Текст книги "Аркхимир (СИ)"

Автор книги: Никита Бураковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

   Тяжело было назвать ее зданием, так как потолка у него вовсе не было. Скорее это больше походило на древнее сооружение, стены которому заменяли массивные, стоящие друг на друге камни. Сложенные в виде букв "П", эти многочисленные валуны окружали огромную иссиня-черную глыбу. Стоя в самом центре и возвышаясь над всей конструкцией заостренной вершиной, она прямо полыхала ярким голубым пламенем.

   Словно зачарованный, я направился к этому здоровенному куску скалы, по пути замечая, что пол здесь уже не покрывали плиты: ровный и гладкий, он был расчерчен прямыми линиями. Направленные к глыбе, они состояли из тех же ломаных символов, которыми были изрезаны плиты. Вспыхивая возле П-образных камней, по линиям лучами стремительно пробегали искрящиеся ярко-голубые огоньки. Приглядевшись, я увидел, что этот эффект создавали зажигавшиеся одна за другой руны. Такие же письмена горели и на центральной глыбе, только тут они были гораздо крупнее.

   Когда я подошел к ней вплотную, мой взгляд приковал самый ее центр, где на ярком фоне чернел единственный несветящийся знак. Я почти физически почувствовал, как внутри меня словно что-то оборвалось.

   Узким кошачьим зрачком на меня равнодушно взирал темный глаз. Этот знак был как две капли воды похож на мое родимое пятно.

Глава VIII

   Я распахнул дверь и остановился на пороге, пытаясь отдышаться. Яркие потоки света проникали через маленькие резные окошки и заливали небольшую уютную комнатку, которая служила нам одновременно и как гостиная, и как кухня.

   Мама стояла к двери спиной и не заметила моего внезапного появления. Что-то тихо напевая, она продолжала готовить обед.

   – Мама! – громко закричал я.

   Она слегка вздрогнула и обернулась. Добрая ласковая улыбка осветила ее лицо и заискрилась в больших красивых глазах.

   – Что случилось, Никки? – спросила она, вытирая руки передником.

   Я нерешительно подошел к ней.

   – Почему у тебя губа разбита?! – тень беспокойства омрачила мамино лицо. – Ты снова подрался с этим сорванцом Браем?

   Глядя в пол и пряча разбитые в кровь кулаки за спину, я сердито кивнул.

   – Никк, ну сколько можно?! Он ведь старше тебя на несколько лет и гораздо крупнее! – сердито начала она.

   – Зато я быстрее! – упрямо возразил я, поднимая голову и решительно смотря прямо в мамины глаза.

   Глядя на меня, она не могла сдержать улыбки, которая вопреки ее нахмуренным бровям начала пробиваться как упрямый лучик солнца сквозь дождевые тучи.

   – Это опять из-за твоего родимого пятна? – спросила мама уже более мягким тоном.

   – Сегодня он выдумал, что это клеймо, а меня назвал племенной коровой и смеялся! – я скрипнул зубами, вспомнив наглое ухмыляющееся лицо этой скотины. – Ну ничего, сегодня я поставил ему та-а-акой фонарь под глаз, что болван теперь целую неделю всю деревню по ночам освещать будет!

   В этот момент мама не сдержалась и, порядком меня озадачив, залилась звонким и мелодичным смехом – я то думал, что она опять будет ругаться из-за очередной драки! Я стоял и растерянно хлопал глазами.

   – Ох, Никки-Никки, – отсмеявшись, сказала она, мягко притягивая меня к себе. – Дети всегда дразнят тех, кто не похож на них. Но ты не должен обращать на это внимания. Знай – ты особенный: Боги выделили тебя из всех остальных, и я верю, что тебя ждет великая судьба! Не позволяй себе озлобляться! Докажи всем, и в первую очередь самому себе, что ты достоин быть особенным! – Я серьезно кивнул, укрепляясь ее верой в меня. – А теперь давай обработаем твою губу, чтобы ее не раздуло на половину этой смешной мордашки, – заговорщицки проговорила мама, проведя пальцем по моему носу и заставляя улыбнуться.

   Она усадила меня на мягкий стул и, потрепав по голове, пошла за необходимыми медикаментами. Я удобно расположился и стал наблюдать за ней. Было так хорошо и спокойно. Плавные и мягкие движения матери постепенно начали убаюкивать меня, и я прикрыл глаза, не в силах бороться с этой приятной сонливостью.

   Мне показалось, что прошла всего лишь секунда. Я вновь открыл глаза, но моему потрясенному взору предстала совсем иная картина: за окном сгустилась тьма, а комната вспыхнула языками пламени. Я увидел искаженное страхом лицо бежавшей ко мне мамы. За ее спиной отец яростно сражался с какими-то страшными, закутанными в черные балахоны людьми, один вид которых вселял в меня ужас. Их лица скрывались под глубокими тяжелыми капюшонами, а в руке каждого чернел длинный клинок. Совершив ловкий выпад, отец пронзил одного из пришельцев и, скинув с него капюшон, отшатнулся...

   Вместо головы взгляду предстала черная, меняющая форму пустота. Она быстро начала всасываться сама в себя и через мгновение все тело, будто взорвавшись изнутри, исчезло, а на пол упало одно лишь бесформенное одеяние. Жуткую картину перекрыло лицо подбежавшей ко мне матери.

   – Ники, мальчик мой, выбегай через заднюю дверь и, не оглядываясь, беги к лесу! – скороговоркой сказала она мне, сунув в руки какой-то сверток. – Здесь карта. Используй ее, как я тебя учила. Ты должен попасть в деревню Ориго и отыскать там своего дядю – эруса Фабера!

   – А как же вы с отцом?! – в ужасе всхлипнул я.

   – За нас не беспокойся – мы встретимся с тобой там! – она тоже всхлипнула и, крепко обняв меня, поцеловала в макушку. – А теперь беги не мешкая! И да благословят тебя Боги! – с этими словами мама развернула меня к задней двери и решительно подтолкнула.

   Я послушно побежал, но все же оглянулся в проем закрывающейся двери и увидел, как отца, вокруг которого валялось несколько кучек черного тряпья, одновременно проткнули три длинных клинка. Мать, схватив ухват, с криком кинулась к нему. Дверь закрылась, но эта картина, навечно врезавшись в память, все еще стояла у меня перед глазами.

   Не знаю, кричал я что-то или нет – внезапно все звуки стихли и я погрузился в оглушительную тишину. Внутри возникло жгучее желание вернуться в дом и собственными руками разорвать этих существ: кем бы они ни являлись – мне больше не было страшно!

   Я уже тянулся к дверной ручке, когда неожиданно ощутил на левом плече ледяную и, казалось, вытягивающую из меня жизненное тепло мертвую хватку. Но в следующее мгновение вцепившаяся в меня рука отдернулась, точно ошпаренная, а я почувствовал нестерпимое жжение, которое исходило от плеча и растекалось по всему телу горячей волной. Вне всякого сомнения, то горело мое родимое пятно. Обхватив правой рукой плечо, я развернулся и увидел, теперь вблизи, отпрянувшую от меня темную фигуру. На короткий миг в блеске пламени – огонь уже охватил большую часть нашего дома – промелькнул вышитый на черном одеянии золотыми нитками знак: жадно раскрытая пасть.

   Однако замешательство врага было недолгим – в следующую секунду он выхватил меч, а я, переполняемый яростью, безрассудно кинулся на него. Но что безоружный мальчик мог сделать неведомому существу?! Меня ждала неминуемая смерть, а может быть, и еще что-то хуже.

   Не успел я добежать до заносящей меч фигуры, как внезапно перед глазами полыхнула ослепительно-яркая вспышка. А уже через секунду все окутала тьма. На миг возникло ощущение, словно нечто непереносимо мерзкое облепило все мое естество своими лапами, а в голове промелькнула мысль, что это и есть смерть.

   Сжавшись и зажмурившись, я со страхом ожидал, что же случится дальше. Но ничего не происходило. Когда я, наконец, решил открыть глаза, то обнаружил, что стою на опушке леса и все еще сжимаю в руках сунутый мне мамой сверток. Живой и невредимый. Немного жгло лишь плечо, которое носило этот знак.

   Мой знак.

   Я моргнул. Все эти, такие живые и яркие воспоминания промелькнули перед глазами, заставив вновь погрузиться в детство и пережить тот страшный день, когда, защищая меня от чего-то ужасного, погибли мои родители.

   Я все еще стоял напротив сияющего голубым светом столба, из центра которого на меня смотрел этот странный, знакомый мне с малых лет глаз с узким кошачьим зрачком, окруженный расходящимися от него шестью прямыми ресницами. Поддавшись неожиданному импульсу, я дотронулся до этого символа, и он, сначала тускло, но быстро разгораясь, полыхнул пронзительным пламенем. Нестерпимо яркий свет моментально охватил и весь камень, заставляя меня зажмуриться.

   Невзирая на крепко сжатые веки, ослепляющий свет, как и тогда, в детстве, тут же сменился тьмой. Впрочем, на этот раз никаких неприятных ощущений не было. Напротив – я преисполнился удивительной легкостью!

   Какое-то время глаза ничего не видели, но потом зрение постепенно стало возвращаться. Я находился у той же глыбы. Однако теперь она, как и вся остальная конструкция, лишь тускло мерцала в полумраке. Вроде бы все было по-прежнему, но у меня возникло смутное чувство какой-то кардинальной перемены. Только вот я никак не мог понять, что именно изменилось.

   Обойдя черный кусок скалы, я увидел идущие вверх ступени. Решив обязательно вернуться сюда с Мелиором – мудрый старец понимал в таких вещах куда больше меня и являлся к тому же довольно хорошим знатоком древних рун – я поспешил покинуть это загадочное место. С непонятно откуда взявшейся уверенностью в том, будто иду на выход, я устремился вверх по ступеням, которые продолжали сиять под моими ногами, освещая путь.

   Через некоторое время лестница кончилась, и я, пройдя под искусно вырезанной в камне аркой, попал в довольно узкую пещеру. Несмотря на отсутствие какого-либо видимого источника света, здесь легко можно было обходиться без факела. Также я неожиданно обнаружил, что уже не замерзаю: сухой и теплый воздух, с вплетающейся в него тонкой струйкой свежего дуновения, всячески способствовал моему согреванию. Никаких разветвлений не было, и я бодро шел в единственном направлении, избавленный от необходимости блуждать по запутанному лабиринту пещер.

   Постепенно стены начали расширяться, а вдали забрезжил слабый свет выхода. Одновременно с этим я краем глаза заметил быстрое движение под потолком пещеры, которая в этом месте была уже настолько широкой, что по ней легко мог пройти парадный полк имперской Гвардии. Я глянул наверх, но в окутывавшем неровный свод сумраке было невозможно что-либо разглядеть. Впрочем, у меня появилось острое чувство чьего-то явно недоброжелательного присутствия. За мной внимательно наблюдали.

   Не замедляя шага и делая вид, что ничего не замечаю, я продолжил свое движение в сторону выхода, но внутренне сжался пружиной, готовый в любой момент к нападению. И оно не заставило себя долго ждать. Почувствовав атаку, я резко отпрыгнул в сторону. Одновременно в моих руках оказался меч, а тело приняло оборонительную стойку.

   На том самом месте, где только что стоял я, изгибаясь, словно дикая кошка, теперь стояло невиданное мной доселе существо. Жуткую пасть со значительно выступающей вперед челюстью обрамляла пена, которая хлопьями падала на пол пещеры. На продолговатом черепе, обтянутом тонкой, расчерченной сеткой пульсирующих вен кожей, не было видно ни ушей, ни глаз. Голое, без каких-либо признаков шерсти темное туловище походило на тело пантеры – примерно такого же размера, гибкое и мускулистое. Каждую из четырех лап – передняя воинственно скребла землю – венчали крупные, размером с нож, загнутые когти, а на конце извивающегося чешуйчатого хвоста тускло поблескивало длинное жало. Никогда не слышал, чтобы подобные твари встречались в Империи – это существо можно было смело назвать монстром, что явился из самой Преисподней!

   Ничего не добившись своей стремительной атакой, бестия поменяла тактику и теперь, медленно обходя меня, совершала быстрые, но аккуратные удары, словно хотела проверить мою реакцию. Я, в свою очередь, тоже не спешил опрометчиво нападать, решив лучше изучить повадки своего неведомого противника. Одно уже было мне абсолютно ясно: тварь разумна и поэтому представляет особую опасность.

   Сделав несколько пробных атак, дьявольское создание неожиданно вытянуло хвост – он оказался очень длинным – пытаясь достать меня жалом. Я едва успел отмахнуться мечом и по пещере эхом прокатился гулкий отзвук. Похоже, этот шип был крепким как сталь, и удар такой силы с легкостью пробил бы насквозь мою изрядно потрепанную бригантину. Я стал еще осторожнее.

   Существо постепенно теряло терпение: с каждой неудачей оно рычало все громче и все яростнее щелкало зубами. После очередного промаха бестия яростно совершила слишком сильную атаку. Я ждал этой ошибки и, резко отскочив, тут же метнулся вперед, со всей силы рубанув по ее лапе. Тварь жалобно взвизгнула, а из глубокой раны брызнула вязкая, терпко пахнущая голубоватая жидкость.

   Против моего ожидания, клинок не смог перерубить лапу невиданного зверя – видимо, оружие, потеряв свою первоначальную остроту в моем первом бою, оказалось слишком тупым для этой задачи. Или же кость бестии, как и шип на ее хвосте, ничем не уступала по прочности стали. Вложив слишком много силы в удар, я открылся и едва успел отклониться от направленного мне в сердце острия хвоста. Впрочем, полностью уклониться не хватило времени, и шип насквозь пронзил мое тело, войдя под левую ключицу, ближе к плечу. Боль была дикой, но не поколебала ясности моего разума.

   Я быстро перехватил хоть и ослабленной, но все еще твердой левой рукой хвост и диагональным ударом меча снизу вверх перерубил его. А затем тут же отпрыгнул назад, одновременно выдергивая из себя жало.

   Разъяренная тварь, запрокинув голову, издала истошный вопль и вдруг резко метнулась на меня, заставая врасплох. Мощный удар лапы, что пришелся мне в корпус, сбил меня с ног. От неожиданности и боли я выронил клинок, и он со звоном упал на каменный пол пещеры. Изогнувшись и триумфально рыча, адская бестия изготовилась для последнего прыжка, но тут на нее что-то стремительно ринулось сверху.

   Это было еще одно такое же существо, которое, похоже, решило избавиться от ослабленного конкурента и заполучить себе добычу, то есть – меня. Дико визжа, твари вцепились друг в друга и принялись кувыркаться по полу.

   Воспользовавшись данной мне свыше передышкой, я превозмог боль и поднялся на ноги. У нового монстра было явное преимущество: серьезная рана лапы и нехватка хвоста делали из первой бестии достаточно легкую добычу. Собирая силы и сжимая острое жало – я намеревался воспользоваться им вместо довольно бесполезного в этой битве меча – мне оставалось только выжидать подходящего для атаки момента.

   После бурной, но недолгой схватки, новой твари удалось прижать противника к полу. Она изогнулась и несколькими быстрыми колющими ударами хвоста изрешетила своего соперника, а затем, вцепившись ему в глотку, разорвала ее острыми зубами. Фонтанируя вязкой ярко-голубой жижей, поверженное существо издало предсмертный булькающий хрип, а победитель, запрокинув голову, зашелся торжествующим воем. Именно это мне и было нужно!

   К тому моменту я как раз подобрался к победителю со спины и был достаточно близко для прыжка, в который вложил все последние силы. Подлетев над забывшейся тварью и обеими руками держа смертоносное жало острием вниз на манер копья, я всем весом обрушился на нее.

   Мое импровизированное оружие с размаху вошло прямо в разверзнутую пасть и впихнуло вой бестии обратно в ее утробу. Поперхнувшись и захлебываясь собственной кровью, тварь задергалась в предсмертной агонии. Я скатился с нее и обессиленно рухнул на пол.

   Меня лихорадило. Перед глазами все плыло. Видимо, жало было отравлено и теперь, когда я позволил себе расслабиться, яд в моей крови заработал с удвоенной силой. Повернувшись набок, я тупо глядел на лежащие друг на друге трупы монстров. Моя правая рука сжимала левое плечо. Было понятно, что этого недостаточно чтобы остановить кровь, но я не находил в себе сил подняться и перевязать рану.

   Перед моим мутным взором останки существ неожиданно вспыхнули ярким золотым огнем и стали быстро тлеть, оставляя одни лишь остовы костей. Пламя же вместо того чтобы погаснуть собралось в струи, которые принялись кружиться в воздухе. Переливаясь золотисто-оранжевым цветом, потоки удивительной энергии постоянно изменялись и вырисовывали прихотливые узоры. Наблюдая за этим дивным танцем, я меланхолично отметил про себя, что все это достаточно необычно.

   Меж тем золотистые струи медленно и как бы нерешительно устремились в мою сторону и, оплетая меня змеями, стали проникать в тело. Их нежное прикосновение принесло с собой восхитительные, ни с чем не сравнимые ощущения – в жизни не испытывал ничего подобного! Бессилие и озноб стали отступать, а растраченные силы быстро восстанавливаться. Удивленным взглядом я проводил последние вошедшие в меня искрящиеся всполохи и... с легкостью вскочил на ноги.

   Было ощущение, точно я в любую секунду могу взять и взлететь – легкость и сила буквально переполняли меня! Я непроизвольно ощупал раненое плечо и с удивлением обнаружил, что оно больше не болит. Быстро сдвинув бригантину, я просто не смог поверить своим глазам – на месте недавней раны не было ни единой царапины!

   Это было каким-то чудом: даже самый опытный целитель не мог заживить сквозную рану, не оставив шрама. Впрочем, я быстро взял себя в руки – не стоило более задерживаться в столь опасном месте, ведь неизвестно сколько еще таких же тварей прячется здесь, мечтая вонзить зубы в мое тело. Решив оставить все удивления на потом, я поспешил к выходу. Выбравшись из этой злосчастной пещеры, я собирался скинуть доспехи и осмотреть остальные раны, которых тоже больше не ощущал. Неужели и они бесследно исчезли?! Однако когда я вышел наружу, то забыл не только об этом, но и вообще обо всем на свете.

   Понимая, что стою с открытым ртом, как идиот, я ничего не мог с этим поделать: представший перед моими глазами мир кардинально отличался от того, что я привык видеть всю свою жизнь.

   Не то чтобы небо оказалось вместо голубого – зеленым, а деревья, напротив, фиолетовыми. Нет. Небо было голубым. Но это был настолько насыщенный бирюзовый цвет, а деревья и трава прямо светились изнутри таким сочным изумрудным светом, что у меня даже заболели глаза! Звонко журчащий ручеек – он весело сбегал со склонов скалы – переливался драгоценным сапфиром в лучах ослепительно-яркого янтарного солнца. Упоительно свежий воздух был таким вкусным, что хотелось вдыхать его без остановки. Легкий ветерок, изредка нерешительно замирая, ласково трепал листву деревьев, игрался в траве и нежно прикасался к лицу.

   Но самым невообразимым и прекрасным зрелищем явились гигантские золотисто-огненные столпы, которые искрящимися реками струились по воздуху и любовно обвивали собою небосвод. Извиваясь и сплетаясь друг с другом в прихотливом орнаменте, эти величавые потоки – конечно же, в невообразимо более крупных объемах – были именно той энергией, что излилась из мертвых монстров и исцелила мои раны.

   Вся эта картина просто лишила меня дара речи. Создавалось ощущение, будто всю свою жизнь я сидел в душной затхлой каморке и глядел на мир сквозь грязное запотевшее окно. И только теперь оно открылось, а я смог высунуться с головой наружу!

   – Что, нравится тебе тут? – внезапно раздался за спиной резкий голос.

   Молниеносно разворачиваясь и взмахивая мечом, я принял боевую стойку, готовый ко всему. Так я думал.

   Но я ошибался...

Глава IX

   Я стоял словно пораженный громом.

   На лежащем слева от входа в пещеру камне, опираясь на простой деревянный посох, ссутулившись и слегка склонив голову, сидел старик, чье угловатое лицо вызвало во мне непонятное смятение. Внутри появилось тягостное ощущение, точно я забыл и никак не могу вспомнить нечто очень важное. Старик медленно выпрямился и пронзительно посмотрел мне в глаза.

   Внутри меня будто все перевернулось, и я вдруг вспомнил. Вспомнил, что видел его в своих снах, которые моментально забывались сразу же после моего пробуждения, и которые, невзирая на все старания, мне никак не удавалось восстановить в памяти.

   И сегодня этот старик тоже мне снился! Он звал меня! "Иди ко мне!" – слова, что разбудили меня, были сказаны им!

   – Кто ты?! – вынырнув из омута охвативших меня чувств и снова обретя дар речи, спросил я.

   За вырвавшимся из уст вопросом тут же, как вода через прорванную плотину, хлынули остальные: – Почему ты мне снился?! Зачем меня звал?! Что это за место?! – у меня имелось еще много вопросов, и я жаждал получить немедленные ответы, причем на все сразу! Такое нетерпение было для меня нехарактерно, но тут я точно с цепи сорвался.

   – Ты не ответил на мой вопрос, – улыбаясь, прервал мой словесный поток старец.

   С резко опущенными вниз уголками рта улыбка получилась довольно странной и производила неоднозначное впечатление. Однако его слова подействовали на меня отрезвляюще.

   И вправду, что же это я?! Как дикий накинулся с вопросами на незнакомого, пусть и снившегося мне человека. Единственным моим оправданием было то, что все эти необыкновенные события – они свалились сегодня на меня как огр на голову, и последней каплей стал этот старик – абсолютно выбили меня из колеи! Я помотал головой, пытаясь хоть немного собраться с мыслями.

   – Можешь убрать меч, – продолжил мой собеседник. – Уверяю – сейчас никакая опасность тебе не грозит, хотя, думаю, ты и сам это знаешь.

   Я уставился на свою вытянутую вперед руку с мечом – не знаю, как такое возможно, но я каким-то образом забыл, что у меня вообще есть рука! Вместе с этим я прислушался к своим ощущениям и с удивлением понял – незнакомец прав. Я мог голову дать на отсечение, что никакой угрозы для моей жизни действительно не было. Откуда у меня взялась такая уверенность – совершенно неясно. Она просто была, вот и все!

   Медленно и аккуратно я убрал меч в ножны. Только сейчас мне вроде бы более-менее удалось прийти в себя.

   – Ну, так что, тебе здесь нравится? – повторил старик свой вопрос.

   – Тут просто восхитительно... – честно ответил я и, заколебавшись, замолчал.

   – Ты ведь еще что-то хочешь сказать, – проницательно глядя на меня, заметил незнакомец.

   – Да, – я все еще сомневался, стоит ли оглашать кажущееся мне нелепым ощущение, но потом все-таки решился: – Не знаю почему, но у меня такое чувство, будто после долгого путешествия я наконец-то вернулся домой...

   Я ожидал, что старик поднимет меня на смех, но он лишь снова улыбнулся своей непонятной улыбкой и удовлетворительно кивнул, точно ждал именно такого ответа.

   – Мне нравится, что ты честно ответил на мой вопрос, и я отплачу тебе той же монетой. Правда, на вопрос "кто ты" любому человеку сложно дать более-менее вразумительный ответ, но тут уж расстараюсь, – незнакомец издал звук, который мог отдаленно напомнить смешок, а затем продолжил: – Меня зовут Эфрир и я являюсь кем-то вроде хранителя этого места, – он неопределенно повел посохом. – Снился я тебе в первую очередь потому, что ты, хоть и неосознанно, сам этого хотел – иначе бы мне это просто не удалось. А звал я тебя затем, чтобы ты смог попасть сюда, в Аркхимир. Ибо без моего зова ты бы попросту не смог...

   – Подождите, – не веря своим ушам, перебил я его. – Вы сказали, что это Аркхимир?!

   – Да, именно так, – утвердительно кивнул мой собеседник.

   Я недоверчиво посмотрел на старика, но не увидел в его глазах ни безумия, ни лукавства. Легенда об Аркхимире была хорошо известна не только мне, но и любому жителю Империи, и всегда воспринималась мной как сказка. Впрочем, вспомнив о встреченных в пещере существах и сопоставив это с тем, что окружало меня, я призадумался.

   – А ты про него что-то знаешь? – удивился Эфрир.

   – Каждый ребенок в Империи знает об Аркхимире! – рассмеялся я. – Это же самая древняя легенда Тэррарума!

   – Расскажи мне, пожалуйста, – попросил он с явным интересом в голосе.

   – А вам она не известна? – в свою очередь, удивился я, на что Эфрир отрицательно покачал головой.

   Странно, но за несколько минут общения с этим странным незнакомцем мне начало казаться, будто мы знакомы друг с другом всю жизнь! И я, забыв обо всех чудесах, какие со мной сегодня случились, начал пересказывать Эфриру то, что, еще будучи ребенком, слушал как сказку на ночь.

   – Давным-давно наш мир заполнили силы Хаоса, который угрожал уничтожением всего человеческого рода: повсюду случались ужасные землетрясения, небо изливалось огненным дождем, моря выходили из берегов и сметали все на своем пути. Одновременно с этим людей атаковали полчища кошмарных монстров, одержимых одной лишь жаждой убийства. Против них выходили огромные армии, разворачивались эпические сражения, которые оставляли после себя усеянные трупами поля, – для усиления эффекта, я сделал небольшую паузу, а затем возобновил рассказ. – Если чудищ и удавалось остановить, то победа, доставшаяся непомерной ценой тысяч человеческих жизней, не радовала тех, кто остался в живых. К тому же очень скоро монстры появлялись вновь, и уже некому было противостоять им. В результате большая часть сел, деревень и городов была стерта с лица земли. Все бы закончилось глобальной катастрофой, если бы в дело не вмешались Светлые Боги, – в этом месте у Эфрира вырвался странный смешок, но когда я замолчал, он знаком показал, чтобы я продолжал. – Они бы могли уничтожить Хаос, но он так тесно переплелся с нашим миром, что вместе с ним пришел бы конец и всему человечеству. А этого Боги не хотели. Тогда они прибегли к хитрости и разделили древний мир на две части, отделив Хаос во времени и в пространстве, и поместив его, по сути, в параллельный мир. А чтобы он не смог оттуда вырваться, проход был заперт Сигиллиумом – Божественной Печатью. Таким образом, Хаос хоть и не был побежден, но оказался надежно заперт в небольшой части Аркхимира. Остальную же его часть – свободную теперь от сил зла – Боги провозгласили Новым Миром и нарекли Орбис Тэррарумом, – закончил я.

   Повисла тишина. По мере моего рассказа Эфрир все больше склонял голову как бы в глубокой задумчивости, и теперь я не решался ее нарушить.

   Неожиданно старик затрясся. Испугавшись, что с ним случился приступ, я хотел уже броситься ему на помощь, но в этот момент Эфрир запрокинул голову и разразился хохотом, продолжающим сотрясать все его тело. Временами, сквозь смех, из его уст вырывались обрывочные фразы вроде: "Это надо же!", "Светлые Боги!", "Заполнили силы Хаоса!", "Уничтожение всего человечества!", которые неизменно вызывали новые взрывы хохота.

   Не понимая причин столь бурного веселья и порядком обескураженный, я стоял, не придумав ничего лучше как нацепить на лицо тактичную улыбку.

   – Ох и насмешил же ты меня вашей легендой, мальчик! – наконец проговорил Эфрир.

   – Жаль не могу присоединиться к вам, – ответил я.

   – Может, когда-нибудь и сможешь, – подмигнул он мне.

   – То есть получается – все, что говориться в легенде неправда? – спросил я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

   – Запомни – у каждого своя правда, – моментально став убийственно серьезным и даже грозным, промолвил Эфрир.

   Перемена была столь кардинальной, что теперь было трудно поверить, будто еще секунду назад этот человек весело хохотал.

   – А вы знаете, как все было на самом деле? – с интересом спросил я.

   – Я много чего знаю, но если стану тебе это рассказывать, то либо моя правда станет твоей, либо ты мне просто не поверишь. Я не хочу ни того ни другого, поэтому если тебе будет суждено все узнать – ты сам это узнаешь и тогда, возможно, мы с тобой разделим общую правду. Такое тоже иногда случается, – витиевато-туманно ответствовал старик. – Что тебе сейчас действительно следует знать: ты вправду находишься в Аркхимире. Именно таким был раньше весь Древний Мир.

   – А зачем я сюда попал?! – вырвался вопрос, который уже давно вертелся у меня на языке.

   – Зачем? – переспросил Эфрир. – На этот вопрос я тебе, к сожалению, ответить не могу, ибо я не тот, кто держит в своих руках нити судьбы, и мне не ведомо будущее. Возможно, ты попал сюда, чтобы узнать правду о себе? – он пронзительно глянул мне в глаза и от этого взгляда внутри меня все похолодело.

   – Точно могу сказать лишь одно, – немного помолчав, продолжил старик, – так было суждено. Ты – особенный, Никк. И здесь ты можешь получить силу и могущество, неведомые ни одному смертному!

   Такое неожиданное заявление меня просто поразило. А вот то, что Эфриру было известно мое имя, совсем не удивляло.

   – И что я должен буду сделать взамен? Спасти мир? – заставил себя усмехнуться я, хотя так беспокойно на душе мне не было никогда.

   – Спасти мир? – губы старика вновь расползлись в загадочной улыбке. – По-моему, ваши светлые боги, – при этих словах в глазах Эфрира полыхнул холодный огонь, – неплохо справляются с защитой Тэррарума, так от чего же его надо спасать?! Нет, – он покачал головой. – Как ты распорядишься дарованным тебе Проведением подарком – зависит только от тебя самого. В любом случае тебя будут ждать великие деяния, однако добрые или худые – решать только тебе, – старик вновь пронзил меня своим взглядом, и я с трудом выдержал этот тяжелый как наковальня взор.

   – Я вижу в тебе Силу и Волю, – продолжил Эфрир, – и предлагаю стать твоим Наставником – это моя судьба. Готов ли ты принять свою?

   – То есть вы предлагаете мне выбор? – уточнил я.

   – Конечно. У каждого должен быть выбор! Прямо сейчас ты можешь вернуться тем же путем, каким попал сюда. Ты забудешь обо всем, что здесь произошло и, наверное, проживешь долгую и счастливую жизнь обычного человека, но больше никогда не сможешь вернуться в Аркхимир, – старик сделал паузу, давая мне обдумать его слова. – Или же ты можешь встать на путь полный опасности и удивительных свершений. Путь, уготованный для тебя. Путь, который, возможно, приведет тебя к правде. К твоей правде.

   А потом голосом, от которого у меня пробежал мороз по коже, Эфрир добавил: – Однако, хоть мне и неведомо будущее, должен тебя предупредить – этот путь может привести тебя совсем не туда, куда тебе захочется. И выбрав его однажды – развернуться назад будет уже невозможно.

   Он окончательно замолчал, продолжая в упор смотреть мне в глаза. В нависшей тишине появилось ощущение, что старик читает мои мысли как открытую книгу, и я, наконец, опустил взгляд.

   Всем нутром я ощущал, что происходит нечто очень важное. Может быть, самое важное в моей жизни.

   Эфрир сказал, что я особенный и меня ждет великая судьба. То же самое в детстве мне говорила мама. Я и сам всегда смутно чувствовал свою особенность: я был более ловким и гораздо удачливее окружающих меня людей. За что бы я ни брался, давалось мне с поразительной быстротой и легкостью. Из самых опасных передряг я всегда выбирался целым и с улыбкой на лице. Мне не был ведом страх в бою. Остальные безоговорочно признавали во мне лидера и с готовностью рисковали жизнями, без колебаний исполняя любой мой приказ.