Текст книги "Похитители душ (сборник)"

Автор книги: Ник Перумов

Соавторы: Полина Каминская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 70 страниц)

Картинки из серии: «Сюр в нашей жизни».

Препротивного вида безногий калека, сидя в инвалидной коляске, со всей мочи лупил резиновой дубинкой по животу здоровенного бугая. В огромном зале, похожем на бывший кинотеатр, стоял полумрак. Но опухшее лицо из танка и своего обидчика Саша узнал сразу.

– Ы-ы-ы… – мычал лысый, выпучивая глаза.

– Я тебе покажу: ы-ы-ы! Я приказывал: взять, а не убивать! Ясно тебе, кретин? Ясно, спрашиваю? А то сейчас поподробнее объясню разницу!

– Ы-ы-ы… – Дубинка не оставляла на жирном пузе никаких следов, но от боли по вискам лысого лился ручьями пот.

«Полежим-ка мы пока так, поосмотримся. Не будем рыпаться. В своем уголке чего-то уж слишком активно зашевелился Саня. Подожди, паря, как сказал бы Кувалда, погодь, погодь, не до тебя сейчас. Коли дельное что есть – говори, а истерики твои пока подождут».

В зале находилось еще пятеро. Тоже лысые, тоже жирные. Странно. Если товарищ ВД, по словам Гризли, не имеет постоянной резиденции, а все время путешествует на танке с таким эскортом, фигуры у этого эскорта должны быть немного постройнее… Еще интересней оказалось тут со светом. На полу стоит не меньше двух десятков бутылок, вроде как из-под шампанского, и светятся мягким зеленоватым светом. Очень красиво, но не слишком светло. Почему я подумал про кинотеатр? Потому что помещение большое и окон нет. Как, впрочем, и экрана, и стульев. Саня, не шебуршись, дай для начала хоть кому-то одному сосредоточиться. Странно, это все очень странно. У тебя не создалось впечатления, что не только ты искал ВД, но и он жаждал вашей встречи? А навел, между прочим, Антонов, ябеда противная. Зачем это я им понадобился? Я или Саня? И что со Светой? Где она? Вот этот инвалид безногий – это что, и есть их сиятельство ВД? Ну, и кто здесь готов порадовать нас ответами на вопросы?

Саша пошевелился и сел. Голова почти не болела, так, маленько покруживалась.

Избиение тут же прекратилось. Калека шустро подъехал к Саше и внимательно посмотрел ему в глаза. Взгляд был смелый, цепкий и совершенно не злой. Можно даже сказать, что Саше он понравился. Хотя в целом лицо производило неприятное впечатление. Нездоровая отечность, сильно вырезанные носогубные складки, глубокие морщины и сероватая кожа. В литературе это называется: на его лице были написаны все пороки человечества. Только глаза… Да, глаза были хорошие. Что-то в них мелькнуло неидентифицируемое и тут же погасло. Совсем. Взгляд полностью потерял выражение. И хорошее, и плохое. Так мог смотреть застекленный буфет или выключенный телевизор.

– Ты – Двоечник? – спросил калека тусклым голосом, совершенно не похожим на тот, которым только что распекал слугу.

– А ты – ВД? – вопросом на вопрос ответил Саша. Чего уж, тут не до вежливости. Сам ты двоечник, придурок.

Не меняя выражения, вернее, его отсутствия, ВД отъехал от Саши и что-то тихо и коротко скомандовал. Один из лысых тут же сорвался с места и резво куда-то убежал.

«Сиди и не рыпайся, Саня, ничего страшного пока не присходит. Зачем ты понадобился ВД? Я не знаю. Ну не людоед же он, право слово… Двоечниками, наверное, не питается. Шучу, шучу, извини, больше не буду».

За дверями послышался сильный шум, в котором ясно слышался женский голос.

– …не смей меня трогать! – И действующих лиц прибавилось. В зал, ехидно улыбаясь, вошел Антонов-Вомбат, за ним – женщина. Лицо ее, то самое, запачканное, которое Саша видел в танке, было уже чистым, но по-прежнему очень бледным. Крепкая, даже можно сказать, коренастая фигура, мускулистые крупные руки, непослушные соломенного цвета короткие волосы… Войдя, она остановилась почти у дверей и замерла в какой-то неестественной, неловкой и совершенно не женственной позе. Длинное, до полу, платье – в полумраке показалось, что оно сделано из тонкой замши или кожи, – обтягивало неплохую, но опять-таки крепковатую для женщины фигуру.

– Прибыли по вашему распоряжению, – с шутовским полупоклоном сообщил Антонов голосом дежурного Арлекина. Женщина быстро глянула на него…

Этот поворот головы… Гордая линия шеи…

Саша сел, где стоял.

Это была Света.

Господи, кто ж над ней так расстарался? За что? Из королев – в доярки?

– Светило… – выдохнул он, не помня себя.

Женщина недоуменно посмотрела на него. Нахмурилась. Не узнала. Неуверенно спросила:

– Самойлов?..

– Хватит любезничать, – прервал процесс взаимного неузнавания Антонов. – Давайте о деле поговорим. У всех присутствующих, насколько я понимаю, есть в этом деле свой интерес.

– Все лишние, брысь отсюда, – прервал его ВД, выгоняя слуг.

Лысых словно ветром сдуло.

– Что ж, продолжим. – Антонов у нас сегодня заместо председателя? Ладно, черт с тобой. – Итак. Имеем. Вы, милый Двоечник, пришли сюда зачем? – И, не дожидаясь ответа, бесцеремонно ткнул пальцем в Свету: – За ней? Оч-чень хорошо. – Сейчас подойти бы и ка-ак в глаз ему дать… – А она, извините, пленница. Господин Второй Диктатор изволили вашу женщину в плен взять… – Не выдержу, убью гада. – Спокойней, спокойней, Двоечник, не нервничай. В случае чего охрана вернется так же быстро, как и удалилась.

Ненавижу тебя, хлыщ дешевый, рожу твою поганую, ужимки все твои ненавижу! Ишь, какие себе мускулы напридумывал, Арнольд Шварценеггерович Антонов…

– Чтобы не утомлять слушателей, короче: у господина ВД есть то, что вас интересует. А вы можете помочь ему приобрести то, что интересует его.

Чтоб ты провалился вместе со своим ВД! Саша сильно сжал кулаки и постарался успокоиться. Этот гад совершенно прав, рыпаться не надо, охрана вернется, и я опять получу по голове. И чего же это им от меня надо? И ВД, и Света, не двигаясь, слушали словесные упражнения Антонова. Кто он здесь? Шут? Распорядитель? Советник?

– До господина ВД дошли слухи о доблестных подвигах нашей Команды, – продолжал Антонов (или уже Вомбат? Я запутался, к черту). – И особенно о волшебной силе некоего блуждающего образования, именуемого на местном сленге Квадратом. – Сашу начало слегка подташнивать. Бурная волна Саниного негодования поднималась в нем. – Господин ВД выразил живейший интерес к этому вышеназванному Квадрату. И теперь, пользуясь случаем, предлагает вам сделку.

В той стороне, где стояла Света, послышался какой-то сдавленный звук. Никто не обратил на это внимания, а ВД так просто сидел неподвижно, словно набитое соломой чучело.

Саша держался из последних сил, с трудом сдерживая озверевшего Двоечника: «Подожди ты, подожди, вломим мы ему, обязательно вломим, но не сейчас, подожди…»

– Вы, многоуважаемый Саня, именуемый в дальнейшем Двоечником, обязуетесь провести господина ВД в вышеупомянутый Квадрат. За это господин ВД обязуется вернуть вам в целости и сохранности вашу женщину. Все дополнительные услуги будут оплачиваться дополнительно. Дата. Подписи договаривающихся сторон.

Ах ты, ловкач-проныра! Саня своими биениями и стенаниями страшно мешал соображать, поэтому Саша никак не мог взять в толк – а самому-то Антонову какая от этой сделки выгода? Словно читая его мысли, Антонов с издевкой добавил:

– Ваш покорный слуга как посредник этой чрезвычайно выгодной сделки получает лишь скромное моральное удовлетворение. Что ж, мне и этого вполне… – Скорбный взмах руками.

Последовала небольшая пауза. После чего мизансцена немного изменилась.

Света сделала несколько шагов от двери и села на пол, обняв руками колени. Лицо ее выражало полнейшее равнодушие.

Саша, наоборот, встал.

ВД чуть придвинулся к Саше. В глазах его вновь появилось то странное выражение.

Антонов, светски подволакивая ноги, будто танцевал полонез, подошел и стал за спиной у ВД.

«Сейчас, сейчас, ребята, я попробую сообразить. Мы вот только с товарищем посоветуемся… Сань, что хочешь, а я ему не верю». Чтобы немного выиграть время, Саша глуповато спросил:

– А зачем ему Квадрат?

– Вопрос нельзя назвать излишне деликатным, но, – Антонов замахал руками, – между договаривающимися сторонами не должно быть недомолвок! Насколько вы можете судить, у господина ВД имеются некие объективные проблемы с нижними конечностями. Проще говоря: мой клиент хотел бы восстановить с помощью вашего Квадрата себе ноги.

– А что значит – дополнительные услуги?

– Ну-у, это-о… – завертелся юлой Антонов, – значит, что… Возможности Квадрата, конечно, еще не полностью изучены, но, очевидно, оч-чень велики… Если в результате посещения у господина ВД восстановятся какие-либо дополнительные функции…

– Какие?

– Ну, скажем так… мужское достоинство господина ВД…

– Виталий, меня сейчас вытошнит от твоей болтовни, – устало и тихо произнесла Света.

Антонов небрежно поднял бровь:

– Проблемы? Вопросы? Наш пресс-секретарь по окончании переговоров ответит на все ваши…

– Заткнись, – еще тише попросила она.

А ведь она сюда за ним пошла. Представляешь себе, приезжает кто-то из жен декабристов всед за своим благоверным в Сибирь, сменив кружева на овчинный тулуп. А он перед ней вот так выделываться начинает… Жуть.

Меж тем в зале что-то происходило. Какие-то флюиды, внутренние напряжения… Магнитные поля и вихри, одним словом. Антонов молчал, с улыбкой глядя на Свету. ВД пристально глядел на Сашу. От этого его взгляда по телу бежали мурашки и кружилась голова.

Внезапно Саша ощутил сильнейший толчок в грудь. Причем не снаружи, а изнутри. Страшным мысленным нокдауном Саня выбил его из сознания.

Двоечник медленно двинулся к ВД. «Стой, – из последних сил крикнул Саша, – стой, куда ж ты на него с голыми руками?!» Но тот уже ничего не слышал. Рот Двоечника мучительно раскрылся, но не выпустил рвущегося крика. Падая на колени, он прохрипел:

– Папа… – И упал ничком.

Крупно, пожалуйста: круглые изумленные глаза ВД.

Занавес.

Полная смена декораций.

Мы едем в танке по проспекту. Позади сидит злая Светка Жукова, бросающая по сторонам воспламеняющие взгляды. А прямо передо мной – ВД. Каждые две минуты он оборачивается и одаривает меня (Саню, конечно) обворожительной улыбкой. Я бы предпочел наоборот.

Кто бы мог подумать, что у этого неврастеника Сани окажется столько душевных сил? Он задвинул меня, словно чемодан в камеру хранения! Теперь все это выглядит так: я сижу в уголке и не имею возможности даже пикнуть, особенно если дело касается его обожаемого папочки. То есть говорит, думает и принимает решения у нас теперь Двоечник. Одно и слово, что Двоечник! Изображает из себя голый разум! А это означает, что из своего уголка за нашим общим телом должен все-таки следить я. Пример? Пожалуйста.

Дни мы проводим примерно так: эти двое воркующих голубков – ВД и Двоечник (ну и я заодно) – сидят в танке, держась за руки, и безостановочно трендят про свою тухлую жизнь. При этом слезы у Двоечника льются рекой, и, как следствие, я должен постоянно пить воду, чтобы не допустить обезвоживания организма.

Для тех, кто еще не до конца сообразил, поясняю: Саня Двоечник действительно сын ВД. Побереги голову, я документы видел. Последнее замечание относится к разряду шуток.

Когда-то, в местные незапамятные времена, Саня, тогда еще не Двоечник, а скорее наоборот – отличник, молодой и горячий, издерганный папиными нравоучениями, сбежал из дома. Долго странствовал, пока не прибился к Команде Вомбата. Папаша, кстати, уже тогда был Вторым Диктатором (никто пока что не смог мне членораздельно сообщить ничего о судьбе Первого) и передвигался на своих двоих. Рассказ ВД о том, как он потерял ноги, нужно бы записать и издать отдельной брошюрой в популярной серии «Населению – о гигиене». А дело было так. Будучи страстным и заядлым охотником, ВД как-то раз отправился на Среднюю Невку – пострелять крокодилов. А про элементарные правила гигиены забыл! И полез в воду прямо голыми ногами. И, конечно же, подцепил Treponema bosaya, или, попросту – пяткожорку. К тому времени, когда ВД, уже потерявшего сознание от боли, приволокли во дворец (у него тогда еще дворец был, на Каменном острове), придворному лекарю ничего не оставалось, как оттяпать ноги по… ну, в общем, целиком. И еще с трудом удалось спасти то, на чем сидят… Я, конечно, дико извиняюсь за несколько развязный тон. Ничего смешного здесь, конечно, нет. И мужика жалко. Но дело в том, что эту историю, обливаясь слезами и соплями, папаша с сыном, обсасывая подробности, мусолили дня четыре подряд, доведя меня до белого каления.

Зато теперь большего чистюли и брезгули, чем ВД, не найти. Он просто помешан на всяких дезинфекциях, дезинсекциях, дератизациях (чего-то не то сказал? из гражданской обороны вспомнилось). Оттого и слуги у него – лысые. На шампунях экономит.

Чем дальше я слушаю воркотню этой сладкой парочки, тем больше убеждаюсь: то самое яблоко, от той самой яблони… вот-вот, рядышком. Теперь уже совершенно очевидно, откуда у Сани все эти внезапные ступоры или столь же внезапные и беспричинные приступы слезливости… Но у ВД это, к сожалению, сочетается еще и с высоким положением. А когда у нас, товарищи, Диктатор с таким придурочным характером – это-о, знаете ли, чревато… Ох, вы бы видели, как он бьет своих подданных! А какие творит глупости! Совсем недавно, говорят, выпустил всех своих собак. А их у него, говорят, только на Главной псарне чуть не полтыщи было… Пришел, говорят, посмотрел на них. И так ему вдруг невмоготу стало смотреть на грустные песьи (псиные? короче, собачьи) морды за решетками, таким он сам себе душителем свободы вдруг показался! Что приказал сей же момент все открыть и всех выпустить! Идиот, да? На хрена им эта свобода? Псари потом рассказывали: больше половины собак в тот же вечер вернулись. И то верно: здесь и покормят, и почистят, и согреют… Очень наш ВД всякую живность уважает. Но собак – больше всего. Даже медаль учредил в их честь. Чеканить, правда, ее никто не стал: негде, да и не из чего. Но эскиз остался. На одной стороне – собака-поводырь ведет за собой человека, а на другой надпись: «За верность». А-а, это отдельная трогательная история. Про двух ньюфов. Ну? Да все ее знают… После газовой атаки Финского Десанта (они по северным окраинам психотропами прошлись) у народа, измученнного тогда, и последние мозги поотшибало. Много случайных жертв было. Кто просто из окна выпал, кто от ожогов… Ясно дело, куда попрешь, если у человека интеллект как у пятимесячного ребенка. Вот как раз тогда-то в одной квартире целая семья – отец, мать и двое сыновей – больше месяца продержалась. Ньюфы им еду таскали, спали с ними рядом – чтоб те не замерзли, во двор выводили – чтоб люди в квартире не гадили… ВД эта история очень нравится. Он и ньюфов к себе сразу забрал.

Но! К делу! К делу!

Повторюсь, сказав, что неврастеник Саня совершенно запинал меня своими мысленными ногами. И распоряжаться нашим телом (каково звучит? маразм крепчает!) я могу, только когда Двоечник, совершенно обессилев от сюссюканья с отцом, валится отдохнуть. Вот тогда можно осторожненько подняться и предпринять какие-либо полезные шаги. Например, в сторону Светы. Слава Богу, я убедился, что она здесь в относительной безопасности. Без разрешения ВД никто ее и пальцем не тронет, а сам господин Диктатор пока целиком занят с сынком. Что касается его планов… Планы наверняка есть. И наверняка самые подлые. Что там Антонов намекал на восстановление некоторых функций?

Некоторая метаморфоза внешнего облика Светы, конечно, обескураживает, но чувства наши по-прежнему крепки и горячи. Наши? Я не оговорился. Этот тонкий и ранимый блудный сын, как только оттрубили первые трубы радости по поводу воссоединения семьи, первым же делом втюрился в Жукову. Отцу он ничего не говорит, но на Свету они теперь оба смотрят, как голодающие на котлету.

Ох, ну, казалось бы, чего проще? Сказать: давай, Светило, домой сваливать. У тебя там автоответчик скоро сам матюгаться начнет. И собаки негуляные… Айда!

Ну-ну. Вот примерно так я и сказал, когда в первый раз удалось прокрасться к ней. Охранники чуть не обделались от страха, когда меня перед собой ночью увидели. Еще бы! Самого ВД сыночек! Очень, кстати, удобный статус – сын Диктатора. Рекомендую. Это я к тому, что вошел-то я беспрепятственно. Да лучше бы этого не делал. Вот ты когда-нибудь даме соус томатный на платье проливал? На белое желательно. В дорогом ресторане? И что она тебе сказала? Вот. Теперь умножь это на сто семьдесят. Получишь примерное представление о нашем со Светой разговоре. С чего она взяла, что это я во всем виноват?.. И в том, что ВД такой противный, и что я, оказывается, сын его, и что страшная она стала, как смертный грех (ну, это она зря так, очень даже симпатичная девчонка получилась, спортивного типа), и что Виталий ее разлюбил… А обратно, домой, – наотрез отказывается. Ага. Если ты такой умный, сам и уговаривай. Я в женщинах и раньше не особо хорошо разбирался, а теперь и вовсе – дуб дубом… Все, заканчиваю, а то мой придурок, кажется, просыпается. Сейчас к папочке попрется, опять свою волынку заведут…

Антонов совершенно не казался обескураженным столь неожиданным поворотом сюжета. Двоечник оказался сыном ВД? Ну что ж, бывает. Если покопаться в памяти, можно припомнить: что-то подобное Саня ведь говорил. А все над ним смеялись. Особенно почему-то Стармех.

Короче говоря, ерунда. Может, оно и к лучшему. Не надо теперь Саню уговаривать или шантажировать. Ради любимого папочки он не то что в Квадрат – на трубу ТЭЦ залезет. Одно досадно. Опять отсрочка получается. ВД решил показать сыну свои владения. Поэтому сейчас наш путь – прямо в центр, к Новому Дворцу.

Новый Дворец стоял посреди сильно запущенного парка. На самом деле дворец явно был старый и наверняка принадлежал когда-то какому-нибудь царскому вельможе. Но в этом мире историей не интересовались. Точнее будет сказать – у ЭТОГО мира была лишь своя, новейшая, так сказать, история. Начиная с Падения Второй Китайской Империи (как раз тогда, когда Луны на небе не стало), включая Финский Десант, Северную Эпидемию и три Волны Необратимых Мутаций.

Внутри все было чисто прибрано, подметено и вымыто. Слуги, поблескивая свежевыбритыми головами, суетились по залам, распространяя сильный запах одеколона. Откуда-то снизу, наверное, из подвала, слышалось тоскливое пение гейш.

Саню с максимальными почестями поместили в огромную гулкую комнату с тяжелыми портьерами на окнах. Отдергивать их не имело смысла: само окно было наглухо забито фанерой. Посередине стоял стол, на нем – шахматная доска с неполным комплектом фигур, что также не имело ни малейшего значения: все равно никто толком не мог вспомнить, как в это играть. Наверное, ВД для пущей важности приказал поставить.

Свете вначале тоже предложили что-то подобное – огромное, с теряющимся в вышине потолком и назойливым эхом. На что она тут же закатила страшный скандал, заявив, что не собирается спать в баскетбольном зале.

Где остановился Вомбат, не знал никто. Даже ВД, который после неожиданного обретения сына совершенно перестал интересоваться странным Командиром.

Целый вечер все только и делали, что устраивались, бродили по дворцу и постоянно что-то перекусывали. К вечеру Саню страшно запучило от многочисленных расстегайчиков и жульенчиков. Да, да, в стационарных, то есть не походных, условиях у ВД оказалась прекрасная кухня. Саня тихо страдал, лежа на своей огромной кровати, а разгневанный ВД лупил слуг, требуя немедленно предпринять что-нибудь для облегчения страданий сына. Лекарь их сиятельства настойчиво рекомендовал клизму, за что был изрядно бит и заперт в холодный подвал.

На утро следующего дня была назначена большая экскурсия в Зоозону. Но предварительно Двоечнику пришлось принимать парад войск его сиятельства ВД, отправлявшихся справлять очередную военную акцию в Быш-Бармаке.

Саня стоял с отцом на балконе дворца и вяло махал рукой проходящим внизу солдатам. Сам ВД время от времени выкрикивал что-то очень воинственное на незнакомом языке. Солдаты шли неохотно, нестройными рядами. Форма на них была то ли выгоревшая, то ли вылинявшая, покрытая многочисленными заплатками и штопками. Нет нужды напоминать, что все солдаты были, как здесь водится, обриты наголо. И каждый держал в руках старенький «АКМС».

– Слушай, это ж какую хренову тучу патронов им нужно выдать? – по-хозяйски удивился Двоечник.

– Не, – махнул рукой ВД, – не нужно. Они у меня так, без патронов воюют.

– Как так?

– Да вот так. Пока до Быш-Бармака доберутся, половину болезни да распутица задержит. А там… Пока станут, пока окопаются… К тому же у Оголтелых Зангов и у самих патроны давным-давно кончились…

– Как же вы воюете?

– Да так… Раза два в месяц ракетными ударами обменяемся и дальше сидим…

– Как так сидите?

– Ну то есть не просто сидим. Вылазки там всякие, разведчики, диверсанты, обмен пленными, заложники опять же…

– А зачем такая война нужна?

– Война, брат… это понимать надо… – ВД глубоко вздохнул и опять прорычал проходящим внизу что-то бодрое и непонятное.

– Чего ты им сказал?

– Слова напутственные. Для поднятия боевого духа.

– А по-каковски это?

– Это на нижнесычуаньском. У нас как раз там последняя мобилизация прошла. Хорошие ребята. Крепыши! Смотри, какие молодцы.

Молодцы были похожи на толпу первоклассников, ведомых на прививку.

Саня уж было открыл рот для очередного глупого вопроса, но тут пришлось вмешаться Саше.

Я здесь, конечно, ни при чем. Это не мое дело. Но я просто заранее знаю, чем это закончится. Неизвестно уж, как эта семейка общалась до меня, – судя по всему, тяжко им приходилось, иначе бы Двоечник и не сбежал тогда, – потому что сейчас они ссорятся ежеминутно. По поводу и без повода. Самое интересное, что разногласий как таковых у них нет! То есть совсем. То есть абсолютно. Они одинаково мыслят, одинаково действуют. Но, во-первых, оба постоянно оспаривают, так сказать, приоритет: «Это я первый так сказал (придумал, написал, положил и т. п.)!» – «Нет, я первый! Нет, я! Нет, я!» И вот уже завязалась очередная свара. А во-вторых, иногда, к сожалению, скорость мышления Двоечника чуть-чуть ниже, чем у отца. Поэтому то, что ВД успевает сообразить сразу, до Сани доходит с запаздыванием в полторы-две секунды. ВД это бесит жутко. Вот тебе и вторая причина для ссор. Вот по всему поэтому мне и пришлось вмешаться и гаркнуть мысленно Сане: заткнись! Пожалуйста. Кто не понимает, что значит – «мысленно гаркнуть», пусть лучше и не пытается эти заниматься. Не советую.

Короче, Саня послушно заткнулся, а я отправился восвояси – в свой уголочек – жевать сухую корочку и в башке чесать. Шутка. На самом деле я заметил, что Саня в последнее время сильно сдал из-за постоянных стычек с отцом. И вот уже теперь был бы совершенно не против моего возвращения к руководству. Но вот уж теперь – увольте! Ваш папаша, вы с ним, пожалуйста, и общайтесь. Мне никак. Тошнит очень.

ВД с Двоечником в молчании досмотрели парад и после небольшого легкого третьего завтрака отправились в Зоозону.

Как я уже упоминал ранее, ВД очень любит животных. Всяких. И разных. Но странною любовью. То есть он их кормит-поит, не дает в грязи зарасти. А вот за это требует зрелищ. Кто это? Тигр? А покажьте, господин тигр, на что вы способны! Плотоядный? Давай, плотоядный, вот тебе кролик, хавай его, да поаппетитней…

В первой же клетке, – вернее, даже не клетке, а в толстостенном кубе из оргстекла, – к Саниному ужасу, резвились два матерых быстряка. Видно, специально для демонстрации их способностей куб был несколько раз перегорожен металлическими решетками, а из угла в угол тянулось сучковатое бревно. Один из быстряков – явно голодный, а потому шустрый – то и дело просачивался сквозь все эти прутья, переползая от стены к стене.

ВД нарочно подгадал свою экскурсию к кормежке. Двое коренастых плечистых служителей подтащили к кубу бесчувственное тело. Э-э, да это дежурный сплетник-говорун! Ох, некстати он вчера с ВД заспорил по поводу радиационного фона, ох, некстати. Ну, подумаешь, счетчик у тебя есть, ну, щелкает он сильно быстро… Но если сам их сиятельство говорят: ерунда, так ты сядь и молчи, не спорь. Вот видишь, чем эти споры кончаются? Служители подцепили тело крюком и включили лебедку. Быстряки, почуяв еду, подползли поближе. Труп упал прямо на торчащий из бревна сук и переломился в спине. Саня отвернулся.

– Ух ты, мордашка… – добродушно заметил ВД, покидая пирующих быстряков.

Далее на очереди были спиралезубы (Саня небрежно заметил, что вид у них довольно заморенный. Ага. Упаси меня Бог с такими заморенными на узкой тропинке повстречаться!), кусок абсолютно индифферентной казуччи (ну, правда – одеяло одеялом!), две пары веселых травоядных щасвирнусов (с удаленными ядовитыми железами и тройными чешуйчатыми хвостами) и почему-то гиена (которая сидела посреди клетки, грустно глядя на обглоданную кость).

Свою знаменитую псарню ВД оставил напоследок.

В отдельно стоящем ангаре помещалось не менее двух сотен клеток. И в каждой – только одна особь. В основном это были крупные, сильные, длинношерстные собаки с крепкими ногами. Естественно, и в помине здесь не было никаких карманных клоподавов вроде болонок или левреток. Но и чистых пород Саша тоже не заметил. ВД не занимался селекцией. Во время частых прогулок на воздухе псы безнаказанно скрещивались исключительно по взаимной симпатии. Естественный отбор заключался в том, что слабых щенков, а также очевидных уродцев топили сразу.

ВД ехал по проходу, с гордостью тыкая пальцем в любимчиков. Шедший сзади слуга держал корзину с кусками сырого мяса. Из корзины капало, поэтому Саня старался не отставать и идти рядом с отцом.

– Во какой красавец, гляди. Одним ударом лапы позвоночник перебивает! Молодец, молодец…

Саня не спрашивал, кому именно перешибает позвоночник этот молодец, который сидел, прижав морду к прутьям, и добродушно смотрел на ВД.

Через полчаса у Сани в глазах зарябило от рыжих, черных и пятнистых морд. Через час собачьи смотрины ему чудовищно надоели, а в носу невыносимо свербило от запаха псины. Но самое интересное ВД оставил на закуску. В отдаленном углу ангара было отгорожено несколько клеток. Оттуда еще издали слышалось исступленное рычание и вой. Очередной слуга открыл дополнительную решетчатую дверь, и Саня увидел за двойной металлической сеткой беснующихся группсов. Твари остервенело носились по клетке, поэтому вначале даже трудно было сосчитать, сколько же их там… Вроде трое. Или четверо?

– Для праздничных боев готовлю… – довольно сообщил ВД.

Глупость, конечно, ляпнул. Как это можно группсов к чему-либо готовить? Саня тяжело вздохнул, вспоминая, как обычно расправлялся с группсами Стармех… Да, сдает наш Двоечник, сдает… Все чаще и чаще Команду вспоминает. А вчера опять плакал на ночь… Хочет с Вомбатом серьезно поговорить. Ну и пусть говорит. Я не против. Мне и самому интересно будет послушать, что Вомбат ему ответит…

– Ну, как тебе мои собачки? – ВД после визита к своим питомцам выглядит отдохнувшим и посвежевшим, Саня же, наоборот, зелен, как огурец, и с трудом сдерживает тошноту.

– Хорошо.

Смотри, Сань. Сейчас папаша опять прицепится. К недостатку энтузиазма в голосе. Точно!

– Чего ты там пищишь, словно пустяк ошпаренный?

Ох, ваше сиятельство, если вы хотите свои ноги назад получить, вам бы не стоило так с сыном разговаривать… Не ровен час, повторится старая история, сбежит ваш отпрыск, ох, сбежит…

– Я тебе не пустяк! Не смей так со мной разговаривать!

А ты тоже, парень, не заводись, не заводись. Отговорись как-нибудь. Ну, например, что животом маешься, что съел что-нибудь не то за завтраком… Кстати, слизни в сметане сегодня были и правда весьма подозрительные… И вообще… Так. Берите в руки карандаш, мы начинаем вечер наш. Прошу внести перечень взаимных претензий. Хватит, Сань, посиди отдохни, я с твоим отцом попробую сам поговорить. А то ты его сейчас сам же заведешь, потом он злость свою на слугах выпустит, а ты потом ночь спать не будешь, жалеть забитых…

– А вообще мне, пап, твои резонаты очень понравились. Я бы от такого пса не отказался!

Старина ВД у нас капризен и отходчив, как беременная женщина, прости Господи. Вот только что, секунду назад, готов был растерзать меня (нас с Саней) на кусочки и, может быть, даже скормить группсам, но стоило только похвалить кого-то из его питомцев и… Все. Солнышко вышло из-за тучки, папа рад и улыбается.

– А-а-а… Это да-а, это точно! Хочешь, еще раз посмотрим?

– Конечно, папа.

Вот идиллия. Главное не сорваться и не начать незаметно ехидничать. То, чем я всегда страдаю в общении с ВД. Ну, например, в обращении «папа» не делать ударение на последний слог.

Мы разворачиваемся и катим в противоположный конец ангара-псарни. Там, за тонкой чисто символической сеткой, сидят собаки-резонаты. Уж каким образом в результате стихийных скрещиваний вывелась эта уникальная порода, сказать трудно. Но, к чести ВД, стоит заметить, что именно он вовремя обратил внимание на удивительные способности щенков и сразу же отделил их от остальной своры. Среди их предков, кстати, были как раз те верные ньюфаундленды, выхаживавшие обреченную семью. Какие уж там еще породы постарались – неизвестно. Важно, что в результате получились не слишком симпатичные, но потрясающе умные собаки. А главной их способностью было умение настраиваться на волну излучения человеческого мозга и резонировать с ней. Таким образом, собака чувствовала все нюансы настроения хозяина и действовала адекватно ситуации, безо всякого приказа или команды.

– Выпустим собачек погулять? – спросил ВД.

– Ага. – Саша кивнул головой.

Теперь главное – не давать Сане воли. Потому как, если у них с папашей дело опять до ссоры дойдет, одна из этих сообразительных зверюшек очень даже может срезонировать и вцепиться папаше в глотку. Не обижайся, Саня, просто мне ваши скандалы страсть как надоели. И вообще, дружок, не пора ли нам двигаться? Ну, хоть в Квадрат этот ваш пресловутый? Я тут скоро с ума сойду от вас от всех. А так – хоть какое-то изменение. Может, Света что-нибудь наконец решит? Кстати, о Свете. Мадемуазель Жукова прекрасно и гармонично входит в роль принцессы. С каждым днем ведет себя все более и более непринужденно. Вчера, например, застал их с ВД в обеденном зале за очень интересным занятием. Их сиятельство, потея от удовольствия, изволили учить Свету стрелять раздетышей из окна. Принцесса конфузилась и хихикала, но стреляла метко. Мы с Саней красноречиво промолчали и громко вышли, выразив таким образом свое «фэ».

Один из резонатов подошел к Саше и, положив ему на плечи тяжеленные лапы, шершаво лизнул в щеку. Спасибо, друг, ты один меня понимаешь.

Во Дворец мы с папашей вернулись поздно. Уставшие, но не поссорившись. Я за этим следил строго, не подпуская Саню близко к их сиятельству. ВД почти не ужинал, сослался на усталость и укатил в свои покои. Света вяло ковыряла вилкой филе и огрызалась на любую обращенную к ней фразу. Антонова не было.