Текст книги "Видение в голубом"

Автор книги: Николь Берд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Мисс Поумшак, вам приходилось видеть что-нибудь подобное? – спросила Джемма.

Мисс Поумшак помотала толовой.

– Пожалуй, нет, – ответила она с явным сожалением.

– Если это странное произведение, нам следует отправиться к одной моей приятельнице, которая знает в этом толк! – воскликнула Психея.

Глава 16

Подобно дикому цветку, любовь порой расцветает в самом неожиданном месте, но аромат у нее такой же сладкий.

Марджери, графиня Сили

Они с трудом разместились в экипаже Психеи. Взяли с собой и мисс Поумшак. Джемма чувствовала свою вину, ведь она поехала в качестве компаньонки, когда влюбленные совершили побег.

Как только карета тронулась, Психея принялась рассказывать:

– Графиня Сили – наперсница одного нашего знакомого, бывшего также близким другом моей умершей матери. Это одна из лучших представительниц высшего общества, тем более что впервые она появилась в свете и сразу вышла замуж несколько десятков лет назад. Она дважды овдовела, но по-прежнему появляется в свете. Ей известны все слухи, как нынешние, так и прошлые. – Джемма, должно быть, выглядела очень взволнованной, поэтому Психея сказала: – Она заслуживает доверия, весьма проницательна, у нее доброе сердце. Она никогда не выдаст нашу с вами тайну, Джемма.

Джемма кивнула, хотя ей трудно было скрыть свое волнение. Всю дорогу она хранила молчание. Психея, рассказав о графине, тоже умолкла.

В воцарившейся тишине чувствовалось напряжение. Признает ли когда-нибудь лорд Гейбриел Джемму своей сестрой? Почему ее мать унесла эту тайну с собой в могилу? Она должна была раскрыть ее при жизни. Тогда, возможно, жизнь Джеммы сложилась бы совсем по-другому. Впрочем, кто знает, сколько испытаний выпало на долю матери? Маркиза написала Джемме письмо и таким образом позаботилась о ней, – быть может, другой возможности у нее не было. Леди Гиллингем желала вернуть себе дочь, которую у нее забрали насильно.

Когда они подъехали к большому очень красивому дому и вошли внутрь, Джемму охватил страх. Наверху в роскошной, розового цвета, гостиной их встретила хозяйка. Психея представила своих друзей, графиня радушно их приветствовала.

Несмотря на свой возраст, леди Сили все еще была хороша собой. Роскошные волосы посеребрила седина, морщины были искусно спрятаны под легким слоем пудры. Бледно-лиловое с серым оттенком шелковое платье удивительно шло ей и немало стоило, как и все, что ее окружало. Она ждала с чисто светской непринужденностью, пока Психея развернет ткань, достанет из коробочки брошь и передаст ей.

– Вы когда-нибудь видели что-либо похожее, леди Сили?

Леди поднесла брошь к глазам, достала из ридикюля лорнет и принялась ее рассматривать.

– Конечно, видела, но очень давно.

Все замерли в тревожном ожидании. После паузы хозяйка заговорила:

– Может, вам доводилось слышать о том, как наш уважаемый принц-регент, будучи еще совсем молодым человеком, взял в жены простую леди, хотя по закону принцу, как престолонаследнику, это было запрещено.

Джемме приходилось слышать о любви принца к женщине, которая была старше его и не могла стать королевой Англии.

– Свою связь принц вынужден был скрывать от всех, за исключением нескольких близких друзей, и вот, несмотря на слухи, распространившиеся в высшем свете, он нашел способ выразить свое обожание этой леди. Он велел сделать брошь с изображением глаза его возлюбленной и носил это украшение в виде некоего скромного символа своей любви. В течение нескольких лет все светское общество носило подобные украшения. Когда же принц женился на другой, по знатности и происхождению подходившей на роль королевы, мода на брошь прошла. – Она снова умолкла и обвела взглядом гостей.

Психея вздохнула.

– Вы правы. Мы не знаем, какая тайна кроется за этой брошью. Но может быть, вы поможете нам ее раскрыть.

Леди Сили погладила брошь кончиками пальцев.

– Тот, кто носил эту вещь, скорее всего заявлял о своей глубокой, но по той или иной причине недозволенной любви, точно так же как это делал принц. – Леди Сили перевела взгляд с Психеи на Джемму. – И поскольку нарисованный здесь глаз имеет такую же необычную форму, как глаза вашего мужа и у этой красивой молодой леди…

Какая наблюдательность! Джемма заморгала, не зная, что ей сказать в подобном случае. Но вместо нее ответила Психея:

– Да. Мы полагаем, что здесь существует некая связь, о которой мы ничего не знали, и пытаемся установить истину.

– А что думает лорд Гейбриел? – спросила леди Сили, слегка приподняв брови.

– Его это уязвляет, – призналась Психея. – Он был очень привязан к матери.

– Напомните ему, что его мать была несчастна в браке с маркизом, жестоким и злобным. Представляю, насколько тяжело лорду Гейбриелу признать, что у его матери был возлюбленный. Мужчины хотят видеть в своих матерях святых. Но его мать отнюдь не была святой, она хотела любви, как и любая женщина, – тихо проговорила графиня.

Психея кивнула:

– Я все ему расскажу. Не знаю, что он решит. Жаль, что его мать ничего нам не объяснила.

– Переживи она мужа, именно так и поступила бы, – заметила леди Сили. – Но она умерла первой, не так ли? Вероятно, она посчитала небезопасным оставлять бесспорные подтверждения своей любви, пока ее муж оставался в живых и мог открыть ее тайну.

– Да, это верно, – проговорила Психея.

Чувствуя, как кровь прилила к щекам, Джемма не поднимала головы, уставившись на свои сложенные на коленях руки. Неужели она внебрачный ребенок? Признает ли ее в таком случае лорд Гейбриел своей сестрой? Ее мать умерла, отец неизвестен. Признание ее лордом Гейбриелом для нее единственный шанс обрести семью. Ее охватило давно знакомое чувство одиночества и отчуждения. Джемма едва сдержала слезы.

– Не расстраивайтесь, мисс Смит, – обратилась к ней леди Сили. – Я понимаю, как вам тяжело. Леди Гиллингем, если она действительно ваша мать, была нежной и любящей и, уж конечно, позаботилась бы о вас, будь у нее такая возможность. Не забывайте, что ваше счастье в ваших руках, какое кому дело до вашего происхождения.

Увы, мало кто из светского общества согласился бы с такой точкой зрения! Да и Арнольд тоже, мелькнула мысль у Джеммы. Психея говорила, что графиня – женщина без предрассудков. Это была чистая правда.

– Те, кто вас хорошо знает, будут относиться к вам как к равной. А вы никому не позволяйте относиться к вам по-другому. С такими семейными тайнами вас ожидают трудные времена, но эти испытания помогут вам закалить ваш дух и обрести стойкость, которой не хватало вашей матери, но не позволяйте себе ожесточиться. Берегите в себе ту нежную любящую натуру, которой обладала ваша мать.

Сдержав слезы, Джемма тихо произнесла:

– Благодарю вас.

– Я буду счастлива принять вас, дорогая, в моей гостиной в любое время, – произнесла леди Сили. – И если вы решите выйти в свет, то обязательно найдете там друзей.

– Благодарю вас, – повторила Джемма.

Ради приличия хозяйка и гостьи поговорили о менее важных делах. Затем Психея встала, ее примеру последовали остальные, обмениваясь на прощание любезностями. Когда все сели в карету, Психея сжала руку Джеммы:

– Я поговорю с Гейбриелом, расскажу ему все, что мы узнали.

Разумеется, она не знала, какое решение примет муж, и не могла ничего обещать, подумала Джемма и ответила:

– Я ценю вашу поддержку.

Психея довезла своих друзей до дома Луизы и уехала.

– Какая нам выпала честь – повстречаться с леди Сили! – с восторгом проговорила мисс Поумшак. – Вам Не на что роптать, дорогая мисс Смит. Леди Сили готова покровительствовать вам, не говоря уже о благосклонном отношении самой леди Гейбриел. Пусть даже лорд Гейбриел откажется формально признать вас. Его тоже можно понять. Против вас он ничего не имеет, для него главное – репутация его матери. Какая жалость, что грехи отцов ложатся на их детей, как говорится в Священном Писании.

– Да, – прервала ее Джемма. – Я знаю это изречение. Всегда хорошо поразмышлять над Священным Писанием. Но сейчас у меня просто раскалывается голова.

Джемма явно была не в настроении выслушивать избитые истины, какими бы мудрыми они ни были, на душе у нее кошки скребли.

– Бедное дитя, – проговорила мисс Поумшак. – Вы не позволите мне приготовить для вас отвар?

– Это так великодушно с вашей стороны, – ответила Джемма, про себя решив, что всегда может вылить вредный для здоровья напиток в ночной горшок. – Передайте его Лили, пусть отнесет ко мне в спальню. Я выпью его и немного отдохну.

– Сейчас это просто необходимо после столь насыщенного событиями дня, – сочувствующим тоном произнесла мисс Поумшак.

Джемма поднялась к себе в комнату и легла на кровать. Какой добросердечной оказалась леди Сили! Джемма все еще никак не могла прийти в себя от волнения. Она всегда возвращалась к одним и тем же вопросам. Кто она такая? Кто такая Джемма Смит? Ей казалось, что она никогда не получит ответ на эти вопросы.

Она все же выпила травяной настой, приготовленный мисс Поумшак, который принесла служанка, и попыталась уснуть. Последние несколько ночей она почти не спала. Столько произошло событий. Она вспомнила слова графини: «Тот, кто по-настоящему любит вас, не придаст значения вашему происхождению». Согласится ли с этим Арнольд?

Затем ее мысли обратились к капитану Фаллону: он все еще на западе, разыскивает свою сестру. Такая преданность вызывала восхищение. Девушка от всей души желала, чтобы Фаллон нашел сестру.

Семья. Джемма всегда возвращалась к мысли о семье. Она даже немного всплакнула из-за расстроенных нервов и такого знакомого чувства печали. Затем она встала, вымыла лицо, решив быть спокойной и непоколебимой. Нет, она не сдастся. С такими мыслями в голове она переоделась к обеду и решила показаться перед мисс Поумшак с безмятежным выражением на лице.

Мисс Поумшак была рада такой перемене в настроении Джеммы, так как приписала эту заслугу целиком себе, вернее, своей настойке, поэтому обед прошел в обоюдном довольном молчании. Джемма немного тревожилась о Луизе. Но успокоила себя тем, что, вероятно, ее подруга вскоре пошлет ей весточку или сама приедет в Лондон. Джемма рада была бы услышать, что у Луизы все хорошо. Но Луиза не маленькая, знает, что делает, а лейтенант Макгрегор вряд ли способен ее обидеть. Однако, представив себе на миг, чем могли заниматься в этот вечер молодожены, Джемма покраснела. Гоня прочь эти мысли, Джемма спросила мисс Поумшак, какую книгу она недавно прочла.

После чего ей пришлось вежливо выслушать рассуждения старой девы о высоких богословских материях, этого было более чем достаточно, чтобы отвлечь чье угодно сознание от воображаемых картин необузданной любовной страсти.

На следующий день к ним явилась неожиданная посетительница.

– Миссис Эндрю Форсайт, – доложил Смелтерс.

Джемма с удивлением посмотрела на него. Мисс Поумшак отложила книгу, и обе встали, чтобы поприветствовать гостью. Ею оказалась изысканно одетая женщина с каштановыми волосами и веселыми карими глазами, ростом она была ниже Психеи и немного полнее, от нее так и веяло добродушием.

– Я сочла своим долгом нанести вам визит и познакомиться с вами перед завтрашним балом, чтобы мы обе чувствовали себя на балу более легко и непринужденно, – объяснила она.

– Я тоже очень рада познакомиться с вами. С вашей стороны было весьма великодушно послать нам приглашения, – отозвалась Джемма. – То же самое я говорю и от имени моей подруги. Но Луизы сейчас нет в городе, она будет очень огорчена, что не познакомилась с вами.

«Успеет ли Луиза вернуться до бала? – забеспокоилась Джемма. – А если успеет, как отреагирует на строгие суждения света по поводу, возможно, уже распространившихся слухов о некой леди в вуали, побывавшей в борделе?»

Снаружи донесся стук колес подъехавшей кареты, и мисс Поумшак поспешила к окну.

– О, какое счастье! Мисс Крукшенк, то есть миссис Макгрегор, кажется, уже вернулась.

Миссис Форсайт удивленно приподняла брови, но Джемма хранила молчание, не зная, стоит ли что-нибудь объяснять. Но к счастью, через несколько минут появилась Луиза.

– Колин поехал в гостиницу за своими вещами… – начала она, развязывая ленты на шляпке, и запнулась, увидев гостью. – Добрый день.

– Миссис Форсайт была настолько любезна, что нанесла нам визит, – поспешила объяснить Джемма. – Миссис Форсайт, это моя подруга Луиза.

Луиза присела в реверансе и прошла на середину зала.

– Миссис Форсайт, с вашей стороны было очень любезно пригласить нас. Я с огромным удовольствием приеду на бал, но не вправе злоупотреблять вашей благожелательностью – ведь мое появление в вашем доме может вызвать пересуды. Я недавно расторгла помолвку с сэром Лукасом Инглвудом, и у меня появилась новая привязанность. Два дня назад я в Брайтоне обвенчалась с лейтенантом Макгрегором.

Джемма затаила дыхание. Луиза напряглась в ожидании ответа.

Но к их удивлению, миссис Форсайт рассмеялась:

– Вы, наверное, имеете в виду некоторую скандальность вашего внезапного замужества? Но это как раз то, что заставит светское общество говорить о моем вечере. Обязательно приходите! Надеюсь услышать все подробности. Мне вообще нравятся романтичные истории со счастливым концом.

Луиза немного удивилась, но потом как ни в чем не бывало села в кресло напротив.

– Вы очень добры, миссис Форсайт.

– Зовите меня Салли, – попросила гостья. – А теперь расскажите мне обо всем.

Луиза взглянула на Джемму, та улыбнулась в ответ, довольная на этот раз тем, что не ей, а Луизе придется рассказывать о своем скоропалительном замужестве, чередуя истину с вымыслом и решая на ходу, о чем стоит, а о чем не стоит упоминать.

Итак, они идут на бал? Луиза вела себя очень смело, рискуя вызвать неодобрение светского общества. А Джемма, словно Золушка, съежилась от страха в ожидании, когда часы на башне дворца пробьют полночь и ее притворное положение в роли благородной леди исчезнет, как исчезло по волшебству платье героини этой сказки. Она по-прежнему чувствовала себя неуверенно, как самозванка, беззащитная, готовая к изобличению и насмешкам.

Ей не хотелось идти на бал, но Салли Форсайт была такой благодушной, а Луиза так страстно мечтала попасть в высшее общество, что Джемма не могла отказаться.

Миссис Форсайт оставила их, как только лейтенант Макгрегор вернулся из гостиницы, откуда забрал свои вещи и принадлежности туалета. Он пришел в восторг от намечавшегося бала.

– Конечно, ты должна туда пойти, – сразу согласился он. – Посмотреть своему врагу прямо в глаза и заставить его отвести взгляд. Когда это было, чтобы Макгрегор поджимал хвост и уклонялся от столкновения!

Луиза улыбнулась, напомнив себе, что теперь она тоже Макгрегор, и они обменялись быстрым поцелуем.

Луиза буквально сияла от счастья. Она всегда отличалась веселым и беззаботным нравом, но никогда еще Джемма не видела ее такой счастливой. Наблюдая за молодоженами, Джемма почувствовала легкий приступ грусти. Если бы только…

Но она тут же взяла себя в руки и поднялась наверх переодеться к обеду. Надев свое старое платье, Джемма сидела и рассеянно смотрелась в зеркало, в то время как Лили расчесывала и укладывала ее густые темные волосы. Все это время Джемма думала о том, насколько сильно привязаны друг к другу лейтенант и Луиза. Как, должно быть, приятно быть любимой. Слава Богу, что Луиза не вышла замуж за сэра Лукаса, хотя брак с ним казался Джемме более подходящим.

После обеда Луиза выказала желание пораньше удалиться к себе в спальню, однако Джемма решила не думать о побуждавших ее к этому причинах, замаскированных словами об усталости и притворными зевками. Она пожелала молодоженам спокойной ночи и притворилась, будто не заметила ни их счастливого вида, ни многозначительных взглядов, когда они рука об руку поднимались по лестнице. Но после их ухода она почувствовала себя одинокой. Она старалась, но не могла припомнить, чтобы мистер Катбертсон когда-нибудь так смотрел на нее.

Джемма уже решила подняться к себе в спальню, как вдруг постучали во входные двери. Кто бы это мог быть, да еще в такой неурочный час? Она терялась в догадках, ожидая появления лакея.

– Капитан Фаллон, мисс, – доложил Смелтерс. – Может, сказать ему, что в доме все уже спят?

– Нет, – быстро возразила Джемма. – Я полагаю, у него есть веские основания для столь позднего визита, к тому же сейчас всего девять часов. Проведите его в гостиную, пожалуйста.

Не обращая внимания на недовольный вид лакея, Джемма вернулась в гостиную, села на диванчик и попыталась принять подобающее выражение. Неужели это случилось и капитан наконец-то обрел свою сестру?

Но едва Фаллон возник в дверях, не успев проронить ни слова, как по его бледному лицу она догадалась, что поиски не увенчались успехом.

– Прошу извинить меня за столь поздний визит, – произнес он.

Джемма поспешила ему навстречу и протянула ему руки. Ей еще не приходилось видеть его таким унылым и обескураженным.

– Никаких сведений о ней?

Он обхватил ее ладони и покачал головой.

– О, Мэтью, то есть капитан Фаллон, мне искренне жаль!

Он, как ей показалось, не заметил ее обмолвки.

– Я так боюсь за ее судьбу, боюсь, что она исчезнет бесследно. Когда я вернулся в гостиницу, я не мог усидеть на месте, к тому же прочел записку Макгрегора и с трудом ее понял. Тогда я подумал: может, вы поджидаете меня, чтобы услышать подробности о моей поездке?

Джемма быстро рассказала ему об их с Луизой похождениях в борделе, страхе перед скандалом, побеге Луизы и Колина и их венчании.

Фаллон нахмурился:

– Наведаюсь я в этот бордель еще раз, так, на всякий случай. Вам не следовало рисковать, однако большое спасибо. И опять же, извините меня за столь позднее вторжение. Я только хотел увидеть… – Он умолк, и на какой-то миг в его мрачных глазах, в которых отражалось разочарование и скрытая тревога, промелькнуло что-то другое.

По-прежнему сочувствуя и волнуясь за него, Джемма быстро проговорила:

– Конечно. Я беспокоилась… мы беспокоились за вас. Мне так хотелось, чтобы все сложилось более счастливо.

Вдруг она поняла: он по-прежнему держит ее за руки, и они почти касаются друг друга. Она остро ощущала бившую в нем через край силу мужчины – Боже, ее тело отзывалось на этот таинственный зов. Почему-то с Арнольдом она не испытывала ничего подобного.

Ей следовало бы отойти назад, на установленное приличиями расстояние. Капитан Фаллон имел сколько угодно оправданий, сославшись на свои душевные переживания, но ей, женщине, следовало вести себя более благоразумно. Однако это было выше ее сил.

– Я хотел увидеть вас, – договорил наконец Фаллон. Он смотрел на нее, но без прежнего выражения обуревавшего его страха за сестру, он смотрел на Джемму и видел только ее.

Сердце Джеммы учащенно билось. Это потому, что она напомнила ему его сестру, уверяла себя Джемма.

Однако когда он наклонился еще ниже, на лице его не отразилось братских чувств.

– Джемма, мисс Смит…

– Да? – прошептала она. Еще миг – и их лица почти соприкоснулись. Джемма почувствовала, как земля поплыла у нее под ногами и время остановило свой бег. Он наклонился и поцеловал ее.

Она позволила ему обнять себя. Его губы трепетали от страсти. Джемма поцеловала его так же пылко, она вся горела от охватившего ее желания. Когда он наконец оторвался от ее губ, все завертелось у нее перед глазами. Еще один длинный-предлинный миг он не отрываясь смотрел ей в лицо, как будто никогда не видел ее прежде.

Когда к нему вернулся дар речи, Фаллон с нежностью произнес:

– Джемма. – Он неохотно выпустил ее из объятий. – Долг – суровый наставник. Я понял это на море, и как раз сейчас…

– Да? – Ее губы пересохли от волнения. Неужели его глаза все еще блестят от страсти?

Но самообладание вернулось к нему, и он опустил руки.

– Это было… это было…

– Удивительно! – договорила за него Джемма, послав к черту приличия.

Он улыбнулся, лицо его посветлело.

– Более чем удивительно, – согласился он. – Достаточно, чтобы поколебать решимость любого мужчины. Уже поздно, мне пора, но я непременно должен увидеться с вами. Как бы то ни было, но вы всегда обнадеживаете меня. А иногда…

Джемма закусила губу, чтобы не сказать ничего лишнего.

– Мне надо идти.

Фаллон помедлил, глядя на нее с восхищением, поклонился и быстро ушел. Джемма с бешено бьющимся сердцем смотрела ему вслед.

Несомненно лишь одно, подумала Джемма: она не сможет выйти замуж за Арнольда Катбертсона, если другой мужчина пробудил в ней такие чувства. Она завтра же напишет Арнольду, что между ними все кончено.

На следующее утро Джемма оказалась не единственной, кто писал письмо. Луиза тоже несколько часов сочиняла длинное послание дяде и тете.

– Я рада, что мне лично не придется все объяснять им, – призналась она Джемме. – К тому времени, когда мы нанесем им визит, они успеют свыкнуться с этой мыслью.

Луиза также написала письмо тете, путешествовавшей за границей.

После легкого ленча Луиза и Джемма поднялись наверх, чтобы подготовиться к балу. Тут Луиза вспомнила о своем намерении подарить Джемме специально перешитое для нее платье.

Лили положила платье на постель. – Разве оно не прекрасно, мисс? Такой чудесный шелк, а отделка чего стоит. Вы будете выглядеть в нем превосходно. Джемма пристально смотрела на бледно-голубое с синим платье. Луиза, очевидно, забыла о ее неприязни к этому цвету.

Но теперь у нее не было времени приготовить какое-нибудь другое платье, и при этом она рисковала обидеть подругу, подарившую ей такой дорогой и красивый наряд. Придется его надеть.

– Да, в самом деле, – пробормотала Джемма. Служанка просияла. Затаив дыхание, Джемма позволила Лили помочь ей надеть платье. После того как Лили застегнула небольшие крючки на лифе с красивым вырезом, украшенным кружевами и жемчугом, а потом оправила верхнюю юбку синего цвета, отделанную оборками, Джемма посмотрела в зеркало.

Платье выглядело элегантным и очень шло к ее синим глазам. Темные волосы были красиво уложены.

Луиза дала Джемме свое жемчужное ожерелье – наиболее подходящее украшение для молодой девушки; ожерелье гармонировало с платьем, в ушах поблескивали жемчужные серьги.

Вид у нее был восхитительный. Изумленная, Джемма смотрела на себя в зеркало. Никто бы не признал в ней бывшую воспитанницу приюта, девочку без имени, не имевшую ни семьи, ни близких.

И все благодаря Луизе, ее любимой подруге.

Она была так долго одна, не зная, кто она и какое у нее происхождение. Но возможно – возможно, – теперь она больше не будет одинокой.

Джемма провела ладонями по гладкому красивому шелку. Этот наряд, казалось, был сшит для нее. Надо вычеркнуть из памяти воспоминания о приюте. С тех пор как Психея взяла на себя ответственность за него, положение дел изменилось в лучшую сторону, в первую очередь это коснулось самих воспитанниц. Никто из девочек больше не голодал, не мыл полы в холодных коридорах, не подвергался суровым наказаниям за малейшую провинность.

Теперь Джемма может спокойно носить синий цвет, связанный с самым страшным периодом ее жизни, отправив призраки прошлого в небытие.

В комнату постучали. Это пришла Луиза.

– О, Джемма, ты настоящая красавица!

– Спасибо тебе. – Джемма повернулась и оглядела свою подругу. На ней было светло-розовое, шитое золотом платье. Недавно нанятая камеристка сделала Луизе замысловатую прическу – комбинацию из локонов и шелковых цветов.

– Ты тоже великолепно выглядишь. Еще раз спасибо за платье.

– Пустяки, – отмахнулась Луиза, хотя была польщена. – Как ты думаешь, мы готовы бросить вызов светским львам? По-моему, внутри у меня целая стая шипящих гусей. Джемма рассмеялась.

– Тогда мы будем представлять собой зверинец, – призналась она. – Я чувствую себя так, словно у меня внутри не живот, а садок из выпрыгивающих из воды и бьющих хвостом карпов.

– О, тут для тебя еще один сюрприз. Тебе принесли какой-то сверток всего несколько минут назад.

– Мне?

Послали Лили за свертком. Когда она вернулась с завернутой коробкой, Джемма развязала веревку. Она не представляла себе, что бы это могло быть.

Когда приподняли крышку, Джемма охнула. Внутри лежала кружевная белая шаль.

– Какая красивая! – заметила Луиза, заглядывая через плечо Джеммы. – От кого это?

Внутри была записка. Джемма пробежала ее глазами.

– Это от капитана Фаллона, – с удивлением произнесла Джемма.

– У него прекрасный вкус, – заметила Луиза и тут же сменила тему. – Мне еще надо надеть серьги, – сказала она. – Встретимся внизу. Колин говорит, что мы бессовестно задерживаемся и если в свете считается приличным опаздывать, то и для опоздания есть свой предел. Он уже ведет себя как настоящий муж! – усмехнулась она.

После ухода Луизы Джемма отослала горничную.

– Можете идти, Лили. Благодарю вас за помощь. Девушка присела в реверансе.

– Вы такая красивая, мисс. Надеюсь, вы прекрасно проведете время. И возможно, к концу сезона станете невестой.

– Сомневаюсь, – пробормотала Джемма. Но едва горничная закрыла за собой дверь, как Джемма тут же раскрыла листок бумаги, чтобы снова прочесть записку.

«Небольшой подарок на память, чтобы вечер для вас стал более приятным. Только не забывайте, вы заслуживаете уважения не меньше, чем любая другая леди или джентльмен».

Джемма улыбнулась и прижала записку к сердцу. Пора было спускаться вниз. Там ее приветствовал лейтенант Макгрегор, который очень эффектно выглядел в парадном мундире; он взял ее под руку и посадил в карету. Мисс Поумшак помахала им на прощание платком.

Всю дорогу до дома миссис Форсайт Луиза болтала о том о сем, но голос у нее был слишком высоким, поэтому Джемма поняла, что подруга волнуется так же, как и она. Как встретит Луизу и ее мужа светское общество? Подвергнут ли их остракизму, отнесутся с пренебрежением, станут ли шептаться у них за спиной?

Джемма пожалела, что у нее нет ни веса, ни положения в свете, чтобы поддержать друзей, но, разумеется, она никогда не оставит Луизу. Они либо вместе утонут, либо вместе выплывут, третьего не дано.

Когда их карета пристроилась к целой веренице экипажей, поджидавших своей очереди, чтобы подъехать к парадному входу, Джемма поняла, что предстоящий бал будет более значительным и представительным, чем она предполагала. У входа в особняк горели факелы, из высоких окон на землю лился свет, доносились голоса и звуки музыки.

Когда их карета наконец подъехала к парадному входу, грум открыл дверцы и помог дамам выйти. Внутри дом Форсайтов выглядел еще внушительнее, чем снаружи. Но Джемма не обращала внимания на роскошную обстановку особняка. Все, начиная от парчовых стульев и полированных столов в холле до ослепительно сияющих и сверкающих канделябров, слилось перед глазами Джеммы в одно яркое пятно. Сердце у нее забилось так же быстро, как в ту ночь, когда они проникли в публичный дом. Но они обо всем узнают, лишь когда их имена объявят всем приехавшим на бал гостям, но тогда отступать будет поздно. Придется ей, Луизе и Колину смело смотреть в глаза гостям независимо от того, как к ним отнесутся.

Но возможно, все обойдется. В противном случае их репутация погибла.

Луиза побледнела, лейтенант взял ее под руку, другую руку галантно предложил Джемме, и они стали подниматься по лестнице. На площадке перед входными дверями в зал несколько джентльменов и леди с любопытством смотрели на них, однако Джемма сохраняла самообладание.

Звуки музыки слегка заглушались оживленной болтовней, какофонией высоко звучавших женских голосов вперемежку с приглушенными мужскими. Ливрейный лакей при входе в зал вынужден был выкрикивать имена прибывавших гостей.

Луиза замедлила шаг.

– Что, если они… если они скажут…

– Спокойнее, любовь моя, – прошептал муж. Джемма ободряюще посмотрела на подругу.

Колин наклонился к уху лакея, через мгновение тот громко повторил:

– Лейтенант и миссис Колин Макгрегор. Джемма опустила руку, чтобы ее друзья как женатая пара вместе вошли в зал. Шепот пронесся по переполненному залу. Где же миссис Форсайт? Она непременно поприветствовала бы их, но ее нигде не было видно. О, неужели они так запоздали?

Луиза выпрямилась, подняла голову и вошла в залу. Ее рука покоилась на руке мужа. Было заметно, что лейтенант Макгрегор очень горд за свою жену, даже со своего места Джемма видела, как он бросал по сторонам угрожающие взгляды. Если бы кто-нибудь осмелился оскорбить Луизу, он заставил бы обидчика дорого заплатить за это.

По мнению Джеммы, они представляли восхитительную пару: белокурая Луиза в розовом платье и бриллиантах, поблескивавших в ее ушах и на шее, и Колин с его озорной двусмысленной улыбкой, франтоватый в своем парадном мундире, с присущей ему военной выправкой. Но Джемма никак не могла справиться с охватившим ее волнением.

Она слышала, как шепчутся в углах и по бокам зала, но было трудно что-либо понять по выражению лиц, повернувшихся к входу. О чем думали другие гости?

Но молодожены уже вошли в большой зал, и теперь наступила очередь Джеммы попасть под обстрел любопытных взглядов. Она собрала все свое мужество и тихо сказала лакею:

– Мисс Джемма Смит.

Наконец она взяла себя в руки и улыбнулась.

– Леди Джемма Синклер!