355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ника Янг » Эскорт для босса или Верни моего ребенка (СИ) » Текст книги (страница 5)
Эскорт для босса или Верни моего ребенка (СИ)
  • Текст добавлен: 6 марта 2021, 12:01

Текст книги "Эскорт для босса или Верни моего ребенка (СИ)"


Автор книги: Ника Янг


Соавторы: Настя Ильина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15. Ева

Как только мы оказываемся в городе, я действую быстро. Царев сосредоточен на дороге, Саша завязывает узлами уши зайца, которого я ей подарила.

Достаю из сумочки пластиковый пакет, из него – специальную палочку с ватным окончанием и подмигиваю девочке.

– Саша, – шепчу ей, чтобы не привлекать внимание. – Давай поиграем!

Она с радостью откликается.

– Открой рот, закрой глаза!

Саша сначала прищуривается, подозрительно смотрит на меня, но заяц в ее руках ломает сопротивление быстро и безболезненно. Она делает так, как я и просила: открывает рот, закрывает глаза.

Я еще раз убеждаюсь, что мужчина не следит за моими манипуляциями в зеркало заднего вида и быстро провожу палочкой по внутренней стороне щеки малышки. Быстро опускаю анализ в специальный пакетик, который выдали в клинике, и с такими же предосторожностями упаковываю маленькую прядку отрезанных волос.

– Вот и все! – Восклицаю я, разрешая Саше открыть глаза. Она подмигивает. – Это наш с тобой секрет! – Прикладываю палец к губам, показывая, что лучше всего молчать об этом, и она согласно кивает, как взрослая.

Я не хочу обманывать, но иначе мне никак не взять этот анализ на ДНК, не узнать, не понять наверняка – точно ли это моя дочь, или у меня разом помутился рассудок. Всю новогоднюю вечеринку я боялась, что Царев найдет запечатанные одноразовые пакеты, которые мне удалось выкупить в клинике, чтобы взять анализы самой, и переживала, что что-то может пойти не так.

Вообще весь вечер оказался странным, пугающим, волнительным, иногда – ужасным, но главное я сделала. Взяла анализы, и они сейчас покоились в моей сумке, спрятанные так, чтобы никто не понял, что это.

Я смотрела в окно на дорогу, и думала, думала о том, кого встретила на вечере мэра.

Она очень изменилась – не походила на ту девушку, которую я видела четыре года назад: сделала себе новые большие губы, изменила форму носа. Но главное в ней осталось: холодные глаза, которые смотрели будто бы сквозь тебя, и какое-то невыносимое равнодушие, эгоизм, который, казалось, можно было ощутить тактильно.

Эта девушка лежала в соседней палате в роддоме, где мы лежали три года назад, часто интересовалась моим самочувствием и спрашивала – не нужно ли чего. Я стандартно отмалчивалась, улыбалась, и всегда говорила, что мне ничего не нужно, что, в общем-то, было правдой. Просто этот интерес казался каким-то фальшивым, странным, неуместным.

И еще очень хорошо помню тот самый день, когда меня после чистки, процедур везли по белому больничному коридору. В тот момент болело не тело, нет, болели жилы, несколько дней звенела от ужаса душа – мне сказали, что моя доченька не выжила, умерла от асфиксии. И потому сразу же среагировала на детский плач. Я точно знала, что это плачет, жалуется моя дочь, моя маленькая крошка, – ведь материнское сердце невозможно обмануть!

С трудом приподняв голову, я увидела ее – мою соседку по палате. В нарядном платье, на каблуках, она несла к выходу с нашего этажа небольшой розовый сверток. И там, под несколькими слоями одеял, плакала, задыхалась, моя дочь.

– Стой! – Крикнула я тогда, буквально рванув всем телом туда, за ней, но девушка, услышав мой возглас, испуганно обернулась, ахнула, и тут же торопливо дернула ручку двери на себя, чтобы закрыться, сбежать.

Мне снова вкололи снотворное, чтобы успокоить, и никто не мог понять, что я чувствовала, всей своей душой чувствовала, знала, что эта безразличная, насквозь фальшивая девушка с синими глазами уносит на руках мое главное сокровище – мою дочь.

– Ева, – Царев тихонько позвал меня, и я перевела на него взгляд, все еще находясь в задумчивости. – Тебя везти домой?

– Ой, нет, – я прижала к себе сумку с анализом на ДНК и тут же показала в сторону. – Остановите, пожалуйста, на остановке, мне нужно кое-куда заглянуть.

– Куда? – недовольно сдвинул он брови на переносице. Я запаниковала на мгновение – с него станется сделать все так, как ему удобно, как он хочет, и потому торопливо поправилась:

– Скоро начнется рабочая неделя, а мне нужно завершить кое-какие дела.

– Хорошо, – Царев припарковал машину там, где я просила, и помог выйти наружу. Он вдруг сжал мою ладонь и заглянул в глаза, будто бы пытаясь что-то прочесть в них.

– Спасибо, – выдохнула я, и отвела взгляд. – За прекрасный вечер.

– Увидимся, – он неохотно отпустил мою ладонь, и я тут же сорвалась с места, чтобы не чувствовать укол сожаления, кольнувший сердце от нашего быстрого и скомканного прощания. Но у меня было дело и мне не терпелось завершить его, чтобы убедиться в том, что я не сумасшедшая, не больная, и Саша по-настоящему является моей дочерью.

Оглянулась только на повороте, убедиться, что автомобиль Царева укатил дальше, и он не увидит, куда я захожу. «Центр репродукции» встретил меня вышколенной белизной и ароматом дезинфицирующих средств. Только здесь можно было лично сдать тесты, хоть и очень за дорого, не приводя ребенка, а самостоятельно взяв нужные анализы, чем я и воспользовалась.

– Здравствуйте, – обратилась к девушке и достала внушительный пакет из сумки. – Мне, желательно, поскорее, очень нужно знать результаты пораньше.

– Они будут готовы через три дня, – девушка приняла мой объемный пакет и потянула чек. – Результаты вы получите на свою личную почту, ждите.

– Большое вам спасибо, с Новым годом, – пробормотала и поплелась домой.

Это были очень долгие, эмоционально выматывающие выходные, но трехдневное ожидание, которое мне еще предстояло перед тем, как я узнаю правду, казалось еще более пугающим.

Я ждала этого три года– ждала и надеялась, что моя дочь жива и мое сердце не может ошибаться, но сейчас, когда счет пошел на часы, я почувствовала, что балансирую на грани. И мне нужно будет запастись огромным терпением, чтобы не обновлять электронную почту каждые полчаса, ожидая ответа на главный вопрос: точно ли моя дочь Александра Царева?!

Глава 16. Дмитрий

Проходит три дня… Три долгих мучительных дня…

Я скучаю по Еве и не могу отрицать то, что ей удалось украсть часть моего сердца. По ней скучаю не только я, даже Саша. Моя дочь постоянно спрашивает, когда сможет снова встретиться с Евой и поиграть с ней, а я не знаю, что можно ответить. Захочет ли Ева поддерживать с нами общение?

Я перевёл ей двести тысяч за сопровождение на празднике, но она даже не написала ничего. Наверное, она и не желает больше видеться. Я не удивлюсь, если, вернувшись на работу, узнаю, что Сладкова больше не числится в штабе наших сотрудников.

Сладкова…

Захожу в комнату, в которой она ночевала у нас, и чувствую себя каким-то помешанным фанатиком. Почему я до сих пор думаю о ней? Почему не могу выбросить её из головы? Вспоминала ли она меня? Наверное, нет… Я стискиваю зубы и выхожу. Мне хочется сжечь эту комнату вместе с воспоминаниями о женщине, которая теперь кажется каким-то дурманом, мимолётным видением.

Ева…

Сладкова…

Загадка…

Женщина, которая таинственным образом вторглась в мою жизнь и вырвала моё сердце.

И кем теперь стал я?

Властный Царёв, который даже развод с женой перенёс стойко?

Превратился в соплю, мечтающую о романтических отпусках на море втроём.

– Дмитрий Александрович, у Саши снова поднялась температура… Она плачет и просит, чтобы Ева приехала и почитала ей сказку на ночь! – жалостливо лепечет Нина и с надеждой смотрит на меня.

Моя дочь простыла на этом проклятом уикенде, за что я возненавидел приглашение мэра ещё сильнее, как, наверное, и его самого. Малышка уже два дня кашляла, пила выписанные врачом сиропы и много времени проводила в постели. Температура то спадала, то появлялась… Как правило, её состояние ухудшалось ближе к вечеру. И вот снова.

– Скажи ей, что сейчас папа почитает сказку! – бросаю я и думаю, что для начала неплохо было бы принять душ, чтобы от меня исходил запах свежести, а не парфюмерии.

– Я говорила, но она хочет увидеть именно Еву. Вы знаете, мне показалось, что эта женщина сумела заменить Саше мамочку. Принцесса ведь ни к кому и никогда так не тянулась, как к Еве!

– Бред! – почти рычу я, пусть и понимаю, что так и есть на самом деле. Нина права. Ева сумела занять важное место в сердце Саши, как и в моём.

– Простите! – Нина начинает виновато теребить пальцы рук. – Я пойду тогда, попробую её уложить…

– Подожди. Я позвоню Еве. Не уверен, что она согласится приехать, но я попробую.

Мне даже самому становится легче после сказанных слов. Кажется, словно я сделал глоток свежего воздуха, а душа вдруг начала улыбаться. Почему?

Уединяюсь в своём кабинете и долго не могу решиться набрать её номер. Однако вскоре пальцы сами ловко нажимают на кнопку вызова, и я жду.

Ева отвечает практически сразу, а её голос звучит как-то взбудоражено, словно она ждала этого звонка. Вдруг она сама хотела позвонить и предложить встретиться? Вдруг она точно так же скучала без нас?

– Дмитрий Александрович, добрый вечер! – отвечает Ева.

– Здравствуй, Ева! Почему снова так официально? Кажется, мы договорились говорить с тобой на «ты». Кроме того, после встречи Нового года в поместье мэра тебе долго не отделаться от статуса моей девушки, потому что нас успели сфотографировать и наверняка уже написали горячие новости о моём новом тайном романе.

– Прости… Я не думала, что игра затянется…

Игра…

Для неё всё это было игрой.

Обычно такие вещи говорят мужчины, но Ева особенная женщина. Она то и делает, что переворачивает мою реальность с ног на голову.

– Если ты хочешь, то я объявлю о нашем расставании после того, как новости о романе появятся в прессе…

– Как тебе будет угодно, – лепет Ева. – Как Саша? Она не спрашивала обо мне?

– Спрашивала… Собственно, именно по этой причине я тебе и звоню, Ева. Саша заболела сразу же, как мы вернулись домой. Врач выписал лекарства, но перед сном у неё поднимается температура, и уже вторую ночь Саша зовёт тебя. Мне неудобно об этом просить, но…

– Я приеду! Сейчас только вызову такси и примчусь! – отвечает Загадка, так и не дав мне закончить собственную мысль. И я снова теряюсь.

Почему она так реагирует на новости о моей дочери?

Ева будто бы влюбилась в Сашу и принимает её, как свою!..

И я даже не знаю – хорошо это или плохо.

Как воспринимать её заботу? Радоваться этому или начать переживать и поговорить с психологом?

– Спасибо! – отвечаю я и отключаю телефон.

Мне хочется сказать, что я заплачу ей за этот визит, но в ту же секунду я понимаю, что далеко не всё решают деньги. Они не удержали рядом со мной жену… Они не помогли найти для Саши няньку, к которой моя девочка стремилась бы так же, как к Еве. Порой деньги бессильны, а Загадка в эту секунду согласилась оказать мне бескорыстную помощь, приехав к Саше, и я боюсь, что предложив ей оплату, сильно обижу её. Лучше уж сделаю это, если она даст хотя бы какой-то намёк на необходимость оплатить её визит.

Бреду в комнату своей маленькой принцессы, чтобы порадовать её хорошей новостью. Когда захожу, Саша хнычет, но смотрит на меня и улыбается, вытирая слёзки кулачками.

– Папа, Ева плиедет полетить меня? – с надеждой спрашивает дочь.

Она лежит в своей кроватке, и мне становится паршиво от её вида. Хоть это и простуда, которая проходит обычно на пятый или седьмой день, а мне хочется забрать всё на себя в эту секунду, излечить мою малышку.

– Да, дорогая. Ева уже в пути! – отвечаю я.

– Она как самая настоясяя фея! Мне слазу станет легче, когда она плиедет! – лепечет Саша, а у меня сердце обрывается.

Она действительно как самая настоящая фея, но она вгоняет меня в замешательство своим поведением…

Поглядываю на часы и отпускаю Нину, чтобы отдохнула и встретила Еву, как только та приедет, а сам решаю провести время с немного повеселевшей дочерью. Мне не хватает её… И как только она вылечится, мы здорово повеселимся вместе, даже если потребуется взять дополнительные выходные на работе.

Глава 17. Ева

Три дня…Три чертовых дня я не могу думать ни о чем другом, только о результатах анализов. Жду теста ДНК так, как не ждала Деда Мороза в детстве. Мои губы искусаны, а пальцы обгрызены до мяса. Ни о каком маникюре и речи нет, я только и делаю, что включаю и выключаю сотовый телефон.

Начинаю смотреть телевизор с новогодними передачами, но надолго моего внимания не хватает, и я на самом деле жалею, что эти праздники такие длительные – мне бы не помешала разрядка, переключение сознания на работу.

Но вот наступает третий день, и напряжение от ожидания достигает своего апогея.

Мне становится так страшно, что зубы немного отстукивают дробь, когда я подношу чашку горячего чая с ромашкой, чтобы немного успокоить нервы. Руки ледяные, как и все тело. Не помогает согреться даже теплый банный халат. Чувствую, что такими темпами я скоро совсем превращусь в ледяную королеву, и не доживу до того момента, когда получу ответ – правда ли Саша моя дочь.

И потому захожу в душ, посильнее включаю напор горячей воды и подставляю под упругие струи свое тело. Пар заполоняет пространство ванной комнаты, и холод потихоньку отступает. Однако я все равно кошусь краем взгляда на маленькую стеклянную полочку, на которой лежит черное зеркало моего сотового телефона– все надеюсь, что придет ответ из клиники.

Спустя полчаса я понимаю, что жизнь понемногу вернулась в мое тело. Изнутри уже не рвется лед, не крошится на куски замерзшая душа. И теперь я начинаю думать совсем о другом…О Цареве.

Мне отчего-то кажется, что это не вода обнимает мое тело, а его пальцы, сильные, смелые, уверенно касаются моих бедер, груди, скользят по талии. Я закрываю глаза и проваливаюсь в эти нескромные ощущения, которые неожиданно наводняют мой разум так быстро и сильно, что некуда деться от них – ни спрятаться, ни закрыться. Да и если честно сказать, то теперь, в одиночестве ванной комнаты, куда точно никто не сможет заглянуть, мне хочется отпустить себя на волю и немного помечтать о несбыточном, недосягаемом, волшебном. Я отчетливо помню, как вкусно пахнет его тело, когда он приближается так близко, что между нами не пройти и иголке; как начинает дрожать мое тело, когда он проводит рукой по моей руке, дотрагиваясь до кончиков пальцев; как набухают губы, когда я чувствую его дыхание у своего виска.

Мне удивительно приятны его прикосновения, они завораживают, они восхищают, быстро разгоняя кровь по венам, такого я не ощущала никогда в своей жизни, и эти ощущения немного пугают.

Пугают потому, что у нас нет ничего общего и совсем не может быть, ведь если результат ДНК будет положительным, я начну с ним драться, воевать за то единственное сокровище, которое действительно принадлежит мне по праву – за мою маленькую дочь. Я слишком долго – целых три года – оплакивала ее, и теперь, когда она нашлась, ни за что не отступлюсь, не отойду в сторону, буду сражаться зубами и ногтями, только бы все вернуть на круги своя, только бы она оказалась рядом со мной.

Выключаю воду, достаю полотенце и промокаю им волосы.

Пусть Царев силен, влиятелен, богат, однако он – не мать, и не сможет заменить девочке ту, которая отдаст свое сердце, только бы ей было хорошо.

Вдруг сотовый телефон подскакивает от трели звонка, и я быстро подхватываю его непослушными пальцами, принимая вызов.

Царев!

Изнутри поднимается невыразимый ураган эмоций, который грозит смести все на своем пути, и мне приходится сделать несколько вдохов – выдохов, только бы привести свои мысли, себя саму в порядок, унять волнение.

– Дмитрий…Александрович… – я здороваюсь, говорю что-то, а сама прикладываю пальцы к вискам, в которых начинает стучать кровь. После невыносимо нежных поцелуев, которые у нас с ним были, трудно перейти на официальный тон, но ведь наша сделка с ним завершилась, я выполнила задание – побывала в качестве сопровождающей на том самом вечере, куда ему нужно было прибыть со спутницей, а теперь нас ничего не может связывать.

– Почему так официально? – Он делает мне замечание, и я улыбаюсь, губы сами собой растягиваются в улыбку, и с этим ничего нельзя поделать – мне действительно приятно от того, что он думает обо мне не как о своей подчинённой, или странной девушке, которой оказалось очень нужным побывать на вечере мэра, и где в итоге я чувствовала себя все время лишней.

Но тут он говорит то, от чего все мои фривольные мысли тут же испаряются: Саша заболела! Заболела!

После окончания разговора тут же бегу в комнату, даже не позаботившись о том, что полотенце спадает на пол и начинаю натягивать одежду на все еще влажное после душа тело. Мне некогда обращать внимание на такие мелочи! Мне срочно нужно туда, где болеет мое сердце! Мне нужно спасти свою дочь!

Буквально на последней минуте ожидания такси кидаю в сумку кое-какие свертки, и быстро застегиваю молнию замка. И только в лифте выдыхаю: кажется, ничего не забыла, и снова увижусь со своей доченькой!

– Вам куда? – таксист уточняет адрес, и я называю улицу и номер дома, на которой живут Царевы. Он тут же выруливает с моего двора, и я откидываюсь на спинку заднего сиденья.

Совсем скоро я приеду к тебе, моя крошечка. Совсем скоро обниму. Только бы ничего серьезного! Только бы все обошлось!

Я вспоминаю, как мы все вместе играли в снежки возле дома на том самом мероприятии у мэра, и нервно кривлю губы: как же я не досмотрела, не уберегла ее. Наверняка, она простыла именно там, когда валялась в сугробе. Но устоять от этого удивительного приключения – от души повеселиться с девочкой было выше моих сил, и я, конечно же, принимала участие во всех ее снежных играх, которые только подсовывала детская фантазия. Мы кидались снежками, строили снежную крепость, падали в огромные, пышные сугробы, которые бывают только в лесу, стряхивали с еловых веток снег, и пищали от восторга, когда он падал за шиворот и щипал колючими снежинками шею.

Это я во всем виновата!

Кусаю губу, отчаянно, до крови и мысленно подгоняю водителя: скорее, скорее!

– Девушка! – Я моргаю, не понимая, что происходит. Водитель убавляет громкость автомагнитолы. – У вас сотовый телефон звонит.

– Ой, и правда! – Задумавшись, не замечаю, как в кармане сумки оживает мой телефон, и спешу достать его. Замочек молнии слушается не с первого раза, но, наконец, он поддается и достаю аппарат. – Алло!

– Ева Царева? – уточняет женский голос на том конце провода.

– Да, я.

– Мы выслали вам на почту результаты анализов, но во время новогодних праздников обзваниваем своих клиентов.

– Да, это не лишнее, – говорю онемевшими, обескровленными губами. Боже. Боже. Боже – так стучит сердце в груди.

Сейчас я все узнаю.

Сейчас.

Целых три года я была уверена, что мое сердце похоронено, превратилось в пепел и готов развеяться на ветру, и прямо сейчас я узнаю свой вердикт: правда ли я сумасшедшая, или эта девочка на самом деле является моей дочкой.

Правда или нет?

Да или нет?

– Результаты анализов теста ДНК положительные. Погрешность небольшая – около трех процентов.

– К-как это? – рассудок не готов до конца принимать информацию.

– Тест на девяносто семь процентов положительный. До свидания.

– С-спасибо, – отключаю связь и невидящими глазами смотрю в окно, за которым проплывает нарядная улица, украшенная новогодней иллюминацией.

Девяносто семь процентов. Девяносто семь.

Не может быть. Быть того не может, но Саша и правда моя дочь!

Выходит, Дмитрий Царев украл ее у меня?!

***

– Ева, рад, что ты смогла приехать, – Дмитрий помогает снять зимнее пальто, а я несмело улыбаюсь ему. Шок от новости немного схлынул, и я стараюсь держаться как ни в чем не бывало, чтобы не вызвать подозрений, чтобы он ни о чем не догадался. Тем более, что мне нужно подумать, как быть дальше, что мне делать, как распорядиться этой информацией? Просто так, с бухты – барахты, в дверях его дома сказать об этом я еще не могу, да и не имею права. Думаю, он просто посмеется над моими словами и закроет дверь прямо у меня перед носом, сочтя, что я всего лишь сумасшедшая женщина.

– Не могла проигнорировать твой звонок, тем более, что Саша заболела.

– Да, она очень тебя звала, кажется, ты ей понравилась даже больше, чем Дед Мороз со всем его мешком подарков.

Мы невесело усмехаемся, потому что оба нервничаем из-за ее внезапной болезни. И если для него это, скорее всего, дело привычное, для меня – впервые.

Он провожает меня в ванную комнату, где я намыливаю руки, и внимательно следит за моими действиями. Его взгляд буквально прожигает спину, опаляет волосы, и мне неуютно и в то же время горячо под его взглядом. Хочется, чтобы он отвернулся и одновременно, чтобы он продолжал вот так смотреть. Эта путаница в чувствах не может привести ни к чему хорошему, и потому я резко выдыхаю, будто бы таким образом можно избавиться от мужского аромата, проникающего в пазухи носа.

– Ты можешь остаться в доме на ночь, так будет даже лучше, – говорит он, и глаза его загадочно блестят.

– Но я…

– Не спорь, Ева, – обрубает на половине все мои возможные и невозможные возражения. – Как твой начальник, руководитель, приказываю остаться здесь, в доме, ни к чему тебе ночью мотаться туда-сюда. Тебе выделена комната рядом с детской, и ты сама понимаешь, что опасаться тебе меня не стоит, я не серый волк.

– Да уж, – хмыкаю и останавливаюсь возле двери, покрашенной в розовый цвет.

Он упирается ладонью в стену рядом и медленным, тягучим взглядом, проходит по моему телу, которое подрагивает от такого пристального, чересчур интимного внимания.

– Спасибо, Дмитрий… хм… Дима, – я резко жму на ручку двери, пока наше уединение снова не превратилось во что-то более глубокое, чем простой разговор. Она отворяется, и я быстро проскальзываю внутрь.

– Ева! – раздается слабенький голосок со стороны кровати, которая стоит у окна и тут же все мои мысли о мужчине выветриваются вон из головы. Я вижу девочку, и спешу к ней. сажусь на пол, на корточки прямо перед ее кроватью, провожу рукой по влажному лбу, на который прилипли колечки волос.

– Деточка, – воркую нежно и прячу дрожь в голосе. – Я пришла к тебе как только ты меня позвала. Мы вместе будем лечиться и быстро встанем на ножки!

– И зяйчика!

– Зайчика?

Она кивает. Я приглушаю лампу у кровати, которая светит прямо ей в глаза и поднимаю с пола игрушку, которую подарила ей на Новый год. Мне так приятно, что из всего того, что ей подарили, что она увидела в эту волшебную ночь, она выбрала именно мой подарок, что не могу описать этого словами. В уголках глаз закипают слезинки, и я скорее смахиваю их потеплевшими пальцами.

– И зайчика будем лечить! – кладу ей под ручку, и она с улыбкой кладет его под румяную после сна щечку.

– Ева, как хорошо, что вы пришли, – сзади подходит няня Нина и нагибается ко мне, говоря тихо. – Саша вас очень звала.

– Нина, – я не смотрю на няню, а поворачиваюсь и гляжу прямо в глаза Дмитрию, который уперся в дверной косяк своим плечом и сумрачно следит за моими действиями. – Если позволите, мы с Сашей побудем вдвоем, наедине.

– Надине? – Переспрашивает девочка, и мы все смотрим на нее. Она моргает, трет кулачками глаза.

– Это недолго, – успокаиваю Царева. – Я прочту книжки, которые ей понравятся.

– Да! – резко кивает Саша.

– Ну что ж… – На удивление, мужчина соглашается и отступает, давая дорогу проходящей мимо няне. – Я буду…внизу.

Едва дверь за ними прикрывается, достаю из сумки несколько книжек, снимаю кофту и сажусь поближе к девочке. Она кладет свою горячую голову мне на грудь и вздыхает. В этот момент мое сердце сжимается так сильно, начинает стучать так быстро, что, кажется, выскочит из грудной клетки. Но этот звук успокаивает Сашу, и я глажу ее по голове, перебирая спутавшиеся волосы, расправляя пряди.

Так спокойно и легко я не чувствовала себя давно, и теперь, когда мы вот так просто полулежим на кровати, придает мне не только силы, но и уверенности в том, что все будет хорошо. По-другому и быть не может!

– Эти книжки я читала своей доченьке, когда она была в животике, – с придыханием делюсь с ней важным откровением. Саша приподнимает голову и тыкает мне в живот пальчиком.

– Тут?

– Тут! – смеюсь и прижимаю ее к себе ближе. – Мы читали эти книжки вдвоем, и когда ей что-то нравилось, она пиналась изнутри. И тогда я читала эту сказку снова.

Воспоминания об этом туманят слезами глаза. Всю беременность я проходила легко, меня ничего не волновало, анализы были очень хорошими, и, наверное, именно поэтому я тогда не могла принять заключение и слова врачей о том, что ребенок умер при родах. Ведь этого не могло быть! Мы стали с ней единым целым – вместе читали сказки, и она всегда реагировала на мой голос, что невероятно умиляло и смешило.

– Тада давай читатсь! – Саша обняла меня снова, прижалась горячей головой, и я открыла книжку, которую не открывала уже три года…

– Давным – давно, когда еще деревья Вечного леса были маленькими, в небольшой норке под ивой родился лягушонок… – начала я читать медленно и тихо, прислушиваясь к самому сладкому, самому приятному звуку на свете – дробному биению сердечка маленькой девочки, доверчиво прильнувшей ко мне.

Комната медленно погружалась в полумрак, который рассеивался только уютным светом прикроватной лампы, и я гладила девочку по голове, отвечая на ее вопросы, которые она задавала про глупого и отважного лягушонка. Температура спадала, и спустя какое-то время Саша уснула, а я все также сидела в кровати, поглаживая ее, наслаждаясь счастьем в чистом виде, и понимала, что отпустить ее, оставить просто так не смогу.

Потому что она – моя. По – настоящему моя!

Это говорит не только анализ, тест ДНК. Так говорит мое сердце, моя интуиция, мой материнский инстинкт, если хотите!

И тогда в моей голове вдруг появляется план.

Осторожно, чтобы не побеспокоить девочку, медленно выбираюсь из ее объятий, укрываю одеяльцем. Температура спала, и я точно знаю, что она уже завтра будет идти на поправку, потому что я смогла каким-то невероятным образом силой своей любви и заботы прогнать болезнь, растворить ее в тенях наступающей ночи, раздавить в зародыше, не давая разрастись в ее крови.

Прикрываю за собой дверь, и тихо, на цыпочках, вхожу в темную и пока еще прохладную комнату, ту, которую мне выделил Царев. Свет луны освещает только кровать, тумбочку рядом, скользит по экрану ЖК-монитора телевизора на стене, путается в углах какой-то картины.

Я отхожу к окну, включаю сотовый телефон и набираю номер бывшего мужа.

Нас уже ничего не связывает целых три года, но теперь, когда я знаю правду, когда я на сто процентов получила подтверждение того, что он ошибался, да что говорить, – что все ошибались! – надеюсь, что он мне поможет.

Как бы там ни было, но ведь и он – отец Саши, и должен помочь мне забрать ее из этого огромного дома, у этого сильного и властного мужчины, который считается ее отцом.

– Алло? – Выдыхаю в трубку, приглушая голос. – Это я.

– Чего тебе? – На том конце провода мужской голос звучит сонно и недовольно, но меня это не может остановить.

– Я хочу, чтобы ты приехал за мной… и своей дочерью… Мне нужно, чтобы ты скорее появился тут и увез нас с Сашей отсюда…

– Что?!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю