Текст книги "Я один вижу подсказки 2 (СИ)"

Автор книги: Никита Красавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Хотелось включить музыку и немного потанцевать, но это я решил не озвучивать. Даже у девушек на лицах появились довольные улыбки – редкие минуты покоя.

Мы раскладывали по тарелкам макароны с консервами. Конечно, хотелось бы чего-то получше – макароны уже надоели. Спасали только банки с газировкой и куча печенья.

Хрум. Хрум.

Жевали, разговаривая о том, как тяжело пришлось, о том, что нас ждёт дальше, и о планах.

Единственное, что мы не трогали, – тему жертвоприношений. Кто-то мог подумать, что это наш последний ужин, поэтому наслаждался едой с особым удовольствием.

Я же молчал, зная, что жертвой будет Морок. Пусть его душа обретёт покой – этот грешник должен заплатить за свои деяния.

Жалко ли мне его?

Определённо. Но решение принято, другого выхода нет. Беспокоило только одно – что жертвой будет призрак, и это не совсем то, что требуется по заданию.

Я спокойно сидел, никого не трогал, как вдруг заметил, что из-под земли на запах печенья вылез огромный червь.

Толстый, упитанный, с множеством лапок. Сначала появилась небольшая горка земли, а затем и сам червь, ползущий прямо к печенью, которое оказалось рядом с ним.

– Ты ещё что за хрень? – пробормотал я, протянув руку и схватив червя.

Девушки пока его не видели, а червь явно был недоволен таким обращением. Он крутился и змеевидно извивался в руке.

Ладно, это же просто червь. Его цвет напоминал слоновую кость – бледный, почти белый.

– Фу! Какая мерзость, убери его скорее!

Чего я точно не ожидал, так это реакции девушек. Они в мгновение вскочили на ноги, начали кричать, визжать, требуя убить и уничтожить «эту мерзость», которая, по их мнению, вообще не должна была здесь находиться.

Я смотрел на червя и недоумевал. Что с ними не так?

Они же только что сражались с нежитью и призраками, с реальными, пугающими существами. Нежить – это ожившие человеческие трупы, призраки – человеческие души.

Разве это не самое страшное, что может быть? И вдруг вид какого-то червя их пугает?

– Да вы чего, девчонки? Смотрите, какой он хорошенький… – сказал я и специально пододвинул червя поближе, чтобы они могли его рассмотреть.

– Аааа! Убери его, говорю!

– Да не пугайтесь. Я как учитель проведу вам урок по выживанию.

Решил, что это подходящий момент, чтобы немного их подразнить.

– Перед вами червь. Когда вы будете на грани голодной смерти, он покажется вам сочным мясом. И не зря...

От моих слов они скривились, явно готовые блевануть.

– Сочным мясом? Это отвратительно!

У меня было, что ответить.

– Это питательный белок. Пара таких – и мы бы уплетали их, как макароны. Только бы просили добавки.

Червь оказался на удивление длинным, сантиметров тридцать-сорок. Можно было бы начать есть с одного конца, а она – с другого. И в конце мы бы встретились, поцеловавшись.

Такую мысль я благоразумно решил не озвучивать.

– Сейчас у нас есть нормальная еда, – Дая не выдержала, быстро надела сапоги и, кажется, была готова выскочить из пещеры.

– Вот как всегда ты… Не можешь спокойно поесть?

Девушки явно не понимали моего весёлого настроения. Я бы даже сказал, что оно у меня было игривое.

– Ладно, не хотите – как хотите, – сказал я и нарочито открыл рот, показывая, что собираюсь съесть червя.

В этот момент Дая вытащила меч и прокричала:

– Я не дам тебе это сделать! – и тут же добавила, чуть дрожа. – Не двигайся…

Я застыл на месте. Не двигаться? Это что ещё значит?

– Чего? Ты что, собираешься убить его… или меня?

– Да не тебя! – с раздражением отрезала она.

Пришлось спрятать червя обеими руками и объяснить, что же меня так развеселило.

– Эх, ничего вы не понимаете. Прямо сейчас в моих руках наша жертва.

– Что?

Они не верили и явно не сразу поняли, о чём речь.

– Вы же боялись, что придётся кого-то жертвовать, не так ли?

Они не кивали, но по их лицам и так было всё понятно.

– Идёмте. Проведём ритуал и наконец откроем эту чёртову дверь.

– Что? Ты собираешься принести в жертву обычного червя?!

Идея казалась им абсурдной. Разве это сработает?

Глава 10 – Крыса, скрывающаяся от света

Для начала нужно обратимся к фактам.

Каждое живое существо – это чудо природы. От невероятного события – зарождения жизни из простой клетки – до колоссального разнообразия генов, всё это можно назвать чудом природы.

И всё же человек по-разному относится к другим видам.

Кто-то не любит мышей, лягушек и других животных, ассоциируемых с болезнями. Но никто не воспринимает тигров, китов или слонов как источников болезней.

Напротив, это сила и могущество.

Здесь мы сталкиваемся с дискриминацией, основанной на размере.

Необходимо понять, что любое существо – это чудо природы. И если так, то червь в моих руках по сути обладает жизнью, равноценной моей.

– Разве не так? – спросил гордо я.

Это были мои мысли, которые я пытался донести до Даи и Айгуль. Те смотрели на меня с изумлённым говорящим взглядом: «Как можно нести такую чуть с невозмутимым лицом?»

Разумеется, их ответ был не слишком серьёзным:

– Ты с ума сошёл? Неужели ты во время битвы ударился головой?

Тут уже моя очередь была удивляться.

– Ударился головой? Чёртов демон выколачивал из меня всю дурь, бил меня о пол... конечно, я сильно ударился. Но это неважно.

Тут специально сделал паузу.

– Попытка не пытка. Нас же никто не убьёт за это, верно?

Они задумались. И чтобы лучше думалось добавил:

– Или давайте сыграем в камень-ножницы-бумагу, чтобы решить, кто умрёт вместо червяка.

Дая решительно кивнула, ударив кулаком по ладони.

– Ты прав, каждая жизнь – это чудо природы!

И тут воцарилась тишина. Ясно одно: мы будет делать ритуал.

На самом деле, мог бы и сам справиться. Но девушки всегда находили повод вмешаться.

То они видели во мне учителя, то проводника, а то просто «хорошего парня». Приходилось объяснять.

Мы доели, собрали вещи и аккуратно уложили их в рюкзаки. Прошло больше двух часов с момента последней схватки, и мы полностью восстановили силы. Айгуль и Дая даже успели немного поспать – около часа.

Всё-таки они были слабее, по крайней мере в сравнении со мной.

Войдя в комнату алтаря, мы сдвинули тело демона в сторону и встали напротив огромного камня втроём, расположившись с разных сторон.

Атмосфера мгновенно изменилась, стало не до смеха. На кону была человеческая жизнь.

Монстры – не самое страшное, с чем можно столкнуться на испытании. Намного хуже, когда в игру вмешивается система со своей больной логикой.

Эта жертва явно предназначалась для того, чтобы высветить всю тёмную сторону человеческой натуры. Я надеялся, что до этого не дойдёт.

Поскольку ритуал должен был проводить я, то взял червя и положил его на алтарь.

Жвяк. Жвяк.

Тот всё ещё извивался, словно отказывался умирать. Чтобы его успокоить, я положил рядом кусочек печенья. Червь замер, переключив своё внимание на еду, и начал медленно вгрызаться в лакомство.

– Вот, смотрите, до чего доводит жадность.

– Давай уже начинай ритуал, – нетерпеливо сказала Дая, чувствуя себя неловко.

Мы стояли вокруг червя, окружив его с таким видом, будто совершаем что-то грандиозное.

Со стороны мы, наверно, выглядели как трое клоунов. Тем не менее, у меня были знания о священном писании, и я действительно знал, как проводить ритуалы, так что был уверен в себе.

– О великий Энрю, – начал я спокойно и размеренно. – Мы собрались здесь сегодня, чтобы преподнести тебе дар – это могущественное существо.

– Великий труженик, чистильщик и настоящий выживальщик! Это самый великий дар, который мы можем тебе предложить. Настоящий герой в своей области.

Я указал на червя и слегка прикоснулся к нему пальцем. Тот перестал шевелиться – похоже, наелся и заснул.

– Я думаю, что великий бог Энрю согласился бы с тем, что размер не имеет значения. Главное – это душа. А этот червь обладает поразительно чистой душой.

Это должно было сработать.

Но тут послышались сдержанные смешки.

– Пф...

Айгуль и Дая с трудом удерживались от смеха, что сбило меня с ритма.

Не так-то просто говорить полную чушь с серьёзным выражением лица.

Особенно сложно сохранять серьёзность, когда две девушки стоят рядом, улыбаются и даже не пытаются это скрыть.

– Ну, чего вы?

Ответом было только:

– Просто твои слова… ты будто бы бога пытаешься убедить, – сдерживая смех, сказала Дая.

– Нет, – я махнул рукой, – эти слова такие, потому что они по тексту, так написано.

Я открыл дневник и показал им строки ритуала. Там действительно было много перечислений, и выглядело это так же странно, как и звучало.

Айгуль, в отличие от Даи, не смеялась. Она стояла тихо, её лицо выражало тревогу и беспокойство. Руки она сложила в молитвенный жест, молясь про себя, надеясь, что эта безумная идея каким-то чудом сработает.

Я поднял жертвенный нож, занеся его за голову. Лезвие блестело тусклым светом от фонаря, отражая призрачные отблески.

Замах был, наверное, слишком эффектным для столь простого действия, но в таких ситуациях это выглядело уместно.

Вжих.

Нож со свистом рассёк воздух, а затем и самого червя, разделив его на две ровные половинки. Я немного растерялся – не учёл, что черви не так легко умирают. Теперь у нас было не одно существо, а два, и совершенно неясно, что делать дальше.

Я замер на мгновение, глядя на извивающиеся половинки, но затем, не найдя лучшего решения, начал снова резать их на мелкие кусочки.

Лезвие скрежетало о каменную плиту алтаря, и этот звук буквально резал по ушам. Девушки в ужасе смотрели на меня, но не вмешивались.

Я остановился только тогда, когда произошло нечто странное и неожиданное. Остатки червя вдруг вспыхнули, но это не был обычный огонь.

Это была некая энергия, похожая на пламя, которое стремительно поглощало кусочки червя. Пока от него не осталась лишь труха.

Мы замерли в молчании. Я вытер пот со лба и с недоумением спросил:

– Сработал ли ритуал?

Всё вроде было сделано правильно, но дверь оставалась закрытой. Мы все трое уставились на неё.

Айгуль разочарованно вздохнула. Её глаза наполнились слезами, и она, тихо всхлипывая, сказала:

– Тогда умру я...

Её слова меня ошеломили. Я не ожидал, что она так легко решится пожертвовать собой.

– Смотрите! – я вдруг заметил движение. – Дверь приоткрылась!

И действительно, хотя дверь и не распахнулась полностью, она была теперь приоткрыта, словно её ничего больше не удерживало. Мы справились!

– Так что перестань говорить ерунду, – сказал я, облегчённо вздыхая, – и лучше скажи спасибо червю. Самому чистому и доброму труженику.

С самого начала мы не спешили. Нет, только полный дурак бросится вперёд с надеждой, что это не приведёт к гибели.

Нужно помнить, что впереди не выход, а финальное испытание. По крайней мере в этом данже.

– Будьте предельно осторожны и идите за мной.

– Не волнуйся, мы и не собирались идти впереди, – с усмешкой ответила Дая.

Как обычно, она спряталась за моей спиной, явно не желая идти с щитом на перевес и соответствовать своей роли паладина.

Да уж... такую команду и врагу не пожелаешь.

Но винить их было бессмысленно. Это не ускорит наше продвижение, а только замедлит. Разбор полётов можно будет провести позже, а лучше вообще забить и не напрягаться.

Если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, их поведение не казалось таким уж раздражающим. Хотя нормальный человек, возможно, задумался бы.

Сделав шаг вперёд, я почувствовал, как две девушки следуют за мной.

Мы подошли к двери, и я открыл её. Внутри нас встретил мрак. Но это была не просто тьма, не просто отсутствие света. Это был плотный, осязаемый мрак, как густой туман, но с другой, неестественной структурой.

– Погодите... что-то здесь не так, – я взял лампу и попытался осветить пространство.

Свет проникал лишь на два-три метра, а дальше всё снова погружалось в ту же густую тьму.

– Мне не нравится этот… дым, – сказал я, хотя слово «дым» не подходило, но другого не нашлось. – Держитесь за меня...

Я бы с удовольствием взял их за руки, и мы пошли бы как дружная швейцарская семья, но кто тогда бы сражался?

Поэтому пришлось действовать так: Айгуль и Дая взялись за руки, а вторая ухватилась за край моей робы.

Это была не самая надёжная хватка. Лучше бы связаться тросами, но их у нас не было. Оставалось полагаться на простые, почти детские методы.

По сути, я уже бывал в этом месте. В данже: «обратная сторона больницы». Тогда это была пьеса – я наблюдал за всем, как зритель. Даже удалось поучаствовать.

Сейчас же место изменилось. Под ногами хрустел мелкий мусор, такие как обугленные плитки и мелкие камушки.

Видно, что это место пострадало от сражения Ангела и Демона. Самих трупов не было заметно, они исчезли вместе с другими следами разрушений.

Комната изменилась – она стала гораздо больше, чем я помнил. Мы уже минут десять брели в этом мраке, но ничего не находили. Ни врагов, ни подсказок.

Будто место испытывало моё терпение. Это раздражало.

Чёрт побери, либо вы подсказывайте, либо нет. Ненавижу, когда что-то делает свою работу спустя рукава.

Навык «Всеведущий» молчал, несмотря на мои мысленные пинки, словно ожидал чего-то действительно стоящего. Либо же здесь и впрямь не было смысла его использовать.

– Что это за место? – спросила Айгуль, озираясь с тревогой.

Она тоже была в театре, но видела это в декорациях. Для неё это было ярким, хотя и жестоким событием с драматичными сценами. А вот сейчас тьма вокруг совсем не напоминала ту пьесу.

– Ты не помнишь? – я попытался ей напомнить. – Мы видели это место... там, на сцене...

Айгуль кивнула, хотя казалось, что она одновременно и понимает, и нет. Может, просто отказывалась верить.

И тут мы наткнулись на странный предмет – металлическую койку. Обычная старая больничная кровать, как те, что использовались в госпиталях двадцатого века. Белая, но с облупившейся краской.

Однако, внимание привлекало не это. На койке лежало сухое тело ребёнка. Мумия, будто ей тысяча лет. Если не знать точно, то и не определить, что это был мальчик. Тело выглядело меньше, чем в жизни, как будто оно высохло до неузнаваемости.

– Этьен? – я узнал его по печати. Не той, что оставил я, а той, что сделал Реми.

– Дружище... так вот где ты, – пробормотал я, ощущая странную смесь грусти и тепла.

Видя его мумию, не мог сдержать эмоции. Слёзы не появились, но было искренне тяжело. Возникло странное, но сильное желание похоронить его с честью.

– У тебя есть покрывало? – глупо спросил я у Айгуль, хотя и так знал ответ. Мы недавно на нём сидели.

Она не стала задавать лишних вопросов, просто достала покрывало и сунула мне в руки.

– Держи, – коротко сказала она.

Я аккуратно переложил тело на покрывало и бережно закрыл его. Всё это время чувствовал, что совершаю правильный поступок.

– Что ты делаешь? Оно ценное? – недоумённо спросила Дая, наблюдая за мной.

Её слова заставили меня усмехнуться. Видимо, она подумала, что если я что-то беру, то обязательно ради какой-то выгоды.

– Нет, – сказал я спокойно. – Это просто высохшее тело. Оставь его в покое.

– Я просто спросила, – буркнула она в ответ.

Я мягко протянул тело Айгуль. Оно было таким лёгким и крошечным.

– Понеси его, прошу. Я отплачу тебе.

– Не нужно, – ответила она. – Я сделаю это.

– Спасибо.

Я не мог оставить Этьена здесь. Он был единственным из всех трупов, среди сотен и тысяч мертвецов этой больницы, кто вызывал во мне чувство глубокой несправедливости.

И мне хотелось остаться человеком, несмотря на весь этот ужас.

Топ.

Послышался топот. Слабый, неаккуратный, будто шаги были робкими. Сначала даже показалось, что это могли быть Айгуль или Дая, но они стояли неподвижно.

Может, всё-таки почудилось?

Вряд ли. В такие моменты нужно прислушиваться к внутреннему голосу. Если он говорит, что это кто-то чужой, кто прячется во тьме, значит, так оно и есть.

– Держитесь за меня, – шепнула я, взяв лампу.

И начал водить ею вокруг, пытаясь найти источник звука. Шаги должны были быть совсем рядом. Но где?

Лампа освещала пространство, я ходила туда-сюда, расширяя круг обзора.

Топ.

Ещё одно неосторожное движение. Как будто кто-то пытался ускользнуть.

Но кто здесь может быть? Воображение рисовало образы: может, это ранний демон или ангел? Может, кто-то из них всё же выжил? Но зачем им убегать от нас?

Вскоре мы наткнулись на шкаф.

Большой, деревянный, коричневый, он лежал на боку, а две его дверцы были плотно закрыты. Едва слышный звук доносился изнутри.

Тух. Тух.

Будто кто-то там спрятался.

– Оно там, – прошептал Дая мне на ухо.

Девушки уже были наготове. Они не ожидали ничего сверхъестественного, каждая думала: «Там определённо крыса».

И я был с ними согласен – какой монстр будет убегать и прятаться в шкафу?

Медленно подошёл, осторожно ступая сначала на пятку, потом на носок, чтобы звуки шагов оставались тихими. Чтобы крыса не заметила моего приближения.

Я подошёл вплотную, взялся за ручку. Повернулся к Айгуль и Дае, у которых на лицах читалась напряжённость, и кивнул им, давая понять: «Открываю».

Я действительно открыл.

Тудух.

Из шкафа вывалилось существо, как мешок с картошкой, ударилось о пол и замерло, глядя на меня. То ли человек, то ли гоблин. Маленький, около метра – может, метр двадцать, метр тридцать.

Оно было неживое – это сразу бросалось в глаза. Серая кожа, гной вокруг глаз. Очки с поблёкшими стёклами, седые кудрявые волосы.

Что бы кто ни говорил, но это существо до боли напоминало одного человека – того самого, главного виновника всего происходящего.

– Франсуа? Это ты? – спросил я.

Он не ответил, только издал противный крик.

– Люди?! Не убивайте меня, прошу! – завопил он, закрывая голову руками. Существо было напугано, сломлено.

Я смотрел на него, размышляя, а Дая уже была готова в любой момент срубить ему голову.

Франсуа совсем не был похож на того, кем был при жизни. Когда-то властный, уверенный в себе, деспотичный. Теперь перед нами лежал гоблин, молящий о пощаде.

– Никто тебя не тронет, если ответишь на вопросы.

– Правда? – его руки дрогнули, и в глазах мелькнула неподдельная радость, будто у него появился шанс выжить.

Глаза были слишком большими, и он внимательно оглядывал каждого из нас, словно надеясь увидеть кого-то знакомого.

– Спрашивайте, – сказал он. – Но я мало что знаю…

– Ничего страшного. Хотя бы помнишь своё имя?

– Да, – сразу же ответил он, гордо добавив: – Франсуа Мишель Легран! Главный врач этой больницы.

Он развёл руками. Вокруг него была только тьма и разруха. Или он видел что-то другое?

Пока не ясно, нужно больше информации.

Я понизил голос и обратился к девушкам:

– А вы пока учитесь разговаривать с жителями этого мира. Думаю, вам это пригодится.

– Я знаю тебя, – сказал я как можно дружелюбнее. – Ты можешь рассказать, что ты тут делаешь?

Мне было любопытно: почему этот чёртов старик не горит в аду, а спокойно находится здесь? Разве все здесь не должны быть мертвы?

Даже если он в форме нежити, это никак не соответствовало тому, что обычно подразумевают под «смертью».

– Я тут живу, – ответил он.

Ответ был расплывчатым, и я не сразу понял, что он имел в виду.

– Где? – снова спросил, а потом понял и указал на шкаф. – В шкафу?

– Да…

Ничего не предвещало беды. Разговор шёл гладко. Я задавал простые вопросы о его быте, и он отвечал.

И тут его голос вдруг изменился, стал злее и грубее:

– Не говори ему ничего. Ты что, слепой? Они пришли убить тебя.

Я остолбенел. Он что, разговаривает сам с собой?

Это стало очевидно, когда тот же голос, только с нотками унижения, ответил:

– Они сказали, что не убьют, если я отвечу на вопросы.

– Не верь им! Они тебя обманывают.

Слушать его было странно, но я решил прервать этот диалог.

– Всё верно, – сказал я. – Нам твоя смерть ни к чему. Нас интересует только правда.

Хотя это было ложью. Мне очень хотелось его убить, но я понимал, что спешить с этим не стоит. Помните: всегда можно убить, а вот добыть информацию будет гораздо сложнее.

– Нет, я тебе не верю! Мы ничего тебе не скажем, – грубый голос вновь заговорил, теперь без страха.

Существо поднялось, оскалило зубы и устремило взгляд на Айгуль. Инстинктивно я понял: он собирается наброситься на неё. Взгляд его пронзал её шею, как хищник, готовящийся к нападению.

Какой гад. Я сжал кулак и ударил его по лицу, задевая челюсть и разбивая ему лицо. Он был слаб. Снова упал на пол, ударившись головой.

Он замер, как мёртвая рыба. И я тоже застыл, ошеломлённый.

…

Чёрт… Неужели я убил его так легко?

Глава 11 – Уйти?

Франсуа, этот мелкий шкет, лежал на полу. Я держал лампу, освещая вокруг нас пространство в два-три метра, куда не проникала тьма.

И что теперь делать?

Этот шкет валяется, а Айгуль вдруг говорит то, чего я совсем не ожидал:

– Мне кажется, ты убил его...

– Нет, – попытался оправдаться, – тогда бы дали опыт.

Сколько вообще дают за такую крысу? Пять опыта? Может, десять?

– Вставай давай, – пнул его в бок. – Хватит притворяться мёртвым.

Но даже после удара он не шевельнулся.

Что ж, если он играет в эту игру, то я могу сыграть тоже.

Бах.

Ударил его ещё раз носком ботинка, сильнее, чтобы уж точно было больно. Если, конечно, эта тварь вообще чувствует боль – в чём я не был уверен.

– Ай-яй-яй... Спасите, убивают! – закричал Франсуа, и тут же рванул было убегать, пытаясь скрыться то ли в темноте, то ли снова в своём «домике».

Но ему это не удалось. Моя рука быстро сжала его тонкое горло.

– Не хорошо так, – сказал я, прищурившись. – Мы же договорились. А знаешь, что делают с теми, кто не держит слово?

Это был риторический вопрос. Я просто хотел припугнуть его, заставить Франсуа рассказать всё, что он знает. Но вместо этого он начал визжать ещё громче.

Поняв, что угроза не работает, я перешёл к делу:

– Что тут произошло? – спросил, стараясь не показать, что уже знал ответ. Мне хотелось понять, солжёт он или скажет правду. Только тогда станет ясно, есть ли от него польза.

– А? Хочешь узнать это? Ладно, можно устроить... Тут был эксперимент… если это можно так назвать… по изучению души. Его проводил я, лично.

– Ты? – специально задал провокационный вопрос. – Что такой мелкий мог сделать?

– Обижаешь, – огрызнулся он. – Я главный врач, ведущий специалист по душе. Нам почти удалось понять её свойства, изучить её! Это же невероятно, да?

– Не особо, – я сомневался. – Как это может быть полезно?

– Ты глупец, – прошипел Франсуа своим мерзким голосом. – Только тупица не поймёт важности этого открытия. Человечество десять тысяч лет верило в существование души, а мы могли её проверить, доказать её реальность с помощью конкретных приборов!

Для него это казалось крайне важным. Страх внезапно испарился, как будто в поисках «истины» он готов был сражаться до последнего.

– Ну и что? Есть душа, нет души – по итогу всё это пустое, – сказал я с пренебрежением.

Казалось, чем больше я принижал значимость этого вопроса, тем сильнее Франсуа распалялся. Его заслуги, его открытия – чем больше я их принижал, тем сильнее поток информации лился из него. Даже бить не приходилось.

– Ничего не пустое! – вспыхнул он. – Как только люди это разгадают, все эти жизни, все эти тайны будут раскрыты! Это можно сравнить с тем, как обезьяна взяла в руки орудие, как было создано колесо или огонь! За этим придёт духовная сингулярность!

Я нахмурился:

– Духовная сингулярность? – повторил озадаченно.

В современном мире, до того как переродился, я слышал о технологической сингулярности.

Знал, что её ждут – момент, когда технологии изменят мир до неузнаваемости. Но до этого времени я не дожил.

Агрессивное развитие нейросетей впечатляло, казалось, что вот-вот победим старение, научимся омолаживать клетки...

Но мне было суждено умереть в сорок лет. Сердце просто не выдержало. Я помню, как провёл два дня в больнице, прежде чем умереть. И, конечно, ничего про духовную сингулярность я тогда не слышал.

Тем не менее, я не был дураком и понимал, что его идея – это нечто по-настоящему удивительное.

Душа – самая таинственная сущность во вселенной. Вопросы о ней – что такое душа? Это энергия или информация? Как она влияет на сознание? Кто мы такие? Каково наше предназначение?

Эти вопросы всегда тревожили меня.

Мы кто? Просто путешественники, перескакивающие из одного тела в другое?

И, возможно, всё это время я не замечал, что самое ценное здесь, на испытании – это не характеристики, не навыки, не система. Нет, всё это мирское и обыденное, потребности, которые можно удовлетворить домом, хорошей женой и машиной.

Но вот он, Франсуа, безумный, одержимый своей идеей. Мне хотелось узнать от него, пожалуй, самую важную вещь во вселенной.

– Так ты нашёл ответ на свой вопрос?

Этот мелкий француз опустил голову, словно я над ним специально издеваюсь. Хотя, возможно, это сама жизнь насмехается над ним. Он тихо ответил:

– Почти. Мне оставалось совсем чуть-чуть. У меня ничего не вышло, пока...

Это «пока» в конце его фразы звучало тревожно. Как будто он не сдаётся и у него всё ещё есть время и ресурсы.

– Очнись, Франсуа. Ты всё просрал, – сказал я, как ведром холодной воды окатив его.

Кто-то после такого приходит в себя, а кто-то начинает кричать. Франсуа выбрал второе.

– Нет, это не так! Просто мальчишка, – сказал он про Этьена, – был слишком слаб. Мне нужен кто-то более выносливый.

Я был поражён его упрямством. Сколько жизней он уже загубил, сколько сил и ресурсов потратил. Даже его собственная дочь мертва, и он сам уже нежить. А он всё ещё был одержим своей идеей.

– Ты сам уже мертвец, – сказал, указывая на него. Я поднял его руку и показал её перед его лицом. – Твоя рука синего цвета, как у мертвеца. Почему бы тебе не использовать себя?

Я уверен, что многие учёные мечтали бы изучить живую нежить.

– Наверняка за тебя дали бы Нобелевскую премию.

Естественно, никто не хочет быть подопытным. Все хотят быть уважаемыми учёными, которые ставят опыты. Франсуа предсказуемо ответил:

– Нет, этого не может быть.

– Ты провалился, – продолжил я. – Тебе нужно это уже принять. Но одного я не понимаю... Я вижу тебя, видел Этьена. А где все остальные?

– Остальные? – он выглядел растерянным.

– Твоя дочь, Реми и демон.

При упоминании Реми его лицо исказилось от ярости.

– Не смей упоминать имя этого чёртового человека в моём присутствии!

Мне хотелось усмехнуться. Кажется, я задел его за живое. Но вместо этого сделал вид, что извиняюсь, и продолжил:

– Не знал, что это такая больная тема. Что случилось?

Франсуа начал рассказывать о Реми. Оказалось, что этот экзорцист приехал из далёкой страны под названием Сабьюр.

Я никогда о ней не слышал и не представлял, где она находится. Реми, представившись другом, показал Франсуа множество ритуалов.

– И что, он просто начал с тобой работать?

– Да. Он показал мне ритуалы. По сути, он научил меня всему. Но его намерения были совсем не такими, как мои.

– А чего он хотел?

– Он жаждал личной силы. Хотел использовать ангела и демона для своих целей.

Я не совсем понял, что он имел в виду. Франсуа пояснил, что ни тела ангела, ни тело демона, вышедшего из врат, найти не удалось. Все они исчезли вместе с Реми, оставив Франсуа в одиночестве.

Себя же он считал выжившим. Хотя как это может утверждать нежить, мне было непонятно. Неясно также, каким образом Реми собирался обрести силу через ангела и демона.

Если бы всё было так просто...

Я понимал, что убить Франсуа, скорее всего, необходимо. Для этого не нужно быть гением.

Ранее было сказано, что фрагменты мозаики находятся у мини-боссов. И каким бы отвратительным ни был этот жалкий тип, он явно один из таких боссов.

– Ладно… Нужно его убить.

– Что? – удивились все, включая самого Франсуа.

– Убить? Но он же разумный! – сказала Айгуль, с недоумением в голосе.

– И что? – не видел смысла в этом аргументе.

Для меня не было разницы между убийством разумного и неразумного существа. Убийство – это убийство.

И всякий раз, убивая кого-то, я осознаю, какой это ужасный поступок. Странно было делить это на категории.

Не то чтобы мне было легко убивать животных, разве что если сильно хочется есть. Но это совсем другая история.

– Может, его лучше оставить?

Я на секунду задумался, что можно сделать с этим жалким существом. И вдруг пришла подсказка:

[Обыщите шкаф!]

Что? Шкаф? Весьма неожиданно.

– Стойте, мне нужно кое-что проверить.

Всё это время я держал Франсуа за шкирку, чтобы он не сбежал. Теперь же передал его Дае.

– Что? – спросила она, не желая его брать.

– Возьми, мне нужно кое-что проверить.

Меня поразило, что Франсуа совсем не сопротивлялся. Видимо, ему казалось, что лучше уж его будет держать симпатичная девушка с нежными руками, чем я, постоянно допрашивающий и грубый парень. Он даже выглядел вполне довольным, пока я неохотно открыл дверь шкафа.

– СТОЙ! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?!

– А что, нельзя? – я оглянулся на него.

– Нет! Там мои сокровища! – он сказал это так жалобно, что я даже удивился: зачем вообще говорить кому-то, где прячешь ценные вещи?

Но это было ожидаемо от того, кто явно утратил рассудок. По его поведению, сменам настроений и голосов между разными личностями было понятно, что он давно не в себе.

Я уж точно не собирался отступать. Люблю сокровища, поэтому опустился на колени и начал рыться в шкафу.

Первое, что я нашёл, – человеческая рука. Большая, мужская, размером с мою голову. Она была чёрного цвета. Или, возможно, не совсем человеческая. Несмотря на страх, я не отпрянул назад, а аккуратно достал её и показал всем.

– Серьёзно? – спросил я, не веря своим глазам.

– Это моё сокровище, – заявил Франсуа.

Ну что ж, у этого типа явно странные предпочтения. Я внимательно посмотрел на руку, и вдруг появилась подсказка:

[Рука Мамона]

Чего? Мамона? Разве это не один из тех могущественных демонов, сын самого дьявола?

В каком-то смысле это действительно сокровище, если ты безумный демонолог, мечтающий о конце света.

Я положил руку на пол рядом с собой, а Франсуа начал ёрзать, пытаясь вырваться.

Второй находкой были волосы. Клок коричневых волос. Отвращение охватило меня, и я быстро бросил их рядом с рукой.

– Фу, мерзость. Ты сюда всю дрянь притащил? – презрительно произнёс я и снова полез в шкаф, уже понимая, что за вещи могут быть в его «сокровищнице».

Я ошибся. Там оказалось нечто, чего я совсем не ожидал увидеть. В шкафу лежала четвёртая часть мозаики – последняя. Это заметили не только я, но и Айгуль с Даей.

– Что? Неужели мы закончили? – удивлённо спросила Дая. – Мы можем выйти отсюда?

Я растерялся. Почему-то эта часть мозаики жгла руку, словно её хотелось выбросить как можно дальше. Ведь моя цель не выход.

Я не ради этого сюда пришёл и приложил столько усилий. Наследие ещё не найдено, секретная дверь всё ещё не открыта.

Вот что значит быть лидером – принимать трудные решения. Я собрался с мыслями и сказал:

– Девушки, давайте немного успокоимся. Конечно, хорошо, что мы нашли всё.