Текст книги "Чертов герой"

Автор книги: Нэнси Холдер

Соавторы: Джеймс Лавгроув
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Они поцеловались. Это был долгий поцелуй, но он слишком быстро закончился.

Затем Джинни отвернулась и пошла прочь, наклонив голову и немного пошатываясь, словно прилагала все усилия для того, чтобы не броситься в его объятия.

* * *

– Теперь я могу говорить? – спросил Мэл. – Кажется, сейчас моя очередь. Я имею право ответить.

– Верно, верно, – сказал кто-то в толпе. Мэл не понял, кто именно, но голос был почти такой же, как у Стюарта Дикинса.

– Ну, хорошо, – ответил Тоби с притворным великодушием.

– Приводной маяк не имеет никакого отношения к Альянсу, – сказал Мэл. – Я даже не знаю, с чего ты это взял.

– Я попросил эксперта-техника взглянуть на него. Маяк предназначен для передачи координат, тут без вопросов. Ты знал, что Джинни круглые сутки охраняет тайник с оружием, и дал ей маяк, чтобы навести на него Альянс. С таким же успехом ты мог бы нарисовать у нее на спине мишень.

– А на хрена мне это делать, Тоби? Чего бы я этим добился? Джинни была моим другом. Хорошим другом. Ты видел меня после того, как мы нашли ее тело. Ты видел, что я был в раздрае. Я потом неделю едва мог разговаривать. Несколько раз был готов застрелиться. Вот как меня накрыло после ее смерти.

– О, скорбь ты изобразил блестяще, это да. Все остальные переживали по-настоящему, и каждый из нас выражал горе, как умел, но никто не мог сравниться с Мэлом Рейнольдсом по части пафоса.

– Я не настолько хороший актер.

– Мэл, я не говорю, что ты играл. Просто хочу сказать, что ты хватил через край. Да, верно, смерть Джинни сильно тебя расстроила – но, возможно, потому, что ты чувствовал свою вину.

– Как можно спорить с такой логикой? – раздраженно спросил Мэл. – Куда ни кинь, всюду клин. Если бы я не горевал, ты бы обвинил меня в том, что мне плевать – потому что именно я ее убил. Но так как я горевал, то ты говоришь, что у меня совесть нечиста. Про тайник Альянсу сообщил шериф Банди. Все так думали.

– Это был слух. Слух, который ты, Мэл, очень активно распространял.

– Банди ненавидел нас: тебя, меня, Джейми и Джинни. Мы десятки раз приводили его в ярость. И может, я переступил черту, всадив в него пулю в тот день, когда он пытался повесить Джейми. Правда, Банди ее заслужил. Он искал способа посчитаться с нами и знал, что самым сильным ударом для меня, тебя и Джейми станет смерть Джинни. Именно она удерживала нас вместе. Но он не собирался сам заниматься этим грязным делом. Для этого он был слишком хитер. Но если бы он сумел переложить это на Альянс, тогда его руки остались бы чистыми. Кроме того, так он бы подлизался к будущим правителям Тени. И это сработало, верно? Как только войска Альянса высадились на Тени, часть из них прошла через Семь Сосен, а потом вдруг оказалось, что губернатора округа казнили под каким-то надуманным предлогом, а на его место назначен шериф Банди. Словно ему выдали гонорар за оказанные услуги.

– Это все косвенные улики. Просто теория. У тебя нет доказательств, что это на самом деле произошло. Ты просто хотел, чтобы все в это поверили. Если, по-твоему, это правда, то почему ты не убил Банди?

– Поверь, искушение было очень сильным. Будь у меня хоть какие-то веские улики, а не только сильные подозрения, я бы прикончил ублюдка. Но не успел я приступить к поиску доказательств, как верховное командование приказало нам выступать. И знаешь что? Я был страшно рад убраться ко всем чертям с Тени. Останься я там на минуту дольше, и я бы погиб. Но у меня вопрос к тебе, Тоби: откуда вообще у тебя этот медальон? Разве его не похоронили вместе с Джинни?

– Я нашел его, когда помогал нести ее в городской морг, – ответил Тоби. – От тебя тогда пользы было мало. Ты рыдал, рвал на себе волосы, изображал страдания – так, чтобы все видели. А мы с Джейми решили устроить Джинни достойные похороны. Как только земля вокруг коровника остыла, мы сразу забрали тело. И пока мы несли Джинни, я заметил медальон. И он меня заинтересовал. Я ей его не дарил, и ее родители тоже. Позже я спросил у них про него, и даже они не знали, откуда он взялся. И когда никто не видел, я его забрал. А потом, уже дома, открыл и увидел, что внутри. Тогда я еще не знал, что он от тебя. Мне было ясно только одно: кто-то установил на Джинни маяк без ее ведома, превратил ее в живую мишень. И я поклялся, что выясню, кто это сделал, и тогда ничто не помешает мне отомстить виновному. И наконец этот день настал. День, которого я так долго жду. День, о котором я думал, мечтал, страшно подумать, сколько лет.

– А почему ты уверен, что это сделал я? – спросил Мэл. – У меня не было улик, доказывающих вину шерифа Банди, а у тебя нет того, что указывало бы на меня.

– Ты так думаешь, Мэл? – презрительно ухмыльнулся Тоби. – Скоро ты поймешь, что улик у меня предостаточно.

– Но этот маяк – не то, что ты думаешь. Я же сказал, он не имеет никакого отношения к Альянсу. Это…

Не успел Мэл закончить предложение, как толпа внезапно зашевелилась. Люди повернули головы, стали перешептываться.

Кто-то вошел в пещеру.

И не кто-нибудь, а Хантер Ковингтон со своей тростью с головой змеи. Его сопровождал еще один знакомый Мэла – мужчина в горчично-желтом плаще из бара Таггарта. Именно он отправил Мэла туда, где его поджидал Ковингтон со своими громилами.

– Добрейшего вечера вам всем, – сказал Ковингтон. – Хотя, на самом деле, нужно сказать «утра». Снаружи, если вы этого еще не заметили, начинается новый день. Когда мы пошли на посадку, небо уже светлело. Роскошный, похоже, будет денек. А тут у нас мистер Малькольм Рейнольдс, который связан по рукам и ногам и готов отправиться на виселицу. Похоже, мы прибыли вовремя – верно, Харлоу?

Желтый Плащ – Харлоу – одобрительно кивнул.

– Верно, джентльмены, вы очень вовремя, – сказал Тоби. – Именно сейчас один из величайших злодеев в истории «бурых мундиров» получит по заслугам.

33

«Серенити» вышел на орбиту Аида – гладкого круглого камешка, который медленно и лениво плыл вокруг Персефоны в сотне тысяч миль от нее. На нем можно было различить несколько горных хребтов и множество кратеров, но если не считать их, другими отличительными чертами он не обладал.

Его пытались терраформировать, но после всех попыток у Аида осталась только атмосфера. Посадить там растения не удалось, высвободить воду из ледяных шапок на полюсах тоже, и поэтому колонизировать его было невозможно. Луну посчитали неудавшимся проектом и оставили в покое.

С тех пор на ней высадились геологоразведчики, которые стали искать такие ценные минералы, как иридий, палладий, марганец и молибден, не говоря уже о платине и золоте. Однако Аид снова разочаровал – на нем не обнаружили ничего более ценного, чем дихроит и аметрин, полудрагоценные камни, цена которых была не настолько высока, чтобы оправдать расходы, связанные с их добычей.

– Ничего, – сказала Зои, рассматривая поверхность луны на экране сканера. – Одни пустоши. – В ее голосе послышалась нота отчаяния.

– Будь тут какое-нибудь здание, – сказал Уош, – хоть какие-то следы цивилизации, они могли бы стать для нас точкой отсчета. Но их нет. Это мирпризрак.

– Просканировать его можешь?

– Уже этим занимаюсь. Термальный скан на координатной сетке с максимальным усилением сигнала. Он регистрирует любую тепловую сигнатуру, которая отличается от фоновых показателей. Но пока что результат нулевой.

На мостик, пригнувшись перед низкой притолокой, вошел Джейн.

– Это оно? – спросил он, глядя на Аид в иллюминатор. – Не бог весть что.

– Если не можешь предложить что-нибудь полезное… – начала Зои.

– А я что? Я ничего. Пес, который сдох три дня назад, и тот выглядел бы более живым. Мэл там, внизу?

– Предположительно.

– Значит, шансов его найти нет. Разве что мы неделю будем его искать – но, похоже, ее у нас нет. Скорее всего, эти мстители уже его расстреляли.

– Джейн, честное слово, если ты не заткнешься…

– Слушай, Зои, кто-то же должен быть реалистом среди нас.

– У меня вот какая мысль. Давай предположим, что Мэла мы найдем. Значит, нужно подготовиться. Иди в свою каюту, достань «Веру» и почисти ее как следует – и тогда, в случае чего, она будет готова.

– А вот это неплохая идея. – Джейн кивнул и покинул мостик.

– Ты сейчас сказала Джейну, чтобы он шел в свою каюту чистить винтовку? – спросил Уош.

– Угу.

– Он никогда не поймет, что это – замаскированное оскорбление. Ты это понимаешь?

– Угу.

– Господи. Женщина, как же я хочу тебя…

– Уош, займись делом.

– Поздно. Мой мозг уже начал думать о разных непотребствах. Пожалуй, когда всё кончится, мы с тобой… Погоди. Секундочку…

На экране термоскана что-то вспыхнуло. Среди нейтрального серого и синего цветов поверхности Аида появилось крошечное ярко-оранжевое пятнышко.

Уош ввел на клавиатуре команды, чтобы увеличить изображение и сфокусироваться на нем.

– О, да. Вот так.

– В чем дело? – спросила Зои.

– Похоже на профиль выброса частной яхты. Она только что приземлилась. Двигатель выключен, и ускорители уже остывают, но еще продолжают излучать остаточное тепло.

– Этого хватит, чтобы навестись?

– Я уже. Координаты вбиты в компьютер.

– Чей это корабль.

– Думаю, Ковингтона. Элмира же сказала, что Ковингтон отправился к мстителям на яхте, да? Вот это он. Припарковался рядом с ними.

– Бук сказал, что чудеса случаются, – прошептала Зои.

– А иногда кто-то демонстрирует чудеса пилотирования, – сказал Уош. – Я рассчитываю вхождение в атмосферу. Каждая секунда на счету, так что на нежности времени нет. Войду быстро и грубо.

Зои ухмыльнулась.

– Всё еще думаешь о непотребствах?

– Чуть-чуть, – улыбнулся Уош и дернул штурвал на себя.

34

– Зачем ты вообще сюда пришел? – крикнул Мэл Хантеру Ковингтону. – Насколько я помню, ты не был «бурым».

– Откуда ты знаешь? – ответил Ковингтон.

– Потому что у «бурых» есть принципы, а у тебя – нет.

– Если хочешь знать, то во время войны я делал всё, чтобы сохранить нейтралитет.

– Ага, как и большинство мародеров, трусливый ты кусок сён мао няо.

– Я старался не упускать подворачивающиеся возможности, – сказал Ковингтон. – И до сих пор так делаю. Если поднимаешь на мачту всего один флаг, это так ограничивает. Но вот только в конце концов оказалось, что у тебя, Мэл, флаг не один. Более того, если то, что мистер Финн рассказывает о твоем прошлом – правда, а оснований предполагать обратное у меня нет, то ты не имеешь права читать мне лекции насчет принципов. В Ивздауне, да и за его пределами ты создал себе репутацию человека, чья этика очень эластична. «Дай Малькольму Рейнольдсу работу, и, скорее всего, он тебя подведет или нагреет. Держись от него подальше», – вот что говорят люди.

– Пара плохих отзывов прилипает к тебе навсегда, – сказал Мэл. – И никто не обращает внимания на моих многочисленных довольных клиентов.

– И отвечая на твой вопрос, скажу так: я здесь потому, что меня пригласили. Я уже давно сотрудничаю с этими «бурыми», но до сих пор не видел, как они работают. А так как они собирались прилететь на Аид, то есть практически ко мне домой, я решил принять предложение мистера Финна и прибыть сюда. Всегда полезно узнать как можно больше о своем деловом партнере.

– И, наверное, еще ты обожаешь смотреть на казни? – спросил Мэл. – Ловишь от этого кайф.

Ковингтон покачал головой – но не очень решительно.

– Я не настолько варвар. Но не могу отрицать, что определенное любопытство у меня есть. Как встретит смерть такой человек, как ты, Рейнольдс? Подмигнет ли он нам и отпустит какую-нибудь остроту, или будет невнятно лепетать от ужаса?

– Я бы сам хотел увидеть тебя в подобной ситуации, Ковингтон. Ведь если мне выпадет шанс, смотреть в лицо смерти будешь ты.

– Смело говоришь – особенно если учесть, что суд, видимо, уже подходит к концу. Разве мистер Финн не сказал, что сейчас ты получишь по заслугам? Похоже, что скоро тебе вынесут приговор. Верно, мистер Финн?

Тоби Финн кивнул.

– Ты прав, Хантер. Более того, как я уже сказал, вы прибыли очень вовремя. Мне осталось лишь представить неопровержимое доказательство того, что Мэл убил Джинни Эдер, а после этого мы сможем перейти к наказанию. Это доказательство со мной. Но сначала небольшая предыстория. Мэл только что сказал, что нас призвали на войну вскоре после нападения Альянса на Тень. Даже недели не прошло, да? Только Джинни закопали в землю, а за нами уже прибыли транспорты. Только после погрузки мы узнали, в какой полк мы попадем. В тренировочном лагере нас распределили в соответствии с нашими навыками. Мэл отправился в 57-й полк «Гуртовщиков», а Джейми и я – в 19-й полк «Солнечных». Мэл стал пехотинцем, а мы с Джейми – космическим спецназом.

– Говорят, что «Солнечные» достойно показали себя во многих боях, – сказал Ковингтон.

– Я лично участвовал в десятках абордажей. Собрал немало скальпов солдат Альянса. А Джейми? Джейми не было равных. Этого человека вела на бой праведная ярость, которая пылала ярче солнца. Альянс только что убил его сестру, и он не собирался об этом забывать. Джейми Эдер пленных не брал. Если ты солдат Альянса, горе тебе, когда ты встал у него на пути. У него была только одна задача, он был сфокусирован, словно лазер, и смертельно опасен. Какой-то майор однажды сказал, что война закончилась бы за неделю, будь у него сотня таких солдат, как Джейми. Но Джейми погубило безрассудство. Ему было плевать, выживет он или умрет. Он превратился в огромный комок ненависти. Его заботило только одно – уничтожить как можно больше врагов. Он погиб у Стерджеса.

Битва у Стерджеса стала одним из самых кровопролитных сражений этой войны, и по ожесточенности и числу потерь уступала только битве в долине Серенити. Причиной ее стали деньги – трофеи, которые транспорт «Саблайм» вез с Периферии в Ядро. «Бурые» мечтали завладеть этой добычей и пустить ее на финансирование своей армии. Недалеко от планеты Стерджес сторонники независимости напали на боевые корабли эскорта, понеся при этом значительные потери. Затем космический спецназ высадился на самом «Саблайме» – и обнаружил, что корабль заминирован и капитан готов активировать взрывное устройство. Чтобы добыча не попала в руки «бурых», капитан пожертвовал собой и всем экипажем.

– Джейми одним из первых ворвался на «Саблайм», – сказал Тоби. – Я туда не попал. У моего костюма отказал антирадиационный щит, и мне пришлось вернуться на корабль. Если бы не это, я бы взорвался вместе с «Саблаймом», как и Джейми, как и почти весь наш полк. Это был конец 19-го полка «Солнечных». Его расформировали, и меня перевели в пехоту, в 31-й полк «Рейдеров».

– Отличная была часть, чёрт побери, – искренне сказал Мэл.

– Точно. Не зря нас прозвали «Создателями ангелов». Где обстановка накалялась, туда посылали нас. 31-й полк бросали в самое пекло.

– Ура! – крикнул кто-то из толпы в знак поддержки.

Мэл предположил, что это ветераны из того же полка. «31-е Рейдеры», несомненно, были одной из самых агрессивных частей «бурых». Они несли ужасные потери: продолжительность жизни в этом полку составляла три недели, у самых везучих – месяц. То, что Тоби удалось выжить в нем так долго, свидетельствовало о его боевых навыках и упорстве. Этот рыжеволосый паренек, похоже, мог справиться с любыми проблемами, которые ставил перед ним Альянс.

– Впервые я сражался вместе с Малькольмом Рейнольдсом в битве у Ду-Кхана, – сказал Тоби. – Незадолго до того «Рейдеров» сильно потрепали, и нас – как и несколько других полков, в том числе 57-х «Гуртовщиков», объединили в бригаду «Ядра и штыки». В конце концов я наткнулся на Мэла. Вот это была встреча.

– Это точно, – ответил Мэл. – Я был жутко рад видеть тебя, знакомого человека из родных мест. Казалось невозможным, что мы оба пройдем через всё это – и всё-таки мы теперь сражались плечом к плечу. Словно это было предначертано судьбой.

– Да, – сказал Тоби почти с тоской. – Даже после всего, что произошло на Тени, я всё равно считал тебя своим другом. Но потом…

– Что потом?

– Потом нас отправили на Геру. Там мы разбили лагерь в долине Серенити. Бои еще не начались. Мы окапывались на своей стороне, Альянс – на своей, и обе стороны ждали, когда придет приказ наступать. Наступило затишье перед бурей. У меня было около часа свободного времени, и поэтому я решил тебя повидать. Пошел вдоль позиций и разыскал место, где стояли «Гуртовщики». Кто-то показал мне твою палатку, но тебя там не было. Я решил подождать. В палатке лежал твой рюкзак. Он был открыт, и в нем что-то блестело. Я невольно заглянул в него – просто любопытство одолело. В рюкзаке лежало вот это…

Тоби снова засунул руку в карман. На этот раз он достал серебряное распятие, приблизительно три дюйма в длину и два в ширину, а толщиной с палец младенца.

– Та ма дэ хунь дань! – воскликнул Мэл. – Так вот куда оно делось! Все эти годы я думал, что потерял его. Перевернул палатку вверх дном, сто раз перебрал свои пожитки, везде искал. – Он даже обвинил в краже своего капрала. Капралом была Зои Аллейн, так что ни к чему хорошему это не привело. Мэл до сих пор не мог поверить, что она его простила.

Тоби нажал защелку в углублении, и передняя часть распятия открылась. Внутри находились схемы.

– Это, – сказал Тоби, держа устройство так, чтобы все его видели, – еще один приводной маяк. Его платы – точная копия тех, которые были в маяке Джинни Эдер, только в другой конфигурации. Два устройства были связаны друг с другом, каждый закодирован на уникальную сигнатуру другого. Когда я его впервые увидел, то еще этого не знал. Какой-то инстинкт подсказал мне, что этот маяк связан с маяком Джинни. Но доказать это я не мог. Тогда не мог. Но я его взял.

– Да, ты украл его, подлая крыса! – зарычал Мэл.

– Я взял его, потому что картинка в моей голове внезапно начала складываться. Например, я понял, почему Альянсу стало известно, где именно находится тайник с оружием на ферме Эдеров. Как они смогли точно нанести удар по тому коровнику. Почему Мэл сказал: «Она не должна была пострадать». Джинни не должна была пострадать, потому что Мэл заключил соглашение с Альянсом, а Альянс – сюрприз! – его нарушил.

– Всё не так! – крикнул Мэл. – Маяки были настроены так, чтобы мы с Джинни знали, что у другого из нас всё в порядке. Они – способ приглядывать друг за другом. Она должна была носить свой медальон, а я – свой, и тогда мы бы знали, что у нее или у меня всё хорошо. Только этого не случилось, потому что… Ну, мы все знаем – почему. Я оставил распятие у себя, чтобы оно напоминало мне о ней.

Но это распятие Мэл никогда не надевал. Не только маяк стал ненужным, когда погибла владелица его двойника, но и само распятие, похоже, потеряло свой смысл. Мэл практически мог связать утрату своей веры с датой, когда он лишился Джинни Эдер.

– Ты всё не так понял, Тоби, – продолжил он. – Ты говоришь так, словно это какой-то ужасный заговор, но он только в твоем воображении. Ну же, подумай: зачем мне один из этих маяков, если они выдавали наши координаты Альянсу?

– Чтобы защитить себя, – сказал Тоби. – Альянс не тронул бы тебя, пока знал, где ты. Второй маяк – такая же улика, как и первый, а может, даже более веская.

– В долине Серенити, например, это было без разницы. Я там чуть не погиб, чёрт побери.

– Но раньше-то выживал! – объявил Тоби. – В том-то всё и дело. Ты, сержант Малькольм Рейнольдс, агент Альянса в рядах «бурых», выжил в паре десятков адских мясорубок, и при этом не получил ни одной царапины. И всё благодаря этому маяку.

– Если ты так, думаешь, значит, ты…

– Я думаю, – сказал Тоби с внезапной сталью в голосе, – что мы уже достаточно тебя слушали, Мэл. Можешь протестовать, хоть до посинения. Улики все здесь. Эти маяки – достаточные доказательства. Ты – предатель, саботажник и коллаборационист. С самого начала войны ты предал дело сторонников независимости. Хотел ты этого, или нет, но Джинни Эдер стала жертвой твоего предательства, а взамен Альянс проявил к тебе снисхождение. Свою позицию я изложил. Доводы – более чем убедительные. А теперь я прошу добрых людей, которые собрались здесь, сказать нам – согласны они с ними или не согласны. Голосуем путем поднятия рук.

Руки взметнулись в воздух. Раздались крики «Да!» и радостные вопли.

– Двое воздержались, как я вижу, – сказал Тоби. – Стю Дикинс. Дэвид Зубури. Вас мои слова не убедили? Ну ладно, единогласного решения нам не требуется. Голосов «за» гораздо больше, чем «против».

Толпа двинулась вперед. Лысый человек, который ранее потрясал петлей, уже приготовил веревку. Он и еще один «бурый» забросили ее свободный конец на поперечную распорку буровой установки. Тем временем Донован Филипс, угрожая Мэлу его же собственным «Молотом свободы», приказал сделать шаг назад.

– Стой там, – сказал Филипс, когда Мэл оказался рядом с установкой, прямо под свисающей петлей. – И давай без глупостей; если будешь сопротивляться, я всажу в тебя пулю. Не убью. Выстрелю в живот. Боль будет адская, и тебя всё равно повесят. Ты этого хочешь?

– Я, в общем, не хочу ни того, ни другого, – ответил Мэл. – Слушайте, все! Я невиновен. Я ни за что не подверг бы опасности Джинни и ни за что не стал бы помогать Альянсу. Я всегда был одним из вас. Всегда был и всегда буду.

Но он едва слышал себя за ревом разгоряченной толпы. В их глазах вспыхнула жажда крови. Именно это дело было главным в жизни линчевателей, этот огонь они хранили в своих душах с тех пор, как закончилась война. Кто-то должен заплатить за их поражение, и даже если это еще один «бурый» – почему бы и нет? Негодяи воевали за обе стороны, и так как они не могли убивать негодяев из Альянса, то уничтожали своих собственных.

На шею Мэла надели петлю; грубая веревка царапала кожу.

– Мэл, помнишь Джейми? – спросил Тоби. – Помнишь, что Банди и Крамп пытались с ним сделать – и сделали бы, если бы не появился ты? Вот сейчас тот же случай, только на этот раз вешают тебя, и знаешь что? Никто не придет. Никакая кавалерия не явится тебя спасать в последнюю минуту. Твой час пробил, Мэл Рейнольдс. Молись о спасении души, если можешь, но поверь – тебя ждет пламя преисподней. Будешь вечно гореть вместе с другими грешниками – за то, что ты с ней сделал. Ты это заслужил.

Не успел Мэл ответить, как чьи-то руки затянули петлю. Твердый узел воткнулся ему в затылок, а петля сдавила горло. Сейчас он едва мог дышать и определенно не мог говорить.

Помня о пушке в руке Донована Филипса, он не дергался и не сопротивлялся. Он был уверен, что Филипс, если его спровоцировать, выстрелит ему в живот. И даже если ему как-то удастся выбраться из петли, от такой раны он всё равно умрет, и притом медленно. Прямо сейчас он был жив и здоров – и так будет и дальше, пока петля не задушит его, пока его ноги не перестанут дергаться. Пока этот момент не наступил, всегда остается шанс, пусть и мизерный, что он сможет спастись. В его голове крутились бешеные расчеты: как продлить немногие оставшиеся у него минуты, как отсрочить смерть до самого последнего момента.

Лысый и его сообщник посмотрели на Тоби, ожидая сигнала. Тоби поднял руку и рубанул ей воздух. Мэл почувствовал, как веревка натянулась. Внезапно он приподнялся в воздух – совсем немного. Его ноги еще касались пола пещеры, но лишь едва. Он закачался на кончиках пальцев; петля врезалась ему в шею под челюстью. Картинка перед глазами стала расплываться. Мэл почувствовал, как захрустели его шейные позвонки. Дыхание стало коротким, прерывистым. Значит, это будет не простое повешение, а пытка. Линчеватели собираются продлить его казнь как можно дольше.

Их лица плыли перед ним, словно яркие воздушные шары с торжествующими ухмылками. Их крики гулким эхом отдавались в ушах, доносились, словно из-под воды. Носки ботинок царапали по земле, пытаясь найти опору. Его ноги уже заныли от усилий, которые требовались, чтобы удержать его в положении стоя. Затем одна нога вдруг выскользнула из-под него. Петля сильнее сдавила горло. Стараясь снова обрести равновесие, Мэл почувствовал, как пульс забухал в его голове. Он, словно неуклюжая балерина, сумел снова встать на кончики пальцев и завис над полом пещеры, чуть раскачиваясь и вращаясь в разные стороны.

Мэл услышал доносящиеся откуда-то издали звуки, похожие на хрюканье свиньи, и понял, что они вырываются из его собственного горла.

Значит, вот как всё будет. Вот как закончится долгий, извилистый, безумный путь Малькольма Рейнольдса, из буйного юноши превратившегося в закаленного в боях ветерана, а затем в капитана корабля. На этом пути были триумфы, трагедии и всё прочее – но лишь недавно он почувствовал что-то вроде удовлетворения. Он знал, что этим он обязан своей команде – заблудшим душам, отступникам и неудачникам. Они, в своем роде, стали его семьей – не той, в которой ты рождаешься, а той, которую создаешь, семьей, которая складывается вокруг тебя благодаря поворотам судьбы и горстке твоих собственных решений. Иногда команда приводила его в бешенство, но он ни за что на свете не расстался бы с ней. Он решил, что пока он, их капитан, удерживает их вместе и прокладывает для них безопасный путь по вселенной, он поступает правильно, творит добро. В столбце плюсов его жизни это наверняка компенсировало все минусы, хоть их и было немало.

Внезапно ему вспомнились слова шерифа Банди.

Говорят, при таком методе повешения человек теряет сознание минут через шесть, а собственно смерть наступает через двадцать минут.

Сколько минут уже прошло? Мэл не имел ни малейшего представления. Возможно, всего две или три, и веревка еще даже не сильно его душила.

Мэл почувствовал, как слабеют ноги. Он не знал, сколько он еще продержится. Дымка перед глазами сгущалась. Он в любую секунду мог обмякнуть в петле, превратившись в мертвый груз. Он надеялся, что быстро потеряет сознание – до истечения шести минут, о которых говорил Банди.

Где-то в миллионе миль вдали раздался выстрел. Мэл почувствовал, что его тело дернулось. Он не понимал, что это означает.

Пришло время умереть.

35

Зои и Джейн мчались по тоннелю туда, где вдалеке ревели голоса. Гнев в этом звуке был вполне ощутим. Зои молилась о том, чтобы они с Джейном не опоздали. Да, они двигались в правильном направлении, но она невольно думала о том, что они слишком задержались. При отправлении из доков. Во время высадки федералов на борт корабля. Во время поисков надежного источника сведений о местопребывании Мэла.

То, что они прибыли куда нужно, уже не вызывало сомнений. Более того, Зои была уверена в этом с тех самых пор, когда Уош посадил «Серенити» у входа в шахту. Там уже стояли три корабля, один из них – шаттл «Серенити». Второй – яхта, которая, наверное, принадлежала Ковингтону, а третий – транспорт класса «Комодо», сохранившийся со времен войны реликт. Корпус его был покрыт ржавчиной и вмятинами. Некоторые части, установленные на нем, были сняты с других кораблей и неуклюже приварены, из-за чего создавался эффект лоскутного одеяла. Зои предположила, что это средство передвижения линчевателей – и невольно почувствовала странное чувство восхищения. Тот, кто путешествует по галактике в такой смертельной ловушке, заслуживал уважения. Или места в психушке.

Они с Джейном пулей вылетели из «Серенити». Джейн двигался более быстро и ловко, чем Зои; она, прихрамывая, с трудом поспевала за ним, однако была твердо настроена не отстать от здоровяка. Она взяла с собой «Ногу кобылы», а Джейн – «Веру» и «Бу». Они оба предполагали, что начнется перестрелка, и – каждый по-своему – ожидали ее начала. Зои также прихватила с собой кое-что еще: дистанционный взрыватель.

На бегу она представляла себя Уоша и Кейли, запускающих погрузчик в трюме. Они должны были сыграть свои роли, и если всё пойдет по плану, то не нужно будет ничего делать – только угрожать. Даже стрелять не придется.

Да, но когда у них всё шло по плану?

Они с Джейном выбежали из тоннеля и оказались в пещере. Зои быстро оценила ситуацию. Толпа. Платформа. Буровая установка. Висящий в петле Мэл с выпученными глазами на лиловом лице.

Все были так поглощены происходящим, что не заметили их с Джейном прибытия.

– Джейн?

– Ага.

– Стреляй в веревку.

– Может, просто перерезать ее?

– От Мэла нас отделяет толпа. Она остановит нас, и мы даже подобраться к нему не сможем. Нет времени. Стреляй в веревку.

– Сложная задача. Пятьдесят ярдов. Свет тусклый. Веревка качается.

– Стреляй, чёрт бы тебя побрал!

Джейн широко расставил ноги, поднял «Веру» к плечу и прищурился, целясь. Он заменил патрон большого калибра на более легкий – для большей точности. Он сделал вдох и медленно выдохнул, нажимая указательным пальцем на спусковой крючок.

Если кто и может попасть в цель в данной ситуации, сказала себе Зои, то это Джейн Кобб.

БАМ!

«Вера» загрохотала.

Пуля попала в веревку в десяти дюймах над головой Мэла.

– Проклятье! – зарычал Джейн.

Он не перебил веревку, а только задел ее. Он снова стал целиться.

Тем временем пара десятков людей повернулись в их сторону. Звук выстрела из винтовки напугал толпу. Зои заметила Харлоу в его знакомом – и по-прежнему чудовищном – желтом плаще. Харлоу здесь? И притом вместе с Хантером Ковингтоном.

Ублюдок. Он нагло ей соврал. Он с самого начала прекрасно знал, кто такой Ковингтон. Ее рука стиснула «Ногу кобылы». Она с ним посчитается.

Джейн готовился выстрелить еще раз. Мэл обмяк и выглядел так, словно сейчас испустит дух. Если на этот раз Джейн не попадет в веревку, Мэлу крышка.

– Не подведи меня, девочка, – буркнул Джейн своей винтовке.

«Вера» снова загрохотала.

Веревка порвалась, и Мэл упал.

– Нет! – завопил тощий человечек, стоявший на платформе.

Толпа тоже была поражена. И теперь все как один они бросились к Зои и Джейну – к чужакам, которые отняли у них забаву.

Зои подняла вверх дистанционный взрыватель; Джейн тем временем угрожающе водил «Верой» из стороны в сторону, целясь в «бурых».

– Всем стоять, – сказала Зои. – Знаете, что у меня в руках? Дистанционный взрыватель. Знаете, к чему он подключен? К ящику с «Эйч-Ти-Экс-20». Я выгрузила его со своего корабля и поставила в тоннеле, ведущем в шахту. Мне нужно просто отпустить эту кнопку и – бум! Обвал. Тут только один выход – через этот тоннель. Если «Эйч-Ти-Экс» его обрушит, мы просидим здесь до конца света. Я не шучу.

«Бурые» остановились и вгляделись в ее лицо. Им совсем не показалось, что она шутит.

– Стреляйте в нее! – крикнул человек, стоявший на платформе. – Кто-нибудь, застрелите эту суку.

Кто-то достал оружие.

– Да, кстати… – невозмутимо заметила Зои. – Если присмотритесь повнимательнее, то заметите, что это аварийный выключатель. Я же сказала – мне просто нужно отпустить кнопку. И знаете, что? Если кто-то в меня попадет, я точно ее отпущу.