Текст книги "Грани любви"

Автор книги: Нэнси Уортленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3

Остановившись напротив фасада элегантного старого здания, в котором расположился универмаг Геттисона, Кэрол ощутила враждебное чувство. В широких витринах была выставлена коллекция перспективных весенних моделей, не только современных, но и удобных, защищающих от ветра и весенних ливневых дождей. Запахнув поплотнее свое яркое, разноцветное пальто, Кэрол стояла совершенно расстроенная. Магазин Геттисона был единственным местом, где она могла купить нужную ей ткань бледно-бирюзового цвета. Этот цвет преобладал в комнате Анны, а Кэрол с удовольствием согласилась сделать для подруги в подарок ко дню рождения диванные подушки. Но как выполнить свое обещание? Значит, ничего не поделаешь, придется идти к Геттисону. Устремив взор на вход, она решительно шагнула вперед, на мостовую.

Красные пятна закружились перед глазами, завизжали тормоза автобуса. Отброшенная чьими-то сильными мужскими руками, Кэрол отлетела назад, рядом с ней с грохотом попадало снаряжение для регби. При падении Кэрол свернулась, и это несколько смягчило удар. Боль пронзила ее, когда она ударилась о тротуар. Сдавило грудь, перехватило дыхание. Кэрол, захлебнувшись воздухом, пыталась судорожно вздохнуть. С трудом приоткрыв глаза, девушка увидела серый тротуар весь в разноцветных крапинках. Левая ее ладонь была карминно-красного цвета. Это кровь текла из многочисленных царапин. В дюйме от лица мерцающими разноцветными бликами светилась радуга, образованная масляными пятнами на луже.

Тяжесть наконец отпустила. Кэрол стряхнула пыль, дыхание восстановилось. И тут поняв, что чуть не попала под автобус, она испытала потрясение, а потом накатила злость, чувства смешались с болью от ушибленных коленей, рук и бока. Правой рукой ей удалось опереться о тротуар и сесть. Спасший ее мужчина стоял теперь перед ней, загораживая от столпившихся пассажиров автобуса. Кэрол подняла глаза вверх, чтобы поблагодарить его. На нее сердито сверкнули ярко-голубые глаза. Это мог быть только Фрэнк Геттисон!

– Что ты собиралась сделать? Покончить с собой? Светофор горел красным, а ты зашагала, даже не взглянув! Как можно быть такой легкомысленной!

Его серое габардиновое пальто было все в масляных пятнах, но он не замечал этого. Кэрол встала, игнорируя протянутую для помощи руку. Колени и бока жутко, садняще болели. А царапины на левой руке жгло еще больше. Колготки на коленке порвались, но, к счастью, плотное, теплое пальто хорошо защитило ее. Осматривая себя, Кэрол заметила, что два голубых лоскутка разорваны и свисают, как жалкие флажки.

– Ну надо же! Именно голубые, – загоревала Кэрол, зная, что при шитье потрачена вся голубая ткань до кусочка.

– Могло быть гораздо хуже! – Фрэнк осмотрел ее. – Что теперь? Больница, твой доктор или пункт первой помощи в магазине? Там есть медсестра.

Кэрол собрала рассыпанные ручки, ключи, бумагу, губную помаду и положила их в сумку.

– Не стоит. У меня все в порядке. Всего лишь царапины. – Она попыталась быть вежливой и спокойной. – Благодарю вас за помощь. Вы спасли мне жизнь.

Очень мешала кровь на руке, но все же она достала деньги.

– Разрешите мне заплатить за чистку вашего пальто?

– Не будь дурочкой, Кэрол! – Он засунул банкноту обратно в ее сумку. – И в следующий раз переходи дорогу, глядя на светофор. Ну, пошли. Я отведу тебя к медсестре.

И не слушая дальнейших возражений, он настойчиво повлек ее за собой. Вокруг гудела толпа пешеходов, переходивших улицу. Кэрол подчинилась. Кровь на левой руке сочилась теперь тоненькой струйкой, капая с указательного пальца. Видимо, принять пакетик пластыря от его медсестры будет гораздо проще, чем вставать в позу. На ходу она поискала платок и обернула им раненую руку.

Дверь магазина подалась со слабым шуршанием, и на них накатила волна приятного тепла. Фрэнк внимательно пробегал глазами прилавки, вдоль которых они шли, замечая все. Его шаги убыстрялись, она еле поспевала, выбиваясь из сил. У лифта он остановился. Голубые глаза прочли на ее лице напряженность, и губы дрогнули.

– Не беспокойся, у нас не убудет и от целой команды таких няней! Скоро ты разукрасишься синяками и будешь похожа на свое пальто.

Он улыбнулся шире.

– Послушайте, я могу купить бинты…

– Забудь об этом! – Подошел лифт. Фрэнк подождал, пока она войдет, затем нажал незаметную кнопку. Значит, лифт отвезет их на этаж, где расположены служебные комнаты. Они пересекли большое складское помещение. Фрэнк жестом пригласил Кэрол сесть рядом с дверью, на которой был изображен Красный Крест. Он вошел, и Кэрол услышала приглушенные голоса. Через секунду Фрэнк вернулся.

– Медсестра осмотрит твои раны. Когда будешь готова, попроси ее проводить тебя в мой офис. Я отправлю тебя домой.

– Спасибо. Не нужно. – Она сидела холодная и прямая, досадуя, что он обращается с ней, как с неразумным ребенком. Фрэнк, взглянув в ее сердитое лицо, плотно сжал губы и, повернувшись, широко зашагал к офисам с застекленными стенами.

Оставшись одна, Кэрол наконец расслабилась и попыталась хоть как-то прикрыть больные места. Скоро медсестра позвала ее, осмотрела, смазала раны и перебинтовала. Освободившись, Кэрол направилась к лифту. Делать покупки не хотелось, но если сейчас не купить ткань, то придется возвращаться. Это ясно. Поэтому она спустилась и остановилась у стенда с тканями. Глаза разбегались от обилия цветов и оттенков. Хотя все мышцы были напряжены и ныли, Кэрол начала потихоньку двигаться вдоль стенда с образцами тканей. Она прикасалась к ним правой рукой, с удовольствием ощущая их фактуру: нежность шелка и легкость вискозы. Полюбовалась разложенными веером синтетическими и хлопковыми тканями с романтической пастельной гаммой цветов. Аквамарин, голубой и золотой цвета привлекли ее внимание. Аквамарин был как раз такого оттенка и настроения, какой хотела Анна. Ткань была не очень широка, но Кэрол знала, что сумеет раскроить ее как надо. Нужно было сделать парные подушки и волан на покрывало. Представляя себе восторг Анны, девушка шла вдоль прилавков.

Наконец она посмотрела и цену выбранной ткани. Стоимость оказалась даже меньше, чем в других магазинах. Значит, убеждение, что у Геттисона все самое дорогое, неверно. Пока продавец отмерял и отрезал ткань, Кэрол продолжала изучать цены. Либо она в чем-то ошибалась, либо Геттисон стал более конкурентоспособным. Разнообразие ниток тоже произвело на нее впечатление. Кэрол выбрала нитки в тон, подписала чек. Возникла проблема – как нести большой тяжелый пакет одной рукой?

– Я понесу его! – возник Фрэнк Геттисон. – Ты готова ехать домой?

– Да! – Однако не удержалась. – Но я поеду на автобусе.

– Достаточно с тебя на сегодня автобусов! Да перестань ты быть такой упрямо независимой! Я хочу поговорить с тобой.

– Со мной? – Она посмотрела с удивлением. – О чем? Я же вам так не нравлюсь!

– Это неважно. Я восхищен твоим талантом. Вон там моя машина.

– У вас есть дети? – удивилась она, решив, что речь идет о воспитании.

– Не все сразу! В данный момент мой ребенок – это магазин.

Они подошли к машине. Фрэнк легким движением открыл дверь сначала для нее. Превосходная как бы мерцающая кожа внутри салона создавала впечатление необыкновенного комфорта. Ушибленный бок онемел, но Кэрол оценила удобство сидений. Назвав свой адрес, она заметила, что на нем другое пальто. Фрэнк увидел, как она осматривает его.

– У нас превосходная репутация по части мужской одежды. Это входит в мою работу – держать марку. Кстати, о работе. Моя секретарша пыталась созвониться с тобой, но у Элиотов никто не отвечает.

– Вероятно, дети в саду. Я больше там не работаю. – Она заметила выражение его лица. Мысль была ясна – прогнали по заслугам.

– Ты оставила двойняшек?

– Да. Но я буду их часто навещать.

– На самом деле? – Он не пытался скрыть сарказм.

– Ты неправильно все понял. – Кэрол внезапно почувствовала страшную усталость. С остатками сил ушло и желание что-то объяснять. – Ты хотел поговорить со мной. О чем?

– Да. Речь идет о моей программе. Я собираюсь усовершенствовать торговлю и маркетинг.

– Но я ничего не понимаю в этом.

Вдруг перед ними неожиданно возникла машина. Кэрол вздрогнула от испуга. Реакция Фрэнка была мгновенной – он мягко сманеврировал, чтобы избежать удара.

– Мне нужна твоя точка зрения как обычного посетителя. А твои представления выражаются в рисунках, – объяснил он. – Случайно ли ты изобразила веселых животных, примерявших обувь?

Кэрол уже и забыла тот набросок, что сделала для Дорис.

– Посещение магазина с малышами должно быть веселым. Покупки нужно делать с увлечением. Изобразить животных, уподобляя их человеку, – это неплохо. Картина может прекрасно успокоить ребенка. Но если бы я могла развлечь его мультиком, я бы сделала это… Ведь сам вид магазина вызывает стресс и у ребенка, и у его родителей.

– Давай забудем тот случай. Ты можешь рассказать, о чем думала, когда покупала туфли детям? Только правду!

Светло-золотые кудри взметнулись и затрепетали.

– Тебе это не понравится. – Увидя его гримасу, она пожала плечами. – Серебристо-серая элегантность может многое значить для некоторых, но не для двойняшек и меня. Такой интерьер скорее настораживает, чем радует. – Кэрол решила, что резкости уже достаточно.

– Все высказала? – подстегнул он.

– Кое-что для детей у вас, конечно, сделано, – уступила она, – но уж очень все солидно и скучно. Почему бы не придумать что-нибудь этакое?

Он притормозил машину на углу перед ее улицей.

– Ладно. Мы все переделаем. Работа займет какое-то время. Главная проблема у нас с секцией для дошкольников. Архитектор советует стенную роспись – фреску, предпочтительно яркую и смешную. А художник не может ничего предложить. Как только я увидел твой рисунок, понял – это как раз то, что нужно! Превосходный вариант!

– Мой? Ты хочешь, чтобы я нарисовала животных? Да ты шутишь! – Но он был абсолютно искренен, это было видно. – Ты же можешь нанять профессионала.

– Наши консультанты пытались. У нас ведь есть собственный художественный отдел. Но ни одна из представленных работ не была столь оригинальна и весела. К тому же популярные дизайнеры доставляют массу хлопот. Когда я показал твой набросок, дед был в восторге. Итак, фирма Геттисона приглашает тебя на временную работу.

– Рисунок, сделанный за пару минут, весьма отличается от росписи целой стены!

Он тихонько двинулся вдоль улицы, и у нее было время, чтобы обдумать и отказаться от этой идеи. Менее всего хотелось бы видеть Фрэнка Геттисона еще раз!

– Думаю, это невозможно, – добавила Кэрол. Он молчал, и она поняла, что нужны объяснения. – Осторожно, там ограда.

Он вырулил к подъездному пути и остановился.

– Мы поможем тебе с росписью. Наш рекламный отдел возьмет на себя черновую работу. Сначала ты сделаешь рисунок, дед посмотрит. Если одобрит, то ты перенесешь его на стену. Парочка помощников отгрунтует стену. А ты сможешь сосредоточиться на ручной работе.

– Это не так просто, как кажется со стороны, – сказала Кэрол.

– Посмотри, сделай попытку. Тебе нужно поверить в свои способности. Я показал твой набросок нескольким детям, чтобы проверить их реакцию. Каждый из них сразу же начинал улыбаться. Даже моя семья смеялась, хотя было трудно объяснить, почему ты меня так ядовито изобразила.

– Дело в том, что я не буду работать для тебя. Это правда. Зная твое мнение обо мне… – голос задрожал от воспоминаний. – Ты ошибся, Фрэнк. Я не была любовницей мистера Элиота. Я была в ужасе от него! Не знаю, что меня спасло – его совесть или твой приход, а может, моя самооборона? А ты… ты обвинил меня в проституции!

– Если я ошибся, извини! Но не стоит смешивать собственные чувства с бизнесом.

Если он ошибся!.. Кэрол фыркнула:

– Я предпочитаю работать с людьми, которых я уважаю и которые уважают меня.

– Ну, ну, типа Элиота… Послушай, Кэрол, твои связи меня не волнуют. Тебе нужна работа. Наша фирма предлагает ее. – Фрэнк отстегнул ремни, и они неприятно щелкнули. Потом обошел вокруг машины и открыл дверь с ее стороны. – Поскольку теперь все ясно, звони и договоримся о деталях с отделом кадров.

– Ты не услышал ни слова из того, что я говорила!

– Ну, ты закусила удила… Я не обращаю на это внимания!

В бешенстве Кэрол выскочила из машины, и тут же боль пронзила ее. Отчего было больнее – от ярости, переполнявшей ее, или от ушибов? Не желая показать свою слабость, Кэрол взяла свертки и призвала все остатки своего достоинства.

– Несмотря на твое мнение, я все же благодарю за то, что ты спас мне жизнь, за заботу медсестры и за доставку домой. Спасибо! – С высоко поднятой головой, со слезами, которые наворачивались на глаза, с комком в горле она повернулась и пошла к дому. Чувства были взбаламучены и перепутаны, как ленточки прически на сильном ветру. Не хотела она больше испытывать никакой благодарности к Фрэнку Геттисону! Лучше бы в душе остались только огорчение, раздражение и злость! Ясно, как день – он просто самовлюбленный индюк!

– Подожди! Ты не донесешь это. Ты похожа на неуклюжего пеликана с раненым крылом. Ткань-то тяжелая.

– Я донесу, мистер Геттисон!

Тут прибыла «кавалерийская» подмога в виде брата Джорджа. Он галопом возвращался из школы домой. Передавая ему пакеты, Кэрол очень удивилась, когда он узнал мужчину, рядом с ней.

– Ты, должно быть, Джордж Адамс? – Фрэнк пожал ему руку. Братишка покраснел от удовольствия. Нечасто с ним обходились как со взрослым мужчиной.

– Приятно познакомиться с вами, мистер Геттисон. Я видел вашу игру в финале в прошлом году. Вы играли классно!

– А ты играешь в регби?

– Да, сэр. Тоже крайний справа, как и вы. Когда-нибудь я стану таким же быстрым!

Кэрол с испугом наблюдала за братом. Завоевать его доверие достаточно трудно, он не склонен был кого-нибудь обожать. Теперь же казалось, если Фрэнк назовет штук двадцать упражнений и попросит сделать их двести раз, то, невзирая на грязь, Джордж сделает. Неужели он не видит, что Фрэнк просто разыгрывает с ним супермена? Кэрол направилась по дорожке к дому. Донесся звук отъехавшей машины. Братишка бегом догнал ее.

– Ого! Фрэнк Геттисон! – Джордж кинул на стол тюк, который держал в руке. Настроение у него было прекрасное. – Я говорил с Фрэнком Геттисоном! Как ты с ним познакомилась? – наконец-то он удосужился взглянуть на нее. – Что с тобой? Ты подралась?

– Твой замечательный Фрэнк Геттисон вытащил меня, когда я пыталась идти наперерез автобусу. Теперь я знаю, где он нарастил такую скорость. Кажется, он спас мне жизнь.

– Да, он мог бы. Это точно. Он – самый быстрый крайний в стране.

– Если он так хорош, почему он не в сборной команде «Все черные»? – кисло усмехнулась Кэрол, но Джордж не обратил внимания на ее сарказм.

– Ты ничего не знаешь? Ну, Кэрол, я иногда думаю, что ты действительно безнадежна! Вряд ли кто-нибудь, кроме тебя, не знает, что его отец умер в середине прошлого сезона. Фрэнк бросил регби, потому что не смог больше тратить время на спорт. Именно этот вопрос я задал главному инструктору в спортивной школе, когда был там. Знаешь, что он ответил? Что Фрэнку самое место в команде «Все черные»! И еще сказал, что это действительно жертва, потому что Фрэнк «наступил на горло собственной песне». – Джордж нахмурился. – Все их магазины в порядке, думаю, Фрэнк и здесь справится в лучшем виде.

– Не следует собирать сплетни… – Кэрол решила сменить тему. – Спасибо за помощь. Ты не положишь пакет в мою рабочую комнату? Что тебе задали на сегодня? – После этого вопроса исчезновение Джорджа было гарантировано.

Кэрол пошла на звук голосов. Из прачечной возвращались мать и Мэри. Девочка смеялась.

– Я хотела желто-коричневую, – Мэри держала мокрую почерневшую одежду.

– Но иногда выходит по-другому! – При взгляде на дочь улыбка сползла с лица матери. – Кэрол, Господи! Что случилось?

Лишь через некоторое время, после подробного рассказа, все успокоились, и Кэрол смогла закрыться в своей швейной комнате и заняться планом оформления спальни для Анны. Сидя в одиночестве, Кэрол устремляла пристальный взгляд то на ткань, то на стену, но мысли ее вновь и вновь возвращались к Фрэнку. Вспоминались улыбающиеся голубые глаза, чистая, здоровая кожа, тщательная стрижка, изысканный запах крема после бритья. Очень дорогой крем и соответствующий одеколон, подумала она, при этом сантиметровая лента соскользнула с колен на пол. Рассказ Джорджа только подтверждал ее правоту.

Не сама ли она, впервые увидев его, предположила в нем скорее спортсмена, чем служащего? Атлетическое, мощное телосложение было не только дано ему природой, но стало результатом часов, проведенных в интенсивных тренировках. Чтобы играть в одной из лучших команд страны, он должен быть хорош. А чтобы соответствовать уровню команды «Все черные», он должен быть очень хорош – входить в двадцать шесть «волчков» мира. Итак, если болтовня Джорджа верна, то для Геттисона ответственность перед семьей и персоналом первостепенна. Собственные мечты ему пришлось оставить. Кэрол нахмурилась. Не хотелось менять свою точку зрения и относиться к нему с одобрением. Лучше, если бы он пренебрегал этикой ради рабочей необходимости. Это доказывало бы ее собственное моральное превосходство.

Кэрол нахмурилась, сообразив, что все ее мысли – о нем. Почему в конце концов она еще думает о Геттисоне? Да, несомненно, он привлекателен. Просто правильная комбинация биологических частиц. Она же обещала себе никогда не увлекаться мужчинами этого типа – обаятельными, красивыми, но мастерами лицемерия!

Утром, раздевшись перед душем, Кэрол поразилась синякам, появившимся на теле. Она изучала их зеленую, голубую, желтую и пурпурную окраску. Предсказание Фрэнка Геттисона исполнилось. Даже странно, как она смогла спать на левом боку? Настойчивой, как страдание, была мысль об этом мужчине и фреске. Одна часть сознания внушала: ведь он спас тебе жизнь, и ты просто должна нарисовать то, что он просит. Другая восставала, вспоминая несправедливые обвинения.

Одевшись в старенькие, удобные джинсы и просторный свитер, Кэрол сделала завтрак и прибралась на кухне. У матери была работа с утра, на неполный рабочий день. Она продавала цветы. Поэтому Кэрол занялась домашней работой. Ноющая боль возвращалась, когда приходилось нагибаться, даже дважды пришлось надолго остановиться и передохнуть. Но зато на лице появился румянец удовольствия, когда она справилась с задачей. Конечно, можно было бы сидеть и шить. Вначале так она и хотела – разложить и просмотреть ткань. Но кроить было больно. Теперь, размявшись в уборке, Кэрол занялась кроем, а к полудню уже сделала чехол для одеяла и начала работать над подушками. Ручная работа была окончена к концу дня, и комплект стал выглядеть профессионально.

Вечеринка по поводу дня рождения Анны была назначена на следующий вечер. Лучшей наградой для Кэрол стало удовольствие, с которым подруга приняла подарок! Кэрол веселилась вовсю. Было много незнакомых ей мужчин, и она танцевала и флиртовала, но несколько раз ловила себя на мысли о Фрэнке.

В начале следующей недели Кэрол загрустила. Никто не предлагал работу, а в бюро по найму сообщили, что у них достаточно людей с более высокой квалификацией. Мысли ее, как маятник, все время возвращались к Фрэнку. Она то сердилась, то испытывала чувство вины. Ведь столь многим обязана она этому человеку. Разве кому-нибудь будет плохо, если она забросит свою гордость подальше и сделает фреску?

Необходимость постоянных поисков работы держала в напряжении, и в конце концов девушка решилась. Она сделает эту роспись, но зарплата должна быть приблизительно равна зарплате няни и авторские права должны принадлежать ей. Нажав кнопку телефона, она спохватилась: может быть, уже слишком поздно!

Боже, с каким облегчением она услышала от управляющего кадрами, что работу нужно начать завтра в девять утра. И не нужно говорить с Фрэнком! Стрелки часов подходили к девяти, когда Кэрол, поднявшись на верхний этаж, шла мимо надписи «Расчеты и справки» к двери, с табличкой «Личные дела».

– Вы, должно быть, Кэрол Адамс. Добро пожаловать в фирму Геттисона! – Пожилой мужчина представился, затем передал ей несколько бумаг.

– Прочтите и подпишите это. Заполните верхние части бланков, пожалуйста. Вы будете работать над задней стеной отдела детской обуви. Часть того, что вам понадобится вначале, уже здесь. Позднее я представлю вас начальникам художественного, рекламного отделов и отдела металлоизделий. Они вам помогут, если понадобятся другие материалы.

Кэрол взяла бумаги, заполнила основные графы и прочла контракт на временную работу. Пункты об авторском праве и гонораре присутствовали, но она исправила сумму, поставив ту, которую получала за неделю работы няней. На душе стало значительно легче, Кэрол вздохнула и передала бумаги сотруднице. Та показала ей душевую для персонала и туалет, потом провела через складское помещение к пустой стене.

Огромная, как показалось Кэрол, стена была уже оборудована строительными лесами. Здесь были воздушный компрессор с большим пульверизатором, краски и респираторы, стопка бумаги, коробка с толстыми карандашами и мелки. Белая стена дразнила – так хотелось тут же изобразить на ней Фрэнка Геттисона! Сопротивляясь искушению, Кэрол сняла пальто и начала готовить сетку. Это оказалось довольно трудоемким и непростым делом. Надо обязательно узнать точные размеры стены! Смутно она осознавала, что время от времени какие-то люди работали в помещении позади нее. Но пока солнце не повернулось и на стену не стали ложиться причудливые тени, она не останавливалась.

– Спасибо, что пришла, Кэрол. – Фрэнк Геттисон стоял на расстоянии нескольких футов. – Тебе нужны еще какие-нибудь материалы?

– Нет, спасибо, – Кэрол решила держаться официально, – не сейчас. – Он стоял спиной к солнцу и выражения его глаз не было видно. – Но у меня затруднение. Я пока не знаю размеры стены и не могу работать над рисунком.

– Тебе надо посмотреть план. Он у меня в офисе.

Кэрол пошла за ним через складское помещение к открытой двери. За ней был проход в коридор, где располагались служебные комнаты. Фрэнк привел ее в самый конец коридора в большой кабинет. Одна из дверей была открыта, и она увидела просторный восьмиугольный зал для совещаний. Здесь было главное место, центр управления, «орудийная башня» фирмы Геттисона.

Ей всегда нравились старые здания. Оказавшись в центре такого, она, как зачарованная, глядела вниз на улицу и площадь перед ним и была рада, что Фрэнк занялся бумагами. Это позволило ей спокойно осмотреть место его обитания: широкая доска на стене, современные стулья и диван, обитые кожей, шкафы с папками и картотека. Фрэнк сел за стол и открыл какую-то папку.

– Я должен попросить тебя держать в тайне все, что ты увидишь в этом офисе, Кэрол. – Он дождался ее согласия. – Мы планируем расширять фирму Геттисона. Здесь, в этом здании, будет целый этаж для малышей и дошкольников. Взгляни сюда. – Он разложил на столе большой лист с красиво нарисованным планом. Кэрол изучала план, слушая пояснения Фрэнка.

– Это производит впечатление, – согласилась девушка. – Мне очень нравится этот игровой зал.

Он откинулся на стуле, потом достал другой лист.

– А вот стена, на которой ты делаешь роспись.

– Моя стена? – Ее глаза расширились. – Если надо расписать ее всю, то я не смогу этого сделать. Стану седенькой старушкой, пока закончу!

Испуганная, она вспомнила контракт, который подписала. Как она могла согласиться на работу, не зная размеров стены? Да еще вписать в контракт лишь недельное жалованье няни!

– Я и представить не могла, что будет такой масштаб!

– Да, я так и понял. Управляющий кадрами сказал мне, что ты изменила условия контракта? Что это? Гордость спорит с нуждой?

– Я должна зарабатывать на жизнь… – пробормотала она, желая только одного – чтобы эти голубые глаза не смотрели на нее с таким нежным весельем. – Я решила, что…

– Это компромисс между приемлемым минимумом и платой мне за спасение твоей жизни?

Кэрол оторвала взгляд от толстого ковра и посмотрела ему в лицо. Притягательный изгиб нежных губ направил ее мысли по опасному пути. С трудом она взяла себя в руки, отступив назад, так как Фрэнк встал.

– Ох, Кэрол! Неужели ты не понимаешь, что назначив свою плату за работу, ты заставляешь меня извиняться перед тобой. Прости меня. Я тебя обидел. У меня нет оправдания. В тот полдень, когда я увидел тебя в постели с мужчиной… я почти потерял контроль над собой. Кажется, никогда еще я не был так зол. – Фрэнк ходил взад-вперед вдоль стола. – Какая-то первобытная страсть! С тобой здравый смысл отключается. Как раз тогда, когда должен быть сдержан и точен, я действую как ревнивый идиот!

– Да-да, именно так, – Кэрол согласилась, немедленно его простив. Он выглядел таким пристыженным, что она улыбнулась. – Совсем съежился от стыда. Еще чуть-чуть, и я не смогу тебя разглядеть – скроешься под ковром…

Фрэнк хохотнул, тронутый ее шуткой.

– Милая моя, золотая девочка! Еще никогда я не встречал того, кто заставил бы меня так поступать! Думаю, что мог бы влюбиться в тебя. Все, что я хочу сейчас, – это отвезти тебя домой, раздеть и насладиться изумительной любовью с тобой!