Текст книги "Любовь мстителя (ЛП)"

Автор книги: Нэнси Хавиленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Если твой брат хочет меня убить, тогда почему он не приказал тому парню, когда я оказалась с ним одна вечером?

Пауза.

– Потому что, скорее всего, он хочет сделать это сам.

Брат ее похитителя хочет ее убить. Нет. Брат ее защитника хочет лишить ее жизни, если Габриэль говорит правду. Враги отца тоже хотят забрать ее жизнь, как они уже сделали с матерью.

Есть вообще кто-нибудь, кто не хочет убить ее?

«Габриэль», – прошептал голосок в голове.

Но он ей врал. Несколько раз. Как можно было теперь доверять ему?

– Ты родился в этой криминальной семье?

– Да.

– Какого рода вещи ты делал, когда был?.. – Как назвать того, кто работает на мафию? Головорез? Партнер? Шестерка? – Когда ты был в Нью-Йорке, – закончила она.

Габриэль так долго молчал, что Ева задумалась, ответит ли он вообще.

– Я делал все, что просил отец. Но со временем стал больше тяготеть к деловой стороне вещей, что было немного сложнее – надзор за игорными домами, подделка документов, работа с нашими подпольными автомастерскими и организация экспорта восстановленных автомобилей. Наша организация была и все еще является своего рода... ты бы назвала это криминальным ростовщиком. Предоставление денег под огромный процент. Но потом мой отец, а сейчас Стефано, предсказуемо ушли в другие отрасли – заказные убийства, оружие, торговля органами и наркотиками, кражи, проституция, – он замолчал, пока Ева переваривала услышанное. – Могу продолжить, но, думаю, ты получила представление.

О, да. Она получила очень четкую и страшную картину семьи, связанной с убийствами и криминалом. Она смотрела «Клан Сопрано».

– Ты когда-нибудь убивал людей?

– Да.

– Многих? – слабо уточнила она.

– Да, Ева. Многих. Но только тогда, когда это было необходимо. Не многие из нас убивают ради самого убийства.

Девушка медленно перекатилась лицом к Габриэлю. Покрывало сползло на талию, и Ева впервые по-настоящему посмотрела на мужчину с момента сообщения парня с ирокезом. Он выглядел таким же убитым, как она себя ощущала. Губы были напряженно сжаты, возле глаз залегли морщинки, а волосы взъерошены, словно он постоянно проводил по ним пальцами. Но он все еще выглядел способным управлять миром и всеми людьми.

– Что ты подразумеваешь под необходимостью? – поинтересовалась она с искренним любопытством.

– Я отнимаю жизни у тех, кто угрожал, а временами и убивал кого-то из моих людей. А еще убираю людей, которые били или убивали собственных детей и жен. Я не усеял все дно Гудзона трупами, Ева, – сухо произнес он. – И потом, я никогда не убивал только из-за того, что могу это сделать.

Ошеломленная девушка перевела взгляд на бутылку с водой, стоявшую на столике возле кровати.

– Хочешь? – спросил он, проследив за ее взглядом.

– Пожалуйста.

Он открутил крышку и протянул ей бутылку, а грудь Евы наполнилась эмоциями. Всем естеством она тянулась к нему, позволяя части его силы просочиться к себе. Она не хотела злиться на него. Чувствовать предательство

Ева огляделась. Прошлой ночью в этой самой комнате он подарил ей столько удовольствия. Но сегодня...

Этой ночью девушка чувствовала себя потерянной и преданной. Мужчина, от которого хотелось принимать заботу, был тем же, кто разрушил весь известный ей мир.

Поэтому вместо того, чтобы прильнуть к нему, Ева взяла воду, игнорируя тепло прикосновения их пальцев, и осушила половину бутылки.

– Вот это моя девочка. – Забрав бутылку, Габриэль поднял ладонь и провел пальцем по ее щеке, кольцо холодило разгоряченную кожу.

Она стиснула зубы.

– Я хочу уйти. – Может ли она пойти в полицию с этой историей без того, чтобы ее выследили и заперли, оставив без ключей?

Его рука опустилась.

– Ты не можешь, милая. – Нечто похожее на боль, промелькнуло в тени его глаз.

– Я хочу уйти.

На этот раз он пригвоздил ее колючим взглядом.

– Нет.

Она наблюдала, как мужчина отвернулся, чтобы поставить бутылку на столик. Ей нужно время, чтобы все обдумать. А она не может этого делать, сидя в чертовой кровати вместе с ним.

– Прежде чем ты снова попытаешься сбежать, – между делом произнес Габриэль, – позволь предупредить, что парни позаботятся, чтобы ты не выходила из номера.

Беспомощные слезы заволокли глаза, и Ева опустилась на матрац, уставшая как собака, запутавшаяся и подавленная. С каждым взглядом на Габриэля ее сердце разбивалось снова и снова. Она отдала свою девственность этому мужчине. Доверила ему... себя!

Черт, даже согласилась работать на него после того, как узнала о его лжи.

Не предполагалось, что все так обернется. Они не должны были оказаться в такой ситуации.

Так как, черт возьми, ей выбраться из всего этого?

Глава 14

Винсент задержал дыхание, когда от приторного запаха одеколона Стефано появился рвотный рефлекс. Боже, дорогое дерьмо всегда хуже всего. Особенно, если ты заперт в древнем лифте с человеком, который чуть ли не искупался в нем. Но, возможно, Винсент был слишком чувствителен, потому что нервы натянуты до предела.

Кабина остановилась, сигнал прозвучал слабо и грустно от многочисленного использования. Винсент с радостью вышел первым и направился по пустому коридору бывшего дома Калеба Пейна. Мужчины остановились возле клубного дома и обнаружили, что нужный байкер сбежал. Один из братьев дал им знать – после того, как связался с начальством, – где Калеб. И президент «Обсидиановых дьяволов», Векс, и Калеб получили предупреждение о приближении гостей.

Уже второй раз за неделю они оказались перед квартирой 4В, и Винсент поднял кулак постучать, прислушиваясь к звукам движения за дверью. Щелкнул замок – и дверь широко распахнулась. Холодное покорное выражение, с которым их встретили, вызвало желание усмехнуться. Байкер, должно быть, поработал над своим бесстрастным лицом.

– Пейни, – Стефано так протянул приветствие, что Винсенту захотелось оторвать себе уши. – Как оно?

Пейн задумался и оглядел их, словно пытался понять, почему они пришли. Обменялись рукопожатиями.

– Шаг в сторону, фанат тачек, – велел Винсент, едва подмигнув.

С изрядным колебанием, Пейн отошел, чтобы мужчины могли войти в маленькую опустевшую квартиру, все еще усеянную запчастями для мотоцикла. Большой телевизор в углу показывал повтор любимого сериала Винсента про крутого МС.

Стефано огляделся. Чертов парень выглядел так, словно хотел брезгливо поднять руки, оттопырив мизинцы.

– Тебе стоит найти гараж, – произнес он. – Работай на меня, и я все устрою.

– У него уже есть работа. И гараж.

Все повернулись, когда Векс вышел из ванной, втирая маслянистую жидкость в испачканную кожу рук. Эта хрень творила чудеса после возни с двигателем. Сукин сын прекрасно выглядел с длинными светлыми волосами и крупным телом. Он был одет в цвета клуба, как обычно. Винсент всегда питал к нему здоровое уважение, зная, на что именно способна эта сумасшедшая уличная крыса.

– Векс. – Стефано слегка усмехнулся, словно думал, что его присутствие могло нарушить чьи-то планы. – Теперь зависаешь с подчиненными?

Мелькнул идеальный ряд жемчужных зубов, но улыбка не коснулась по-детски голубых глаз.

– Ха, просто помогаю хорошему другу и брату. Жнец. – Он кивнул Винсенту и получил в ответ короткий кивок.

Стефано повернулся к Пейну, который отошел к крохотной кухне и теперь стоял с открытой банкой пива. Аккуратно сложенный на стойке поношенный жилет привлек внимание Винсента. Вверху красовалась надпись «Обсидиановые Дьяволы», а пониже «Манхэттен». Обе красными буквами на черном фоне. В центре была известная эмблема – весьма устрашающий Мрачный Жнец в обрамлении черных крыльев ангела и надпись «МС». Но не только это заставило его прищуриться. Новая нашивка «Вице-президент» была с гордостью прикреплена на видное место на груди справа.

Проклятье. Счастливчик. Габриэль определенно знал, как выбирать людей.

Векс заметил его взгляд и посмотрел на Винсента, прежде чем обратиться к Стефано, переключая внимание босса на себя и Пейна.

– До меня дошли слухи, что ты потерял деньги на одной из сделок в Фрипорте.

Прекрасно. Старший брат Габриэля начал петь о своем раздражении теми, кто недооценивал семью, и Винсент пододвинулся к Пейну.

– Говори все, что бы он ни спросил, – произнес тихонько. – Отвечай ему. Не юли. Он в курсе дела, и ее спрятали.

– Точно? Потому что я писал ей, и она ни черта не отвечает. Где Ева, черт побери, Ви?

Ох, вице-президент метал искры.

– До нее добрался Фурио, но сейчас она в безопасности. Я дам знать, когда у меня будут детали.

Винсент уже отошел на несколько шагов в сторону, когда Стефано надоел разговор с Вексом. Моретти двинулся к байкеру и сосредоточился на Пейне.

– Хотел задать пару вопросов о кисе, которую встретил тут пару дней назад.

Байкер отставил пиво, челюсти были сжаты, и встал напротив босса.

– Что ты делал в моей квартире?

– Не важно. Я слышал, она кое с кем связалась. Что-нибудь знаешь об этом?

Возмущенное выражение лица байкера было чересчур реалистичным. Винсент мог только надеяться, что парень справится с собой и не выдаст их всех к чертовой матери.

– С чего ты взял, что я собираюсь обсуждать с тобой девчонку? – прорычал Пейн, чувство собственничества буквально сочилось из его тона. К счастью, Винсент знал, что он относился к ней, как к своей сестре.

– Глупо, Пейн, – ответил Стефано, его лицо ожесточилось. – Правда, глупо. Не думал, что должен рекомендовать тебе отвечать на вопросы, а не задавать их. Винсент?

Когда Винсент буквально заставил себя двигаться, уважение к байкеру возросло. Пейн повернулся к нему лицом, на котором до смешного явно читалось: «Только не слишком больно».

Стефано отвернулся и ушел к окну, доставая телефон и производя впечатление, что находит последующие события скучными.

– Ты получил оружие? – спросил он у человека на другом конце линии. Должно быть, Фурио. Алек сообщил, что этот кусок ублюдка подстрелил одного из близнецов Беркман, прежде чем все полетело к чертям собачьим. Никогда не позволяй расслабляться охране рядом с таким негодяем, как Фурио. Этот мерзавец обладал запредельным болевым порогом, учитывая, как его покалечили близнецы... и все равно вырвался.

Не желая тянуть с «наказанием», Винсент быстро замахнулся и ударил Пейна в левый глаз. К сожалению, это должно было выглядеть убедительно. Голова откинулась назад, байкер чуть не упал на задницу. Не им ли знать о той доле секунды, через которую вспыхивают болевые искры. Калеб поднял руку, но Векс шагнул вперед, велев остаться на месте. Парень был крут.

Вернувшись к допросу, Винсент схватил Пейна за симпатичную футболку в готическом стиле и оглянулся, убедившись, что Стефано не обращает на них внимание. Тот яростно бормотал в телефон.

– Прости, мужик, – прошептал Винсент с нехарактерными для него симпатией и раскаянием, закатил глаза и заговорил громче, – поучись уважению, ублюдок.

– Волосы приятно пахнут. У тебя отдельный кондиционер или ты пользуешься «два в одном»? – голос Пейна был тихим.

Винсент моргнул и встретил сверкающий взгляд байкера. Пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы удержаться от смеха. Какого черта? Дурья башка должна была раскалываться от удара, но вот он уже клоунадничает. Красавец.

Легким толчком он отправил юмориста на диван, а сам замер, словно статуя, у двери.

– Отвечай на вопросы, – рявкнул Винсент, изо всех сил стараясь не смотреть на Векса, боровшегося с улыбкой.

– Итак, что тебе известно о подцепившем ее парне? – спросил Стефано, засовывая телефон в карман и возвращаясь к разговору, будто и не прерывался. От резкого вопроса юмор из атмосферы словно ветром сдуло.

Босс отвернулся от окна и направился к журнальному столику, где взял выпуск «Солдата Удачи». Пальцы Пейна сжались в кулаки, когда Стефано начал пролистывать журнал. Винсент не смог сдержать улыбку. Журнал выглядел совершенно новым. Если бы он принадлежал Винсенту, и не будь у того шанса до сих пор самому посмотреть его, он бы тоже бесился.

Или Пейн расстроился, услышав, что Габриэль затащил в постель дочь Василия. У мужика стальные яйца, чтобы играться с русским, но как бы там ни было.

Пейн бросил на Винсента взгляд, будто говоривший «ты уверен в этом, черт побери?».

Винсент кивнул.

– Парня зовут Габриэль Мур.

Стефано уронил журнал. И, боже, как он ненавидел своего брата.

– Это серьезные отношения? Или с ней просто развлекаются?

Пейн выдвинул челюсть вперед, мышца под стремительно опухавшим глазом подергивалась.

Ну же, брат. Соображай.

– Насколько могу судить, серьезно. У меня нет привычки спрашивать подруг сестры, нашли ли они свою любовь, – ухмыльнулся Калеб.

На удивление, Стефано проигнорировал сарказм. Или нет, подумал Винсент и весь подобрался, готовый вмешаться, когда босс потянулся во внутренний карман. Но вместо того, чтобы достать пушку и попытаться пробить дыру в двух головах, он вытащил пару сложенных фотографий. Пересек комнату и положил их изображением вниз на стойку рядом с зеленой бутылкой «Стелла». На лице Стефано появилась холодная улыбка.

– Спасибо за информацию, друг. Знал, что ты будешь рядом. Нам, по крайней мере, не нужно туда идти. – Он кивнул на бумаги. – Но не забывай. Я это сделаю, если придется.

Проклятие. Кто был на фото? Черт, больше всего на свете Винсент ненавидел, когда не знал что-то о ситуации.

Он потянулся открыть дверь, когда Стефано подошел к нему.

– Если мне еще что-нибудь понадобится, я дам тебе знать, – бросил босс через плечо, и они вышли из квартиры.

*** 

Калеб Пейн наблюдал, как Стефано Моретти и Винсент Романи – гораздо более впечатляющий – покидали его опустевшую квартиру. Как, черт побери, Жнецу хватало смелости работать с этим парнем, он не знал. Хотя играй свою роль, учил ублюдок. А какой удар, черт побери.

Заставляя себя оставаться на месте – пусть и снова байкер был напуган до чертиков тем, что не мог дозвониться ни до одной из девочек, – он позволил себе слабость: дотронуться до подбитого глаза. Проклятие. Уже начал опухать. Он схватил оставшуюся в морозилке упаковку кукурузы, чтобы приложить к лицу.

Где они, черт подери? Ника и Ева исчезли.

– Подонок, – пробормотал Калеб, когда Векс подошел и встал перед ним. Президент оттолкнул овощи и схватил его за подбородок, осматривая повреждение. – Учитывая, что мы на одной стороне, он не должен так усердствовать в выполнении приказов.

Векс уронил руку и взглянул на него.

– Подумай о ста килограммах за этим кулаком, брат, – сухо произнес он. – Он не усердствовал. Никто не виноват, что у тебя стоит на гигиенические заморочки.

– Ничего не могу с этим поделать. – Калеб широко ухмыльнулся. – Он слишком серьезен. Хотел немного встряхнуть его.

– У тебя получилось. Могу поклясться, что видел, как сжались его губы. – Векс отклонился и подобрал бумаги, оставленные Моретти на столешнице.

Калеб швырнул кукурузу в мусорку и замер, услышав рычание, похожее на звериное. Он повернулся. Какого черта? Никогда еще раньше не слышал подобный звук от лучшего друга.

– Что такое?

– Смертный приговор.

– Чей?

– Стефано Моретти.

Адреналин ударил в голову. Калеб подошел и взглянул на бумаги, руки тут же схватили две фотографии.

– Пора ехать домой, брат, – произнес Векс. Его обычно беспечный голос теперь был серьезным и хмурым.

Калеб уставился в печальные изумрудные глаза младшей сестры. Она находилась, судя по всему, в машине своего придурочного мужа. Яркая головка прислонилась к стеклу, выражение лица отсутствующее.

– Отвези меня в аэропорт, – прохрипел он.

*** 

Телефон ожил, и Габриэль выпрямил ногу, чтобы вытащить его из кармана брюк. Он все еще сидел на краю кровати, а Ева снова лежала к нему спиной.

– Да.

– Просто проверить. Она в порядке?

Искренняя забота в голосе парня вызвала чувство симпатии к нему. В конце концов, Ева принадлежала его семье.

– Да. Думаю, что так.

– Хорошо. Пока никаких новостей. Позвоню позже, брат.

Габриэль отбросил телефон.

– О чем говорили? – поинтересовалась Ева.

– Алек звонил узнать, как ты.

– Еще один идиот, – пробормотала она, поворачиваясь к Габриэлю. – Если бы он действительно беспокоился за меня, то уже был бы здесь, чтобы надрать тебе задницу за удержание меня против воли.

Габриэль заставил себя поднять взгляд от ее губ.

– Ему бы это понравилось.

– Что?

– Твоя глупая мысль, что он сможет надрать мне задницу. – Губы, на которые он уставился, сжались.

– Габриэль хотя бы твое реальное имя? – удивила Ева вопросом

– Да. Мама назвала меня в честь своего отца.

– Мне не нужны такие подробности, – отрезала девушка.

Почему? Потому что личные подробности делают его меньшим монстром?

– Итак, Габриэль Моретти. Означает ли это, что «ТарМор» расшифровывается как Тарасов/Моретти, а не как все думают?

– Верно. Мы с Алеком вместе выросли в Нью-Йорке и десять лет назад основали фирму. Первые несколько лет занимались лишь дешевыми товарами, но, по крайней мере, фирма принадлежала нам. Когда же на борту появился Маркус, мы расширились – и появились новые направления. Мы забавлялись тем, что добились успеха, не запачкав руки кровью. Мы очень хорошо поработали. – Он плох. Позволил себе рассказать больше личных подробностей.

– Кстати, я увольняюсь. Знаю, что по этикету положено сообщать за две недели, но не считаю, что это необходимо, учитывая обстоятельства. А теперь можешь выйти из комнаты и дать мне немного личного пространства?

Гейб знал, что его улыбка была самодовольной.

– Нет. Мне и тут хорошо. И я не принимаю твою отставку.

Ева села, выражение лица говорило, что она не согласна ни с единым словом. Габриэль уже раз двадцать видел подобное выражение у ее отца.

– Ты не можешь заставить меня работать на себя, Габриэль!

Почему от произнесенного девушкой своего имени он затвердел? Габриэль отодвинулся в сторону, чтобы она не могла этого увидеть.

– Почему нет?

– Ну, потому что ты лгал мне. Потому что все твои действия были ложью.

Он нетерпеливо взглянул на нее.

– После всего того, что я рассказал тебе: об отце, его врагах, моем брате, ты не можешь понять, почему я это сделал? Неужели не видишь теперь, что я обязан держать тебя рядом? Как я могу отпустить тебя туда?

– Ты не должен был спать со мной, – выпалила Ева.

– Нет, милая, должен был. Я не мог перебороть себя. – И тут он был честен перед самим Богом. Когда ее дыхание прервалось, а глаза округлились, мужчина встал и отошел на пару шагов. Иначе бы прямо сейчас раздел ее и трахнул. Почему-то Габриэль решил, что Ева не пойдет на это.

Девушка откинулась на спинку кровати, подтянула колени к груди и обняла их. Она выглядела совсем юной и напуганной, Габриэлю захотелось выстрелить себе в голову за то, что был таким придурком.

– Черт. Ты права. Я не должен был спать с тобой, – согласился он и уселся обратно на кровать, спиной к Еве. – Но, будучи собой, привыкнув получать желаемое, ты стала моей. Потому что я отчаянно хотел тебя. Черт, мне не стоило лгать, не стоило вообще к тебе прикасаться, но я это сделал и не могу ничего изменить. – Габриэль потер глаза, уставший так, как никогда в жизни. – Ты должна остаться со мной, милая. Я могу защитить тебя, потому что знаю, что тебе грозит. Прошу, не надо спорить. Не делай мою работу еще тяжелее, чем она есть. Не представляю, что сделает твой отец, если с тобой что-нибудь случится под моим присмотром.

Она молчала, и Габриэль мог лишь надеяться, что достучался до Евы. Начни она скандал, ему придется быть очень грубым.

– А если я сбегу от тебя и пойду в полицию?

– У нас у всех есть связи с мальчиками в форме. Включая Стефано. Ты и моргнуть не успеешь, как любое твое слово достигнет его ушей и, в зависимости от того, сколько заплатят копам, ты можешь оказаться в багажнике патрульной машины, и тебя доставят к моему брату с красивым бантом на заднице. Кто тогда тебе поможет?

Габриэль был ее единственным выходом. И надеялся, что она это понимает.

– Ладно.

Лучшее. Слово. Во всем мире. Он повернулся.

– Ты останешься? Без воплей на всю округу и попыток сбежать при первой возможности? – уточнил он.

– Да.

Габриэль должен был признать, что ему захотелось вручить ей приз. Ее пальцы сплелись и начали стучать друг по дружке. Она так делала, когда нервничала.

– Мой отец сделает тебе что-то плохое?

Беспокоится? О нем?

– Если что-то случится с тобой под моим присмотром?

Она кивнула.

– Никаких сомнений, что твой отец прибьет меня, если тебе причинят вред.

– А если это будет не твоя вина? Что, если я решу улизнуть? Он не должен заставлять тебя отвечать за то, что ты не мог контролировать.

Габриэль поднялся и подошел к ней, накрыв ладонью ее беспокойные пальцы и становясь на колени возле кровати.

– Если ты сбежишь и мой брат или Фурио – тот парень, который ворвался в твой дом – найдут тебя, меньше всего ты будешь переживать, насколько мучительную смерть уготовит мне твой отец. Ты окажешься в руках людей, которые...

– Нет, нет, нет. – Она яростно замотала головой. – Я... я не хочу этого. Не хочу, чтобы тебе причиняли боль. Что бы ни происходило между нами, я не хочу этого. Не хочу твоей смерти.

Ее взволнованный взгляд встретился с его, и сердце сжалось от ее слов. Ева не хотела, чтобы его ранили или убили. Она беспокоилась о его безопасности.

Это не было прощением, но уже хоть что-то.

Габриэль протянул руку и погладил девушку по щеке, провел пальцами сквозь шелковистые черные волосы. Ева не отшатнулась. Было ли это из-за того, что она немного оттаяла или слишком устала, чтобы обращать внимание, он не знал. Но ему и этого было достаточно.

– Никто не умрет, если ты останешься рядом со мной. Никому не причинят вред, если ты будешь рядом, – подчеркнул он. – И, Ева?

Она издала тихий звук.

– Не думай о своем отце плохо, потому что он не единственный, кто убьет ради тебя.

Отвернувшись, девушка посмотрела через окно в ночь. Ее профиль был так же прекрасен, как и вся она. Боже, Ева совершенна. От внешней красоты до глубины души... до ее закрытого на замок сердца. Стефано один раз уже подобрался к ней. Как, черт побери, Габриэль мог отпустить ее?

– Ты останешься со мной? – спросил он, требуя еще одного подтверждения.

– Да, – произнесла Ева. Ее голос надломился. – Я никуда не уйду.

Хорошо. Он может с этим жить.