Текст книги "Эскорт для босса или Верни моего ребенка (СИ)"

Автор книги: Ника Янг

Соавторы: Настя Ильина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 38. Ева

Прошел месяц. Этот месяц оказался довольно выматывающим, как по мне: нам постоянно приходилось приезжать в полицейский участок на допросы разного уровня. Дима не дал заглохнуть этому делу, решив доказать и выяснить правду для себя до самого конца. Наверное, ему так было легче поставить точку в браке с Верой, которая так вероломно решила обмануть его и меня. Он виделся с ней в тюремной камере – приходил посмотреть в глаза этой женщине, и вернулся оттуда задумчивый и нервный. Сразу же прижал меня к себе, и стоял, обнявшись, долгих десять минут, выравнивая дыхание.

– Я никому тебя не отдам, не отдам. Ты – не Загадка, Ев-ва, ты – Сокровище, – он сказал это еле слышно, но я услышала, и от этих его проникновенных слов мое тело покрылось мурашками.

Видимо, разговор с бывшей женой не получился, или она сказала ему то, чего не должна была говорить этому сильному, умному, прекрасному мужчине, достойному самого лучшего в этом мире.

Сергею дали пять лет колонии какого-то там поселения, я не вдавалась в подробности, не хотела узнавать ничего о своём прошлом. Каждый сам решил свою судьбу, а я лишь убедился, что всё тайное рано или поздно становится явным. И мне не было жаль бывшего мужа, наверное, глубоко в душе я желала ему худшего наказания…

Вина Яны еще не была доказана – ее дело постоянно дополнялось новыми факторами, и потому решение суда затруднялось дать оценку ее действиям. Но мне было все равно на ее судьбу – я не могла простить ей того, что она, глядя мне в глаза, видя бездну моей трагедии, не призналась, не успокоила, не сказала, что моя дочь жива, когда я думала, что умру от боли ее потери.

А дома…

Дома я чувствовала себя настоящим человеком. Я действительно не жила все эти годы, погружаясь в нелепые мечты о дочке, представляя каждую ночь, как она растет или учится чему-то новому. Теперь мне не нужно было мечтать, потому что все желания исполнились, даже больше, с лихвой.

Мы вместе с Сашкой начали занятия с логопедом, а после – начали ходить вдвоем к репетитору по английскому языку, и эти совместные занятия мне приносили такую радость, такое полное счастье, что не могла нарадоваться тому, что мои мечтательные сны в тысячи раз превзошли реальность…

Детская психика более гибкая, чем взрослая, и поэтому она действительно смирилась с тем, что мамы Веры нет в ее жизни. а я прилагала все усилия для того, чтобы вытравить ее образ из хорошенькой головки бойкой девчонки.

– Это что такое? – войдя в комнату, даже присела от удивления. Вместо маленькой девочки в комнате стояло небольшое чучелко с накрашенными глазами, размазанной по всему лицу помадой и на каблуках. Моих, между прочим, каблуках.

– Это мода! – Сашка попробовала крутануться перед зеркалом, но у нее ничего не получилось – большие туфли просто не выдержали бы такого действия. Я захихикала в ладошку, жалея, что не взяла с собой сотовый телефон, чтобы запечатлеть чудо-чудное: рождение звезды в тенях на все лицо, помаде на щеках и подбородке, юбке-пачке на плечах и кожаных штанах.

– Какая…чудовищная…мода! – выдавила от смеха я, присаживаясь перед ней. – Сашенька, а ты не хочешь смыть все это безобразие до прихода папы?

Она задумалась, поняв вдруг, что ей за такое художество может и влететь от справедливого и строгого отца.

– Можно… – она приложила пальчик к губкам и скорчила умилительную рожицу. – Только памада твая не смывается.

Девочка потерла подбородок, и я поняла, почему он такой красный – она явно решила помаду стереть, но вышло только хуже.

– Плохая памада! – резюмировала Саша.

Я взяла ее за ручку и провела в ванную комнату.

– Пойдем скорее, пока ни няня, ни папа нас с тобой не увидели в таком виде, хорошо?! Маленькие девочки не должны краситься, они и без того очень красивые!

– Навелна… – она без вопросов позволила себя умыть, хотя мыльная вода попадала в нос, отчего ей пришлось смешно фыркать.

– Вот так уже лучше, – я приподняла ее повыше, чтобы она увидела себя в зеркало в ванной комнате. – Видишь, какая ты красавица?

В зеркале отразились мы с ней вдвоем – невероятно похожие разрезом глаз, формой лица, изгибом губ. И у меня отчего-то защемило сердце. Несмотря на то, что я уже привыкла к тому, что мы каждый день с утра до вечера и с вечера до утра находились рядом, вместе, иногда все равно накатывало это ощущение волшебности и страха все это потерять…Не объяснимое, противоречивое, не логичное, но оно все равно иногда скреблось где-то за душой.

– Ты тозе, – хихикнула она.

Я поставила ее на ножки и присела рядом.

– Ну что, больше не будешь брать мою косметику?

– Нет, не буду, – насупилась на мгновение она. А потом расцвела, осененная неожиданной мыслью. – А ты мне купись памаду для меня?

– Детскую помаду? – мне снова стало смешно и радостно. – Обязательно!

Саша обняла меня, и сказала четко и внятно:

– Спасибо, мама!

Я замерла, а она, прижавшись еще раз своим доверчивым тельцем ко мне, убежала в комнату, услышав шаги отца. А я…Буквально рухнула на колени, прижав руку ко рту, сдерживая рыдания. Слезы незаметно подкрались, и начали литься из глаз неконтролируемым, светлым, чистым потоком, вызванным этим удивительным, своевременным, нужным признанием дочки.

– Ну, Саша, красотка! – я услышала голос Димы. Он снова вернулся с работы пораньше, как я и просила его – очень хотелось провести побольше времени вместе. – А где…А…вижу…

Увидев меня, он тут же бросился на колени передо мной, обдал своим невыносимо вкусным парфюмом, смешанным с его личным запахом, притянул к своей груди, в которой гулко и знакомо билось родное сердце.

– Ева, что случилось? Тебе плохо?

– Дима… – всхлипнула я. – Димочка, мне так хорошо…Так хорошо…

Сашка заглянула в комнату, увидела нас, обнимающихся на полу ванной, и тоже бросилась в эту кучу-малу.

– Мамочка!

Дима вздрогнул, и прижал меня к себе крепче – сразу понял причину моих радостных, светлых слез. Поцеловал в макушку сначала меня, потом – ее.

– Я так тебя люблю, Дим, так люблю, – прошептала я, зная, что мои слова не останутся без ответа. Потому что не может быть иначе – от моей любви все сердце казалось больше, не помещалось в груди. И я знала, что знала, что и он испытывает точно такие же чувства – их отражение я ловила в его взгляде каждое утро, ощущала в объятиях на ночь.

– А меня? – ревниво подняла головку Саша, и Дима ухмыльнулся. Я притянула ее к себе ближе, чтобы было удобнее сидеть, пока эта егоза снова не умчалась по своим важным девочковым делам.

– А тебя – больше всех, – сказала я ей серьезно.

– Кто тут кого любит больше, я бы поспорил, – пошутил Дима и Сашка показала ему язык, вызвав наш общий смех.

А я бы уже не спорила. Я знала – каждый любит по-своему, и каждый из нас был достоин этой долгожданной, сильной, выстраданной любви.

Эпилог

Семья…

Как много нежности, любви и теплоты хранит в себе это слово.

Когда-то я думал, что она у меня есть. Я считал, что Вера – моя семья. Я любил её по-своему, а она просто позволяла любить себя и строила за моей спиной коварные планы. Я жил в замках из песка, которые выстроил себе сам, но когда они рухнули, я нашёл в себе силы, чтобы подняться и двигаться дальше.

Если бы не случайная встреча с Евой, я не знаю, как бы обернулся для меня обман бывшей. Возможно, она сумела бы провернуть свой коварный план и оставить меня без всего. А что было бы с Сашей? Страшно даже представить, что стало бы с моей девочкой рядом с такой матерью в кавычках.

На мгновение я возвращаюсь мыслями к нашей встрече с бывшей женой в камере. Ей дали большой срок, слишком большой для неё. Я был уверен в том, что если она и вернётся оттуда живой, то её жизнь уже не будет такой как прежде. Из хрупкой леди, купающейся в деньгах, Вера наверняка превратится в алкоголичку.

– Помоги мне, Дима! Вытащи меня отсюда! Во имя всего хорошего, что было между нами! Тебе ведь было хорошо со мной! Было же! Не скрывай, что так и есть! Прошу тебя, вытащи меня отсюда! Заплати кому нужно, и я исчезну из твоей жизни! Клянусь тебе! – схватилась Вера за мой визит, как за спасительную соломинку.

Вот только я пришёл совсем не для того, чтобы помогать ей. Я хотел просто посмотреть в глаза и спросить, зачем она это сделала.

– Ты не в своём уме, Вера! Ты убила живого человека! – отрицательно помотал головой я. – Я не буду помогать тебе!

– Это был не человек! Он всё делал ради денег! – Вера начала истерически смеяться. – Он не погнушался даже подменить ребёнка, сказав матери, родившей его, что её дочь мертва.

– Ты тоже! – ответил я, не сводя с этой женщины, которую теперь презирал, взгляда.

– Я многого не хотела… Мне нужны были деньги, чтобы уехать с любимым человеком подальше отсюда и стать счастливыми. Ты сам купился на меня и стал тратить так много денег, что у меня пошла кругом голова. Тогда я подумала, что мы с Сергеем вряд ли будем счастливы, если только я не стану вдовой. Мне нужны были деньги. Много денег! Ты выработал во мне эту зависимость! Я больше не могла жить без салонов красоты и дорогих ресторанов! А потом ты начал давить на меня с ребёнком, говорил как сильно мечтаешь о полноценной семье! Ты сам навёл нас на мысль шантажировать тебя ребёнком и получить столько денег, сколько будет нужно, вот только рожать я не собиралась. Не сама конечно! Зачем мне было портить себе фигуру? Это сделала бывшая Сергея… Эта дрянь, Ева…

Я не мог слушать бред сумасшедшей, сам не знал, зачем вообще пришёл туда, поэтому просто поднялся на ноги и поспешил покинуть это место, пропитанное запахами вины, смерти, преступлений. Вера кричала что-то о том, что я плохой муж, но я уже не слышал её слов, потому что повесил трубку, а из-за стекла её яд не доносился до меня.

– Дим, кажется, там твои друзья приехали! – приближается ко мне Ева и обнимает со спины, вырывая из дурных воспоминаний.

Варвара Никитична снова отпросилась и уехала к своему сыну, потому что тому потребовалась помощь с детьми, а мы остались с дочерью одни, и я взял долгожданный отпуск на работе, чтобы собраться вместе со своими друзьями и провести больше времени со своей семьёй.

– Дикий! – смотрю я на внедорожник, припарковавшийся во дворе. – Загадка, сегодня ты познакомишься с моим хорошим другом и его женой, Тоней! – говорю, разворачиваясь лицом к Еве и обнимая её.

– Егол плиехал! – кричит Саша, увидев через окно своего друга, вышедшего вместе с отцом из автомобиля. – Ула! Егол! Егол!

Саша бежит к входной двери, чтобы встретить гостей, а Ева приподнимается на носочках и касается моих губ своими.

– Это тот мальчик, которого Дикий смог спасти от рака с помощью пересадки костного мозга?

– Да, но только не напоминай им эту историю… Не думаю, что им даже вспоминать её легко!

Ева кивает.

– Конечно, мне и самой нелегко вспоминать всё, что нам пришлось пережить. Что пришлось пережить мне!..

Ева всхлипывает, а я прижимаю её к себе и целую в макушку.

Дикий с Тоней и Егором проходят в дом, и я спешу поприветствовать их, пожимая другу руку. Мы перекидываемся парой фраз, когда во двор въезжает ещё одна машина – Иван со своей невестой. Пока женщины накрывают на стол, а дети убегают в игровую, мы с парнями идём на улицу, чтобы пожарить шашлыки.

– У вас такие истории воссоединения семей, хоть фильмы по ним снимай! – говорит Иван. – А у меня всё проще простого… Скучно живу, наверное… Никаких перестрелок, никаких драк, никаких геройских поступков…

– Вообще-то, твоя невеста – моя сестра, – смеётся Дикий. – Если тебя что-то не устраивает в отношениях с ней, давай обсудим.

– Брейк, парни! Мы сегодня собрались не для того, чтобы чистить друг другу рожи! Сегодня практически идеальный день… Два месяца назад мы с Евой познакомились, и она стала частью моей семьи.

На улице печёт солнце, и я немного щурюсь от его яркого света, который пощипывает глаза, однако промозглый ветер пробирается под одежду, заставляя ёжиться от прохлады.

– Неужели решил, что должно быть всё серьёзно? – смотрит на меня Дикий, поливая на угли жидкость для розжига.

– А что ещё я мог решить? У нас с Евой есть общая дочь, и мы любим друг друга.

– Надо было салюты в честь такого события взять! – суетится Иван.

С друзьями всегда так – хотят громкого праздника и крутых впечатлений.

– Что насчёт твоей бывшей? Ты говорил, что хочешь, чтобы от неё и следа не осталось… Я могу организовать это. Есть у меня в тюрьме знакомые, как я и говорил. Пусть я и давно завязал с преступным миром, но ради старого друга… – напоминает Дикий просьбу, которую я озвучил ему месяц назад в порыве эмоций.

Я был так сильно зол на Веру, что хотел разорвать её на кусочки. Я подумывал о том, что лучше не оставить от неё и мокрого места, чем эта дрянь будет рушить жизни других и дальше, но потом понял одну простую истину… Вера сама себя наказала – она никогда не поймёт, что такое настоящая семья и настоящее счастье.

– Спасибо, Дикий, но, наверное, нет. Я думаю, что я выше всего этого… Как-нибудь переживу, а Вера сама себя погубит.

Я видел, что и Ева больше не желает отмщения, просто наслаждаясь семейным счастьем, и я решил отпустить наше прошлое. Важнее то, что теперь мы с ней вместе. Я даже подумывал написать мэру благодарственное письмо за Новый год, который он организовал, ведь в ином случае мы с Загадкой могли и не познакомиться вовсе.

Мы с парнями разговариваем о планах на лето и говорим, что неплохо было бы поехать в совместный отпуск куда-то на море. Вскоре мясо подрумянивается, и мы возвращаемся в дом. Ева сидит с Тоней и, кажется, Катей – я вечно забывал имя сестры Дикого и теперь невесты Ивана, – и они смеются над чем-то, но как только видят нас, становятся серьёзными.

– Жаль, что мокро на улице, а то бы покушали на природе! – говорю я, присаживаясь за стол рядом с Евой.

– У Саши кашель! Не забывай, что врач рекомендовала пару дней провести дома, – отчитывает меня любимая.

– Как врач подтверждаю, что с кашлем шутки плохи! – вставляет свои пару копеек Иван.

Мы зовём детей к столу, но они смеются в игровой и делают вид, что не слышат нас, поэтому я решаю, что больше не стану оттягивать этот момент.

– Ева, несмотря на то, что наши отношения уже семейные, я всё-таки хотел это сделать в кругу близких мне людей.

Я покашливаю, прочищая тем самым горло, встаю на ноги и достаю из кармана футляр с кольцом.

– Ева, ты станешь моей женой?

Женщина прикрывает рот ладонями. Я вижу слёзы, застывшие в её глазах. Она шмыгает носом, поднимается на ноги и протягивает мне руку.

– Конечно, стану! Дим, как может быть иначе? – отвечает Загадка, и я надеваю кольцо ей на палец.

В это мгновение Иван и Дикий открывают безалкогольное шампанское, отправляя пробки куда-то в потолок, и разливают по фужерам, а мы с Евой стоим и смотрим друг другу в глаза. Алкоголь решили не брать, потому что прекрасная половина отказалась, а Ивану и Дикому ещё садиться за руль, но я приберёг бутылочку дорогого выдержанного напитка, чтобы вечером отметить помолвку наедине с Евой.

– Горько! – начинают кричать девушки, а парни поддерживают их, и я не могу отказать себе в таком удовольствии – целую свою любимую, думая о том, что из-за слепой ярости и ненависти мог упустить своё счастье.

Если бы мы с Евой пошли по иному пути… Если бы продолжили друг друга ненавидеть и бороться друг с другом, то не пришли бы ни к чему хорошему, а виновники остались бы ликовать, занимая пьедестал славы.

Дети присоединяются к веселью. Несмотря на то, что мы не пьём веселящее, нам весело. Мы здорово проводим время, но через несколько часов Тоня начинает суетиться и говорит, что им следует ехать к дочери, малышка не любила надолго оставаться без мамочки, а брать её не стали, чтобы хотя бы немного отдохнуть от детских криков. Иван и Дикий со своими вторыми половинками уезжают. Ева укладывает Сашу спать, и мы с ней остаёмся наедине.

– У меня есть для тебя кое-что… Хотел предложить выйти на улицу и полюбоваться звёздами, но там сегодня слишком холодно, поэтому решил устроить этот небольшой праздник в гостиной!

Я завожу Еву в гостиную, где уже успел разжечь камин и расставить свечи, пока она укладывала дочку спать. Напротив камина я расстелил плед и усыпал его лепестками красных роз. Бутылка шампанского стояла в ведёрке со льдом, а рядом торт, так как в последнее время Ева слишком сильно налегала на сладкое, и я заказал этот специально для неё. Фигурки с мамой, папой и счастливым ребёнком в центре изображали счастье нашей семьи.

– Всё очень красиво! – шепчет Ева. – Но шампанское лишнее…

Она отводит взгляд в сторону и делает глубокий вдох.

– Всё лишнее мы можем убрать! – отвечаю я и прикасаюсь к губам любимой своими.

– Да…

Я обнимаю Еву за талию, и мы начинаем танцевать под нежную романтичную мелодию, разливающуюся из динамиков.

– Дим, у меня ведь тоже есть подарок для тебя… И я очень сильно нервничаю.

– Да? – я хмурюсь, глядя на неё.

Ева взволнованна. Её нижняя губа дрожит. Она изо всех сил пытается собраться, но выходит как-то слабовато.

– Говори, Ева! Я не кусаюсь. Хотя… Если тебе захочется пожёстче…

– Я беременна! – лепечет она.

Воздух в мгновение выбивает из лёгких, и я сильнее прижимаю Еву к себе.

У нас будет ещё один ребёнок… И этот ребёнок будет сразу расти в полной семье, где мама и папа окружат его и Сашу своей вселенской любовью.

– Я люблю тебя! Как же сильно я люблю тебя, Ева!

– И я тебя люблю! – шепчет она и прижимается ко мне.

Следует порадовать утром Сашу, а пока насладиться нашей радостью вдвоём. Поэтому что это слишком личное, слишком трогательное… слишком…