Текст книги "Анекдоты из России"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Фраза из газеты: "У Марии Ивановны в классе 30 учеников. Каждое утро 30 внимательных глаз глядят на Марию Ивановну"

Когда я на почте служил ямщикомї Когда я работал на ВЦКП, то довелось мне работать с некоторым же Д.Е с которым вечно происходил всякий бред. Как-то мы с ним хором опоздали на утреннюю планерку при следующих обстоятельствах: едем это мы в троллейбусе на работу, никого не трогаем. На остановке "Дом книги" водитель подзадержался с закрыванием двери, а стоящий около открытой средней двери Д.Е., пользуясь случаем, решил в нее плюнуть, что и не замедлил сделать. В это время к троллейбусу скачками подбегал еще один желающий не опоздать на работу, и ему это все прилетело прямо в лицо. Ничего не поняв, он таки решил в троллейбус сесть. Д.Е. же был крайне раздосадован происходящим и от смущения почему-то толкнул вновь прибежавшего. Тот выпал из троллейбуса и шлепнулся на асфальт. В это время водитель решил трогаться, а Д.Е. взбрело выглянуть в дверь. Он высунул голову и тут дверь закрылась. Далее вся остановка, затаив дыхание, наблюдала картину: рядом с отъезжающим троллейбусом бежит человек и бьет торчащую наружу морду. Внутри троллейбуса я с матами бегу к водителю, чтобы он открыл дверь. Но я немного опоздал: водитель, засмотревшись на происходящее в зеркало заднего вида, аккуратно въехал в столб.

Дело было в час пик. К остановке подъехал автобус, до отказа забитый пассажирами. Кое-кто вылез, кое-кто влез. В конце концов получилась такая картина: передняя дверь автобуса закрылась, а задняя – нет, из за одного мужичка, который не мог влезть в автобус, но и оставаться не собирался. Водитель ждал, ждал, но вскоре у него терпение лопнуло и он, выбравшись стал помогать мужичку влезть в автобус. В это время подбегает амбал с авоськой и со словами: "Ну, слава богу, успел", затолкал в автобус водилу с мужичком и залез сам, после чего дверцы автобуса захлопнулись.

Продолжая прикалываться над комментариями с Олимпийских игр: "…Сегодня проблем со смазкой у наших лыжниц по счастью не было тренеры потрудились на славу."

О челноках в начале 90-х. Думаю, что многие помнят, каким дефицитом был в СССР хороший (не понимаю, почему особенно растворимый – сам считаю его бурдой) кофе, и о том как вдруг пропали электрические лампочки (их даже тырили из приспособлений общественного освещения) и продавали в Польше. А из Польши, кроме тряпок, возили Nescafe Gold: выручка в 6 раз. Таможенная норма: максимум 2 банки на человека. Следующий сценарий:

Поезд Краков – Киев. В купе вместе с другими пассажирами едет бабуля лет 60-ти и дядя лет под 40. Польская сторона. Понемногу разговорились: мужик рассказал, что был в командировке от какого-то Киевского НИИ, что проторчал на каком-то проклятом заводе, и т. д. Бабуся в свою очередь рассказала, что гостевала и что на свои последние деньги купила 20 банок кофе, что, мол, продаст и вернет деньги за билет: у дочери отдалживала. И все в том же духе.

Поезд прибыл в Ягодын (Украина), простой долгий: тележки меняют. А таможенники пасутся. Как раз в купе входит одна очень стервозная тетя с двумя пограничниками и, хотя вид у пассажиров далеко не похожий на челноков, начинают просматривать вещи, уходить не очень собираются, когда таможенница выпаливает: – Что-то будете декларировать? Мужчина отвечает: – Там вот, у женщины между вещами 20 банок кофе припрятаны… Бабка чуть конца не дала. Глаза ее наполнились сдезами, слова выговорить не могла. Стерва составила акт, конфисковала кофе и хотела спустить бабку с поезда. Тут бабуля подняла геволт, а из соседних купе начали вываливать полувыпившие парни из соседних купе. Тоже начали скандалить и дело дошло до рук. Неизвестно кто харкнул таможеннице в лицо, а сзади оборвал провода у рации пограничника: развернуться с автоматом в проходе не так и просто. В общем, их вытолкали в тамбур, покрывая всевлзможной бранью. Через пять минут прибежал патруль во главе с капитаном, но с ним братва моментально нашла обший язык и все закончилось выговором и что в следуюший раз обязательно высадит всех. Бабка тем временем сидела плотно сжав губы и смотря пристально с укором на своего спутника, который не выдержал и весело сказал: – Не печальтесь, мама – не конец света! Бабуля сквозь слезы: – Ну почему же вы так… Я к вам по доброму, а вы такой предатель! Что, в органах служите? Мужик встает и говорит: – Сколько у вас банок было? – Двадцать. Он поднимает койку и достает оттуда громадную сумку: – А у меня триста! Берите себе пятьдесят и будем квиты, а на закусон я приглашаю… – Но почему вы не предупредили?! – Не натурально вышло бы. История заканчивается на том, что, подъезжая к Киеву, они были друзьями и поменялись приглашениями в гости. В итоге мужик женился на дочери бабули, а сейчас они живут недалеко от меня в Буэнос-Айресе и повторяют эту историю каждому новому знакомому, который спрвшивает: "А как вы познакомились?"

Идет занятие факультете ИМЭП, институт платный, сидят «крутые» студенты с сотовыми … Вдруг у одного в сумке телефон зазвонил, а он лекцию пишет и трубку не берет. Проходит около половины минуты, преподаватель не выдерживает и очень серьезно говорит: – Послушайте, раз уж завели Томагочу, так покормите его, я ругаться не буду, я все про это знаю… у меня у внучки тоже она есть!

В середине 80-х учился на Высших режиссерских курсах ВГИКа таджик по фамилии Худайбердыев (сейчас он довольно известный в Таджикистане человек, кстати). И вот как-то деканатовская машинистка, печатая какой-то то ли список, то ли приказ, где тот фигуририровал, напечатала «Хуйдабердыев», оной опечатки не заметила и повесила эту бумагу на доску объявлений. Через некоторое время в деканат ворвался злой, как черт, Худайбердыев и заорал, потрясая сорванным с доски листком: "Что, весна, да?! Хуи всюду мерещатся?!" (в мае дело было).

Дело было в новогоднюю ночь 1985 года в городе Владимире. Основательно отметивший наступление очередного года мужик в 5 часов голосует на объездной дороге (это по большому счету шоссе Москва-Казань), чтобы добраться домой на другой конец города. Останавливается дальнобойщик. Просьбу "подбросить до Куйбышева" (есть в этом городе такая улица) решил по доброте душевной уважить, всяко ехать веселей. Утром просыпается наш герой и слышит от водилы: "Ты, это, спи. Еще только Горький проезжаем."

Достаточно известная байка среди журналистов старшего поколения. Дело было в конце 60-х годов.

Шло некое большое собрание, на котором присутствовали представители региональных радиокомитетов – Украины, Туркмении, Латвии, и т. д. В том числе и из Армении. Вот дошла очередь до него – председательствующий встает и объявляет: – А сейчас выступит представитель Армянского Радио… Зал, естественно, в лежку… Возмущенный ведущий, да и весь президиум начали зал успокаивать… – Товарищи, тихо! Как не стыдно – это же ваш коллега! Зал вроде успокоился, армянин выходит на трибуну, и начинает: – Нас спращивают… Тут зал уже не выдержал…

Купил как-то какой-то мужик унитаз и повез его в метро. А теперь представьте себе мои ощущения, когда где-то в районе ст. метро «Боровицкая» (или рядом – я не помню), я стою на перроне и жду прибытия поезда. И вот подходит эта;%*?я электричка, открываются двери и я вижу – передо мной сидит мужик на толчке и читает газету… Моя психика уцелела, но я сел напротив двери и стал смотреть на реакцию входящих на следующих станциях. Некоторые от удивления не смогли найти в себе силы даже войти в поезд…

Это не анекдот, это быль… Мужчина красиво трахает подругу…старается… У мужчины вот-вот должен наступить этот прекрасный момент освобождения, расслабления, наслаждения и восхищения… И в это мгновение подруга произносит следующие слова: "Милый, давай сходим в театр, что ли?"…

В начале 80-х я учился в университете в славном городе Беер-Шеве. А подрабатывал в охране того же университета. На выезде из кампуса был шлагбаум, и нам строго-настрого было приказано: не открывать, пока выезжающий транспорт ПОЛНОСТЬЮ не остановится (там, на выезде, было действительно опасное место). Итак, стою я на шлагбауме где-то в час ночи. Из кампуса вдалеке появляется фара с характерным звуком – мотороллер. Ну я, естественно, держу палец на кнопке и жду полной остановки. Мотороллер едет нормально. И вдруг, метрах в 50-ти от меня, он врубает другую передачу, газует как истребитель и летит прямо на шлагбаум. Нажать на кнопку я не успел, да если б и успел, шлагбаум так быстро не открывался. Короче, я уже считал себя свидетелем тяжелой дорожной аварии, как парень круто завалился набок, ПРОШЕЛ ПОД ШЛАГБАУМОМ, выпрямился, вылетел на шоссе

скорость. Под конец он очень медленно подъехал ко мне – наш же студент-охранник, вез мне сэндвич. И спокойно так говорит: – Понимаешь, послали меня отнести тебе сэндвич. Ну, а кому охота переться пешком полкилометра. Машину я вожу, на велосипеде езжу, ну и одолжил у одного из наших мотороллер. Еду, все путем, но под конец хотел спокойно сбросить передачу – получилось наоборот, да рука на рукоятке повернулась – а это полный газ, слава Богу, ты шлагбаум вовремя поднял, прямо перед моим носом, а шоссе было пустое, так что там я уже справился. Рот мой как был, так и оставался открытым. Парень вставил в него сигарету. Совладав с собой, я сказал очень тихо: – Я не успел нажать на кнопку. Парень, не говоря ни слова, подвел мотороллер к шлагбауму, высота которого оказалась равна высоте фары. А затем сказал: – Хорошо, что я был без каски. А то бы задел.

Ехал слегка датый мужичок в почти пустой ночной электричке. И захотелось ему сделать пи-пи. А в наших электричках (кто не знает) клозетов нетути, а которые есть – закрыты на замки и VIP ONLY. У мужичка нашего от выпитого благородство взыграло. Не буду, думает, между вагонами гадить, и в тамбуре – тоже не буду. А как же тогда? А вот как. Дождался он остановки. И перед закрытием дверей сунул между них ботинок. Самый краешек ботинка, чтобы каплями последними его не забрызгать. И с этой же целью хозяйство свое подальше в щель образовавшуюся высунул. Стоит, балдеет как от процесса, так и от своего благородства. А поезд тем временем скорость набирает. Огни деревушки какой-то мимо летят. Качает вагон все ощутимее. А на каком-то стыке его еще и тряхнуло основательно. И тут… Правильно, ботинок из щели выскальзывает, створки двери плотоядно смыкаются, и оказывается мужик зажатым в капкане своего благородства за самое не приведи господь. А двери, хоть и оббиты изнутри резиной, давят очень сильно. Да и резину эту мягкой не назовешь. Мне один раз руку зажало, так я чуть не взвыл. А тут не сильная рука, а вон чего. Да еще и в вялом состоянии. В общем, принялся мужик на весь поезд орать. Сначала просто так, а потом зовя на помощь. Народ, понятно, напуганный криминогенной обстановкой, подальше от криков ломанул. Но не весь. Один особенно смелый (молодой милиционер в штатском, возвращающийся домой со службы) пошел-таки посмотреть на источник шума, здраво рассудив, что так долго человека резать не могут, а когда кого-нибудь бьют, то характер криков, их, так сказать, рисунок, немного иной, нежели в данном случае. (вот что значит профессионализм и высокое чувство моральной ответственности за судьбу ближнего). Входит милиционер в тамбур. Видит картину: лицом к двери, прижавшись к ней всем телом, стоит наш герой и самозабвенно орет. Милиционер говорит ему, мол, гражданин, прекратите безобразие. Ноль реакции. Милиционер хватает гражданина за плечо и пытается его развернуть лицом к себе, чтобы безобразие все-таки прекратить. Гражданин делает какие-то судорожные отмахивающиеся движения рукой, но лицом к милиционеру не поворачивается. Зато его вопли становятся еще громче и выше. И в них органично вплетаются какие-то подвывающие нотки. Только минут через несколько милиционер въезжает в ситуевину. (милиционер, все-таки). А въехав, делает попытку облегчить бедняге страдания и вырвать злополучную конечность из дверного плена. Кто хоть раз пробовал разжать двери в электричке, знает, насколько это безнадежное занятие. А тут еще и работать не удобно. Над мужиком высоко, снизу – мешают его ноги, а посередине – прилипшее к дверям тело. Да и сам одуревший от боли страдалец в этом деле не помошник. Крикнув, мол потерпи еще немного, милиционер срывает стоп-кран. Поезд резко тормозит, что приятных ощущений мужику опять-таки не добавляет. Из динамика слышится рассерженный монолог машиниста, нехорошие люди, мол, не стоит по-напрасну стоп-кран дергать, и всем было лучше, если бы стоп-кран привели в исходное состояние. Милиционер несется через весь вагон к заветной кнопочке с родной надписью «Милиция» (эта кнопочка, если кто не знает, обеспечивает связь с машинистом). Нажав на нее, милиционер кратенько описывает ситуацию и просит открыть двери по правой стороне. На что машинист ему отвечает, что он прекрасно знает расположенные неподалеку дачи и дачников, причем знает он их не с лучшей стороны. Эти нехорошие люди всегда норовят в этом самом месте поезд остановить. Но сегодня не их день, так как он, машинист, на поводу у всяких разных не пойдет и будет стоять здесь хоть до утра, но двери не откроет. Милиционер кричит в переговорник, что он представитель власти и не придумал всю эту историю, что он требует… что человек страдает… На что ему отвечают, что электричку ведет Папа Римский, а сказки про зажатые в дверях члены лучше всего рассказывать своей бабушке, имеющей внука-недоумка, который с пьяных глаз ничего умнее придумать не может. И что до ближайшей станции машинист не намерен нарушать инструкции и открывать двери. Мужик воет милиционеру, мол, хрен с ними, закрывай скорее стоп-кран, уж лучше ехать, чем без толку стоять. Милиционер через весь вагон несется закрыть стоп-кран. А надо заметить, что переговорное устройство работает только в одну сторону – в сторону машиниста. Машинист же отвечает по громкой связи. Поэтому в курсе этой истории оказался уже весь поезд. Стоп-кран закрыт, поезд опять поехал. Машинист посылает напарника на всякий случай проверить странное сообщение. Напарник прибегает. Убеждается. Сообщает машинисту, мол, все так и есть на самом деле. Машинист отказывается верить, подозревая напарника в сговоре с шутниками или в подкупленности дачниками. Напарник прибегает обратно в кабину и предлагает недоверчивому машинисту убедиться во всем самому. Машинист идет, строя на случай ложной информации планы мести напарнику. Приходит. Убеждается. Возвращается в кабину. Связывается с диспетчерской, обрисовывает ситуацию и просит подать к ближайшей станции (на счастье мужика, достаточно большой) карету скорой помощи. В диспетчерской не верят. Грозят машинисту страшными карами и лишением премии в случае шутки, но все-таки со станцией связываются. Там тоже во все это не очень верят, но скорую высылают. Тем временем поезд подходит к станции. Останавливается. Двери открываются. У совершенно обессилевшего и осипшего мужика подкашиваются ноги и он падает вперед. Стукнувшись своим измятым хозяйством об асфальт платформы, мужик теряет сознание, затихает и начинает скатываться в щель между вагоном и платформой. Вовремя выскочивший из тамбура милиционер предотвращает падение на рельсы. Тут подоспели и медики. Они грузят бренное тело на носилки и под пристальными взглядами прилипших к окнам пассажиров, уносят останки былого достоинства вместе с их несчастным обладателем.

История эта имеет счастливый конец. Операция хозяйству мужика не потребовалась, так как, помимо гематом, оно никаких серьезных повреждений не поимело. Вследствие чего, все довольно скоро зажило и стало как новенькое, не потеряв ни своих размеров, ни основных и вспомогательных функций. А вот голосовые связки у мужика еще не скоро восстановились. Видимо, прав народный фольклор, утверждающий, что если оттянуть хозяйство до колен, то порвутся в первую очередь именно голосовые связки, а не какие другие. P.S. Не, блин, на хрен такое благородство.

Сидим мы на крыше, под нами расстилается площадь Трех Вокзалов. Жарко, оцинкованное железо накалилось, работать не очень-то и хочется. Тем паче, снизу вовсю работает кооперативный гриль-бар, извергая аромат жареных цыплят. А денег ни у кого нет, и нет настолько, что даже не получается чего-нибудь купить для обеда. Сидит мой двоюродный брат Юра, молоток свой свесил между колен, понурился и говорит: – Эх, что за жизнь несуразная. Деньги будут только через неделю, одолжить не у кого, а жрать так хочется. Сейчас бы хоть хлеба кусок… В этот момент его накрывает тень, раздается скрежет когтей по железу. Рядом с Юрой садится ворона. В клюве у нее – измызганный кусок хлеба. Ворона косит глазом на Юру, медленно разжимает клюв и взлетает. Ворона в небе, хлеб у Юриных ног, мы, корчась от смеха, неспешно съезжаем к краю крыши…

Эта давнишняя история – очередное подтверждение банальной истины об опасности случайных связей. Как-то в начале осени я возвращался с Севера в Москву. В Мурманске сел в поезд, какой-то дополнительный, хоть и скорый. Этот поезд вид имел жуткий – свет почти нигде не горел, внутри все было или поломано, или болталось на соплях. К тому же он был совсем пуст – явление нормальное для этого периода, когда все северяне возвращаются из отпусков. Единственным попутчиком во всем вагоне оказался мой сосед по купе – худенький бойкий капитан-ракетчик с Рыбачьего, полностью озверевший от тоски гарнизонной жизни. Он быстро достал бутылку, мы с ним выпили, после чего он извлек из брюк толстенную пачку денег и сказал, что их необходимо как можно быстрее истратить, пока не отобрала жена, которая должна присоединиться к нему в Москве. Но я от дальнейших подвигов отказался, сказал капитану, что всю прошлую ночь был в дороге, не спал, и сейчас улягусь, а ему желаю всяческих успехов.

Через пару часов я проснулся от громких голосов, смеха и от того, что на мне кто-то сидит. Оказывается, бравый капитан скупил в ресторане массу выпивки и закуски и устроил в купе прием для всех проводников поезда. Я был представлен гостям, как лучший друг капитана, выпил за армию и МПС и постарался опять заснуть. Снились мне сплошные кошмары, погони, кто-то кричал, звал на помощь, в общем, ужас.

Среди ночи меня разбудил стук в дверь. Потом дверь отъехала в сторону, и я увидел в проеме, в лунном свете, белое привидение. Так, сказал я себе, спокойно, сейчас будем разбираться, сон это или нет.

Привидение сказало женским голосом: – А где же Коля? Ну, в смысле, капитан?

В голове у меня забегало много мыслей. В принципе, капитан мог допиться до привидений, но почему их вижу я? К тому же я замечаю, что исчез не только сам капитан, но какие-то потусторонние силы похитили и его постель. Китель, правда, висит.

Привидение вошло в купе и тоскливо заявило: – Я его повсюду ищу. Я же голая совсем.

Я никак не мог заставить себя сказать хоть что-нибудь. Тут я заметил, что от моего привидения по-земному здорово тянет водочкой. Постепенно я разглядел, что это, конечно, не привидение, а женщина, завернувшаяся в простыню. Но мысли в порядок никак не приводились. Итак, голая женщина срочно разыскивает капитана. Зачем? Ну, наверно, не книжки вслух читать. Может быть, маньячка? Нимфоманка какая-нибудь? С другой стороны, ко мне в постель не бросается, хотя условия самые подходящие. Может, я не в ее вкусе? Вообще-то есть у нимфоманок вкусы, или им все равно с кем? Черт, слабоват я в теории.

Я стал деликатно ее расспрашивать, она как-то мялась, и выяснилось примерно вот что. Она совсем из другого вагона. Поздно вечером капитан, шляясь по поезду, пригласил и ее на прием. Потом, когда проводники ушли, они перешли в соседнее купе, продолжали пить. Ее, как она сказала, сморил сон, она заснула, а когда ночью проснулась, то не обнаружила ни капитана, ни своей одежды. И теперь она все это ищет. – А одежда-то какая? – Платье полушерстяное и кофточка. (Подумала). И комбинация.

Так, ну ясно, что она не маньяк. Это капитан, скорее, маньяк. Фетишист. Скрылся и где-нибудь в поезде наслаждается.

Я вылез, оделся. Говорю ей: – Давайте, я вам что-нибудь дам накинуть. А то увидит кто-нибудь такое привидение и заикой на всю жизнь…

Спасибо, говорит, не надо. Снимает с вешалки капитанов китель и надевает вместо простыни. Действительно, на ней только трусы и лифчик. Выходим в коридор. В лунном свете сверкают трусы и капитанские звездочки. Может быть, все-таки сон, думаю.

Капитана нет нигде, в том числе, и в туалете. Другой туалет заперт. Десять минут бужу мертвецки пьяного проводника и прошу отпереть туалет. Тот выходит в коридор, видит вдалеке силуэт в трусах, говорит " ну все, блин, успевают", потом долго ковыряется в замке туалета, который открываться не хочет. Наконец дверь открывается, и мы с проводником хватаемся друг за друга, чтобы не упасть, потому что навстречу нам с унитаза встает фигура в кофточке и платье, в которой мы с ужасом узнаем капитана …

Разгадка оказалась проста. Капитан успешно охмурял девушку в соседнем пустом купе. Когда она дозрела, он быстренько принес свою постель, уложил туда девушку, преодолевая ее сонное сопротивление, разделся сам, но напоследок решил сбегать в туалет. (Я думаю, ему просто поплохело от выпитого). Чтобы подруга пока не сбежала, он прихватил с собой ее бебехи. Разболтанный замок туалета закрылся, но открываться не захотел. В туалете с разбитым окном почти голый капитан стал быстро доходить от холода. Сколько он ни орал, пьяный проводник так и не проснулся. (Кстати, это и были те вопли из моих ночных кошмаров). На счастье капитана, у него оказались платье и кофточка, которые он и нацепил на себя перед тем, как уснуть на унитазе…

… и эта фигура в платье и кофточке, лязгая зубами, говорит: – Вот это облом! Ну все, с этим блядством надо завязывать!

Изумленный проводник только смог вымолвить: – Первый раз вижу, чтобы на блядки в поездной сортир ходили!

Эту историю года четыре назад рассказала одна моя американская подруга, поэтому все дальнейшее является вольным переводом с английского, но общая идея сохранена.

Одна американская девушка, находясь на учебе в Англии, познакомилась с молодым человеком, англичанином. Они нравились друг другу, поэтому очень часто вместе проводили время – гуляли, веселились и все прочее, что может себе позволить влюбленная пара. Отношения достигли того уровня, когда молодой человек решил привести ее к себе домой и познакомить со своими родителями.

Девушка знала, что англичане, в особенности те кто постарше, ведут себя по отношению к американцам высокомерно, и естественно, что она поделилась этими сомнениями со своим другом, тем более что ее друг был родом из состоятельной и консервативной семьи. На что тот уверил ее, что ничего страшного не произойдет, хотя с его мамой в этом плане были некоторые проблемы, но если повода не давать, то ничего и не случится.

В назначенный час и день встреча состоялась. Естественно, что девушка была не в джинсах и майке, а одета сообразно момента. Все было очень прилично. Все сидели за столом, вели беседу на нейтральные темы, а попутно родители, что естественно, расспрашивали ее о учебе, погоде у нее дома и о прочей ерунде. И тут дала о себе знать выпитая незадолго до встречи банка Кока-Колы. Девушке захотелось в туалет. Так как она не знала, будет ли прилично в данном обществе использовать слова watercloset или toilet, то она попросила показать ей, где находится powder room, "комната для пудрения" если дословно.

В Штатах туалет это всегда туалет, потому что, как ты его не называй, он, как правило, совмещенный, но так как они находились в Англии, да еще и в состоятельном доме, то ее и привели в … комнату для пудрения. Когда она закрыла за собой дверь, то поняла, во что она попала – ни унитаза, ни, на крайний случай, ванной. Были лишь раковина и зеркало, сообразно названию комнаты. Она очень смущалась и решила никому не объяснять, что это не то, что ей было надо, но сил терпеть тоже уже не было.

Мужчине было бы в этой ситуации проще – достал, отлил и пошел. Для отправления ну очень крайней нужды бедная девушка была вынуждена взгромоздиться на раковину. Раковина не была рассчитана на такую нагрузку и оборвалась. Падая со спущенными плавками и одновременно писая в воздухе, девушка ударяется головой о противоположную стену и при этом теряет сознание.

На шум обращают внимание. Сын пытается достучаться до своей девушки. Нет ответа. Спустя некоторое время к нему присоединяются папа, мама, сестра и горничная. Так как ситуация абсолютно непонятная, и никто не отзывается, то решено взломать дверь. Замок после непродолжительного сопротивления сдался. Далее взору предстала кошмарная картина – бедная девушка лежала в обмороке, со спущенными трусиками и, извиняюсь, в луже мочи. Рядом лежала вывороченная раковина. У степенных англичан тихий шок.

Вызвали скорую, девушке оказали первую помощь, ее перенесли в отдельную комнату на кровать. Очнувшись, она тем не менее хорошо помнила, что произошло, поэтому тихо-тихо удалилась из этого дома, чтобы больше там не показываться.

Надо отметить что, к чести молодого человека, отношения свои он с девушкой не прекратил. Он объяснил маме и папе, что у американцев нет такого обычая – писать сидя на раковине, и что это произошло исключительно под давлением обстоятельств и крайней стеснительности его девушки.

Прошло около года. В семье молодого человека затевалась какая-то вечеринка, и он приглашает ее к себе опять. Девушка категорически отказывается, но после очень продолжительных уговоров и обещаний того, что все восприняли эту историю как есть и никому про нее не рассказывали, она все-таки соглашается.

Вечером он ее привел в дом опять. Папа и мама встретили ее весьма приветливо (воспитание все-таки), ее представили гостям. Тем не менее воспоминания о происшедших событиях ввергли ее в состояние легкого ступора. Устав стоять на ногах, она присела на диван. Прямо на любимицу хозяйки – спавшую карликовую собачку чиахуахуа. Собачка пискнула и оказалась раздавленной. Насмерть.

Реальное объявление (из газеты): Продается щенок пит-буль-терьера. 6 месяцев. Ест все. Любит детей.

Эта история действительно имела место на математико-механическом факультете Ленинградского Университета в конце 60-х годов. Два преподавателя, один из которых имел искусственный глаз, а другой – протез ноги, принимали экзамен. Преподавателю без ноги понадобилось выйти, и второй преподаватель, желая пошутить, сказал: "Ну ты давай быстро, одна нога здесь, другая – там". На что тут же последовал ответ: "Ладно, а ты тут смотри в ОБА"

Еще случай из жизни. Собралась как-то на квартире веселая компания, каждой твари по паре, выпили, закусили и разбрелись по комнатам парами. Одной паре в качестве брачных апартаментов пришлось расположиться в столовой, у накрытого стола. Стали они паравозиком, и занялись любовью. Да вот беда, у парня с перепоя не стоит, а подруга торопит. Ну, парень не долго думая взял со стола сосиску и засунул… Сосиска теплая еще, девчонка не видя подвоха притащилась, и говорит парню: ВАСЯ, ВЫКЛЮЧИ СВЕТ. Парень, добрая душа, не долго думая бросил все и пошел к выключателю! ДЕВУШКА ПОСЛЕ ЭТОГО ПОСЕДЕЛА……

Приехал мужик в Бельгию к приятелю, который там живет. Тот недавно купил себе домишко, задрипанный такой. Посидели, выпили…. Приятель говорит: – Не поможешь мне одну вещь сделать? Там у задней стены дома есть маленький навесик, я хочу к нему стенку кирпичную сделать, будет микросарайчик. Только кирпичи нужны. А я тут видел недалеко, кафе перестраивают, так там на улице лежит небольшой такой штабелек. То ли не успели еще использовать, кирпичи эти, то ли лишние оказались. Поедем, поможешь мне их привезти. Ну, мужик замялся, неудобно, говорит. Вдруг полиция, или просто кто-нибудь увидит. Сразу же видно, что мы не рабочие. А приятель: – Да брось ты! У нас тут полиции сроду не бывает. Да и не увидит никто, сегодня воскресенье, после обеда улицы вообще пустые. Уговорил. Взяли тряпки, чтобы в машине подстелить, поехали. Действительно, кирпичи лежат у тротуара. Задние сиденья у машины опустили, мужик кирпичи подает, приятель их в машину укладывает. Нагрузили уже полмашины, осталось немного, вдруг видят – твою мать, едет полицейская машина. Приятель: – Так, спокойно, не дергайся, позы не меняй, принимай у меня кирпичи, клади их обратно на тротуар. Может пронесет. Не пронесло. Останавливается тачка полицейская невдалеке, оттуда один вылезает, подходит: – Что делаете? Приятель ныть начал: – Да вот, понимаете, строил у себя гараж. Остались кирпичи лишние. Решил их сюда привезти, тут все равно, вон, стройматериалы лежат. Я думал, может, тут на стройке пригодятся… Полицейский перебивает: – Не надо оправдываться, все понятно. Пошли к машине, штраф оформлять. Приятель морду плаксивую сделал, поплелся, сел к ним в машину. Чего-то они там погутарили, приятель выскакивает и под наблюдением полицейских подходит обратно к мужику. Рожа перекошена, не то ржет, не то рыдает. – Вопросов не задавай, быстро грузим всю кучу в машину! Покидали, как очумелые, все кирпичи в тачку, сами туда же и ф-р-р-р, в одну сторону, а полицейские спокойно в другую. Мужик спрашивает: – Чего они тебе сказали? – Сказали, что если еще раз увидят, что я общественные места своими отходами захламляю, – точно оштрафуют.

Актер Лев Дуров был приглашен на в фильм про Хрущева "Серые волки". Один из эпизодов фильма снимался в охотничьем хозяйстве, где с 30-х годов действительно охотились отцы народа. Там Дуров подружился со старым егерем, служившим еще Сталину. Оказывается, у каждого «отца» была своя любимая охота и в загонах хозяйства держали специальных зверей – кому лося, кому лисицу, кому кабана. Однажду егерю позвонили от Хрущева, мол, едет «сам» с Хоннекером. Егеря ахнули: Хоннекер, известное дело, на зайцев любитель, а за день до того зайцы сделали подкоп и ушли в лес. Хрущев приезжаех и в крик: – Политику мне портить??? Всех посажу-изничтожу!!! Тут егеря с перепугу и придумали – взять заячью шкуру, что с прошлого года на стене висит и зашить в нее кота местного, Ваську, да на Хоннекера и выпустить. Он не заметит, пальнет, а пока будет после охоты в бане парится, кролика ему рыночного зажарить. Хрущев засмеялся. Давай, – говорит, – точно не заметит, немчура! Стоит Хоннекер на номере, а егеря на него выгоняют кота в заячьей шкуре. Немец стреляет и промахивается. А я заяц вдруг как замяучит дурным голосом и одним махом на ближайшую берез взлетел до самой макушки. Хоннекер ружье выронил, за сердце взялся, на землю сел, и тут прям на месте инфаркт у него и сделался. Его быстро на скорую и в Москву. А Никита Сергеевич все же в баню отправился. Раз пять выходил распаренный и все на верхушку дерева глядел, слез кот или нет… А кот там три дня проторчал – ни согнать, ни выманить не могли.