Текст книги "У излучины моря (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

   Когда на крик сбежались родовичи, им предстала страшная картина. Коврат, старый вождь, лежал на земле в луже крови. Кровь уже ушла в землю, оставив лишь темное пятно на траве, и с кровью ушла жизнь старого вождя.

   – Что за зверь ухитрился пробраться сюда? – в тихом ужасе пробормотал прибежавший Нахар.

   – Нет, – Узбор наклонился и поднял костяной нож, торчащий из раны в боку вождя. – Это не зверь. Это человек.

   Зарена побледнела, и Узбор и сам, увидев, что он держит в руке, изменился в лице. Они хорошо знали этот нож. Старый Фарда сделал его для Драго два лета назад.

   – Где сын? – грозно спросил Узбор.

   – Не знаю, – прошептала Зарена. – С вечера его не видела...

   – Найдите его, – сорвавшимся голосом произнес Узбор. Теперь он, после смерти отца, стал вождем – хотя бы временно, до посвящения. Хотя никто не сомневался, что боги укажут на него. Впрочем, сейчас, если это Драго... Но верить в это Узбор не хотел.

   Появился сын, заспанный и растрепанный.

   – Ты где был? – грозно спросил отец.

   – Спал, – отозвался Драго. – А что с дедом? – он уже разглядел лежащее на дорожке тело.

   – Это твой нож? – продолжал спрашивать отец, держа оружие за костяное лезвие.

   Драго привычно дернулся к поясу, где этот нож всегда висел в ременной петле, и понял, что там его нет.

   – Мой, – признал он. – Откуда он у тебя?

   – Нашел, – не меняя выражения лица и голоса, произнес отец. – Вспоминай, где ты его потерял?

   – Вчера у меня был, на поясе, – все так же не догадываясь, к чему клонит отец, ответил Драго. – Да что случилось-то?

   Узбор наконец отошел в сторону, и Драго увидел лежащего деда.

   – Да что с ним? – он кинулся к телу Коврата, но уже понимал, что не оставили бы его тут лежать, будь он жив. – Дед, ты чего? – в напрасном порыве он потряс его за плечо, сдержал подступивший к горлу ком и поднялся. – Что с ним?

   – Это я у тебя хотел узнать, – отвечал отец. – Его убили. Вот этим твоим ножом.

   Драго в ужасе отступил.

   – Это не я!

   – А кто тогда? Вчера вечером твой нож был у тебя. Сегодня его у тебя нет, зато я нашел его в боку у своего отца. И все видели, как ты вчера с ним ругался!

   – Как будто мы в первый раз ругались, – проворчал Драго, мыслями находясь уже где-то далеко. Вспомнилось ему, и как с ним маленьким нянчился дед, и как носил его на закорках, и сделал ему первый лук и стрелы... Он повернулся и хотел уйти, чтобы дать волю охватившему его горю, но собравшийся народ сдвинулся вокруг него.

   – До вечера посидишь в землянке, а вечером народ будет решать, что с тобой делать.

   – Так ты что же, думаешь, что я это мог сотворить? – вдруг понял Драго.

   – Ты, больше некому, – признал Нахар. – Коврат дочь мою приговорил отдать купцу, а ты с ней вчера виделся. Не знаю, о чем вы сговаривались – но ясно, что коли Коврата не станет, и слово купцу держать не надо. Но я сам его теперь сдержу! Дабы никто не смел сказать, что мы от слов своих отступаемся! И Круане это назиданием послужит.

   – Да она и сама не собиралась отказываться от ваших слов! – начал было Драго, но понял, что сейчас выдаст свои замыслы насчет бегства и вдруг замолчал.

   – А! Значит, был разговор?

   – Ну и что? – Драго скрестил на груди руки, защищаясь от гневных и осуждающих взглядов родовичей, и замолчал.

   Тут, возле теплых заводей, обитатели их выстроили себе основательные жилища. Как правило, это были сплетенные из ветвей вокруг нескольких опорных столбов и потом обмазанные глиной хижины, сверху от дождей прикрытые охапками ветвей и травы. Не очень высокие, так что по большей части люди там сидели или лежали, скрываясь от непогоды, и укрывались на ночь, предпочитая день проводить на свежем воздухе – где и светлее, и просторнее, и кажется, что весь мир принадлежит тебе. Но зато если наступали холода, или шли дожди – приходилось спасаться от них внутри хижин или под навесами. Однако на случай пожара, или набега диких зверей всегда было еще одно укрытие – землянка, выкопанная рядом с главным жилищем. Там хранили сушеное и вяленое мясо, рыбу, запас дров для розжига. А теперь в такую землянку поместили Драго. Сидя в ней, он не мог видеть и слышать, что происходило вокруг.

   А между тем с утра купец, как договаривались, пришел за Круаной. Но вместо Коврата его встретил Узбор.

   – У нас горе, – сообщил Узбор гостю. – Умер старый вождь. До его похорон мы не будем торговать или меняться – это было бы неуважением духу умершего.

   – Ну, это ваши обычаи. А договор мы заключили вчера и с ним. Или вы отказываетесь – и тогда я ухожу в другое племя. Или вы соблюдаете договор. Думаю, дух вождя был бы недоволен, если бы его наследники так презрительно обошлись с его последней волей!

   – Ты получишь обещанное, но просим тебя подождать три дня!

   – Я не могу ждать, мне еще возвращаться. А уж зима скоро, – проворчал купец.

   – Тогда подожди хотя бы до завтра. Сегодня у нас есть более неотложные дела.

   – Что ж, один день я могу подождать, – согласился купец. И снова Узбору почудилось, что хотя облик человека ему знаком – но что-то неуловимое в его поведении изменилось.

   К заходу солнца на суд собрались вожди всех соседних племен. Дело было неслыханным – мало того, что родович убил родовича, такое изредка, но случалось, во гневе, из-за дележа добычи или по другим причинам. Но тут внук поднял руку на деда – а такого не помнили даже в самых старых преданиях. Казалось, это предвещает самые жуткие последствия, и многие уже осудили Драго в душе.

   Привели самого виновника. Возглавлял собрание Сахр, самый старший из собравшихся жрецов. Суд был уделом богов, и только жрецы могли правильно угадать их волю; прочие же были лишь зрителями.

   Весь день Драго даже не думал о предстоящем суде. Он знал, что не виноват; не верил, что родовичи могут его осудить без вины, и куда сильнее его терзала грусть по деду, которого он любил, несмотря на частые их ссоры – и который любил его. А еще его мучило, что Круана уплывет с купцом, и он даже не простится с ней. Однако когда он вышел, девушка была среди зрителей, и ему стало спокойнее. Только рядом с ней стоял и купец.

   – Что ты скажешь нам, Драго, сын Узбора? Как случилось, что твой дед, вождь наш Коврат, был убит твоим ножом?

   – Я не знаю, – пожал плечами Драго. – Я не делал этого. Я не мог этого сделать. Я любил деда, что бы там меж нами не случалось.

   – Но где ты был ночью? – спросил Урта, жрец племени Оршичей. Драго открыл было рот – и закрыл его. Ибо ночью он основательно готовился к побегу с Круаной. Хоть она и не согласилась уйти с ним сразу – он был уверен, что отобьет ее у купца, и тогда им все равно придется бежать, чтобы не навлечь на племя беды. И всю ночь он думал, что может им понадобиться, и перетащил в укромное место под берегом и посуду, и ножи, и одежду, и даже голову убитого им тура. После чего уснул там же, неподалеку, и лишь утром вернулся в поселок. Но в том и беда, что никто его не видел, ибо он пытался все делать тайно. Наверное, когда он таскал вещи тайком, он и обронил свой нож. А кто-то его подобрал... Очень хотелось, чтобы это был купец – но Драго не мог быть в том уверен, а обвинять пусть и чужого, но невиновного он не мог.

   – Я спал... Но не дома, – ответил он наконец.

   – Может быть, ты ходил к девушке, из-за которой вы поссорились с Ковратом? – продолжал Вихор.

   – Он был у нас, но ушел еще вечером, – вступил Нахар.

   – Значит, ты не был дома, и никто не видел, где ты был? – подвел итог Урта.

   – Выходит, так, – согласился Драго довольно равнодушно.

   В толпе недовольно зашумели.

   – Кто хочет сказать еще что-нибудь? – спросил Сахр. Однако никого не нашлось, все вдруг умолкли.

   Собравшись кучкой, жрецы долго раскладывали гадальные кости и прутья, что-то обсуждали. Вдруг Сахр, покачав головой, отошел от них, и объявлять волю богов пришлось Урте.

   – Вот что сказал нам Коловей. То, что ты совершил, несовместно с нашим пониманием жизни в человеческом обличье. И потому тебе предстоит самое страшное наказание – жить вдали от людей. Мы изгоняем тебя, и никто да не посмеет подать тебе помощи!

   Вмиг вокруг Драго образовалась пустота. Каждый боялся прикоснуться к изгнаннику. Он замер, не желая осознавать, что случилось, и медленно, точно во сне, пошел прочь.

   Глава 5. Горы.

   Всю ночь Драго провел в смятении, предаваясь то ярости, то слезам. Он не мог понять, как могли так поступить с ним родовичи, знавшие его с детства, и не верил, что все это случилось на самом деле. Потом он начинал думать о Круане и понимал, что тоже потерял ее. Но под утро, пробудившись от недолгого сна, больше схожего с забытьем, он вдруг понял, что теперь он свободный человек и может идти, куда хочет. И теперь он точно пойдет за купцом и вернет Круану. Ну, а не захочет она с ним идти – так он устроится в помощники к купцу, будет таскать его камни, а потом вернется с ними в племя и раздаст всем, кто захочет.

   Потому, боясь попасться на глаза тем, кто еще недавно считал его другом, он обошел поселения далеко по кругу, и, засев в кустах, стал ждать, когда плоты купца появятся на реке.

   Обычно купец с двумя помощниками выводил плоты, груженые новым товаром, в море, шел берегом его на восток, до впадения Эгика, другой крупной реки, стекавшей с тех же гор, но гораздо южнее. По равнине она текла медленно, и помощники купца тащили плоты на веревках возле берега против течения, пока оно не становилось слишком бурным. Но там уже шли владения хозяев гор, и там находились новые помощники. Впрочем, что там было, толком никто не знал, лишь те племена, что уходили летом ближе к тем краям, что-то слышали и что-то видели, но пересказывали тоже по слухам.

   Однако в этот раз купец направился от последней протоки не на восток, а на запад, туда, где берег моря длинной излучиной изгибается к югу.

   Вытащив из тайника приготовленное к побегу, Драго разложил вещи на песке и долго разбирал, что ему понадобится, а что можно бросить. Наконец, связал отобранное в один узел и, взвалив его на плечо, поспешил за плотами по берегу. Голову тура пришлось оставить – тащить ее было тяжело, а толку немного. Но вскоре Драго понял, в чем был его главный просчет.

   Путь ему преградила самая западная протока, широкая, более ста шагов. Где-то к северу был брод через нее, но сейчас идти до него, а потом возвращаться – он безнадежно упустит купца из виду. А потому, оглядевшись, он решил повторить то, что делал купец – найдя кучу плавня, он обвязал его поясом и соорудил подобие плота. Свалив на него вещи, он сам бросился в воду и, подгоняя плот одной рукой, поплыл к дальнему берегу.

   Когда он выбрался, плоты купца были уже далеко. Быстро взвалив вещи на плечи, он бегом бросился догонять их. Рано или поздно купец должен был пристать к берегу, он и сейчас слишком смело себя вел, не тащил плоты вдоль берега, а плыл, толкаясь шестами в дно – тут оно было пологим и песчаным, уходя плавно под воду где-то вдалеке.

   Идти по берегу было трудно – тут всюду простирался песок, порой затягивающий ноги, хлюпающий при каждом шаге – а чуть в отдалении простирающийся в виде бескрайней пустыни. Редко попадались ручьи, и вода в них часто была соленой. Драго шел день за днем, останавливаясь на короткий привал – и с рассветом снова был на ногах. А потом вдалеке, там, где едва можно рассмотреть окоем, стали подниматься горы.

   Наконец, Драго стал догадываться, куда плывет купец, и остановился в ужасе.

   Фарда рассказывал об этих местах. Некогда он учился у людей, живущих дальше к западу, и они поведали ему, что тут, в восточных отрогах гор, собираются все изгои, которым не нашлось места в их племенах. Тут живут изгнанные за убийство, и за пролитие крови соплеменника, и за оскорбление божества, и за множество других деяний, наказываемых изгнанием. Раньше изгои, не вынеся тяжести одиночества, погибали, а то и сами бросались со скал, топились в реках – лишь бы избавиться от гнета вины и общей ненависти. Но со временем все больше их собиралось в горах, и по слухам, их там собирал кто-то более мудрый и опытный, чем они. И отсюда во все стороны пробирались разбойничьи шайки, грабившие и убивавшие поселенцев, тех, кто когда-то обрек их на изгнание. И теперь сюда плыла Круана.

   Драго вспомнил и другой рассказ Фарды. О том, зачем могла понадобиться девушка тем, кто спрятался в этих горах. Говорил старый умелец, что не просто так обрел власть над изгоями тот, кто ныне руководит ими. Ибо не защищался он от злых духов, но поклонился им и обещал служить им, и во исполнение своей клятвы каждый год приносит им кровавую жертву.

   Круану надо было спасать во что бы то ни стало. Не в жены купцу, не для забав повелителя везли ее. А она не знала ничего и покорно принимала свою участь, думая, что помогает своим сородичам.

   К счастью, за ней почти не следили, ибо среди пустынного берега бежать ей было просто некуда. Когда плоты пристали к берегу на ночлег, Круана сошла на землю и направилась к песчаным холмам.

   – Круана! – появился Драго перед девушкой.

   – Не приближайся ко мне! – в ужасе вскричала она.

   – Ты что? Ты могла поверить, что я и вправду это сделал? – в ответ почти закричал он.

   – А что, по-твоему, боги ошиблись? – сказала Круана и с презрением, и с надеждой.

   – А разве там были боги? – прошептал Драго.

   – Но ведь жрецы сказали...

   – Жрецы? Сахр не сказал своего слова. А другие – я не знаю, какой морок на них нашел, но только они сказали неправду!

   – Этого не может быть, – покачала она головой.

   – А ты знаешь, куда вы плывете?

   – Разве это имеет значение? – пожала она плечами.

   – Имеет. Плывете вы в Твердыню Изгоев.

   Круана тоже слышала рассказы Фарды, и ей не нужно было объяснять смысла этого названия. Она остановилась в ужасе.

   – Бежим со мной! – протянул он ей руку.

   Но она бессильно опустилась на песок.

   – Нет, – покачала она головой. – Нам не убежать. А если убежим – они пойдут на нас...

   – До нас им далеко, – возразил Драго. – Верно, в ближней округе они уже всех перебили и ограбили, потому купцу и пришлось искать для них жертву среди нас. Бежим, ну же! – он схватил ее за руку и поднял на ноги.

   – Круана, дочка, ужин готов! – донесся ласковый голос купца.

   – Мне надо идти, – отстранившись от Драго, Круана направилась к разведенному на берегу костру.

   Драго вновь остался один, и снова его ожидала бессонная ночь.

   Однако к утру он решился. Ведь он тоже изгой. Что мешает ему обогнать купца и прийти к другим изгоям, напроситься на службу – а потом, вызнав все и дождавшись подходящего времени, выкрасть Круану и бежать с нею вместе? Какая-то тревога не покидала его, когда он обдумывал свой замысел, но отступать было поздно. И, выйдя еще до света, он поспешил к встающим в отдалении горам.

   Вскоре песчаная пустыня кончилась, потянулась безлесая степь. А вскоре, укрытые тенью гор, начали попадаться и перелески. Драго приметил одинокое дерево и тут закопал вещи, что тащил с собой, оставив при себе только нож и копье, и налегке отправился к горам.

   Его остановили еще у первых отрогов. Двое с копьями в руках вышли к нему навстречу, точно отделившись от ближних камней.

   – Куда спешишь? – спросил один. Драго не удивился, что вполне понимает его речь, хотя означало это, что большинство из изгоев – родом из соседних с ними племен, чей говор не отличается от привычного ему.

   Драго вдруг смутился.

   – Меня изгнали сородичи, – выдавил он. – А я слышал, тут принимают таких несчастных, как я.

   – Не всякого, – коротко бросил второй.

   – Я должен пройти испытание? – догадался Драго. Второй из сторожей, явно бывший за старшего, кивнул первому:

   – Проводи его на кухню.

   – Как на кухню? – изумился Драго. Но первый уже перехватил копье в левую руку, а правой подтолкнул его в спину:

   – Иди, иди. Сперва докажи, что умеешь работать. А как заслужишь уважение младших – так, может, и к оружию допустят.

   Они шли извилистыми тропами меж смыкающихся скал, забираясь все выше. Потом перед Драго открылась долина меж двух сходящихся хребтов. Изнутри горы, образующие стены долины, были сплошь изрыты пещерами и ходами, а внизу толпилось множество людей, и на волокушах сюда притаскивали птиц, горных козлов, баранов, несли пучки зелени и сушеной рыбы. Казалось, рать изгоев только и была занята тем, что готовила и ела.

   – Вот новенький, – приведший Драго воин поклонился кому-то в длинном одеянии, сделанном явно не из кожи и не из меха, и не сплетенном из травы, как встречались в других племенах.

   Тот повернулся на голос. Драго открылось спокойное старое лицо, поразившее его лишь тем, что на нем совершенно не было бороды. Лицо окружали седые волосы, спадавшие на плечи.

   Старец – высокий, осанистый – внимательно осмотрел новичка и кивнул.

   – Пусть его накормят и приставят к делу. У нас никто не смеет бездельничать, – строго произнес старец.

   Драго повели куда-то вглубь долины. Он шел и все оглядывался, недоумевая – неужели этот старец и есть тот жуткий колдун, о котором он слышал рассказы с детства? Он вовсе не казался страшным.

   Его провели мимо яростно дерущихся меж собой людей – но никто на их драку не обращал внимания, напротив, старшие воины лишь одобрительно посмеивались, глядя на драку молодых. Чуть дальше бились на деревянных мечах и копьях, без наконечников. Тут были и совсем молодые парни, и люди постарше – но нигде Драго не видел ни стариков, ни женщин.

   – Принимай, Коха, помощника, – приведший Драго воин поставил его перед толстым мужчиной в длинной повязке на бедрах, но с неприкрытой грудью. Мужчина вышел с ножом, с которого капала кровь.

   – Возьми, ступай внутрь и нарежь мясо как следует, – протянул Коха нож Драго.

   – Тут у вас много готовщиков, – сказал Драго, ступив под свод пещеры.

   – А ты как думал? Пять сотен человек, да еще воинов, все время хотят есть, – похлопал его по плечу повар. – Как нарежешь , пойдешь в горы, принесешь сушняка, какого найдешь.

   До вечера Драго гоняли то по одним, то по другим делам. Он так вымотался, что едва не забыл, зачем пришел сюда. Но по счастью, купец сам о себе напомнил, и встречать его выбежали многие.

   – Благодарю тебя, – купец склонился перед жрецом, снял что-то с шеи и протянул ему. – Твой оберег помог нам и в краю духов на севере, и среди врагов на берегу моря. Никто не понял, что стряслось с ними. Я испытал силу оберега и на людях, и на зверях. Все лишаются воли и разума, всеми овладевает безумие.

   Драго замер, внезапно догадавшись, откуда взялся тот дикий тур, что чуть не растоптал его.

   Но купец не так его занимал, как стоявшая рядом с ним Круана. Жрец внимательно ее рассмотрел.

   – Да, она так хороша, как ты и описывал, – признал жрец.

   – Не засматривайся, – одернул Драго повар. – Не про таких, как ты, она.

   – А про кого? – простодушно спросил Драго.

   – Сперва жрец ее возьмет. Сам знаешь, любовь молодых дев способны вернуть молодость даже глубоким старцам. А потом, как наскучит она ему – отдаст ее своим покровителям.

   – Кому?

   Коха не ответил, лишь воздел глаза к небу. Драго вздрогнул и стиснул кулаки.

   Глава 6. Твердыня.

   На ночь всех работников загнали в глухую пещеру, где они разместились – кто на камнях, кто на подстилке из шкур. На ночь их не кормили, и хотя они работали на готовке еды, перехватить лишний кусок никому не удавалось.

   Драго ворочался, пытаясь уснуть, но живот его явно требовал еды.

   – А если лежать на животе, голод мучает меньше, – поделился сосед, еще совсем юный мальчишка.

   Драго последовал его совету. Голод слегка отступил, однако в голову полезли другие мысли. Он думал о Круане. Что с ней? Вдруг жрец уже...

   Тут в пещере появился Коха:

   – Ну, кто хочет получить лишний кусок?

   Вскочили почти все.

   – Но сперва придется поработать. Хозяин засиделся с купцом, им надо отнести еду – а заодно и тем парням, что ходили с купцом. Так что давайте, ты, ты и ты, – он ткнул в троих ближайших, включая Драго, – бегом за мной.

   Судя по размерам туши горного барана, которого Драго с напарником тащили по переходам вглубь гор, жрец отличался особой прожорливостью. В племени Драго такой добычи хватило бы на неделю на десяток человек.

   Впереди шел Коха, показывая дорогу. Путь был извилистым, то шел наверх – то опускался. Внезапно повеяло сухим воздухом, стены раздвинулись, появился слабый блеск – и они вышли в огромную пещеру, чей свод скрывался во мраке, но пол как будто лучился сиянием. На камнях была разложена добыча купца, привезенная из других краев. Жрец внимательно разглядывал все – и кусочки камня, и даже сушеные ягоды, о чем-то размышляя.

   – Да, народу там много, – говорил купец, продолжая отвечать на какой-то вопрос жреца. – Дорога туда для большого отряда неудобна, но небольшой может пройти берегом или на плотах. Думаю, и небольшого отряда хватит, народ там не воинственный, не то что в дальних горах, – он оглянулся на вошедших с едой слуг.

   – Положите это на камень и ступайте, – распорядился жрец. Они послушались и уже собирались уходить, однако Драго расслышал и продолжение слов купца:

   – Но для работ они как раз сгодятся. А женщин можно отдать воинам.

   – Да, нам нужен этот поход, – согласился жрец. – Мы еще, увы, не готовы, чтобы бросить вызов народу Севера, их колесные повозки не пускают нас в те края, а справиться с ними способа я пока не нашел, хотя то, что ты привез, должно помочь нам...

   Драго отстал от своих спутников и задержался у входа, так, чтобы его не могли видеть.

   – К несчастью, среди окружающих меня людей нет умельцев, способных сделать такое. Искусников не изгоняют, – хрипло усмехнулся жрец. – Тут полно воинов и охотников, готовых с легкостью забрать жизнь у другого – но тут нет тех, кто умеет создавать. Потому нам и приходится брать умельцев у соседей – но как справиться с теми, кто сильнее? Чтобы добыть их умельцев, надо справиться с ними, а чтобы справиться с ними, надо уже иметь оружие, способное их одолеть! Как разрешить это противоречие, я не придумал. А пока мы не одолеем народ Севера, вера людей в мою силу будет неполной. Разве может быть что-то, с чем не справится мой разум? Я победил старость и болезни, я дарую своим лучшим воинам молодость и силу, я не знал поражений в боях, и те, кто идет со мной – всегда получает свою долю добычи. Но я понимаю, что все хотят добраться до людей Севера, и я же знаю, что сил для этого у нас нет. Ни разу мы не ходили против них, но те из моих людей, что в нарушение запрета пытались пробраться за добычей к ним – погибали или возвращались израненными. И все рассказывают о быстроходных повозках, влекомых турами, что мгновенно оказываются словно со всех сторон, и от них нет спасения... Но раз мы не можем одолеть их – попробуем одолеть их соседей.

   Драго прижался к стене и как мог тихо начал уходить. Те, кого называл жрец Народом Севера – должно быть, были те же, что в своих рассказах Фарда звал Детьми Тура. По его словам, этот народ подчинил себе стада туров, заставил их таскать вместо себя волокуши и бревна, и благодаря этому стал строить дома из поваленных стволов, а не из глины. Но у них была тайна, которую они не раскрывали никому. Все знали, что поваленные бревна легко скатываются вниз, и часто бревна не тащили, а катили. Если приходилось тащить волокушу с тяжелым грузом, под нее подкладывали короткие обрубки стволов, перекладывая их с зада на перед, так, чтобы она катилась по ним.

   Но дети Тура научились закреплять эти обрубки в своих повозках так, что те не ломались и не перетирались. В ежегодных путешествиях их племени на север и обратно такие повозки были бы большой помощью. Фарда пытался повторить такое, но у него получилось в итоге вызвать огонь – бревно закрутилось и вдруг начало тлеть, а потом вся волокуша вместе с бревном вспыхнули и сгорели. Фарда задумался, нельзя ли так вызвать огонь для розжига, но повторить появление огня без повозки он так и не смог – то ли бревно крутилось слишком медленно, то ли было слишком сырое. Попытки же поставить повозку на бревна он больше не повторял.

   – А что, если тебе использовать оберег, который ты давал мне? – предложил купец. Драго вновь замер.

   – Я видел, как он подчинил себе и тура, и мальчишку, и оба бросились убивать, – продолжал тот.

   – Чтобы так подчинить себе иное существо, надо подойти к нему близко, на расстояние протянутой руки, – отвечал жрец. – Но в бою люди Севера не будут ожидать, когда мы подойдем. На своих повозках они могут закидать нас стрелами из луков и камнями из пращей и умчаться на недосягаемое расстояние прежде, чем мы добежим до них. Они могут оказаться с любой из сторон от тебя, и даже если ты подпустишь его близко и сумеешь подчинить своей воле – боюсь, тебе это уже не поможет, ибо сила повозки сметет того, кто окажется у нее на пути. Да и жрецы их умеют противостоять моим заклятиям. Нет, нам надо зайти с другой стороны. Мы пойдем к людям Озера, оттуда по реке выйдем в лесной край, и подойдем к селениям народа Севера, когда они не смогут от нас убегать. Или пусть бегут на своих повозках – но все их женщины, дети, их дома и добыча будут нашими.

   Люди Озера, как догадался Драго – были его сородичи.

   Боясь дышать, он начал спускаться по переходу – и вскоре сообразил, что заблудился.

   Ходов было много, все они казались одинаковыми. Если бы это был лес, где полно следов, запахов и звуков, Драго давно нашел бы выход. Но тут был сплошной камень, и лишь звук его дыхания и шорох его шагов отдавались отзвуком в переходе. В итоге он вышел к отхожему месту – где была редкостная вонь, но не такая, какую можно было ожидать в отхожем месте на почти тысячу человек, – повернул назад, заплутал окончательно и вдруг оказался у совсем других покоев.

   Тут был свежий воздух, врывающийся через малое окошко в поверхности горы, и виднелся какой-то свет. Потом он услышал шорох – и увидел Круану.

   – Ты! – радостно вскричала она. – Ты нашел меня!

   – Да, – он не стал говорить, что это получилось случайно. – Нам надо бежать отсюда. Они хотят идти войной на наших! Надо их предупредить.

   – Войной?

   – Да. Они хотят перебить всех наших охотников, а женщин и детей забрать себе и заставить работать на себя. А тебя хотят отдать в жертву духам – покровителям жреца.

   – А мне он сказал, что сам хочет взять меня в жены, – возразила она, немного красуясь перед Драго.

   – Да, может быть. Только знаешь, сколько таких жен у него было? Говорят, он знает тайные обряды, как с помощью юных дев возвращать молодость – себе и своим воинам. Потому тут и нет стариков. А сколько лет ему самому, не знает никто. Но нам главное – бежать и добраться до своих.

   – Беги ты, предупреди! – произнесла она после молчания. – Мне отсюда вряд ли удастся выбраться, а ты ведь ходишь везде, ты сможешь убежать!

   – Без тебя я не побегу, – твердо возразил он. – Да меня и слушать никто не будет. Я ведь для них изгой, такой же, как все эти. Я все разузнаю и завтра постараюсь вернуться за тобой. А ты постарайся дождаться меня.

   Ему почудились шаги в темноте, и он, прикоснувшись к щеке Круаны своей рукой, бросился бежать обратно.

   Теперь он примерно понял, где находится, и вскоре сумел выбраться наружу, оказавшись на склоне горы. Тут, цепляясь за траву и камни, он спустился к подножию. Разумеется, обещанный ужин все уже съели, не оставив ему ни кусочка.

   – Ты где был? – нахмурился Коха, увидев его.

   – Заблудился в темноте, – честно признался Драго.

   Глава 7. Посвящение.

   После изгнания Драго Узбор погрузился в глубокую тоску. Хотя никто в племени не оспорил его право быть вождем, и теперь ему следовало заниматься делами всего племени – но какие дела могли быть в зиму? В тростниках у проток гнездилось немало птиц, и каждый мог настрелять и наготовить себе столько дичи, сколько ему было надо. Торг закончился, и хотя Узбор должен был бы распределять между желающими оставшиеся ему в наследство запасы кремня – но желающих почему-то не находилось. Получалось, что и зря погиб его отец, и зря он затеял все это. А могло бы все быть иначе...

   – Пойдем, – видя тоску Узбора, позвал его жрец. Они вышли из дома и направились к святилищу Коловея, огражденному невысоким частоколом, за которым люди раскладывали свои нехитрые дары. Не доходя до ограды, жрец остановился.

   – Вот что я тебе скажу, – обратился Сахр к Узбору. – Я не думаю, что твой сын виноват.

   – Но как же тогда ты допустил?.. – возмутился Узбор.

   – Я не думаю, но я не знаю наверняка. И никто не знает. И жрецы тогда очень хотели найти виновника, благо, тот и не отпирался. Но очень может быть, что истинный виновник так и не наказан. Может быть, это кто-то из людей купца. А может быть, и кто-то другой из наших.

   – Значит, виновный до сих пор бродит среди нас?

   – Может быть и такое. Но вот что я тебе скажу, – он провел Узбора в ограду и показал голову тура, что принадлежала его сыну. Однако выглядела она странно – на ней появились темные прожилки, и рога пожелтели и стали крошиться.

   – Я слышал ваши рассказы о взбесившемся звере, и думаю, что он взбесился не случайно. Эту голову я нашел неподалеку отсюда и тщательно осмотрел, и думаю, что понял, в чем дело – тур был под колдовскими чарами. Если ты посмотришь на кости его черепа – они почернели, хотя обычно кости белеют после смерти. Но если кто-то сотворил такое с туром – что мешало ему сделать то же с человеком?

   – То есть, ты думаешь, Драго был под действием чар?

   – Драго, или кто иной, кто теперь и не помнит о том, что сотворил в тот день. Но Драго вряд ли. Я скажу тебе, где нашел эту голову. Возле тайника твоего сына. Они с Круаной собирались бежать, и он там сложил запасы для их жизни, большую часть которых потом оставил. Видимо, он последовал за ней, куда бы купец ее ни повез...

   – Так почему ты думаешь, что это не он?

   – Он хорошо подготовился к бегству, запасся всем необходимым, и даже с избытком. Там и еда на первое время, и куски кремня, и огниво, и горшки, и шкуры, и ножи, и топоры – в общем, он работал всю ночь, причем, его никто не видел, значит, он старался действовать тайно. Если его одурманили чары – вряд ли бы он смог это сделать. Потом он бы скорее всего рухнул без памяти, и очнулся бы только утром. Но это лишь мои предположения. Я больше скажу – возможно, и все мы, когда выносили ему приговор, были под действием чар. Ибо слишком легко согласились признать, будто внук способен убить деда по какой-то мимолетной ссоре.