Текст книги "Солнце любви"
Автор книги: Нэн Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)
Глава 44
Стоя у поручней на палубе колесного парохода «Прекрасная креолка», Эми рассматривала оживленную, заполненную народом набережную Нового Орлеана. На пристани собралась многолюдная толпа встречающих. Улыбающийся негритенок, сидя наверху высокой кипы мешков с хлопком, вдохновенно играл на банджо. Стоящие вокруг люди хлопали в ладоши и притопывали ногами. Настроение у всех было праздничное.
Эми напряженно вглядывалась в улыбающиеся лица; она начала махать рукой и кричать, когда заметила на дощатом причале свою красивую темноглазую дочку: девочка прыгала от радости, и лицо у нее сияло. Ее розовое хлопковое платье вихрем закручивалось вокруг смуглых коленок, темные волосы рассыпались по плечам, и можно было подумать, что Линда подросла на целый фут с того времени, как уехала из Орильи.
Продолжая махать рукой и посылать воздушные поцелуи, Эми перевела взгляд на хорошо одетую женщину, стоявшую рядом с Линдой, и ахнула. Тетю Мэг почти невозможно было узнать. Мэг всегда была бледной и изящной, но женщина, чья рука в перчатке лежала сейчас на плече у Линды, была не просто бледной, а мертвенно-бледной и худой как щепка. Волосы, которые виднелись из-под маленькой модной соломенной шляпки – волосы, которые так долго сохраняли свой удивительный золотистый оттенок, – теперь были сплошь седыми.
Это ничего не значит, сказала себе Эми. Что ни говори, прошло уже несколько лет с тех пор, когда она в прошлый раз приезжала повидаться с обожаемой тетушкой. Мэг Салливен просто постарела, как постарела и она сама.
Издавая пронзительные гудки, взбивая лопастями колес обильную белую пену, пароход подвалил к предназначенному для него причалу, и через минуту, сбежав по длинным дощатым сходням, Эми угодила прямо в объятия своей ликующей дочки.
Затем они проехали в карете по длинным бульварам Крезент-Сити, и по пути все говорили одновременно. Когда экипаж остановился перед домом тетушки Мэг, время было уже обеденное. С тех пор как скончалась старая Стелла, Мэг не стала никого нанимать на ее место, поэтому она сняла шляпку, бросила ее на столик в вестибюле и объявила, что пойдет приготовит мясо, а мама с дочкой пусть пока побудут вдвоем.
– Подожди, – сказала Эми, дотронувшись до исхудалой руки Мэг. – Тетя Мэг, у тебя немножко усталый вид. Разреши мне заняться обедом: я научилась готовить…
– Ну уж нет, – возразила тетушка с теплой улыбкой. – Мы с Линдой всю неделю придумывали, какой устроить обед к твоему приезду.
При этом она подмигнула Линде.
И пока хрупкая хозяйка дома готовила вечернее застолье, Эми сидела в уютной гостиной и внимательно выслушивала восторженные рассказы своей разговорчивой дочки о 344 самом захватывающем летнем сезоне в ее жизни.
Позднее, когда Линду уложили спать, Мэг, присевшая к столу, чтобы выпить в обществе Эми чашку крепкого чая, взглянула на свою драгоценную гостью и сказала:
– Эми, дорогая, ты сейчас такая красивая, какой я тебя еще не видела.
– Ох, ну что ты, тетя Мэг!
– Нет, правда. Подожди, когда мы с тобой виделись в последний раз? Три года тому назад… вы с Линдой приезжали погостить. – Мэг задумчиво приглядывалась к Эми. – Ты всегда была хорошенькой, но теперь… знаешь… ты… – Она тихонько засмеялась и выразилась более решительно: – Дорогая, ты выглядишь точь-в-точь как полагается выглядеть женщине, познавшей прекрасную тайну любви. Я так счастлива, что ты… – Она внезапно смолкла и прижала руку к груди: – Эми, родная, в чем дело?
– О, тетя Мэг… Я… я… – Эми покачала головой.
– Что, девочка моя? – Мэг отставила чашку, быстро перешла к софе и пристроилась рядом с Эми. – Расскажи мне, что тебя тревожит.
Эми рассказала. Рассказала правду. Рассказала о лете, которое провела с Луисом Кинтано. О том, что любит его и любила всегда. О том, что Линда – дочь Луиса. О том, как мучит ее сознание своей ужасной вины перед Дугом Кроуфордом.
К ее немалому облегчению, ее добродетельная и чопорная тетушка не выразила порицания, не пустилась читать мораль и даже не выглядела шокированной. Вместо этого она обняла Эми и, выказав бесконечную доброту и понимание, сумела найти такие слова утешения, которые были сейчас нужнее всего.
– Мне так стыдно, – рыдала Эми.
– Дорогая моя, не стыдись. В истинной любви нет ничего позорного.
После того как Эми излила в бессвязных речах все, что накопилось у нее на сердце, Мэг Салливен поцеловала ее в горячую щеку и спросила:
– А как ты посмотришь на то, чтобы позволить своей старой тетушке укрыть тебя на ночь одеялом, как в те времена, когда ты была в возрасте Линды?
Они вместе поднялись по лестнице, и Мэг ласково умыла раскрасневшееся от слез лицо Эми и помогла ей надеть ночную рубашку. Эми, чуть живая после трудного дня, забралась в мягкую чистую постель. Мэг укрыла ее простыней с кружевной каймой, присела на край кровати и сказала:
– Спи спокойно, дитя мое. Я здесь, и я побуду с тобой. – Она наклонилась и поцеловала Эми в лоб.
Эми, испытывая такое же чувство полнейшей защищенности от всяческого зла, какое она испытывала в детстве, когда приезжала погостить в этот мирный дом с хорошо налаженной жизнью, глубоко вздохнула и погрузилась в крепкий спокойный сон.
Проснулась Эми на рассвете. Ей понадобилось не больше секунды, чтобы сообразить, где она находится. Она быстро накинула халат и на цыпочках спустилась по лестнице. Она надумала устроить сюрприз Линде и тетушке – приготовить обильный вкусный завтрак.
Однако, войдя в кухню, она обнаружила там тетю Мэг, которая стояла у окна и наливала из большого флакона в чайную ложку какое-то лекарство янтарно-желтого цвета. Эми молча наблюдала, как тетушка выпила три полных ложки, и в сердце ее закралась тревога.
Она ничего не сказала, но тетя Мэг почувствовала ее присутствие и медленно повернулась к вошедшей.
– Что с тобой, тетя Мэг? – Спросила Эми, направляясь к ней.
– Доктор Вайс говорит, что у меня редкая тропическая болезнь крови. У нее есть длинное научное название, но я не могу…
– И насколько это серьезно?
Мэг Салливен глубоко вздохнула, прежде чем ответить:
– Это неизлечимо. – Она слабо улыбнулась. – Я так рада, что смогла посмотреть на тебя в последний раз!
– Господи помилуй, – ахнула Эми, и слезы брызнули у нее из глаз. Она поспешно подошла к тетушке и вцепилась в худенькие плечи. – Теперь первое, что мы должны сделать, – это найти другого врача!
– Милая, мы уже консультировались со специалистами в области гематологии. Все они пришли к такому же выводу. Боюсь, придется взглянуть правде в лицо. Мне осталось всего несколько недель.
Эми судорожно сглотнула и твердо заявила:
– Тогда мы посмотрим этой правде в лицо вместе. Мы поедем с тобой в Орилью. Там твой настоящий дом, и…
– Нет, – возразила Мэг, мягко высвободилась и устремила взгляд на магнолии за окном. – Я не могу, Эми.
– Да почему же не можешь? Ты не хочешь быть вместе со своей семьей? Со мной и Линдой?
С глазами, полными слез, Мэг Салливен проговорила:
– Хочу, но это невозможно.
– Но почему, почему? Я понять не могу! И никогда не понимала, отчего ты всегда отказывалась приехать в Орилью. Даже в гости! Сколько раз я просила папу уговорить тебя – а он этого не делал. Неужели ты так ненавидишь Техас? Или ранчо? Из-за этого уехала… и не вернулась?
– Боже мой, как ты могла такое вообразить?
– Я не знаю, что и подумать, – честно призналась Эми. Мэг взяла руку Эми и прижала ее к своей щеке:
– Эми, Эми… не ты одна виновата в обмане. Эта вина лежала и на совести Уолтера Салливена. И на моей совести.
Эми растерянно переспросила:
– На твоей? Не верю.
Мэг Салливен взглянула в дорогое лицо и произнесла:
– Я уехала из Техаса в тот давний год, потому что была беременна.
Онемев от такого сообщения, Эми молча смотрела на бледную больную женщину, пока та спокойно объясняла, что Эми приходится ей дочерью, а не племянницей. Она не состояла в браке с отцом Эми, потому что тот уже был женат. Известный и уважаемый в Сан-Антонио человек, редкостный красавец, он провел в Сандауне несколько недель, пока его жена путешествовала по Европе. Он был обходителен и красноречив, и Мэг влюбилась в него без памяти.
У них было несколько тайных романтических свиданий в укромных уголках, а через неделю после того, как ему пришлось вернуться в Сан-Антонио, выяснилось, что у нее будет от него ребенок.
Ее брат Уолтер немедленно отослал в Новый Орлеан и ее, и свою жену Бет. В Сандауне он говорил всем, что Бет беременна и останется в Новом Орлеане, пока не родит.
– Вот так и получилось, – тихо закончила Мэг свое повествование, – что Бет Салливен увезла тебя в Техас, когда тебе было всего несколько недель. Бет и Уолтер вырастили тебя как свою дочь. Он считал, что будет лучше всего, если я не вернусь в те края. Он боялся, что кто-нибудь заметит, как ты похожа на меня, и угадает правду.
– Боже мой, – сказала потрясенная Эми, – как же ты настрадалась, мама.
Мэг Салливен улыбнулась сквозь слезы:
– Всю жизнь я мечтала услышать, как ты назовешь меня этим словом.
– Мама… мама… мама… – повторяла Эми и обвила руками исхудавшую плачущую женщину. – Слушай, мама, ты едешь домой, в Орилью, и пусть хоть весь Сандаун увидит, что я твоя дочь, – мне наплевать!
Мэг Салливен отступила на шаг и с материнской гордостью улыбнулась сильной молодой женщине, стоявшей перед ней:
– Я очень хотела бы провести последние дни своей жизни в моем любимом Техасе.
Все трое прибыли в Орилью в первую неделю октября. В юго-западном Техасе еще было тепло – дни стояли солнечные и ясные.
Но осень приближалась, и эти золотые дни становились короче. И все меньше золотых дней оставалось для Мэг Салливен.
Эми прилагала все усилия, чтобы скрасить последние дни своей матери. Обе женщины были неразлучны. Они проводили часы в задушевных беседах, вспоминали счастливые времена, делились секретами и глупыми мечтами и часто смеялись, как юные беззаботные девочки.
Они ездили за покупками. Варили еду. Совершали дальние прогулки. Ездили верхом. Рано вставали и поздно ложились спать.
Они делали все, что им взбредало в голову.
Теплые великолепные осенние дни сменяли друг друга, и в ранчо начались приготовления к свадебному празднику. Уже был назначен день свадьбы Педрико и Магделены; Эми и Мэг намеревались развернуться вовсю по случакэ этого счастливого события. Верная своей романтической натуре, Мэг Салливен с воодушевлением строила планы праздника, намеченного на конец ноября.
Но она не дожила до этого дня.
За неделю до великого события Маргарет Салливен отошла в мир иной. Она мирно угасла на руках своей любящей дочери.
Эми убедила Магделену и Педрико не откладывать свадьбу, настойчиво уверяя их, что Мэг, безусловно, присоединилась бы к ее мнению. Но от замысла устроить многолюдное празднество пришлось отказаться. Пожилая пара обвенчалась тихо и скромно; перед тем как отправиться в короткое путешествие – на время медового месяца, – Магделена обняла Эми и сказала:
– Не хочу я уезжать и оставлять вас одну.
– Я не одна. Со мной Линда. Поезжай без разговоров, – распорядилась Эми.
Новобрачные отбыли, и на следующий день погода внезапно переменилась, По утрам в воздухе стоял ледяной туман, а к вечеру становилось так холодно, что в каминах Орильи приходилось разводить огонь.
После смерти матери Эми овладело непонятное чувство: к глубокому одиночеству примешивалась странная умиротворенность. Они провели вместе несколько незабываемых недель. Точно так же провели несколько незабываемых недель она и Тонатиу. Большинству людей и этой радости не выпадает за целую жизнь.
Кончался ноябрь. Зябким серым днем, пребывая в меланхолическом настроении, Эми одна отправилась верхом к Пуэста-дель-Соль, где любовь соединила ее и Тонатиу в первый раз.
И в последний раз.
Под тяжелым мрачным небом Эми села на гладкую каменную площадку у берега. Обхватив руками колени, она задумчиво смотрела в холодную воду, в зеркальной поверхности которой отражалось это угрюмое небо.
Внезапно налетевший с севера холодный осенний ветер нарушил безмятежную гладь реки: по поверхности побежала легкая рябь. Ветер разметал вокруг лица Эми легкие пряди свободно распущенных золотистых волос и пробрался сквозь ткани одежды; холод вывел ее из задумчивости. Она вздрогнула, и из глубин ее души поднялось какое-то жутковато-мистическое чувство.
Ветер утих. Темные тяжелые тучи уплыли за горизонт. Показалось яркое согревающее солнце и залило мир ослепительным блеском.
У Эми перехватило дыхание и часто забилось сердце. Она медленно подняла глаза.
На вершине скалы стоял обнаженный индеец.
В сиянии солнечных лучей.
Примечание автора
В окрестностях города Сандаун, штат Техас, не было частной железнодорожной ветки. Но, если уж на то пошло, не было и города Сандаун, штат Техас.
Большинство читателей понимают, что железные дороги появились в этом удаленном американском крае много позже – небольшая вольность, допущенная автором для оживления сюжета.
Но разве это не романтично – иметь в своем распоряжении собственную железнодорожную ветку?
