Текст книги "Время жизни. Акт I: Огонь (СИ)"

Автор книги: Нентсе Тернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– С ним точно всё в порядке будет? – лишний раз переспросила Милакрисса.

– Да не переживай, – махнул рукой Фрид. – Он сейчас вернётся как ни в чём не бывало.

И, словно по волшебству, Шон действительно вернулся, а на его лице сверкала яркая улыбка:

– Может, пойдём уже на крышу?

– Не рановато? – удивилась Милакрисса.

Все уставились на время, показываемое по телевизору – полдвенадцатого.

– Да нормально! – пропел Шон. – Пока соберёмся, пока ещё чего...

Он прислонил коробочки с бенгальскими огнями к своим щекам, пытаясь сделать милое лицо и кошачьи глазки, но Фрид и Милакрисса только рассмеялись.

Они неспешно собрали рюкзак с напитками, едой, захватили раскладные стулья – сидеть на снегу никому не пошло бы на пользу, – и ровно к моменту, когда друзья расположились на крыше девятиэтажки, началась речь президента. Включив прямой эфир на телефоне, Фрид внимательно слушал очередное заявление про трудный год, преодоление всех трудностей и великую силу народа.

– Да чё ты это слушаешь, – встрял Шон, разворачивая крышки из-под термосов для будущего алкоголя. – Там всё равно одна вода. Лучше помоги мне.

Фрид отдал телефон Милакриссе, что сидела и грела голые руки, достал бенгальские огни, зажёг палочки одну за другой и раздал их, параллельно своровав несколько мандаринных долек из контейнера.

Знакомая с детства фраза прозвучала из уст президента, что стоял на фоне неизменного московского кремля. Раздался звук колоколов, приводящих сердце в тревогу от долгожданного праздника, загадывания желания и скорого открытия подарков. Отсчитывая удары, Шон звучно вытащил пробку и разлил шампанское по кружкам друзей.

«Хочу стать богатым», «хочу найти вторую половинку», «хочу, чтобы мои близкие были счастливы и здоровы» – частые пожелания среди людей, потому что, хоть те и желали верить в чудо, они понимали, что никакой магии не существует и кроме них самих никто этого сделать не может. Они уже давно не полагались на Высшие силы или Бога. В действительности загадывание желания для многих уже давно стало обрядом давания клятвы самому себе, поэтому и Фрид дал предельно простое обещание: «Я не позволю никому умереть».

Прозвучал двенадцатый удар. Заиграл гимн. Троица шумно чокнулась крышечками термоса, опустошив их содержимое. Во дворе запустили фейерверки, разрывавшиеся словно на расстоянии вытянутой руки, позволяя друзьям наслаждаться ярким зрелищем под светом искрящихся бенгальских огней. Они рисовали слова остатками огня, шутили, смеялись, выпивали, и Фрид мечтал, чтобы подобные счастливые моменты длились целую вечность: никаких богов, никаких странностей мира, – только дружба, любовь и радость.

– О! – подал голос Шон, пытающийся зажечь сигарету. – У меня жига, походу, закончилась. Я ща сбегаю в квартиру.

– Погоди, – остановил его Фрид, который был уже слегка навеселе.

Он протянул палец и сделал очень сложное лицо.

Сперва Шон усмехнулся, видя, как его друг отчаянно пытался строить из себя мага, а секундой позже его лицо исказилось в ужасе – сигарета загорелась. Он бросил взгляд на Фрида, что весь довольный успешным трюком возвращался на своё место, пока у Шона по спине бежали мурашки: «Что... это было? Что я только что увидел?» Он вдохнул табак через фильтр и, моментально почувствовав его вкус, выронил сигарету из рук – она действительно была зажжена.

«Это был нихуя не фокус. Не иллюзия. Он серьёзно... зажёг её пальцем».

На следующее утро Фрид проснулся как ни в чём не бывало. Он умыл помятое лицо, почистил зубы и прошёл на кухню, где уже сидел его друг, попивая кофе.

– Ты так рано проснулся? – спросил он Шона.

– Я не ложился.

– И тебе совсем спать не хочется?

– Фрид... – резко начал Шон. Его пальцы нервно скользили по кружке – было видно, что ему с трудом приходилось подбирать слова. – Ты... не помнишь, куда положил мою пробку вчера?

Тот тяжело вздохнул:

– Я же говорил, что её не было в кружке!

– Ах-ха... Ну тогда ладно, – он встал со стула и жестом поднял за него бокал: – Приятного утречка.

Шон ушёл, оставив Фрида в лёгком недоумении, которому тот не придал особого значения.

Вернувшись в свою комнату, он поставил кофе на столик и закрыл лицо руками: «Я не могу... Что бы это ни было, я не могу...»

12. Numb (Беспомощный)

Раздался звонок.

Обычно Фрид никогда не открывал двери в чужих домах, но в этот раз его по некой воле судьбы потянуло ко входу. Он настороженно посмотрел в глазок, ожидая увидеть какого-нибудь пьянчугу-наркомана, однако то, что оказалось за дверью, было ещё хуже. Килия.

Фрид повернул засов, чтобы по-быстрому сказать ей пару ласковых и прогнать, но не успел он открыть и рта, как богиня бросила конфетти и во все лёгкие крикнула:

– С НОВЫМ ГОДОМ!

– Ты ебанутая?! – в страхе прошептал он и силой затянул девчонку в квартиру.

Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, насколько чуткие бабули живут в советских девятиэтажках, поэтому ежесекундное решение Фрида оказалось единственным верным, хоть и не совсем правильным – он совершенно забыл, что Шон, чья комната находилась справа от входа, не спал. И, только закрыв одну дверь, открылась другая.

– Что происходит? – удивился друг.

– Ничего! – тут же ответил Фрид. – Ничего не происходит! Просто какая-то малолетка напилась и орала в подъезде, а потом ввалилась сюда. Я её сейчас выпровожу! – скрутил он Килию и повернул лицом к выходу.

– А! – осенило Шона. – А это случайно не та девка с бассейна? Выглядит абсолютно точно так же...

– Привет, – протянула Килия руку. – Я...

– Я иду подальше отсюда! – не давал ей говорить Фрид, стараясь выдворить её как можно скорее.

– Вы родственники, что ли? Так хорошо ладите... Или... – Шон в изумлении поднёс руку ко рту. – Или мне придётся что-то рассказать Милакриссе?

– Нет! То есть...

Руки Фрида, как и голова, опустились, тяжёлый вздох пронёсся по всему коридору. Ему и в голову не приходила мысль, что кто-то из близких узнает о Килии, и уж тем более, что та специально, осознанно придёт к нему – и ведь даже не к нему, а в квартиру к Шону, – чтобы... что? Поздравить с новым годом?

Килия, наблюдавшая за всей картиной с особым удовольствием, не могла упустить шанса подлить масло в огонь: ей слишком уж нравилось наслаждаться реакцией Фрида, что в одно мгновение превращался в испуганного котёнка, пытающегося безнадёжно спрятать всё безобразие за своей спиной.

– Я Килия! – повторно протянула она руку Шону. – Богиня времени, – Фрид выпучил на неё свои глаза по пять копеек, а Шон с непониманием таращился на них обоих, пытаясь выяснить отношения между двумя. – Ладно-ладно, шучу. Я Килия, троюродная сестра Фрида. Приятно познакомится.

Шон настороженно пожал руку девочке, всё ещё пристально устанавливая её личность:

– По маминой линии, да?

– А тебя ебёт? – улыбаясь, ответила она.

Придя в полное недоумение от такого поведения, Шон посмотрел на своего друга, который, по виду, пребывал ещё в большем оцепенении, чем он сам, и задал вполне логичный вопрос:

– Фрид, она твоя сестра? Ни разу не слышал... – он перевёл взгляд обратно на сияющую от радости Килию. – Чтобы у тебя были сёстры...

– А я тоже не знал... – сглотнув, ответил друг. – До той вечеринки...

– А-а-а... Поня-я-ятно... – он наконец отпустил руку Килии, которой они оба беспрерывно трясли, и с ещё большим замешательством удалился в свою комнату: – Приятно вам провести время...

Килия помахала ручкой Шону, после чего Фрид увёл её на кухню и закрыл дверь. Усадив богиню на стул, он стал нервно расхаживать из стороны в сторону, всё ещё не понимая, что и как произошло.

– Ну и чё ты рябишь перед глазами? – прервала тишину она.

– Ты нормальная? – остановился на секунду он, а затем грустно добавил: – Ах, да... ты ненормальная.

– Ты мне не рад?

– Ты на кой чёрт припёрлась сюда? В смысле... ты вообще знаешь, что сейчас нагородила Шону?! Он же здесь вообще ни при чём!

– Ой, да ладно, ты вас видел? Три подружки со «странными именами», как ггшки с цветными волосами – о-очень незаметные и совершенно неважные персонажи! Вопрос лишь в том, кто останется хилить, а кого придётся возвращать в Коноху.

Фрид не знал, хотелось ли ему то ли плакать, то ли кричать от невыносимости всей ситуации. Он опёрся на стол и уставился Килии прямо в глаза, пытаясь её спугнуть или хотя бы привести в чувства.

– О-о-о, а мы в гляделки играем? – тут же среагировала богиня, пододвигая своё лицо поближе.

Юный бог огня не выдержал и, закрыв глаза, отвернулся в другую сторону, наиграно плача:

– Что с тобой не так?.. Ты напилась?

– Я получила тройную дозу серотонина во время своих каникул, и теперь нахожусь в полной эйфории до следующего брейкдауна на нервной почве, – отчеканила она, закинув ноги на стол.

– Лучше бы не спрашивал...

– А вообще я пришла к тебе, чтобы сказать, что у нас запланирована поездочка на завтра. Точнее, мы завтра отъезжаем в другой город на недельку, и тебе надо собрать манатки, уведомить родаков и прочее в том же духе, что вы там людишки делаете. Ну а теперь я пойду.

Килия быстро встала и направилась к выходу. Фрид, не сразу среагировав, погнался за ней и схватил за руку прямо перед входной дверью:

– Ты сейчас серьёзно?

– А я когда-то шучу? – её лицо быстро сменило окраску с надменного на дружелюбное. – Привет, Милакрисса!

Фрид в испуге оглянулся, где с растерянным видом стояла его девушка.

– Милакрисса, я... – пока Фрид пытался подобрать слова, Килия уже ушла, а возникшая ситуация только усугублялась его молчанием.

– Кто это был? – спросила она.

– Троюфодная фефтфа, – влез Шон с щёткой во рту, стоящий в проёме ванной комнаты.

Милакрисса кинула на него недовольный взгляд, на что тот только пожал плечами и исчез из поля зрения парочки.

– Мне надо о чём-то волноваться, Фрид?

– Нет... не надо.

13. Everything will freeze (Всё замёрзнет)

Словно по наитию Фрид поднялся в шесть утра, собрал вещи в небольшой рюкзак, с которым всегда ходил на учёбу, оставил записку ещё спящим родителям и вышел из дома к уже поджидающей Килии.

Несмотря на все издёвки богини и прочие дурные манеры, за которые её, очевидно, многие недолюбливали, Килия действительно была прекрасной наставницей – Фрид признавал это. После нескольких месяцев общения с ней он уяснил одну немаловажную деталь: время не имело никакого значения для неё. Во всех смыслах. С одной стороны, это могло прозвучать абсурдно: богиня времени и не имеет ничего общего со временем? Бред! Но на деле всё было гораздо проще. Килия являлась самим временем. Именно поэтому она всегда оказывалась в правильном месте в правильное время, даже если оно не было оговорено ранее.

– Мобильник оставил? – пристально разглядывала она его.

Чувствуя себя ребёнком, которого проверяли, надел ли тот шерстяные носки вместо тонких, Фрид выдохнул:

– Да. Только я до сих пор не понимаю зачем.

– Чтобы ты не отвлекался, конечно. Ладно, пошли.

Их путь был относительно недолгим: час на маршрутке, два – на ласточке, – и ещё один на автобусе. Всю дорогу их сопровождал холод, густой снегопад и неимоверно завораживающие виды укрытых белым покрывалом полей, деревьев и заледеневших рек. Их приключение из точки А в точку Б даже почти обошлось без особых выделываний «Мисс Язвы», куда вписывалось всего лишь две вещи: её чересчур легкая одежда, из-за чего к ней цеплялись чужие взгляды; и её катание зайцем в электричке, что на самом деле звучало во много раз опаснее излишнего внимания: Килия и правоохранительные органы – несовместимые вещи, которые ни в коем случае не должны были пересекаться.

С самого начала Фрид уже знал, что под этой поездкой понималось посещение нового места для тренировок, и, раз уж Килия выбрала такой длинный путь, он отчасти надеялся приехать в некую тайную лабораторию или штаб, куда стекались все остальные боги. Однако по прибытии их встретил протянувшийся на несколько километров в обе стороны забор с колючей проволокой и висящим огромным знаком «Внимание! Опасность».

«Да уж, в этот раз Килия действительно постаралась найти безлюдное место», – подумал Фрид, следуя вдоль ограждения за богиней. Они спустились в овраг и пролезли сквозь кем-то проделанную дырку, продолжая бороться с густыми сугробами. Вышли на равнину, что больше напоминала стадион на задворках школы, и, чем дальше они держали путь, тем сильнее юный бог огня подмечал сходство окружения с маленьким загородным посёлком: пятиэтажки, детские площадки, засыпанные снегом машины, у которых осталась видна лишь крыша, гуляющие по длинным дорогам трубы, кривые вывески местных универсамов.

– Что это за место? – спросил он.

– Микрорайон. Он был построен для жителей здешнего исследовательского центра, но потом на нём произошла авария, и пришлось всех эвакуировать, а близлежащую территорию закрыть.

– А здесь безопасно? Я не умру?

– Да не переживай – здесь уже всё вымерло, – показала жестом палец вверх Килия, шутливо улыбаясь.

Запыхавшийся Фрид молчаливо шёл за богиней, которая как ни в чём не бывало передвигала свои полуголые ноги в двадцатиградусном морозе, и с каждым ещё более мучительным, чем предыдущим шагом задавался вопросом: «А как вообще устроено тело богов? Они не чувствуют ни жары, ни холода? Может, они что-то вроде киборгов, у которых есть авто подогрев и авто охлаждение? Чувствуют ли они усталость, отдышку?»

– Вижу тебе скучно, – прервала его мысли она. – Хочешь подкину пищу для размышлений? Мы идём к другому богу.

Фрид на секунду затаил дыхание от растерянности, а после уточнил:

– К какому?

– А тебе всё расскажи! – она развернулась к нему лицом и с улыбкой добавила: – К богу воды.

– З-значит он... мой будущий напарник?

– Ага, так что постарайся вести себя прилично.

Для Фрида это была первая встреча с другим богом за исключением Килии – его мысли метались из одной крайности в другую: от образа бога воды до его характера. С одной стороны, ему казалось, будто пред ним предстанет взрослый дядечка, почти что старик с угрюмым и сердитым лицом, который будет отчитывать на каждом ходу, но, вспомнив типичные ассоциации с богом времени и действительностью... прибегать к таким образам не было нужды. С другой стороны, Фрид хотел бы познакомиться с богом, что отражал бы всю мудрость прожитых лет, как и гласило его второе имя, и что не вёл бы себя как пятнадцатилетний ребёнок, которому лишь бы поиздеваться над другими.

Наконец они пришли к пятиэтажному дому, стоящему на опушке леса, где вместо окон наружу смотрели многочисленные чёрные пустоты без каких-либо намёков на жизнь, а серый кирпич с густым снегом делали это место ещё более безжизненным, чем оно казалось на первый взгляд.

«И в этой жуткой атмосфере кто-то живёт?» – удивился Фрид, всё ещё надеявшийся, что того приведут в тайное убежище.

Не долго плутая, они вошли в один из подъездов и спустились в подвал.

– Килия, а ты точно меня сюда не убить привела?.. – пугался ученик от нарастающей атмосферы хоррор фильма.

– Ты же бог огня – подсвети, если страшно.

Совершенно забыв, что он так умеет, Фрид создал небольшое пламя, освещающий несколько метров впереди.

После ещё нескольких шагов откуда ни возьмись раздался женский крик, заставивший юношу подскочить от страха и чуть ли не запрыгнуть на наставницу верхом. Богиня тяжело вздохнула и повела ученика за ручку прямо к тому месту, откуда недавно кричала девушка. Одёрнув штору, служившую неким замещением входной двери, Килия вошла в небольшую комнату, если это место так можно было назвать, где сидела... девчонка в кигуруми жирафа, что со всей серьёзностью играла в игру по тыканью в кружочки.

Помимо её яркого образа внимание привлекали и три широких экрана, один из которых был повёрнут вертикально, компьютер с ргб подсветкой, графический планшет, микрофон, и многое-многое другое, что буквально кричало само за себя: «Я геймарша-стримерша».

Гости стояли в ожидании на протяжении нескольких минут, пока девочка смачно не бросила перо и, вскочив со стула, вновь не закричала:

– Йес-с, зэтс эфси!

Килия искусственно покашляла, и девочка, сняв наушники, подошла к ним.

Несмотря на вызывающий подростковый вид, девочка оказалась девушкой, что могла быть даже старше Фрида – его взгляд естественно упал чуть ниже, – нет, точно была старше Фрида. Её белоснежную кожу украшали небрежно падающие золотистые волосы, а на лице виднелся лёгкий макияж, подчёркивающий природную красоту.

– Знакомься, это Инерай – богиня воды, – устало сказала Килия.

– Богиня мороза, если быть точнее, но да, – поправила её она.

– У богов есть какие-то подкатегории? – тут же поинтересовался у своей наставницы Фрид.

– Нет, – влезла Инерай. – Вода же может быть как в газообразном, жидком, так и в твёрдом состоянии. Просто так вышло, что у меня уклон именно в третью категорию, поэтому утверждение об излишних подкатегориях богов – ошибочно!

Фрид настороженно посмотрел на Килию, после чего заметил одобрительный кивок. Их мысли впервые совпадали друг с другом: Инерай не просто могла оправдать своё звание бога мудрости, но и вполне заслуживала другое – душнила.

– О, кстати, а ты... – её взгляд нервно покосился на Килию и обратно на парня. – Бог огня?

– Я Фрид, – представился неловко он, кивнув.

– Заморожка, у тебя есть еда? – перешла сразу к делу Килия.

– Н-нету. Я же не ем...

– Тц, я думала, что ты хотя бы мороженое ешь... Ладно, моя вина, – она потянулась к рюкзаку Фрида и достала оттуда кусок сырого мяса. – Научи его контролировать свою силу так, чтобы он смог приготовить этот стейк. Я пока в магаз сгоняю.

– А откуда это вообще? – спросил ученик, пребывающий в недоумении от нахождения данного продукта в своём рюкзаке.

– По дороге захватила, – бросила богиня и ушла восвояси, оставив двоих в неловкой тишине.

Первой взяла на себя инициативу Инерай, сказав парню следовать за ней. Они вышли обратно к лестничной площадке, поднялись на третий этаж и немного очистили местность от снега, чтобы поставить грубое подобие лавочки в виде развалившейся мебели. Перекладины от кровати послужили отличным основание для костра, а найденные Инерай железные прутья помогли создать нечто вроде гриля для прожарки мяса. Сперва Фрид намеревался раздуть огонь, но богиня Мороза его тут же потушила:

– Попытайся собственными усилиями приготовить его.

Фрид, не переча, принялся за дело. Ему было некомфортно рядом с этой девушкой, и тому способствовали далеко не надуманные им ранее великие образы богов и не заметные размеры её бюста – всё дело в его маленькости. Никогда прежде, находясь рядом с Килией, он не задумывался, как долго она живёт, как много она знает – словом, Фрид воспринимал её как сверстницу, если не младшую. Но в случае с Инерай... Она буквально давила на него всем своим могуществом.

– Ты даже не стараешься, – выдохнула Инерай. – Смотри.

Она раскрыла ладонь и создала несколько маленьких снежинок, левитирующих в воздухе.

– Это то, что ты делаешь сейчас – используешь свою силу по минимуму. В какой-то даже степени для красоты. Поэтому тебе нужно увеличить её мощь.

Инерай провернула ладонь, закрутив снежинки в вихре, что с огромной скоростью наполнялся ещё большим количеством ледяных кристалликов.

– Я не совсем знаю, как работает сила огня, но когда-нибудь ты должен в себе открыть и то, что выходит за её рамки.

Рука богини вновь очертила неизведанный рисунок, и весь снег, словно по волшебству, слепился в одну острую сосульку.

– Она настоящая? – удивился юный бог огня.

Инерай протянула Фриду только что созданную ледышку, вытирая об одежду влагу, пока тот в изумлении смотрел на её творение, обжигающее холодом и тающее в тёплой руке.

– Фрид.

– Да? – не отрываясь от удивительной игрушки, отозвался он.

– Как ты познакомился с Килией?

– Ну... – воспоминания с вечеринки пронеслись в миг. – Наша встреча была особенной... Она сама нашла меня.

– И протянула руку помощи... – добавила Инерай, словно уже слышала эту историю не один раз. Фрид обратил внимание на её поникший взгляд, что метался между желанием рассказать всю правду и страхом быть пойманной. – Ты ведь ничего не знаешь о Килии, да?.. – подтвердила она его домыслы.

– Я старался не думать о ней в плохом ключе, хоть и понимал, что кто-то вроде неё – проживший не один век, – просто не может оставаться белым и пушистым. Поэтому даже если её прошлое...

– А если это не прошлое? Что, если она гораздо хуже, чем ты думаешь? – продолжала давить Инерай, в чьём голосе слышалось раздражение. – Ты когда-нибудь спрашивал её, забирала ли она твою память?

По одним глазам Фрида Инерай поняла, что он мало того, что не спрашивал, так и вовсе даже не слышал о данной способности. Он действительно абсолютно ничего не знал о той, кого звали богиней времени; прикрывался иллюзиями о её благочестивом желании спасти мир, беспрекословно верил во всё, что та говорила, и даже не пытался найти правду.

– Сила богов намного шире их определяемого слова. И одной из сильных сторон Килии является манипуляция воспоминаниями. Она может их стереть, заменить, переписать – всё что угодно. И ты никогда об этом не узнаешь.

– Хочешь сказать... Она стёрла мне память? Зачем?

Инерай не могла выдавить ни слова. То, что Килия якобы ей доверяла, на самом деле превращалось в каждодневное испытание для той, кому та дала выбор между смертью и подчинением. Даже эта тренировка Фрида была не более, чем очередной миссией.

– Если хочешь знать, спроси у неё сам, – поднялась Инерай с места. – Продолжай тренироваться. Килия скоро придёт.

Она вышла на улицу. Залитые солнцем сугробы резали глаза, жгучий мороз щемил нос. Прижавшись к стене дома, Инерай соскользнула вниз и свернулась комочком, пряча в коленях лицо.

До дрожи знакомая тень встала рядом с ней:

– Хорошая работа.

Инерай ничего не ответила – лишь ещё крепче сжала зубы от злости. Когда тень двинулась с места, её голова тут же обратилась к ней:

– Когда я смогу увидеть брата?

– ...Скоро, – чуть подумав, ответила Килия. – Даже скорее, чем ты можешь представить.

Сидя в промёрзлом помещении, Фрид неподвижно уставился в центр ладони. В голове он рисовал узоры пламени, что с каждым разом становились всё больше и больше, но никак не выходили наружу, и из-за этого все попытки найти точку соприкосновения воображения и реальности заходили в тупик. Он снова создал маленький огонёк, что ему поддавался, и заметил странное ощущение, словно сила исходила не из головы, а от сердца – как в тот день, когда он начал общаться с Милакриссой. И как в тот день, когда Килия довела его до самой крайности.

«Значит, вся сила зависит от эмоций? Или это потому, что я всё ещё не стал полноценным богом?.. – Фрид опустил руку и тяжело выдохнул. – Может ли быть, что я не могу сделать огонь больше, потому что боюсь сам себя? Надо кое-что попробовать...»

Он закрыл глаза, направил руку на лежащее впереди мясо и с тяжелым дыханием стал копаться в воспоминаниях с самыми неприятными и тревожными моментами, когда его эмоции были сильнее всего. Легкий звук потрескивания и волнами доносившееся тепло – хорошие знаки, на которых вполне можно было уже остановиться, но погружение Фрида в глубины сознания оказалось слишком неподготовленным. Он тонул в густой плотности внутреннего мира без возможности покинуть его.

На лбу проскочил пот, дыхание стало ещё более затруднительным, словно он не сидел на лавочке, а бежал двадцатый километр; в комнате уже продолжительное время горел огромный костёр до потолка, превращая окружающие предметы в чёрный уголь.

Лишь внезапная пощёчина помогла ему прийти в себя. Первым, что увидел ученик, было, конечно же, скучающее лицо Килии.

– Молодец, что развиваешься, правда, сначала надо было спросить, как это правильно делать, – осуждающе бросила она и, вздохнув, продолжила: – Впрочем, какой-то прогресс есть: пламя потухло, как только ты очнулся.

Ученик с испугом осмотрел почти сожженное помещение.

– Да ладно, я драматизирую, – усмехнулась она. – Ты же не ел с самого утра. Идём, сделаем шашлык, – Килия посмотрела на растерянное лицо Фрида и успокоила его: – Мы разведём обычный костёр – можешь пока забыть о силе.

Они спустились на цокольный этаж, где их уже ждала Инерай, подбрасывающая деревянные дощечки к голодному огоньку. Её доброжелательная улыбка, взгляд – всё обратилось в пустоту, в которой лишь отражалось злосчастное пламя ярости. Последний их разговор о жестокости Килии явно пробудил далеко не самые приятные воспоминания из её жизни, и, возможно, всеми словами она всего лишь хотела уберечь Фрида от участи, подобной ей. Перебирая каждый проведённый момент с богиней времени, юный бог огня не мог вспомнить ничего хорошего: то умышленные убийства, то его попытки, то призрение, то высмеивание, но почему-то – как и при первой встрече, – он просто хотел в неё верить. И откуда бралось это непонятное чувство – он не знал.

«Возможно ли, что это как-то связано с потерянными воспоминаниями?» – рассуждал он, крутя шампур с мясом.

– Фрид, – привлекла его внимание Килия. – Посмотри на огонь. Как ты думаешь, что его питает?

Ученик с недоумением всматривался в пылающий костёр, безрезультатно пытаясь понять логику богини:

– Дрова? Топливо?

– Та-ак, а что питает божественную силу? Ты ведь это уже выяснил.

– Эмоции.

– Верно. Теперь нам осталось лишь научиться правильно разжигать костёр. Смотри, – она взяла кусок мяса и кинула его в огонь. – Это то, что ты сегодня пытался сделать. Наша сила существует в первозданном виде внутри нашего разума, поэтому он оснащён так называемым предохранителем. В твоём случае – это вода. Она создана, чтобы стабилизировать эмоции. А ты взял и наплевал на эту систему, пытаясь обуздать свою истинную природу, и именно это, – Килия кивнула в сторону обугливающегося мяса, – ждало тебя в итоге. Ты пытался сделать из себя дрова, Фрид. Дошло?

Он неловко кивнул.

– Следовательно, силу нужно использовать, отталкиваясь не от её источника. Инерай, – неожиданно подключила Килия другую богиню. – О чём ты думаешь в момент использования силы?

Та поёрзала глазами из стороны в сторону и, подняв взгляд, произнесла:

– О снеге.

Килия щёлкнула пальцами, подтверждая верный ответ:

– Наша сила не в воспоминаниях. А в воображении! При наилучшем раскладе, твой огонь не будет способен даже навредить людям! Всё зависит от того, насколько хорошо ты поработаешь мозгами. Поэтому не нужно рыть в себе яму в поисках силы, ведь она здесь – перед твоими глазами.

Ещё с минуту Фрид сидел в отупелом молчании прежде, чем до него наконец дошло, что хотела донести до него Килия. Подобно тому, как она является самим временем, так и он являлся самим олицетворением огня. Он и был огнём.

Смотря на горящий костёр, ученик поднёс к нему руку и слегка расправил ладонь. Теперь тепло пламени ощущалось иначе: словно оно было таким же живым существом, словно было частью и продолжением его тела. Прикасаясь к ныне осязаемому огню, Фрид постепенно сжимал пальцы, полностью укрощая стихию, пока от неё не остались лишь угольки.

– Мда, ты просто гений, Фрид, – с издёвкой выдохнула Килия. – Мы мясо ещё не дожарили.

– А... – расстроился ожидавший похвалы ученик.

– Теперь давай зажигай обратно!

– ...Как?

– Подумай головой. Подсказка: буквально!

Он вновь вытянул руку и, не сводя взгляд, воспроизвёл картинку недавно горящего костра в своём сознании: маленький огонёк, словно вьющаяся лоза, постепенно обволакивал обугленные доски, вырастая в большой, красивый и тёплый цветок. Фрид впервые выдел, как такое на вид обычное пламя вызывало столь сильный трепет в его душе. На лице расцвела улыбка, и лёгкая гордость за самого себя окутала его точно так же, как огонь окутал древесину.

– Отлично справляешься, – улыбнулась ему Инерай.

– Спасибо, – засмущался Фрид.

– Теперь осталось устроить спарринг, – невозмутимо добавила Килия, ставя обратно мясо.

– Спарринг?

– Угу, – промычала она. – Это финальный этап твоих тренировок.

– Прямо сейчас??

– Не-е, тебе ещё надо многое проработать, прежде чем хотя бы и пальцем тронуть эту ледышку.

В разговор бодро вмешалась богиня мороза, развернув небольшой листочек с ярко подчёркнутыми цифрами:

– У нас с Килией для тебя улучшенный курс молодого божка: 1) пробежка в снегу; 2) закалка – здесь Килия будет помогать тебе развивать свою силу изнутри; – 3) основы рукопашного боя – с этим помогу уже я; – 4) урок управления огнём; и 5) приготовление ужина, где тебя ждёт либо роскошный пир, приготовленный собственными руками, либо тлеющие угольки.

Фрид поморщился, чувствуя, как всё его тело отторгает любую идею подобных тренировок, но бежать было некуда – кругом лишь снег да богини.

Он сделал глубокий вздох, закрыл глаза и замер...

Теперь время для него текло с особой скоростью.

Сквозь тень страха, отбиваемым глухими ударами сердца, холод, что грозился навсегда запечатлеть в своей красоте тепло человеческого тела; сквозь ночную згу, рассекаемую ярким пятном луны в небе, сугробы, пропитавшие влагой каждый уголок одежды, не оставив выбора хозяину, кроме как снять её; сквозь голод, дрожь, усталость, недосып Фрид принимал нового себя. Его амбиции, целеустремлённость – под стать богу – создавали настолько высокий трамплин, что даже Килия с неподдельным ужасом в сердце наблюдала за скорым развитием своего юного избранника. Подумать только: ещё с полгода назад этот человек даже не мыслил о том, что на земле существуют настоящие божества и, более того, что он сам является одним из них; а ныне уже был способен контролировать свою силу на том уровне, чтобы не дать собственному телу замёрзнуть на открытом морозе.

– Отлично, – сказала Килия, положив руки на голые плечи ученика. – А теперь почувствуй, как огонь не только наполняет всё твоё тело, но и растёт дальше – за пределами физической оболочки.

Фрид, который за три ночь научился согревать себя в этой обмёрзшей дыре, с особым вниманием концентрировался на наставлениях Килии: поддерживать человеческую температуру тела само по себе было непростой задачей, а к ней теперь добавлялась и ещё посложнее в виде нагревания воздуха вокруг на существенно низких температурах по сравнению с настоящим огнём.

– Открой глаза, Фрид, – скомандовала богиня, и юный бог огня тут же послушался. – Если долго будешь смотреть в бездну – бездна тоже начнёт смотреть в тебя. Запомни: не разглядывай силу внутри, иначе она поглотит тебя целиком и полностью.

Его глаза слегка потускнели, а концентрация над внутренним обогревом полностью исчезла, заставив тело прочувствовать всю силу мороза во всей её красе – всё с начала.

Небольшая заминка вывела из туманных мыслей и наблюдающую издалека Инерай. Она не знала, было ли это наказанием или благословением, что она не встретилась с Килией чуть ранее произошедших событий, которые привели их к тем отношениям, что они имели сейчас. Если бы Килия была её наставницей, потеряла бы она брата? Или же себя? Если бы она научилась пользоваться силой до трагедии, смогла бы она предотвратить её?