Текст книги "Аркхимир (СИ)"

Автор книги: Никита Бураковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

   – Когда я попал сюда впервые, то чуть не погиб, наткнувшись в пещере на двух странных, напоминающих пантер существ, – вспомнил я. – Мне удалось их убить, после чего из их трупов вырвались такие же потоки энергии и вошли в меня, исцелив при этом все раны!

   – Тебе удалось убить двух Сэрперов той железякой, не прибегнув к магии?! – удивленно воскликнул Эфрир. – Ты не перестаешь меня удивлять, мальчик!

   – Ну не то чтобы прям сразу двух – можно сказать, мне просто повезло, – почему-то немного смущаясь от его слов, проговорил я.

   – Повезло или нет, но ты это сделал, – отрезал старик. – А насчет твоего исцеления: как я тебе уже сказал, потоки Изначальной энергии не только пронизывают этот мир, но и наполняют собой все вокруг. В большей степени, конечно, живых существ. При смерти их энергия возвращается обратно в Мир, впрочем, если смерть была насильственной, то Изначальная субстанция переходит к победителю и, вливаясь в него, делает его сильнее. – Эфрир немного помолчал. – Люди, населяющие древний мир, могли впитывать в себя эту энергию, получая неимоверную силу и могущество. Однако когда твои боги, – он зло усмехнулся, – разделив Единый Мир на части, отделили Аркхимир, потоки Изначальной энергии в Тэрраруме стали иссыхать и постепенно вовсе исчезли. Вместе с этим и люди со временем утратили способность ее поглощать...

   – Но я-то, получается, могу это делать! – проговорил я.

   – Да, ты можешь, – согласился Эфрир. – Но, как я уже говорил, ты ведь особенный.

   – И что же во мне такого особенного? – продолжал донимать я его.

   – Ну, хотя бы то, что ты можешь поглощать Изначальную энергию, – усмехнулся старик. – Не торопись, Никк. Со временем ты сам все узнаешь.

   – Хорошо, – кивнул я, запихивая в себя еще по меньшей мере сотню вопросов, упорно пытающихся сорваться с языка. И дабы все же не дать случиться этому "ужасному бедствию", решил сменить тему: – Вы говорили, что хотите стать моим наставником...

   – Я уже стал твоим наставником, – бесцеремонно перебил меня собеседник. – И ты, хоть сам этого и не понял, успел получить от меня свой первый урок, с которым, надо сказать, справился блестяще!

   – Какой еще урок?! – растерялся я.

   – Ты научился преодолевать всепоглощающую силу Аркхимира и смог попасть сюда. Теперь он больше не владеет тобой, но ты можешь если и не овладеть им – даже тебе это не под силу – то использовать его в качестве наимощнейшего оружия!

   – Это как? – сказанное стариком заинтриговало меня.

   – Думаю, будет излишним спрашивать тебя, сталкивался ли ты когда-нибудь в своем мире с магией? – в ответ на это я мог только улыбнуться. – А знаешь ли ты, как она работает? – тут же задал свой следующий вопрос Эфрир.

   – Мне это всегда было интересно, – ответил я и продолжил, – хотя сама по себе магия, в сущности, никогда не занимала меня. Однажды, когда я познакомился с Мелиором – очень сильным чародеем, который добровольно присоединился к моему отряду – я решил утолить свое любопытство и стал расспрашивать его о принципах функционирования магии. Надо сказать, что я нарвался на подходящего человека, место которому не на поле боя, а в Высокой Академии: его хлебом не корми – дай почитать лекцию. Не буду повторять все, сказанное им – это бы заняло несколько часов – но вкратце получается так: чтобы использовать магию, необходимо сначала подчинить себе одну из четырех стихий – воду, воздух, огонь или землю. Для этого любому человеку нужно длительное время изучать древние манускрипты и фолианты, что, в свою очередь, требует изучения древних рун, а это практически невозможно сделать без сведущего наставника, – Эфрир важно кивнул, видимо, полностью соглашаясь с моим утверждением, и я продолжил: – Сам же принцип подчинения стихии – это крайне сложный процесс, и, если я все правильно понял, каждый идет к цели собственным путем. У некоторых он может занять десятилетия. У других может вообще ничего не получиться. А бывает и так, что человек рождается с природными способностями к магии, и ему все дается относительно легко, хотя это единичные случаи. Особо же даровитые ухитряются подчинить себе даже несколько стихий и найти способ их объединения, и подобное умение, конечно же, дает им невероятную силу и могущество. Кстати говоря, помимо магии стихий существуют еще светлая, демоническая и так называемая магия мертвых. Зеленокожие тоже пользуются неким темным колдовством, но оно практически не изучено имперцами. Вот, пожалуй, и все.

   – Твой маг очень хорошо все объяснил, – удовлетворенно проговорил мой новоиспеченный наставник. – Впрочем, есть кое-что, чего этот, вне всякого сомнения, высокообразованный и мудрый человек тебе не сказал. И не потому, что пытался что-то скрыть, а потому, что сам не знал, да попросту и не мог этого знать! – в ответ на мой удивленный взгляд старик ухмыльнулся. – Помимо всего перечисленного тобой, существует еще и Изначальная магия. И это не просто вид магии – она является прародительницей всех остальных видов! В твоем мире ее бы назвали хаотической, – глаза Эфрира грозно сверкнули, – но это не имеет ничего общего с действительностью. Она является самой мощной из всех, но не может проникнуть в Тэррарум, так как заперта здесь... – старик досадливо замолчал, но потом продолжил: – Впрочем, попав сюда, ты связал себя с Аркхимиром и теперь между вами существует нечто вроде неразрывно соединяющей вас нити. Так что даже будучи в своем мире ты сможешь воспользоваться этим каналом, чтобы черпать из него необходимую для совершения заклинаний энергию! Да, они не будут иметь своей истинной силы – этот канал слишком узок для проведения необходимого объема Изначальной энергии. Но даже в таком виде твои заклинания будут являться смертоносным оружием, которое ты, при должной практике, сможешь противопоставить любому магу Тэррарума!

   – Но как я смогу использовать эту Изначальную магию?! – воскликнул я. – Ведь у меня не то, что нет ни малейшего представления, как сотворить хотя бы простейшее заклинание – мне даже и руны то ни одной неизвестно!

   – Как раз это тебе не нужно, – отмел Эфрир. – Во всяком случае – пока. Правильно составленное из магических рун и произнесенное вслух заклинание многократно усиливает его эффект, но одних твоих сил на данный момент будет достаточно. К тому же для начала тебе надо набраться опыта в использовании связи с Аркхимиром, и это потребует определенного времени, хотя с твоими способностями... – недоговорив, старец задумчиво замолчал.

   – Хорошо, – нетерпеливо прервал я затянувшееся молчание. – Если для сотворения Изначальной магии мне не нужно ни знание рун, ни умение составлять из них формулу заклинания, как не нужна и способность правильно ее произнести... Тогда, что же мне, сожри меня огр, вообще нужно?! – на последних словах я практически сорвался на крик.

   Неожиданно захлестнувшая меня волна гнева, вырвавшись наружу, тут же исчезла, и теперь я мог только молча стоять и в недоумении глядеть на Эфрира.

   – Это все влияние переполняющей тебя Энергии, Никк, – сказал наставник, будто прочитав мои мысли. – Учись держать ее под контролем, не давай ей накрыть тебя с головой.

   – Но как это сделать?! – воскликнул я, снова чувствуя в себе нарастающий гнев.

   – Очень просто, – проговорил старик. – Тебе нужно лишь мысленно представить, что ты спокоен.

   Я недоверчиво и зло посмотрел на своего новоявленного учителя, думая, что он решил подшутить надо мной. Однако на угловатом лице старика не было и тени иронии.

   – Ну же, чего ты ждешь? – спросил он меня.

   В некоторой растерянности я закрыл глаза и постарался последовать его совету. Но у меня ничего не получилось. Все, что я смог увидеть – лишь черноту, в которой после моих долгих потуг кляксами начали появляться разноцветные пятна.

   – Сосредоточься! – властно приказал Эфрир. – Узри перед мысленным взором абсолютно спокойного себя самого!

   Я старался изо всех сил, но перед глазами были лишь все те же пятна. Впрочем, теперь они принялись крутиться в каком-то идиотском хороводе и быстро наращивали темп.

   – Представь, что видишь себя в зеркале. Внимательно вглядываешься в каждую свою черточку! – повышая голос и тем самым еще больше накаляя атмосферу, чуть ли не выкрикнул старик.

   Дикая пляска бешеных клякс, которые теперь скорее походили на размытые кометы, достигла своего апогея. Мне казалось, что сейчас мой мозг просто-напросто лопнет!

   Тем не менее я сделал еще одно неимоверное усилие и вдруг вся эта свистопляска взорвалась разноцветным фейерверком и исчезла, являя мое собственное бесстрастное лицо. Мертвенно спокойно оно смотрело на меня из черной пустоты.

   Безумная буря энергии, которая бушевала во мне, моментально улеглась. Только сейчас я заметил, что мое дыхание сбилось, а по лицу и телу градом стекал пот, будто я, нещадно понукаемый оседлавшим меня огром, бежал несколько миль кряду.

   – Вот именно это тебе и нужно, – прозвучал довольный голос Эфрира.

   – Это?! – тупо спросил я, открывая глаза.

   – Для создания заклинания тебе нужно его представить. Увидеть своим мысленным взором как ты его сотворяешь, – снисходительно пояснил учитель.

   – И все?! – удивился я.

   – Ну, как видишь, пока что для тебя это не так-то просто даже здесь, – криво улыбнулся мой ехидный наставник. – А уж в Тэрраруме это будет сделать во много раз труднее!

   Действительно. Он был абсолютно прав. Я стер со лба стекающий в глаза пот.

   – Ладно, на сегодня с тебя хватит, – милостиво проговорил Эфрир. – Возвращайся к себе. Как будешь готов к следующему уроку – ты знаешь, где меня найти.

   Я хотел возразить, но не успел ничего сказать – старик снова исчез.

   Делать было нечего. Еще раз окинув взглядом этот прекрасный мир, мне не оставалось ничего, кроме как закрыть глаза. Решив на этот раз не брать амулет в руки, я стал представлять, что нахожусь в замке Оригон, в собственной комнате. Это потребовало гораздо меньших усилий, чем в первый раз. Через некоторое время я вновь почувствовал обжигающее прикосновение амулета к груди и, открыв глаза... обнаружил, что стою под потолком прямо на люстре своей комнаты.

   От неожиданности я потерял равновесие, и мне пришлось тут же мертвой хваткой вцепиться в этот грешный светильник, чтобы не свалиться вниз!

   "Ну что ж, между мирами летать мы научились. Теперь дело за малым – научиться нормально приземляться", – с улыбкой подумал я.

Глава XI

   В окружении верных друзей я мерно покачивался в седле, краем уха слушая их веселую болтовню, что наполняла меня умиротворением и спокойствием.

   Практически всем кланом мы возвращались с боевых тренировочных сборов, устроенных Вершителем нашей Земли – лордом Разором. Он был одним из самых могущественных людей в Империи и вместе с тем одним из сильнейших ее воинов. Огромный – немного выше Руфа – широкоплечий, с хищным лицом, через левую часть которого вертикально, ото лба и до самого подбородка, пролегал широкий шрам: одним своим видом Разор внушал трепет даже закаленным в боях ветеранам. Закрытый бельмом левый глаз – ранение, полученное им в одном из многочисленных сражений – лишь добавлял грозности этому воителю. В кроваво-красных латах с распростершим крылья черным орлом на груди (гербом его клана), Вершитель буквально олицетворял собой саму сущность Империи.

   В связи с тем, что наша Земля – Петрара – граничила с Бескрайними Степями, и что существовала повышенная опасность набега зеленокожих, подобные сборы не являлись редкостью: Вершители пограничных Земель всегда должны были держать все находящиеся на их территории кланы в боевой готовности.

   Нужно сказать, что наш хоть еще и молодой клан по дисциплине и боевой подготовке сразу занял место среди сильнейших. Более того – Аструм удостоился даже внимания самого Разора, который, мягко говоря, был скуп на похвалы. Так что мы вполне могли гордиться проделанной нелегкой работой.

   Сам же я тоже не бездельничал: со времени второго посещения Аркхимира я успел побывать там еще несколько раз и неплохо преуспел в самоконтроле. Мое странное поведение, так взволновавшее друзей, уже успело забыться, и теперь мы снова были одной большой дружной семьей. Впрочем, преуспел я не только в самоконтроле.

   Развитие моих магических способностей тоже шло очень хорошими темпами, и я уже мог с относительной легкостью проделывать несколько довольно опасных фокусов. Например, я научился выпускать из правой ладони сгустки тьмы, размером с человеческий череп. Стремительно летя к жертве, эти сгустки проникали в ее тело, изнутри ломая все кости. Или я мог раскрыть под ногами противника что-то вроде темной зубастой пасти, которая жадно пожирала несчастного и не оставляла от него даже мокрого места!

   Но самым важным навыком, по словам Эфрира, было управление Геминусом. Как объяснил наставник, это существо являлось чем-то вроде моего "двойника", и я мог призвать его по своему желанию. Каким-то образом этот мистический двойник, подобно моей тени, всегда находился рядом со мной и мог быть очень полезным: с его помощью я мог, например, легко перемахнуть через пропасть – стоило лишь представить, что он цепляется за какой-нибудь уступ на другом краю и потом подтягивает меня к себе!

   Также Геминус мог служить мне шпионом, сражаться рядом со мной в бою, и даже брать на себя нанесенный мне урон! Однако я пока довольно плохо себе представлял, как такое возможно – ведь всему этому мне еще только предстояло научиться. Стоит добавить еще и то, что магией я занимался пока лишь в Аркхимире – использовать ее в Тэрраруме мой наставник категорически запретил.

   "Сперва наберись опыта, а потом поговорим!" – именно так сказал старик на мой вопрос о том, когда я смогу начать использовать новообретенные магические способности в своем мире. Иногда Эфрир меня просто убивал...

   – О чем мечтаем? – проорал мне в ухо Руфус, хлопнув по плечу и тем самым чуть не сбросив с коня.

   – Мечтаем? – недоуменно спросил я, выравниваясь в седле.

   – Ну да! – весело продолжил здоровяк. – Ты бы видел, какая у тебя сейчас была загадочная физиономия!

   – Это я как раз строил коварный план, который позволил бы мне избавить всю нашу многострадальную компанию от одного жуткого типа. Представляйте, он взял себе в привычку орать в ухо и сбивать с седла добропорядочных людей! – ухмыльнулся я, вызвав своей репликой бурный взрыв общего веселья.

   – А если честно, то я как раз думал, какие же вы все огромные молодцы! – продолжил я, когда смех немного улегся. – Наш клан, несмотря на его молодость, уверенно занял место среди лучших. И за дни сбора мы смогли не только сами в этом убедиться, но и убедить в силе Аструма даже такого железного человека, как лорд Разор! – веселье окончательно затихло. – И вся заслуга лежит исключительно на вас! Ведь без вашей помощи и бесценных знаний, без вашей поддержки и советов, вашей тяжелой работы, которую вы по первой моей просьбе безропотно и с готовностью взвалили на свои плечи... Да без вас никакого Аструма и в помине бы не существовало!

   Я обвел взглядом серьезные и слегка смущенные лица друзей.

   – Мелиор, Руфус, Малиша, Бени, – называя их имена, я заглянул каждому в глаза, – я горжусь тем, что судьба подарила мне возможность стоять с вами плечом к плечу и называть вас своими друзьями!

   Повисла тишина, нарушаемая лишь равномерным цоканьем копыт лошадей. Бени скромно потупилась, Руфус самодовольно ухмылялся, а Малиша вообще не выразила никаких эмоций. Через некоторое время молчание прервал Мелиор, на чьих губах играла его лукавая улыбка:

   – Мнится мне – повещу соборное разумение, ежели изреку, што мы сплошь проняты орацией твоей. И во сто крат милее нам внимать речам сим, ибо изливаются оные из уст единого, во ком, знамо, мы главу чтим. Молвил ты, будто безо нас – содружебников твоих – никоей манерой не сподобился бы Аструм. Небось так и есьмо – хто ведает? – в подкрепление своих слов старец даже пожал плечами. – Одначе што ведаю я истинно: безо тебя не зналась бы и в помине дружина сия! Чай ты свел нас, повлек за собой и ально, – маг сделал небольшую паузу, – даровал иным из нас затерянную некогда семему бытия. И я ликую! Ликую, ибо именуешь ты меня содружебником!

   – Хорошо сказано, ребята! Вы меня растрогали! – пророкотал Руфус, делая вид, что смахивает с глаза слезу. – Если бы сейчас мы не были на лошадях, я бы вас всех крепко-крепко обнял и расцеловал!

   – Думаю, это стало бы финальным эпизодом в жизни нашей дружной семьи, – убийственно серьезно произнесла Малиша.

   – Это еще почему?! – удивленно воскликнул здоровяк.

   – Да просто потому, что мы бы вряд ли пережили твои телячьи нежности, Руф, – ухмыльнулась воительница.

   Руфус смеялся так, что вибрировал воздух.

   Его веселье было прервано виром из передового отряда. Лицо подскакавшего к нам на гнедом мерине воина было до крайней степени встревоженным.

   – Эрус Никк, – без приветствия всех остальных обратился он сразу ко мне.

   – Что случилось, рекрут? – спросил я, глядя в испуганные глаза бойца.

   – Мы подъезжаем к деревне, – сообщил он.

   – Как ни странно, но мы отчего-то подозревали, что такое может произойти, – не сдержав улыбки, ответил я.

   – Да, но оттуда поднимаются столбы дыма... – заикаясь, пролепетал вир.

   Я быстро глянул в сторону скрывающейся за лесом деревни и действительно увидел над их верхушками клубы дыма, что чернильными пятнами появились на фоне грозового неба. Тревожно пророкотал гром. В неподвижном воздухе я неожиданно ощутил предгрозовую духоту.

   – Боевое построение! – прокричал я. – Скакать во весь опор! – и, пришпорив коня, рванул вперед.

   Через несколько минут ведущая через лес дорога вывернула на открытое пространство. Я резко остановил коня, и от неожиданности животное встало на дыбы. Сейчас я находился на том самом холме, на который вышел, когда впервые увидел простирающуюся внизу Ориго.

   Только теперь практически вся деревня была охвачена огнем.

   Оправившись от первого шока, я пустил лошадь галопом. Еще издалека я увидел, что охраняющие въезд в селение гвардейцы лежат на земле возле сорванных с петель ворот, не подавая признаков жизни. Я пронесся мимо них, не сбавляя скорости.

   Скача вдоль горящих улиц, я видел еще много тел солдат и селян: не могло быть никакого сомнения в том, что все они мертвы. Но сейчас моей целью являлась ратуша – дядя должен был находиться именно там.

   Неожиданно прямо передо мной на мостовую рухнула горящая балка, перекрывая путь и вселяя ужас в моего и без того напуганного окружающим нас огнем коня. Дико заржав, он вновь встал на дыбы, едва не скидывая меня с седла. Я попытался обуздать взбесившееся животное, но в этот момент здание рядом с оглушительным грохотом и злым воем пламени рухнуло. Мой скакун окончательно потерял голову.

   Кружась на одном месте, конь снова и снова вставал на дыбы, и в шуме разрушающегося здания мне никак не удавалось его успокоить. Осознав, что это бесполезно, я выбрал удачный момент, быстро встал ногами на седло и, резко оттолкнувшись, перепрыгнул через перекрывающую улицу горящую балку. И как только оказался на ногах что было мо?чи побежал по улице. Со всех сторон разваливались дома, осыпая дорогу горящими обломками, но мне удавалось увернуться. До главной площади теперь уже оставалось совсем недалеко.

   Я выбежал прямо к ратуше. Судя по всему, напротив нее происходила основная битва: площадь была усеяна трупами гвардейцев. По моей спине пробежал холодок, когда я заметил, что у некоторых из них были вырезаны сердца и глаза. Среди тел солдат изредка встречались и трупы напавших. На них не было никакой брони – лишь абсолютно черные балахоны без какого-либо знака или символа.

   Внезапно я увидел возвысившуюся фигуру – видимо, этот человек в широкополой шляпе и плаще до того склонился над кем-то или чем-то, из-за чего и выпал из поля моего зрения. Достав на всякий случай меч, я бросился к незнакомцу, который стоял ко мне спиной.

   Подбегая ближе, я увидел, что возле его ног безмолвно лежит окровавленный Фабер.

   "Убийца!", – промелькнула в голове яростная мысль, и мой разум застлала кровавая пелена.

   "Сейчас ты умрешь!", – занося меч, я рванулся вперед, одержимый одним единственным желанием – выпотрошить безжалостно убившего моего дядю подлеца.

   Незнакомец только начал разворачиваться в мою сторону, и я увидел белоснежный кружевной платок, которым тот вытирал окровавленные руки. Это еще больше уверило меня в моем предположении.

   Убийца отреагировал лишь в самый последний момент, когда мой клинок неминуемо должен был вонзиться в его плоть. Белый, с багряными каплями крови платок причудливой птицей взмыл в воздух, а незнакомец молниеносно развернулся. Одновременно он совершил небольшой шаг в сторону и парировал мой удар в мгновение ока возникшим в его правой руке коротким эстоком.

   Такая невероятная реакция поражала, но сейчас это только еще больше разозлило меня. Я тут же отпрыгнул в сторону, ожидая контратаки. Однако убийца и не думал нападать.

   Он оценивающе смотрел на меня приковывающими к себе пронзительно-голубыми глазами – они будто сияли в сумраке под широкополой шляпой. Длинные, до плеч, черные как смоль волосы обрамляли красивое аристократическое лицо, в котором, вопреки его юности и тонким чертам, чувствовались сила и мужество.

   Невозможно было не обратить внимания на наряд незнакомца: расписной, из сложной плотной материи облегающий сюртук, узкие, из того же материала шоссы, короткий, богато украшенный узорами плащ и великолепные ботфорты. Каждая деталь костюма буквально кричала о своей чопорности и элегантности. За толстый кожаный ремень, что опоясывал талию франта, были аккуратно заткнуты изящные перчатки – выделанные из тончайшей кожи, они одни, наверное, обошлись своему владельцу в целое состояние!

   "Неужели этот щеголеватый юнец мог быть ассасином?!" – я даже засомневался в том, что передо мной действительно стоит убийца.

   Неожиданно с земли раздался тяжелый кашель, и я – так, чтобы не упускать противника из виду – бросил быстрый взгляд на Фабера.

   – Дядя, ты жив?! – не поверив своим ушам, воскликнул я.

   – Никк?! Это ты, мой мальчик? – прохрипел старик.

   – Да, я здесь! И сейчас убью того, кто на тебя напал! – яростно впиваясь взглядом в ледяные глаза чужака – точно окаменев, франт так и продолжал стоять передо мной.

   – Постой, Никк, ты ошибаешься! Это не он напал на меня! Все совсем наоборот: если бы не этот человек – я был бы уже мертв... – с трудом закончил дядя.

   Я вновь перевел взгляд на незнакомца. Убрав свой тонкий меч, он сделал небольшой поклон, так и не проронив ни слова. Я же тотчас бросился к дяде Фаберу, на ходу пряча клинок в ножны.

   Теперь мне стало видно, что дядя лежал на расстеленном по земле плаще, а его раны перевязаны темной тканью, на которой еле виднелось большое пятно крови.

   Фабер попытался приподняться мне навстречу.

   – Дядя! Лежи, не шевелись! – вскрикнул я, останавливая его. – Скоро здесь будет Бени – она подлатает тебя! Все будет хорошо! – я положил руку ему на голову.

   – Нет, Никк, – дядя улыбнулся и покачал головой. – Нанесенные мне раны – смертельны. Мне осталось совсем недолго...

   – Что ты такое говоришь?! – перебил его я. – Ты будешь жить! Ты крепкий! Еще совсем немного – Бени уже рядом! – я оглянулся, ожидая увидеть выезжающую на площадь сестру.

   – Никк, – голос дяди стал очень слабым. – Обещай мне, что позаботишься о ней... защитишь ее... – он сжал мою руку.

   – Дядя! – я тоже крепко сжал его руку.

   – Ты знаешь, что был мне сыном. Вы оба всегда были моими любимыми и единственными детьми, которыми меня наградили Боги... – Фабер вновь зашелся в кашле и его губы обагрились кровью. – Пообещай мне, что всегда будешь рядом с Бени! – с трудом прохрипел он.

   – Конечно же, мой дорогой дядя! Клянусь, что буду заботиться о ней до конца своих дней! – воскликнул я.

   – Хорошо, – добрая улыбка осветила его такое родное мне лицо. – Теперь мое сердце спокойно... – Фабер закрыл глаза.

   – Дядя, держись! – я вновь лихорадочно оглянулся, в отчаянии ища и не находя на заваленной трупами и окруженной горящими зданиями площади свою сестру.

   – Все в порядке, Никк, – его губы еле шевелились. – Я прожил долгую и счастливую жизнь. Пришел мой час...

   – Нет! – я ощутил, как к горлу подкатил противный комок.

   Дядя Фабер открыл глаза. Его взор светился удивительным спокойствием и умиротворением.

   – Да хранят вас Боги... – он говорил еще что-то, но этих слов, невзирая на то, что я до боли напряг слух, уже невозможно было расслышать. Губы дяди двигались все медленнее, пока с них не сорвался последний выдох и они окончательно не застыли.

   Я молча смотрел на Фабера, не в силах поверить в то, что его не стало.

   Раздался очередной раскат грома, и нерешительно закапал дождь. Казалось, само небо оплакивает смерть этого человека, крупными слезами орошая его освобожденное от жизненного бремени и словно помолодевшее лицо. Я провел ладонью по челу дяди, закрывая его глаза и, посмотрев на него в последний раз, покрыл безжизненное теперь тело своим плащом.

   Дождь усиливался.

   – Он сказал, что любит вас – это были его последние слова, – прервал тишину, нарушаемую лишь тихим шумом падающих капель, спокойный голос, в котором, однако, чувствовалась тяжесть.

   Я поднял затуманенный взгляд на незнакомца – совершенно забыл про него – и мне показалось, будто в его ледяных глазах промелькнуло сочувствие.

   – Последнее, что я услышал, было – "да хранят вас Боги". Расслышать остальное было невозможно даже с такого расстояния, – медленно, еле шевеля одеревенелыми губами, проговорил я.

   – Я обладаю особым даром – мой слух обострен, – так же медленно проговорил чужак. – До сегодняшнего дня мне удавалось держать свою способность в секрете, но я скорблю о твоей утрате. Я знаю – ты не мог расслышать последних слов своего дяди, и с моей стороны было бы несправедливо не сказать их тебе...

   Не знаю почему, но я ему поверил.

   – Очень надеюсь, что ты не злоупотребишь этим доверием и сохранишь мою способность втайне, – добавил странный незнакомец, и я утвердительно кивнул.

   – Кто ты? – несмотря на наполнившую меня щемящую пустоту, я должен был узнать имя того, кто помог Фаберу и дал мне возможность попрощаться с ним.

   – Инквизитор третьего ранга, Следователь Солл, – небрежно доставая из-под сюртука шейную цепочку из черненого серебра и предъявляя мне медальон в виде грозного ока – символ его полномочий – представился франт. – А ты Никк, лидер клана Аструм, не так ли?

   Я коротко кивнул.

   – Позволь сказать тебе еще кое-что, Никк. – Я продолжал апатично смотреть на инквизитора. – Эти люди, – он пнул один из трупов в черном балахоне, – отступники.

   Сказав это, Солл пронзительно глянул прямо вглубь моих глаз, однако сейчас меня мало чем можно было удивить: я как будто воспринимал все сквозь толстую полупрозрачную пелену.

   Немного помолчав, он продолжил: – Подъезжая к деревне, я видел довольно большой конный отряд, удаляющийся от Ориго в противоположном, северо-западном направлении. Думаю, что это как раз и были атаковавшие селение люди. Если мы незамедлительно отправимся в погоню, то, возможно, у нас будет шанс их догнать. Надо узнать, почему они атаковали мирную деревушку.

   – Не только это, – пустоту в моем сердце начал медленно заполнять гнев. – Я должен отомстить за смерть дяди и всех погибших жителей! – сквозь зубы проговорил я, поднимаясь на ноги.

   В этот момент на площади, во главе с Руфусом и Бени, наконец появились мои люди. Сделав Соллу знак следовать за мной, я поспешил им навстречу.

   – Прости, Никк, мы не могли догнать тебя – многие улицы полностью перекрыли горящие остатки домов, – пророкотал Руф. – Что тут, разорви меня огры, произошло?!

   – Это нам вскоре предстоит узнать, – быстро проговорил я. – Где остальные?

   – Мелиор с Малишей вместе с другими бойцами и целителями ищут выживших...

   – Где отец?! – перебила его Бени, спрыгивая с лошади.

   Не в силах смотреть на нее, я опустил голову и, упершись взглядом в землю, молчал, не зная как сообщить сестре ужасную новость.

   – Никк! – ее голос звенел от тревоги.

   Я заставил себя поднять глаза, в которые она тут же впилась взглядом, пытаясь прочесть и одновременно боясь увидеть в них то, что мои губы никак не могли произнести.

   – С прискорбием вынужден сообщить вам: эрус Фабер пал смертью храбрых, защищая эту деревню и ее жителей от налетчиков, – услышал я сзади голос Солла. – Я пытался его спасти, но мне, к моему величайшему сожалению, это не удалось... – инквизитор замолчал.

   Не издав ни звука и не шелохнувшись, Бени продолжала смотреть на меня широко распахнутыми невидящими глазами, которые до краев наполнились дрожащей влагой. Я сделал несколько шагов вперед и крепко обнял ее. Девушка задрожала всем телом. А потом, порывисто обхватив меня обеими руками, уткнулась в мою грудь и залилась слезами.

   К горлу снова подкатил комок, а сердце просто разрывалось в груди. Ярость и гнев все больше охватывали меня. Прижимаясь губами к голове сестры, я еще крепче обнял ее, как бы пытаясь этим забрать хотя бы часть той боли, которая переполняла ее. Сотрясаемая рыданиями, Бени вся вжалась в меня и только тихо всхлипывала.

   Краем глаза я заметил, как Солл отозвал Руфуса в сторону, по пути что-то быстро говоря ему. Здоровяк внимательно слушал инквизитора и изредка кивал, а потом, подозвав одного из командиров, стал отдавать какие-то приказы. Судя по всему, мне больше не нужно было заботиться об организации преследования, и я мог немного побыть с сестрой.

   – Он просил меня позаботиться о тебе. Быть всегда рядом, – тихо проговорил я, отрывая губы от белокурой головы.

   Бени подняла на меня залитое слезами и дождем лицо.

   – Именно это он просил в самом конце? – немного заикаясь, спросила она.

   – Да. Но последними его словами было то, что он любит нас...

   – Он всегда думал только о нас, – девушка улыбнулась сквозь слезы, с новой силой заструившихся по ее щекам.

   – Он умирал счастливым, зная, что мы будем вместе и станем заботиться друг о друге, как делали это всегда, – я взял в руки голову сестры. – Мы должны быть сильными, Бени. И сейчас мы обязаны догнать тех, кто это сделал, и покарать их за совершенное злодеяние! – твердо закончил я.

   – Да, ты прав, Никк, – сестра стряхнула с покрасневших глаз слезы и вытерла мокрое лицо руками.