Текст книги "Бразильские сказки и легенды"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Жизнь человека

Рассказывают, что однажды камень и бамбук сильно поспорили. Каждый из них хотел, чтобы жизнь человека была похожа на его собственную. И вот как они говорили.

Камень:

– Жизнь человека должна быть такой же, как моя. Тогда он будет жить вечно.

Бамбук:

– Нет, нет, жизнь человека должна быть такой, как моя. Я умираю, но сразу рождаюсь снова.

Камень:

– Нет, пусть лучше будет по-другому. Пусть лучше человек будет, как я. Я не склоняюсь ни под дуновеньем ветра, ни под струями дождя. Ни вода, ни тепло, ни холод не могут повредить мне. Моя жизнь бесконечна. Для меня нет ни боли, ни заботы. Такой должна быть жизнь человека.

Бамбук:

– Нет. Жизнь человека должна быть такой, как моя. Я умираю, это правда, но возрождаюсь в моих сыновьях. Разве это не так? Взгляни вокруг меня – повсюду мои сыновья. И у них тоже будут свои сыновья, и у всех будет кожа гладкая и белая.

На это камень не сумел ответить. Больше ему нечего было сказать, и он ушел мрачный. Бамбук победил в споре.

Вот почему жизнь человека похожа на жизнь бамбука.

Перевод И. Тертерян

Похищение инструментов Журупари

Рассказывают, что мужчины из племени Тариана семьи Араваков собирались каждый вечер в верховьях реки Папури, играли на музыкальных инструментах и танцевали танец Журупари. И вот женщины решили однажды украсть эти инструменты.

Каждое утро женщины шли в лес и искали место, где мужчины прячут эти инструменты. И так прошло несколько лет. Однажды женщины остались на ночь около дома для танцев Журупари, чтобы посмотреть, каковы все-таки эти инструменты. Каждая из женщин держала факел.

Мужчины принялись танцевать и танцевали до полуночи. Потом некоторые унесли инструменты, чтобы спрятать их в реке, а другие пошли в лес и положили свои инструменты в дупло дерева. Женщины все видели и, когда мужчины повернули обратно в деревню, бросились за инструментами. Они освещали себе дорогу факелами, но инструменты убегали от них в свете огня. Наконец женщинам удалось окружить дерево. Инструментам уже некуда было бежать, и женщины схватили их. Обрадованные женщины спрятали инструменты в другое место, далеко, далеко. Наутро они собрались вместе, и старшая из женщин сказала:

– Ну, теперь у нас тоже есть свои инструменты. А чтобы мужчины не догадались, кто это сделал, мы сегодня же уйдем к водопаду Уаракапа и нарвем стеблей умари для еды.

Так и сделали.

Вечером мужчины отправились в дом для танцев Журупари, но когда они стали искать свои инструменты, то в дупле ничего не нашли. У них остались только те, что были спрятаны в реке. Мужчины принялись искать повсюду, но всё напрасно. Женщин они не заподозрили, так как те ушли с утра к водопаду Уаракапа. Никто из мужчин не умел гадать, и они не узнали, кто унес инструменты.

Поэтому они ничего не спросили у женщин, когда те вернулись.

Через день женщины собрались танцевать танец Журупари. Придя к реке Туи-Игарапé, они взяли инструменты и стали дуть в них, но инструменты не издавали ни единого звука. Женщины переворачивали их, снова дули, но все равно ничего не получалось. Тогда одна из женщин сказала:

– Мы можем обольстить мужчин. Давайте заставим юношей научить нас играть на инструментах.

Женщины вернулись домой, накрасились красным соком растения каражуру и начали заигрывать с мужчинами. А так как слабые головы юношей не могли еще в то время устоять перед женскими уловками, то они согласились научить женщин играть на инструментах Журупари. Поэтому они в тот же вечер пошли к берегу Туи-Игарапе и там стали играть на инструментах Журупари в присутствии женщин. Но старики в деревне услышали звуки инструментов и принялись испуганно спрашивать друг друга:

– Кто это играет на наших инструментах? Слушайте!

В полночь музыка прекратилась, но женщины уже знали все секреты Журупари.

И тогда женщины стали приказывать мужчинам работать вместо них. И мужчины опечалились, ибо им приходилось теперь выкапывать маниоку, чтобы делать муку, полоть траву, очищая засеянное поле, и качать детей, как раньше делали женщины.

Один из мужчин был почти колдуном. Каждую ночь он гадал, чтобы узнать, кто причинил им такое зло.

Его тень уходила от него искать виновников и не могла поймать их тени. Но благодаря своей тени он узнал, кто в их племени обладает слишком мягким сердцем. Тогда он собрал стариков и сказал:

– Наши волосы уже поседели, и никто из нас не знает, кто рассказал женщинам нашу тайну. Поскольку это не был, конечно, никто из нас, то мы должны теперь обольстить женщин, и они нам расскажут, кто открыл им секрет Журупари.

Мужчины так и сделали. Они обольстили женщин и однажды те им сказали:

– Когда вы станцуете перед нами танец Журупари, мы вам скажем, кто открыл нам секрет Журупари.

Мужчины согласились и попросили вернуть им священные инструменты, чтобы играть на них во время танца. Женщины принесли им инструменты, и в тот же вечер мужчины отправились в дом для танцев Журупари и начали играть и танцевать. В разгар танца вошли женщины. И вдруг они с ужасом увидели, что у всех мужчин были теперь одинаковые лица. Казалось, что все они – один и тот же человек. От страха женщины онемели и тут же лишились рассудка. Тогда старик, который был почти колдуном, вышел на середину дома и сказал:

– Все те, у кого седые волосы, – из рода Журупари. А юноши больше не будут играть на инструментах Журупари, чтобы не приносить нам несчастья. Посмотрите на наши руки, видите, как они огрубели от работы, которую нам пришлось делать из-за того, что юноши научили женщин играть на инструментах Журупари!

И с тех пор секрет Журупари снова перешел к мужчинам.

Перевод И. Тертерян

Легенда о свете

Рассказывают, что однажды Канан-Сиуе лежал в гамаке, отдыхая от дневных трудов. Боги ведь тоже устают. А он, создавший жизнь, каждый день что-нибудь улучшал и совершенствовал: то выравнивал берега рек, то подрезал листья у деревьев. И он устал.

И вот теперь, утомленный, он спал в темноте, потому что тогда еще не было света.

Тут пришла его навестить теща. Она споткнулась о панцирь черепахи Отони, упала и сильно ушиблась. И тогда она принялась бранить Канан-Сиуе:

– Ты, Канан-Сиуе, создал все, создал реки, долины, берега Беé Рокан, алые крылья арарé, деревья, рыб и зверей… И ты, который создал все это, забыл создать свет? Я уже стара и нетвердо хожу. Я падаю И ушибаюсь. Канан-Сиуе, ты должен сделать свет…

Чтобы избежать новых ссор и упреков, Канан-Сиуе на следующий день поднялся очень рано и отправился искать свет. Он долго шел и пришел в долину, где все звери питались и пили речную воду. Канан-Сиуе превратился в тапира, вставил себе в рот трубочку из дерева эмбауба, чтобы дышать неслышно, лег и притворился мертвым.

Прилетели москиты и спросили:

– Тапир, ты умер?

И так как тапир ничего не ответил, они решили:

– Съедим его, а?

– Нет, – сказал вождь москитов, – подождем, пока прилетят мухи.

Прилетели мухи… Одна из них спросила:

– Тапир, ты умер?

А другие решили:

– Съедим его, а?

– Нет, подождем урубу.

Прилетели урубу.

– Тапир, ты умер?

– Съедим его, а?

– Нет, – сказал один из них, – подождем, пока прилетит урубу-король.

Прилетел урубу-король. Он опустился на землю, посмотрел на Канан-Сиуе, превратившегося в тапира, и сказал:

– Да, он умер, давайте съедим его.

Урубу-король приблизился и уселся на живот Канан-Сиуе. А тот только этого и ждал. Он схватил урубу-короля, тело которого было покрыто не перьями, как у других птиц, а черными волосами, как у людей из племени Каража, и принялся душить его.

– Я тебя убью, если ты сейчас же не отдашь мне свет, – сказал Канан-Сиуе.

– У меня нет света, Канан-Сиуе. Нет! Не убивай меня! – взмолился урубу-король.

– Отдай мне свет, или я убью тебя!

Урубу-король почувствовал, что умирает. Тогда он раздвинул волосы на груди и выпустил утреннюю звезду Таина-Кан. Утренняя звезда полетела быстро-быстро, ища небо.

Канан-Сиуе натянул свой лук. Зазвенела стрела и пронзила ногу Таина-Кан, пригвоздив утреннюю звезду к ночному своду.

Но Канан-Сиуе не был удовлетворен.

– Это не тот свет, что мне нужен. Он слишком мал.

– У меня нет другого, – простонал урубу-король.

– Есть, есть. Или ты отдашь мне его, или я еще сильнее сдавлю тебе шею.

Урубу-король вздохнул в отчаянии и, раздвинув блестящие волосы на груди, выпустил луну Рендо, которая помчалась искать небосвод.

Канан-Сиуе нацелил свой лук, и стрела полетела. И луна была пригвождена к небу, как раньше звезда. Но и тут Канан-Сиуе не был удовлетворен.

– Я хочу другой свет. Самый большой. Эти два света останутся для ночи. А мне нужен свет для дня…

И он снова сжал шею урубу-короля. Тот снова застонал:

– У меня нет его, Канан-Сиуе…

Но, говоря это, он уже открыл грудь…

И тогда солнце Тшу, ослепительное и прекрасное, выскочило из волос на его груди и стало подниматься в бездонную высоту.

Канан-Сиуе натянул свой лук, и стрела пригвоздила солнце к стенам дня.

И до сих пор оно там. С того времени жизнь полна света.

Тела индейцев стали бронзовыми. Созревшие фрукты налились золотом, а цветы заиграли яркими красками. Вода в реках засверкала под лучами солнца. Теща Канан-Сиуе никогда больше не жаловалась. Никогда.

Вот так появился в мире свет…

Перевод И. Тертерян

Красная белка

Рассказывают, что однажды жители деревни племени Кашинауá страдали от сильного голода и нигде не находили себе еды. Видя, что дальше так жить невозможно, мужчины решили идти искать пищу. В деревне остались только женщины и дети, которые ели землю, смешивая ее с водой.

Как-то одна из женщин отправилась к речке за водой и увидела там красную белку, бегающую вверх и вниз по стволу дерева. Увидев диковинного зверька, она испугалась и закричала:

– Красная белка, красная белочка, уходи отсюда!

И побежала со всех ног в деревню.

Когда она уже была дома и месила землю с водой, чтоб не умереть с голоду, она вдруг увидела, что к ней подходит красивый юноша. Другая женщина, которая тоже его заметила, сказала ей:

– Принеси гамак, пускай этот юноша посидит с нами.

Юноша вошел в хижину, сел, и женщина его спросила:

– Откуда ты?

– Я красная белка. Я заколдовался и пришел к вам, – ответил юноша.

– Но нам нечего предложить тебе, – вздохнула женщина. – Мы едим одну земляную кашу. У нас кончились овощи, от маиса осталась только шелуха, от бананов – только сухая кожура, и у нас больше нет маниоки.

Заколдованный юноша пожалел женщин и детей, которые ели землю. Он сказал им:

– Я стану колдовать, и у вас будут овощи…

Женщины испугались и хотели что-то возразить, но он поднял руку, призывая их к молчанию, и продолжал:

– Тише! Не удивляйтесь. Мой отец Тупа может сделать всё. Принесите мне сухую кожуру бананов, шелуху маиса и маниоки. А потом лягте в свои гамаки и закройте лица.

Женщины послушались. Немного погодя гора шелухи была насыпана перед юношей, а женщины ушли и легли в гамаки. Юноша подул на шелуху и скоро превратил ее в зеленый маис, в бананы и маниоку.

Когда юноша позвал женщин, то они, увидев все это, очень обрадовались, утолили свой голод и выбросили прочь земляную кашу.

А красная белка убежала.

Но с тех пор индейцы Кашинауа считают белку покровителем посевов.

Перевод И. Тертерян