Текст книги "Одержимый"

Автор книги: Николай Мещанкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Гуграйт не стал их осаждать. Он оставил небольшие отряды, блокировал гарнизоны и пошел дальше.

– Не стал? Пошел дальше? – Баниши не выдержал и хихикнул. – И замки по-прежнему стоят целые и невредимые, как памятники нашей глупости?

– Я знал, что это бессмысленно, – подал голос недавно вошедший в Девятку Томито. – Надо было разместить укрепленные лагеря...

– Сейчас все умные, – нервно перебил Гациб. – Все всё знали, всё предвидели. А у вас самого что в Арше творится? Мятеж двух полков и пираты! И вы требуете кифтян, потому что если ввести сардигцев, то, видите ли, взбунтуется уже весь Нагир, а кифтяне нам сейчас нужны здесь, против кочевников! Я бы на вашем месте...

– Прекратите, господа! – Баниши привстал. – Препираться сейчас бессмысленно. Совершенно очевидно, что все происходящее связано, делается по одному плану, и мы все, слышите, все должны признать, что совершили общую ошибку, недооценили угрозу.

– Простите, господин Председатель! – Гациб снова повернулся к Баниши. Просто это все так... Так неожиданно, так быстро. Вы же помните: все наши генералы в один голос твердили, что Гуграйт должен сначала взять замки, что ни один военачальник не оставит их у себя в тылу, чтобы не подвергать опасности коммуникации.

– Жаль, что они Гуграйту об этом не сказали. – Баниши помолчал. – Его безопасность коммуникаций, похоже, не сильно, беспокоит.

– Я вам говорил, я вас предупреждал!

Баниши тяжело вздохнул. Хобахава. Конечно, это ведь его любимая тема. Удивительно, как такой умнейший человек становится просто невменяемым, когда дело касается Гуграйта.

– А вы не слушали. – Хобахава укоризненно покачал головой, оглядывая магистров, словно неприлежных учеников. – И вот он идет сюда, он идет за нами! Он убьет нас всех, одного за другим, он уже убил Ояхаси, которого вы отправили ему на заклание, убьет одного за другим...

– Да прекратите вы кликушествовать! – Баниши передернуло. Имя Ояхаси неприятно резануло ухо, всколыхнуло чувство вины. Зря он его туда послал. Бедный, глупый Ояхаси, что он сумел испортить – в этот свой последний раз? А что, если?

– Он придет, и живые позавидуют мертвым! Ояхаси умирал неделю, неделю длились его мучения!

– Уважаемый магистр хочет что-то предложить? – вкрадчиво осведомился Каганаша.

– Его надо убить!

Баниши внимательно смотрел на Хобахаву. Уж больно подозрительна вся эта история. Уехавший куда-то Гуграйт вернулся раненый, долго болел, а выздоровев, провел показательную казнь Ояхаси, обвинив его в покушении. Не Хобахава ли приложил к этому руку? Ведь он знал о поездке Ояхаси... Но, с другой стороны, Хобахава не скрывает своих намерений относительно Гуграйта. Может, в Девятке есть еще кто-то, кто не говорит, а действует? Или Хобахава настолько хитер, что играет в открытую?

– И как вы предлагаете это сделать?

– Я, я... – Хобахава смешался. – Я не знаю.

– У нас нет агентов, достаточно близких к Гуграйту, мы не можем сейчас организовать покушение, – заговорил Гациб. – Поэтому давайте лучше поговорим о том, что мы можем сделать. Например, как остановить вторжение орков.

Хобахава помолчал, пожал плечами, перевел взгляд на карту.

– Хорошо, – нарушил тишину Баниши. – Итак, что мы имеем?

* * *

Двадцать седьмого Зимосева 1217 года войска Лиги под командованием магистра Масо Гациба в составе пяти полков сардигской тяжелой пехоты, одного расширенного дивизиона вальпийских копейщиков и трех полков кифтских кирасир, общей численностью в сорок тысяч человек, встретились под Хамуром с объединенной армией орков и кочевников, насчитывавшей около пятидесяти тысяч воинов. На стороне орков выступала также небольшая группа гоблинов, что позволяет назвать произошедшее сражение первой Битвой народов.

Кифтяне встречной атакой в четвертый раз рассеяли кочевников.

Ганиб смахнул пот со лба, посмотрел на мутное из-за висящей в воздухе пыли и копоти солнце. Когда же кончится этот бесконечный день? Похоже, только перевалило за полдень, а он уже с трудом стоял из-за усталости.

Магистр перевел взгляд на поле, где сардигцы безуспешно пытались прорвать фронт орков. Хорошо хоть, что устал не только он. Удерживаемая магами защита ослабела, но и колдуны орков, похоже, выдохлись, их удары уже– совсем не напоминали те бешеные атаки, которые они обрушивали этим утром. Любым силам есть предел.

Сардигские панцирники продвинулись немного вперед, однако к оркам подошло подкрепление, и фронт снова выровнялся. Пат. Сегодняшнее сражение, судя по всему, ни к чему не приведет. Гациб прикрыл глаза, забрав на минуту свою силу из общего, поддерживающего защиту, потока. Правильно ли он сделал, решившись на сражение с Гуграйтом, не подождав Каганашу, идущего к нему с тремя полками пехоты и бригадой легкой кавалерии? Может, стоило потянуть время, отсидеться за стенами Хамура?

Гациб вздохнул. Нет, все правильно. Спрятавшись, он отдавал всю страну Гуграйту на растерзание. И никто не помешал бы оркам перехватить Каганашу вместо того, чтобы штурмовать стены столицы Кифта. Надеяться на то, что Гуграйт про идущие подкрепления не узнает, не приходилось: разведка у него налажена на зависть. И откуда он такой взялся?!

Магистр снова глубоко вздохнул, расслабляясь, пропуская через себя волны покоя. Ладно, хватит отдыхать. Гациб открыл глаза. О черт, что они делают?! Кирасиры вместо того, чтобы вернуться и прикрыть правый фланг вальпийской фаланги, врезались в прямоугольник пехоты орков, все глубже прогрызая их строй, разваливая его надвое... Если им удастся... Неужели эта атака решит судьбу сегодняшнего дня? Может, правы эти вояки, так презрительно относящиеся к его приказам?

Сбоку снова замаячили собиравшиеся, словно ниоткуда, кочевники.

– Кааба Аси! – Гациб повернулся к нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу командиру остававшегося в резерве полка кирасир. – Ты видишь?

Полковник кивнул.

– Давай!

Полковник взлетел на лошадь.

Магистр покусал губу. Резервов не осталось...

Удар... Защита разлетелась, словно стеклянная, откатившись отдачей так, что у магистра потемнело в глазах. Еще удар... Над центром, там, где стояли сардигцы, поднимался чудовищных размеров огненный гриб. Третий удар снес половину шеренг валышйских копейщиков.

Гациб не верил своим глазам. То, что минуту назад казалось победой, оборачивалось полным поражением. Разорвавший легион орков клин кавалерии вдруг словно споткнулся, увяз в сходящихся массах орков, осыпаемый непрерывным дождем стрел. Кочевники на этот раз не рассыпались, сойдясь лава на лаву с кирасирами, закрутились водовороты жестокой рубки. А на разметанный строй копейщиков надвигалась стена закованных в сталь всадников...

Что-то вспыхнуло рядом, ослепляя, заливая тело расплавленным свинцом, выбивая воздух из легких...

Кавалерия орков прошла сквозь вальпийцев, словно нож сквозь масло, в клочья разрывая последние остатки порядка, и ландскнехты не выдержали, побежали, побросав оружие, к Хамуру, преследуемые улюлюкающими кочевниками. Катафрактарии развернулись, смяв по дороге правое крыло кирасир, врубились в еще держащийся строй сардигских панцирников... Ожесточенная схватка у ворот Хамура, и кочевники, радостно визжа, ворвались в город...

Но ничего этого магистр уже не видел. Он лежал, наполовину сожженный шальным заклинанием, уставившись стеклянными глазами в небо.

* * *

Крайт мутно смотрел на танцующих под странный дерганый ритм полуобнаженных девушек. Похоже, он захмелел. Зачем? Крайт подумал. А зачем он вообще согласился сюда прийти, зачем принял приглашение хана кочевников? Развеяться? Наверное. Просто захотелось, просто не мог он больше оставаться наедине с собой и своей болью, не мог больше слушать заунывное бормотание Гунги. А значит, пусть так и будет, значит, так должно быть.

Крайт поднял пиалу, хлебнул кислый хмельной напиток. Неудача, опять неудача. В Хамуре Йоли тоже не было. А чего он хотел? Не ожидал же он, что найдет ее в первом же взятом городе? Ну, или во втором? Нет, они ее спрятали, они ее хорошо спрятали. Тем хуже для них! Он ее найдет, все равно найдет, пройдет столько, сколько нужно, возьмет столько городов, сколько нужно, но найдет.

– Мой гость невесел? – Гачи-хан отбросил недоеденный кусок мяса собакам, вытер стекающий по руке жир об штаны, – Ему не. нравится танец? Девушки будут выпороты за недостаточное старание!

– Нет, девушки танцуют замечательно.

– Кумыс недостаточно хмельной, мясо недостаточно нежное? Вот, – Гачи-хан покопался в блюде с вареным мясом, выловил жирный кусок, протянул Крайту. Попробуй, он будет просто таять во рту.

– Спасибо, я сыт. – Крайт покачал головой.

– Ты же почти ничего не ел.

– Мне достаточно.

– Настоящий мужчина должен много есть. – Гачи-хан похлопал себя по внушительному животу. – Иначе силы не будет. – Хан многозначительно подмигнул.

Крайт вздохнул, кивнул.

Гачи-хан посмотрел на Крайта, долил кумыс в пиал:

– Что-то тревожит моего брата. Что? Крайт хмуро молчал.

– Скажи мне. Народ говорит, разделенное горе в два раза меньше. Может твой брат помочь тебе? Поверь, твой брат все для тебя сделает, жизни не пощадит, Хан стукнул себя в грудь. – Скажи, чего хочешь? Только скажи, что сможет развеселить тебя?

Крайт взглянул на расплывающееся в глазах круглое лицо хана, икнул. Почему бы нет? Может, действительно станет легче.

– Мне нужна женщина.

– Женщина? – Глаза Гачи-хана полезли на лоб, – Такой великий вождь не может получить женщину?! Эй, ну-ка, идите сюда! – Хан махнул рукой танцовщицам. – Выбирай! Любую!

Крайт потер руками глаза, посмотрел на выстроившихся девушек. Танцовщицы улыбались и зазывно покачивали бедрами. Где-то сзади зло зашипела не отходящая теперь от него ни на шаг Алина.

– Сам выбирал! – Хан снова самодовольно хлопнул себя кулаком по груди. Как на подбор. В постели – дикие и неутомимые, как необъезженные кобылицы. Или хочешь – бери всех, мне для брата ничего не жалко! У меня еще есть. – Хан довольно усмехнулся.

– Нет, – Крайт мотнул головой.

– Нет? Почему нет?!

– Мне не нужна любая. – Крайт вздохнул. – Мне не нужны все. Мне нужна одна-единственная, моя.

– Твоя. – Хан понимающе кивнул. – Где она? Дома осталась? Надо было с собой взять.

– Нет! – Крайта вдруг прорвало. – Ты думаешь, зачем я здесь? Мне добыча нужна, земли? Ничего мне не нужно, только она, она одна! А они, они украли ее у меня, спрятали. Они, они... Эта Девятка проклятая, эти маги! Я их!... Я ради нее!... Я ее ищу, и я найду, видят демоны, я ее все равно найду!

– Мы ее найдем! – Хан поднял пиалу, залпом осушил. – Как ее зовут?

Крайт наклонился к уху Гачи-хана.

– Йоля.

– Йоля, – повторил хан, запоминая. – Все мои всадники до последнего пастуха будут знать это имя! Все будут искать ее. Мы перевернем каждый дом, каждую лачугу, и увидишь, брат, мы ее найдем!

– Нет, нельзя.

– Что – нельзя?

– Нельзя никому рассказывать, нельзя никому говорить ее имя.

– Почему?

Крайт потер лоб. Почему, почему? Он забыл.

– Послушай, брат, как они будут искать, если не знают, кого? – Хан ткнул Крайта локтем в бок, хохотнул. – Наоборот, надо всем сказать, тогда и найдешь быстрее.

Крайт задумчиво глотнул кумыс. Определенный смысл в словах хана был. Может, и не всем, но... У него есть агенты, и если кто-то что-то сможет обнаружить, можно будет идти прямо к цели, не тратя времени зря.

– Вот что сделаем. – Гачи-хан значительно нахмурился. – Разделимся. Ты пойдешь на запад, а я – на север. Будем искать вместе.

Крайт зевнул. Хан хитрил прозрачно и примитивно. Его интересовал Север не от большого желания помочь. Войска Лиги отступали к Сардигу, и пока Крайт будет отвлекать их на Западе, хан сможет вволю пограбить беззащитную Вальпию. Ну и демоны с ним, пусть проваливает, теперь он обойдется без кочевников.

– Решено, брат! – Хан улыбался. – А теперь оставим завтра на завтра. Сегодня был славный день, славная битва и славная добыча, и пусть все закончится славной ночью. – Гачи-хан поднял пиалу. – Давай же пить, веселиться. Изгоним тоску из сердца!

– Прошу прощения, но, если не возражаешь, мне пора идти. – Крайт, пошатываясь, поднялся.

С него достаточно. Хан может веселиться хоть до утра, а он пойдет спать.

Хан не возражал.

– Алина! Ты где? Мы возвращаемся.

* * *

– Что ж, договорились. – Джука пожал руку бригадир-интенданту, в результате чего в карман интенданта перекочевал увесистый мешочек с золотом, а партия оружия, проданная Джукой на прошлой неделе военному ведомству Сардига, вновь возвращалась к прежнему владельцу.

– Надеюсь, мы еще не раз встретимся. К взаимной выгоде. – Располневший Джука кивнул бригад ир-интенданту, поднялся из-за стола, медленно и солидно двинулся к выходу из таверны Медленно и солидно, как и приличествует купцу первой гильдии.

Джука вышел на улицу, удовлетворенно подставил лицо прохладному ветерку с моря. Он был счастлив, он мог точно сказать, что в этой жизни он вполне счастлив. За последние три года Джука не только располнел. Он выбился в десятку богатейших купцов Сардига. Дела неуклонно шли в гору, доходы росли. Дом на Главной улице, шесть собственных судов в порту, громадный склад. Все купеческие дочки на выданье строили ему глазки. Чего еще может хотеть человек?

Джука благородно высморкался и, недовольно покачав головой, зашагал к своему дому. У него была карета, у него было семь выездов, но секретность, секретность... Дела подобного рода не допускали огласки, а появление кареты в этом районе могло вызвать ненужное внимание. Конечно, восемь громил бандитского вида вокруг вполне обеспечивали безопасность от разнообразнейших жуликов, но бедные его ноги, отшагавшие, как он надеялся, свое давным-давно... Он так привык ездить.

Джука шел, недовольно слушая, как хлюпает грязь. Доход от сделки перевешивал все эти неудобства, и все же, и все же... Нет, нельзя быть ленивым, нельзя быть глупо беспечным.

Купец тряхнул головой. Лучше подумать о чем-нибудь хорошем. Например, о том, какой он молодец. Обратить сорок пять золотых монет в состояние, которое у него сейчас есть, мог только настоящий проходимец. Умный, ловкий, такой, как он. Не как эти жалкие побирушки, стоящие в подворотнях с кинжалами в руках, для которых жизнь стоит меньше гроша и которые зарабатывают еще меньше, нет. Истинный проходимец тот, у кого работает голова, а не руки.

Джука улыбнулся. Да, воистину это было верное решение, самое верное в его жизни. Связать свою судьбу с никому не ведомым шаманом никому не ведомого племени, который теперь вместе со своим племянником грозит всему миру. И приносит ему каждый день сумму, в два раза превышающую ту, что он когда-то получил в счастливый день заключения сделки. Домик на побережье, ха! И всего-то. Как он был молод, как он был скромен. Джука потер руки, пригладил волосы. Нет, шамана он не обманывал. Можно сказать, он даже хранил ему верность. Но кто запрещает, прежде чем отправить оркам купленное втридорога снаряжение, два раза продать его Сардигу? Никто. Как будто другие купцы поступали по-другому. Эмбарго распространялось только на тех, у кого не хватало денег обойти его.

Джука уже не видел грязи. Мысли неслись, открывая перспективы, одна радужнее другой. Еще немного, и он войдет в Купеческую Палату. Он уже говорил кое с кем, и дело казалось почти решенным. А там, а там... Самый богатый, самый могущественный в Сардиге. Почему нет? Война – прекрасное время для умных и ловких, она сделала его богатым и сделает еще богаче, она поднимет его на самый верх. Вот только...

Джука скривился. Шаман его не забыл, шаман напомнил о себе, о другой части договора. Какой-то парнишка на рынке вдруг сунул ему в руку коробочку, и коробочка говорила голосом шамана. Как тогда вспыхнула его кровь на платке... Джуку передернуло. Ладно, ерунда, можно и выполнить поручения шамана. По старой дружбе...

– Привет!

Джука резко остановился, взглянул на перегораживающую улицу фигуру:

– Привет! – Что за черт? Джука оглянулся. Где его охранники? Куда делись эти болваны?

– Давно не виделись, – человек откинул с головы капюшон.

Джука почувствовал, как в животе что-то неприятно скручивается. Натуанин.

– Как поживаешь?

– Э-э... M-м... – Джука переступил с ноги на ногу. Никогда ему не нравились натуане, а сейчас, на пустой темной улице – особенно.

– Значит, хорошо. – Натуанин улыбнулся, блеснув клыками. – У меня к тебе дело.

– Но шаман в этот раз ничего про вас не говорил...

– Это я знаю. Я не знаю, что он говорил еще. Но очень хочу знать. Ты понял, Джука?

– Но, но... – Джука лихорадочно думал. Так, значит, натуанин не от шамана. А от кого? Что делать? Бежать? – Но я не могу, он меня убьет.

– Ты все-таки не понял. – Натуанин вдруг словно растворился в стремительном движении, и вот он совсем рядом, оскаленная пасть перед лицом Джуки, лапа сжимает шею. – Он тебя убьет, если узнает, а он не узнает, если ты не скажешь. А я тебя убью сейчас, прямо сейчас. Понял?

Джука почувствовал, как по штанам потекло что-то теплое.

– Понял, я понял! Он велел найти какую-то девку, которую прячет Девятка!

– Девку? Какую девку?

– Она колдунья, орчиха. Это все, больше ничего. Я больше ничего не знаю, клянусь Всевысшими!

– Хорошо. – Лапа скользнула с шеи Джуки, слегка, почти нежно, чиркнув по коже когтями. – Ладно. Что ж, до встречи. – Натуанин исчез в темноте.

Джука обессиленно опустился прямо в грязь. Он жив, он жив. Неужели он по-прежнему жив?

* * *

– Великий Гроссмейстер прислал сообщение. Я зачитаю? – Каганаша дождался кивка Баниши, развернул письмо.

– Великий Гроссмейстер шлет вам свои заверения в глубочайшем уважении и сообщает, что объединенные силы Братства и свободных нобилей под его командованием встретились с кочевниками у озера Лангор и разбили их.

Баниши вздохнул. Первая хорошая новость за последнее время, однако особого облегчения не приносящая. На Гуграйте, главной угрозе и головной боли, разгром кочевников практически никак не отражался. Более того, его недавний военный союз с Коллегией земель Нагира с лихвой компенсировал это поражение, давая Гуграйту базу для продолжения вторжения и еще пятнадцать тысяч солдат из нагирских полков.

– Великий Гроссмейстер спрашивает, не нуждается ли Девятка в его помощи. Он с удовольствием готов предоставить ее, – Каганаша перевел взгляд с письма на Баниши.

– Он что, издевается? Он что, не знает, в каком мы положении? – Баниши прикрыл руками глаза. Всевысшие, нагирцы орков цветами встречали, словно спасителей каких-то. Орков – цветами! За что они так ненавидят Лигу?

– Но он готов ее предоставить в обмен на согласие Девятки с его требованиями.

– Какими еще требованиями?

– Он пишет, что ему удалось раскрыть измену, гнездившуюся в самом сердце Братства, в Совете гроссмейстеров. Презренные имели целью сместить законно выбранного главу Братства. Более того, упомянутые презренные имели дерзость ссылаться на Девятку, как на источник своих недостойных идей. – Каганаша снова быстро глянул на Баниши. – Но промыслом Всевысших изменники были выявлены и заговор раскрыт. Великий Гроссмейстер требует от Девятки осудить изменников и подтвердить свои обещания не вмешиваться в дела Братства.

– Как ему будет угодно. – Баниши устало кивнул. – Это те самые наши друзья в Совете?

– Это все?

– Нет. Он также сообщает, что Братство намерено создать свою магическую школу, дабы укрепить способность противостоять угрозам нелюдей, и что группа магов из в свое время приданных ему Девяткой уже выразила готовность войти с этой целью в Братство. Он требует от нас признания школы и ее независимости от Девятки. Со своей стороны он обещает неуклонную приверженность школы Уложениям Девяти, кои подверглись в настоящее время необоснованному пересмотру.

Баниши скрипнул зубами. Тяжело, как тяжело... Еще совсем недавно такое даже нельзя было вообразить, даже само предложение было невозможно. Это требование означало отказ Девятки от монополии на магию. И ее раскол. Ведь стоит только начать... Недовольные теперь смогут свободно уходить, создавать свои школы, использовать дар, как им заблагорассудится, не связанные дисциплиной, общей политикой. Но отказаться... В Сардиге объявлена мобилизация, формируются новые части, но они опаздывают, как они опаздывают! Баниши посмотрел на карту. Размашистые стрелки показывали метания орков по территории государств Лиги. Проклятый Гуграйт! Все, что он создавал, все, к чему стремился, все на глазах разрушалось, разваливалось, расползалось по швам. Чего он хочет, чего добивается? Никакого смысла не было в диких скачках, совершаемых войсками Гуграйта. Добыча его не интересует, контролировать захваченные земли он не пытается... Что ему нужно?

– Ему нужны мы! Он хочет убить нас, уничтожить Девятку!

Баниши удивленно посмотрел на Хобахаву. Он что, говорил вслух?

– Прошу прошения – Каганаша поводил пальцем по письму – Гроссмейстер рекомендует сейчас попытаться заключить с Гуграйтом перемирие...

– А мы не пытались? Не пытались?! – перебил Баниши. – Страну эту их признали, Пограничный Рубеж отменили, мир и дружба во веки веков, и что? Он даже не ответил!

– Поскольку сейчас у человечества нет достаточных сил для безоговорочной победы над нелюдьми, – спокойно продолжил Каганаша. Гроссмейстер предлагает выдать Гуграйту некую удерживаемую нами... э-э, то ли Илю, то ли Елю, я не понял.

– Что?

– Гроссмейстер пишет, что, допрашивая плененных кочевников, выяснил, что Гуграйт ищет эту девицу из племен, которая, как он считает, находится у нас, и основная причина войны – попытка Гуграйта вернуть ее.

– Что?! – Баниши снова взглянул на карту. Две трети территории Лиги лежали в руинах, выжженная земля, толпы беженцев, и из-за чего? – Это все – из-за женщины? Из-за какой-то орчихи?! – Магистру захотелось рассмеяться и завыть одновременно. – Я не понимаю. Может, это не он, это мы все свихнулись? Скажите мне, я не понимаю! Устроить это все из-за женщины?! Кто из нас ненормальный я или он?!

Магистры молчали.

– Отдать ему, отдать к чертовой матери! – Баниши резко встал. – Господа магистры, наше Совещание откладывается. Я еду в Эрфорд и привезу эту девчонку. Пусть забирает эту... – Магистр замолчал, махнул рукой. – И пусть убирается, пусть оставит нас в покое! – Баниши быстро зашагал к двери

– А что ответить Гроссмейстеру?

– Подождет. – Баниши остановился, задумчиво оглянулся Да, а подстраховаться не мешает. Пока дело с Гуграйтом, с этим чертовым сумасшедшим Гуграйтом не завершено, за магистрами стоит последить.

* * *

– Магистр, магистр. – Тихий шепот.

Хобахава повернул голову на подушке, огляделся. Никого.

– Магистр, вы меня слышите? – Уже громче.

– Кто здесь?

– Это я, Шеридар

Его ночной посетитель. Значит, он ему все-таки не приснился. Хобахава снова осмотрел неуютную комнату гостиницы. Света ночной лампадки было недостаточно, чтобы разогнать густой сумрак в углах, и все же... И все же в комнате, кроме него, никого не было.

– Где вы?

– Я не здесь. За вами следят.

– Следят? Кто?

– Не важно. Мне нужно...

– Нужно? – Хобахава приподнялся на кровати. – Вы мне что обещали? Вы говорили, что убьете Гуграйта, а вместо этого, вместо этого...

– Магистр, его спасла случайность, мне почти удалось. – Голос стал настойчивей. – Магистр, у нас нет времени...

Стук в дверь.

– Господин магистр, Служба Безопасности. Господин магистр, кто у вас?

– Хобахава, у нас нет времени. Скажите, где Девятка держит эту девку?

– Так, значит, это правда. Несчастный Ояхаси. – Хобахава закрыл лицо рукой. Служба Безопасности, за ним...

– Господин магистр! – В дверь стучали непрерывно. – Это Служба Безопасности! Немедленно откройте дверь, или мы ее выломаем! У нас есть полномочия!

– Магистр, мы же союзники! Скажите, где она, где? Где эта девчонка Гуграйта!

Хобахава сидел, в отчаянии держась руками за голову. Во что он впутался? Одно за другим схлопывались охранные заклинания, дверь трещала под ударами. И его защита... Он чувствовал, как она содрогается от все усиливающегося давления.

– Ну же, магистр, ну! На этот раз промаха не будет! Где вы держите ее?!

– Открывайте, господин магистр!!

– Замок Эрфорд. – Хобахава обреченно опустил руки, посмотрел в темноту.

– Спасибо, союзник, – Голос удовлетворенно шипел. – И прощай.

Хобахава вдруг почувствовал резкую острую боль, словно вкручивающуюся в грудь, что-то лопнуло, и магистр, судорожно сжав край покрывала, повалился на постель.

* * *

– Господин магистр!

– Да? – Баниши оторвался от своих записей, взглянул на вошедшего мага.

– Срочное сообщение. Магистр Хобахава мертв.

– Что? – Баниши взял протянутый магом лист бумаги, пробежал его глазами. Немедленно объявите в замке тревогу! Закрыть все двери, все окна, никого не впускать. – Баниши повернулся, посмотрел на прорезанное под потолком вентиляционное отверстие. Маленькое, до земли метров двадцать, и все же...

– Ну, что вы стоите? – Баниши обернулся к магу и понял, что опоздал. Маг не стоял, он медленно падал с перерезанной от уха до уха шеей.

– А-а, черт! – Магистр швырнул заклинание в метнувшийся в коридоре силуэт, расслабился, впуская силу, закручивая один за другим слои защиты.

Движение сбоку... Баниши поднял руку, готовясь встретить нападение. Что-то темное скользнуло с потолка, упало на магистра, сбивая с ног. Злое шипение, запахло паленым... Защита на натуан все-таки действовала.

– Осторожней, – хриплый голос, – ему еще говорить.

Занесенная когтистая лапа сжалась и вместо шеи врезалась, круша кости, в висок Баниши.

* * *

Крайт задумчиво смотрел на карту. Сардиг... Она там, она должна быть там. Он обыскал Кифт, Вальпию, Нагир, оставался только Сардиг... И значит, ему нужен Сардиг, и он его получит, чего бы это ни стоило. Он туда войдет.

Крайт встал, прошелся. Он туда войдет. Но как? Крайт снова склонился над картой. Идти напролом? Еще одна битва? В победе он не сомневался, но это означает задержку, опять задержку... Как ему не хватает этих потерянных из-за ранения полутора месяцев! Он чувствовал, он знал, его время кончается, оно почти на исходе, а потом... Боль уже не приходила приступами, она стала постоянной, непрерывной, она находилась в нем, пульсируя, словно живое существо, сроднилась, слилась с ним, став частью его сущности. И когда она окончательно поглотит его, наступит конец.

Так что? Крайт горько усмехнулся. Значит, думать не о чем, все и так решено. У него опять нет другого выхода. Значит, предварительная договоренность с пиратами о переброске части войск за спину сардигской армии становится окончательной, и рискованная десантная операция будет проведена... О, да у него гости.

– Мастер?

Крайт медленно повернулся. Огоньки заклятий плясали вокруг, готовые сорваться в любой момент.

– Не надо, мастер. – Из темноты шагнул натуанин. – Мы пришли с миром.

– А, вы опять, как обычно, с миром! – Крайт захихикал. Скопившееся внутри напряжение требовало выхода, грозило выплеснуться истерикой. – Анекдот, я его всем расскажу. Кто еще не знает, что вы – самые мирные существа на свете? Кто еще не встречался с вами в темноте?!

– Мастер! – Натуанин казался озадаченным. – Что с вами? Это смешно? Мы не понимаем.

– Вы не понимаете? – Крайт вытер выступившие на глазах слезы. – А кто сказал, что вы должны понимать? Чего тебе надо, голубь?

– Я – голубь? – Взгляд натуанина на мгновение затуманился. – Ладно, пусть будет так. Это не важно. Мастер, я пришел предупредить.

– О чем?

– Вы должны быть осторожны. Другой делает для вас суккуба.

– Что? – Нехорошее предчувствие резануло Крайта. – Из кого?

– Она... Вы... – Натуанин замолчал, подыскивая слова. – У вас была ночь с ней. Это дает ей силу.

– Йоля?!

– Да, – натуанин утвердительно присвистнул. – Вы не должны ее подпускать. Не подпускайте ее, она вытянет из вас жизнь...

– Где она?

– Мастер, она будет приходить ночами...

– Где она?! Отвечай, отродье... – Крайт задохнулся. Внутри бурлил, клокотал Гунга. Его цель, вот она, еще немного, и он ее достигнет, он ее получит...

– Мастер... – Натуанин отступил на шаг к темноте.

– Где?!!

– Эрфорд.

– Эрфорд? – Крайт метнулся к столу, к картам. Сардиг... Нет. Карта полетела на пол. Нагир... Вальпия... Шелестя, разлетались пергаменты. О демоны, он глупец, какой он глупец! Свободные нобильства! Почему он ни разу не подумал о них?

– Мастер, что вы собираетесь делать? – Натуанин почти скрылся в тени, лишь поблескивали отраженным светом глаза.

– Я собираюсь немедленно посетить это замечательное место. – Крайт оскалился. В голове, словно сотни барабанов, бился ликующий Гунга. Ну и что, ну и пусть. Не будет больше бессмысленных поисков, конец скитаниям, конец, конец, конец...

– Не ходите туда. – Натуанин полностью исчез, остался лишь голос. – Не делайте этого. Нам придется защищать другого... Мы станем врагами, мастер!

– Мы когда-то были друзьями?! – Крайт захохотал. Какая сила, какая невероятная мощь! Он проложит портал до самого замка, и никакие старания магов не смогут его захлопнуть. – Алина, Алина! – Где эта девчонка? Вечно торчит под дверями, а когда она нужна – не дозовешься. – Алина!1

– Да, Гунга Крайт? – Девушка заглянула в дверь.

– Собери колдунов, человек двенадцать. И... – Крайт задумался. Эрфорд все-таки очень далеко. – Двести воинов. Надо кое-куда съездить. Быстрее!

* * *

Замок высился черной кляксой на фоне темного неба – тихий, замерший. Но спокойствие было обманчивым. Его прибытие замечено, оно не могло быть не замечено. Крайт чувствовал, как за стенами замка сейчас маги лихорадочно плетут заклинания, солдаты хватают оружие, разбегаются по местам, готовясь к обороне. А еще сюда уже двигается большой отряд, он скоро будет здесь, но это будет потом, после, и это не имело значения. Значение имел только замок, в котором, в котором... Там Йоля!

Быстрее, быстрее, вперед... Крайт еще раз глянул На замок, ухмыльнулся. Все как обычно. Слишком высокие стены, слишком много открытого магическим ударам камня. Но это тоже теперь не имело значения: с мощью, которая распирала его, не нужны были никакие изощрения, просто сила – грубая и сырая.

Треск, грохот, закрытые сложным защитным плетением ворота слетели с петель, врезались в перегораживающую проход решетку, и она тоже не выдержала, вылетела, открывая вход во внутренний двор крепости. Не дожидаясь приказа, воины бросились к замку.

Вспыхнул огненный шар, еще один, вопли сгорающих заживо воинов... Крайт метнул силу вверх, на стены, и камень засветился, оплывая от невероятного жара – словно бумажные, запылали крыши бастионов. Звон оружия, хрип умирающих...

Крайт огляделся, соскочил с коня. Снаружи все закончено. Теперь внутрь, в цитадель, где его ждут, где Йоля...

– Орин! – Крайт кинул поводья подбежавшему командиру воинов. – Двадцать человек со мной, остальные здесь. Забаррикадируй вход и жди меня.