Текст книги "Тёмный властелин желает развлечься (СИ)"
Автор книги: Ника Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Глава 28
– Почему ты мне раньше не говорила про свои видения? – холодно процедил он сквозь зубы, и этот ледяной тон пробрал меня до костей, что я невольно поёжилась.
– Я… я не знаю, – прошептала я, – Сначала просто из-за всех событий я про это забыла. А потом… как-то и случая не выдавалось рассказать.
– Ли’на… Её звали Ли’на. Её отравили. И я не смог её спасти. Не получилось у меня и вернуть её к жизни, чтобы я не делал. Она была… единственным родным для меня существом. Практически восемь столетий она была подле меня. Не одной жизнью я обязан ей: столько раз она спасала меня не только от других, пока я был ещё слаб, сколько спасала она меня от самого себя, когда я стал слишком могущественным, но совсем не мудрым…
Резко замолчав, словно оборвав себя, небрежным движением руки собрал всё в свой «карман», что до этого разбросал, и бросил:
– Ты – не она. Но, поскольку ты в этом облике действительно похожа на не неё, на моего друга… тебе многое и сходило с рук. Только поэтому ты всё ещё жива, – злые слова, которые срывались с его губ, были произнесены абсолютно ровным и безэмоциональным тоном. – Но даже не думай, Лиэна, что я тебе вообще всё прощу. Я жесток… и порой бываю совсем не справедлив. Для меня важна только моя выгода, мои интересы.
Развернувшись, Маору смерил меня внимательным взглядом, словно пытался разглядеть, о чем я думаю, и посмотреть в самую душу. И у меня от этого взгляда перед глазами даже пролетела часть моей жизни, особенно почему-то последние дни. Ощущение было жуткое, неприятное.
– Ну что же, это очередной мне урок. Это лишь очередной раз доказывает мне, как я в последнее время был беспечен и ослеплен своим всемогуществом: силой и властью.
Хороший урок, Лиэна. За это ценю. За то, что ты преподала его мне. Я его обязательно усвою…
* * *
– Но я же ни о чем таком даже и не думала! Мне бы и в голову никогда такое не пришло! – сокрушалась я и сетовала, глядя на Шантаэра, который застыл рядом со мной и тоже смотрел на меня. Своими жуткими ярко-красными глазами, которые в темноте полыхали подобно раскаленным углям. – Да я, вообще, про ту кошку и видения эти проклятые только вчера вспомнила! И просто захотела у него узнать – не связаны ли они как-то с тем, что у меня уши появились, что я в кошку превращаюсь, и рядом с ним в этом мире оказалась…
Я была вынуждена замолчать, поскольку голос от переизбытка чувств начал срываться, в груди потяжелело и стало трудно дышать, словно мне на её положили бетонную плиту. А ещё защипало в глазах, однако слезы в них так и не выступили. Видимо, не дано «райгам», или в кого я там превратилась, плакать и таким образом хоть немного отводить душу.
– Я… я бы никогда… так не поступила, – прочистив горло, едва слышно прошелестела я и, тяжело вздохнув, прилегла на ещё теплый белоснежный песок.
Подложив под голову лапы, я уставилась на мерцающие лунные блики в темной воде.
Слушала шепот волн. Что толку было разговаривать с молчаливым и, может, не очень-то и разумным животным и изливать ему душу? Ведь он не Мао. Маору сейчас крепко спал.
Итак, лёжа на берегу моря, а может, и океана и смотря вдаль, я вспоминала, как прошел этот день. Размышляла, как мне всё исправить. Как вернуть расположение мужчины к себе.
А ещё я именно сейчас в полной мере ощущала своё одиночество. И то, что я совсем не в сказку попала, и всё что вокруг меня творится – не сон. Пусть и берег этот, будто иллюстрация в книге: бирюзовая вода, белоснежный мелкий песок, пальмы и экзотические яркие цветы, от которых исходил приятный аромат… Да, не сказка и не желанный отпуск. А суровая реальность…
…После тех слов, Мао сразу начал собираться, одеваться. А на мои попытки хоть как-то оправдаться мужчина никак не реагировал. Он словно не слышал меня и не замечал. Я внезапно стала для него пустым местом.
Выйдя в гостиную, он очередным легким движением руки убрал в карман стол вместе со всей едой, а затем, дойдя до застекленных дверей, настежь распахнул обе створки, за которыми оказался огромный, увитый зеленью балкон, где уже стоял Шантаэр.
Мужчина, не оборачиваясь, подозвал меня, и мне ничего не оставалось, кроме как молча проследовать за ним.
Аккуратно подсадив меня на скакуна, он следом взлетел в седло и приобнял меня. И мы сразу начали «взлетать». И, судя по всему, опять под «иллюзией» невидимости отправились дальше.
Разговаривать полулежа, пусть и в объятиях Мао, было крайне неудобно, ведь мы сразу помчались вперед на огромной скорости, и от ветра даже заложило уши. Поэтому я решила отложить разговор на потом. Тем более я могла всё хорошенько обдумать и подобрать нужные слова, чтобы убедить мужчину.
После того, как мы пролетели над городом, Шантаэр опустился на землю и понесся уже сам, подобно пуле. И тут у меня глаза начали слезиться, и их пришлось прикрыть. Да и смотреть на окаменевшее лицо Маору было… неприятно. Будто я действительно поступила так, как он считает.
Боль в ушах от жуткого свиста и острое отчаяние, которое поселилось в моем сердце – вот что я испытывала тогда. Да, сильнейшее отчаяние.
Когда пелена с моих глаз окончательно спала, а в мозгах прояснилось, я осознала, что мои поступки и проступки действительно можно трактовать и с точки зрения Мао. Иногда я вела себя как глупый, избалованный ребенок, который может творить и говорить всё, что ему заблагорассудится. И ничего ему за это не будет. Но я ведь совсем не такая! И никогда не была такой: избалованной и глупой! Так отчего же всё это время вела себя подобным образом? Да, конечно, я всегда была импульсивной. Возможно, несдержанной. Но я никогда никого не оскорбляла, не унижала, не была жестокой и мстительной особой. Может, я головой сильно ударилась при перемещении? Или уже тут, когда упала… или при «скрещивании» с кошкой мне достался и её интеллект. По-другому я никак не могу объяснить мои внезапно разгладившиеся извилины и ветер в голове…
Не знаю! Ещё и мысли эти настойчивые о мести… Ну что я за идиотка!
Что толку сейчас думать о том, что уже было сделано. Теперь нужно думать, как всё это исправить. Убедить Маору, что он ошибается насчет меня.
И всё время, что мы скакали без передыха по оврагам, буеракам, через леса, топи и пустыни, я напряженно думала. Но верного ответа на свои вопросы я так и не смогла найти.
Поэтому решила просто быть с мужчиной до конца честной, и всё рассказать, как есть, без утайки и преукрас.
Когда Шантаэр наконец-то остановился, и Мао, легко спрыгнув, будто мы не провели полдня безвылазно в седле, опустил и меня следом на землю. Я же в отличие от него вся затекла, и ещё после первого часа бешенной скачки мне стало дурно: меня немного укачало.
Но я тогда ни словом об этом не обмолвилась. И, когда я разминалась, морщась от режущих и колющих болей во всем теле, точно древняя старушка, а мужчина, которому было практически тысяча лет или больше, непринужденно потягивался и широко зевал, тоже не пискнула.
В общем, пока я там ползала по траве и желала спокойно развалиться на части, Маору успел поставить свою палатку и, всё так же не сказав мне ни слова, скрылся внутри нее. Ну а я, мельком оглядев шикарные, экзотические виды – мы остановились рядом с шикарным пляжем, решила, что сейчас самое время нам поговорить, и побежала следом за ним.
Забежала-то внутрь я с решимостью в мыслях и помыслах, но, когда Мао, стоило мне только войти, смерил меня тяжелым взглядом, всю эту самую решимость в миг и сдуло. Вот только отступать было нельзя…
Не помню точно, что я тогда, сбиваясь через слово, бормотала, но… мужчина всё это время отстраненно, словно сквозь, молча на меня смотрел. Сидел в кресле, сложив руки на груди, и смотрел. Не споря, не перебивая. Вообще никак не реагируя на мой монолог!
Казалось, что он даже не моргает. А когда я надолго замолчала, пытаясь собраться с мыслями, он лишь произнес: «Мы уже совсем рядом, но отложим долгожданную встречу до завтрашнего утра. Мне надо восстановить силы и кое-что сделать. Так что сейчас поедим, и я лягу спать. Хочешь – ложись рядом. Хочешь – гуляй. Но не отходи далеко. Шантаэр присмотрит за тобой».
И, «поставив» перед собой стол со снедью, он сделал приглашающий жест и взял столовые приборы в руки. Перед тем как начать есть самому, он нарезал мне мяса на порционные куски и сложил их в удобную мисочку, чтобы я смогла есть самостоятельно.
Всё бы ничего, казалось, что убивать никто меня не собирается, мстить – тоже.
Наоборот, Маору был вежлив и заботлив. Вот только его холодность, его отстраненность и, как ни странно, эта его забота обо мне беспомощной ранили тогда так сильно, что хотелось завыть от боли, разрыдаться от тоски, ощутив в тот момент в полной мере своё одиночество.
До этого Мао всегда словно стоял незримой тенью за мной. Я могла рассчитывать на него, на абсолютно незнакомого мужчину, который был так добр ко мне.
В целом, он ни словом, ни делом, ни как-либо ещё не стал относиться ко мне хуже, но не был тем Мао, к которому я за столь короткий срок успела привыкнуть. Он внезапно стал чужим.
Стоило мне только влюбиться, и так всё вдруг обернулось. Видимо, это мне наказание свыше за мои слова и мысли.
Доев, я поблагодарила мужчину и, понурив голову, поплелась на улицу: находиться сейчас рядом с ним было выше моих сил. Я столько всего сказала, я пыталась ему всё объяснить… Но он ничего не сказал. Наверное, ему было всё равно.
И, вот, уже поздний вечер, вокруг темно – на небе яркая россыпь звезд и яркий желтый кругляшок «луны». Тихо шуршат волны по песку. Вдали раздаются мелодичные трели птиц.
А вместо умиротворения от окружающего меня великолепия внутри сначала царил ураган из различных чувств. Мне казалось, что он ко мне несправедлив, но, подумав лучше, поняла – справедлив. Он ведь говорил, что нужно научиться думать, прежде чем говорю. А мне всё как об стенку горох было в тот момент. Кроме себя любимой я ни о чем и не думала. Вот и пожинаю теперь плоды. Потом на смену урагану пришли опять пустота и отчаяние… Но их я быстро вытравила. Пусть сейчас ему и не доказать что-то. Пусть пока думает, что я пользовалась его добротой. Раз мне словами не удалось переубедить его, я докажу это делом, поступками, и верну его расположение.
Я не отступлюсь. И не потому, что я влюбилась в него как кошка и хотела, чтобы он тоже стал испытывать ответные чувства ко мне. Просто он достоин этого – хорошего и справедливого отношения к себе, он достоин, чтобы рядом с ним был верный соратник. Он столько лет был одинок, его единственного друга убили… Я попробую её заменить, пусть и стану только другом. Я постараюсь, хотя бы на тот период, пока мы будем вместе… Ведь мне всё равно придется вернуться домой к маме. Мне необходимо заслужить возвращение.
Только я не буду выслуживаться ради этого. Не буду лицемерить. Потому что… Пускай для других он и злодей, Темный Повелитель, а для меня – удивительный мужчина.
Поднявшись, я кое-как отряхнулась от прилипшего к шубке песка и пошла в шатер. Мне тоже надо выспаться. Я более не должна быть обузой ему, и надо постараться по мере сил и возможностей ему помогать. Пускай и драться я не умею, но я в данный момент всё равно достаточно серьезный противник: большая кошка, у которой есть длинные бритвенно-острые когти и клыки.
Зайдя внутрь, я вытерла лапки о ковер, немного помявшись, всё-таки забралась на кровать и, наплевав на всё, улеглась Мао под бок. Свернувшись клубочком и уткнувшись носиком в его плечо, я, прошептав: «Прости», наслаждаясь его неповторимым запахом, беспокойно задремала…
«Я не сержусь… – донесся до меня знакомый голос откуда-то из мрака. – Просто мне нужно было время кое о чём подумать…»
Услышав это, пусть и во сне, у меня словно камень с души свалился, внутри сразу потеплело, а снаружи меня как будто окутало что-то незримое, но стало так приятно, что беспокойная дрема практически сразу сменилась крепким и спокойным сном…
Глава 29
И, видимо, так меня та фраза, услышанная во сне якобы от Мао, успокоила меня, что я, кроме того, что крепко спала всю ночь, так я ещё и проснулась полностью выспавшаяся и отдохнувшая, в прекрасном расположении духа. И это при том, что проснулась я не просто так сама, а опять от того, что мне было просто невыносимо жарко.
Когда я только начала «выплывать» из сновидений, я уже понимала, кто виноват в моем пробуждении. Конечно, тут даже не надо пальцем показывать и строить догадки – это был Мао. Он опять решил использовать меня в качестве своей плюшевой игрушки для сна. И, когда я открыла глаза, всё подтвердилось: я обнаружила себя в крепких объятиях мужчины, который крепко спал, прижимая меня к себе одной рукой, вторую же он подложил себе под голову. А моя голова покоилась на его груди. Меня от этого сразу бросило в жар ещё сильнее. Ну а девичье глупое сердце, издав странный звук: «Ёк», застучало как бешенное.
Мне даже пришлось в срочном порядке прикрыть глаза обратно, чтобы мои извилины, только вчера вправленные на нужные места, опять не распрямились. Да… вид спящего Маору повергал меня в «культурный шок», особенно в данный момент, когда он был так рядом. Хотелось прикоснуться к его губам, погладить по щеке… Может, я бы и отважилась тайком на такой опрометчивый шаг, если бы находилась в человеческом облике, но я была кошкой. И это могло закончиться крайне плачевно – я бы ещё ненароком исцарапала ему всё лицо, и тогда заслуженно бы получила не просто между ушей, а прощальный пендель под одно место.
Я бы так долго лежала, просто наслаждаясь этим мгновением: слушала ровное биение его сердца, чувствовала, как он дышит, однако всё хорошее рано или поздно заканчивается.
И, к моему огромному сожалению, обычно намного раньше, чем рассчитываешь. Вот так и в этот раз. Прошло не больше пяти минут, как я проснулась, а сердечный ритм Мао внезапно сильно, примерно раза в два, ускорился, и через мгновение я услышала, как он зевнул, а затем лениво изрек:
– Ну что, мой меховой клубок, давай поднимайся. Хватит притворяться, я знаю, что ты не спишь.
– Откуда ты это знаешь? – робко поинтересовалась я, пока ещё не понимая в каком настроении проснулся мужчина, и как он ко мне сейчас расположен. Ведь те слова, про то что он не сердится, были лишь сном.
– Твоё сердце бьется с такой скоростью и силой, что мне кажется, что кто-то стучится в мою грудь, – он убрал свою руку, которой обнимал меня, и я нехотя разлепила глаза.
Притворяться, действительно, более не было никакого смысла. – Ты что, бегала?
Охотилась? – задал он внезапно вопрос, от которого мой мозг немного «закоротило».
– С-с чего т-ты это взял? – я даже поперхнулась.
– Другого логичного объяснения у меня просто нет. Хотя, может… ты заболела? Ты нормально себя чувствуешь?
– Да нет, всё в порядке, – отвечаю я серьезным тоном, а на лице в этот момент расплывается широкая улыбка. Он беспокоится обо мне! Значит, всё точно будет в порядке!
У меня есть шанс наладить наши отношения.
– Отлично. Ладно, хватит валяться. Пора вставать и заниматься делами. У нас их на сегодня предостаточно. Ещё и одно из моих любимых занятий… – загадочно добавил он и, так и не дождавшись пока я с него слезу, сам спихнул мою голову, и поднялся: – Так сказать – отдушина.
– Еда? Завтрак? Утренняя прогулка? – наивно предположила я.
– Погром. Пытки. Убийства врагов, – с кривой усмешкой развеял мои догадки Маору. – Тем более я столько этого ждал. У меня сегодня замечательный праздник намечается.
И взгляд такой кровожадный был у него в этот момент, что я безоговорочно поверила. У него-то точно праздник. А вот у тех, по чью душу он придет – сильно сомневаюсь.
– Возможно мы и не найдем их там. Вряд ли они бы стали столько дней нас дожидаться, сидя на одном месте, – я вздохнула: предпринимать попытки, чтобы уладить все более мирным способом тут даже и не стоит. Мао меня точно сейчас не послушает. Они вытянули его сюда из другого мира – такое Темные Властелины и Повелители чего-то там вряд ли прощают. Да и не стоит мне лезть в мужские разборки и дела. Но, если там будут дети, то я точно вмешаюсь и не отступлюсь до последнего. Негоже втягивать невинные создания в войнушки.
– Нет. Они точно тут. Перед тем как лечь спать, я специально «накинул» на всю ту область заклинание, наподобие следящей сетки. Так что поднимайся. Поедим, тебя… улучшим, да отправимся, а там выдадим каждому «приз» по справедливости и заслугам.
Я коротко кивнула ему, после чего поднялась, потянулась всем телом, изогнув спинку, пригнувшись к передним лапкам, и широко зевнула. Недовольно попутно отметив, что точно также и обычные кошки потягиваются, а сделала я это абсолютно неосознанно. Тревожный звоночек. Не хотелось бы мне оставаться такой. Ещё и мозги эти с прямыми извилинами и зацикленность…
Спрыгнув с кровати, я пошла за Мао, который опять достал сервированный стол с остатками еды, и уже резал для меня мясо, сидя в кресле.
Присев рядом с его ногами, наблюдая за его точными движениями, я тихо спросила:
– Ты на меня больше не сердишься?
– Сержусь? С чего ты взяла, что я на тебя сердился? – он, не отрываясь от своего занятия, нахмурился. – Вчера полдня словно сама не своя бродила. Всё объясняла мне, что ты какая-то не такая. Ты серьезно думала, что я не знал, что ты ничего такого не замышляла, не притворялась и про прочую чепуху? Неужели ты думаешь, что я такой идиот, что сразу не распознал бы фальшь и обман?
– Я… Я не знаю. Нет, ты, конечно, не идиот, я не про это говорю. Я про то, что… – я, окончательно запутавшись, замолчала. А мой хвост тем временем аккуратно добрался до ноги Мао и, обвившись вокруг его икры, подобно лиане, тихонько её погладил. Заметив это, я лишь тяжело вздохнула. Опять этот гад нарывается, а отдуваться придется мне. – Просто твои слова… Ты сказал про то, что я какой-то урок тебе преподала, да ещё и хмурый был, со мной не разговаривал, я и…
– Я вообще обычно мало говорю, – перебил меня мужчина, – и я постоянно… хмурый. Правда, я бы назвал это обычный и серьезный. Потому что я обычно много думаю.
А урок твой заключался в том, что в последнее время, а особенно последние несколько дней, я был слишком беспечным и рассеянным. А может, просто моя давняя апатия стала тому виной. Не знаю, да это и не важно. Но я, когда мы сюда попали, упустил много деталей. Я даже не проверил твою память, я не расспросил тебя про детали твоего перемещения. В общем, я многое упустил. Поэтому я, после твоего рассказа о «воспоминаниях», сразу просканировал твою память. И начал анализировать все полученные и имеющиеся у меня данные. И только закончив, я лег спать. Так что мне было совсем не до пустых разговоров с тобой.
Он договорил, а мне захотелось отвесить себе знатную оплеуху. Получается, что я сама всё придумала, сама всё выдумала, успела на него обидеться, расстроиться. Придумать план… Хотя, нет, всё это было совсем не зря. Все эти события позволили мне посмотреть на себя и свои ошибки со стороны. И придумать нормальный план того, как я вернусь домой заслуженно. Без всяких там соблазнений, тупой и мелочной мести… Додумать свою мысль я не смогла, потому что я осознала, ЧТО он только что сказал: «просканировал твою память»… Это что же получается?! Что все мои мысли про месть, про то, что он… мне нравится, он тоже прочитал?! Стыдоба-то какая!
– Мао, – просипела я убитым голосом, – а что значит «просканировал твою память»?
Ты… всё-всё таким образом можешь узнать? Ну… образы ты «видишь» или как-то их «читаешь»?
– Всю дотошно я не сканировал. Меня интересовали только определенные куски твоих воспоминаний, – мужчина, закончив с нарезкой мяса, поставил глубокую тарелку передо мной, и я, старательно отводя взгляд, благодарно кивнула. – Для полного сканирования мне был бы необходим тактильный контакт, я же ограничился зрительным. При таком методе можно воспоминания только «увидеть».
От сердца у меня сразу отлегло. Ничего такого постыдного я ведь не делала. Главное, что он не знает, о чем я там думала. И я приступила к поеданию сочных кусочков мяса.
Благо Мао мне помогает, а то, не режь он мясо и не поставь тарелку на пол – опять бы всё закончилось крайне плачевно, и я, так и не поев, вся бы перепачкалась…
Стоп! Тарелка на полу… Так удобнее… Мои мысли сначала разбежались кто куда, когда я попыталась понять, что меня в этих двух фразах смущает. А, когда они наконец-то вновь собрались, мне опять стало стыдно! Тогда, когда в прошлый раз Мао мне поставил мисочку на пол, я же ему чуть в зад не вцепилась, думая, что он надо мной издевается, а получается, что он думал обо мне. И, осознав это, я, задумчиво глядя в тарелку, сразу приуныла. Мне надо медали выдать: «За проявленную тупость» первой степени, «Язык-помело» второй степени и высший орден «Пустая голова».
– Уже наелась? – спустя пару минут, после того как я застыла, спросил Маору.
Я перевела на него растерянный взгляд, наполненный только искренним сожалением, и отрицательно покачала головой.
– Ну тогда доедай, у тебя есть ещё пол часа, потом ты мне будешь нужна, – отложив вилку в сторону, он, отцепив мой хвост, поднялся.
Подойдя к своему столу, Мао отодвинул всё, что там лежало, на край. И, вытащив огромный талмуд из «кармана», он, так и не присаживаясь на стул, погрузился в чтение.
А я, проводив его взглядом, опять уткнулась взглядом в тарелку.
Может мне вообще стоит молчать? Дать себе «обет молчания» – так я точно глупость не сболтну, и стыдно мне больше не будет.
Мысль, конечно, дельная, вот только неосуществимая. Как бы я не старалась, всё равно заговорю рано или поздно. Ну и ладно. Просто надо побольше следить за тем, что именно я говорю, и анализировать всё прежде, чем что-то решать. Объявить импульсивным поступкам и мыслям бойкот! И получится у меня улучшенная версия Лены.
Кстати, что-то про улучшение мужчина совсем недавно говорил, причем в контексте меня… Да-да, точно, сегодня. Так он и сказал, улучшим тебя, вроде.
– Мао! – не выдержав и минуты молчания, я решила у него сразу уточнить, что же он тогда имел в виду. А то мало ли, что он хочет сделать, так хоть узнаю обо всём заранее и, может, успею сбежать. – А что значит «улучшим» меня? Что ты хочешь сделать? Надеюсь, что не… зомби или нечисть какую? Я ведь обещала, что буду себя хорошо вести…
– Зомби… Нечисть… – задумчиво повторил он, и шёрстка на моей спинке встала дыбом, а хвост так вообще распушился до состояния антистатической щетки для уборки пыли. – Нет, – добавил он после небольшой паузы, – ты мне пока ещё живой нужна.
Просто мы тебе… кое-что сделаем. Не отвлекай. Посиди хоть полчаса спокойно.
Я сразу облегченно выдохнула, а потом опять забеспокоилась. «Пока ещё живой нужна» – звучит это как-то жутковато. Надеюсь, что это «пока» было только оговоркой.
Поняв, что есть я сейчас не в состоянии, я запрыгнула на его кресло и стала с любопытством наблюдать за тем, что он сейчас делает. Хоть и видно было не всё с этого места, но подходить ближе я не рискнула. Вдруг это самое зловещее «пока» сразу для меня и наступит.
Какое-то время он тихо и спокойно изучал свой фолиант, лишь изредка перелистывал страницы, хмурился и что-то бубнил себе под нос недовольным тоном. Затем его лицо внезапно разгладилось, и, коротко кивнув, видимо, соглашаясь со своими мыслями, Маору опять полез в свой волшебный и, судя по всему, бездонный карман. Но на этот раз он вытаскивал не одежду и разный хлам, а разнообразные драгоценности. Там были кольца, ожерелья, браслеты, броши, перстни, и всё это складировалось в правом углу стола. И через минуту там уже накопилось на целую коллекцию известного ювелирного дома. Я зачарованно следила за тем, как в кучке всё пребывает и пребывает, а мужчина всё не останавливался. То ли его они все не устраивали, то ли он просто решил провести у себя в закромах внезапную ревизию.
Но, скорее всего, верной была именно первая моя догадка. Потому что, достав очередной браслет, крупный, замысловатого плетения из серебристого металла, и украшенный красивыми бирюзовыми камнями, он сразу убрал все остальные украшения обратно, а его положил прямо перед собой на книгу.
Накрыв одной ладонью браслет, вторую мужчина разместил на область солнечного сплетения и начал нараспев читать какое-то заклинание на языке, который я не знала.
Сначала ничего не происходило, однако через минуту браслет засветился изнутри, озаряя лицо Маору и с каждым мгновением всё сильнее разгоняя полутьму, что царила в шатре, будто раскаляясь.
Продолжалось так долго – не меньше десяти минут. И, когда уже казалось, что вместо браслета на столе лежит сверхновая звезда, настолько ярким стало свечение, а мне пришлось закрыть глаза и отвернуться, всё внезапно исчезло, и мужчина замолчал.
– Отлично, – хриплым голосом, словно он сильно устал, произнес Мао. – Теперь дело осталось за малым. Иди сюда, меховая ты моя, будем теперь из тебя нормальную делать.
