Текст книги "Техника и вооружение 2006 12"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Серийное производство

Во время серийного производства в конструкцию танка постоянно вносились изменения, направленные на улучшение его боевых и эксплуатационных характеристик. В 1953 г. была повышена бронестойкость корпуса. С мая 1954 г. личным оружием экипажа вместо пистолета-пулемета ППШ стал автомат АК. В ноябре 1955 г. установили модернизированную пушку Д-56ТМ с двухкамерным дульным тормозом и эжекционной очисткой ствола. В 1956 г. в боекомплекте появился кумулятивный выстрел, для чего была разработана новая боеукладка. Для обеспечения угла склонения орудия -4° при стрельбе назад и подготовки корпуса под установку стабилизированной пушки высоту корпуса в районе подбашенного листа увеличили на 60 мм (в июле 1957 г.), еще раз повысили бронестойкость корпуса. С 1957 г. была введена устоновка термоконденсационной дымовой аппаратуры ТДА, заменены радиостанция с 10РТ на Р-113 и ТПУ с ТПУ-47 на Р-120, внесены другие изменения.

В 1957 г. была установлена третья фара ФГ-10 на корпусе симметрично штатной фаре. Это сделали для обеспечения работы с прибором ночного видения водителя. В июне 1957 г. поручень на башне передвинули вверх на 150 мм. С августа 1957 г. появились продольные ребра жесткости на днище танка. В январе 1958 г. с целью увеличения запаса топлива были внедрены крепления для двух дополнительных топливных баков на крыше корпуса. Эти баки емкостью по 90 л заимствовали с Т-34-85. Они не были включены в общую топливную систему и использовались для перевозки дополнительного горючего. Тогда же, в январе 1958 г., на передней части бортов смонтировали крюки для буксировки танка на плаву. Они были идентичны крюкам на лобовом листе и на задних бортовых, но продолжалось это недолго. Выяснилось, что с таким расположением крюков (а они были установлены с небольшим наклоном) машина при буксировке зарывается носом в воду. Поэтому с 1961 г. применяли небольшие облегченные крюки, расположенные горизонтально. В январе 1958 г. для ориентирования на плаву на танки и БТР стал устанавливаться гирополукомпас ГПК-48.

В 1958 г. появилась модификация ПТ-76Б, ставшая результатом глубокой модернизации танка ПТ-76. На машине установили модернизированную пушку Д-56ТС, оснащенную двухплоскостным стабилизатором «Заря». Стабилизатор снабжен гироскопическими задающими устройствами, имеет зависимую линию прицеливания, электрогидравлический привод по вертикали и электропривод по горизонтали, обеспечивает точность стабилизации по вертикали – 1 т. д., по горизонтали – 1,5 т. д., скорости наведения по вертикали – от 0,05 до 6° в секунду, по горизонтали – отО, 1 до 20° в секунду, диапазон углов стабилизированного наведения по вертикали-от -4 до + 30°, по горизонтали – 360°.

В связи с требованиями действия в условиях применения ядерного оружия танк оснастили фильтровентиляционной установкой (ФВУ) и системой противоатомной защиты (ПАЗ). Защита от поражающих факторов ядерного оружия осуществляется за счет герметизации обитаемого пространства танка и создания в нем небольшого избыточного давления. Герметизация обеспечивается как постоянными, так и автоматически включаемыми уплотнениями. Избыточное давление, препятствующее затеканию внутрь танка радиоактивной пыли, создается нагнетателем, установленным в правом углу боевого отделения на подбашенном листе корпуса танка. Нагнетаемый внутрь танка наружный воздух проходит инерционную очистку, отсепарированные частицы пыли выбрасываются наружу. Для измерения мощности доз гамма-излучений внутри и снаружи танка в отделении управления установлен рентгенометр ДП-ЗБ.

Для обеспечения положительного энергобаланса с учетом появления в танке стабилизатора вооружения и других энергоемких потребителей на танковый двигатель установлен более мощный (6,5 кВт) генератор.

Весной 1959 г. фары ФГ-10 и ФГ-26 заменили фарами серии ФГ-100. Внешне они практически не отличались, но обладали повышенной прочностью. Всего были смонтированы три фары: ФГ-102 со СМУ (слева), ФГ-100 с ИК-фильтром (справа) и ФГ-101 белого света (на башне на поворотном кронштейне). Машина в данном виде выпускалась относительно недолго, с 1957 по 1962 г.

С октября 1962 г. для улучшения водоходных качеств танка были введены корпуса увеличенного водоизмещения. Высота корпуса увеличилась на 70 мм, а наклон нижнего лобового листа уменьшился с 45 до 35°. Это, кстати, вносит путаницу для многих исследователей нашего танкостроения, поскольку в некоторых официальных изданиях говорилось, что высота корпуса ПТ-76 была увеличена на 130 мм (все правильно, но в два приема за 5 лет).

Во время эксплуатации модернизировались и ранее выпущенные машины. При капитальном ремонте на танках ранних выпусков орудия заменялись на более современные Д-56ТМ. С 1967 г. вместо пулеметов СГМТ устанавливались ПКТ. Водители получали приборы ночного видения ТВН-2Б, фары ФГ-100 и ФГ-102 заменялись на ФГ-125 и ФГ-126 В 1960-е гг. радиостанции Р-113 уступили место Р-123, а ТПУ Р-120 – Р-124. Во время капитального ремонта ходовой части опорные катки на старых машинах меняли на новые катки с выштамповками. В итоге ПТ-76 ранних серий после капитального ремонта было очень трудно отличить от танков поздних выпусков.

Производство ПТ-76 и ПТ-76Б продолжалось с 1952 по 1969 г. При этом было выпущено 4172 танка, 941 из которых пошел на экспорт. ПТ-76 до сих пор состоит на вооружении, хотя точных данных о количестве машин в армии нет.

За 20 лет на базе этих танков и бронетранспортеров был создан целый ряд машин различного назначения (только в КБ ЛКЗ восемь образцов), в том числе БТР-50М, «Пингвин», ТСМ, СПУ-Л, «объект210», «объект 211», «объект 280», «объект 76» и др.

Общая схема стабилизатора, установленного на танке ПТ-76Б.

Размещение приборов и узлов стабилизатора танка ПТ-76Б:

1 – пульт управления ПУ; 2 – механизм поворота башни МБ; 3 – исполнительный двигатель ИД; 4 – гироблок ГБ; 5 – подъемный механизм пушки МП, 6 – рычаг переключения подъемного механизма; 7 – исполнительный цилиндр ЦИ; 8 – дополнительный бак БП; 9-вторая распределительная коробка Kj; 10 – гидроусилитель ГУ; 11 – прибор автоблокировки ПА; 12 – первая распределительная коробка К, 13 – электромашинный усилитель ЭМУ; 14 – преобразователь П.

В армии танк пользовался большой популярностью. ПТ-76, кроме того что зарекомендовал себя очень надежной и маневренной машиной, был, к тому же, достаточно легким и компактным. Эти преимущества обусловили очень широкое использование ПТ-76 в Сухопутных войсках и в морской пехоте. Сведения о точном количестве боевой техники в армии всегда являлись закрытыми. Поэтому можно привести лишь некоторые открытые цифры. По договору о сокращении обычных вооружений на ноябрь 1990 г. в европейской части СССР находилось 602 ПТ-76. Танк до сих пор находится на вооружении (в настоящее время Внутренних войск МВД РФ) и принимал участие в Чеченском конфликте.

Тактико-технические характеристики

	ПТ-76	ПТ-76Б
Год принятия на вооружение	1952	1962
	CT3	ВгТЗ
Годы выпуска	1952–1963	1958–1973
Масса, т	14.0+2%	14.4+2%
Экипаж, чел	3	3
Удельное давление на грунт, кг/см²	0.47	0.48
Вооружение
пушка	1x7,62 мм Д-56Т	1х76.2-мм Д-56ТС
спаренный пулемет	1x7.62 мм СГМТ	1x7.62 мм СГМТ
автомат	1х7.62-мм АК-47	1x7.62 мм АК-47
Боекомплект
76.2-мм снарядов	40	40
7.62-мм патронов для пулемета	1000	1000
7.62-мм патронов для автомата	300	300
ручных фанат Ф-1	15	15
Двигатель	Многотопливный Дизель В-6
мощность, л.с	240 при 1800 об/мин
удельная мощность, л.с./т	17.1	16.9
Скорость, км/ч
максимальная на пятой передаче	44	44
средняя по шоссе	30-35	30—35
средняя по проселку	20-25	20-25
на плаву	10.2	10.2
задним ходом	3—5	3-5
Запас хода, км:
по шоссе	370	510
по фунтовой дороге	270-320	410—480
на плаву	120	180
Запас топлива во внутренних баках, л	250	380
Запас топлива во внешних баках, л		190
Преодолеваемые препятствия:
максимальный уклон	38*	38*
максимальный крен	11°	11°
стенка.м	1.1	1.1
ров, м	2.8	2.8

ПТ-76Б позднего выпуска.

Хорошо виден высокий борт корпуса (его высота увеличена на 130 мм). Август 1965 г. Фото РГАКФД.

ПТ-76Б морской пехоты, на нем смонтирована штанга с ходовыми огнями, но не установлена воздухоприемная труба. Машина выпуска после 1 октября 1962 г., однако дополнительные баки еще цилиндрические, емкостью 90 л. Фото с вертолета. 1969 г. Фотохроника ТАСС, i

ПТ-76Б из состава 61 – й обрмп СФ.

Танки выпуска после декабря 1964 г.

На машинах установлены фары серии ФГ-125.

Справа: ПТ-76Б из состава 61-й обрмп СФ (фото из архива 61 – й обрмп СФ, предоставлены В. Щербаковым).

Плавающие танки ПТ-76Б и бронетранспортеры БТР-60ПБ в Анголе. 61-я обрмп СФ.

Некоторое количество ПТ-76Б приняло участие в Чеченском конфликте.

ПТ-76Б 6 обрмп СФ на учениях, 1986 г.

Легкий плавающий танк ПТ-76Б (1960 г.) Схемы.

Чертеж А Кощавцева

Чертежи танка воссозданы иа основе сохранившейся конструкторской документации и обмеров двух машин: № 101ЛОО! РБ, находящейся в Центральном музее Вооруженных Сил. и № 6Л001РБ из Музея бронетанкового вооружения и техники в Кубинке. ПТ-76 Б из ЦМВС не совсем каноничен, поскольку в 1975 г. прошел капитальный ремонт Фары серии ФГ-100 заменены на ФГ-125, которые в серийное производство были введены только с декабря 1964 г Кроме того, для унификации в 1963 г. 90-литровые цилиндрические топливные баки уступили место 95-литровым плоским бакам для антифриза отТ-54. На ПТ-76Б в ЦМВС крепления для старых баков срезаны и приварены для новых. Поэтому на чертежах воспроизведен внешний вид машины максимально приближенно к тому, как это было на момент выхода из ворот завода в 1960 г.

Танк укомплектован всем возимыми ЗИПом, согласно комплектовочной ведомости 740Б-КВ. Заметим, что с возимым ЗИПом было много проблем Например, кирку-мотыгу практически невозможно найти на фотографиях, хотя крепление под нее присутствует Иногда она встречается на машинах Народной Армии ГДР и Войска Польского. Шприц-пресс, установленный сзади по левому борту, тоже возили с собой далеко не всегда Нечасто укладывали и укрывочный брезент на башню. Тросы на танках располагались также по-разному Первоначально они цеплялись передними коушами за крюки на лобовом листе и укладывались на специальных крючках вдоль бортов. Но с января 1960 г. для увеличения дифферента на плаву в сторону кормы тросы перевесили На чертежах и показан этот последний вариант.

История с «Пуэбло»

(возвращаясь к напечатанному)

От редакции: история с американским разведывательным кораблем «Пуэбло», захваченным в территориальных водах Северной Кореи, о которой рассказывалось в ноябрьском номере нашего журнала (статья «От «Сонаты» к «Сиреням» проф. Ю.Н. Ерофеева из цикла «Шаг за шагом»), вызвала живой интерес читателей. Сейчас у нас имеется возможность привести дополнительные сведения о работе специалистов «сто восьмого» по изучению разведывательной аппаратуры корабля «Пуэбло». Предоставляем слово Юрию Николаевичу Ерофееву.

Как уже отмечалось, «Пуэбло» был интернирован 23 января 1968 г., а уже в начале феврали специалисты «его восьмого» Ю.Н. Мажоров и И.Л. Есиков прибыли в Северную Корею. «Сообщение о гибели Юрия Гагарина я слушал по радио, уже находясь в Северной Корее», – вспоминает Ю.Н. Мажоров.

В составе аппаратуры радиотехнической разведки, находившейся на борту «Пуэбло», был и пеленгатор метрового диапазона, работавший на волнах начиная с 0,6 м. В него уже заглядывал специалист другою ведомства. Осматривая «внутренности» пеленгатора, он заметил там пластину коричневатого цвета, ферритовую, наверное, и доложил своему руководству, что в составе имевшейся иа корабле аппаратуры есть и какой-то ферритовый пеленгатор. Таких в пашей стране еще не делали, и надо срочно начать их разработку. Его руководитель обратился с письмом в «сто восьмой»: целесообразно, мол, начать разработку таких «ферритовых» пеленгаторов.

IO.Н. Мажоров изучил эту коричневатую пластину повнимательнее. Она находилась в антенном устройстве пеленгатора. Снаружи антенное устройство имело радиопрозрачный обтекатель, а коричневатая пластина представляла собой просто дополнительный «чехол», закреплявший проволочную рамку. Рамка была сделана из белого металла (видимо, посеребренной меди), провод имел небольшую толщину, и пластмассовый «чехол» придавал конструкции механическую прочность и жесткость. Ю.Н. Мажоров написал отчетно рассмотрению этой конструкции, в котором прямо указывал, ч то никакого «феррита» в антенном устройстве нет, обычная рамочная антенна при своеобразном конструкторском решении. Изобразил принципиальную схему пеленгатора в целом – рамочную антенну, приемное устройство, выполненное на лампах и находящееся в кабине. То есть самый обычный пеленгатор с антенной рамочного типа. А через много лет сотрудник, который знакомился с пеленгатором первым и информировал свое руководство (он к тому времени стал уже генералом), при шалея, что он тогда ошибался, приняв «чехол» за феррит.

Профессор Валентин Иванович Сушкевич (1907–1974), в те годы – начальник отдела СВЧ-техники, среди награжденных сотрудников «сто восьмого» (на фото – второй слева. По левую руку от него – лауреат Государственной премии СССР Е.Е. Фридберг).

В числе блоков с корабля «Пуэбло» оказался и еще один, стоявший среди других. К нему вели только два провода, вернее, он имел только две входные клеммы. Никаких других внешних связей. Тумблер включения на передней панели. IO.I I. Мажоров догадывался, какие функции мог выполнять этот блок. Вдвоем с И.Л. Есиковым они отнесли его в дальнее помещение: Ю Н. Мажоров решил изморить сопротивление между входными клеммами с помощью «Герца». Этот измерительный прибор имеет внутри батарейку, создающую ток в цепи измерения сопротивления. Рассчитывали, правда, на то, ч то сила этого тока будет невелика. Обменялись взглядами с И.А. Есиковым: сопротивление оказалось значительным, можно вести дальнейшее исследование. «Так что, Игорь Александрович, будем вскрывать?»

Осторожно сняли кожух блока. Под ним – круг молочно-желтого цвета. Толуол. Килограмма три. То есть это был блок ликвидации разведывательной аппаратуры. Команда корабля не привела его в действие, тумблер на лицевой панели не включили – жизни– то свои тоже было жалко.

Попросили корейских военнослужащих вынести этот блок за пределы охраняемой территории и подорвать.

Из запомнившихся новинок были перестраиваемые Ж И Г – фильтры, фильтры на основе железо-натриевого граната. IO.I I. Мажоров взял с собой один экземпляр и, уже в «сто восьмом», попросил Валентина Ивановича Сушкевича воспроизвести его. Воспроизвели, измерили параметры и возможности перестройки. С того времени началось применение ЖИГ-фильтров в наших разработках.

Литература

Яковлев Ю.М. Генделев C.Ш. Монокристаллы ферритов в радиоэлектронике. – М Советское радио. 1975 г.

Шаг за шагом

Ю.Н. Ерофеев, д.т.н., профессор

Продолжение. Начало см. в «ТиВ» № 7–9,11/2000 г.

5. Победа в борьбе с «ХОКами»

Лауреат Государственной премии СССР, д.т.н., профессор Александр Алексеевич Зиничев (1923 г.р.).

После увольнения из «сто восьмого» работал ведущим научным сотрудником ВНИИРТ. В настоящее время, с 2002 г., на заслуженном отдыхе.

Есть звонки, которых ждут,

И не ждут которых

Говорилось в одном стихотворении, ходившем среди разработчиков аппаратуры радиоэлектронной борьбы и в целом отражавшем условия их работы. Звонок, о котором пойдет речь ниже, не сулил ничего хорошею. Александра Алексеевича Зиничева, начальника сектора «сто восьмого», вызывали в Оборонный отдел ЦК. Единица, самая крупная в институте, в 1970-е гг. еще называлась «сектором»; сектор А.А. Зиничева в те годы был весьма внушительным.

Обычно в ЦК вызывали директора института или главного инженера, другим собеседование в этом высшем партийном органе было, вроде, и «не по чину». Зиничев набрал директорский номер. Кабинет М.П. Емохопова, сооруженный в свое время еще для Г.М. Маленкова и не менявший с тех пор интерьер, как назло, был пуст. Главный инженер им тогда был Ю.Н. Мажоров (о нем уже рассказывалось в предыдущем номере «ТиВ»), по словам секретарши Екатерины Михайловны, находился в Главке. Попытка явиться в оборонный отдел за спиной начальства не удалась. Пришлось ехать одному.

Разговор начал инструктор оборонного отдела Кочетков, мужчина степенный, из моряков, а вскоре подошел и подключился к разговору заведующий оборонным отделом Иван Дмитриевич Сербин. Присутствие Сербина придавало разговору тревожный оттенок: сколько «голов полегло под карающим топором» этого ЦКовского куратора! Сербина не боялся разве что только С.Д. Кращин (1) директор одного из серийных заводов в провинции. Когда начальник 5-го ГУ министерства В.П. Липатов начинал отчитывать Кращина, наливаясь багровым гневом (другого тона он не признавал), тот отвечал ему: «Что ж, пойдем в ЦК, к Сербину. Там разберутся, кто нужнее и кто важнее…» За спиной Кращина стоял большой завод с гегемоном-пролетариатом и пятилетними планами производства.

Когда много лет спустя главным инженером «сто восьмого» после А.А. Зипичева назначили В.П. Заборова, С.Д. Кращин так прокомментировал это назначение: «Забор? Да какой там забор! Так, штакетничек…» Кращин имел собственное мнение обо всех – начиная от Сербина и кончая коллегами по работе.

«Крупнейший в ЦК высокопоставленный функционер Сербин,… человек грубый и злобный, как дьявол», – характеризовал его В.В. Решетников [2].

Впрочем, думаю, что в данном случае место сделало человека. Возглавляя оборонный отдел ЦК, приходилось быть начеку всегда…

С Зиничевым пошел разговор о возможности создания эффективных помех современным радиолокационным станциям комплексов управления ракетным оружием. Александр Алексеевич рассказывал о помехах каналу селекции целей – многократных ответных помехах, уводящих «по дальности» или «по скорости», доплеровских шумах, о помехах угломерному координатору радиолокатора – о выделении огибающей при коническом сканировании и о прицельной помехе на частоте огибающей, о «скользящей частоте сканирования» и о мерцающей помехе. Сербин с той же степенью эрудиции показывал, почему каждая помеха из этого набора может оказаться неэффективной. Зиничев перевел разговор на некоторые экзотические разновидности активных помех, вроде «двухчастотной», но Сербин резонно заметил, что все они пока «бумажные» и еще не ясно можно ли будет– организовать их на деле. Зиничев отвел глаза: не то ли самое говорил он недавно своим доморощенным энтузиастам?

«Вы, конечно, работаете Но как-то… нецеленаправленно. Нецеленанравленно! – повторил Сербии, подчеркивая точность найденного слова. – Вам ведь хорошо известны объекты подавления в районе боевых действий на Ближнем Востоке. Так неужели вы по найдете, что можно противопоставить им? Надеюсь, наш следующий разговор будет более продуктивен».

Пуск зенитной ракеты комплекса «Хок».

Еще бы не знать эти «объекты подавления»! Авиация быстро приспосабливается к меняющейся боевой обстановке. Ее командиры быстро раскусили опасность зенитных ракетных комплексов высотного действия. Там, на большой высоте, наа фоне контрастного пустынного неба, один на один с ракетой шансов уцелеть у самолета почти не остается. Летать стали на малых высотах надеясь ускользнуть от ока радиолокатора, затеряться на фоне отражений от возвышенностей, горных кряжей и прочих «местных предметов». Вот тут и появились у Израиля зенитные ракетные комплексы «Хок» американскою производства. Они одинаково эффективно сбивали как средневысотные, так и маловысотные цели. Диапазон высот целей – от 15 м до 18 км. Вероятность поражения цели ракетой – около 0,85-0,9. Если на пути самолета стоял еще один комплекс «Хок», вероятность уцелеть практически сводилась к нулю. Радиолокатор этого ЗРК с непрерывным излучением зондирующего сигнала обладал высокой помехозащищенностью не только из-за узкополосности следящих фильтров, что характерно для всех радиолокационных систем с непрерывным излучением, но и из-за специально организованной проверки сигнала на когерентность. Вот эти «Хоки» и были закуплены Израилем для защиты от авиации арабов.

Вернувшись в «сто восьмой», Зиничев, как положено, доложил о полученной «взбучке» Ю.Н. Мажорову. Задумались: что предложить? Когда попахивало «жареным», высшие государственные и военные чины обращались в «сто восьмой»: думайте! Сама постановка вопроса не была неожиданной. Но борьба радиолокационной и противорадиолокационной техники всегда идете переменным успехом, и на этом этапе возможностей подавить «Хок» просматривалось совсем немного. По пальцам перебирали все, что имело шансы на успех. Часто говорят: новое – эго хорошо забытое старое. Покопайтесь, мол, в старых архивах – и найдете все то, что нужно. На деле не совсем так. Хорошо забытое старое окажется в иных, не похожих на прежние, условиях, а это, если речь идет об аппаратуре, повлияет и на ее возможности, и на условия функционирования. Вот и в данной ситуации в борьбе с «Хоками» первоначальным объектом подавления надо было считать, головку самонаведения ракеты – миниатюрный радиолокатор, расположенный в ее головной части. Ракеты «Хока» имели малый поперечник, в них нельзя разместить антенну с большой апертурой, следовательно, надо ожидать, что апертура антенны невелика, а у антенны с малой апертурой обычно бывает повышенный уровень боковых лепестков, по которым тоже возможен прием. А что если…

Когда на следующее утро Зиничев и Мажоров сверили свои предложения, они расхохотались: совпадение было полным, будто в двух блокнотах чертил один человек. «Нового» в «хорошо забытом старом» хватало на полновесное изобретение.

В пожарном порядке начали проверять задуманное. Из имевшихся в наличии СВЧ-блоков, благо их в «его восьмом» хватало, составили действующий макет помеховой аппаратуры. Достали головку самонаведения. «Хоковской» не было, пришлось работать по отечественному аналогу, но на данном этапе, при проверке эффекта воздействия, он годился. Первые же опыты доказали: все идет, как задумано, помеха действует!

Теперь требовалось срочно готовить экспериментальные образцы, их надо было делать с таким условием: боевое применение этих образцов в данной обстановке полностью не исключалось. Неожиданно заупрямилась заказывающая служба ВВС: мол, на ближайшую перспективу все занято, расписано, свободных денег нет. Вероятнее всего, представители ВВС просто не верили в успех. А если успеха не будет?

Выручили «сухопутчики»: если сможете спроектировать автомобильный вариант, затраты осилим. Начинайте.

«Железо» делали в нашем калужском филиале. Сейчас этот филиал оперился, стал самостоятельным научно– исследовательским учреждением оборонного профиля и нередко соперничаете «альма-матер»: выигрывает разные тендеры и конкурсы по проведению НИР и ОКР оборонного характера. Работа проводилась в обстановке строгой секретности, о предназначении аппаратуры знали единицы – узкий круг задействованных инженеров. Грамотно использовались «легенды прикрытия». Выпускать аппаратуру без лишней огласки в «сто восьмом» тогда умели.

Общее руководство работами по изготовлению и испытаниям экспериментальных образцов осуществлял главный инженер филиала А.С. Русаков [3]. Первым главным конструктором помеховой аппаратуры был назначен А. А. Зиничев. Ведущими подразделениями филиала, на которые легла вся тяжесть этой «оперативной OKI 5», стали отдел филиала, возглавляемый П С. Бачковским, и лаборатория Е.С. Качанова. Работа была завершена примерно за 8 месяцев, и в конце 1970 г. первый опытный образец отправили на место боевых действий – в Египет.

«Через некоторое время, – писал С. Случевский [3], – потребовались оказание технической помощи военным при обучении персонала, проведение профилактических ремонтов изделия и решение некоторых оперативно-тактических задач. Выполнение этих задач было поручено мне как офицеру Советской Армии». (С. Случевский входил в так называемую «тысячу» военнослужащих Советской Армии, прикомандированных для практической работы к Министерству радиопромышленности СССР.) Быстро оформили загранпаспорт, заказали авиабилет до Каира. «При снижении на подлете к Каиру на фоне пустыни отчетливо была видна военная техника и ее передвижение. Я тогда подумал: ну и война у них тут, скорее, охота на зайцев с автомобиля». Так в феврале 1971 г. С. Случевский оказался в Египте.

К появлению подобных средств радиоэлектронной борьбы в зоне действия ЗРК «Хок» израильские военные и их американские покровители оказались совершенно неподготовленными.

Только спустя много лет из публикаций в газете «Совершенно секретно» и в журнале «Огонек» [4] мы, к своему огорчению, узнали, что в нашем руководящем «штабе», в Министерстве радиопромышленности СССР, действовал агент зарубежных спецслужб. Он приходился родственником министру В.Д. Калмыкову, был зачислен «дядей Валерой» в министерскую службу зарубежных связей, ну и контактировал там с теми, кто ему был нужен. Но ни этот агент, ни какой-либо другой про оперативную работу «сто восьмого» и его филиала не смог сообщить, надо понимать, ни слова. Не знал про эту работу и сам министр Валерий Дмитриевич Калмыков [5]. Не потому, конечно, что ему не доверяли. Даже в период появления «разоблачительных» статей В.Д. Калмыков не лишился поста министра. Тогда досталось многим: и начальнику ГРУ И. Серову, и зам. председателя КГБ Л. Панкратову, и маршалу С. Варенцеву [6]. А вот В.Д. Калмыков в 1974 г. умер министром радиопромышленности СССР: видимо, его заслуги перед государством перевешивали его прегрешения.

Знал о проведении оперативной ОКР Петр Степанович Плешаков, наш бывший директор, в те годы – заместитель министра радиопромышленности. Но знал лишь в самых общих чертах, потому что головной болью П С. Плешакова в тот год была совсем другая работа. Так или иначе, но «на ту сторону» о подготовке нашей аппаратуры не просочилось ничего.

Лауреат Государственной премии СССР, к.т.н. Евгений Сергеевич Качанов (1938 г.р.), ныне директор ФГУП «КНИРТИ».

Министр радиопромышленности СССР Валерий Дмитриевич Калмыков (1908–1974).

Заместитель министра радиопромышленности СССР Петр Степанович Плешаков (1922–1987).

Конечно, в работе были свои трудности. Требовалось обеспечить нужную диаграмму направленности приемной и передающей антенн, выбрать наиболее выгодный вид модуляции, поднять мощность выходного блока. Но это были ужо вопросы технические, на которых специалисты «сто восьмого» и его филиала, что называется, «собаку съели». Быстро изготовили и проверили две установки: одну направили в Египет, в район Каира, другую – в район действий смешанного арабского контингента. Но к э тому времени египетский лидер Анвар Садат надумал сменить свою политическую ориентацию, и та установка, которая ушла в Каир, в деле практически не побывала. Болес того, потребовалось немало усилий, чтобы вернуть ее обратно. Египетские военные точно не знали, что там, внутри ящиков, но рассуждали просто: поставлялось все это для нас – значит, это наше имущество. Потребовались настойчивость и пробивная сила, чтобы эти ящики вернуть. Офицер воронежского Центра боевого применения, ответственный за возврат груза, схитрил: он заблаговременно снял с автомашины блоки аппаратуры и, упаковав их, погрузил, как ящики с фруктами, в рейсовый морской лайнер. Потом предъявили для осмотра автомашину. Так как никакой «начинки» в ней уже не было, оснований для задержания не нашлось. Не случись этого, изучали бы американские эксперты нашу аппаратуру «по живому», как изучали потом расплетинские зенитные ракетные комплексы, тоже оказавшиеся в Египте [7], по документации, с еще стоявшим на ней грифом «Совершенно секретно».

Война на Ближнем Востоке продолжалась. Вторая установка с изделием «Смальта» оказалась на сирийском фронте, в долине Бекаа, в районе действий смешанного арабского контингента. Все, о чем пойдет речь дальше, – это только об истории упомянутой второй установки.

У поселка Эль-Кунейтра… Наименование этого поселка привела в своей автобиографической книге «Моя жизнь» Голда Меир [8], премьер-министр Израиля во время той «шестидневной» войны, передавая высказывание американского государственного секретаря Генри Киссинджера: «Как-то он сказал мне, что года два назад он и слыхом не слыхивал о таком месте – Кунейтра. Но теперь, когда он принял участие в переговорах о размежевании сирийских и израильских войск, во всем районе не было дороги, дома, даже дерева, о которых бы он не знал все, что нужно».

Так вот, у поселка Эль-Кунейтра, в горной цепи, прореха, вход в долину. Лучший путь для самолетов, задумавших пройти в долину на малой высоте. Тут, конечно, поставлен ЗРК «Хок», охраняющий эту уязвимую точку. Километрах в тридцати – еще один такой же комплекс. Шансов пройти это «горло» у арабских самолетов практически не оставалось. Арабские эскадрильи (экипажи арабские, а самолеты-то наши, советскою производства) расстреливались, как на полигоне. Лететь в это горло означало идти на смерть.

Автомобиль с помеховой аппаратурой загнали на одну из высот. Запустили блок питания, расположенный на автомобильном прицепе, выполнили все подготовительные работы.

Первый блин комом, как и полагается. После включения помехи пущенная комплексом «Хок» ракета сошла с намеченной траектории и непредсказуемо заметалась. «Действует, действует!» – подмигивали друг другу операторы Но в том и особенность «непредсказуемых» движений, что их направление нельзя предугадать. После нескольких смен направления ракета устремилась в сторону самолета. Панический сигнал летчика: «Идет на меня!» Операторы помеховой аппаратуры зажмурились: еще секунда, и… Но ракета снова изменила движение, клюнула носом в землю и взорвалась.

А дальше пошло как по маслу: пущенная американским ЗРК ракета закручивалась, сходила с траектории и либо ударялась о горные выступы, либо подрывалась при достижении предельной дальности. Эскадрилья за эскадрильей проходили арабские самолеты в созданный помеховым излучением коридор, пронося свой смертоносный груз. Ракеты хваленого «Хока» не достигали целей.

А вот встречные полеты израильских самолетов по тому же коридору не получались: их поджидали ракеты нашего нового маловысотного комплекса, недавно предусмотрительно поставленного на линии огня. Он работал в отсутствие организованных помех, и у него все получалось на славу. Всего было сбито около сотни «Фантомов» (кажется, израильская сторона такие высокие потери не подтверждает до настоящего времени). Впрочем, вот такое печатное высказывание: израильская авиация понесла огромные потери. За 18 дней войны – 109 самолетов! «Если пропорцию израильских потерь экстраполировать в масштабе воображаемой войны между США и странами Варшавского Договора в Европе, – пишет Рич, – войны с использованием аналогичных самолетов, с аналогичной подготовкой летчиков и аналогичным уровнем неземной обороны, наши воздушные силы могли быть уничтожены уже за 17 дней» [9].