Текст книги "Никто не узнает"

Автор книги: Ника Лисовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Необычно. Лис тоже это заметил. Даже он настроился на некий романтический лад. Клубы, наркотики, дурацкий спор – все это осталось где-то в другом мире. Сейчас перед ним была привлекательная девушка с сияющими глазами, набережная в огнях и густой туман, ползущий с моря.

– Иди сюда, – сказал Лис, привлекая девушку к себе и целуя в мягкие полуоткрытые губы.

Они целовались несколько долгих и откровенно-прекрасных минут, пока Машка не отстранилась. Заглянула Лису в глаза признавшись:

– Мне так хорошо, что хочется умереть! Поедем к тебе?

Лис и сам очень хотел бы сейчас оказаться в своей квартире, вынуть Машку из ее элегантно-взрослых одежек, согревать всю горячими ладонями, целовать сколько захочется и вообще – не отказывать себе в воплощении ни одной фантазии… Но! Все было не так просто. Нужно было "поломаться" для начала. Дать Машке возможность уговорить его, что бы после небыло никаких претензий. Позволить "совратить" его, что бы обмануть ролью хозяйки положения.

– Ты не торопишь события? Может быть лучше посидим где-нибудь?

– Смеешься?! Я же вижу, что ты хочешь того же, что и я! – усмехнулась Машка. – Лови такси и поехали!

После этих слов Лиса словно застопорило. Он сам не знал почему ему вдруг расхотелось ехать с Машкой в свою уютную квартиру.

– Я не знаю что ты там себе напридумывала, но если у нас серьезные отношения, а мне бы хотелось, что бы так оно и было, то и относиться ко всему надо серьезно! – заявил Лис. – Если ты считаешь, что когда я говорил о пустоте, то я имел ввиду свою пустую постель, то ты ошибаешься! Я не ищу просто любовницу – я ищу близкого человека! Мне нужна духовная теплота, а не тело!

– Лис, ты что?! – Машка выглядела не только удивленной, но и испуганной. Она не предполагала, что ее слова могут так Лиса задеть.

– Ты совсем меня не понимаешь, – скорбно покачал головой Лис, делая шаг от девушки.

– Тогда объясни мне! – закричала вдруг Машка со слезами в голосе. – Ты меняешься так быстро, что я не могу понять когда ты врешь, а когда нет!

– Если бы ты стремилась меня узнать, то слушала бы меня, а не делала вид, что слушаешь! – Лис всплеснул руками. – Я устал от этого, понимаешь?! Устал от женщин, которые думают, что мужчинам нужен только секс! Ты помнишь, как мы познакомились? Помнишь? Я думал, что ты способна понять и полюбить меня таким, какой я есть!

– Ну, конечно! – зло рассмеялась девушка. – Конечно же готова! Особенно после того, что было потом! Ты почему-то не любишь об этом вспоминать! Помнишь, как я пришла к тебе со своими чувствами, а ты наплевал в мое распахнутое сердце! О каком понимании ты теперь мне рассказываешь?!!

– Я хочу все исправить. – Лис понял, что упреки больше не к месту. – Прости. Я не должен был так с тобой разговаривать. Мы начинаем все сначала, иначе – для чего все это?

– Я не знаю! Это же твоя игра! Ты говоришь – и я готова поверить. А еще бежать от тебя хочется, потому что знаю – хорошим все это не кончится!

– Так беги, – с усмешкой пожал плечами Лис и специально сделал несколько шагов от девушки.

Машка молчала. Всматривалась прищурив глаза в туманный горизонт и вдруг, словно сердце одержало верх над разумом, оказалась рядом с Лисом, обняла его, выпалив на выдохе:

– Ты даже не представляешь, что я с тобой чувствую!..

"Сентиментально, как в плохом кино" – равнодушно подумал Лис.

– Говорят у тебя девушка новая появилась, – сказал Ян Глебу.

– Да, – кивнул тот.

– И на долго все это?

– Сам пока не знаю. Она странная и красивая. С ней по-другому все как-то.

– Чего не покажешь?

– Может быть. Как-нибудь, – уклончиво ответил Глеб.

– Ты решил припрятать это сокровище только для себя? – пошутил Ян. – Неужели все так серьезно? Оббнадежил девочку и не знаешь как сказать, что жениться не собираешься?

– Нет. Все не так. Мы просто встречаемся, общаемся, я целую ее на прощанье и ничего больше.

– На тебя это не похоже.

– Знаю, но не могу я ее тискать, как других. Просто не могу! Психологический барьер какой-то.

– Такими темпами она скоро переберется в разряд "бывших", – заметил Ян. – И ты найдешь ту, которую можно тискать по углам.

– Не знаю, но мне бы не хотелось ее терять. Мне комфортно с ней. Понимаешь, Милена ничего из себя не строит, не старается казаться кем-то другим, не то, что та, которую я тискаю время от времени!

– Может быть ты тогда с ней дружить будешь? Веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– Я считаю, что это возможно, но только в том случае, когда одна сторона любит безумно, а другая не чувствует ничего. Тогда и появляется дружба, которая удобна обоим.

– И какая же сторона у вас любит безумно?

– Пока об этом рано говорить. Только дружбы у нас с ней не получится, я это нюхом чую, – ответил Глеб.

Глеб с Миленой вышли из кинотеатра. Шел снег. Падал на город большими пушистыми хлопьями. Белый снег и оранжевые фонари в тишине зимних улиц. Волшебство зимнего вечера разрушил Глеб.

– Почему ты сегодня так оделась?

Его голос звенел недовольством. Ему не нравилось то, что Милена сегодня надела свое старое пальто и ботинки с ободранными носами.

Девушка уткнулась носом в шарф, намотанный на шею и молчала. Она не хотела говорить об этом. Она боялась, что это может закончиться ссорой, потому что у них с Глебом были разные жизненные приоритеты и ценности. И взгляды на мир. Слишком разные.

– Неужели тебе не приятно, когда на тебя засматриваются люди? Тебе не нравится быть красивой? – Глеб не унимался. Ему именно сегодня хотелось говорить на эту тему и разрушать волшебство.

Милена помолчала еще какое-то время и решив, что разговор неизбежен спросила:

– Любишь все красивое, Глеб? – девушка поймала его взгляд.

– Да, а что в этом такого? Я люблю красивые дорогие машины, одежду, места. Особенно люблю красивых девушек.

– Спасибо за искренность. Значит, стараешься максимально наполнить свою жизнь красотой?

– И у меня это получается. Ты красивая и ты со мной, – Глеб самодовольно улыбнулся. – Если бы ты еще одевалась нормально…

Милена пропустила шпильку мимо ушей.

– Скажи мне, я не понимаю. Скажи – для чего тебе все это? Красота, разные финтифлюшки. Машинки, тряпочки, часики, цепочки, телефончики… Смотреть, трогать, пробовать на вкус? Зачем?

– Обладать. Я хочу обладать всем красивым, всем, что мне нравится! Это нормально. Это есть в каждом человеке, просто кто-то может взять то, что нравится, а кто-то нет.

– Бесконечная гонка. Каждый день появляется что-то лучше – машины, дома, одежда… Девушки. Будешь догонять?

– Что-то я не понимаю в чем подвох, – Глеб сгреб со скамейки горсть снега и начал лепить снежок.

– Подвоха нет. Каждый сам выбирает к чему стремиться. Некоторые всю жизнь носятся за мишурой, фантиками.

– Например – я?! Ты это хочешь сказать? – Глеб улыбался, но чувствовал, что начинает выходить из себя. С силой сдавил снежный комок в руках и он рассыпался.

– А разве это не так? Просто подумай о том какой в этом смысл. Это все равно, что стараться схватить чужую тень… Машины ломаются, вещи изнашиваются или выходят из моды. Люди… Уходят.

– Ну и что? Сама говоришь – всегда появляется что-то новое!

– Да. Новое и такое же недолговечное. Я стараюсь сказать, что есть другая красота. Настоящая. То, что никуда не денется и будет восхищать всегда. То, что может быть у всех и в то же время только у тебя. Твоим и не твоим одновременно. Солнце на закате. Первые нежные листочки. Звездопады. Снежинка на рукаве пальто. Стихи. Взгляд любимых глаз, от которого начинает петь сердце. Что-то такое, что заставляет тебя остановиться и почувствовать огромное счастье лишь оттого, что ты можешь видеть это и чувствовать. От того, что ты просто – живой.

– Может и так, но, помню, как совсем недавно хотела быть скорее мертвой, чем живой, – не преминул съязвить Глеб.

– Да, а теперь все изменилось, – Милена так посмотрела ему в глаза, что он мгновенно понял что именно изменилось. – Ты в самом деле подарил краски моему когда-то черно-белому миру. Жаль, что ты стыдишься меня.

– Я?!! – опешил парень. – Да с чего ты это взяла? Можешь одеваться, как угодно, я только хотел сказать, что мне приятнее видеть тебя в красивой одежде!

– Я понимаю, – кивнула Милена. – Я готова ради тебя сделать все, что угодно.

– Все? – улыбнулся Глеб пошловато.

– Да. Только есть одно "но" – если я стану такой, какой ты хочешь меня видеть, то я буду похожа на мою сестру и ее подружек. На ту блондинку с которой ты был в "Клетке". Сейчас я такая, какая есть и ты можешь или принимать это или исчезнуть навсегда… Я могу одевать красивые вещи для клубов и встреч с твоими друзьями, что бы не слишком выбиваться из общей массы, но сейчас мы вдвоем и мне комфортно вот так. Я не хочу быть девочкой с картинки из глянцевого журнала. Я хочу, что бы ты ценил меня, а не мою обертку. Не хочу быть куклой. Я живая, Глеб. Живая, и мне иногда бывает очень больно…

Милена вдруг начала тихо и нараспев читать:

Приходи на меня посмотреть.

Приходи. Я живая. Мне больно.

Этих рук никому не согреть,

Эти губы сказали: "Довольно!"

Каждый вечер подносят к окну

Мое кресло. Я вижу дороги.

О, тебя ли, тебя ль упрекну

За последнюю горечь тревоги!

Не боюсь на земле ничего,

В задыханьях тяжелых бледнея.

Только ночи страшны оттого,

Что глаза твои вижу во сне я.

Когда она закончила декламировать, стихотворение Ахматовой, оказавшееся, как нельзя, к месту, Глеб посмотрел на Милену так, словно впервые ее увидел. И впервые в жизни он почувствовал, что в самом деле эта девушка перед ним – живой человек из плоти и крови, со своими желаниями, мечтами и чувствами.

…чувствами к тебе…

– Ты не замерзла?

– Мне тепло когда ты рядом.

Странная. Это пугало и притягивало. И то, что она говорила правду то же притягивало. Обалденная девчонка.

– Поехали ко мне? – предложил Глеб. – Кофе попьем. Согреемся.

– Поехали.

Глеб даже не предполагал, что она согласится так легко.

– Познакомишься с моими родителями, – ухмыльнулся парень зная, что дома никого нет.

Милена молчала. Глеб думал о том, как она себя поведет, когда они останутся вдвоем в его пустом доме. Он собирался сегодня позволить себе немного больше, чем несколько невинных поцелуев. Они знакомы уже достаточно для того, что бы узнать – как такая необычная девушка относится к сексу. Если согласилась ехать, значит понимает, что скрывается за приглашением "попить кофе".

Дом был большой и темный. И пустой.

– Зачем ты обманул про родителей? – спросила Милена, не спеша разматывая шарф.

– Я не обманывал. Я не знал, что они куда-то сегодня собираются.

Девушка промолчала. Расстегивала пуговицы на пальто.

– Помочь? – спросил Глеб.

– Я сама, – Милена справилась с петлями и повесила пальто на вешалку.

"Черт, – с тоской подумал Глеб, – какой дурацкий у нее свитер!"

Свитер был пушистый, темно-серый, огромный и немного растянутый. Этот свитер отбивал у Глеба всякое желание к каким-либо заигрываниям. Все это видимо отразилось у Глеба на лице, потому что Милена понимающе усмехнулась. От этой усмешки его словно током ударило – подозрения подтверждались! Она специально уродует себя такими стремными безразмерными вещами, что бы не один мужчина на свете не почувствовал желания даже смотреть на нее! Это развеселило Глеба и разожгло в нем азарт.

– Сладенькая, – Глеб заулыбался, обнял Милену, полез целоваться и неожиданно получил пощечину.

Девушка стояла красная, как рак и смотрела на него с негодованием.

– Я приехала сюда попить кофе! Кофе и ничего больше!

– Ну, пойдем, – усмехнулся сконфуженный Глеб и повел ее в кухню.

Милена удобно устроилась на мягком диванчике и наблюдала за Глебом. Напряженная, готовая в любой момент дать отпор.

– Успокойся! Хватит строить из себя пантеру перед прыжком! – Глеб не выдержал этого взгляда. – Я тебе ничего не сделаю! Разве что кофе. Тебе сколько сахара?

– Я без сахара пью.

– Пьешь? – он задумался. – Может тебе в самом деле выпить? Расслабишься.

– Спасибо, я не хочу.

Милена медленно начинала осознавать, что реальный Глеб имеет лишь небольшое сходство с тем Глебом, которого она сама себе придумала.

…больно…

Он подал ей чашку кофе, сам сел рядом.

– Ты извини, – сказал Глеб. – Я никак не могу привыкнуть к тому, что ты… Немного другая и с тобой нужно вести себя по другому

– Нет, дело не в этом. Дело в том, что ты просто не можешь понять, как это девушка может не раздвигать ноги для такого офигенного парня, как ты! – Милена все еще злилась.

– Приятно слышать, что ты считаешь меня офигенным, – улыбнулся Глеб. – Знаешь, а я вот понять не могу – почему раньше ты позволяла себя целовать, а сегодня закатала пощечину.

– Потому что сегодня ты вел себя совсем не так, – Милена опустила голову.

– Да? А мне кажется, что я всегда веду себя одинаково!

Девушка подняла на него глаза:

– Мне иногда кажется, что все это огромная ошибка. Все. С самого начала… Не знаю, как объяснить… Наша встреча и то, что сейчас… Не понимаю что со мной. Когда ты рядом, это такое счастье!.. Это словно во сне – так хорошо! – она говорила быстрым, срывающимся шепотом. – И я боюсь оступиться, боюсь потерять и чем больше времени проходит, тем больше во мне этого страха. Потому что узнав однажды, что такое мир с тобой, я уже не смогу жить в мире без тебя…

– А у меня все иначе, – признался парень. – Я никогда не встречал таких, как ты и поэтому мне все интересней что будет дальше.

– Глеб, мы такие разные, – в голосе девушки была грусть. – И все же… Можно я немного побуду счастливой? Обниму тебя и представлю, что мы – это навсегда…

Милена обвила тонкими руками шею Глеба и притихла на его плече. Такая близкая, такая странная, с шелком длинных волос щекочущим его щеку, пахнущая летним лугом в солнечный полдень.

Черт! Глеб терялся! Он не привык к таким жестам и откровениям! Ему не попадались девушки которые выворачивали душу на изнанку. Чаще попадались те, которые любили копаться в чужом грязном белье.

Девушка медленно отстранилась, заглянула Глебу в глаза. Глядя в эти кошачье-зеленые озера парень поймал себя на мысли о том, что ему наплевать на серый уродливый свитер и вообще на то, как Милена одета. Она красивая, неземная девочка которую он никому не отдаст.

Глеб притянул девушку к себе, нашел ее губы… Поцелуи становились все жарче, действия Глеба все смелее. Милена словно старалась не замечать, но хватило ее не на долго.

– Хватит, – прошептала она, отодвигаясь от Глеба на безопасное расстояние.

– Почему? Что не так? – он уже распалился и ему не хотелось прерывать процесс.

– Просто… Просто я вспомнила о том, что мне нужно домой, – Милена пыталась лгать, но это у нее совсем не получалось.

– Зай, скажи правду – что такое?

Милена молчала, опустив голову, словно не могла решиться. Глеб взял ее за руку пообещав:

– Ты можешь сказать, я пойму.

– Я, – Милена смотрела Глебу в глаза, словно черпая силы из его взгляда. Выпалила на одном дыхании: – У меня никогда этого небыло и мне нужно время.

…нужно было бы догадаться…

Что бы скрыть свое смятение Глеб привлек девушку к себе.

– Я понимаю. Я все понимаю, Зай. Все в порядке.

После того романтического свидания для Лиса начался самый тягостный период – «котфетно-букетный». Когда надо было улыбаться и расстилаться ковровой дорожкой. Лис расстилался. Лис был просто душкой – таскал Машку везде с собой, а вернее забросил всех своих друзей и убивал свое свободное время на эту девчонку. Он дарил ей цветы, конфеты и плюшевых зверей, он слушал ее глупую болтовню и делал ей комплименты. Машка верила. Принимала все за чистую монету. Машка думала, что вытащила свой счастливый билетик и это счастье будет продолжаться вечно. Лис тем временем отваживал ее друзей и подруг, мягко проводил воспитательную работу о вреде алкоголя, наркотиков и сигарет. Они проводили вместе все свободное время. Машка даже уроки у него дома дела. Всего за пару недель он почти добился того, что бы стать «единственным кайфом в ее жизни». Это потребовало от Лиса железной выдержки и больших душевных сил. Эти две недели показалась вечностью. К субботе Лис чувствовал себя выжатым лимоном – ему необходимо было провести вечер одному. После длительных споров Лис отправился к друзьям, а Машка была отпущена в клуб с подругами, дав ему честное слово, что все будет в высшей степени прилично. Обманула.

В половину четвертого утра, в дверь квартиры, где жил Лис, позвонили. Сам хозяин еще не спал, так как вернулся каких-то пол часа назад. Он прошел в коридор, посмотрел в глазок и с губ его сорвалось грубое ругательство. Лис быстро открыл дверь и рывком втащил в квартиру Машку. Она была отвратительно пьяна, кашемировое пальто испачкано какой-то дрянью, светло-голубая атласная кофточка измята, колготки в дырах, и без того короткая юбка съехала вверх.

– Лисеночек мой!

Она полезла к нему целоваться, но парень брезгливо оттолкнул Машку от себя. Больше всего на свете ему хотелось сейчас убить ее!

– Лис, ты чего? Ты не рад, что я приехала? – у нее так заплетался язык, что он едва понимал, что она говорит.

– Иди спать! Поговорим утром! – рявкнул Лис.

– Спать с тобой? – Машка еще и кокетничала.

Лису было противно смотреть на все это, а представлять ее вот такую в своей постели – просто невыносимо. Он решил не церемониться. Рывком снял с Машки пальто, пропахшее сигаретным дымом, толкнул девушку на стул в коридоре, снял с нее сапоги.

– Что ты делаешь? – бормотала Машка и обхватив вдруг его за шею потребовала:

– Поцелуй меня!

Лиса даже передернуло от брезгливости – он увидел размазанную помаду вокруг ее припухших губ.

…словно кто-то долго и грубо целовал эти губы, а потом она прыгнула в такси и приехала сюда…

Лис понимал, что говорить что-либо такой безобразно пьяной малолетке бесполезно, но не выдержал:

– Ты, гадина, со всякими уродами где-то лижешься, а потом ко мне лезешь?!! Ты совсем обалдела, да? Ты башкой своей дурной хоть иногда думаешь?!! – орал Лис.

– Сладенький мой, ты ревнуешь? Ну, признайся – ты ревнуешь! – Машка залилась пьяным смехом.

Лис подхватил девушку на руки и потащил в ванную – сунул ее прямо в одежде под холодный душ ни сколько не заботясь о том, что Машка может подхватить воспаление легких.

После совершения разного рода отрезвляющих и гигиенических процедур, Лис позволил девушке занять место под одним с ним одеялом. Машка отключилась мгновенно, зато Лис долго не мог уснуть – закипая от злости и готовя обвинительную речь на утро.

Это был грандиозный скандал. Лис весьма убедительно доказал Машке ее вину, убедил в неполноценности и заставил поверить в то, что он, Лис, ее единственная надежда на спасение от неминуемой, при ее образе жизни, смерти в вонючей сточной канаве, в обществе крыс и дерьма. Машка заливалась слезами раскаянья. Она сейчас свято верила в то, что она – жалкое никчемное создание. Развратное и порочное, обманувшее все надежды Лиса, разбившее ему сердце.

– Я считаю, что нам лучше расстаться, – закончил он свою речь.

– Нееет, – ревела Машка. – Не надо! Прости меняяяяаа! Пожалуйстаааа! Лииис!!!

– Я не хочу видеть рядом с собой девушку, которая ведет себя как ты.

– Лис, – она бросилась к нему на грудь. – Ну не надо! Не надо так говорить! Лис! Ну прости меня! Лис, дай мне еще один шанс!

– Я должен подумать. А сейчас тебе лучше уехать домой. Тебя наверняка заждались.

После этого удачно разыгранного спектакля, подкрепленного искренним гневом, Лис рассчитывал, что через пару дней Машка приползет к нему на коленях согласная на все, только бы Лис дал ей шанс. И вот тогда-то он выдвинет свои условия и Машка с радостью и легкостью забудет обо всех своих дурных привычках, а он, Лис, одержет победу в заключенном пари!

Играли в бильярд у Глеба дома. Чисто мужская компания. Вообще-то Глеб договаривался только с Яном, но Ян приехал с Лисом, а тот зацепил по пути Макса. Последнему Глеб не особо был рад – уж очень Макс был любопытным типом. Вот и сейчас – только приехал, а уже лез со своими вопросами.

– Как там у тебя с Иркиной сестрой? Говорят, что вы прямо не расстаетесь!

Глеб старательно делал вид, будто не слышит.

– У вас с ней на самом деле все серьезно? – Макс не успокаивался.

– Отвали.

– Что-то я не замечаю того восторга, который был раньше, – включился в разговор Ян. – Тебя больше не греет ее красота?

– Меня что-то в последнее время вообще мало что греет, – ответил Глеб.

– Что случилось?

Ян внимательно наблюдал за другом.

– Фигня случилась, – пожаловался тот. – Теперь не знаю что и делать – радоваться или бежать к чертовой матери.

– Может быть скажешь в чем дело? – Лис сощурил синие насмешливые глаза.

Глеб задумался, опираясь на кий.

– Понимаешь, Лис, – начал он после продолжительной паузы, нарушив тишину, – я хочу сказать, что в своей жизни, до настоящего момента, я никогда не имел с этим дела. Возможно это так же имеет значение.

– Ты запарил, – у Макса у первого лопнуло терпение. – Скажи нормально в чем дело!

– Я встречаюсь с девственницей.

– Тоже мне – катастрофа, – фыркнул Лис.

– Но это на самом деле катастрофа! – Макс восторженно улыбался. – Вы че – не понимаете?! У телки же этой мозги набекрень! Ее же на секс нифига не развести, да, Глеб? На хер ее пошли и все! Че ты вообще с ней связался?

– Макс, хватит, – попросил Глеб.

– С ними, с нормальными, возни много, а тут – городская сумасшедшая! Ой, а можно подумать, что ты в восторге оттого, что твоя психопатка еще и целка! – Макс обиделся.

– Я не в восторге! И мне не нравится, что ты так о ней говоришь! – Глеб повысил на приятеля голос. – А если тебе интересно – то я ни хрена не знаю что мне со всем этим делать!

– Помочь может? – предложил Лис.

– Даже не думай! Она любит меня. И… Она же не как все.

– Угу, – кивнул Ян. – У тебя от всего этого едет крыша, ведь ты устал уже себя сдерживать.

– Да. А она не хочет. Она боится. Ее прямо трусить начинает.

– Разве ты не знаешь как ее успокоить? Немного слов, поцелуев, алкоголя можно добавить. По вкусу, – паясничал Лис.

– А дальше что?

– Не мне тебя учить, что будет дальше, Глеб.

– Может ты сам не слишком хочешь всего этого? – предположил Ян. Он потерял интерес к бильярду. Поставил в угол кий и расположившись на небольшом диване потягивая холодное пиво из запотевшей бутылки.

– Перестань. Я хочу ее и мне надоело себя контролировать, но не могу же я сделать это против ее желания!

– История стара, как мир, – развел руками Ян.

– Я вообще не понимаю чего ты с ней возишься, – заявил Лис. – Поставь ее перед выбором – если любит, тогда пусть докажет. Я так не одну в свое время развел.

– Правильно! – поддержал Макс. – Скажи ей: "Детка, или мы трахаемся или мы расстаемся!"

– Все! – взбесился Глеб. Он лишь на мгновение представил, что говорит такое Милене и ему от самого себя противно стало. – Не хочу больше слышать ни одного вашего идиотского совета! Закрыли тему.

Слова Глеба неожиданно подействовали и никто больше не возвращался к этому разговору, по крайней мере некоторое время. Друзья старались беседовать о чем-то отвлеченном, пока Максу не стало скучно и он не уехал искать себе более веселую компанию.

Глеб в тот вечер много пил. Чем больше пил, тем мрачнее становился.

– Я смотрю ты сегодня в серьез решил набраться, – заметил ему Ян.

– В глазах не двоится и ладно, – ответил тот.

– Ни одна красавица не стоит таких переживаний! – разглагольствовал Лис восседая на краю бильярдного стола с бутылкой пива. – Ты помнишь Элину? Ведь красивая была, гадина. И сколько я из-за нее мучился? Одни проблемы от этих красоток!

– Ты не понимаешь! – заорал на него Глеб. – Милена другая совсем! Не такая, как все! И любит она меня, как никто не любил!

– Может ты себе просто кино такое накрутил? Что она такая одна и все дела. Меня вон Ника тоже любит – я же от этого на людей не бросаюсь, – пытался успокоить Ян.

– Любит? – по губам Глеба расползалась злая усмешка. – Знаешь, а странная у нее любовь. Да, Лис?

– А в морду тебе за такое не дать? – Ян напрягся.

– Извини, – буркнул Глеб. – Просто… Понимаешь, Милена, она… Я же вижу… Она меня никогда не обманет, не предаст, не бросит, не уйдет к другому. Она на все мои нападки, на то, что я говорю или вот такие кретины, как Макс… Она молчит и только в глазах что-то такое появляется, что я себя сукой последней чувствую… Она каждому моему звонку рада… А совет этот – дерьмо! Нет, я могу так сделать. Я даже скорей всего так и сделаю и она согласится. Я уверен. Потому что потерять меня боится. Только я жертвоприношений этих не хочу. Хочу что бы все по обоюдному согласию.

– А с чего ты взял, что она этого не хочет? Может ее нужно просто немного подтолкнуть? – Лис ухмылялся. – Слушай, Глеб, а ты женись на ней, а? И все в шоколаде будут.

– Не хочу так. Из жалости камень себе на шею вешать.

– Из жалости? – переспросил Ян.

– Ну, да. Жалко ее вот и все.

– Дааа, – протянул Лис многозначительно и подмигнув Яну обратился к Глебу со словами: – Милена в самом деле такая хорошая, как ты говоришь? Может, стоит устроить ей проверку на верность? Что если не все так гладко?

– Тем более у нас есть специально обученное лицо, – подхватил Ян.

– Даже не думайте!

– Жаль, – вздохнул Лис, но по выражению его лица было понятно, что ему на столько сильно понравилась эта идея, что он не собирается так быстро сдаваться.

– И близко к ней не смей подходить! – сказал Глеб Лису. Он воспринял слова друзей очень серьезно.

– Успокойся. Шутим мы. А ты часом не ревнуешь?

– Пошел ты! – огрызнулся Глеб. Ему до чертиков надоело, что сегодня все суют нос в его жизнь и он решил, что пора менять тему. Пусть теперь Лис побудет на его месте. – Лис, все хотел спросить у тебя – как продвигаются дела с малолеткой той? Спор есть спор.

– А все нормально, – беззаботно улыбнулся Лис. – Она скоро следы мои целовать будет! Даже не знаю как я от нее отделаюсь, когда все закончится! Она же жить без меня не может, а я потрахиваю ее временами, только вот, в отличие от тебя, не испытываю желания пришибить любого, кто подойдет к ней слишком близко.

– Это потому что ты Лис бесчувственная скотина. Безжалостная и бессердечная, – улыбнулся Глеб.

– Как заговорил, а! Давно ли сам таким был?

– Был. Милена на многое мне глаза открыла. Чувствую иногда себя тварью последней, а хочется быть человеком.

То, что Лис рассказывал друзьям было не более чем хвастовством – Машка не появлялась с того инцидента у него дома, когда Лис заявил, что им нужно расстаться. Перегнул палку и теперь ломал голову как все исправить. Тем более, что уже с утра звонил Макс и любезно напомнил, что срок заканчивается и время уже подвести итоги. Лис бросился звонить Машке, но ни один из ее телефонов не отвечал.

Макс не на шутку активизировался. Еще бы – этот день должен был стать днем, когда он докажет всем, и в первую очередь самому Лису, что тот ни на что не годится и просто неудачник, а не такой умник и ловелас, каким хочет казаться. И вполне понятно, почему Максу хотелось собрать при всем при этом побольше людей. Позвонил Глебу домой.

Глеб был не один. С ним была Милена и они как раз собрались уходить. Вернее уезжать – Ян пригласил их в гости. Когда позвонил Макс, Глеб метался по дому в поисках ключей от машины. Милена ждала в коридоре. Услышав трель городского телефона, Глеб крикнул:

– Зай, нажми громкую связь!

Милена нажала на кнопку когда Глеб вбежал в коридор, огласившийся голосом Макса.

– Привет, Глеб!

– Привет, Макс! Нет времени разговаривать, я спешу.

– Куда?

– К Яну. Макс, может ты позвонишь мне попозже на мобильный?

– Да не, я не задержу. Просто… Глеб, мы все интересуемся – когда ты поломаешь целку своей заторможенной телке. Я поспорил на то, что это произойдет до Нового года.

Глеб отключил связь, обернулся к Милене – она была очень бледной.

– Зай, ты же не думаешь, что я…

– Поспорил? Ну что ты… – Милена криво усмехнулась.

– Зай, ты же знаешь – это Макс! У него вообще идиотские шутки! Не надо обращать на него внимания!

– Ты что, не понимаешь?! Мне противно слышать все это! Противно, потому что так говорят обо мне твои друзья!

– Макс не друг мне. Макс просто приятель, – оправдывался Глеб. – Он со всеми так.

– Не надо меня обманывать! Все зависит от тебя! Одно твое слово и они будут относиться ко мне иначе!

– И что же это за волшебное слово?

– Ты сам прекрасно знаешь! Тебе стоит лишь сказать, что между нами все серьезно!

Милена была права, но Глеб не был уверен в том, что у них все серьезно, ведь он даже не прекратил встречаться с Настей. Да, встречи стали более тайными, но они не прекратились, а значит не могло быть и речи о каких-то серьезных чувствах ни к одной из девушек. Настя была шикарной, сексуальной, раскованной. Милена – красивой, необычной, влюбленной. Пока Глеб не мог сделать выбор.

Лис приехал к Машке домой – у него небыло другого выхода. Правда, приехал без цветов и прочих атрибутов для примирения. Дверь открыла тетка лет сорока пяти самого обыкновенного вида. «Домработница», – догадался Лис.

– Здравствуйте, Маша дома?

Из глубины квартиры послышались голоса. Раздраженный мужской и визгливый женский. Слов было не разобрать, но они явно что-то выясняли.

Тетка покосилась на Лиса, потом куда-то в сторону, видимо принимая решение, наконец сказала:

– Проходи. Она у себя. Сам найдешь?

– Да, да, – заверил парень входя в квартиру.

Момент для визита был явно не самый удачный, впрочем, сейчас главное это Машка.

Лис нашел ее в ее комнате. Девушка ничком лежала на кровати среди плюшевых зверей. Лис приблизился.

– Почему у тебя все телефоны молчат? – спросил он первое, что пришло в голову.

Машка подпрыгнула, вскочила на ноги и замерла на месте не веря своему счастью. Она была в белой рубашке и синей клетчатой юбочке – форма в которой ходила в гимназию. А лицо – опухшее и блестящее от слез.

– Что происходит? Я два дня не могу до тебя дозвониться, – продолжал Лис.

– Зачем ты пришел, – Машка глубоко вздохнула, собираясь разразиться новой порцией рыданий. – Мы же расстались и… Я отключила телефон…

– Машуль, ты не правильно меня поняла, – Лис начинал играть в романтического героя. Он опустился в кресло, выбросив оттуда голубую мышь гигантских размеров, и приняв непринужденную позу продолжил: – Я несколько погорячился, но, согласись, ты же сама виновата.

– Не надо больше тыкать меня носом в мою ошибку! Я раскаиваюсь! Ты разве не видишь?! – Машкин голос дрожал.

Ему вдруг стало ее жаль – мало того, что родители скандалят, так еще и он тут приперся выяснять отношения!

– Иди ко мне, – Лис раскрыл ей на встречу объятья.

Мгновение и девушка уже сидела у него на коленях, крепко обняв за шею и

…О, черт!..

всхлипывая.

Лис выдержал паузу, что бы дать Машке шанс прекратить это слезливое безобразие, потом успокаивающе погладил ее по спине: