Текст книги "У излучины моря (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

   Еще до заката Бер объявился вновь. На сей раз он шел с поднятыми руками, чтобы показать, что у него нет оружия, и, не доходя до первых дозоров, остановился.

   – Чего тебе еще надо? – прокричал вышедший ему навстречу Узбор.

   – Наш повелитель спрашивает, зачем вы напали на его людей? Мы шли по реке, направляясь в земли наших извечных врагов, детей Тура. С вами мы воевать не собирались. Пропустите нас, и мы вас не тронем.

   – Зачем же вы переправились на нашу сторону? – усмехнулся Узбор. – Земли детей Тура лежат на западе, а не на востоке! Передай своему хозяину, что дети Тура знают о его намерении, и ждут его. Может приходить – они побьют его, как били всегда. А мы им поможем в этом! И еще передай, чтобы больше не присылал переговорщиков. В следующий раз тебя – или любого другого – встретят стрелами.

   Бер развернулся и быстро помчался обратно.

   В сумерках можно было подобраться незамеченными, и потому и та, и другая сторона выставили плотные дозоры вокруг своих станов. Запалили огни; степь покрылась кострами. Несколько раз в ночи вспыхивали перестрелки и драки, но в этот раз люди Озера успевали отступить, никого не потеряв.

   Так прошла ночь; а утром колдун вновь двинул свое войско к святилищу Коловея. Изгои разошлись широкими рукавами влево и вправо, занимая всю равнину между перелесками.

   – Вечером мы будем делить добычу, – пообещал колдун. – Каждый из вас получит по заслугам. Чтобы оценить вашу доблесть, мне нужно ее доказательство. Пусть каждый принесет головы убитых врагов. Чем больше голов принесет воин, тем большую часть добычи он получит.

   Глава 12. Битва.

   Заметив с утра движение войск изгоев, Узбор вывел своих людей навстречу. В святилище Коловея остались только раненые, несколько стрелков для прикрытия и припасы.

   Упершись левым краем в рощу подле святилища, ополчение племен сгрудилось плотным строем до холма на востоке, перекрыв путь противнику вглубь земли, туда, куда ушли их женщины и дети. Каждое племя встало отдельно, под началом своего вождя.

   На вожде лежала сложная задача. Он должен был помнить, кто из его родовичей лучше пригоден к какому бою, и ставить его в бою в соответствии с его умениями. Те, кто не боялся ходить на медведя или тура с рогатиной, вставали в середину строя. Им надо было принять на себя главный удар, как на охоте, когда мчится стадо оленей или косуль (против стада туров никакой строй устоять не мог, там рыли ямы-ловушки и насыпали валы). По бокам стояли те, кто лучше других стрелял из лука – каждый в племени должен был владеть любым оружием, но искусства им владеть достигали по-разному. Они обстреливали приближающегося врага до последнего, после чего уходили под защиту плотного строя копейщиков – и начиналась свалка, где уже каждый выбирал оружие по вкусу. Тут в ход шли и сечни, и мечни – кто не успел их зашвырнуть во врага – и топоры, и дубины; длинные копья в тесной схватке были скорее помехой, их часто бросали, хватаясь за ножи и палицы, или, отступая, выстраивали новый строй – это уже зависело от умения вождя уследить за битвой.

   Старый Сахр вздыхал, разбирая дары Коловею.

   – Все, что сумели мы вырастить по милости Коловея – все пойдет прахом.

   – Не переживай, – похлопал его по плечу Узбор. – На будущий год пойдем на север и новых семян тебе принесем. Главное, чтобы было, кому на север идти.

   Он повернулся к ожидающим его слов воинам.

   – Братья мои! Мы стоим здесь, чтобы не прошел враг к нашим семьям, чтобы не ступил в святилище Коловея, не растоптал то, что дорого нам. Не пропустим его!

   – Да!! – проревело войско грозно.

   Между тем, войско жреца неторопливо строилось на равнине. Оно не стало вставать плотно, разбросавшись по равнине мелкими кучками. На многих виднелись накинутые волчьи и медвежьи шкуры, вместе с черепами, накрывавшими их головы наподобие шлема, на других блестели медные бляшки, как у вождей ополчения племен. Воины переговаривались, посмеивались и, вероятно, уже прикидывали, куда будут собирать отрезанные головы побежденных.

   Как бы нехотя и лениво первые отряды изгоев вдруг устремились к ополчению.

   – Стрелки, к бою! – успел прокричать Узбор.

   Но стрелы чиркнули впустую – передовые отряды оказались в надежной броне из шкур и меди. Набирая разбег, они с выставленными копьями и сечнями, с громким криком неслись в бой.

   Лучники едва успели отступить под защиту своих товарищей, уже ждавших врага с копьями, как на ополчение обрушился удар. Удар нанесли сразу во многих местах, а следом подтягивались и остальные.

   Врубившись в ряды ополчения, изгои словно играючи расшвыривали пытающихся им противостоять. Когда подошли тыловые отряды, смятение усилилось. Узбор не мог уже ничего сделать. Схватив копье наперевес, он сам устремился на ближайшего изгоя, успел вогнать в него наконечник – и тут же лишился копья, перерубленного ударом топора.

   Бой пошел на палицах и топорах. Единого строя ополчения больше не существовало, каждый сражался сам.

   Драго отошел с несколькими лучниками на небольшое возвышение, и как только где-то оказывались изгои, не окруженные соплеменниками Драго – туда устремлялись их стрелы. Но скоро изгои заметили стрелков и устремились к ним.

   – Отходите! – замотал сечнем Узбор. Он собрал вокруг себя немногих ратников, еще устоявших на ногах, и преградил путь к стрелкам. Тут завязалась последняя схватка. Изгои уже торжествовали победу, и особо не пытались уничтожить жалкую кучку уцелевших. Ополчение разбежалось.

   А по всему полю бродили изгои, наклонялись – и поднимались с отрезанной головой. После чего, издав звериный рык, спешили к своим.

   – Ну, кто из вас сегодня отличился? – колдун оглядел собравшихся вокруг него дружинников. – Показывайте знаки своей доблести.

   Воины вывалили перед собой отрубленные головы врагов. Их было много.

   По числу голов каждому полагалась доля в добыче.

   Остатки войска собрались у святилища Коловея. Измученные, окровавленные воины тяжело дышали, стараясь не смотреть друг на друга. Скольких из раненых, но не успевших убежать, изгои добили там, лежащими в поле?

   – Надо уходить, Узбор, – произнес Нахар, пошатываясь.

   – Догонят, – покачал головой вождь.

   – Если погонятся, – возразил уцелевший вождь Оленей. – Зачем им нужны мы?

   – Им нужны наши дети и жены, – отвечал Узбор. – Они показали свою силу, теперь они хотят, чтобы за их силу им была награда. Добычи они еще не захватили. Значит, сначала они придут сюда, чтобы взять все, что есть в святилище – а потом пойдут за беззащитными нашими семьями.

   – Значит, надо идти быстро, – заметил Рет. В этом бою ему повезло. Его давняя рана зажила, и он вышел без единой царапины.

   – Да, – нехотя кивнул Узбор. – Те, кто не в силах биться или боится – уходите. Должен же кто-то прикрывать отход наших родовичей. Уводите их на восток, к Эгику, и по нему – к горам. Возможно, и не догонят. Но чтобы не догнали – тем, кто согласится остаться, придется завтра дать второй бой. Здесь, в святилище. Мы займем оборону и будем сражаться, пока останутся стрелы. Мы видели, что в бою один на один нам не выстоять, но стрелки у нас неплохие. Значит, надо не подпускать их к частоколу, завалить ворота – и держаться, сколько можем. Много народу тут не надо – больше сотни и не поместится здесь. Кто со мной?

   Народ был мрачен. Однако, отдышавшись, к отцу вышел Драго. За ним потянулись молодые воины. Глядя на них, подошли и вожди. Почти две сотни согласились остаться с Узбором.

   – Что же, этого довольно, – устало кивнул Узбор. – Ступайте, идите всю ночь, постарайтесь догнать наших – и уводите их по зарослям, к реке! А нам всем – спать!

   Полагавшие, что враг давно бежал, изгои были очень удивлены, обнаружив, что за частоколом, окружавшим святилище, видны копья и головы воинов. Изгоев было больше раз в пять, и они лишь посмеивались, окружая святилище со всех сторон. По знаку жреца они собирались броситься в бой.

   Однако отчаянно сжимавшие оружие защитники Коловея вдруг увидели, как окружившие их враги развернулись и торопливо стали вытягиваться в толстую линию, повернувшись к ним спиной.

   – Что там стряслось?

   – Не иначе как пришел новый враг, – отозвался Нахар.

   Отсюда было плохо видно, что творится в поле – но оттуда слышалось ржание, рев и свист.

   Узбор повернулся к своим, плотно стоящим у частокола:

   – Кто у нас показал себя лучшим разведчиком?

   – Без сомнения, Драго, – признал Нахар.

   – Драго, можешь ли ты подобраться поближе и посмотреть, что там творится?

   Кивнув, Драго выбрался из святилища, перевалив через верх ограды, и, бегом домчавшись до ближайшей рощи, через нее стал пробираться к изгоям.

   Вскоре он увидел поле. С запада на изгоев мчались колесницы детей Тура. На сей раз все они были запряжены оспарами – по два коня в одной упряжке. Они мчались намного быстрее колесниц с турами, подлетали, метали стрелы – и, развернувшись, уходили назад.

   Изгои лишь рычали в ярости, не имея возможности догнать легконогих противников. Раз за разом изгои вынуждены были отходить, оттесняемые колесницами. Тех, как прикинул Драго, было немного – колесниц двадцать или тридцать, – но они стреляли почти непрерывно, и весьма многие из войска жреца падали замертво.

   Жрец отдал какое-то приказание, и вдруг, развернувшись, его войско кинулось к святилищу.

   Наперегонки с ними помчался Драго. Видимо, жрец счел защитников Коловея более легким врагом, и надеялся выбить их, чтобы потом, укрывшись в святилище, защищаться от колесничных воинов.

   – Они идут! – крикнул Драго, в прыжке преодолев частокол и занимая место среди стрелков.

   – К бою! – откликнулся Узбор.

   Появились изгои. Видны были и их преследователи. Они носились по всему полю, не приближаясь к врагу, и издали обстреливали его.

   – Этар выполнил свое обещание! – радостно произнес Узбор.

   Одна из колесниц подъехала слишком близко, и к ней тут же с криками устремились изгои.

   – На выручку! Нельзя, чтобы они захватили ее! – крикнул Узбор, первым хватая булаву.

   Отряд копейщиков, поддерживаемый стрелками, вырвался из-за ограды и бросился на изгоев. С тыла на них наседали остальные колесницы. Возле первой образовалась свалка. Изгоев было все еще больше – но измученные погоней за ускользающими колесницами, они не выдержали первыми. То один, то другой – поворачивались и, закрыв лицо, бросались бежать. Многие падали, сраженные стрелами, но многие добегали до воды и, перейдя ручей, собирались на другом его берегу.

   Этар подъехал к святилищу.

   – Мы вовремя, как я вижу.

   Узбор вышел с поклоном, пошатнувшись и едва не рухнув лицом в землю.

   – Благодарю тебя. Мы уж готовились принять здесь смерть. Но вас так мало!

   – Это лишь передовой отряд. Мы собрали самых быстрых, чтобы успеть к вам на выручку. Следом за нами идет отряд из сотни колесниц, а наши вожди собирают еще ополчение. Надо послать сказать вашим, чтобы возвращались. Мы проследим за колдуном и его людьми!

   – Но как же вы все-таки решились? – спросил Узбор, не веря спасению.

   – Мы тоже всю зиму следили за приготовлениями жреца. Думаю, сейчас мы можем покончить с ним раз и навсегда. Теперь мы собираемся преследовать его до логова в горах. Вы с нами?

   – Если только они не попытаются захватить нас ночью, – заметил Узбор.

   – Не волнуйся. Между нами ляжет поток, незаметно они его не перейдут, – заверил Этар.

   Он спешился и подошел к Узбору и Драго.

   -Нам тоже нужна ваша помощь. Дело в том, что хотя логово жреца – на восточной оконечности гор, он покорил их до западного края, и во многих местах основал свои твердыни, где стоят отряды его людей. Они поставляют ему рабов и добывают медь, заготавливают дрова и вяленое мясо. Но наши колесницы не могут ездить по горам. А без них мы бессильны. И если бы Драго согласился вернуться – может быть, он смог бы договориться с теми, кто живет в западных отрогах гор, и уговорить их восстать против колдуна? Мы окажем им помощь, и если восстание будет неудачным – спрячем их у себя, но драться им придется самим.

   – Ты думаешь, они послушают Драго?

   – К тому же, я не знаю их языка, – потупился юноша.

   – За это не беспокойся, – заметил Этар. – Их язык мало кому известен по эту сторону гор, но если хозяин знать язык слуг не обязан – слуги при этом должны знать язык хозяина, потому все они говорят на наречии колдуна. А поскольку колдун из ваших краев – то и ваш язык должен быть им знаком.

   Он огляделся вокруг.

   – Отдыхайте сегодня, мы сами проследим за врагом.

   Враг, оттесненный к востоку, за второй рукав реки, оказался зажат с двух сторон. На западный берег путь ему был перекрыт воинами Тура, с востока же, через дальнюю протоку, их не выпустили бы отправленные Узбором воины ополчения. Многие теперь славили мудрость Узбора – если бы он не послал отряд на восток ночью, их семьи оказались бы беззащитными. К ним вызвался отправиться Драго, чтобы предупредить о возможной угрозе от разбитого, но все еще грозного войска колдуна.

   Пробираясь мимо костров изгоев, Драго слышал, как возмущались воины. Не знавшие до сих пор поражений, они и сейчас почти разгромили врага, и считали вмешательство колесниц – гневом богов. Многие кричали, что колдун утратил покровительство тех сил, что помогали ему раньше, и следует уходить от него. Неожиданно сам колдун появился меж костров.

   Драго ничком упал на холодную землю, едва приподняв голову.

   – Да, сегодня многих мы потеряли, – сказал колдун с печальным видом. – Но разве в том, что наши враги, за которыми мы так долго и безуспешно гонялись, сегодня стоят от нас в двух шагах – вы не видите милости высших сил? Сегодня ночью те из вас, кто еще не пал духом – идите в стан врага, убейте колесничих, добудьте колесницы – и мы станем сильнее, чем прежде! Тот, кто первым приведет в наш стан колесницу – получит любую пленницу из захваченных нами!

   Воины переглядывались между собой – и вдруг разразились радостным воем.

   Не помня себя, Драго откатился за бугорок, вскочил – и бегом помчался обратно.

   Глава 13. Добыча.

   Уставшие воины ополчения между тем выполняли скорбный долг. Они собирали своих павших в минувшей битве, относя их к холму, возле которого готовили погребение. Многим становилось не по себе – почти у всех убитых были отрезаны головы, их узнавали только по оберегам или знакам на теле, наносимых в некоторых племенах. Павших было более двух сотен.

   А потом в брошенном стане противника нашлись и головы.

   К счастью, оказалось, что многие смогли спастись, добравшись до окрестных рощ ранее, чем победители приступили к своей кровавой работе. Правда, раненые, они не могли даже держаться на ногах, но Сахр уже занялся ими, кликнув себе на подмогу добровольцев.

   Драго передал Узбору и Этару то, что услышал в стане противников, и снова пошел пробираться к ушедшим своим соплеменникам. На этот раз ему пришлось забрать много севернее – люди жреца уже подошли к ручью, и повсюду на острове меж двух проток, ставшем убежищем для изгоев, виднелись их дозоры.

   После слов Драго Узбор и Этар усилили охрану берега. То и дело в ночи вспыхивали стычки – изгои пытались перейти реку. Однако быстроконные колесницы успевали примчаться туда, где завязывался первый бой – и враги отступали.

   Но потом, в самую темную пору, громкие крики раздались на северной оконечности стана. Колесницы устремились туда, за ними потянулись и ополченцы.

   А там на одну из колесниц, неосторожно приблизившуюся к воде, подкравшись к ней по прибрежным тростникам в темноте, сразу набросились несколько изгоев. Кони встали на дыбы, разбрасывая нападавших, возница, как мог, отстреливался и отбивался – но его сбросили с повозки и, набросив веревки на шею коням, потащили их в воду.

   Подлетевшие воины почти в упор выпустили стрелы по уходящим, но часть их вдруг развернулась и встала намертво, прикрывая отход троих своих товарищей. Колесницы пошли на таранный удар, кони разметали строй изгоев – но было поздно: те, кто уводил похищенную колесницу, уже были на другой стороне ручья, и с того берега полетели стрелы в приближающихся воинов Тура.

   Этар сидел в доме Узбора с поникшим видом.

   – Это моя вина, – страдал он. – Нельзя было отправлять в дозор наших возниц. Мы должны были все собраться под вашей охраной.

   – Вы спасли многих наших, – возразил Узбор. – Мы бы сами не смогли так быстро отбивать вылазки изгоев!

   – Но теперь они получили в руки наше главное оружие, и скоро раскроют его тайну! – Этар готов был рвать на себе волосы. – Я должен вернуть у них колесницу, а если не получится – уничтожить ее.

   – Я надеюсь, мы сможем уничтожить всех изгоев во главе с их жрецом, раньше, чем они научатся делать такие повозки, как у вас, – произнес Узбор. – Да, теперь я с тобой согласен – мы пойдем на них, и добьем врага в его логове.

   – Если бы я был колдуном, я бы не стал дожидаться, – произнес вождь Оршичей. – Я бы отправил колесницу туда, где ее не найдут, и сразу бы отрядил умельцев изучать ее. А тем временем остальное войско сдерживало бы натиск преследователей. И тогда, когда мы подойдем к горам – навстречу нам выйдет колесничное войско.

   – Ну, это вряд ли, – покачал головой Этар. – Мало раскрыть тайну изготовления колесниц – надо еще научить оспаров или туров ходить в ней, надо подготовить своих возниц, способных удерживаться в трясущейся повозке. Мы всему этому учимся с детства. Однако если дать врагу хотя бы год на передышку – он, конечно, тоже сумеет все это сделать.

   – Да, особенно если и правда колдуну помогают силы иного мира, – согласился Узбор. – В любом случае, ты прав, и оставлять врагу такую добычу нельзя. И если прав почтенный Оршич, то надо выслать на юг, на перехват наши дозоры, чтобы они попытались отбить у них колесницу по дороге в их крепость.

   Драго слышал крики и шум схватки позади, но больше не оглядывался. Вдруг охваченный беспокойством, он перебрался через дальнюю протоку – и понял, что тревога его не напрасна.

   Никто не остановил его. Ушедшие на восток воины, как видно, так торопились добраться до своих, что не выставили никакого охранения. Полночи прошло, когда Драго добрался до их стана – тут все спали вповалку, и судя по всему, Драго застал их на обратном пути.

   – Вставайте! – юноша стал будить ближайших, попавшихся ему по дороге спящих. – Вставайте! Враги!

   – Где? Что? – просыпались те неохотно. Битва всем далась тяжело. Хотя обычно привычные к тяготам и походам охотники вскакивали на ноги, стоило к ним прикоснуться – разгром, бессонные ночи, напряжение боя – все сказалось на охватившей людей усталости.

   Отступившие с трудом поднимались на ноги.

   – Это Драго! – наконец, признал его один из ушедших. – Что случилось? Мы уж и не чаяли увидеть вас в живых. Так вы уцелели?

   – Это потому вы были столь беспечны, что не выставили никого в дозор? – сразу принялся распекать ушедших Драго. – Да, нам повезло, к нам на помощь пришли люди Тура, и теперь изгои разбиты и отступили – но отступили они сюда, на соседний остров. И в любой миг могут перебраться к вам.

   – Изгои разбиты? – большинство уловили только эту радостную весть. – Мы победили?

   – Еще нет, – пытался позвать их Драго. – Кто способен держаться на ногах – за мной, к берегу! Они не должны прорваться сюда!

   Но, кажется, он опоздал. Где-то в ночи раздался крик, звуки ударов – а потом тяжелые шаги многих ног затопали прочь.

   – Что там? – ополченцы устремились в темноту.

   У костра лежал один убитый, не вовремя проснувшийся ополченец. Драго огляделся. К нему бросилась Зарена, обняла, он отстранился.

   – Что случилось, мать?

   – Да мы даже не поняли...

   – А где Круана?

   Девушки нигде не было.

   Он рванулся было в погоню, но его удержали.

   – Куда ты впотьмах? Налетишь на засаду, свалишься в яму. Утром пойдем искать. Спи пока.

   Выставив дозоры и унеся убитого, ополченцы вновь улеглись спать. А утром Драго с Ретом и Маренем осмотрели место ночной схватки.

   Врагов было двое или трое, и они точно знали, за чем шли. Пропала только Круана, и погиб не вовремя проснувшийся парень из рода Оленей, оказавшийся у них на пути.

   – Бер, – уверенно заявил Драго. – Он знает тут места, как и я, и он пообещал, что добудет Круану, чего бы ему этого не стоило.

   Он оглянулся на собравшихся вокруг воинов.

   – Идем к протоке.

   Там их ожидало странное зрелище.

   Стан изгоев был пуст. Нигде не видно было ни души. А со стороны дальней протоки слышались возмущенные крики.

   Они отправились к своим собратьям, оставшимся возле святилища и жилищ.

   – Колдун снова нас обманул, – сообщил Этар, встретив подкрепление на берегу западной протоки. – Мы знали, что он везет с собой плоты, но не придали этому значения. Плоты остались на берегу моря, и мы думали, что на них можно не обращать внимания. Но ночью колдун как-то сумел докричаться до тех, кто остался у плотов, его люди подогнали их к острову и вывезли изгоев. А главное – они увезли колесницу.

   – Значит, надо отправляться в погоню, – подошел Узбор. – Собирайте припасы на две недели пути. Дорога там трудная.

   – Мы помчимся вперед, на перехват, и попробуем задержать их у гор, – объявил Этар. – Кто с нами? В колесницы не поместится больше двух человек, кроме возницы, так что многих мы не возьмем – но там нас должны поджидать основные наши силы.

   Драго переглянулся с Нахаром.

   – Мы едем.

   – А мы подтянемся за вами, как сможем, – напутствовал их Узбор. – Как только закончится срок нашего поминовения павших, мы двинемся следом. Но печаль наша слишком велика, чтобы выступать немедленно. Дайте нам время прийти в себя.

   – Я понимаю вас, – потупился Этар. – Ваши потери тяжелы, и горе тех, кто потерял ныне родных, вряд ли можно даже вообразить. Но поторопитесь – пусть горе ваше преобразится в гнев на тех, кто принес это горе.

   Глава 14. Отступление.

   Вырвавшись из ловушки, уцелевшие люди колдуна не стали высаживаться на берег, а отправились на плотах по морю. Великая сила колдуна ли была тому причиной – но ветер дул в спину им, и гнал плоты на юг, и не давал разгуляться волнам, так что хрупким плотам ничего не угрожало. Правда, пришлось ютиться почти плечо к плечу, и на ночь приходилось все же останавливаться, ибо спать на плотах не было никакой возможности – но все равно двигаться по морю было куда легче и быстрее, чем по песчаному берегу. Узбор, вышедший в погоню, явно отставал.

   Однако главную добычу – колесницу – с Бером в качестве возницы и пленной Круаной – жрец отправил вперед, высадив их с плота сразу же после переправы. Бер заверил его, что умеет управляться с оспарами, ибо давно жил рядом с племенем, где они считаются покровителями. И после немногих попыток сумел заставить оспаров нести колесницу.

   За ним в погоню мчались повозки детей Тура. Между ними был день пути, но Этар нагонял – он был более умелым колесничим, и повозка его была лучше, а оспары – надежнее и быстрее. Он взял с собой только Драго, Нахара вез его спутник, но они скоро отстали.

   – Нам надо догнать его раньше, чем они доберутся до гор, – говорил Этар во время короткого привала. – В степи мы сможем с ним справиться, а в горах – наверняка у колдуна остались люди, которые помогут беглецу.

   – Только не стреляй, – попросил Драго хрипло. – Там Круана.

   Этар нахмурился.

   – Ты сам не понимаешь, что будет, если повозка останется у колдуна.

   – Для вас, – возразил Драго. – Но я понимаю, что будет, если я лишусь Круаны.

   Они ночевали лишь в самое темное время, выезжая засветло и останавливаясь почти в полночь, пока кони могли различать дорогу, не опасаясь сломать ноги. Правда, в темноте легко было потерять след беглецов, и потому, едва наступали сумерки, Этар ехал медленно, почти уткнувшись носом в землю. Драго в это время слезал с коляски и шел рядом, тоже высматривая следы. Пока колеса отпечатывались вполне отчетливо. Дни же становились все длиннее и теплее, степь зеленела, давая коням корм, и погоня постепенно приближалась к горам.

   Наконец, на четвертый день преследователи заметили впереди мчащуюся точку. Бер не жалел чужих коней. Драго заметил, как у Этара сжались кулаки.

   Они явно настигали беглецов. Вскоре и Бер заметил погоню. Оглядываясь, он понукал и понукал коней, хотя те и так неслись как бешеные, не разбирая дороги. Колесница подпрыгивала на ухабах, и вскоре Драго мог разглядеть связанную по рукам и ногам девушку, лежащую в колеснице.

   Этар потянулся к луку.

   – Мы нагоняем их, – Драго положил свою ладонь на руку спутника. – Я сам с ним разберусь.

   Действительно, расстояние сокращалось. Тогда, рассудив, что до гор ему не уйти, Бер вдруг развернулся и погнал колесницу навстречу им.

   Драго едва увернулся, стрела пронеслась между ним и Этаром. Стиснув зубы, Этар направил коней прямо на врага. Драго изготовился, и когда колесницы поравнялись – прыгнул на Бера, вырвал его из повозки – и они покатились по земле.

   Бер выхватил нож.

   – Я говорил тебе, что все равно получу ее! – выкрикнул он. – Вы там задыхайтесь в своих землянках – мне же колдун обещал все сокровища мира в награду!

   Драго тоже потянулся за ножом – но Бер внезапно упал, кроваво дыша, и из спины у него торчала стрела. Этар, остановив колесницу, подошел к ним с опущенным луком в руке.

   – Прости, но я не мог ждать, пока вы выясните, кто сильнее, – сказал он.

   Драго бросился к Круане. Девушка была почти без сознания, но после глотка воды начала приходить в себя.

   По ее словам, Бер почти все время держал ее связанной. Только на привалах, привязав веревку к шее и почти затягивая петлю, позволял отойти – чтобы тут же вновь притащить обратно.

   – Как все-таки странно складывается судьба человека, – заметил Этар. – Ведь был, наверно, когда-то неплохим парнем, но один раз позволил себе то, чего нельзя позволять – и с тех пор позволял себе больше и больше. И в конце концов сам себя сделал изгоем, предал всех – и всего лишился.

   Бера они похоронили тут же неподалеку. К концу дня стали подтягиваться другие преследователи.

   – Я напоминаю тебе о своей просьбе, – произнес Этар. – Пойдешь ли ты со мной в горы?

   – Пойду, – кивнул Драго.

   К дочери бросился Нахар, приехавший на одной из первых колесниц.

   – Я тоже пойду с Драго, – вдруг заявила Круана.

   – Тебе что – мало было всего, что ты перенесла? – возмутился Нахар.

   – Он меня спас, – отвечала она. – Теперь я без него никуда.

   – Ну, тогда и я с вами пойду, – сказал Нахар.

   – На кого же я оставлю своих коней? – спросил Этар.

   – Я могу поехать с вами и проследить за твоей повозкой, – вызвался возница Нахара.

   – Тогда едем. Нам надо добраться до западной оконечности гор раньше, чем вернется войско колдуна. Вы же, – обратился он к сородичам, – помогите Узбору справиться с ним.

   Горы по левую руку становились все выше, скрываясь в облаках заснеженными вершинами.

   – Вон ту вершину мы зовем Белоглав, – показал Этар на одну из гор. В окружении других она не казалась высокой, но верхушку ее не было видно, и вся она была покрыта снегом. – Говорят, в ней живет огнедышащий змей, что иногда вылезает за добычей и уничтожает все живое. Но колдун как-то сумел с ним договориться – и возле ее подножия расположил одну из своих крепостей.

   Он спешился.

   – Дальше придется идти пешком, – сказал он. – Наши колесницы не пройдут по узким тропам и перевалам, там от них мало проку.

   Оставив повозки под надзором второго возницы, Этар, Круана, Драго и Нахар зашагали вверх по склону.

   Горы громоздились все круче, поднимаясь обрывами слева и справа от тропы. Далекая вершина впереди, покрытая снегами, укуталась в облака, но над ней курился дым.

   – Как будто там жгут огромный костер, – показал на нее Драго.

   – Это дыхание змея, – сказал Этар.

   – Смотрите! – Круана указала на неприметный холм из камней, приткнувшийся к скале над ними.

   Присмотревшись, Драго понял, что это не холм, а постройка, созданная из плотно подогнанных друг к другу камней.

   – Как бы нас не встретили стрелами, – покачал головой Нахар.

   Он на всякий случай перехватил рогатину. Этар приготовил лук.

   Однако у входа в крепость никого не было. Они вошли внутрь.

   Вершина холма, выровненная и утоптанная, была окружена рядом крупных камней, на которые укладывались более мелкие – и так ограда достигала человеческого роста. Но главная защита крепости было ее расположение – на скале, куда добраться могли только по узкой тропе, по одному человеку в ряд.

   Когда они вошли в крепость, обнаружились живые. Усталые, седые люди, со смуглой кожей и крючковатыми носами, угрюмо сидели возле стены. На вошедших они почти не посмотрели, и лишь когда Драго заговорил, кто-то из стариков вздрогнул и посмотрел на него.

   – Мы воюем с колдуном, покорившим эти края, – сказал Драго и почувствовал, что его слова точно падают в пустоту. – Мы пришли сказать вам, довольно быть его рабами.

   – Ты говоришь на его языке, – хрипло и мрачно произнес старик, едва шевельнув головой. – Разве ты не его сородич?

   – Он пришел на нас войной, но мы разбили его и теперь преследуем остатки его войска. Но если он уйдет к вам, в ваших крепостях он сможет отсидеться и вновь собрать силы. Не пускайте его, и мы покончим с ним навсегда!

   – Он забрал наших детей, он забрал наши земли, он забрал наши души, – все так же мрачно отвечал старик. – У нас ничего не осталось. Это ваш спор, вам его и решать. Вы изгоняли провинившихся из своих родов, думая, что обрекаете их на страдание и гибель – а они принесли страдание всем нам. Они погубили наших дочерей, заставили наших сыновей служить им, а нас бросили доживать свой век в одиночестве. Мы уже не испытываем гнева – ибо мы устали гневаться. Но мы говорим вам – бегите, пока не поздно. Ибо он вернется, и вновь найдет силы, и никто не уйдет живым.

   – Ну, это мы поглядим, – проворчал Нахар. – Думаю, тут мы не найдем поддержки, – произнес он, обращаясь к спутникам. – Они отчаялись и утратили надежду.

   – Тогда надо привести сюда наших людей, чтобы эта крепость не досталась колдуну, – заметил Этар.

   – Скачи к своим, – согласился Нахар. – А мы отправимся дальше. Хотя, боюсь, живые души мы не найдем нигде.

   Этар согласился и бегом бросился обратно. Вскочив на колесницы, они помчались назад – туда, где и воины колдуна, и воины союза племен собирались на последнюю битву.

   Изгоям удалось вырваться из ловушки благодаря плотам, оставленным на берегу моря. Они отступали обратно к горам, и тут, во время отступления, плоты их выручали на переправах через небольшие заливы моря и впадающие ручьи – поставив плоты впритык, они просто переходили преграду, не замедляя шага. По песку колесницы не могли быстро ехать, и предпочитали держаться в отдалении, следя за отступающим врагом и не ввязываясь в сражение.