Текст книги "Грани любви"

Автор книги: Нэнси Уортленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Ребенок на коленях пошевелился, и Кэрол решила, что настало время выяснить отношения. Ее защитой будет спящая Дорис. Мистер Элиот любит своих малышей, а его жена заслуживала лучшего отношения. Умная, очаровательная, она работала в офисе мужа. Это была чудесная пара. Вместе с детьми они могли бы служить прекрасной рекламой счастливой семейной жизни. Но, увы, видимость так не похожа на реальность! Как Адонис в магазине Геттисона! В романтическом сюжете Геттисону следовало бы сразу влюбиться в нее, подхватить на руки и унести в новую, последней модели машину… А в действительности? Он решил, что она – воровка, которой не место в его элегантном магазине. Презрение вместо влюбленности… Как бы хотелось никогда больше с ним не встречаться!

Кэрол услышала мужские шаги на веранде, немного помедлившие. Она взглянула в окно, чтобы рассмотреть идущего сквозь прозрачную занавеску, и замерла совершенно потрясенная, широко раскрыв глаза и округлив рот. Кэрол увидела его! Но зачем мистеру Геттисону стоять у двери? Что ему нужно?

Глава 2

В его руке была злополучная игрушка. И Кэрол тотчас получила ее, едва открыв дверь.

– Мистер кролик! Входите!

Слегка смущенный приветствием, он взглянул на заплаканного ребенка на руках.

– У вас проблемы? – спросил он.

– Да. Вы и туфли тоже принесли? Тогда минутку – я уложу ее.

И Кэрол понесла малышку в детскую. С привычной легкостью уложила ребенка в кроватку, сунув игрушку на привычное место рядом с подушкой. Потом посмотрела еще раз на крепко спящего Брайана, вернулась в комнату. Мистер Геттисон стоял около раскрытого альбома. Кэрол смутилась. Не следовало быть такой жестокой!

– Не стоит это смотреть!

– У вас замечательный талант, мадонна! Неужели я был так свиреп!

– Но вы же думали, что я – воровка! Дважды!

– Да, – в синих глазах заискрилась улыбка, делая его страшно привлекательным.

– Я пришел извиниться. Я вернулся в секцию и поговорил с помощницей. Она мне все объяснила: что вы – няня, что вам поручено купить обувь, что вы просили ее записать одну пару в счет и так далее… Она ушла в подсобное помещение, и вместо нее вышел я.

– Зачем? Разве это хорошо – вмешиваться, когда идет обслуживание?

– Вы правы! Но обстоятельства сложились необычно. – Он помолчал. – Наверное, вы имеете право знать причину. На самом деле муж моей продавщицы сейчас в госпитале. Сегодня утром ему сделали операцию. Я предлагал ей выходной, но она отказалась, потому что на работе ей легче. Но потом позвонил доктор – операция прошла удачно. От радости она расплакалась. Я знал, как она ждала этого звонка, и решил отослать ее отдохнуть, выпить чашечку кофе. А сам встал за прилавок. К несчастью, я ничего не знал об обуви для мальчика. И вдруг увидел его старые тапочки. Знаете, они выглядели, как уличный мальчишка среди вышколенных, породистых аристократов. Но вы уже исчезли. Мне пришлось воспользоваться служебным лифтом, чтобы догнать вас. Остальное вы знаете. Карточка была задержана из-за неисправности компьютера. А потом я увидел игрушку. Девочка так громко плакала, и я подумал, что, наверное, это очень любимая игрушка.

Кэрол кивнула.

– Спасибо за объяснение. И за то, что принесли игрушку. Дорис была очень расстроена.

– У меня есть младший брат, который так же предан своему медвежонку. – Он выглядел смущенным. – Я мог бы послать игрушку с посыльным, но мне хотелось вас видеть… Не просто признаться, что я свалял такого дурака. Простите.

Кэрол решила быть великодушной. Мистер Респектабельность, должно быть, хороший человек, если проявляет заботу о своих сотрудниках и понимает братишку, любящего медвежонка.

– Вам ведь нужна моя подпись за туфли Брайана? – Кэрол наклонилась и поставила подпись на приготовленном чеке.

– Спасибо. Мне хотелось бы еще дать вам вот это. – Он достал из нагрудного кармана серую карточку с красными буквами. – Пригласительный билет на обед в кафетерии нашего магазина. На двух персон. Вдруг это поможет вам забыть утреннюю неприятность?

– В этом нет необходимости. Извинения вполне достаточно. – Она официально улыбнулась.

– Пожалуйста, возьмите приглашение. Мы не хотим терять постоянных клиентов. Мистер и миссис Элиот уже год делают у нас покупки. А после инцидента вы вряд ли захотите приходить к нам.

– Вы не совсем неправы. Есть и другие места, где больше считаются с малышами.

– Согласен. Но скоро вы увидите, все изменится. – Он положил карточку внутрь ее альбома. – Мир? – Это прозвучало совсем по-мальчишески.

Кэрол смягчилась от его улыбки и ответила на нее.

– Можно, я повнимательнее взгляну на рисунок? – спросил он.

– Да ничего особенного. Неудачная попытка изобразить что-нибудь, только бы успокоить ребенка. Это, слава Богу, сработало. – Она подала ему альбом. Пока он разглядывал рисунки, выражение его лица менялось – от веселого удивления до восхищения.

– Вы – умница! Правда-правда. Животные такие оригинальные. Мне очень нравится вот этот жираф в красных ботинках. – Вокруг его красивых голубых глаз собрались лучики морщинок от улыбки. – Этот пухлый маленький львенок такой самодовольный. Скажите, во сколько вы оцениваете свои рисунки. Я бы купил их с удовольствием.

Кэрол вырвала лист из альбома и протянула ему со смехом:

– Вам не обязательно льстить мне. Вы хотите быть уверенным, что никто не увидит этот шарж? Я могу и стереть его!

– Нет! Что вы! Я хочу его сохранить! – Он свернул рисунок в трубочку. – Почему вы решили стать няней?

Вопрос удивил. От него она такого не ожидала. Не было никакого желания рассказывать про свою жизнь.

– Очень просто. Я люблю детей, – ответила Кэрол.

– Двойняшки, наверное, думают, что вы удивительная. Мадонна с золотыми волосами, которой подчиняются все краски!

Слабое шипенье насторожило Кэрол. Кофе, видимо, окончательно выкипел.

– Извините, я выключу. – На кухне она сняла кофейник с плиты. Запах кофе был потрясающим. Кэрол помедлила. Сейчас как раз время ленча! Подойдя к двери, она спросила: – Не хотите ли кофе с бутербродами?

– С удовольствием! Завтрак был в шесть, а перерыв я пропустил. Трудное было утро!

Она увидела его улыбку, и непривычное теплое чувство охватило девушку. В одну минуту она приготовила еще несколько бутербродов и сварила свежий кофе.

– Правда, не на золотых тарелках, но вот ложечка серебряная! – Кэрол поставила поднос и разлила кофе. – А можно мне попробовать угадать кое-что из вашей жизни? Частная школа, университет, степень бакалавра экономики, путешествия по миру… А сейчас вы пытаетесь достигнуть успеха в управлении магазином. Я права?

– В основном, да. Я – управляющий главного магазина в нашем городе. Мои родители и дед упорно работали. Я горжусь ими. И благодарен за все, что они сделали. Но я не иждивенец. В магазине я работал и раньше, на каникулах. Родители не очень-то баловали меня. Так что никаких золотых тарелок! – Он быстро съел бутерброд и взялся за другой. – Великолепно! А можно мне теперь кое-что посоветовать? В следующий раз побольше горчицы, пожалуйста!

– Сомневаюсь, что будет следующий раз, мистер Геттисон.

– А я уверен в этом. И зовите меня Фрэнк.

– Фрэнк, – она произнесла имя осторожно, определяя, подходит оно или нет.

– Меня тоже интересуют имена. – Фрэнк засмеялся бархатным баритоном. – Вот вам подходит имя Кэрол. В нем есть и фантазия, и привкус старины. Некто маленький, но бесстрашный! А дети зовут вас Кэрри, и это тоже правильно. Так нежнее и по-детски. – Он поставил на стол пустую чашку. – Я хотел бы снова увидеть вас, Кэрол.

Он притягивал. Но настораживала мощная энергия его обаяния. Тревожное чувство их непохожести, несовместимости охватило ее…

– Не стоит. Мы с вами из разных миров.

– Вы – инопланетянка? С какой же планеты? – Он изобразил удивление маленького мальчика. – И вправду, в вас есть что-то загадочное! – Он указал на альбом. – На самом деле вы – подарок! Вам нужно использовать свой талант.

– Но время от времени мне еще хочется что-нибудь есть! Увы, вряд ли я смогу достаточно заработать на жизнь искусством.

– Вы себя недооцениваете. Вот этот рисунок! Это ведь ваши брат и сестра? Я почти слышу, как они спорят и смеются.

Она улыбнулась.

– Мы действительно раздумывали – сходить ли в кино или поберечь деньги на футбольные ботинки для Джорджа.

– Вот это да! Мой брат тоже Джордж. А девочка похожа на вас.

– Мэри. Она младшая, ей 12 лет. – Кэрол перелистывала страницу за страницей. Сколько часов потрачено на это. – Моя семья.

– Замечательно получилось! Хоть в раму. – Он взглянул на нее. – Отца нет?

– По холмам, по долам… Отличный способ стать свободным.

– Он вас бросил? Простите. Ваша мама, похоже, сильная личность. Посмотрите, как она сидит и держит этот неуклюжий чайник!

– Мама замечательная! И попрошу уважать этот волшебный чайник. Мама хранит в нем деньги, чтобы однажды купить что-нибудь особенное! Мама у нас вдумчивый руководитель.

– И садовник. Один только взгляд на влажный тропический сад на заднем фоне убеждает в этом. Что здесь – томаты?

– Ну, это слишком. Хотя… Мама занималась садоводством задолго до того, как оно стало модным. Для нас это было необходимостью. Отец вряд ли оплатил хоть один счет за всю свою жизнь. Иногда я чувствовала раздражение. Часто критикуют матерей, которые одни растят детей, но кто задумывается – какие причины заставляют человека быть одиноким?

– Справедливое замечание. Но я никогда бы не подумал, что вы недостаточно обеспечены. Помню ваше удивительное пальто. Оно сделано итальянским модельером? Вы его купили в Милане?

– Я никогда не была за границей. Путешествия – это лишь мечта. – Кэрол вынула мелок и поправила незаконченный краешек голубых джинсов сестренки. – Вот теперь хорошо. Моя мама превосходная портниха. Она научила нас шить. Большинство наших вещей или сшито, или перешито из дешевой одежды, которая продается в магазинах уцененного платья.

Он вытянул руку, и из-за рукава блеснули золотые часы.

– Пора идти. Не могу опаздывать. Я позвоню тебе, Кэрол. – Вдруг он потянул узенькую ленточку, перетягивающую ее золотые волосы и освободил их. Локоны каскадом рассыпались по плечам. – Потрясающе! Я готов заниматься этим всю жизнь.

Кэрол почувствовала всю силу его мужской привлекательности, смеющихся глаз, улыбки, уверенности в себе. Он поцеловал кончики ее пальцев, затем, опуская руки вниз, подул на нее так нежно, будто посылал поцелуй к ее щекам. В глазах, голубых как летнее небо, отразилась глубокая нежность.

Смущенная Кэрол смотрела, как он повернулся и пошел к машине. Через секунду послышался звук мотора. Она решила взглянуть на детей. Двойняшки спокойно спали. Вернувшись в гостиную и собирая посуду на поднос, Кэрол увидела, что Фрэнк забыл подаренный рисунок на стуле. Вдруг донесся звук подъехавшей машины. Видимо, он вернулся за рисунком, подумала Кэрол и, бросив поднос, побежала к двери. Но увидела своего хозяина. Мистер Элиот взглянул на поднос, потом прошел в спальню. Девушка заволновалась.

– Кто этот парень за рулем. Я его видел. Поди сюда.

Не испытывая желания входить, Кэрол остановилась на пороге.

– Посыльный привез детские туфли.

– Ты думаешь, я кто? Дурак? Посмотри на себя! Волосы растрепаны. На подносе две чашки. Моя постель в беспорядке. Не пытайся меня убеждать, что тут прыгали дети. – Он остановился рядом. Кэрол ощущала его дыхание.

– Мистер Элиот, вы пьяны! – сказала она сердито.

– Всего пару рюмок. Отлично, если этому посыльному можно, значит могу и я!

Он навалился на нее, пытаясь затащить и прижать к постели. От возмущения и страха у Кэрол перехватило дыхание.

– Прекратите! Перестаньте! – закричала она.

Дыша перегаром, мужчина пытался закрыть ей рот поцелуем, придавливая своим весом. Руки шарили по ее телу, срывая одежду.

– Ты меня сводишь с ума! Ну, давай, никто не узнает. Немножко развлечемся!

Кэрол хотела закричать, но потом, наоборот, крепко сжала рот. Пустая трата сил. Ее услышат только малыши, но они не помогут. В школе их учили обороняться. Надо вспомнить! Главное – не дать возможности свалить ее на кровать. Она должна вырваться! Время уходило… Негодяй уже пытался расстегнуть ее бюстгальтер. Она должна, должна остановить его! Кэрол выдернула клок его волос, и он вдруг оставил ее. Она вскочила и бросилась из комнаты. И когда долетела до двери, увидела… Фрэнка Геттисона. Его рука была поднята к звонку.

В этот момент хлопнула задняя дверь, и шаги Элиота захрустели по дорожке.

Ошеломленная происходящим, Кэрол открыла дверь.

– Фрэнк! – задохнувшись, едва произнесла она.

– Я, кажется, помешал твоим маленьким постельным шалостям? – Взгляд его был как лед. Он сделал шаг вперед. – Советую в следующий раз задернуть занавески. Я вернулся за рисунком. – Он наклонился, схватил лист и быстро двинулся к двери.

– Нет, – пробормотала Кэрол едва слышно.

За окном брызнул гравий из-под колес, взревел мотор, хозяин умчался.

– Фрэнк! Все не так!.. – рыдания сдавили ей горло.

– Да перестань! Если ты хочешь поиграть с боссом, это твои дела. Но ты же не считаешь, что я должен это принимать или одобрять, этот твой дополнительный заработок?

Фрэнк хлопнул дверью. Кэрол проводила его взглядом, не в силах вымолвить ни слова, и рухнула на стул. Просидела, не двигаясь, пока не запищал проснувшийся Брайан. Потом кое-как дотащилась до телефона.

– Миссис Элиот, вы не могли бы приехать домой? – сказала она твердо. – Нет, нет, малыши в порядке. Мне срочно нужно уйти.

– Кэрол, что случилось? У тебя расстроенный голос.

Но Кэрол положила трубку, не ответив на вопрос и не заметив этого. Совершенно потрясенная, она стала кидать в сумку разбросанные рисунки, альбомы и мелки, коробку с нитками для вышивания. Съежившись в своем теплом пальто, села ждать в холле. Было слышно, как Дорис рассказывает какую-то историю Мистеру кролику, а Брайан поет.

Издалека послышался отчетливый звук машины миссис Элиот, скрип открываемой двери, затем торопливые шаги.

– Кэрол, что же случилось?

Девушка не могла смотреть ей в лицо.

– Простите меня, но я должна уйти. Немедленно, – бормотала Кэрол.

– Что? Что произошло? Ты белая, как стена. Сядь, я сделаю тебе чашку чаю.

– Нет! Я должна идти – дома неприятности. Извините. Поцелуйте, пожалуйста, от меня малышей! – Не помня себя Кэрол добежала до велосипеда. Вскочив в седло, с силой нажала на педали. Путь предстоял недолгий. Она не остановилась ни разу, пока не доехала до парка. Во всем чувствовалось дыхание зимы. Пожухлая трава, пустая площадка для рэгби. Не радовали ивы у реки, свесившие розовые кончики веток к воде, не радовала голубизна неба. Голубое небо, как глаза Фрэнка. Глаза Кэрол заволоклись слезами, тело задрожало от рыданий. Закрывшись руками, она съежилась на скамейке.

Прошло много времени, прежде чем Кэрол смогла немного успокоиться и стала размышлять, пытаясь разобраться в клубке своих запутанных мыслей. Воспоминание о противных поцелуях и жадных руках хозяина вызвало приступ отвращения и новый поток слез. Сколько времени это длилось? 10 секунд? Полминуты? Достаточно долго для Фрэнка, шедшего по дорожке и видевшего их. Нахмурив брови, она опять представила его осуждающее лицо, презрительные фразы… Как он мог так быстро изменить свое мнение о ней? Ведь он совсем не знает ее. Откуда-то изнутри поднялась волна злости, ее охватил гнев. Она готова была тут же отправиться в этот элегантный серебристо-серый магазин и высказать все! Хотелось ударить его! Оскорбить!

– Кэрри? Что ты здесь делаешь? Я иду к тебе домой. Думала, поможешь мне с рисунком. И издалека узнала твое пальто.

Кэрол повернулась на звук голоса Анны, но, пытаясь заговорить, опять разразилась слезами.

– Кэрри, это чудовище опять приставало к тебе? Я его повешу, гадкого Элиота!

Кэрол пыталась объяснить:

– Сегодня совсем не то, что ты думаешь. Он отпустил меня… Знаешь, я вырвала ему клок волос! А может, он услышал, как подъехал Фрэнк?

– Ты меня совсем запутала! Кто такой Фрэнк! И что сделал Элиот? А что сказала миссис Элиот? – Анна сыпала вопросами.

Стало совсем прохладно, пока Кэрол пересказывала все события этого длинного дня. Поделившись с подругой, она почувствовала облегчение. Но в сознании занозой застряло – она потеряла работу! Уже подходя к дому, Кэрол снова изменилась в лице:

– Завтра день выплаты денег – ну надо же так паршиво выбрать время! Миссис Элиот может потребовать моих объяснений. А я совсем разбита. И рекомендацию не получила!

– Да найдешь ты себе такую работу! Какие проблемы!

– Я не уверена, что захочу опять работать няней. Слишком привязываешься к детям. Как это вынести – не видеть Дорис и Брайана? Мы вместе уже целый год. Я начала работать, когда им исполнилось два годика.

– У них день рождения, в конце недели? Ты еще не закончила для них подушки?

– Почти. Они так волнуются из-за новых взрослых постелей. Комнаты я им оформила. В одной твоей книге я нашла кучу замечательных идей. Ох, Анна… Твои книги! Прости. Я заберу их оттуда. Позвоню миссис Элиот.

– Ладно. Не спеши. Все же надо, по-моему, сказать ей правду, Кэрол. Но это, конечно, тебе решать.

Анна открыла калитку, и они пошли по тропинке к дому. Шаги и нудный скрип велосипеда громко раздавались в зимней тишине.

Кэрол подъехала на старенькой маминой машине к дому Элиотов. Прошло больше суток с тех пор, как она спасалась отсюда бегством, но ее желудок до сих пор сжимали спазмы, как при морской болезни. Потребовалось собрать все мужество, чтобы поговорить с миссис Элиот по телефону. Хотя в сущности ни она, ни двойняшки здесь были ни при чем. Оказалось, мистер Элиот уехал из города. Эта новость добавила Кэрол чуточку смелости. Было бы странно, если бы мистер Элиот рассказал жене правду. По телефону ее голос звучал приглушенно, но, может быть, оттого, что малыши спали?

Сзади на сиденье лежали новые подушки. Они были последним и лучшим произведением Кэрол. Миссис Элиот купила широкую ткань. Использовать только центральный рисунок было скучно, и Кэрол начала изобретать. В результате все подушки получились совершенно разные.

Как только Кэрол въехала на парковочную площадку, двойняшки помчались к калитке, далеко опередив мать. Пока девушка обнимала и тискала малышей, ее напряжение прошло. С помощью детей подушки вытащили, надели на них наволочки. Миссис Элиот подхватила их и стала раскладывать по местам. Сначала на кровати в спальне Брайана. Комната получилась чудесная. Малыш, развеселившись, с хохотом «нырял» в свое «море». Радостный смех ребенка согревал сердце.

– Замечательно! Оригинально и совершенно не похоже на комнату Дорис. Девочке нужны газели, уточки… А Брайан в восхищении от парусника на стене. Лучше не придумал бы и профессиональный дизайнер, – улыбнулась миссис Элиот.

– Теперь мы можем спать в наших больших кроватях, Кэрри? – И тут же с огорчением и надеждой Брайан произнес: – Мама остается дома. Но ведь ты побудешь с нами?

Дорис была спокойна, но все время жалась к Кэрол. Девушка взглянула на грустное лицо матери малышей и сказала девочке, что нужно показать Мистеру кролику новую постель. Когда дети ушли, Кэрол медленно заговорила:

– Простите меня. Я не хотела вас огорчить. – Она пошла за миссис Элиот в гостиную.

– Мой муж и я… у нас был долгий разговор ночью… он рассказал мне, что произошло. У меня просто не хватает слов, чтобы оправдаться перед тобой… Теперь я не уверена ни в чем. Я думала, что мужчина, за которого выхожу замуж, абсолютно надежен… С тобой все в порядке, Кэрол?

Кэрол кивнула. Женщина, стоящая перед ней, была похожа на жертву.

– У мужа сейчас разъездная работа. Это задержит его на пару недель в Окленде. После этого нам придется все обсудить. Я уже позвонила адвокату и записалась на прием – ради детей и собственных интересов. Я прошу тебя не обращаться в полицию, Кэрол. Хотя это твое право. Если ты это сделаешь…

– Я думаю, вы и так достаточно наказаны, – сказала Кэрол мягко. – В конце концов все устроится. Как насчет чашки чая?

Видя, что миссис Элиот вот-вот расплачется, Кэрол крепко обняла ее, а потом занялась чаем. Чайник уже вскипел, еще минута ушла на то, чтобы собрать чашки, блюдца, достать молоко малышей…

– Как вы справитесь здесь? – Кэрол вернулась в гостиную с подносом.

– Со следующей недели двойняшки будут полдня в детском саду. Мы уже были там, недолго. Им понравилось, особенно Дорис…

– Хорошо. Ну а я немного поработаю дома, как раньше. Этим много не заработаешь, но… Что дальше, я не знаю… Сейчас мне сложно все обдумать. Но у вас хватает собственных проблем.

Миссис Элиот передала Кэрол два конверта.

– Пока не забыла… это рекомендация и плата за работу. Здесь немного больше – это премия. Кэрол, я обдумывала каждое слово в рекомендации, когда писала. Ты очень много сделала для малышей. Если захочешь их увидеть, позвони мне.

Легок на помине, примчался Брайан, за ним через минуту появилась Дорис. Дети боялись остаться без чая. Однако их чашки были в полной сохранности, и вскоре дети позволили Кэрол уехать. После объятий и прощаний с двойняшками, проверив, что сумка с книгами Анны не забыта, Кэрол вернулась к машине. Проехав вперед немного, она, не утерпев, свернула и припарковалась в сторонке, чтобы взглянуть на рекомендацию. В ней был полный перечень ее качеств, в том числе исключительное внимание к детям и ответственное отношение к работе. Теплое чувство признательности согрело сердце Кэрол, когда она прочла это. Раскрыв другой конверт, девушка увидела сумму счета. Ее карие глаза засияли. Кэрол дважды прочла цифру, чтобы убедиться. Сумма включала плату за две проработанные недели плюс месячную премию, плюс оплата за трехнедельный отпуск.

Она была богата!

Девушка тронула машину в приподнятом настроении и подъехала к банку. Оставив там большую часть суммы, Кэрол заправила машину бензином и вернулась домой. К этому времени она успокоилась, трезво рассудив, что на какое-то время, пока не найдется другая работа, денег хватит. Неясно, чем заняться, но теперь быть няней вряд ли захочется. По крайней мере не у малыша, который найдет дорожку к ее сердцу и привяжет к себе. С двойняшками Кэрол была так счастлива! Какая удача, что миссис Элиот позволила видеться с ними. Другая на ее месте могла обвинить Кэрол во всем, что произошло.

– Кэрол?

– Да, это я, мама. Не беспокойся, я только что пила чай. – Она положила листок с зарплатой перед матерью.

– Похоже, миссис Элиот разобралась в ситуации. Мужчины! Не спеши замуж, дочь! Когда соберешься, будь уверена по крайней мере, что он не красавец-плут, который только и думает о своей неотразимости.

– Мама, у меня хватит ума!

– Надеюсь! Твой отец был красавчик, он мог очаровать даже птиц на дереве. Ох, как может обжечь любовь! Не хочу, чтобы ты влюбилась в какого-нибудь воротилу без принципов.

– Ни в коем случае, мама. – И Кэрол тут же подумала о Фрэнке Геттисоне и в душе согласилась с ней. Фрэнк был так красив! И знал, как очаровать! Но теперь даже если они и встретятся, он не обратит на нее внимания. Он осудил и приговорил ее за несколько секунд. Ну и ладно. Значит, нет никакого смысла думать о нем.