355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Автор Неизвестен » Бразильские сказки и легенды » Текст книги (страница 10)
Бразильские сказки и легенды
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 19:30

Текст книги "Бразильские сказки и легенды"


Автор книги: Автор Неизвестен


Жанр:

   

Сказки


сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Как женщины ловили рыбу

Много дней подряд мужчины ходили на рыбную ловлю, и всё неудачно. Вечером они возвращались в деревню с пустыми руками, грустные. И не только потому грустные, что ничего не наловили, но еще и потому, что надо было видеть, как их встречали женщины! Женщины, взглянув на мужчин, возвращающихся без единой рыбины, делали такое лицо, что просто хоть вон беги. Они дошли даже до того, что бросили мужчинам вызов, предложив, что сами пойдут ловить рыбу, и тогда посмотрим, кто лучше умеет ловить :– мужчины или женщины.

И правда, как-то утром они собрались и все вместе отправились на реку. Там они стали громко кричать и звать выдр. Выдры сразу же явились на их зов и, узнав в чем дело, тут же нырнули в воду и наловили уйму рыбы. Женщины вернулись в деревню такие нагруженные, что еле-еле доплелись. Мужчины, взглянув на них, и пришли в восторг и сгорели со стыда, а назавтра решили расквитаться с женщинами и пошли на реку сами. Но опять ничего не поймали и вернулись с пустыми руками, и женщины, взглянув на них, стали осыпать их бранью и насмешками. А назавтра женщины пошли на реку сами и снова, с помощью выдр, наловили тьму-тьмущую рыбы.

Что за чудеса? Видно, тут что-то нечисто, решили мужчины и поручили птице китуиреу разобраться в этом деле.

Птица осторожненько полетела вслед за женщинами, когда те шли ловить рыбу, и своими глазами видала всё, что произошло на реке. Открыв правду, она полетела назад в деревню, собрала мужчин, и все вместе решили, что теперь надо делать: каждый должен приготовить веревку, намазанную клейким соком, и к завтрашнему утру быть наготове.

Когда женщины вернулись, мужчины встретили их с таким безразличным выражением лица, что женщины даже обиделись.

Назавтра мужчины с утра отправились ловить рыбу, взяв с собой клейкие веревки. Подученные птицей, они стали громко звать выдр, и те, как заведено, вышли из воды, думая, что это кричат, как заведено, их знакомые рыбачки.

Когда выдры были уже совсем близко, мужчины бросились на них, закрутили им шеи веревками и задушили: только одна убежала.

Довольные, что им всё так хорошо удалось, мужчины вернулись в деревню, условившись, что с женщинами никто не будет разговаривать. Женщины стали над ними издеваться, но мужчины не отвечали ни слова и смеялись в душе. Однако на следующий день пришел черед издеваться мужчинам, так как женщины вернулись с реки почти что пустые. Они, конечно, выкликали выдр, но явилась только одна. Узнав, что их хитрость раскрыта, женщины пришли в ярость и решили мстить. Они приготовили напиток из плодов дерева пекиа, не вынув, однако, множества мелких колючек, которые под мякотью плода окружают семечко. Мужчины выпили, но поперхнулись: колючки застряли у них в горле и, давясь и стараясь откашляться, мужчины стали хрюкать, как свиньи, и превратились в диких свиней.

Перевод И. Тыняновой
Два попугая

Солнце отправилось как-то раз на охоту и по дороге наткнулось на гнездо, в котором сидели два маленьких попугайчика. Солнце вынуло птиц из гнезда и решило взять к себе в дом и вырастить. Оно выбрало себе попугайчика с более яркими и пышными перьями, а другого подарило своему другу Месяцу. Они стали вместе кормить маленьких птиц и, вернувшись с охоты, всегда брали их в руки, сажали себе на палец и учили говорить.

Как-то раз, когда Солнце с Месяцем отправились на охоту, один попугайчик и говорит другому:

– Жалко мне Солнце. Отец всего на земле, а как вернется с охоты, начинает, хоть и устал, готовить обед и для себя и для нас. Надо ему помочь.

И тут оба попугайчика оборотились молодыми девушками и стали готовить обед. Пока одна работала, другая стояла у входа, следя, не покажутся ли Солнце и Месяц. Когда Солнце с Месяцем подходили к дому, они еще издали услышали стук песта в ступе, словно кто толок зерно. А когда приблизились, стук сразу прервался. Войдя в дом, они нашли готовый обед, а оба попугайчика сидели на своих жердочках, как обычно. Осмотрев дом, Солнце с Месяцем заметили на земле человечьи следы и очень испугались, не увидев никаких следов снаружи, – словно кто-то ходил только внутри дома и попал сюда неизвестно как.

То же самое случилось на второй день, и так продолжалось несколько дней кряду. Однажды Солнце и говорит своему другу:

– Давай спрячемся возле дома, в кустах. А как услышим, что стучит пест, сразу вбежим в дом через разные двери, ты с одной стороны, а я с другой.

Так они и сделали: спрятались и стали ждать. И вот слышат: в доме раздались голоса и будто смех. Как только они услыхали стук песта, так и вбежали в дом с разных сторон. Девушки не успели надеть птичьи перья, выронили песты, опустили головы и сели рядышком на земле. Были они обе очень хороши собою: кожа у них была светлая и гладкая, а волосы доходили до колен. Месяц хотел к ним подойти, но Солнце его опередило и говорит одной из девушек:

– Это вы, значит, готовите нам обед?

Девушка засмеялась:

– Нам вас жалко, потому что вы приходите с охоты усталые и еще должны работать дома. Потому мы иногда превращаемся в людей и готовим вам обед.

Солнце и говорит:

– С этого дня вы навсегда останетесь людьми!

Девушка отвечала:

– Тогда решите между собою, кто какую возьмет себе в жены.

Солнце сразу ей и говорит:

– Моя – ты!

А Месяц сказал другой:

– А моя – ты!

Приготовили они ложа для себя и своих жен и счастливо зажили с ними вместе.

Перевод И. Тыняновой
Обезьяна, морская свинка и ягуар, или Легенда о том, как появился огонь

В стародавние времена индейцы не умели разжигать огонь. Один раз они подсмотрели, как это делает обезьяна, и научились у нее.

Когда-то обезьяна была совсем как человек: шерсти на ней не было, она умела плавать в лодке, ела маис и спала в гамаке. Индейцы рассказывают, что в те времена обезьяна ехала как-то в лодке вместе с морской свинкой и вдруг видит, что та жадно грызет маис на дне лодки.

Обезьяна ей говорит:

– Свинка, а свинка, ты так не делай, а то, пожалуй, прогрызешь дерево, лодку зальет, и тогда тебе уж несдобровать: тебе ведь придется броситься в воду, и зубастые рыбы дорадо обязательно тебя сожрут.

Но морская свинка не обратила внимания и продолжала грызть. В конце концов она прогрызла дно лодки, и лодку сначала залило водой, а потом и вовсе перевернуло. Свинка поплыла, поплыла, но рыбы окружили ее и стали щипать, вырывая куски мяса. Так они ее и съели. Но обезьяна плавала ловко, и когда рыбы ее окружили, она схватила одну из них за голову, засунула руку ей в жабры и так вытащила на берег.

И обезьяна пошла бродить по лесу, неся издыхающую рыбину за жабры, и бродила так, покуда ей не повстречался ягуар.

– Здравствуй, подружка, – сказал ягуар, – ты, верно, поймала эту рыбу для того, чтобы нам с тобой было что поесть?

Обезьяна отвечала:

– Правильно, дружок, я поймала эту рыбу для того, чтобы нам с тобой было что поесть.

Тогда ягуар сказал:

– Это хорошо, что ты поймала рыбу, но где мы возьмем огня, чтобы ее сварить?

Обезьяна показала на солнце, которое садилось за лесом, и сказала:

– Да вон он, огонь. Ты, дружок, сбегай за ним, чтоб мы могли поджарить рыбу.

Солнце в это мгновенье раскинуло над самым краем леса свой огненный зонт.

Ягуар сказал:

– Да где же огонь? Не вижу.

А обезьяна в ответ:

– Погляди, вон он горит, разве не видишь, какой красный! Сходи за ним.

Ягуар пошел и шел долго, долго, далеко, далеко, но чем дальше он шел, тем дальше казалось солнце. И он вернулся назад и сказал обезьяне:

– Подружка, я не нашел огня.

Но обезьяна отвечала:

– Да ты взгляни, как он горит и сверкает! Беги, беги снова и постарайся на этот раз дойти до того места, где горит огонь. А то как же мы поджарим рыбу? Беги же, беги скорее.

И ягуар снова отправился искать огонь. Когда он отошел уже совсем далеко, обезьяна сломала два сучка, потерла их один о другой и добыла свет и пламя.

И она зажгла сухие ветки, и изжарила на костре рыбу, и съела. Потом положила рыбьи кости у потухшего костра и взобралась на дерево. Там она и уселась в ожидании ягуара. Ягуар пришел и сразу направился туда, где только что обезьяна жгла костер. Всё осмотрел внимательно и понял, что его обманули. И сказал:

– Вы посмотрите, что сделала эта мерзавка! Вот мерзавка-то, посмотрите! Ну, теперь я пущу в ход зубы! Я ее убью! Куда запропастилась эта негодяйка?

С этими словами он съел рыбьи кости и потом стал искать следов обезьяны, но никаких следов не обнаружил.

Тут обезьяна присвистнула на дереве. Ягуар поглядел туда-сюда – обезьяны нет. Тут она опять присвистнула. Тогда ягуар взглянул вверх, увидал, что обезьяна сидит на дереве, и сказал:

– Подружка, слезай.

Но обезьяна не хотела слезать.

Тогда ягуар рассердился:

– Я ж тебе говорю, подружка, чтоб ты слезала!

Но обезьяна не слезла и говорит:

– Я не слезу, а то ты меня убьешь.

– Нет, не убью.

Но обезьяна все-таки не слезла. Тогда ягуар обратился к ветру и попросил, его помочь. Ветер налетел с такой силой, что дерево стало качаться из стороны в сторону, и обезьяна, не в силах удержаться на ветке, закричала:

– Ай, ай, ай! Дружок, я срываюсь, руки не держат. Помоги, дружок, а то руки не держат!

И правда, сначала левая рука обезьяны, а потом и обе ноги соскользнули с ветки, так что обезьяна теперь висела только на правой руке. И она закричала:

– Дружок, открой рот, сейчас сорвусь.

Ветер так тряс дерево, что обезьяну в конце концов оставили силы и она выпустила ветку. И, уже летя вниз, успела крикнуть ягуару:

– Дружок, открой скорее рот, падаю!

Ягуар разинул пасть, и обезьяна влетела туда и мигом скользнула прямо в живот своего дружка, покуда тот напрасно облизывался, стараясь почувствовать ну хоть какой-нибудь обезьяний привкус. И ягуар поплелся по лесу отяжелевший, с обезьяной в животе, мрачно урча. Но дела его становились всё хуже и хуже, потому что обезьяна у него в животе была живехонька и всё время ерзала и разгуливала там взад-вперед.

Тогда ягуар сказал:

– Подружка, ты бы поменьше толкалась и потише ходила, а? Потише, говорю, не юли!

Куда там: обезьяна сняла каменный нож, который носила на веревке, обвязанной вокруг шеи, и стала ковырять ягуару живот изнутри. Ковыряла, ковыряла, так что в конце концов распорола совсем. Ягуар упал и стал подыхать, а обезьяна преспокойно выбралась на свет. Когда ягуар уж кончился, она содрала с него шкуру и разрезала на полосы и завязала их вокруг головы для украшения. И отправилась на охоту.

Попался навстречу обезьяне другой ягуар, пристально так на нее посмотрел и говорит:

– Гадкая обезьяна, я сейчас тебя убью!

Но обезьяна гордо выкрикнула:

– Ах, вот как? Ну убей, попробуй. Тут один ягуар тоже хотел меня убить, и видишь, что с ним стало!

И она указала на свою голову, на которой как трофей красовался тюрбан из ягуаровой шкуры. Ягуар задрожал и не только не напал на обезьяну, а, напротив, убежал со всех ног.

Перевод И. Тыняновой
Каипора

Один человек больше всего на свете любил охоту. С рассвета до заката пропадал он в лесу, в самых глухих уголках, сплетая из жердей ловушки для птиц, роя волчьи ямы, расставляя западни и капканы.

И вот как-то раз, когда он, взобравшись на самую верхушку дерева, подстерегал дичь, из чащи выскочило стадо кабанов. Охотник прицелился и метким выстрелом уложил сразу троих. Но в ту минуту, когда он, в восторге от своей удачи, стал слезать с дерева, издали послышался громкий свист. Охотник вздрогнул и замер на своем настиле из веток, испуганно вглядываясь в темную лесную глубину… Да, сомнений быть не могло: то приближался Каипора, главный леший окрестных лесов, – видно, желал взглянуть хозяйским глазом на свое кабанье стадо…

Всё ближе и ближе слышался свист, и уже не только свист, а еще и топот копыт и треск валежника. И вот наконец, чаща раздвинулась, и охотник увидел Каипору. Он был маленький, жилистый, черный как черт, мохнатый как обезьяна, и ехал верхом на тощем черном кабане. В правой руке он держал длинную железную рогатину, а левая рука его и вовсе не была видна, как, впрочем, и весь левый бок – виден он был только наполовину, словно другая его половина растаяла в сонном, жарком, сыром воздухе леса. Вонзая острые пятки в бока поджарого кабана, он скакал по своей вотчине с гиканьем и свистом, протыкая рогатиной воздух, поднимая такой шум, что хоть святых вон выноси, и выкрикивая гнусавым голосом охотничий клич;

– Эге-ге! Эге-ге! Эге-ге!

Наткнувшись на убитых кабанов, распростертых на земле, он стал с силой тыкать в них своей рогатиной, приговаривая:

– Вставайте, вставайте, бездельники! Не время спать!

И убитые кабаны вскочили как ни в чем не бывало и убежали, ворча. Только последний, самый большой кабан, никак не хотел вставать… Каипора пришел в бешенство: он тыкал непокорного с такой силой, колол с таким остервенением, что даже сломал один рог своей рогатины. Тут только большой кабан поднялся, словно нехотя, и, встряхнувшись, поскакал вслед за остальными. Каипора закричал ему вслед:

– Нежности какие! Ну погоди, я тебя проучу! Теперь из-за тебя придется завтра идти к кузнецу чинить рогатину!

И, пустив вскачь своего сухопарого кабана, Каипора умчался, оглашая чащу гнусавым криком:

– Эге-ге! Эге-ге! Эге-ге!

Долго еще сидел охотник на дереве. Когда ни крика, ни топота уже не было слышно и вокруг стояла полная тишина, он слез с дерева и не чуя под собою ног побежал домой.

На следующее утро, ранехонько, зашел он в гости к кузнецу. Ну, поговорили о том о сем, а тем временем солнце уже встало высоко на небе. Тут-то и постучался в двери кузницы невысокий кряжистый индеец в кожаной шляпе, нахлобученной на глаза. Вошел и говорит кузнецу:

– Добрый день, хозяин. Не можешь ли починить вот эту рогатину? Только поживей, а то я уж больно спешу…

– Эх, добрый человек, – отвечает кузнец, – поживей-то никак нельзя, потому как жар в горне раздувать некому. Мехи-то у меня с утра – как неживые.

А наш охотник как взглянул на индейца, так сразу признал в нем вчерашнего знакомого и подумал, что Каипора затем, верно, и переменил свое обличье, чтоб пойти к кузнецу чинить рогатину, которую сломал вчера о бока большого кабана. «Ну, погоди…» – подумал охотник и вскочил с места со словами:

– Я раздую горн, мастер.

– Нешто умеешь? – спросил кузнец.

– А попробую. Пожалуй, тут особой-то учености не требуется, – сказал охотник.

Кузнец разжег горн и велел охотнику взяться за мехи. Охотник приналег на мехи и стал раздувать, но только тихо так – р-раз-два-а; р-раз-два-а-три-и-и, – напевая в такт песенку:

 
Кто бродит по лесу,
Насмотрится чуда…
 

Индеец глядел-глядел, а потом подошел, оттолкнул охотника, да и говорит:

– Пусти-ка, ты не умеешь! Дай-ка я!

И как нажмет на мехи, да и пошел быстро-быстро: раз-два-три; раз-два-три… А сам напевает:

 
Кто бродит по лесу,
Насмотрится чуда…
…Насмотрится чуда,
Но только об этом
Ни слова покуда!..
 

Тут наш охотник стал пятиться к двери, выскользнул тихонько на улицу, да и давай бог ноги! С тех пор он никогда уже не убивал кабанов и, если что в лесу увидит, то уж держит язык за зубами.

Перевод И. Тыняновой
Люди, искавшие завтрашний день

Один человек отправился как-то по своим делам. Путь был не близкий, и сумерки сгустились внезапно. Заметив домик у дороги, путник пошел на огонек, постучался и попросил ночлега. Его впустили, накормили и всячески обласкали. Но сразу же после ужина вся семья засуетилась и стала собираться куда-то.

Видя эти поспешные сборы, гость спросил:

– Куда это вы все так поздно?

Ему ответили:

– Мы идем искать день.

Гость изумился и, не найдя, что сказать, во все глаза смотрел на хозяев.

Когда сборы были наконец окончены, вся семья схватила пустые мешки и опрометью бросилась вон из дому: впереди – папаша, за ним – мамаша, за нею – детки, за ними – тети и дяди. Так что дом в одну секунду опустел. Гость подумал, подумал и побежал вдогонку.

Бежали, бежали, пока не начало светать. А как взошла заря, туго перевязали мешки и повернули назад. Когда пришли домой, уже совсем рассвело. Тут же развязали мешки и стали их вытряхивать посреди двора…

Гость, которого разбирало любопытство, не выдержал и спросил, что ж такое они принесли в мешках.

– Мы принесли день, – ответили ему, – мы ведь говорили, что идем искать день!

Гость покачал головой, поспешно распростился и отправился в дорогу. На обратном пути он опять зашел в этот дом и принес хозяевам петуха. И сказал:

– Я принес эту птицу для того, чтоб вам не надо было каждую ночь ходить искать день. Она будет приносить день прямо в дом, и вам не придется так уставать. Вот что: вы ее устройте на ночь где-нибудь повыше. Как она пропоет в первый раз – значит, день еще далеко. Как пропоет во второй – значит, день близко. Как пропоет в третий – значит, день уже тут, на дворе. Эта птица называется петух.

Вся семья долго дивилась на петуха… Потом гость спустил его на землю, и петушок сразу же вытянулся в струнку, встряхнулся и пропел: «Кукареку!»

Вся семья сильно перепугалась, услышав такую песню, и никто не решался подойти к петушку…

Но хозяин дома все же очень остался доволен подарком и, потирая руки, сказал жене:

– Ну вот, жена, теперь уж нам не придется ходить так далёко и носить день в мешке!

Гость, видя, что всё устраивается к лучшему, распрощался и пошел своей дорогой. Но когда он был уже довольно далеко, хозяйка вдруг вспомнила:

– Ох, ох, ох, муженек! А мы и не спросили: чего она ест, птица-то!

Хозяин тут же побежал догонять путника. И как только завидел его, так и стал кричать на бегу:

– Приятель! Эй, приятель! Э-эх ты, как спешишь-то! Остановись, обожди немножко!

И так уж он надрывал глотку, что путник услышал и остановился, поджидая бегуна. Поравнявшись с ним, хозяин спросил:

– Послушай-ка, приятель, не откажи, растолкуй, пожалуйста, чего она ест, птица-то?!

Путешественник, которому это порядком надоело, отвечал с досадой:

– Да всё ест…

Хозяин, не вымолвив ни слова, круто повернулся и побежал домой. Прибежал измученный и вконец перепуганный. И еще с порога закричал жене:

– Ой, горе-то какое, жена! Помилуй нас бог! Он говорит, что эта птица ест всё! Что ж теперь будет? Она ж нас всех съест!!

Жена в ужасе всплеснула руками и завопила:

– Ох, муженек, давай ее скорее прикончим, пока она нас не съела! – …Тут вся семья схватила палки и дружно набросилась на бедного петушка…

С тех пор в домике у дороги каждую ночь – суета: все собираются в путь – искать завтрашний день, чтоб принести его домой в мешках.

Перевод И. Тыняновой
Царица Ягуаров

Одна молодая женщина была, рассказывают, так бедна, что ей просто нечем было кормить своего сыночка. И вот как-то раз взяла она его за руку и ушла из дому куда глаза глядят – все равно пропадать. Да не пошла по дороге, а свернула вбок, по глухой тропиночке, что вела прямо к лесу.

Шла она, шла и уже ног под собой не чуяла от усталости, как вдруг попался ей навстречу старик и говорит:

– Ах, доченька! Куда ты идешь? Эта тропинка приведет тебя в ягуаровы владения, к самой Царице Пятнистой!

– Ах, дедушка, да что ж мне делать? Нет у меня дороги; все равно пропаду я в этих чащобах, так уж лучше пойду, куда бог поведет…

И она рассказала ему про свою беду.

– Вот что, – сказал старик, – как придешь на поляну ягуаров, так увидишь большущий дом, а на пороге – огромную ягуариху. Это и есть сама Царица. Поклонись ей пониже и скажи, что пришла просить ее быть крестной матерью твоего сыночка.

Женщина распростилась со стариком, от всего сердца поблагодарив за совет, и продолжала свой путь. Шла она, шла, пока не вышла на широкую поляну, посреди которой стоял огромный домище, а вокруг сидела целая банда ягуаров. На пороге разлеглась великанша-ягуариха и лизала себе лапы. Женщина приблизилась, ведя за руку ребенка, и, соблюдая всяческую осторожность, сказала:

– Здравствуйте, сеньора. Я пришла просить вас быть крестной матерью моего сына.

Царица Пятнистая не отвечала ни полсловечка и только хмуро глядела на женщину и на ребенка. И все ягуары сидели вокруг дома тихо, не шелохнувшись, и тоже глядели. Наконец Пятнистая сказала, что ладно, она согласна. Схватила ребенка и ласково хлопнула его раза три по спине, да так, что от этой ласки бедный малыш упал и покатился кубарем по траве. Потом отдала ребенка матери и велела ей войти в дом. Молодая женщина повиновалась и молча встала в углу комнаты, не выпуская руки сына.

Прошло, казалось, довольно много времени, прежде чем Царица Ягуаров появилась, снова и спросила гостью, не хочет ли она есть. Женщина отвечала:

– О, если вы дадите мне еды, то я поем, спасибо.

Царица распорядилась, чтоб подали еду, и женщине принесли кусочек жареного мяса – жесткий-жесткий, сухой-сухой – и горстку маниоковой муки. Гостья разделила эту скудную трапезу с сыном и, посадив его к себе на колени, осталась тихо сидеть в своем углу. А ягуары словно бы ее не замечали и занимались каждый своим делом: одни входили, другие выходили, одни таскали воду, другие рубили дрова, одни разжигали огонь, другие готовили обед.

Когда настал вечер, Пятнистая дала женщине маленькую охапку соломы, чтоб та постлала постель себе и сыну. Ранехонько поутру молодая гостья встала, прибрала весь дом, подмела двор и разожгла огонь в очаге. Когда ягуары проснулись, то всё уже было в порядке и им оставалось только положить пищу в котел и поставить на огонь.

Царица снова дала женщине кусочек жесткого мяса и щепотку маниоковой муки – на завтрак матери и сыну. И сказала:

– Кума, поживи еще несколько дней с нами, а там и окрестим мальчика.

Женщина сказала, что согласна, и замолкла. Вообще в доме ягуаров она говорила только тогда, когда Пятнистая ее о чем-нибудь спрашивала. И она осталась на время в ягуаровых владениях и каждый день вставала с рассветом, прибирала весь дом, мела двор и разжигала огонь в очаге.

Наконец мальчика окрестили. Тогда женщина сказала Царице Ягуаров:

– Сеньора, я прошу вашего позволения уйти отсюда завтра поутру.

На завтра Пятнистая велела седлать лошадь и привязать к седлу две корзины, которые доверху наполнила деньгами, платьем и бельем для крестника. А еще подарила женщине рог, сказав, что, может быть, по дороге он ей пригодится. Гостья попрощалась чин чином и с хозяйкой и со всеми ягуарами, поблагодарила за приют и, взяв сына на руки, села верхом и уехала, тихонько дергая лошадь за уздечку.

Как только большая поляна осталась позади и высокие деревья сомкнулись за спиной у всадницы, из чащи вышел давешний старик и сказал:

– Дочка, теперь ягуары встретят тебя на дороге, чтоб убить, но ты не пугайся и следуй своим путем. Я научу тебя, что надо делать.

И он научил ее, что надо делать, а на прощанье добавил:

– Если ты послушаешься моего совета, ягуары не тронут тебя и отпустят с миром. Все, кто когда-либо бывал в ягуаровом доме, были съедены на обратном пути, потому что не знали того, чему я только что научил тебя.

Молодая женщина поблагодарила и отправилась дальше. Она была уже довольно далеко, когда Пятнистая нагнала ее и, забежав вместе с другими ягуарами вперед, чтоб отрезать ей путь, крикнула откуда-то из-за кустов:

– Кума! Эй, кума!..

Женщина ответила, как обучил ее старик:

– Какое у тебя ко мне дело, Царица Ягуаров?

Ягуариха спросила:

– Когда ты придешь домой и твой отец и твоя мать спросят: кто приютил тебя и кто позаботился о тебе, какой ты дашь ответ?

 
Женщина запела:
Коль спросят отец и мать,
Так я должна сказать:
Кто приютил меня?
Кто окрестил сынка?
Те, что едят коня,
Те, что едят быка…
 

Пятнистая осталась очень довольна и крикнула:

– Молодец, кума! Труби в рог!

Женщина затрубила в рог и запела:

 
Передо мной не закрыли дверей
Те, что едят зверей,
Те, что едят людей…
Лошадь с корзинами дали мне в дар,
Не тронул меня ни один ягуар…
 

И женщина помчалась вперед быстро-быстро, будто на крыльях летела. Пятнистая со своими родичами, еле поспевая за ней, снова забежала вперед, чтоб отрезать ей путь, и во второй раз окликнула ее и спросила, кто ее приютил. Женщина ответила так же, как в первый раз. Тогда Пятнистая повернула назад, а за нею – родичи. И женщина спокойно продолжала свой путь.

Она пришла домой довольная и счастливая и рассказала родным всё, что с нею произошло. На деньги, подаренные Царицей Ягуаров крестнику, построили красивый просторный дом, куда переехала вся семья. Мальчика отдали учиться, и все зажили спокойно.

Но соседка, видя, как целая семья разбогатела в мгновенье ока, стала терзаться черной завистью и не давала проходу приятельнице, приставая к ней с расспросами: что да как. И так она приставала, так приставала, что в конце концов молодая женщина не выдержала и рассказала ей всё как было.

Соседка сразу же схватила своего маленького сына и ушла искать Царицу Ягуаров, обещая, что обязательно вернется богатой. Но она была капризна и заносчива и, очутившись в ягуаровых владениях, повела себя совсем не так, как ее учили. Дом прибирать не стала, пол подмести забыла, огонь разжечь поленилась. Когда ей дали завтрак, заявила, что это на один зуб, что она не курица, чтоб крошки клевать; что мясо как дерево, а маниоковая мука отсырела. Когда ей дали охапку соломы, чтоб постелить на ночь, она и совсем раскричалась:

– Что, я собака, что ли, чтоб спать на полу, на соломенной подстилке?!

Целый день она издевалась и насмехалась над ягуарами:

– Чудеса! Да где ж это, видано, чтоб ягуары дрова рубили?.. Да ну их совсем! Никогда не видала, чтоб ягуары носили на голове кувшины с водой!.. Чудеса, да и только! Никогда не видала, чтоб ягуары подметали пол… Вот чудаки!..

И всё в том же духе.

Так прошло несколько дней. Едва успели окрестить ребенка, а мать уже сгребла его в охапку и объявила, что уходит. Царица Ягуаров дала ей лошадь, две корзины с платьем и с деньгами и рог. Женщина вскочила в седло, бросила сына позади себя на круп лошади, рванула уздечку и умчалась, не простившись и ни разу не повернув головы в сторону ягуаров.

Когда она была уже довольно далеко, Пятнистая забежала вперед и окликнула ее:

– Кума!.. Эй, кума!..

Женщина отвечала:

– Ну чего тебе? Пристала, как клещ!.. Убирайся!

Пятнистая крикнула:

– Когда ты придешь домой, кума, и твой отец и твоя мать спросят, кто же тебя приютил и кто накормил тебя, как ты ответишь?

Женщина расхохоталась:

– Знаешь что? Ступай-ка отсюда в большие пески, где жили первые рыбаки и где был убит первый кит!.. Как я отвечу?! Святая Мария!

Пятнистая со своими родичами второй раз догнала женщину и задала ей тот же вопрос. Но женщина отвечала в том же духе, что и раньше. Тогда все ягуары вышли из-за деревьев и убили женщину и ребенка и, положив их тела на круп лошади, вернулись домой. Там, на большой поляне, они разожгли огромный костер, изжарили свою добычу и съели, облизываясь.

Перевод И. Тыняновой

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю