь что-нибудь на обед.

– У кого прятался, Лева?

– Тебе какое дело?

– Так у кого?

– Ирка, перестань дурить! Не видишь, что творится вокруг, да? Сперва Мошка, потом Гусляр, теперь вот Молчун… На его месте должен был быть я, понимаешь? И ты, дорогая! Но я отвел эту напасть от нашего дома, от тебя, от меня.

– И с кем же ты провел эту ночь?

– Ну ты совсем тупая баба! Зачем тебе это знать? У надежного человека. Выдать его не могу, даже тебе. Менты припрутся, начнут спрашивать, проболтаешься – я человека подведу. Так что не спрашивай.

– Они уже приезжали…

– Пожрать мне дашь или нет?

– Сам себе приготовь. Я знаю, ты изменяешь мне, Лева. И больше не намерена терпеть это. Я, по твоему наущению, Ивана с Катей разлучила. Зачем я это сделала, ты можешь мне объяснить? Грязной шлюхой выглядела ради тебя, а что в итоге? Ночуешь у какой-то сучки?!

Разуваев снял ботинки, бросил пальто на пластиковое кресло и пошел в дом. Ирина направилась за ним. На кухне Разуваев открыл холодильник, достал кастрюлю с куриным супом, поставил на газовую плиту разогревать. Ирина присела на диванчик, внимательно глядя на мужа.

– Чего зыришь?! – зло спросил Разуваев. – Я тебя, может, от смерти спас, а ты достаешь меня своими подозрениями. Что ты хочешь узнать?

– Где ты был этой ночью?

– Не понимаешь, да? Я же только что тебе объяснил!

– А почему нас кто-то должен убивать?

– Да потому, дура несчастная, что за эту красивую жизнь твою нужно платить! Поняла?! Хочешь спокойной нищеты – ну так найди себе кого-то вроде нашего соседа. Но учти, он-то живет за счет своей немки, она больше его получает!

– Сам ты дурак! – истерично крикнула Ирина и ушла в свою комнату смотреть телевизор.

Разуваев стукнул кулаком по столу, потом достал из холодильника бутылку водки, наполнил хрустальную рюмку. Залпом выпил, наполнил рюмку по новой, взял черпак, налил в тарелку горячего супа, положил куриную ножку. И черт с ней, с женой, хоть поесть по-человечески он имеет право? Маринка-то насчет готовки совсем никакая.

Но оказалось, что нет, и поесть по-человечески он не может, ибо зазвонил звонок, кто-то срочно хотел его видеть. Разуваев вышел на веранду и матюгнулся про себя. Менты прикатили, ну просто кошмар какой-то!

– Господин Разуваев, нам необходимо с вами поговорить, – сказал Дунайцев, заходя во двор.

– Что с вами делать? – злобно пробормотал Разуваев. – Говорите, только не мешайте мне жрать!

Двое, и Потапа с ними нет, уже легче. А чем объяснить свое отсутствие дома этой ночью, он знал. Приятель из райцентра приехал на своей машине, к нему и отправился в гости. Потому и попросил Павла отогнать машину домой, куртку оставил в машине. Зачем Павло надел ее – понятия не имеет. С приятелем прикубанским созвонился, тот, если нужно будет, подтвердит, что всю ночь Лев Разуваев гостил у него, а утром он отвез его в Карьер.

Дунайцев и Ледовской пошли за Разуваевым в дом. Загорелова они оставили у Ивана, собака-то на цепи, кому-то нужно было за двором присматривать, пока Евдокия Андреевна в школе.

Роман осторожно двигал командоконтроллеры, подводя зубья ковша к пласту желтого песка. Федорович, седой, коренастый старик, стоял рядом с помощником в кабине экскаватора, скрипучим голосом корректируя действия помощника.

– Стрелу ниже, напорку длиннее, аккуратнее… Так, теперь цепляй… напорку от себя, вот так… вверх, аккуратнее, напорку на себя, взял, еще на себя, подымай стрелу, разворачивай. Так, тормози тута, опускай помаленьку стрелу, как будто над машиной, вываливай!

Ковш с песком замер над грязной лужей, днище открылось, и песок посыпался на лужу.

– Уже лучше, – сказал Федорович. – До твоего отца далеко, Федор просто нутром чует машину, но со временем и ты можешь чегой-то достичь. А сейчас мотай вниз, там уже машины ждут своей очереди. Да про кабель не забудь!

Роман выскочил из экскаватора и, зябко ежась от холодной сырости, побежал к «КамАЗам», их было целых три. У первого был талон карьероуправления, Роман взял его, махнул водителю, чтобы подъезжал под погрузку. Федорович быстро высыпал в кузов машины два ковша по два с половиной куба песка в каждом. Двое других водителей расплатились с экскаваторщиками наличными, что было куда приятнее. Роман сунул деньги в карман джинсов, но отдать их Федоровичу не смог – по дороге двигался еще один грузовик, «ЗИЛ», а за ним – Иван Потапов на своем мотоцикле.

«ЗИЛ» и Потапов почти одновременно подъехали к экскаватору, водитель «ЗИЛа» протянул деньги Роману, но тот отрицательно покачал головой.

– Талон возьми, тогда погрузим.

– Че за дела, парень? На хрен мне нужен талон, если я бабки живые предлагаю? – возмутился водитель.

– Не положено, – сказал Роман. – Это не мой песок, я им не торгую.

Потапов слез с мотоцикла, подошел к нему. Федорович выскочил из кабины, подбежал к Ивану, протянул руку.

– Здорово живешь, Иван! Шо там у нас за убийства творятся, а? Может, опять какой чудищ приперся?

Федорович уважал Потапова больше, чем начальника карьероуправления и главного инженера Соколова. Сорок лет назад сам служил в десантных войсках, с тех пор считал настоящими мужиками тех, кто, как он, был в пору срочной службы десантником. Иван являлся самым настоящим, по его мнению. Потапов пожал его руку.

– Молодец, крылатая пехота, рукопожатие крепкое, как у бывшего президента, – сказал он.

Большей похвалы для Федоровича просто не было.

– Куды ему до меня, – довольно усмехнулся старик. Зыркнул на оторопевшего водителя «ЗИЛа», сурово сдвинул брови и властно махнул рукой.

– Проезжай, у нас тута не частная лавочка, магазин Левы Разуваева! Чего приперся без талона?!

– Загрузи его, Федорович, – сказал Потапов. – Я в ваши дела не лезу и начальству докладывать не стану, песка на всех хватит. А насчет чудищей – не боись. Ситуация под контролем. Ну давай, загрузи мужика, а мне с Ромкой поболтать нужно.

Роман взял деньги, Федорович еще раз пожал руку Потапову и полез в кабину, чтобы высыпать ковш песка в кузов «ЗИЛа». Когда машина отъехала, Роман повернулся к Потапову.

– Что за разговор у тебя, Иван?

– Ты где был минувшей ночью?

– Дома… А почему ты спрашиваешь об этом?

– Кто-то может это подтвердить?

– Отца спроси. Катьку… А в чем дело, Иван?

– Рома, не исключено, что ты попал в дурную историю.

– В какую?

– Рома, ты нормально себя чувствуешь?

– Вполне.

Иван замялся, не знал, как сказать парню о том, что он, возможно, превращается в страшного зверя – убийцу. А если – нет? Он, Иван Потапов, будет выглядеть полным идиотом! Роман казался совершенно спокойным, уверенным в себе парнем.

– Роман, если у тебя есть какие-то проблемы, лучше скажи мне сразу, я помогу.

– По-моему, это у тебя проблемы, Иван. Кстати, я вечером говорил с Катькой, кажется, она что-то поняла, но ты же знаешь, какая она упрямая. Сегодня работает в первую, ты встреть ее после смены, сам поговори.

– Спасибо, постараюсь, если будет время. Но сейчас речь о тебе. Поверь, это очень серьезно. Ты один не справишься, я хочу помочь.

– Да в чем?

Взгляд парня был совсем невинным, он действительно не понимал, в чем его подозревают.

– Ночью погиб Павло Молчун. Пригнал машину Разуваева и его куртку надел. А потом его убили.

– Павло Молчун?! – изумился Роман. – Но почему?

Легкая тень мелькнула в его глазах и тут же исчезла.

– Разбираемся. Я подумал, может, ты гулял с Таней, что-то видел подозрительное? Каких-то людей незнакомых?

Роман только руками развел. Лицо его снова было спокойным, взгляд – грустным и честным.

– Да я вчера, как вернулся от тебя, так и не выходил на улицу. Дождь ведь шел, какие там гуляния.

Потапов мысленно матюгнулся, понимая, что парень ничего ему не скажет.

– Ладно, извини. Все у тебя нормально? С Таней как?

– Отлично. Ты что, теперь контролируешь мое поведение? Может, письменный отчет тебе предоставить, где был, что делал?

– Извини, я просто подумал… Не обижайся, ладно?

– Да какие дела? Если что нужно – я тебе помогу.

– Нет, вот помогать мне точно не надо. Ну ладно, Рома, не буду тебе мешать.

Потапов сел на мотоцикл и поехал вслед за «ЗИЛом», который уже карабкался вверх, выезжая из карьера. Он чувствовал, что этот Роман, уверенный в себе, был совсем не похож на того парня, который неделю назад выглядел робким и подавленным. Другой человек! А что случилось с ним за это время?

Роман долго смотрел ему вслед, а потом стремительно помчался за выступ пласта породы, где его не мог видеть Федорович, а машин в карьере не было. Упал на мокрый песок, забарабанил кулаками по нему.

– Придурок, придурок! – застонал он. – Ты что, не мог понять, что это совсем другой человек? Не мог подсказать?! Как же я мог так лопухнуться?!

– Я могу помочь только в общих вопросах, – прозвучал в его голове хриплый голос. – По частным – ты сам принимаешь решение. Я не поводырь тебе, учись сам жить!

– На хрена ты вообще тогда нужен?! Погиб человек, он не сделал мне ничего плохого!

Красные молнии сверкали в глазах Романа, пальцы судорожно вонзались во влажный песок.

– Учись управлять своими чувствами в момент гнева! Учись смотреть в момент гнева! Не отдавайся ему полностью! И запомни – нет такого вопроса «для чего я нужен». Ты – это я в земной реальности. И все.

– А ты кто? Ты в какой реальности?

– Станешь сильным мира твоего – поймешь. Не станешь – исчезнешь навсегда. И не тревожь меня по пустякам!

Роман поднялся на ноги, сжал в горсти желтый песок. Отшвырнул его. Да, нужно контролировать себя, управлять собой в моменты гнева… Собой? Наверное, да.