Текст книги "Письма. Том II (1933–1935)"

Автор книги: Николай Рерих

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Письмо кардинала Пачелли, о котором Вы упоминали, глубоко тронуло всех нас. Я видел фотографии кардинала Пачелли в нескольких американских и европейских журналах, они нам всем очень понравились – у него действительно очень умное и властное лицо. Я сразу же ему ответил и отправил копию письма на улицу Пуатье. Хотя мы и живем далеко в горах, нам присылают большое количество американских, европейских и местных периодических изданий. Это дает нам возможность быть в курсе событий в мире. Было бы весьма печально не иметь представления о том, что происходит в Европе и Америке, пусть и временно.

Вам, несомненно, будет интересно узнать, что около 50 местных изданий с энтузиазмом откликнулись на грядущую Конвенцию, и некоторые из них даже посвятили специальные выпуски этому событию.

Очень печалит то, что Вы пишете о г-не Тюльпинке, но, к сожалению, это правда. Я могу только повторить, что, если бы в Брюгге он последовал Вашим советам, все могло бы сложиться для него куда лучше. Меня очень расстраивает тон его писем и не всегда точная передача цитируемых фактов. Хотя я по природе своей и люблю прямолинейность, но любой вульгарный намек за спиной всегда вызывает у меня чувство жалости к человеку.

Я полностью согласен с тем, что Вы пишете о национальной культуре. Все, кто читал мою статью «Звучание народов»^[226] и другие статьи, поймут это. Нации – это разнообразные виды цветов в Саду Господа. Уничтожать их – варварство. Именно в стремлении к Богу, к Высшей Красоте, Высшей Мудрости достигается высшая степень Культуры каждой нации. Человечество должно бороться с атеизмом. Если уж атеисты не согласны поддерживать нас в защите Религии, Искусства и Науки, то разве можно ожидать лучшего отношения со стороны темных сил. Будем радоваться тому, что так много добрых хороших людей разделяют наши цели, поскольку мир сейчас поделен на Свет и тьму. Ничто не заставит нас предать Бога, чтобы сделать приятное атеистам, которые, возможно, не понимают что в итоге они обречены на уничтожение. Ужасающее невежество безбожников расползается всюду, как ядовитые змеи. Совсем недавно имел беседу с двумя епископами Лахора и говорил о том, что именно сейчас все силы добра должны объединиться против агрессивного сатанизма, и я счастлив, что главы Христианской Церкви не только всецело согласились со мной, но и, как позже рассказывали друзья, цитировали мои слова. Всегда важно знать, что говорят люди не только в лицо, но и передают другим.

Все финансовые вопросы, конечно же, будут улажены. Очень хорошо, что Вы проводите жаркий сезон в тихом замке героической и исторически незабвенной Турени^[227].

С наилучшими пожеланиями от г-жи Рерих и от меня.

Преданный Вам^[228].

69

Н. К. Рерих – М. А. Таубе

30 августа 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 12

Дорогой Михаил Александрович,

Спасибо за письмо № 7 из Парижа от 18 августа. По поводу посылки специальных делегатов в Америку на Конвенцию, мне кажется, даже и разговора не было. Никто в Америке не предполагал, что будут посылаемы люди из Европы или дальних стран. Ведь общеизвестно, что обычно такие делегаты назначаются из местного консульского или посольского состава. Я уже неоднократно писал и в Америку, и Шкляверу, что главное задание Конвенции – добиться активного сочувствия, принятия Пакта правительством Америки, со всеми активными последствиями. Из прочих же стран если хотя бы какая-либо группа присоединится, то и это уже будет прекрасно. Главное же, чтобы из благих Тюльпинковских пожеланий продвинуть дело вперед по чему-либо фактическому. Относительно Ваших сообщений об Адачи я так и предполагал. Конечно, положение Гаагского Трибунала безмерно благороднее, нежели Общества Лиги Наций. Да и сама история их происхождения отдает большее значение первому, в котором покойный император Александр III приложил инициативу. Итак, не будем тревожить Адачи, тем более что он уже достаточно высказывался за Пакт.

Теперь к делу справедливо выброшенного отовсюду дворянина Павлова. Действительно, этот тип обнаружился совершенно достаточно, и мне кажется, что сейчас вообще какие-либо разговоры с ним уже стали недопустимы. Пусть тьма во тьму и уйдет. Очень рад слышать, что ватиканские впечатления о картине оставили всюду такие хорошие последствия. Шклявер мне писал, что какой-то влиятельный бельгийский журнал «Круа» поместил заметку и снимок с картины^[229]. Не знаю, что именно закрепило хорошее впечатление Ганского, эти ли сведения о Ватикане, или Ваши с ним беседы, или, наконец, моя личная к нему симпатия, но я получил от него очень дружественное письмо, из которого вижу, что старая дружба, несмотря на 32-летний перерыв, не ржавеет. С удовольствием встречусь с ним и думаю, что в нем мы найдем отличный вход в некоторые круги, еще недавно обуянные нелепою клеветою. Если услышите какие-либо дополнительные сведения с той же стороны – сообщите. Любопытно, что «Возрождение» после всего бывшего все-таки обширно напечатало заметку. Наверно, среди навозных куч это обстоятельство, как Вы и пишете, произвело волнение. Вообще, добрые знаки как-то умножились, но я знаю, что когда умножается добро, то всегда и тьма приходит в негодование. Итак, будем зорки. Впрочем, невозможно придавать какое-либо значение таким умалишенным, как Дедлей или Германова, и тутти кванти^[230]. Все происходящее, наконец, становится просто несоизмеримым с тем шипом, который могут производить из своего угла ехидны. Посылаю Вам копию пролетарского стихотворения, выписанного Юрием из книги Милюкова «Очерки русской культуры». Если силы тьмы призывают своих сотрудников к единению и к таким преступлениям, то неужели же так называемые Силы Света уже впали в такой маразм, что стали к добру и злу постыдно равнодушны. В Гаване, судя по газетам, разграблен дворец президента – как видите, так наз[ываемый] народный гнев почему-то выражается именно в разграблении и разрушении. Разве не время думать о спасении и защите культурных сокровищ?

Радуюсь сообщить Вам, что уже семь местных изданий поместили статьи о будущей Конвенции, а в общем мы будем иметь свыше сорока изданий, даже с очень большими посвящениями. Замечательно, что русская пресса в Америке в Нью-Йорке, Филадельфии, Чикаго, Сан-Франциско, Сиэтле напечатала очень много моих статей и усиленно просит о новом материале. Вы пишете, что смена событий так велика, что Вы жалеете о моем отсутствии для обмена мнений. Из этого вижу, что письма Ваши участятся, и я всегда буду рад немедленно ответить, а если нужно, то и послать телеграмму. Словом, будем делать так, как полезнее всего. Очень рад, что семья Ваша в добром здоровье. Примите от нас всех самый сердечный привет. Часто вспоминаем Вас и шлем лучшие мысли.

Духом с Вами.

70

Н. К. Рерих – Е. К. Святополк-Четвертинской

9 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Дорогая Екатерина Константиновна,

Сведения о болезни Вашей из последнего письма от 29 авг[уста] нас всех глубоко огорчили. Как-то особенно часто мы вспоминали Вас это время и не можем понять, как это никто за все это время не осведомил нас о Вашем нездоровье. Когда что-то касается действительно близких душевно, то хочется знать все подробности и послать еще и еще раз добрые мысли. Как всегда, нам очень нравится Ваша мысль дать книгу Юрия доктору Лаперу. Будьте добры, при свидании дайте ему один экземпляр и скажите Шкляверу дать Вам новую копию книги. Действительно, Лапер хороший сердечный человек, мы его сердечно вспоминаем. Очень рад слышать, что, как я и предполагал, наш друг Георгиев ничего дурного не говорил. Что же касается его описаний местоположения нашего имения, то, вероятно, он повторил те же суперлативы, которыми он выражался и у нас. Конечно, от пальм до снеговых высот, от ручьев до громких водопадов, наконец, от моря роз до гигантских фруктов – прикладываю размеры наших яблок и груш – конечно, трудно встретить где-либо [такие] совмещения. Обидно только, что за дороговизною провоза нельзя по[лу]чить никакой пользы от огромного количества фруктов. Могу легко себе представить, что искренние замечания Георгиева в некоторых з[ме]иных душах вызвали приступы яда. Какой это ужас, что ехидны зависти ползают повсюду и всячески стараются разложить все, что им представляется Светом и Благом. В скором времени посылаю в наш Европейский Центр еще шесть картин, из которых «Звенигород», «Сергиева Пустынь», «Странник Светлого Града»^[231], думаю, будут близки Вашему сердцу. Итак, превозмогая всякие трудности, все работаем и работаем.

Очень интересуюсь, как подвигается издание записок Марии Клавдиевны. Где именно и как выйдет русское издание? Спрашиваю это с некоторою целью. Дело в том, что мне хотелось бы предложить некоторым издателям в Америке эту книгу как часть серии «Записки знаменитых женщин». Для этого же мне прежде всего нужно иметь в руках русское издание, чтобы можно было говорить не только предположительно, но имея нечто в руках. Во всяком случае, сообщите мне, как [об]стоит дело с русским изданием и когда оно предполагается. Если бы у Вас была лишняя коп[ия] на машинке, то мне хотелось бы ее видеть, чтобы при первой возможности пустить в обращение эту мою мысль.

По письму Вашему вижу, что Вы сл[ыш]али о разгроме моих панно. Действительно, озверение и одичание прогрессирует быстро. Вы пишете о многих дурных сведениях о судьбе з[на]комых. Мы тоже слышали многое неутешительное. Но, видимо, чаша переп[ол]няется. Иначе и быть не может, ибо люди, дерзнувшие на отрицание Бога, конечно, не могут быть успешны. Какой это ужас – растущее всюду безбожие! И эта ехидна сатаны ползает по всему миру и затемняет и молодое [по]коление, а это особенно прискорбно. Тем более чувствуется необход[им]ость всех культурных посевов. Часто невозможно усмотреть, для ко[го и] где они потребуются, но сердце чувствует, что каждое слово и деяние о Боге, о красоте, о культуре неотложно нужно сейчас. Начинаем получа[ть] из Америки более утешительные сведения, но все это прежде всего тре[бу]-ет время, и потрясение всей страны не может решаться быстро.

Это лето было особенно дождливым и прохладным, и потому для Е. И. было несколько л[ег]че, и мы не ездили на вершины. Светик сейчас пишет мой отличный по[рт]рет^[232], а Юрий погружен в свой тибетский словарь^[233], который неожиданно разрастается в огромнейший труд и массою новых слов.

Шлем Вам самые сердечные пожелания.

Духом всегда с Вами.

71

Н. К. Рерих, Е. И. Рерих – К. Гартнер и Д. Кербер*

15 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Уважаемые г-жа Гартнер и г-жа Кербер!

Мы пишем Вам общее письмо с определенной целью – подчеркнуть существующие между Вами дружбу и сотрудничество, о которых нам с таким восторгом писала г-жа Зина Лихтман. Не так часто приходится писать подобные совместные письма. Сейчас редко можно встретить людей, живущих в полной гармонии, но тем прекраснее становится подобный союз. Из Ваших писем, а также из писем г-жи Лихтман мы знаем о Вашей преданности и энтузиазме по отношении к Учению и радуемся, что Вы подходите к Учению не абстрактно, а претворяете его в жизнь. Именно этот метод и утверждается в самом Учении. Вы знаете, как медленно растет и утончается человеческое сознание. И в первую очередь ежедневный созидательный труд помогает ускорить этот процесс. Вполне естественно, что Вы, постигая Учение, участвуете в разнообразной культурной деятельности. Детское образование, участие во всем, что несет культуру и знание, – будут теми возвышающими мерами, которые приведут человечество к следующей ступени.

Мы слышали о том, что Вы прониклись идеей Знамени Мира и хотите активно работать над ней. Нет задачи более обширной и значимой на сегодняшний день. Где бы Вы ни находились, Вы можете с одинаковой пользой распространять эту идею, находить новых друзей и постепенно направлять их на активную созидательную работу. Вы чувствуете сердцем, как необходим сейчас, в дни свирепствующего Армагеддона, такой организованный союз. Как Вы знаете, темные силы сейчас на пике активности, и это обязывает всех, кто стремится к Свету, стать особенно сердечно сплоченными, активными и бдительными.

Всем и везде сейчас трудно. Но мы должны помнить, как обратить трудности в возможности. Если Вы намереваетесь создать круг в Вашем городе, то помните, что каждое дерево вырастает из маленького семечка, и поэтому не бойтесь начинать с малого. Но и в большом и в малом не останавливайтесь на полпути, стремитесь к ощутимым результатам. И Вы увидите, каким будет результат, когда мы всеми силами устремимся к Благословенной Иерархии. Но сейчас, повторю, перед Вами сравнительно легкая задача распространять идею, привлекая сторонников Знамени Мира.

Что касается предстоящей Конвенции в Вашингтоне, необходимы не просто участие, но также резолюции и голоса поддержки. По всем этим вопросам обращайтесь к г-же Лихтман, она будет связующим звеном между Вами и Конвенцией. Прилагаем несколько страниц специального выпуска «Индийского журнала», посвященного Знамени Мира, возможно, они будут Вам полезны.

Итак, будьте отважны и не бойтесь никаких жизненных испытаний. Мы должны быть благодарны за каждый опыт, который дает нам жизнь, и из любой ситуации извлекать самые полезные выводы. Земные печали легко сменяются земными радостями. Но вечная огненная радость Высшему никогда не превратится в печаль и является нашим неотъемлемым сокровищем.

С самыми лучшими пожеланиями,

Искренне Ваши.

[Приложения:]

«Индийский журнал» (страницы)^[234];

Sarti simple^[235];

Jagadiswarananda (Bruges)^[236];

2 репродукции «Sancta [Protectrix]»^[237].

72

Н. К. Рерих – президенту Корпорации картин Н. К. Рериха*

20 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Уважаемый сэр!

Я обратил внимание на то, что некоторые вопросы, касающиеся продажи моих картин, упоминаются в журналах заседаний Музея Рериха, а также в официальной переписке Музея. Поскольку подобные вопросы не имеют отношения к деятельности Музея, я прошу отнести их только к компетенции корпорации. Мы уже неоднократно сталкивались с недопониманием и последствиями в тех случаях, когда руководство деятельностью осуществлялось неверным путем. Если даже запросы будут поступать в Музей Рериха, я попрошу руководство Музея переадресовывать их корпорации, поскольку все списки картин и записи о продажах, конечно же, находятся у Вас.

Во всех деловых вопросах нужна точность, поскольку она может спасти от многих неприятностей. Возьмем, к примеру, одну непонятную для меня ситуацию. В докладах президента Музея Рериха и в письме г-на Лихтмана были указаны три разных версии продажи моей картины «Перевал Лахул»^[238] г-же Сутро. В первом случае г-жа Сутро заплатила 1000 долларов за 10 акций «Ур[усвати]» и 1000 долларов за картину, которая оценивается в 2500 долларов (еще до падения доллара). Согласно второй версии, «г-жа Сутро для своей коллекции выбрала серию „Перевал Лахул“. Обозначенная цена за картину – 2500 долларов»; на что я на прошлой неделе ответил, что согласен на скидку в 500 долларов. По третьей версии, г-н Лихтман в своем письме от 16 августа информирует меня о том, что г-жа Сутро дарит 2000 долларов на путешествие. Эти три версии только всё запутывают. Одно дело, если это пожертвование, и совсем другое, если это покупка. Одно дело, когда картина продается со скидкой в 500 долларов, но совершенно другое, когда 1000 долларов приравниваются к 10 акциям и только 1000 долларов идут на картину, которая в действительности стоит 2500. И, принимая во внимание падение доллара, ее платеж будет соответствовать всего лишь 700 долларам. Учитывая подобную разницу и неясность, я прошу корпорацию прояснить эту ситуацию до конца. Также прошу вносить в списки условия продажи, а в случае продажи в рассрочку составлять соответствующее соглашение. Корпорация является чисто деловым учреждением, и каждому покупателю будет ясно, что соглашение вполне естественно. Я повторяю, подобные соглашения должны быть очень четкими, поскольку в прошлом у нас уже были ненужные конфликты со сторонними лицами, и они не должны повторяться.

Также особое внимание следует уделить падению доллара. В качестве примера приведу случай, произошедший в России: картина, стоившая в 1915 году 6000 рублей, в 1917-м была продана за 15000 в связи с тем, что рубль обесценился вдвое. Аналогичная ситуация с падением доллара произошла с картиной С. Рериха, проданной г-ну Бота. Г-ну Бота была предоставлена специальная скидка, и большая картина была продана за 300 долларов как раз перед падением доллара, также в Нью-Йорке была достигнута договоренность о том, что он будет платить в рассрочку. Он действительно заплатил 50 долларов (еще до падения доллара), потом в течение многих месяцев платежи не поступали, а он уехал в Канаду, где избежал последствий обесценивания. Таким образом, 270 долларов на тот момент превратились в 187, соответственно картина была продана не за 300, а за 237 долларов, не говоря уже о том, что платежи прекратились. Этот случай хорошо характеризует сложившуюся сейчас ситуацию с падением доллара, и я прошу корпорацию принять это обстоятельство во внимание.

Не сомневаюсь, что в корпорации есть книга поступлений и книга отчужденных картин. Некоторые картины были проданы, а некоторые, находившиеся в корпорации, отправлены в Югославию. Вообще, перечень картин, которые находятся на выставках в филиалах Музея Рериха, также должен храниться в корпорации. И поскольку г-н Лихтман отвечает за каталог картин Музея, считаю, будет проще, если он возьмет на себя и списки Корпорации картин Н. К. Рериха.

С нетерпением жду Вашего ответа.

Искренне Ваш.

73

Н. К. Рерих – Ф. Р. Грант*

20 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Уважаемая мисс Грант!

Благодарю Издательство Музея Рериха за присланную копию контракта с господами Стратфорд, с условиями которого я полностью согласен.

В очередной раз прошу Вас сосредоточить свое внимание на книге, поскольку она издается в новой для нас компании и должна быть подготовлена максимально качественно, также все анонсы и обзоры должны выглядеть достойно и согласовываться с Издательством Музея Рериха, как я уже писал.

Я уверен, что перевод был должным образом проверен и никаких ошибок, дающих повод для нелицеприятных комментариев, как в случае с «Астрологией» и «Temple Artisan»^[239], нет. К счастью, материал для этой книги собирался очень долго и прошел через руки нескольких издателей, так что с ним, несомненно, все в порядке.

Вы обрадуетесь, узнав, что кампания Знамени Мира в местной прессе набирает обороты и уже появилось 12 публикаций. Вероятно, специальный выпуск «Индийского журнала»^[240] уже начал распространяться в Нью-Йорке в связи с предстоящей Конвенцией. Мы будем с нетерпением ждать откликов американской прессы на это событие.

Благодарю Вас еще раз за контракт и надеюсь, что в отношении книги Вы сделаете все возможное.

Искренне Ваш.

P. S. Пожалуйста, напомните господам Стратфорд, как только книга будет издана, выслать мне в Наггар 10 авторских экземпляров ЗАКАЗНОЙ книжной почтой (естественно, не воздушной почтой и не в запечатанных пакетах, поскольку они считаются бандеролью, облагаемой налогом, и проходят через таможню в Карачи).

В контракте мы обратили внимание на пункт об авторских правах Стратфордов во всем мире и на всех языках. Несомненно, это просто формальность, поскольку «Майтрейя» и другие статьи уже неоднократно печатались в различных изданиях.

74

Н. К. Рерих – Г. Э. Уоллесу*

20 сентября 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Мой дорогой друг!

Передо мной лежит телеграмма мисс Ф. Р. Грант с радостной вестью о том, что Вы приняли протекторство над предстоящей Конвенцией Знамени Мира в Вашингтоне. Я очень рад этим новостям, поскольку мы все этого желали, но по закону не имели права настаивать, и то, что Вы сами приняли такое решение, – очень важно. Теперь я уверен, что Конвенция пройдет в активном рабочем режиме и Вы поможете принять действенную резолюцию и направить ее нашему достопочтенному президенту ФДР^[241]. Мы все знаем о величии духа президента, знаем, как он борется за Благо своей страны и всего человечества, и каждая хорошая мысль всегда должна исходить от хорошего человека. Я так счастлив, что именно Вы передадите резолюцию Конвенции президенту и скажете ему: «Великий Вождь, помоги человечеству еще раз!»

Казалось бы, любое стремление сохранить истинные сокровища человечества не должно встречать сопротивления. Однако история создания Общества Красного Креста, в пользе которого сейчас уже никто не сомневается, напоминает нам о том, с какими препятствиями и невежеством приходилось бороться горстке благородных героев на пути помощи человечеству. И эта борьба происходила не во времена невежественного средневековья, а в сравнительно недавнем прошлом, когда люди разглагольствовали о цивилизации. Мы знаем, что даже сейчас нам придется столкнуться с нападками темных сил. Служители тьмы не переносят ничего созидательного, потому что существуют за счет гниения и разрушения. Прискорбно видеть, как эти злобные группировки зачастую гораздо лучше организованы и сплочены, чем последователи Света и Культуры. Но мы знаем, что зло будет активно до тех пор, пока мы не найдем в себе достаточно сил, достоинства и чувства солидарности, чтобы противостоять атакам сил тьмы!

Я попрошу Вас отмечать всех приверженцев Знамени Мира и всех противников этого Символа Света, тогда Вы получите два поразительных списка. Вы увидите, что это не простое разделение, и получите серьезное доказательство того, что противники Знамени Мира – приспешники тьмы. Как и их отец, сеятель лжи, они под разными обличиями сеют раздор в уже и без того смятенном человечестве. Таким образом, перед нами очень важное разделение, и мы должны понимать, что противники Знамени Мира являются врагами всей гуманитарной деятельности и будут открыто или тайно подрывать прогресс и благополучие наций. В случае с Красным Крестом можно было наблюдать аналогичное разделение. Те, кто насмехались над этой благородной идеей, оказались либо преступниками, либо невеждами. Недавно я писал одному высокопоставленному представителю Церкви по поводу распространяемой лжи. Преподобный ответил крайне убедительно: «Если даже Сын Божий не смог избежать человеческой клеветы, тогда чего ждать нам!» И так оно и есть. Но когда стремишься к Благу и Свету всем сердцем, все препятствия, чинимые темными силами, превращаются в возможности.

Может случиться так, что некоторые невежественные и безответственные люди будут нашептывать, что Знамя Мира не нужно, поскольку оно было учреждено уже давно. В своем злобном стремлении оболгать они будут напирать на то, что в уже 1907 году на Гаагской конференции создалось наше движение. Но это неправильно. В Гааге ничего решено не было, и сейчас некоторые боятся, что в Америке может быть утверждено еще одно спасительное для всего человечества решение. Эти так называемые доброжелатели никогда не упомянут то, что в 1930 году наш Пакт был единогласно принят Комиссией по музеям Лиги Наций и Международный суд в Гааге в лице президента М. Адачи (протектора нашего Международного Союза в поддержку Пакта Рериха в Бельгии) и членов суда Лодера, Альтамира, Бустаменте и таких высокопоставленных лиц, как барон де Таубе, профессор Лефюр, профессор Лапрадель, высоко оценили именно наш Пакт и его символ Знамя Мира. Итак, будем радоваться тому, что на нашей стороне такие выдающиеся личности, чьи имена навсегда останутся в истории.

Это что касается человеческого аспекта Знамени Мира. Но если мы представим его в ореоле славы Великого Служения, тогда наши силы, вера и несокрушимость станут безграничными. Я не могу сейчас доверить почте то, что хочу сказать Вам лично, так что не будем предавать Высшее и самое Драгоценное неопределенности больших расстояний.

Я рад, что увижу Вас уже после триумфа Конвенции, после достижения Вами результатов в деле охранения истинных сокровищ человечества. Мы несем человечеству добрую волю, но достичь этого можно только на высших путях Великого Служения. Во имя этой величайшей концепции позвольте мне еще раз выразить мои сердечные пожелания нашему общему делу во славу Высшего Света. Если в интересах дела Вы сочтете нужным что-либо сообщить мне, буду ждать Вашего письма, чтобы как можно скорее приблизить закладывание основ Будущего.

Духом с Вами.

75

Н. К. Рерих – М. А. Таубе

20 сентября 1933 г. «Урусвати»

№ 13

Дорогой Михаил Александрович,

Спасибо за письмо Ваше от 6 сент[ября]. Также очень благодарю Вас за Вашу прекрасную книгу о Международном Арбитраже. Она полна ценнейших фактов и читается увлекательно. Могу сказать, что Ваши книги именно отличаются этим качеством, которое, к сожалению, не всегда было выражено в трудах Мартенса. Также благодарю Вас за известие, что Вы пошлете свое международно обоснованное мнение к Вашингтонской Конвенции. И очень прошу Вас, сделайте это безотлагательно. Поясню Вам, почему это так необходимо. По дружелюбию теперешнего правительства выяснилось, что в делах Хуверского Кабинета^[242] нашлась любопытная справка, составленная каким-то невежественным и враждебным чиновником. В этом любопытном по невежественности документе сказано, что Гаагское Постановление 1907 года вполне покрывает весь наш Пакт и Знамя. Конечно, наши в Америке немедленно ответили запискою с указанием на абсурдность этого явно злоумышленного конкокта^[243]. Они, прежде всего, указали, что если бы это было так, то Музейная Комиссия Лиги Наций не стала бы одобрять именно наш Пакт, как и авторитеты Международного Права, как Лодер, Вы, Бустаменте, Альтамира, Адачи, Лефюр, Лапрадель, которые дали такие прекрасные отзывы именно по нашему Пакту и Знамени. Таким образом, раз мы узнали, что в недрах имелся подкоп, мы и должны вести именно против него обоснованную контрмину. Потому, когда будете писать к Вашингтонской Конвенции, то, пожалуйста, как можно ярче как бы возражайте такому невидимому оппоненту. Ведь когда Вы беседовали со Скоттом, то и он не выдвигал этой нелепости. Как известно, Хув[ерский] Кабинет состоял из людей исключительной безличности, а с другой стороны – невежественности. Вероятно, Стимсону какой-то подобный ему по невежеству подчиненный преподнес эту знаменитую справку, а так как сам Стимсон в вопросах международных был несведущ, то эта ложная справка и повисла без возражения. Тем более смешно говорить о 1907 годе, когда главные разрушения и одичания произошли после 1914 года и продолжают процветать до сего дня. Итак, Вы теперь знаете, по какому подкопу нужно поставить главную батарею. И как всегда, когда имеете дело с невежественным выпадом, придется употребить очень простой и мощный словарь.

За это время также выяснилось, что по должностному положению члены Кабинета не могут принимать официальное назначение в Конвенции, но они могут быть спикерами. Так наш друг уже согласился или, вернее, выразил свое желание не только участвовать, но и говорить на Конвенции. В смысле Покровителя, если таковой нужен, вероятно, придется пригласить одного из подходящих сенаторов.

В местной прессе здесь протекает очень благожелательное отношение к Пакту и Конвенции. Уже 12 журналов высказались по этому поводу, а всего таких дружественных выступлений намечено 44. Мы подберем весь этот печатный материал и пришлем полную его копию для Европейского Центра. Конечно, следует воспользоваться участием у нас Абданк-Коссовского для укрепления отношений с прессою. Именно о таком укреплении я и писал неоднократно все эти годы. Невозможно приходить как постороннее лицо в редакцию, непременно нужно иметь при себе одного из влиятельных сотрудников этого издания.

Как Вы полагаете, почему бы не пригласить Абданк-Коссовского, или Дзанти, или кого другого, по Вашему выбору, в наш Комитет Русской секции? Впрочем, Вам на месте виднее.

Относительно миссис Дедлей это было не пророчество с моей стороны, а просто знание. Нужно поблагодарить Бога за то, что ее прогулки в наш Центр не окончились еще более печально. Такую же молитву нужно вознести и о том, что другая такая же одержимая, хотя и с пеною у рта, миновала наши организации. Следует очень серьезно отражать нападения умалишенных, одержимых и негодяев. Все эти три сорта людей всегда нуждаются в очень твердых мерах. Поучительно наблюдать, как наши так называемые враги оказываются вполне недоброкачественного свойства. Лейтенант Павлов, отвергнутый сейчас всеми порядочными людьми, является одним из многочисленных примеров этой действительности. Очевидно, Вреде, Икскуль и некоторые другие вполне отвечают этому же нравственному уровню. При современном нравственном одичании и падении приходится ежедневно сталкиваться с самыми потрясающими показаниями в этом направлении. Все это еще раз показывает, что всякие моральные воздействия, могущие напомнить о чести и достоинстве человечества, должны быть во всех областях применяемы сейчас особенно сильно и неотложно.

Очень интересно, что Вы не знаете г-на Мансветова, находящегося в Нью-Йорке. Мне известно, что он говорил одному лицу о получении писем от Вас и о поручении ему Вами продажи какого-то китайско-тибетского талисмана. Конечно, все это звучит несколько фантастически, но и такие факты подлежат расследованию, ибо, как вижу из Вашего письма, где-то неосновательно употребляется Ваше имя.

Бельгийскую газету «Фландр Маритим» я не видал и поэтому не знаю, какие действия Тюльпинка Вы имеете в виду.

У нас уже стоит запакованный ящик новых шести картин для подкрепления нашего Центра в Париже. Думаю, что некоторые из них будут Вам очень близки по духу. Сейчас пишу большую картину на тему «С нами Силы Небесные ныне невидимо служат»^[244]. Из Ревеля получено от председателя общества «Витязь»^[245] полковника Б[адендика] официальное извещение об открытии при их Обществе нашего Просветительного Отдела. В их Обществе имеется более 300 членов, и, таким образом, это сообщение дает нам деятельных сотрудников. Также получено предложение об открытии и здесь одного Культурного Центра, о последующем сообщу. Итак, на всех наших просветительных фронтах замечается благоприятное движение, и наши враги, которые фатально оказываются и врагами просвещения и нравственных устоев, терпят то там, то здесь заслуженное поражение. Вы, как бывший Министр Народного Просвещения, знаете, какие темные препятствия возникают по всему пути Просвещения и Света. Поэтому вспоминаю Ваш призыв, сказанный на Конференции в Брюгге, – «Рэдублон ноз эффор»^[246]. Смешение разных языков и алфавитов в нашей переписке, разве оно не характерно для текущего столпотворения? Но что же делать, каждый должен принести полную меру усилий в деле истинного просвещения, иначе люди просто одичают. Признаки этого духовного одичания бросаются ярко в глаза во всех странах. Люди начинают разделяться уже не по нациям, но по чести и по бесчестию, не по религиям, но по безбожию. Действительно, ехидна безбожия отвратительно ползет по всему миру. Люди во имя самого темного пытаются отрицать и поносить Самое Высшее. И это происходит не в одной какой-либо религии, но во всех. Потому-то каждое духовное единение, каждое равнение по Свету должно быть приветствовано как защита против восставших сатанинских полчищ.