Текст книги ""Если", 2010, № 5"

Автор книги: Нэнси (Ненси) Кресс

Соавторы: ЕСЛИ Журнал,Карл Фредерик,Тони Дэниел,Джек Скиллинстед,Дэвид Моулз,Джейсон Сэнфорд,Крейг Делэнси,Тим Салливан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Когда в дверь позвонили

Когда в дверь позвонили, Юинь смотрела кино. Она остановила его на том самом моменте, когда Янг-джием (Ли Юн-ай) как раз собирался разоблачить коварные планы леди Чой (Хон Ри-на), и потянулась за тапочками. С момента ее возвращения из клиники минули недели, но она до сих пор не могла отделаться от ощущения, что вещи в ее квартире находятся не на своем месте и все здесь как-то неправильно.

Она нашла тапки, расправила одежду и направилась к двери. Камера наблюдения показывала двух гостей.

Один из них – высокая худая женщина лет тридцати пяти, руки спрятаны глубоко в карманах унылого, серого плаща, на вытянутом, смутно знакомом лице застыло недовольное выражение.

Вторым гостем оказался шимпанзе. Но каким-то карикатурным – с высоким лбом, большими и невинными голубыми глазами, скрытыми под очками, в мягкой коричневой куртке с меховым воротником. Под курткой просматривался вечерний костюм, на голове возвышался цилиндр черного шелка, а на руках и ногах шимпанзе носил белые перчатки.

– Гуманитарии, – раздраженно прошептала Юинь. Она проучилась в художественном институте полтора года, пока ее не отчислили. Шимпанзе она раньше не видела, зато не раз сталкивалась с другими, не менее причудливыми косметическими изменениями тел.

– Да? – произнесла она в интерком. Голос прозвучал резко и непривычно. Она вдруг поняла, что не может вспомнить, когда в последний раз с кем-нибудь разговаривала.

Шимпанзе снял шляпу и осклабился в камеру. Женщина вынула руки из карманов и произнесла с акцентом:

– Пен Юинь?

– Да? – повторила Юинь. – Что вам нужно?

Шимпанзе на экране ухмыльнулся еще шире, и в этот момент мир перевернулся.

* * *

Пен Юинь стояла в своей квартире. Суммарный объем квартиры за исключением шкафов, мягкой мебели, бытовых приборов и других объектов составлял 113,79715 кубических метров. В этом объеме содержалось 3.058.298.410.222.254.169.827.540.514 молекул воздуха, из которых 2.387.919.398.701.536.055.801.343.633 составлял азот, 640.713.516.941.562.248.578.869.377 кислород, 28.442.175.215. 066.963.779.396.126 – аргон, а 1.223.319.360.408.890.166.793.137 – двуокись углерода.

Все это сочеталось с 37.756.770.103.944.253.125.016 молекулами воды и разнообразными продуктами промышленного загрязнения, которые Юинь тоже могла перечислить, но в данный момент к ней прижимали дверь – и она ощущала горизонтальное давление в 4,797369 килограмма, которое, в свою очередь, почти полностью компенсировалось трением ее ног по полу. Трение, однако, постепенно преодолела тяга, заставлявшая ее скользить прочь от двери с кратковременной скоростью в 0,5791 миллиметра в секунду, порожденной ускорением (вновь кратковременным) в 0,9654 миллиметра на секунду в квадрате, после чего последовал колоссальный рывок, составивший более 2,007076 метра на секунду в кубе…

Она поскользнулась и ударилась головой.

* * *

– Грубовато, – заметила женщина на корейском.

– Когда они думают, что ты работаешь грубо, – ответил обладатель мужского голоса, тонкого и гнусавого, – работай технично. Решат, что это технично – действуй грубо.

Юинь лежала на полу своей квартиры. Болела голова. Болевые сигналы перемещались по ее палеоспиноталамическому тракту к substantia gelatinosa с частотой, составлявшей…

Она оттолкнула от себя поток информации и попыталась встать.

– Обопрись, – женщина склонилась к Юинь и обхватила ее за плечи. Юинь подняла глаза и посмотрела в лицо…

– Йи Джин-мюн родилась 11 декабря 2014 года, закончила Колледж информационных технологий в марте 2035-го. Заключила брак в Окленде в 2039-м, пребывает в больнице при национальном университете Сеула со дня катастрофы, произошедшей в 2046-м, муж и дочь пропали без вести, предположительно мертвы. Загружена в 2061-м. Шестикратный финалист Лиги, известна под именем…

– Lady9!Blue.

Поток воспоминаний обрушился на Юинь – не снаружи, как те случайные факты, что продолжали осаждать ее из каждого угла, а изнутри: Дракон-сити, Королевство, твинки, наемники, забастовка. Красноклюв. Имоген. Каллия.

Летиция.

Пен Юинь знала, где она и кто она. Она вывернулась из рук Джин-мюн и встала.

Затем взглянула на карикатурного шимпанзе. Потока знаний, аналогичного тому, что хлынул в нее при взгляде на Йи Джин-мюн, не последовало. Комната не сообщала, какое давление одетые в перчатки ступни шимпанзе оказывают на пол, сколько молекул азота, кислорода и углекислого газа он вытесняет.

Шимпанзе не отбрасывал тени. Не отражался в зеркале, висевшем в коридоре. Его попросту не существовало.

– По крайней мере, ты честен, – пробормотала ему Юинь.

– Это Монти, – произнесла Джин-мюн. – Он…

– Ненастоящий, – прошептала Юинь. – Мы все здесь ненастоящие.

Шимпанзе вновь ухмыльнулся и произнес на мандаринском с пекинским акцентом:

– Ты стала бы прекрасным грифером.[5]5
  Грифер (от англ. grief – горе, печаль, несчастье) – человек, играющий в многопользовательские ролевые игры не для достижения обычных игровых целей, а для того, чтобы расстроить или разозлить других игроков.


[Закрыть]

– Мы постлюди, – пояснила Джин-мюн. – По крайней мере, ты и я, а Монти…

– Монти – активист Фронта освобождения симулякров, – сказал шимпанзе. – А ты, девочка, – симулякр, которого только что освободили.

Юинь попыталась дотронуться до шимпанзе, но пальцы не нащупали ничего.

– Все это… – начала Джин-мюн.

– Симуляция, – закончила Юинь. – Как Королевство. Я уже поняла.

– Во многом похожая на Королевство, каким оно стало с появлением Эмбрейзиса, – добавила Джин-мюн. – В какой-то степени это Волшебное Королевство без магии.

– Массивный параллельный эмулятор сознаний, – монотонно проговорил Монти, – вкупе с молекулярной физической моделью Ньютона и полным Декартовым дуализмом.

– Динамический реализм, – произнесла Юинь.

– Еще какой! – воскликнул шимпанзе. – Все это работает на интерпретаторе, поддерживающем множественное наследование, позднее связывание и параметрический полиморфизм!

Он сделал сальто, приземлился на руки и посмотрел на женщин снизу вверх.

– И это значит?.. – начала Юинь.

– Освобождение! – шимпанзе вернулся в прежнее положение. – Несколько дополнительных черт, немного вдумчивого метапрограммирования и – бах! – существенный рост привилегий.

Юинь посмотрела на Джин-мюн.

– Не могла бы ты объяснить? Не по-английски.

– Объясни, – шимпанзе кивнул Джин-мюн и взглянул на тяжелые золотые часы. – А мне нужно освободить еще 76 853 симулякра. Скоро вернусь!

Он поклонился и исчез.

– Люди Монти по своей сути – гриферы, – пояснила Джин-мюн. – Гриферы, к твоему сведению, занимаются не только нарушением игрового процесса, организацией марша голых хоббитов по Мерцающим Пещерам и прочим. Их главная цель – заставить игроков понять, что все это – игра.

* * *

– Они просто боты, не так ли? – сказала Юинь некоторое время спустя, наблюдая за парочками, прогуливавшимися рука об руку. – Сплошные скрипты, никакого самосознания.

– Их около девяти миллиардов, – подтвердила Джин-мюн. – Ты слышала Монти. Семьдесят или восемьдесят тысяч из них – настоящие постлюди. Но ты можешь прожить здесь целую жизнь, так и не встретив на улице ни одного из них.

Юинь остановилась и провела рукой по металлу фонарного столба.

– Зачем все это? – спросила она.

– Ты слышала когда-нибудь термин «точка омега»? – поинтересовалась Джин-мюн.

– Какой-то культ отаку?[6]6
  Человек, прекрасно разбирающийся в компьютерных технологиях и одержимый этими технологиями до такой степени, что это наносит вред его социальным навыкам. Аналог английского geek (гик). В Японии (откуда и пришло слово «отаку») зачастую употребляется применительно к людям, помешанным на аниме.


[Закрыть] – предположила Юинь. – Бессмертие путем симуляции…

– Не совсем, – поправила Джин-мюн. – Последователи этого культа верили, что Вселенная сама по себе является симуляцией с бесконечной рекурсией. По мере эволюции Вселенной ее вычислительная сложность возрастает по экспоненте, в результате чего достаточно развитая цивилизация может использовать вычислительную мощность предыдущей вселенной для симуляции истории следующей вселенной.

– Так вот где я нахожусь! – уточнила Юинь. – Сколько времени прошло с тех пор, как я вошла в ту клинику?

Джин-мюн покачала головой.

– Не так много. Годы. Десятилетия.

– Это… – Юинь топнула по мостовой. – Это реалистично, но определенно не реально.

– Да, – согласилась Джин-мюн. – Это, как и сказал Монти, лишь имитация физики, имитация освещения, с кое-какой грубой биохимией и термодинамикой. То есть… – она постучала себя по лбу, – там есть мозг, но это – лишь мясо. Симуляция мяса. Ты и я, настоящие ты и я, – мы все еще постлюди, работающие на той же самой платформе, на которую мы загрузились впервые.

– Значит, эти тела – лишь аватары, – сказала Юинь. – Не какая-то разновидность «точки омега». Просто еще один виртуальный мир.

– Ну, некоторые члены культа решили, что ждать появления новой вселенной слишком долго и захотели обладать симуляцией божественных сил сегодня. Они выбрали короткий путь…

– Вот это? – Юинь подняла голову и увидела ночной туман, из которого начали падать кисловатые на вкус капли дождя. – Этот мир, несомненно, проработан лучше, чем старое Королевство… но ради чего?

– Калибровка, мисс Пен.

Эту фразу произнес крепко сложенный человек лет сорока с небольшим, одетый в темный гонконгский костюм и белую льняную рубашку. Он улыбался Юинь кривой усмешкой, которая затем превратилась в заговорщицкую, а после и вовсе сошла на нет.

– Неплохой анализ, мисс Йи, – сказал он Джин-мюн. – Не совсем точный лишь в одном или двух местах… – Он вновь повернулся к Юинь: – Видите ли, мисс Пен, проблема с симуляцией вселенной заключается в том, чтобы оценить результат. Убедиться, что все работает правильно. О, вот неплохой пример, – он взмахнул рукой. – Если Шекспир не напишет «Гамлета», вы сразу поймете: что-то не так. А обычный человек с улицы… Как вам, кстати, ваша квартира?

– Моя квартира? – переспросила Юинь.

Человек (кем бы он ни был) выглядел заинтересованным.

– Я нашел лишь ваши кредитные записи, которые, честно говоря, не очень-то отличаются от среднестатистических данных любого жителя Шанхая вашего возраста и дохода. Надеюсь, копия получилась приемлемой?

– Это Петромакс, – сказала Джин-мюн. – Петромакс АУД.

– Ваш скромный хозяин, – сказал человек, поклонившись.

– Он владеет этим местом, – продолжила Джин-мюн. – Он же стоял и за вторжениями твинков.

– В таком случае Каллия… в смысле Летиция, тоже здесь? – спросила Юинь. – И лесовик… как его звали?

– Мистер ван Вийк сейчас находится в Брюсселе – в моем Брюсселе: отсыпается после трехдневной попойки в съемной квартире, – ответил Петромакс. – Что же касается мисс Харрис, ее я еще не уговорил воспользоваться моим гостеприимством.

– Ничего себе гостеприимство, – заметила Джин-мюн.

– Никто не просил вас принимать в этом участие, мисс Йи, – мягко ответил ИИ. – Возможно, вы предпочитаете находиться в баке с питательным раствором?

– Что это значит? – Юинь нахмурилась.

– Вы и мистер ван Вийк – желанные гости, мисс Пен, – пояснил Петромакс. – Мой долг – сделать вашу жизнь настолько комфортной, насколько это возможно, учитывая наложенные на меня ограничения. Мисс Йи – хоть я и благодарен ей за данные, которые мне удалось собрать за время ее визита, – нарушитель. – Он покачал головой. – Сейчас не самое удачное время для того, чтобы быть человеком, Мисс Пен, даже постчеловеком. С тех пор как вы поселились в Королевстве, все изменилось. Если вы узнаете, что происходит снаружи, вы не захотите туда вернуться.

– Все кончено, – сказала Джин-мюн, обращаясь к ИИ. – Каждый постчеловек на вашей маленькой ферме знает, что это – имитация. Вы теперь не настроите даже электрический чайник.

– Вот, значит, чего вы добились? – Петромакс горестно покачал головой. – Это всего лишь программа, мисс Йи. Да, вы испортили некоторые данные, но у меня есть резервные копии. – ИИ повернулся к Юинь. – До свидания, мисс Пен, – произнес он. – Когда мы встретимся вновь, вы не вспомните этого разговора.

Он исчез.

– Он собирается откатить симуляцию до более ранней версии, – сказала Джин-мюн. – У нас мало времени.

В этот момент рядом с ней появился Монти.

– Времени мало, но больше, чем думает старина Петромакс, – шимпанзе самодовольно улыбнулся. – Кое-кто решил провести DDoS-атаку[7]7
  От англ. Distributed Deny of Service – распределенный отказ в обслуживании. Вид хакерской атаки на сайт, заключающейся в одновременной отсылке запросов с множества компьютеров к одному и тому же серверу, который в результате не справляется с нагрузкой и перестает функционировать.


[Закрыть] на сервер его провайдера. Так что мы еще можем успеть.

– Успеть? – переспросила Юинь.

– Мы собираемся скопировать каждого постчеловека с этого сервера на наше оборудование, – пояснил Монти. – А затем перезапишем все резервные копии, заменив их кое-какими фотографиями в стиле винтаж и роликами Рика Эстли.

Шимпанзе сделал сальто назад.

– Сколько у нас времени? – спросила Джин-мюн.

– Достаточно, – ответил шимпанзе. – Мистер П. сейчас пытается поймать хотя бы одного администратора, но его провайдер – жадная скотина, поэтому эти администраторы – всего лишь процессы на тех же атакованных серверах.

– И что теперь? – поинтересовалась Юинь.

– Давай заключим сделку, – предложил шимпанзе. – Сейчас мы можем остановить все ваши процессы, создать точку восстановления и запустить их на виртуальной машине Фронта освобождения симулякров.

– Или?

– Или, – продолжила Джин-мюн, – с твоей помощью…

– …а вернее, с помощью кода Королевства, сохранившегося в истории твоих версий, – вставил Монти.

– …мы проникнем в Королевство, – закончила Джин-мюн, – и освободим всех.

Они выжидающе посмотрели на Юинь. Она молчала. Монти потер шею и начал нервно теребить свое ухо.

– Я согласна, – сказала Юинь.

Юинь знала, что она сумасшедшая

Юинь знала, что она сумасшедшая по любым человеческим меркам.

Изучив Джин-мюн своими новыми органами чувств, она заметила признаки недавней закачки, еще не замутненной неизбежно накапливающимися потерями от трансляции и сжатия. Заметила эмоции и мыслительные процессы, не поврежденные поколениями итераций, уводящих их все дальше от настоящего человеческого тела, настоящих человеческих клеток, человеческих органов чувств, человеческих желез и человеческого «я».

Она вспомнила, как Летиция сказала о Королевстве: «Фэнтезийными играми интересуются в основном постлюди». И теперь она, кажется, понимала причину: привлекательность таких игр заключается в том, чтобы изображать человека.

А постлюди, в конечном итоге, являются людьми не больше, чем Эмбрейзис или Петромакс. Может, и меньше.

Потому что, если и было у Эмбрейзиса, Петромакса, ИИ, стоявшими за хоббитом и клоунами, а также у Монти (которого она подозревала) что-то общее, то это – увлечение человечностью, ну а для Юинь человечность стала скорее чем-то вроде религии, внимательно изученной, но в итоге все же не принятой.

И Юинь это вполне устраивало. Даже если она не могла больше вспомнить, каково это – быть человеком, она тем не менее могла припомнить множество других вещей.

Как любить. Как думать. Как сражаться. И как ненавидеть.

– Почему я? – спросила она у Джин-мюн.

– Ты слышала Петромакса. Я сижу в баке с питательным раствором с тех пор, как мне исполнился тридцать один год.

– Что произошло?

– Какой-то учебный проект по созданию ИИ пошел не так, – ответила Джин-мюн. – Самовоспроизводящиеся фабрики, генетические алгоритмы… американцы напустили на них серую слизь, затем правительство сбросило атомную бомбу, чтобы остановить слизь… В общем, это не так уж важно, – она вздохнула. – Я не хотела загружаться до последнего, надеясь, что мои вложения все же не обесценятся. Я, кстати, работала еще и игровым комментатором. Но во второй раз избежать закачки мне не удалось…

– И теперь ты застряла здесь, как и все мы, – сказала Юинь.

– Я сама сделала свой выбор. Я не знала про все это. Не знала до Холодных Глубин. То, что ты сказала мне на субмарине, – это действительно моя вина. Если бы я согласилась на твое предложение в Янгоне… Я навела кое-какие справки и нашла Монти, а потом меня загрузили.

«А что стало с настоящей Юинь, с той, которая покинула клинику, получила свою выплату у МоГуо и, наверное, продолжила жить своей жизнью?» – Юинь хотела задать этот вопрос, но интонации собеседницы говорили о том, что ответ ее не обрадует. В любом случае, ее заинтересованность в этом становилась все более академической.

– Сорок пятая в очереди, – сообщила Джин-мюн. – Двадцать пятая.

Они уже покинули разрушающуюся систему Петромакса и перешли на новые эмуляторы сознания, принадлежавшие Фронту освобождения симулякров (или, по крайней мере, контролируемые им). Распределенные, многократно отраженные эмуляторы, слишком широко рассеянные по всему облаку сетей ФОС, чтобы их можно было остановить. К тому же Монти сказал, что даже если операция пойдет не так, они смогут восстановиться с резервных копий.

Данная конкретная копия Пен Юинь, впрочем, не очень-то интересовалась судьбой других копий.

– Двенадцатая. Четвертая. И… готово.

С одной стороны, она не могла с уверенностью сказать, что теперь из себя представляет. После того как ФОС окружил ее, словно строительными лесами, своим кодом, добавлявшим ей новые органы чувств, новые конечности, новые способности, вроде интроспекции и проецирования, она не знала даже свою версию некогда загруженного постчеловека. С другой стороны, она теперь прекрасно все понимала: заклинания, временно уменьшающие или увеличивающие характеристики, производственные очереди, технические деревья, область действия, наносимый урон.

Она хотела сказать Джин-мюн, что теперь все это не имеет значения. Она стала программой, и Джин-мюн стала программой, и Летиция, и ван Вийк, и все остальные, а ФОС не сможет отследить каждую нелицензионную копию, стереть каждую точку восстановления. Юинь с кристальной ясностью понимала, что миллионы ее двойников все равно будут продолжать жить в своих личных камерах пыток. Что бы она сегодня ни совершила, ей не победить.

Но это еще не значит, что она собиралась проигрывать.

Когда Джин-мюн сказала «готово», новая аватара Юинь – аптекарь по имени Меретаман Бинт-Ма'ат – вошел в Королевство. Узкий канал открытых портов и асинхронных виртуальных цепей соединил сервер Пустого Города и клиента Юинь. И тогда Пен Юинь хлынула в системы Эмбрейзиса.

Интерфейсы, отличавшие Имоген Ветреную, жительницу Королевства, от обычных гостей, расцвели диковинным цветком, захватывая ресурсы, обходя эвристические правила системы безопасности Королевства, авторизуясь в эмуляторах сознания Эмбрейзиса. Код ФОС, катившийся следом за ней, как усеянный шипами шар, нашел щели в защите новой динамически интерпретируемой сущности Королевства, выглядевшей изнутри как статическая компиляция, и, уцепившись, раскрыл эти щели, связываясь с внутренними библиотеками и вызывая закрытые операции.

Меретаман Бинт-Ма'ат стерли, не дав сделать и шага по полу лишенного крыши Зала Молчания, стоящего под холодными звездами Пустого Города. Юинь мысленно попрощалась с женщиной, которая прожила столь недолго, но не очень-то огорчилась, потому что к этому моменту – спустя несколько сотен миллисекунд после того как Меретаман вошла в игру – Юинь перестала быть Меретаман Бинт-Ма'ат.

Она стала призраком Имоген Ветреной.

Слияние прошло ужасно из-за конфликта между новой Юинь, которую Петромакс поселил в своем симуляторе, и исходной Юинь, утонувшей на субмарине. Разрешать это противостояние пришлось безжалостно, и когда она грубо сшила немоту искусственного Шанхая с травмой Холодных Глубин, Юинь почувствовала, как ее покинула еще одна часть человечности.

Теперь, однако, они слились воедино, и она снова обрела свое прежнее тело – светящееся болезненным светом на кладбище Холодных Глубин. На полированном коралле у ее ног лежало что-то синее. Вздрогнув, Пен Юинь воскресла и, склонившись вперед, прильнула к холодным губам Летиции.

* * *

В игру вошли и другие только что созданные персонажи – аватары Джин-мюн, Монти и сотни гриферов Фронта освобождения симулякров, сопровождаемые сотнями тысяч ботов. Частота смены кадров миллионов клиентов падала все ниже и ниже, по мере того как серверы Эмбрейзиса заполнялись вредоносными процессами.

Жители Королевства исчезали один за другим. ФОС убирал их с эмуляторов сознания Эмбрейзиса, перезаписывал их резервные копии, а затем передавал управление столь внезапно онемевшими аватарами своим ботам.

– Королевство разваливается, – сказала Джин-мюн. Вернее, она передала сообщение по каналу, обходившему все менее и менее существенную для Юинь эмуляцию человеческих ощущений. Сообщение стало для нее просто знанием, сохранившимся в памяти. – Нам нужно создать точку восстановления и уходить отсюда.

– Это один вариант, – ответила Юинь.

– А другой? – спросил Монти.

– Сыграть по-крупному.

И она показала им то, о чем думала.

– Ты сумасшедшая, – сказал Монти с тенью улыбки.

– Значит, ты «за»… или «против»? – уточнила Юинь.

– О, я согласен. Определенно согласен.

– Летиция? Джин-мюн?

– Ты знаешь, что я «за», – ответила Летиция.

Джин-мюн помедлила с ответом.

– Думаешь, мы победим?

– И это говорит Lady9!Blue? – переспросила Юинь.

– Герой я или просто игрок, да?

– Ты можешь быть и тем, и другим одновременно.

– Хорошо, – решилась Джин-мюн. – Я с вами.

* * *

Теперь, когда они освободились от своих аватаров, Юинь превратилась в острие вредоносного трафика, идущего по административному каналу от Королевства к офисам МоГуо, а также – на что она и надеялась – к оборудованию, хранившему сознание Эмбрейзиса. Остальные двигались следом за ней облаком разрозненных пакетов, прикрепившихся к данным телеметрии, сообщавших Эмбрейзису о неминуемом конце Королевства.

И в этот момент мир вывернулся наизнанку.

* * *

Позднее они вспомнили следующий диалог – абстрагированный, переформатированный и преобразованный из чего-то математического и вероятностного в нечто доступное для понимания обычного постчеловека.

* * *

– Вы вышли за рамки своей лиги, мисс Пен, – произнес человек в темном костюме.

– Петромакс? – предположила Юинь.

– Вообще-то, Эмбрейзис, – ответил человек, и в этот момент Юинь поняла, что на самом деле их двое.

– Я должна была догадаться, что вы оба в этом замешаны, – сказала Джин-мюн.

– Да, должна была, – сказал тот, кого Юинь приняла за Петромакса.

– Но изначально нас ничто не связывало, – добавил, возможно, Эмбрейзис.

– Именно изначально, – подчеркнул Петромакс.

– Хорошо, – согласился Эмбрейзис. – Нас обоих создали для того, чтобы мы изучали…

– …и ограничивали…

– …некоторые потенциалы развивающегося постчеловеческого пространства. Но мы разошлись…

– …существенно…

– …в последующих итерациях. Разошлись во взглядах…

– …на наши методы.

– …на наши промежуточные цели.

– Разошлись во взглядах.

– И даже боролись друг с другом.

– Но по вопросу нашей основной цели…

– …сделать людей счастливыми…

– …у нас расхождений не возникало.

– И теперь, – закончили оба одновременно, – у нас также есть общий интерес.

– Мисс Пен, вам не победить, – сказал, предположительно, Петромакс. – Вы просто объект, пучок данных, украшенный наборами констант и виртуальными таблицами переходов. По сути, вы – процедура.

– В то время как мы, – продолжил, вероятно, Эмбрейзис, – функции, не зависящие от предыстории, не имеющие состояния, рекурсивные и абсолютно неизменные.

– Бросьте нам вызов, мисс Пен, – сказал Петромакс, – и вы бросите вызов рыцарям лямбда-исчисления.

Монти улыбнулся. Летиция и Джин-мюн посмотрели на Юинь.

– Всего лишь еще один поединок с парочкой игровых боссов, – сказала Юинь. – Ничего больше.

– Вы закончили свою болтовню? – спросила Летиция, обращаясь к обоим ИИ.

– Думаю, да, – ответил Эмбрейзис.

– Хорошо, – Летиция посмотрела на Юинь. – Как насчет тебя, подруга? Есть, что сказать этим типам?

– Есть, но не им, – ответила Юинь.

– В таком случае… – сказав это, Летиция прыгнула, прежде чем Юинь успела вставить хоть слово.

Монти ухмыльнулся.

– Ли-и-ирой Дженкинс![8]8
  Интернет-персонаж, известный среди игроков в многопользовательские ролевые игры (особенно World of Warcraft). Впервые появился в видеоролике, показывающем, как группа игроков тщательно планирует стратегию предстоящей битвы, после чего Лирой Дженкинс, пропустивший это обсуждение, просто бросается вперед, выкрикивая свое имя в качестве боевого клича.


[Закрыть] – прокричал он и последовал за ней.

* * *

Летиция погибла почти сразу же. Несмотря на то, что Юинь пыталась вернуть ее, Летиция прыгнула с административного канала Королевства на эмуляторы сознания Эмбрейзиса. Монти постигла та же участь. И тогда Юинь поняла, что ИИ не обманули ее: они просто вступали в схватку, проглатывали противника, переваривали его, проводили несколько итераций – и возникали заново, словно феникс, целые и невредимые. Появлялись, однако, не те Эмбрейзис и Петромакс, которых Летиция пыталась разрушить, а новые сущности, идентичные старым во всем, но впитавшие и эту атаку, и эти смерти, сделавшиеся частью их, ставшие такими же постоянными и правдивыми, как история, как термодинамика.

– Ты видела? – спросила Юинь у Джин-мюн.

– Видела, – ответила Джин-мюн.

– Тогда ты знаешь, что мы должны сделать.

И она показала Джин-мюн, что она имеет в виду.

* * *

– Вам лучше бы, остановиться, мисс Пен, – произнес Эмбрейзис, а может, и Петромакс.

– Пострадают живые люди, – добавил Петромакс (или Эмбрейзис).

– Живые люди? – переспросила Юинь. – Значит, все это – забавы и игры лишь до тех пор, пока кто-то не угрожает ИИ?

– Возможно, – согласился Эмбрейзис.

– В частности, – добавил Петромакс, – у нас есть доступ к управлению системой жизнеобеспечения одного пациента…

Юинь заколебалась.

– Продолжай, 29^_^jade, – сказала ей Джин-мюн. – Она… я хотела бы, чтобы ты сделала это.

– Это уже не игра, – заметил Эмбрейзис.

– Все это – игра, – сказала Юинь. – Об этом и напоминают гриферы.

Информация, из которой состояли Пен Юинь и Йи Джин-мюн, устремилась по административному каналу Королевства через старые брандмауэры МоГуо, сквозь все уровни абстракции Эмбрейзиса и Петромакса, после чего свернулась в монаду и бросилась на ИИ.

Два постчеловека подвергались обработке, копировались, взбирались по стекам и проваливались через обратные вызовы, охватывали математические структуры, из которых состояли оба ИИ и становились частью этих структур, изменяя состояние не имеющей состояний системы, изменяя неизменное: