Текст книги "Черепашки-ниндзя против Мафии"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Ей нужно было срочно разыскать Эйприл и предупредить ее об опасности. Для этого она позвонила на телевидение и уточнила, когда она сможет встретиться с ведущей «6 Канала».

Затем, приведя себя в порядок, она попыталась выйти из дома незамеченной, но у нее это не получилось, так как, лишь только она дошла до ступенек, ведущих вниз со второго этажа, ее позвал Джон Смол, также выйдя из кабинета, чтобы проводить мужчину до входной двери.

–  Ли? – удивился он, увидев ее. – Похоже, ты собиралась покинуть дом, не поставив меня в известность?

–   Я только хотела пройтись по магазинам, как вы хотели, чтобы к вечеру уже знать конкретно, чего и я хочу. Вы же обещали сделать мне подарок, не так ли? – нашлась Ли.

Подозревая, что девушка его водит за нос, Джон Смол решил ничего не говорить ей такого, чтобы после этого она осталась дома, но все же одну ее в город без сопровождения он отпустить побоялся, так как ему показалось это слишком рискованным.

Внешне он ничем не показал, что в чем– то ее заподозрил и даже провел со словами:

–   Смотри выбирай только то, что тебе нравится, о цене не беспокойся, я удовлетворю любой твой каприз.

Но, как только она вышла из дома, он тут же пригласил к себе одного из своих охранников и поручил ему не спускать глаз с Ли, иначе охранник рисковал остаться без головы.

Увидев первый попавшийся таксофон, Ли бросилась к нему и стала набирать номер, чтобы поговорить с Эйприл.

К телефону долго никто не подходил и, когда, наконец, Ли уже решила повесить трубку, на другом конце провода ответили:

–  Алло! Вас слушают, говорите!

Ли в первую секунду даже растерялась. Ей показалось теперь несколько бестолковым вдруг говорить Эйприл о том, что от нее хотят избавиться. Это был не телефонный разговор, а потому ей хотелось сказать все девушке при встрече, чтобы это выглядело естественно и без сценической наи– гранности, в которую не всегда верится.

–  Это Эйприл? – уточнила Ли.

–   Да, – ответили ей. – А в чем дело?

–  Когда я смогу увидеть вас? У меня есть весьма важная информация.

–   Да хоть сейчас... До эфира час времени, думаю, нам этого хватит?

–  Вполне, – заключила Ли. – До встречи.

Взяв такси, Ли вскоре добралась до здания телевидения, на торце которого красовалась надпись большими буквами: «6 Канал».

На проходной Ли сообщила, к кому пришла, и ее без проблем пропустили. Охранник, следовавший за ней, остался дожидаться на улице.

Когда Ли поднялась на шестой этаж, где находился кабинет Эйприл, девушка уже стояла у лифта.

–   Это вы хотели со мной встретиться? – поинтересовалась Эйприл у Ли, заметив, что девушка плохо ориентируется в телевизионном лабиринте с его многочисленными студиями, кабинетами, коридорами, ведущими неизвестно куда, а потому выглядит неуверенно.

Та кивнула ей в знак согласия и улыбнулась.

–   Пройдемте со мной, – пригласила Эйприл.

Когда девушки оказались в светлом кабинете, Эйприл сказала Ли:

–  Здесь мы сможем спокойно поговорить, и никто нам не будет мешать... Так что вас привело сюда?

Голос Эйприл, а также ее внешность были располагающими к тому, чтобы девушки пооткровенничали, тем более, что с первого взгляда они понравились друг другу.

–  Сегодня совсем случайно я узнала, что вы интересуетесь Джоном Смолом, в доме которого я сейчас проживаю. Думаю, мне не стоит открывать перед вами свою душу и говорить, как мне там живется, это к делу не относится, – начала Ли, – сейчас важно другое: Джон Смол отдал распоряжение своим людям, чтобы они разделались с вами до вечера.

–  А почему именно в такой срок? – несколько удивилась Эйприл.

–   Вечером Джон Смол, или, точнее, его люди должны будут провернуть какое-то грязное дело. Он боится, что вы каким-то образом сможете ему помешать.

–  Странно, – задумалась Эйприл. – Если Джон Смол ведет себя подобным образом, то это значит, что я иду по верному следу.

–   Я не знаю, какое вы ведете расследование, но лучше бы вам его прекратить, – посоветовала Ли.

–  Прекратить?! – всполошилась Эйприл. – Как можно?! Вы меня плохо знаете... Я еще никогда не бросала начатых дел.

–   Возможно, я вам верю, – засуетилась Ли. – Но разве дела, которыми вы занимались раньше, были такими опасными?

Эйприл помялась.

–  Не скрою, с таким я сталкиваюсь впервые, и оттого меня оно так привлекает своей непознанностью, – сказала она.

–   Однако, вы рискованная, – заметила Ли. – Хотя, – она на секунду задумалась, – я тоже рискую, находясь здесь.

В этот момент в кабинет вошел Рафаэль, держа в руке чашку кофе. Ли сразу же насторожилась.

–   Ну-у, тебя только за смертью посылать, – вырвалось у Эйприл. – Где ты так долго пропадал?

–   Да вот, совсем неожиданно поучаствовал в массовке при съемке передачи, которую вечером можно будет посмотреть по телевизору, – ответил Рафаэль, весьма довольный собой.

–  Навряд ли тебе придется вечер провести у экрана телевизора, – сказала ему Эйприл.

–   Да-а? А в чем дело? Мы снова отправимся куда-нибудь за приключениями?

До этого момента молчавшая, Ли наконец-то вступила в разговор, понимая, что черепашка – это не тот, кого стоит бояться, да и, к тому же, Эйприл вела себя с ним крайне непринужденно, а главное, доверительно.

–   Джон Смол также упоминал в разговоре и черепашек, но, правда, о них он потом умолчал, – вставила Ли.

–   И что же? – поинтересовался Рафаэль.

–   Что вы якобы пытались проникнуть в дом...

–   Это правда, – с гордым видом поспешил сообщить Ли черепашка.

Эйприл показалось, что в кабинете слишком душно, и она предложила спуститься в кафе, которое было рядом со зданием телевидения и выпить чего-нибудь прохладительного.

Пока Ли беседовала с Эйприл, охранник, которому было поручено наблюдать за ней, связался с Джоном Смолом и, поставив его в известность относительно того, где сейчас находилась Ли, узнал у него о своих дальнейших действиях.

В маленьком и весьма уютном кафе играла легкая музыка, так что времяпрепровождение здесь было приятным.

–  Тебе должно там понравиться, – по дороге в кафе сказала Эйприл. – Это одно из моих любимых мест, где можно просто расслабиться и, вдобавок ко всему, просто выпить чего-нибудь приятного и перекусить.

Девушки подходили к кафе, как откуда– то внезапно выскочил мужчина и набросился на Ли.

Та стала от него отбиваться и звать на помощь.

–  Эйприл, помоги мне!

Но, как ни старались две девушки, справиться с одним мужчиной им было не под силу.

Вовремя подоспевший черепашка, который задержался на несколько минут в кабинете, с тем, чтобы поделиться новостью со всеми своими друзьями, оставшимися дома, со стороны спины набросился на охранника и так сильно ударил его коленом по позвоночнику, что тот сразу же отпустил девушку.

В руках охранника появился пистолет, который первой заметила Эйприл.

–   Осторожно! Он вооружен! – крикнула она.

Ли тоже не растерялась и, открыв застежку сумочки, извлекла оттуда пистолет и выстрелила, сама не зная куда. Пуля попала охраннику в ногу, и он сразу же схватился рукой за рану, из которой потекла кровь.

От увиденного руки у Ли задрожали и она выронила на землю пистолет, а после, закрыв лицо руками, заплакала от перенапряжения.

–   Но ведь ты его не убила, а только ранила, – сказала Эйприл, подозревая, как та терзает себя от одной только мысли, что стреляла в человека.

Зато охранник не растерялся и, уловив момент, когда все обратили свои взгляды на Ли, выстрелил в Рафаэля. И только благодаря тому, что черепашка бросился навстречу к Эйприл, пуля пролетела мимо.

–  Ах, ты так? – воскликнул Рафаэль. – Берегись!

С криками он налетел на раненого охранника и стал так отчаянно лупить его ногами, что тот просто упал на землю, свернувшись клубком, и лежал до тех пор, пока Рафаэль не отвел душу, а Эйприл не обратилась к своему другу с вопросом:

–   Может, с него достаточно?

К месту происшествия подъехала патрульная полицейская машина, и оттуда вышли два полицейских.

–  В чем дело? – поинтересовался один из них, глядя на Рафаэля.

–   Мы слышали выстрелы, – сказал другой. – Кто стрелял?

–  Да вот, этот негодяй набросился на девушек, – Рафаэль указал на лежащего охранника, – а я помог им, тогда он выстрелил в меня.

–   А кто же стрелял в него? – заметив кровь на асфальте и рану на ноге у охранника, спросил полицейский, подойдя к тому поближе, чтобы выяснить, какого характера у него ранение и требуется ли ему скорая помощь.

Рафаэль промолчал, а Ли не стала скрывать.

–   Это я в него стреляла, – сквозь слезы сказала она полицейским. – Он мне угрожал.

Другой полицейский подошел к девушкам и поднял у них из-под ног пистолет.

–   Вы стреляли из этого пистолета? – уточнил он.

–   Да, – не глядя ответила Ли.

–   Этот мужчина ни с того, ни с сего набросился на нее, – попыталась оправдать действия девушки Эйприл, – и, если бы кто-нибудь так поступил со мной, я бы сделала то же самое и не задумывалась, правильно поступила я или нет.

–   Все понятно, – выдохнул один из полицейских. – Вот только не совсем понятно, чей это пистолет? – и он показал на надпись, которая была на нем.

Ли смутилась, так как она не рассмотрела, было ли что-нибудь на пистолете. На всякий случай она сказала:

–   Вы правы, он мне не принадлежит.

–   Тогда кому же? – не отступал полицейский.

Какое-то время Ли колебалась с ответом, глядя то на лежащего раненого охранника, то на Эйприл, которая держала ее за руку, то на Рафаэля, застывшего в ожидании. Набравшись смелости, она, наконец, произнесла:

–   Джону Смолу, моему отцу.

От услышанного глаза у Эйприл округлились. Узнать такое в данной ситуации! Это могло любого сбить с толку. Эйприл подалась назад, опустив в растерянности руки. Ли с сожалением посмотрела на Эйприл и сказала:

–   Я хочу объяснить, если можно.

Пока полицейские заталкивали в машину охранника, Эйприл успела дойти до кафе и сесть там за столик. Следом за ней пришла Ли.

Когда она начала говорить, Эйприл сделала вид, что ей безразлично, но, чем больше она узнавала, тем яснее у нее во взгляде проявлялось сопереживание по отношению к этой девушке, которое постепенно перерастало в понимание.

–   О том, что я являюсь дочерью Джона Смола, я узнала лишь после смерти моей матери, а это приблизительно год тому назад. Все это время мать говорила мне, что отец мой погиб. Впрочем, так говорят почти все матери, которые одни воспитывают своих детей. И я никогда не интересовалась, где же на самом деле мой отец. Незадолго до смерти матери, а надо сказать, что жили мы крайне скромно, не имея ничего лишнего, на ее имя пришел денежный перевод на очень крупную сумму. На мой вопрос, откуда и кто мог нам прислать такие деньги, мать мне не могла ответить. Думаю, она до последних своих дней сама ничего не знала об этом.

–   А как же обратный адрес отправителя? – не удержалась Эйприл.

–   На карточке не было никакого обратного адреса, – пожала плечами Ли. – Впрочем, это не столь важно. Мать деньги получила, а вскоре умерла. Справив ей приличные похороны, я приехала в этот город и поступила в университет, так как кроме моих знаний, денег на обучение у меня хватало. В один прекрасный день прямо на улице ко мне подошел Джон Смол и сказал, что он является моим отцом.

Моя реакция была немного другой, нежели у тебя, когда ты об этом узнала, так как ты неплохо разбираешься в людях да и, несомненно, ты располагаешь какими-то сведениями о Джоне Смоле, которые свидетельствуют о его нечестной жизни и характеризуют его не лучшим образом... А что я о нем могла знать год тому назад? Ровным счетом ничего. Я видела респектабельного мужчину, не по годам молодо выглядевшего, уже седеющего и с тростью в руке.

Тогда он показался мне неплохим человеком... Лишь однажды я задала ему вопрос, почему он нас оставил? Ответа на него я не получила до сих пор... Теперь, поживя в его доме, я понимаю, что моя мать была слишком порядочной, чтобы терпеть его рядом с собой. Она предпочла скромную жизнь, но честную, обеспеченной и грязной... За это я ее уважаю.

Эйприл слушала молча, изредка вздыхая, боясь сбить Ли с мысли, а оттого не задавая лишних вопросов.

Официант принес и поставил на столик перед девушками по чашке кофе, кивком головы приветствуя Эйприл, как одну из постоянных посетительниц кафе.

–  Джон Смол, – продолжала Ли, – уговорил перебраться жить к нему в дом, где постоянно устраивались всяческие празднества по поводу и без повода, а также многочисленные вечеринки. Я всегда чувствовала себя среди всех этих людей, посещавших эти мероприятия, чужой и потерянной... Они были насквозь фальшивыми, хотя разыгрывали из себя порядочных... Вскоре в доме Джона Смола мне стало жить душно... Да– да, именно душно. Ты, Эйприл, когда сказала сегодня это слово там, в кабинете, я поняла, что оно к моей жизни имеет самое непосредственное отношение... Так вот, об этом я сказала Джону Смолу и попросила его отпустить меня. К тому времени он сделал мне документы, подтверждающие наше родство, а также положил на мое имя приличную сумму денег в Национальном банке.

Когда однажды я попыталась от всего этого отказаться, он поколотил меня и сказал, что в следующий раз сделает еще хуже, если я затрону эту тему.

–  А в полицию ты не пробовала обратиться? – спросила Эйприл, сделав маленький глоток кофе.

–  Он запретил мне это делать, пригрозив, что этим я только наврежу себе, но не ему.

–   Представляю, сколько тебе всего пришлось пережить, – не удержалась Эйприл.

–  Я порой сама себе удивляюсь, но трудности только дают больше сил, чтобы противостоять им, – заметила Ли. – Вот и сегодня, когда я узнала о том, что тебе угрожает опасность, я тут же примчалась к тебе...

–   Значит, – догадалась Эйприл, – этот мужчина напал на тебя не случайно... Это твой отец послал его за тобой... Какой мерзавец!.. Ведь он же превратил твою жизнь в сплошной кошмар!.. Теперь я понимаю, почему ты с такой ненавистью говоришь о нем, хотя, признаюсь, я сперва подумала, что ты разыгрываешь меня.

–   Мне бы только узнать, как он намерен поступить с Брюсом Вейном, – произнесла Ли.

–   Тебе уже что-то известно?

–  Не-ет... Это так... Мои предположения, но, на всякий случай, может есть смысл высказать тебе их. Вдруг со мной что-нибудь случится. А?

–   Не болтай глупостей! – одернула ее Эйприл. – Не люблю ужасно, когда люди себя заживо хоронят... И запомни, с этого дня я тебя в обиду не дам. Мои друзья черепашки-ниндзя помогут мне в этом. Так что тебе удалось выяснить о планах Джона Смола?

–   Самую малость. Лишь то, что сегодня вечером он получит какой-то товар, за который ему заплатят большие деньги. Но вот что мне не дает покоя: похоже, этот товар каким-то образом разместят в мастерских

Брюса Вейна, – с неуверенностью в голосе произнесла Ли.

–   Да-а, – протянула Эйприл в раздумье.

–   Такого не может быть, – пожала плечами Ли, – вот и я говорю, глупость все это, правда?

–   Все даже может быть, – ответила Эйприл. – Я думаю, что Джон Смол его хочет подставить таким образом, очевидно, сдав или полиции, или же своим сообщникам... Однако, как хитро он все это придумал!

–   Что же нам теперь делать? – засуетилась Ли.

–   Жаль, что Рафаэль не присутствовал здесь и не слышал всего этого, а разбирался на улице с полицейскими, – с сожалением вырвалось у Эйприл. – Он бы нам чего-нибудь посоветовал. А лучше, сейчас мы все вместе отправимся прямо к черепашкам, и там обо всем поговорим более детально.

–  Я не могу, – отрезала Ли. – Мне нужно домой, и так я задержалась, боюсь, меня ждут большие неприятности.

–   Но ведь я же сказала, что ты можешь полностью положиться на меня, а это значит, что и жить можешь в моем доме.

–   Оставаться с тобой рядом, это подвергать себя и тебя двойной опасности, так как и ты в незавидном положении... А из– за меня ты можешь серьезно пострадать, если только Джон Смол узнает, что я прячусь в твоем доме, – высказалась Ли и встала с места. – Я пойду. Может, еще встретимся когда-нибудь в лучшее время для нас обеих и поболтаем просто так, ни о чем, а то все о делах, да о делах... От них уже голова идет кругом.

Эйприл хотелось выглядеть сильной, а потому она не настаивала на своем, а позволила Ли поступить так, как та сочла нужным.

Девушки попрощались без слов, одними глазами, а потом Ли вышла из кафе и пошла по дороге, надеясь словить такси. Эйприл провожала ее взглядом. И пока она могла ее видеть, та все шла и шла, почему– то сняв с шеи косынку и размахивая ею.

«Почему она не садится в машину и даже не пытается ее остановить? – думала Эйприл, заметив такси без пассажира, которое проехало мимо Ли. – А может, она просто захотела пройтись?.. Но ведь она сама сказала, что спешит домой?.. Что-то здесь не то...»

Эйприл в последний раз глянула туда, где шла Ли и увидела, как рядом с ней остановилась черная машина, из которой выбежали двое крепких мужчин и, небрежно подхватив ее под руки, насильно затолкали в машину и увезли.

Что-то изменить Эйприл была не в состоянии, она только пожалела, что отпустила Ли одну.

– Ты видела? – подбежав к столику, за которым все еще сидела Эйприл, спросил Рафаэль. – Как они с ней? Это просто возмутительно! И куда только смотрит полиция?!

–   О ней они позаботятся, уж точно, – с каким-то ноющим чувством заметила Эйприл, представляя, как Ли сейчас привезут в дом Джона Смола и как тот будет унижать ее и требовать каких-то объяснений.

Она понимала, что помочь ей никто не в состоянии, так как только она сама может решить свою судьбу, либо порвав с этим человеком, либо подчинившись в конце концов ему. Как ей показалась, та еще окончательно для себя не решила, как же ей быть. Эйприл дала ей такую возможность, чтобы впоследствии девушка упрекала только себя.

Глава 8
В МАСТЕРСКИХ БРЮСА ВЕЙНА

В этот день дел, как обычно бывало у Брюса Вейна, казалось, никогда не уменьшится. Приходили клиенты, интересовались, как скоро будет сделан их заказ. Один из них даже попытался скандалить, когда ему дали понять, что срок изготовления его модели перенесен на один день позже.

Потом была недолгая беседа с рекламными агентами. Чуть позже началось совещание с сотрудниками фирмы по поводу вчерашнего налета. И так весь день.

Так что, когда ему позвонил Рафаэль, Брюс Вейн усталым голосом ответил ему:

–   У тебя что-либо срочное? А то у меня весь день не было возможности даже выйти куда-нибудь и перекусить.

–  Думаю, что очень срочное, – сказал Рафаэль, а затем передал трубку Эйприл.

–   Мы прямо сейчас сможем прийти к вам и поговорить? – настойчивым голосом поинтересовалась она.

Услышав голос Эйприл, Брюс Вейн растерялся.

–  Д-да, – согласился он, а после, сообразив, что на это время у него назначена еще одна важная встреча, попросил: – Только давайте встретимся на нейтральной территории, а то, боюсь, нам в моем кабинете не дадут спокойно поговорить.

–   В таком случае, где нам вас ждать?

–   В парке, который расположен прямо напротив ворот моих мастерских, скажем, через пятнадцать минут... вы успеете добраться?.. Такой вариант вас устроит?

Взглянув на часы и рассчитав, какое время им понадобится для того, чтобы добраться до нужного места, Эйприл ответила:

–  Отлично! Должны быть на месте вовремя. До встречи!

Брюс Вейн пригласил зайти в кабинет секретаршу и отдал ей распоряжение:

–   Если ко мне придут и будут интересоваться, где я и когда вернусь, думаю, вы можете ответить, что, если я так срочно нужен, то пусть со мной свяжутся по сотовой связи, я возьму радиотелефон с собой. Для всех остальных меня сегодня уже не будет.

Он вышел из кабинета вслед за секретаршей и закрыл дверь на ключ.

–  У меня есть лишний бутерброд, – предложила та, зная, что за вес день ее шеф так и не съел ничего.

Брюс Вейн задержался и глянул на нее.

–   А к бутерброду горячий чай или кофе найдется? – поинтересовался он.

–  Сейчас организую.

Перекусив на ходу, Брюс Вейн поспешно вышел из здания, в котором находилась его компания, и направился в парк, где к тому времени его уже дожидались черепашки и Эйприл.

–  Эйприл, говори быстрее, в чем дело, – сразу же после того, как произошла их встреча с Брюсом Вейном, попросил у девушки Донателло.

В городском парке к концу дня обычно людей было немного, поэтому, выбрав скамейку, которая была максимально отдалена от дороги, хотя все-таки, случалось, мимо и проходил кто-нибудь, черепашки– ниндзя, Эйприл и Брюс Вейн уселись на нее для беседы.

–   Ли сегодня посвятила меня в тайну Джона Смола, – начала Эйприл. – Оказывается, она его дочь.

–   Дочь Джона Смола?! – воскликнул от удивления Брюс Вейн. – Возможно ли такое?

–  Как оказалось, возможно, – подтвердил Рафаэль.

–  Вот это новость! Но как тогда объяснить тот факт, что она приходила ко мне предупредить, будто ее отец что-то против меня замышляет? Выходит, дочь враждебно настроена по отношению к своему отцу? – недоумевал Брюс Вейн.

–  Что-то вроде того, – вставил Рафаэль.

–   Так и есть на самом деле, – произнесла Эйприл после не совсем уместного замечания черепашки. – Она сама узнала о том, что является дочерью этого негодяя лишь год тому назад, когда умерла ее мать. Именно тогда Джон Смол взял ее к себе в дом и превратил в свою заложницу.

Брюс Войн внимательно слушал Эйприл. Теперь до него начинало доходить, почему Ли казалась ему какой-то неестественной. Условия жизни, которые ей предложил Джон Смол, так сильно влияли на девушку, что она сама не знала, как ей себя вести, а главное, такая проблема у нее возникала тогда, когда она не знала, с кем она имела дело.

Окружение, которое у нее было продолжительное время, приучило ее не доверять людям. Оттого в момент первой встречи Ли с Брюсом Вейном она осторожничала и не откровенничала с ним, так как боялась в очередной раз столкнуться с непорядочностью и предательством. «Бедная девушка, – подумал Брюс Вейн. – И надо же было такому случиться, что она попала в руки к такому мерзавцу, каким является Джон Смол».

–  Вчера, – продолжала Эйприл, – мы попытались проникнуть в кабинет Джона Смола, чтобы разузнать кое-что.

–  Каким образом? По-моему, насколько я слышал, у него как раз вчера намечалась грандиозная вечеринка? – не удержался Брюс Вейн.

–  Она была, – подтвердила Эйприл, – но нам это нисколько не мешало.

–  Вернее, мне не мешало, – вставил Микеланджело. – Так как мне пришлось лезть по водосточной трубе и именно я упал со второго этажа, не удержавшись на карнизе.

–   Да ладно тебе! – одернул его Донателло. – Тоже мне подвиг совершил! Может, тебе еще и медаль на грудь за это повесить? Так мы это быстро, ты только намекни.

–   Ах, черепашки! – воскликнула Эйприл. – Нельзя ли хотя бы сегодня не превращать нашу встречу в выяснение отношений? Оставьте это на потом.

Казалось, слова Эйприл подействовали на черепашек, так как они замолчали и сидели молча какое-то время, пока девушка рассказывала о том, что ей поведала Ли, а также о предположениях дочери Джона Смола.

–  Сегодня вечером в ваши мастерские будет доставлен товар X, – сообщила Эйприл.

–   В мастерские? Вы уверены? И что это за товар X? – посыпались на Эйприл вопросы Брюса Вейна.

–  А может, девушка что-то напутала? Но она меня уверяла, будто видела своими глазами карту, на которой был помечен крестом район, где находятся именно мастерские и ничего больше.

–   А как насчет того, что вчера вечером на них был совершен налет? Я уверен, что это сделали люди Джона Смола.

–   Да, это так, – согласилась Эйприл. – Значит, событие уже произошло, а мы зря волновались... И все же из готовы не выходит товар X.

–   Конечно, мы можем проверить мастерские еще раз, но, мне кажется, мы ничего не найдем в них, – пожал плечами Брюс Вейн.

Необъяснимое чувство овладело Эйприл. Ей казалось, что она недостаточно ясно излагала свои мысли, а потому Брюс Вейн в ее глазах выглядел таким непонятливым. Она вся напряглась оттого, что хотела заставить своего собеседника поверить словам Ли и не могла этого сделать.

–   Так или иначе, необходимо сегодня вечером организовать наблюдение за мастерскими, – произнесла она, полагая, что это разумная мысль, заслуживающая одобрения.

–   Это можно, но зачем? – недоуменно спросил Брюс Вейн.

–   А мне думается... – начал Микеланджело.

–   Смотри ты, ему думается, – шепотом съязвил Леонардо, – а то мне казалось, что он уже разучился это делать, действуя, руководствуясь только эмоциями.

Донателло толкнул его локтем, цыкнув ему:

–   Прекрати!

–   ...Что лучше бы нам проследить за тем, куда отправится с набережной товар X, ^-сказал Микеланджело. – Тогда уже точно все будет ясно.

–  Это идея! – подхватила Эйприл. – Как она сразу не пришла мне в голову?

–  Пожалуй, это то, что нужно, – кивнул Брюс Вейн.

Эйприл в следующую минуту заявила, что она непременно должна быть на набережной.

–  Может, мне удастся что-нибудь заснять на видеопленку, и тогда у меня будут неопровержимые доказательства причастности Джона Смола к преступному бизнесу, – предположила она.

–  Навряд ли Джон Смол будет сам встречать этот товар, – высказался Брюс Вейн, – а, если так, то этот материал ничего не докажет.

–   И все же...

–  Я отправляюсь с тобой, – вставил Рафаэль.

–   И я, – не удержался Микеланджело.

–   Но ты можешь там все испортить, – заметил Рафаэль. – Лучше бы тебе остаться у мастерских.

–  Нет уж, вот что мне лучше, позволь мне решать самому, – возразил Микеланджело.

Было решено, что с Эйприл и Рафаэлем пойдет Брюс Вейн, а остальные черепашки будут наблюдать за мастерскими.

Ближе к вечеру начал накрапывать дождь, что, естественно, в таких случаях никак не радовало.

–   Только этого не хватало, – пробурчал Микеланджело, стоя на причале, куда должен был прибыть корабль, груженный всякими заморскими товарами, в том числе и товаром X.

Эйприл попыталась отвлечься от тех дел и новостей, в которых она варилась весь день, и это ей удалось.

Находясь вблизи от воды, она моментально погрузилась в раздумья, связанные с наблюдением за тем, как меняется море в зависимости от того, светит ли солнце, или же идет дождь.

Где-то там, вдали, солнечные лучи, которые еще не успели спрятать дождевые тучи, падали на воду, которая, словно играя с ними, начинала сверкать миллионами блесток.

А здесь дождевые капли, соприкасаясь с водной гладью, пускали от себя круги такие ровные, будто невидимый художник ставил то здесь, то там ножку циркуля и вычерчивал геометрическую фигуру.

Дождь усиливался постепенно. И вот уже солнце совсем скрылось, а на улице от стены дождевых капель, которые стрелой неслись одна за одной, стало совсем серо.

Брюс Вейн потянул за руку Эйприл под тент, который накрывал небольшую площадку для грузов. За ними последовал Микеланджело.

–   Вы совсем промокли, – заметил он.

–  Нет, не совсем, – улыбнулась она. – И, хотя не люблю такую погоду, все равно под дождем стоять приятно.

–   Особенно мокнуть, – уточнил Брюс Вейн.

–   Пусть будет так. А вы дождь любите?

–   Как сказать... Иногда под дождь рождаются неплохие мысли, которые лучше куда-нибудь записать, потому что они быстро уходят.

И после дождя легче дышится, воздух очищается во время него.

Брюс Вейн не сводил глаз с Эйприл. Ее волосы слиплись от воды в редкие пряди, на конце каждой из которых висела капелька воды. Одна за одной они капали на блузку девушки.

Она показалась ему в этот момент очень красивой, и если бы Эйприл посмотрела на него сейчас, то по его взгляду она бы сразу поняла и догадалась бы о его чувствах к ней.

Пока Брюс Вейн и Эйприл мирно болтали, Микеланджело поинтересовался у проходившего мимо матроса, когда прибывает корабль частной компании.

–   А какой именно? – уточнил тот. – Здесь все корабли принадлежат частным компаниям.

–  Вот так да! – вырвалось у Микеландже– ло. – Этого-то мы и не знаем... Ну, скажем, не все же прибывают в вечернее время?

Матрос на минуту задумался, а после сказал.

–   Сегодня вечером к пристани причалит только один корабль.

–  Он нам и нужен. А когда?

–  Еще придется подождать.

–  А долго?

–   Ну-у, обычно он становится на якорь, когда уже темнеть начинает. Так что лучше бы вам пойти пока в какое-нибудь кафе, да там переждать, пока дождь кончится... Туча небольшая, с той стороны уже небо светлеет, значит, скоро пройдет... А вы пока по чашке чая горячего выпьете, согреетесь, а уж после и корабль будет здесь. Никуда он не денется.

–   Да нет, благодарю за совет, – сказал ему Микеланджело, а затем подошел к Эйприл и Брюсу Вейну, чтобы обрадовать их этой новостью. – Пару часиков придется здесь еще проторчать. Так, может, я пока в кафе сбегаю, оно должно быть где-то рядом, и по бутерброду куплю?

–  Хорошо, – отозвалась Эйприл. – Только не вздумай по дороге еще куда-нибудь свернуть, а иначе я умру от голода.

–  Я тоже, – произнес Брюс Вейн.

–   Не беспокойтесь, я все сделаю быстро и в лучшем виде. И глазом не успеете моргнуть, как я буду здесь, – уже отходя от накрытой тентом площадки, заверил Микеланджело.

На пристани засуетились люди, которые явно не были матросами, так как на них были черные костюмы. Они вели себя осмотрительно, словно вынюхивали, не спрятался ли где-нибудь кто-то, кто бы мог помешать им осуществить задуманное.

–   По-моему, это люди Джона Смола, – наблюдая за ними, сказала Эйприл.

–   Вы так думаете? – поднял брови Брюс Вейн, рассматривая каждого из них. – Очевидно, к преступному миру они имеют отношение, но сейчас у каждого мафиози есть свора охранников, так что вполне вероятно, что это еще чьи-либо люди.

Охранники заметили Эйприл и Брюса Вейна, которые им не понравились, так как они откровенно стали кивать в их сторону и показывать на них пальцами.

Догадавшись, в чем дело, Брюсу Вейну ничего не оставалось, как обнять Эйприл и, прижав ее к себе, крепко поцеловать.

Девушка не сразу поняла намерений ее собеседника, а потому стала дергаться и вырываться из его объятий.

–   Пустите, – удалось кое-как выдохнуть ей, так как губы ее по-прежнему были охвачены поцелуем Брюса Вейна.

Лишь когда тот позволил ей что-то сказать, освободив ее от своих рук, девушка возмущенно высказалась ему:

–  Что это вы себе позволяете? А на вид – порядочный мужчина!..

От последней фразы лицо Брюса Вейна побагровело, но он не придал значения смыслу, который вложила в нее Эйприл, только шепотом заметил:

–   Это я так, в целях конспирации. На нас так подозрительно смотрели, что я подумал, пощечину, которую, кстати, так и не дождался, я переживу, а вот если нас отсюда попросят, будет хуже. Или я не прав?

–   Так бы сразу и сказали, – смущенно произнесла Эйприл, глядя в сторону стоящих неподалеку от них охранников.

–  Мне кажется, что, если мы немного поиграем во влюбленных, это лишь пойдет на пользу нашему общему делу, да и кое-кто ни в чем другом нас не заподозрит.