Текст книги "Мой император"
Автор книги: Несс Лея
Соавторы: Wps Office
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Мой император
Лея Несс
Аннотация
Равену Далэрэни добровольно-принудительно отправляют участвовать в конкурсе «Долой невинность императора Орино!» Всё бы хорошо, да только принцесса задерживаться там не собирается, а потому предпринимает активную боевую деятельность в целях скорейшего возвращения домой. В ход идут и мелкие пакости, и коварные заклинания, и невинные глазки, и даже рукоприкладство...
Немного слов от автора…
Книга находится в состоянии редактирования и написания. Запрещено распространять или выкладывать куда-либо цитаты, отрывки, а также весь текст без личного разрешения автора. Это незаконно и просто неуважительно.
Если Вам понравилась данная книга, вступайте в мою группу «ВКонтакте» и следите за обновлениями! https://vk.com/leinesswriter
Также хочу поблагодарить соавтора, с которым у нас связаны эти книги. https://vk.com/alice_lotwist
Приятного чтения!
Глава 1
Кому-то может показаться, что быть правителем – это очень даже интересно и весело. Однако этот кто-то явно никогда не принадлежал к королевской чете, ибо в противном случае, ему бы так не казалось. Дворцовая жизнь – это череда интриг, опасений, подозрений и фальши. А еще я бы сравнила проживание в замке с большой опасностью, так как на мою жизнь в день стандартными были около пяти покушений.
Но несмотря на все минусы, я все же находила какое-то извращенное удовольствие в этих кознях. И, наверное, я и была тем самым человеком, который считает жизнь правителя интересной и веселой.
Особенно забавно было наблюдать, как одна за другой фрейлины плюхаются в воду с таким характерным звуком, что я не сдержала смеха. Увидев это массовое купание из окна, отец неминуемо вскричал:
– Равена!
Ну вот опять. И пошутить нельзя.
Одернув сбившиеся юбки платья, я слезла с подоконника и заранее подготовила для папочки самое невинное выражение лица.
Постучала робко в дверь и просунула голову в щель. Вошла, узрев немой кивок, присела в изящном реверансе.
– Вы что-то хотели, Ваше Величество?
– Хотел избавить тебя от этих ужасных манер, Рав, – пробурчал отец, перебирая на столе какие-то свитки. Потом поднял осуждающий взгляд на меня, встретился с моим невинным похлопыванием ресниц, хмыкнул и продолжил, но уже в более теплом тоне: – Тебе, вероятно, известно распоряжение, пришедшее из империи Риффана?
Покачала головой, скромно потупив глазки, хотя самолично вскрывала королевскую почту не ранее, чем вчера вечером.
Правитель Далэрэни снова хмыкнул, а глаза засветились гордостью за мои способности.
– Вижу, что известно, – не стал скрывать этот факт. – Поэтому желаю видеть тебя в числе претенденток на длань императора Орино.
Длань императора Орино?! А в могилу вам заживо, часом, не лечь? И земелькой самостоятельно не засыпаться для полного счастия-то?
– Подумай до завтра, – великодушно разрешили мне. Наивный у меня папашка какой.
– А тут и думать нечего, – решила сэкономить время, – нет и точка.
Отец хмуро взглянул на меня и покачал головой.
– Не заставляй меня просить твою сестру...
Ай-ой, смех-то какой! Да ни в жизнь он не пойдет мою дражайшую старшую сестренку просить о чём-либо! Ибо эта рыжая бестия, которой достались от мамули не только огненные космы, но и взрывной характер, разнесет и вторую половину замка. Первую и так еще не отстроили после того как мой папочка так неосмотрительно заикнулся о женитьбе в её присутствии.
Но тот факт, что мне передались папины темные волосы, а от мамы лишь жалкие остатки взбалмошности, хотя и не без доброй порции вредительства и пакостничества, не дает ему права меня тут в очереди всякие непонятные записывать. Ишь чего выдумал – сделать меня одной из воздыхательниц этого... императора! Хотя, если статус сей рассматривать с корнем "сдыхать", то так оно и будет. Но все равно это непозволительная наглость со стороны папули, по праву заслуживающая парочку капель слабительного в ужин. А что? Я девушка мстительная, все же прабабки-ведьмы корни сказываются. Даже заклинание одно хорошее знаю – в лягушку необъятных размеров превращающее. Правда, обратного не ведаю, но это уже мелочи жизни. Хотя, если так прикинуть, я ведь постоянный заработок нашему темному создаю – вон как к нему эти самые лягушки каждый день толпами прыгают. Короче, польза от моих действий определенно есть. Но если учесть, что сам ведьмак меня этому заклинанию и обучил, то...
– Равена! – окликнул отец, отвлекая от мыслей о явном мошенничестве нашего черного. Насупив брови, пообещала и его в лягушку превратить, посмотрим, как потом обратно махнется, эксплуататор недоделанный... – Рав, ты меня не слушаешь!
– Не слушаю, – нагло подтвердила я, а Его Величество устало закатил глаза.
– Я говорил о том, что император Орино весьма молод, умен, красив, обаятелен и неплохой маг.
– Так, значит в лягушку превращать нет смысла... – вслух рассуждала я. – Нужно у ведьмака новое заклинание вычитать... А вообще лучше книгу у него по-тихому...
– Рав! Это переходит всякие границы!
Я лишь растерянно посмотрела в окно, давая понять, что покаяться в содеянном не собираюсь... А за окном такое происходило!
– Убью! – сотрясая всех и вся, пронесся рев моей сестры. Папа сразу помрачнел, охнул и стремительно подошел к окну. – Всех прикончу, ироды проклятущие! – снова закричала Олеандра, и земля с треском раскололась надвое.
– Мой садик... – уныло прошептал отец.
А я тем временем сняла с гвоздя в стене бинокль и стала высматривать причину праведного гнева своей сестры. Оказалось, фрейлины неосмотрительно привели в сад, где как раз гуляла Олеандра, ханта Элайто, который теперь молниеносно перелезал через забор и забирался в свой экипаж. Бедный, бедный Элайто, после интрижки с моей сестрой ему ничего, кроме векового проклятия в нашем замке не светит. А думать надо было, прежде чем с Олеандрой расставаться. Да, она тоже не сахар, но неужели он полагал, что просто скажет «Прости, нам надо расстаться!» и не понесет никаких затрат? Насчет материальных не знаю, но моральных ресурсов у бедолаги явно поубавилось. Хотя, только что его карета рухнула в ближайший овраг, поэтому, материальные тоже на грани разорения.
А Олеандра невольно сделала еще одну трещину в папином садике, и тут уж ему пришлось вмешаться, ринувшись вниз. Я также последовала за ним, ведь пропустить такое представление просто недопустимо.
– Посмел еще при мне ухаживать за этой... – в ярости кричала сестра, снабдив свое высказывание не менее яростным "Удушу!" под конец. Бедные фрейлины разбежались во все стороны, а предмет ухаживания Элайто забилась в придорожную канаву, изорвав в клочья новое платье, когда перелезала через забор.
– Олли, немедленно верни мой садик в прежний вид! – потребовал отец. Что-то мне подсказывало, что, ой, зря...
Гневный взгляд Олеандры обратился к бедному папашке, и её глаза полыхнули огнем. Ну все, пора бежать за мамой.
– Мама, – тихо кричу я, медленно отходя назад, стараясь не пропустить хорошую драку, что вот-вот начнется. – Мама, иди сюда.
Вопреки моему мнению, что матушка меня не услышит, её величество Офелия Далэрэни примчалась к месту боя как стрела. По её уверенному взгляду стало ясно, что битвы не будет. Эх, как скучно жить. Даже драку, вот, посмотреть не дают. Самой спровоцировать, что ли?
– Олеандра, прекрати! – сквозь зубы прошипела моя мать. Её рыжие волосы взметнулись в воздухе и зашипели в такт.
– Этот... урод!... – и тут моя старшая сестричка горько расплакалась. Мама сразу же подхватила её и принялась поглаживать по спине.
– Олли, не расстраивайся... – успокаивала она, уводя дочь в замок.
Потрясенный отец выдал лишь одно слово:
– Дурдом.
Я согласно кивнула, и мы оба направились в замок вслед за этими излишне эмоциональными женщинами.
Вернувшись в отцовский кабинет, я присела в кресло, а папа откупорил бутылочку настойки. Бутылочка оказалась маленькой, поэтому, подумав, откупорил еще одну. Выпил, вздохнул и жалостливо воззрился на меня.
– Рав, прошу тебя, не упрямься, – почти молил отец, – поучаствуешь в конкурсе, ничего не займешь и приедешь обратно. Ты можешь даже во второй тур не попасть, – аргументировали мне.
То есть как это я не пройду во второй тур?! И как это я ничего не займу?!
Даже обидно немного! Но я все равно не хочу никуда ехать. У меня тут еще масса дел запланировано.
1. Снова заманить Элайто в замок.
2. Порезать все платья той фрейлине, что его увела у сестры.
3. Научиться заклинаниям и напакостить ведьмаку.
4. Конфисковать книгу заклинаний.
5. Первой оседлать дракона, которого должны привести завтра.
6. Узнать, что же еще устроит муж Гордианы из их личной почты.
7. Улететь на драконе в город, прикинуться циркачкой и уехать с приезжими циркачами.
8. Через пару недель вернуться в замок и возобновить пакостную деятельность в отношении придворных.
Таким образом, планы мои были довольно-таки обширными, поэтому куда-то ехать я сейчас не собираюсь.
Видимо, отец все понял по моему лицу, поэтому отчаянно взвыл, и откупорил еще одну порцию настойки.
– Равена...
Вот как отказать человеку, когда он смотрит на тебя такими обреченными глазами?! С другой стороны, напакостить я всегда сумею... Да и проучить темного тоже, никуда он не денется от меня.
Эх, папа-папа, срываешь ты мне все планы...
– Ладно... – сжалившись, произношу я.
Отец как-то резко поднимает голову, улыбается и по такому случаю открывает еще одну склянку.
Я покидаю его кабинет и иду к себе, чтобы дать распоряжения служанкам. Много платьев брать не будут, ибо не собираюсь задерживаться там надолго. Ох, опять придется в карете ехать – ненавижу! На кочках и ямках подпрыгивать, а еще и гувернантка со своим шитьем пристанет. Наверное, чтобы я глаз себе иглой выколола на очередной неровности. Что за дурацкое занятие вообще?
В мои покои, не стучась, ворвалась мама.
– Ты уезжаешь?
– Да, в Риффану. Стать претенденткой на длань императора Орино, – процитировала я отца.
Её величество хмыкнула и присела на мою кровать.
– Рассказать тебе про первую брачную ночь?
О, только не это!
– Нет уж, воздержусь без этих россказней.
Ага, остановило ее мое высказывание, как же!
– Супруга должна полностью раздеться и лечь на постель мужа, укрывшись одеялом. Она должна закрыть глаза и ждать. Когда супруг все сделает, жена обязана встать, закутавшись в простыню или халат, и уйти в свою опочивальню, – поведала мама, чуть краснея.
Как все серо и скучно! Я-то думала, что там страсть, чувства...
– И глаза открывать до самого конца нельзя? – с надеждой вопросила я.
– Нельзя.
Вот ужас-то! Даже одним глазком подсмотреть не дадут. Эх, так не интересно!
– Неужели у вас с папой тоже так было?
Мама вздрогнула, густо покраснела и опустила глаза.
– Конечно... – по её неуверенному тону стало ясно, что было там намного больше, чем она описала. Вот как всегда – самое интересное мне никогда не рассказывают! Зато у мамы как-то резко пропало желание продолжать эти дурацкие наставления. К тому же конкурс я все равно не собираюсь выигрывать, посему ей можно было особо и не утруждаться.
Через пару минут вздыханий и мечтательных поглядываний в окно, мама таки соизволила покинуть мою комнату. Что ж, теперь можно и вещички собирать.
Выйдя из замка на подъездную дорожку и узрев это нечто о четырех колесах, я бесповоротно решила, что в моем распоряжении сегодня будет Терра. Потому что на этой колымаге не то, что задницу отбить, – убиться можно!
– Терру мне сюда подать, – приказала я кучеру. Тот без разговоров кивнул и побежал выполнять приказ.
– Равена, ты не полетишь на драконе, – услышала я за спиной голос матери.
Какие наивные у меня все-таки родители! Думают, раз сказали, так я должна глазки в пол, все дела. Ага, шиш вам!
– Терра, девочка моя, – я ласково потрепала огромную дракониху по склонившейся мордашке. Горячий пар, вырывающийся из больших ноздрей, согревал руку. – Как ты, маленькая?
Нет, по размерам она была далеко не маленькой, но по возрасту очень даже. Ведь у драконов триста пятьдесят пять лет – это почти ребенок.
Эта "маленькая" лениво зевнула и выдохнула небольшое пламя, спалив парочку деревьев.
– Понятно, а полетать хочешь? – ласково спрашиваю я.
Терра заурчала, кладя мордашку на землю, дабы я могла на нее взобраться.
– Ты не поедешь на этом, Равена! – кричит с земли мама. Нет, вот сама же обожает Терру, так зачем мне запрещает?
– Пока, мамочка, – невозмутимо машу ей рукой, а второй сжимаю сумку с вещами. Отсюда вижу, как она негодующе топает ножкой и машет мне кулаком.
Терра вдруг резко дёргается, но мне такие виражи полета не чужды, поэтому спокойно цепляюсь за специальную веревку и удерживаюсь на ногах. На шее дракоши даже седло есть, чтобы попу не повредить, потому как чешуя все же острая.
Добрались мы с Террой до Риффаны довольно быстро. Дело в том, что эта империя является одной из наших соседок. Да и летел мой "транспорт" очень быстро, так что за полчаса мы добрались. Миновав магический барьер, приземлились на одну из площадок для драконов близ замка императора.
Тут же подбежал ко мне невысокий дяденька в довольно дорогом костюме и милостиво предложил свою помощь в возвращении меня на землю с шеи дракона. От помощи я отказалась, решив не травмировать психику драконихи, которая чужих прикосновений выносить просто не могла. Скатилась с морды Терры, угостила ее сахаром и выяснила, где находятся загоны. Человек, встретивший меня, взирал на эти действия с откровенным шоком. Да, сама ухаживаю за драконом, да, переедает он у меня сладостей, да, имя есть – чему ж тут удивляться? Однако мужчина все же нашел предмет своего удивления и удивлялся до тех пор, пока я не вышла из загона.
– Ловко вы это... – растерянно пробормотал он.
– Конечно, ловко, – не без гордости подтвердила я. – Почитай с рождения драконами увлекаюсь.
Наверное, схватиться за голову мужчине помешала только широкополая шляпа на оной. Однако мимика лица ярко отразила предобморочные эмоции.
– Впервые вижу принцессу, и к драконам хорошо относится...
– Что ж, прошу любить и жаловать, – я улыбнулась, подставляя ладонь для рукопожатия, – Равена Далэрэни, наследная принцесса королевства Херини. Хотя, ну как наследная? Если подданные хотя бы день во власти Олеандры продержатся, то тогда нет. Но не думаю, что это случится. По крайней мере, мы с отцом ставки уже сделали...
Слуга (или кем он там являлся?) взирал на меня с непонимающим видом, но откровенным обожанием в глазах.
Я еще раз улыбнулась и направилась к главным воротам замка. Дворец, кстати, такой довольно внушительный оказался. С башнями, как положено. Правда, он был абсолютно новый или вроде того, что позволило мне сделать вывод: здесь потомственные ведьмы явно не обитают.
– Фьёрина?
Обернулась на зов и узрела еще одного мужчину. Этот был старше, чем предыдущий, но выглядел весьма неплохо. И баки у него ухоженные, не то, что у нашего дворецкого – не баки, а огрызки какие-то!
– Принцесса Равена Далэрэни, прибыла поучаствовать в конкурсе «Долой невинность императора Орино!», – абсолютно не следя за языком отрапортовала я.
Мужчина сначала нахмурился, а потом вдруг рассмеялся.
– Слышал бы вас Его Высочество принц Айван, – сквозь смех проговорил он и медленно направился к тем же воротам. – Ох, следуйте за мной...
Сразу стало до колик интересно, кто этот Айван, а нутро учуяло, что мы с ним подружимся.
Изнутри дворец оказался не очень. Всюду целая куча картин, статуэток и прочих шедевров творческих людей, и по отдельности они, несомненно, радовали бы глаз, но нагроможденные вместе подталкивали каждого вошедшего к небольшому акту вандализма. Меня, по крайней мере, так и подмывало все эти статуэтки хорошенько пнуть. Присутствие же на полу дорогих сентайиских ковров свидетельствовало о хорошем достатке и о явном желании выставить его напоказ. А меня такие желания всегда выводили из себя.
Кстати, еще один момент. Не выношу толпу разукрашенных девиц, готовых раскорячиться в самых немыслимых позах, лишь бы выпендриться. А тут таких было – прорва!
Отточенными движениями лавируя среди толп отчаянных воздыхательниц, мужчина вел меня все дальше и дальше, пока мы, наконец, не оказались у входа в "спальный отсек". Здесь девиц, слава богам, не наблюдалось, зато было множество дверей, расположенных вдоль стен. Пройдя чуть дальше, дворецкий (Свято верю, что это он.) остановился у одной из таких дверей.
– Ваши покои, фьёрина, – он раскрыл дверь, призывая меня войти. – Сейчас принесут Ваши чемоданы, распакуете их, а потом жду вас внизу.
Растерянно посмотрела на него, потом на свою сумку и решилась-таки сказать, указывая пальцем на последнюю:
– Дело в том, что это и есть мои чемоданы.
Видно, я прислана из иного мира, чтобы ввергать в шок одного за другим слуг этого императора Орино. Лицо пожилого человека вытянулось, глаза округлились, но все же он сумел сдержать себя и лишь кивнул.
Я прошла в свои покои, и дверь сзади бесшумно захлопнулась.
В целом, комнатка была ничего так. Небольшая, уютная, без этих вычурных статуэток и картин. Ох, кто-то явно поскупился! Однако, в этом случае жмотство императора сыграло мне на руку.
Моментально разложив свои немногочисленные вещички на полках в шкафу, я отправилась вниз. Дворецкий, как и обещал, ждал меня внизу, правда я его чуть разглядела среди этих пёстрых платьев.
– Теперь вас необходимо записать, – сказал он, указывая на барышень вокруг. – Спросите, кто последний в очереди.
Судя по взгляду, сам он спрашивать об этом не намерен, поэтому придется действовать самой.
– Кто последний? – как можно громче крикнула я. О, боги, такое ощущение, что не во дворце стоишь, а на рынок за помидорами заглянул.
Чего и следовало ожидать: меня не услышали. Куда уж, когда такой галдёж! Даже на рынке и то разговоров меньше.
Собралась с силами и крикнула громче. Результата ноль. Что ж, придется решительными методами действовать.
Я храбро ринулась прямо в самую сердцевину этой толпы, проскальзывая мимо кружев, шелка и прочей ткани, в которую были умело задрапированы все эти дамы. Пришлось кому-то ногу даже отдавить, чтобы прорваться к цели, однако чего не сделаешь ради победы? Позади слышались возмущенные вскрики, охи и ахи, но разве меня остановишь? Пробравшись между двух близняшек, самозабвенно над чем-то хихикающих, я оказалась-таки в пункте назначения. А пунктом этим была огромная двустворчатая дверь, которую из-за толпы абсоютно не было видно. Теперь же, узрев зачем здесь все собрались, я пораскинула мозгами и решила не тратить понапрасну время. Некогда мне, еще домой успеть до заката надо.
Дверь распахнулась плавно, а все девушки за моей спиной шумно выдохнули. Видно подумали, что очередная кандидатка выходит, ан нет!
– Эй, она без очереди влезла! – закричала вдруг какая-то... нехорошая тетя.
Только толку от ее высказывания абсолютно не было, ибо я уже закрывала за собой тяжёлую дверь.
Шумно вздохнув, оправив юбки и отметив, что дверь-то звуконепроницаемая, я повернулась, собственно, к приёмной комиссии.
В центре комнаты стояло большое такое кресло, повернутое спинкой ко мне, и, видимо, предназначенное для претенденток. Чуть дальше был расположен стол, за которым и восседал, наверное, сам император. Примечательно, что в приемной комиссии был только он один. Я посмотрела по сторонам и увидела большое зеркало, что несомненно свидетельствовало о еще одних участниках этого приема. Хмыкнув, подошла к креслу, развернула его, грозно зыркнула на тоненькую эльфийскую деву, вжавшуюся в кожаную спинку, и та, пискнув, умчалась за двери. Я же развалилась в довольно удобном кресле, дерзко глядя на императора.
Индивид тем временем встал, расправил плечи, явно красуясь, откинул длинные светлые волосы назад, и внимательно на меня посмотрел своими серебристыми очами.
– Что это сейчас было? – Вполне закономерный вопрос, а потому ожидаемый.
– О, это абсолютно не важно, Ваше Сероглазие, – непринужденно сказала я, располагаясь поудобнее. – Ваша задача сейчас состоит в том, чтобы вписать мое имя в свой листочек, скрепить это дело королевской печатью, настрочить самую ужасную характеристику, которую вы когда-либо писали, и вышвырнуть меня вон.
Император явно оторопел, но виду не подал. Однако по его скривившемуся лицу стало ясно, что предложение, особенно самая последняя часть, ему очень даже понравилось.
Орино сел, взял своими длинными изящными пальцами перо, обмакнул в чернила и принялся что-то записывать на пергаменте.
– Ваше имя, фьёрина, – попросил он ровным голосом.
– Равена Далэрэни, практически наследная принцесса королевства Херини, – гордо вздернув голову, представилась я. А вот этот господин, между прочим, представиться не соблаговолил! И что у них тут за манеры такие в Риффане?!
Словно услышав мои мысли, мужчина произнес:
– Орино Эххимари, император Риффаны.
Я кивнула в знак признательности за запоздалое приветствие.
Сидели мы в полнейшей тишине, и я поняла, почему за дверью столько девиц. Этот император писал так медленно, что я даже чуть не зевнула! Хотя, почему чуть? Мне же тут ни к чему леди из себя строить, верно? Таки смачно зевнув, я совсем развалилась в кресле и закинула ноги на стол, заработав возмущенный взгляд императора.
– Фьёрина?! – его вскрик был не менее возмущённым.
– О, обязательно впишите этот вопиющий скандал в характеристику, – предложила я, и, подумав, добавила: – И зовите меня "Ваше Наисветлейшество".
Поток ругательств с другой стороны стола прервался шумом открывающейся двери. Надеюсь, прорвались не те барышни, а то живыми нам с императором отсюда не вылезти.
– Эй, ты всё ещё сидишь? – послышался бодрый мужской голос сзади. Я живо вернула свои конечности на место и крутанулась в кресле. Передо мной стоял молодой мужчина, облаченный в черный дорожный плащ и высокие ботфорты. Его длинные волосы цвета красного дерева были завязаны в хвост на макушке, и лишь несколько прядей выбилось, спадая на лицо. Он был загорелый, с каре-зелеными глазами и кривой улыбкой. Утонченные черты лица и высокие скулы позволили предположить, что это родственник императора Орино. И родственник этот внаглую рассматривает меня, задерживая слишком долгий взгляд в области груди.
– Это мой... – начал было император, но почему-то осёкся. А незнакомец же продолжал откровенно пялиться на меня.
Не смутиться под этим пристальным взглядом было очень трудно, но я все же смогла, лишь слегка покраснев.
– Если Вы не прекратите сверлить взглядом мои прелести, я за себя не отвечаю, – заявила почти наследная принцесса и показала кулак наглецу. Тот, однако, мой жест проигнорировал, но пялиться прекратил, ответив:
– Знаете, в моем присутствии мало кто за себя отвечает...
Прозвучало это так пошло, что я все же смутилась и опустила глаза, а потом взяла волю в кулак и подняла голову.
– Оно и видно, судя по Вашему потрепанному виду, – я усмехнулась, понимая, что попала в яблочко. Его взгляд стал неуверенным.
– Айван, ты что-то хотел? – прервал нашу крайне содержательную беседу император.
– Да, хотел поучаствовать в регистрации кандидаток, – Его Каре-зеленоглазие обошёл мое кресло и сел на стол, повернувшись спиной. – И дам тебе совет, братишка, – напиши ей самую ужасную характеристику.
Брюнетик (Его же можно к брюнетикам отнести?) ты мой, дорогой! Обожаю тебя, пупсик мой ненаглядный! Я готова была обнять Айвана за столь необходимое мне пожелание. У нас, определенно, мысли сходятся!
Я согласно закивала, умоляюще глядя на Орино и растягивая губы в широченной улыбке.
Растерянный император смотрел то на почти счастливую меня, то на своего хмурого брата, и никак не мог сообразить, что ему делать. Айван тем временем взирал на меня и откровенно недоумевал насчет моей внезапно пробудившейся радости. Ему-то невдомёк, что я не планирую здесь надолго задерживаться.
Император же сделал неожиданные выводы:
– Мама, ты мешаешь мне работать!
Мы с Айваном одновременно обернулись на зеркало, а потом расхохотались. Дело в том, что крайне заинтересованное лицо, вероятно, матушки императора было слишком уж прижато к стеклу, из-за чего оказалось полностью видно снаружи. Женщина ойкнула и скрылась.
– Так-то лучше, – пробормотал Орино и опять стал что-то записывать в свой пергамент. – Итак, продолжим разговор.
Разговор? О, ну если наше взаимное молчание можно так назвать, то ладно.
– Как вы относитесь к животным, фьёрина?
Как бы ответила образцовая барышня? «Ох, они такие пусечки! Я так обожаю этих милашек!» Как отвечаю я?
– Ну, бифштексы из кроликов знатные выходят. А шашлыки-то какие, а мясо на углях – м-мм... Вкуснотища! Да, в целом, нормально отношусь. – И делаю невинные такие глазки, одновременно облизываясь. Несмотря на мерзость, которую должны испытать эти двое, Айван смотрит на меня таким взглядом... Ну, просто таким взглядом! А император и вовсе прочищает горло, стремительно возвращая свой взор обратно на пергамент.
Нет, ну а что я такого сказала? Или их так мясо на углях возмутило? Я, конечно, девушка, но это не значит, что не могу позволить себе насладиться этой ароматной корочкой...
Снова прочистив горло, Орино продолжил:
– А как вы относитесь к королевским приемам знати?
Что бы ответила дамочка, стоявшая сейчас за пределами данного помещения? «О, светские приемы – обожаю!» Как ответила я?
– Знаете, что я лучше сделаю? Посижу в дамской комнате за дневником моей фрейлины Морисы – упоительное чтиво! Хотя, на приеме тоже повеселиться можно! Как-то раз я подложила жабу в чашу для пунша...
На этот раз Айван смотрел на меня с ухмылкой, а Орино, нарушив традиции, уподобился братцу. Ой, они так похожи, когда с одинаковыми выражениями на лицах!
– Ещё вопросы, господа?
Господа лишь помотали головами и вернулись к самым обыденным занятиям. Орино – к письму в пергаменте, а Айван – к разглядыванию моей груди. Появилось непреодолимое желание треснуть чем-нибудь последнего, однако подходящего оружия в пределах моей досягаемости видно не было. Я удрученно вздохнула и решила действовать его же методом – стала разглядывать Айвана. А он вовсе не плох! Мускулистый такой, бицепс, трицепс, все дела, и губы такие... А еще одно ухо проколото двумя черными кристаллами. И меч такой... Не, меч у него хороший, большой довольно-таки... Ножны самоцветами инкрустированы.
– Эй, хватит пялиться на меня! – он не выдержал первым.
Я усмехнулась и ответила:
– Жду от вас того же.
Он сжал губы, хмыкнул, и мы взаимно перестали сверлить друг друга взглядами. Так-то лучше.
А Орино все писал и писал, строчил и строчил, даже, когда мы с его братиком одновременно удрученно вздохнули. Ну сколько можно писать?! Что он мне там такое катает, что оторваться никак не может!
– Братишка, может хватит уже?
Верно подмечено! Эта нудная писанина меня утомляет!
Орино лишь лениво взглянул на нас и продолжил пытку скрежетом пера о пергамент. Нет, это уже всякие границы переходит! Или это испытание такое для кандидаток? Мол, если выдерживают этот кошмар, то проходят, а если нет... Мне по душе второй вариант.
И когда я уже решительно встала, готовая высказать все этому... императору, Его Величество соизволили поднять свою... своё... тело со стула и, вскинув голову, произнесли:
– Последний вопрос: вы ведьма?
– Да, я потомственная ведьма! – не без гордости произнесла я.
– Оно и видно... – иронично протянул брюнет, зевая и складывая руки на груди. Надо было его в лягушку еще на входе превратить, чтоб не болтал здесь лишнего, а только квакал тихонько в сторонке.
Однако в тот момент мне захотелось превратить самого императора. Сильно так захотелось, аж руки зачесались, ибо этот... индивид снова уселся за писанину!
– Так, знаете что? – не выдержав, вопросила я.
– Понятия не имею, – усмехнувшись, ответил Орино. И вот издевается же, гад! Ну, я ему покажу!
– Совсем ничего, – миленьким голоском пропела я и улыбнулась. Добренько так, лучезарно. Брюнет аж закашлялся, бедняжка такая! А я... А что я? Я просто тихонечко произнесла пару слов, и за столом уже восседал не Его Величество, а Его Зеленокожие. Лягушка громко квакнула пару раз, однако я в тот момент уже развернулась и гордо прошествовала к выходу.
Но может стоило остаться? Потому как на меня буквально набросились разъяренные "конкурентки". И ругались они не хуже самого ужасного трактирщика, и кричали, и ногами топали, и гневно глазками постреливали, но мне было откровенно все равно. Завтра же отсюда уеду, так чего волноваться-то так?
И тут все их гневные тирады как по команде стихли, заменившись благоговейными взглядами куда-то за мою спину. Там что, бог какой-нибудь собственной персоной явился, что они так смотрят? Может и мне стоит на это явление народу посмотреть, а то обидно будет, если пропущу. Я решительно повернула голову, приготовилась скопировать восхищенные взгляды и разочарованно хмыкнула. Возле двери стоял принц Эххимари. И на что тут смотреть? Да красивый, да мускулы тоже ничего, но таких сейчас пруд пруди! А вот я как-то на одном балу познакомилась с таким эльфийским принцем... Вот это был мужчина так мужчина! Вот там было, на что посмотреть! И красота, и ум, и манеры, вкупе с обворожительной улыбкой и превосходным телом – всё при нем! А это... Так, серая посредственность, ничего интересного.
– Ох, это же принц Айван... – с придыханием прошептала принцесса, стоявшая рядом, и грохнулась в обморок.
К своим покоям мне пришлось пробираться сквозь штабели девиц, сраженных наповал. В прямом смысле. Хоть бы этот император нанял кого-нибудь, чтобы убирать их, а то идти вообще неудобно – я пару раз даже спотыкнулась.
До покоев все же добралась благополучно и, закрыв дверь, привалилась к ней спиной. Зачем только, спрашивается, вещи раскладывала? Все равно ведь завтра уезжать.
Глава 2
Я рвала и метала. В прямом смысле. Первыми пострадали шторы, которые впоследствии были выкинуты в разбитое окно. Дворецкий только жалостливо бормотал что-то о уизрицком шелке, но вмешиваться не решился. За шторой последовала тумбочка, ваза с цветами, был вероломно разломан стул, выдернута из него ножка и полностью раздолблен шкаф этой самой ножкой.
С утра меня оповестили о "торжественном" принятии в кандидатки! Причем не с самой худшей характеристикой! Это катастрофа! Это немыслимо!
Я проклинала императора, кричала, ревела, орала разные... хм, не слишком подобающие принцессе слова. И, в конце концов, комната была полностью разрушена.
Меня поселили в другую, которая имела не менее скудный интерьер, чем первая. Я бродила разгневанная туда-сюда и разрабатывала план. Это должно быть что-то мерзкое, ужасное и до того противное...
Приняла решение стать самой отвратительной девушкой в мире, чтобы Его Сероглазие даже натурально побрезговал находиться со мной в одном помещении. А методы у меня были вполне действенные, по крайней мере, все остальные принцессы держались от меня на расстоянии более двухсот шагов, ибо пара дней без мытья сказывались, грязное и откровенно попахивающее платье отнюдь не прибавляло моему образу шарма, на что и вёлся расчёт. Волосы я вообще не расчесывала, а дабы повергнуть в абсолютный шок всех окружающих, шепелявила, уподобляясь самой древней старухе, ходила горбатой, сморкалась в самых неподходящих местах и плевалась при разговоре.
