Текст книги "Стихи современных поэтов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

А за ним века и века

Течёт жизни голубая река,

И стремительно плывут облака,

Очень похожие на блюдца. .

* * *

Эта песня для сердца отрада,

Это песня лазурных долин.

Колорадо моё, Колорадо,

И мой верный дружок карабин.

Я скачу там, где ветры гуляют,

Я скачу там, где спят облака,

Громом выстрелов мне подпевает

Карабин, мой дружок, мой слуга.

Если друг – что же, выпьем по чарке,

Если враг – то один на один.

Так усни же, прижавшись к рубашке,

Мой слуга, мой дружок карабин.

Эта песня для сердца отрада,

Это песня лазурных долин.

Колорадо моё, Колорадо,

И мой верный дружок карабин. .

* * *

На Землю взгляни с высоты.

Её изменить охота.

Тогда нарисуешь ты

В своём дневнике Дон-Кихота.

Трубач затрубит тревогу,

Не сразу поймут ребята,

Когда ты начнёщь в дорогу

Седлать своего Россинанта.

Мечты бесконечными будут,

Как песня, строчка за строчой,

Пока свинцовая пуля

На них не поставит точку.

С коня урадёшь ты в травы,

И раны омоют росы,

Не надо нам громкой славы,

Не лейте напрасно слёзы.

Шагали мы против ветра,

Но жили, как жить хотели:

Встречали в седле рассветы,

А умирая, пели.

Расправят крылья орлята,

И, может быть, снова кто-то

Рисует, как мы когда-то,

В своём дневнике Дон-Кихота...

/Из какой-то отрядной газеты/ .

РИЧАРД У. ПАЛМЕР-ДЖЕЙМС Стихи

РИЧАРД У. ПАЛМЕР-ДЖЕЙМС

ЗАЛИВНОЕ ИЗ ЯЗЫЧКОВ ЖАВОРОНКОВ

1973 М.Немцов, перевод, 1985

КНИГА СУББОТ

Если б мог солгать тебе я Забыв всю игру Всякий раз уйти не смею Твой смех не сотру

Ведь колеса мои стоят Наша ложь повернула вспять Прижимая меня опять к земле...

На столе карты и руки И тайн больше нет А твои парни из группы Все нравятся мне

Наша память сошла с пути Радость чтоб в страхе ссор найти В прошлых звуках клубка ночи и дня...

А к утру спит завершенность С твоей стороны Разбужу команду – трюмы Вновь ложью полны

А она словно лимузин На экранах немых картин С содроганьем вдыхает вчерашний день...

Помощь нищих принимает Не верю я в то Твоим снам жизни и смерти Поверю потом

Когда взвод безнадежности Ради милых шестнадцати Оборону займет в женских волосах...

Ты превращаешь мою жизнь В книгу грустных суббот Надо выбрать мне...

ИЗГНАННИКИ

Здесь... в этой дальней земле Как... стали руки влажней Отчего ожидание

Стал... воздух мягким весной Фонари... в улочке боковой Проблеск детства ребенком встал

Друг... что понять может он Дождь... полдень за городом Зеленью наливается

Идти я должен был Долго мой след торили слишком Вызов судьбе швырнуть

Иль пасть на пьяный путь отрыжкой Теперь иная жизнь Ведет к иному пониманью

От бесконечных дней К сочувствию всеобщему Хоть долог каждый час

Не так уж страшно одному...

Мой дом... у воды на песке Пляж... и военный оркестр Играл танец нормальности

ЛЕГКИЕ ДЕНЬГИ

Почитателей толпа Будет топать и орать А твоей фигуры стать Лишь пройдешь по сцене, будет возбуждать

Как я только выдержал Когда ставки повышал Ты до пяток весь дрожал На змею похож был, когда побеждал делал ты всегда деньги

Просто деньги

С таким телом и лицом Ты вышигиваешь в тон С каждым шоу, раутом С оттенком твоих малиновых подтяжек

Деньги мы домой возьмем Сядем на семейный трон Старый пес и милый дом Будем с Богом заодно две недели

Только деньги

С франтами дружб не водить В банке с джемом хлеб хранить И пешком и не выходить На своей звезде жиреть и

Просто делать деньги А-а-а-ха-ха-ха-хе-хе-хе-ха-............

РИЧАРД У. ПАЛМЕР-ДЖЕЙМС

БЕЗЗВЕЗДНАЯ И БИБЛЕЙСКАЯ ЧЕРНОТА

? 1972, 1974 ? М.Немцов, перевод, 1985

ВЕЛИКИЙ ОБМАНЩИК

Полезной пищей, пидар, живет и свою невесту взаймы дает. Был у него друг с большим хвостом. В клетчатом костюме – хозяин он,

он – Обманщик.

На полу в мешке бумажном он лежал. В пьяной копоти обувь чистить стал. Для нее он был сыном дорогим, целовала пыль у ног и молилась им.

Он – Обманщик.

Мороженое в окружении Святой Девы. Сигареты и статуэтки Марии-Девы.

Сигареты и кадиллак, джинсы.

По ночам он – звезда Млечного Пути. Днем его в высшем свете можете найти. Золотой улыбкой что-то обещает, а дыханье бога сладостью смущает.

Он – Обманщик.

Пой гимн, люби, сдыхай, балдей его запах уже в постели твоей. Он – с тобой, пока не метет листы, а потом продаст снов твоих холсты.

Кадиллак, джинсы, диксиленд, парохода девы. Голубых сигар дайте мне, старый шерри, где вы?

ЖАЛОБНАЯ ПЕСНЬ

Ну вот, тебе я показал берет их звук моих гитар: делец похлопает, потом опять откроет портсигар. Пустят издатели в печать и мои песни, и стихи. И все, кто любит блюз играть, начнут снимать все аккорды мои.

Вот видишь, лопнул мой пузырь, хотя когда-то я, поверь, так просто о любви писал, и в каждой строчке был шедевр. А сильный двери придержал, когда рубеж я перешел, когда от рева пол дрожал перед тем, как я запел рок-н-ролл.

Благодарю, кто мне звонит. Если есть время, еще раз скажу я, сколько нужно мне, и объясню, что, мол, сейчас десять процентов – ерунда, лучше 30, даже 35. Скажу, у папы был удар и мог быть новый, если б жив он был опять.

Мне нравится такой подход: в душе смеешься ты не зря. Ты снарядил корабль мой, но с тобой не вышли мы в моря. Мне нравится такой музон немного парней еще могут играть на мои ноги действует он, скажи – и мы будем всю ночь танцевать.

НОЧНОЙ ДОЗОР

Сияй, свет великих работ... Во всей своей красе – дозор у городских ворот. Свет золотой уж потускнел три века ведь прошло. Взвод с капитаном – сколько лет им выстоять пришлось.

Художник знал их хорошо; в доспехах светлых все: отцы, мужья его знакомых дам, заимодавцы и купцы.

Цвет гильдии собрался здесь в неловких позах давних дней застыли города отцы... А холст с годами все темней,

а запах краски и вина их лица обратил ко мне их ружья, пики, барабан почтенны все они вполне.

Один выходит за другим, жизни защитники своей уроков музыки для жен, домов из красных кирпичей.

Уж столько лет покоя нет воет испанских войн пожар, но мы хотим спокойно жить, свой путь найдя – и млад, и стар. Мы думаем о будущем опять.

И бюргеров достойных стать, и гордость маленьких людей до наших дней в мазках живут и к пониманью вас зовут...

u u u

Пальцы тянутся Пальцы ищут Проснись от крика Кричишь ты сам Ты одинок, крошка Вдыхай Проснись и отыщи Но они не приходят Никак

Таня Сороко

* * *

Снова проводы и провода

Вдаль унеслись за спиною моей,

Снова странное "никогда..."

Осталось на долю далёких огней.

На долю маленьких станций ночных

И одиноких лесных тропинок,

На долю вечерних теней голубых

И косо летящих во тьме снежинок.

Да, никогда я не встречусь с ними,

Если увижу – узнаю едва ль.

Да – никогда... Горько-сладкая стынет

В тёплых губах голубая печаль.

* * *

Я пою, хоть не знаю, о чём и зачем.

Просто хочется петь, и поётся само.

Я не знаю, куда мне бежать и лететь

К парусам или к звёздам, что смотрят в окно.

Окунуться бы в небо – нырнуть с головой

И накинуть на плечи звездистую шаль...

Тонут звёзды в бегущей воде за кормой

Так красиво! Но мне их немножечко жаль.

* * *

За окном осенний дождь капает,

И деревья шепчутся шорохом.

Вот по лужам кто-то там чапает,

Листья делая жёлтым порохом.

Воробей на холоду хохлится,

Капли мокрые ему не нравятся.

В тёплый дом воробью хочется

Там не надо на ветру маяться.

* * *

Ты меня, черёмуха, подвела

Закружила голову, понесла...

Понесла поветрием по траве,

Белым-белым сполохом в синеве.

Ты меня опутала не дурман-травой,

А надеждой трепетной голубой.

Сладким сном обманчивым увлекла,

Увлекла и бросила – отцвела.

Беззаботность шалая отошла.

И глаза усталые, и дела.

Ты меня, черёмуха, подвела

Закружила до смерти и сожгла.

* * *

Как грустно все, как всё ужасно глупо...

И вновь в душе рождаются стихи.

Отдать бы их хоть за тарелку супа

И срифмовать опять: стихи – грехи.

В моём безумном выдуманном мире

Живу сама и мучаюсь сама.

А мне бы жить в обычнейшей квартире,

Где тихий свет и в сумерках зима.

* * *

Снова проводы и провода

Вдаль унеслись за спиною моей,

Снова странное "никогда..."

Осталось на долю далёких огней.

На долю маленьких станций ночных

И одиноких лесных тропинок,

На долю вечерних теней голубых

И косо летящих во тьме снежинок.

Да, никогда я не встречусь с ними,

Если увижу – узнаю едва ль.

Да – никогда... Горько-сладкая стынет

В тёплых губах голубая печаль.

* * *

Я доверчивый глупый котёнок,

Я люблю шоколад и цветы.

По утрам улыбаюсь спросонок,

Провожая ночные мечты.

Верю каждому доброму взгляду

И готова навстречу бежать.

Не суди меня, милый, не надо,

Мне иначе не жить, не дышать.

Да, я знаю – наивна не в меру,

Да, я знаю – на ком-то споткнусь.

Но оставь мне, господь, эту веру

Только с ней я по-детски смеюсь.

* * *

Я пою, хоть не знаю, о чём и зачем.

Просто хочется петь, и поётся само.

Я не знаю, куда мне бежать и лететь

К парусам или к звёздам, что смотрят в окно.

Окунуться бы в небо – нырнуть с головой

И накинуть на плечи звездистую шаль...

Тонут звёзды в бегущей воде за кормой

Так красиво! Но мне их немножечко жаль.

* * *

За окном осенний дождь капает,

И деревья шепчутся шорохом.

Вот по лужам кто-то там чапает,

Листья делая жёлтым порохом.

Воробей на холоду хохлится,

Капли мокрые ему не нравятся.

В тёплый дом воробью хочется

Там не надо на ветру маяться.

* * *

А мне нечаянно поверилось,

Что ждут меня мои моря

И что надёжная уверенность,

Как прежде, дремлет в якорях.

И что бродячий ветер трепетный

Рвёт паруса, зовёт их в путь...

И ветер тот – мальчишка ветреный

Мне ночью не даёт уснуть.

Он всё поёт про бухты дальние,

Миндальным запахом дразня...

И волн далёких синь зеркальная

Всю ночь баюкает меня.

* * *

Ты меня, черёмуха, подвела

Закружила голову, понесла...

Понесла поветрием по траве,

Белым-белым сполохом в синеве.

Ты меня опутала не дурман-травой,

А надеждой трепетной голубой.

Сладким сном обманчивым увлекла,

Увлекла и бросила – отцвела.

Беззаботность шалая отошла.

И глаза усталые, и дела.

Ты меня, черёмуха, подвела

Закружила до смерти и сожгла.

* * *

Как грустно все, как всё ужасно глупо...

И вновь в душе рождаются стихи.

Отдать бы их хоть за тарелку супа

И срифмовать опять: стихи – грехи.

В моём безумном выдуманном мире

Живу сама и мучаюсь сама.

А мне бы жить в обычнейшей квартире,

Где тихий свет и в сумерках зима.

* * *

Почему всё так странно?

Ты не знаешь случайно?

Вот опять мирозданья

Не разгадана тайна.

А в глубинах сознанья

Отражение Божье...

Почему всё так странно?

Ты не знаешь?.. Я тоже...

* * *

Лёше

А в небе синем – чуть повыше крыш

Свистящий холод из глубин пространства...

Но здесь чуть-чуть живёшь, а там – летишь...

Там нет ни прочности земной, ни постоянства.

Всё зыбко там – и синь, и глубина,

И жизнь сама в бескрайности Вселенной...

Но мать-земля, упряма и сильна,

К себе нас возвращает неизменно.

Екатерина Горбовская

–

Мы вовсе не бродим, просто

Просто чуть чуть мечтаем.

Нам бы с тобой на остров,

Который необитаем.

Нам бы купить собаку,

Удочки и конфет.

Нам бы сдержать атаку

Тех, кто дает совет.

Я плакала и закрывала

Лицо журналом "Крокодил"

Меня кому-то стало жалко,

Мне кто-то место уступил.

Я плакала, себя кляня,

За то что глупо, неуместно...

А все смотрели на меня,

Всем было очень интересно.

[Image][Image][Image]

Медленно ползет

Лифт меж этажей.

До чего ж везет

Мне на чужих мужей.

[Image][Image][Image]

А я не о тебе мечтала,

И ты не обо мне мечтал.

Я просто принца ждать устала,

А ты принцессу ждать устал.

Ты по душе придешься маме,

И не дурак, и не пижон,

А папа в драку лезть не станет,

И не полезет на рожон.

Мы купим телевизор, вазу,

Я научусь готовить суп.

А дверь, как только въедем, сразу

Оклеим пластиком. Под дуб.

[Image][Image][Image]

А ты сегодня мне приснился

В чудесном разноцветном сне

Ты из тумана появился

Верхом на розовом коне

Была луна, и месяц тоже,

И раздавалось пенье флейт.

И я подумала: О боже!

А что б сказал об этом Фрейд?

[Image][Image][Image]

Ты не ждал? А я пришла.

Здравствуй милый, как дела?

Ты совсем уже не тот.

Как ты прожил этот год?

Я соскучилась, родной!

Познакомь меня с женой...

[Image][Image][Image]

Вымирают динозавры,

Умирают старики,

Дольше всех живут кентавры

И бессмертны дураки.

[Image][Image][Image]

Ты спал как сурок.

Ты спал как убитый.

Ты спал как убитый сурок.

А я допивала

Свой чай недопитый

И воспевала порок.

Я верила в счастье,

Я верила в чудо

Так часто бывает с утра.

Я вытерла пыль

И помыла посуду

Я верила в силу добра.

Я вспомнить старалась,

Как делают тесто,

Хотелось сварганить пирог.

Какое красивое слово – "Невеста".

Ты спал.

Как убитый сурок.

[Image][Image][Image]

Это совесть. Неужели?

Этот маленький зверек?

Вот уж ровно две недели,

И все время – поперек.

Потихонечку подкралась,

Наболтала чепухи.

Зря бессоница старалась,

Отпуская мне грехи.

[Image][Image][Image]

Друзья напросятся в советники,

Вокруг рассеится обман.

А что же будут делать сплетники,

Когда иссякнет наш роман?

... А под окном, такие хрупкие

Стоят костлявые кусты.

И ходят мартовские, жуткие

И непотребные коты.

[Image][Image][Image]

Мечется баба меж двух мужиков.

Умная баба – меж двух дураков.

Первый – законный, второй – ненаглядный.

Ложь телефонов и слежка в парадном.

Лица соседей и взгляды детей...

Сколько в газетах проблемных статей!

Их не читая, уж сколько веков

Мечется баба меж двух мужиков.

[Image][Image][Image]

Поиграть с собой,

Со своей судьбой – в прятки.

Загадать не сон,

Чтоб приснился Он – Святки.

... И он снился Ей

Целых семь ночей,

Некрасив, недюж

Подкаблучник муж.

[Image][Image][Image]

Свести на нет все то, что было раньше

Твой странный взгляд, мое сухое – "Да".

Свести на нет.

И спрятать, спрятать дальше

Так, чтоб впредь не вспомнить никогда.

Чтобы потом не плакалось ночами,

Чтоб тупо не болела голова,

Чтоб забывались, всплывшие случайно

Немыслимо прекрасные слова.

Чтобы случайно встретив, улыбнуться,

Сказать: "Привет, ну как твои дела?"

И тут же распрощаться,

Как проснуться.

Уйти. Как будто вовсе не была.

–

назад в Контору Братьев Дивановых

назад, в Русскую Америку

Книга стихов Натальи Нестеровой "ИЗБРАННОЕ"

* Проходя в тишине перемирья, Отдыхая от "я" и "не-я", Ты затронешь в прозрачном эфире Призрак сада и призрак ручья. Невесомы цветы золотые, И плоды не оттянут сумы, И споют голоса вековые: "Это мы, это мы, это мы!"

СТИХИ МОЕГО ДРУГА

1 Кто следовал твоим законам, Кто уходил тебе вослед, Кто неразумно, нерезонно Смотрел на твой слепящий свет, Каким отмечен он вниманьем, Садясь в последнюю ладью? Ты на его могильном камне Поправишь туфельку свою...

2 Высоко, необычно и ново. Города и дымы – далеко. По холмам, как большие коровы, Ходят тени больших облаков. Я стою и держусь за перила, Что от ветра дрожат и звенят, И звенящая легкая сила Поднимает и кружит меня. Кувыркаясь, лечу без дороги (Ни турбин, ни ветрил, ни руля!), Опрокинулось небо под ноги, Где-то слева осталась земля. Обгоняя беспечную птицу, Я подумала: что тяжелей Если этот полет продлится, Я забуду навек о земле; Если же опущусь, то, быть может, Вновь взлететь не достанет мне сил? Холодя и царапая кожу, Ткнулось в руку железо перил.

3. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ Поцелую гитару в холодное плечико Мы сироты с тобой, золотая моя! Наши зрители смотрят кино про разведчиков, Отдыхает у Черного моря семья. Я пойду на вокзал замирающим вечером (Потому что наврал, что уеду, друзьям), Как пирог именинный, утыканный свечками, Здоровенная люстра там будет сиять. Там все знают хотя бы, куда они едут, И во сколько – их поезд, умеют дознаться; Я добрался до чисел с названьем "за двадцать", И маршрут мой дальнейший пока что неведом. Но как хочется жить! Я за ветер в окно, За подсолнухи чахлые на переезде Все отдам (кроме, разве, гитары одной), Все добро и все зло раздарю безвозмездно.

4 Синий сумрак. Зимний вечер Зажигает фонари. Облетел карминный венчик Обмороженной зари. Как лиловая пантера, В этот странный синий час Ночь сбежала из вольера И таится возле нас. Нету четкого барьера Между ясностью и мглой. Ночь – лиловая пантера Ходит тихо за спиной.

5. ПАМЯТЬ Случайно в шкафу отыскал я перчатку, И только я к ней прикоснулся слегка Так стало мне снова и больно и сладко, Как будто в руке шевельнулась рука.

6 Ветров прозрачные тела Струили облачные страны, И изменялась и текла Гряда послушных великанов. В цветы слагались сонмы туч, И для божественной забавы Их красил золотистый луч, И луч лиловый и кровавый. И все в закатном мираже Знакомо было против правил Как будто был я там уже И душу там свою оставил. И кто в изменчивой заре Мне улыбнулся, сдвинув тучи, Напомнил о былой игре, В глаза послав зеленый лучик?

ПРОЛОГ И ЭПИЛОГ "Кэр-Ис лежит на дне морей..."

А.Блок

1 Я все вам расскажу, имен не называя: Назвать – запечатлеть, Назвать – отдать Ключи от города и тайную печать. В названии есть сила колдовская: Гляди, накличешь, поневоле чародей, Любовь иль смерть – непрошенных гостей. Вы, безымянные, вы, тени всех бессонниц! Колокола забытых кампанил и звонниц! Актеры сумрачных и солнечных столетий! Я без имен скликаю вас – ответьте! Нам предстоит очередная сказка... Я все скажу, но не снимайте маски.

2 Мне пора уходить... Да, вы правы, конечно, Сказка сыграна, Можно признаться теперь: Знаю, что не секрет (И бояться мне нечего!) Моя нищая жизнь. И не спрятать потерь В мелкой маске Не скроют погибший мой город Волны новой лагуны: Предсмертно светла, Толщу влаги распорет И сердце уколет Затонувшего шпиля игла...

* Лоскутный ветер в долине Листву метет по оврагам Как будто костюм арлекина Купил на толкучке бродяга... Теперь-то он будет красивше Всех франтов, нахальных и ловких! От радости в стельку напившись, Решил он примерить обновку... Кафтанчик хорош, да не греет И мал оказался к тому же: Хотел запахнуться плотнее Тот треснул по швам, а ведь стужа... Разлезлись яркие тряпки На длинной фигуре ходульной, Обиженный пьяница плакал: За что его так обманули? А после остатки костюма Швырял и швырял в поднебесье, Ругая барышников умных, Горланя печальную песню...

ПОЛУСКАЗКА

Смотрит девица в окно, Скучно девице давно, Наплевать на облака: Точит девицу тоска. Пряжа валится из рук. Змей тоски скрутился в круг Он блестящий и зеленый, Он не добрый и не зленный. Искры пестрые на шкуре, Змей глазищи сонно жмурит. Смотрит девица в окно В поле пусто и темно: Видно сказку позабыли, Добра-молодца женили, Богатырский меч и латы Водворили на полати... Скучно, господи, как скучно! Не увечна, не недужна Никомушеньки не нужна Даже смерти не дождаться: Сказке должно продолжаться! Девица не спит, томится, Змей вокруг нее пылится Два бессмертных несчастливца.

*

А.Климашевскому Там за низкой зеленой калиточкой Все цветы, все цветы, все цветы. И растут, где хотят, не по ниточке, Небывалой они красоты. Там хозяйка – добрейшая ведьмочка Все летает на швабре в трубу. Только скроется пусть – я немедленно Палисадничек весь оборву. Посрываю душистый горошек, И шиповник, и мак, и левкой, После спрячусь на пустырь заброшенный И совью я из них семь венков. Не ломайтесь, пахучие веточки, Не сминайся, лиловый вьюнок, Заплетайтеся, ведьмины цветики, В колдовской нерасплетный венок! Заплету я один – на забавушку, На печаль и кручину – другой, Третий будет – на удаль и славушку. А четвертый – на вечный покой. Пятый свяжется – памятью долгою, От шестого – все беды легки. Как сплелися уж – нежные ль, колкие Все я вам раздарю те венки. А последний, из алых шиповников, Осветивший дремучую тьму, Брошу в зеркало черного омута Не достанется он никому!

*

Г.Щетковской

"Десять девушек едут Веной.

Плачет смерть на груди гуляки".

Ф.Г.Лорка

Десять девушек в платьях ярких, У коней сверкают поводья Это праздничный мой подарок Для столицы предновогодней, Для столицы судьбы и смерти, Уцелевшей в пожарах и войнах... И накатывает из предместий Разноцветное половодье. Десять чудных оживших кукол В летних платьях зимой им жарко! Все смеются и тянут руки И хотят за узду подержаться. Как бумажный цветок от спички, Полыхнула площадь весельем; А в пустом коридоре больничном Плачет смерть, забытая всеми, Кроме слез, нет важнее дела, Никакой ей праздник ни в праздник, Потому что она бы хотела Быть одной из сказочных всадниц.

* Цвети, мистическая юность, У края черного стекла, Где светлый куст сирени лунной Склонил тяжелые крыла. Гляди лукаво исподлобья, Дыши, как сумеречный сад, Люби, забытые надгробья И томных лилий аромат. Затепливай страстные свечи, Роняй жемчужину в вино И верь, что ни за что на свете Тебе не будет все равно.

ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ТЕНЬ

Ни одного цветка На грубой черной шали... Ты к нам издалека, Но мы тебя узнали. Ты в наших зеркалах Возникла на минуту, Закутавшись до глаз, Как маркграфиня Ута. И что там в бездне глаз, Укор или угроза? Не уходи от нас, Исплаканная роза! Скажи: "У вас тепло..." И шаль свою распутай. Пусть прошлое прошло Ведь будущее будет! Стекло с той стороны Потрогала рукою И не сняла вины, И не дала покоя Ушла...

МЕЛАНХОЛИЯ

На ступеньках сидела она. Черный цветок – на коленях, Белый цветок – в волосах. Если спросишь ее о чем-нибудь Она не ответит. Если спросишь еще разок Она молча протянет тебе черный цветок. Если спросишь в третий раз Она уйдет по ступеням вниз, Вниз по ступеням, ведущим в море. Если пойдешь за ней – не вернешься, Только вода над тобою сомкнется, Только волна о ступеньку плеснет.

*

Е.Воронцовой Горизонт был заставлен домами. На заре пронизали дома Золотое вечернее пламя, Розоватый морозный туман. Силуэты домов и решеток, Бутафорский фонарь у забора. Был гравюрно изящен и четок Задний план декорации "город". И какой-то актер-недотепа Все искал настоящую дверцу И руками от холода хлопал, Промерзая до самого сердца.

СИДЯ В ТЕМНОТЕ

Мы не заметили, кто мимо нас прошел Секундными шагами, У свечки темноты, опущенной на пол, Невидимое колыхнулось пламя; И думали мы, кто же вспомнил нас, Всех разом собранных на сцене? Но не сумели оторвать мы глаз От непроглядного свеченья... И черный свет нам лица окружал, А за спиной у каждого светили Протянутые в освещенный зал Дверей двустворчатые крылья...

ПОСЛЕ КАРНАВАЛА

Утром город от холода стынет, Зябко ежатся крыши и стены. По домам разбрелись арлекины Из сетей серпантинного плена. Ждут метлы вороха серпантина, И обрывки бумажных растений И помятый колпак коломбины. Никого. Разбрелись даже тени. Лишь один перед яркой витриной, Романтично упав на колени, Пожилой и нетрезвый мужчина Признается в любви манекену.

*

Е.Поваровой – За то, что первая, без сходней, На пристань прыгала, смеясь, И до смерти была свободна И возмутительно – ничья; За то, что все ее любили, Она – поди ж ты разберись (Но как то вскользь проговорилась, Что любит снег и фонари)... – Неужто ей за эти штуки Ни с чем расстаться не пришлось? – За это ей вся жизнь – разлука, И вся вода – соленей слез.

*

Л.Рябовой Листья красной осины Цепляются за валуны И скользят В затененную скалами воду. Отраженья камней, Как осенние ночи, длинны. Осень в реку глядит, От своей цепенея свободы. В ПУСТЫНЕ В подставленную мною чашу Упали капли – гулко, звонко. Тень птицы, к западу летящей, Закрыла рану горизонта. Я здесь одна осталась слушать, Как время капает в колодец, Как неприкаянные души Светил летят по небосводу. И в остывающей пустыне Я прокляну, припав к песку, Свою бессмертную гордыню, Свою бессмертную тоску.

* Из мотков желтоватого света Сплетены невесомые сети В них пойман город, Золотистой окутан сетью. Еще так далеко до рассвета Но увидишь скоро, Как, прорвав кисейную клетку, Качнет золотистую ветку Голубой ворон. КОГДА МЫ ЛЕТАЕМ Мы летим над городом Голубая стая. Нас никто не видит: Все под утро спят (Только дворник ширкает на углу, Зевая, Но в асфальт уставил он Недоспавший взгляд). В сероватом сумраке Голубая стая, Пролетаем, Сонные стекла холодя, Возле тихих окон Сквознячок взметаем Или стукнем каплею Бывшего дождя. Мы летим над площадью. Тихо. Рассветает. На мгновенье видел нас Человек смешной, Что всю ночь у лампы просидел, Читая, Засмеялся радостно, Распахнул окно.

*

Г.Никольцевой Холодно. Холодно. Плачут от стужи Астры лиловые в снежной пыли. Лист пожелтелый медлительно кружит, Словно боится коснуться земли. С медленным карканьем грач пролетел... Листья шуршат. Ни души в переулке. Прежний мой дом – он с весны опустел Стынет теперь, одинокий и гулкий. Слева – терновник пророс сквозь забор, Справа – осины дрожащая ветка. Только сверну за окраинный двор Слезы из глаз от пощечины ветра.

* Снег, поле, слякоть. Черный путь За горизонт, куда-нибудь.

ОКНО

Просвистанная ветром степь. Обледенелые качели. Грач на невидимом кусте. И долгий плач виолончели. И фортепьянный сквознячок, Плеснувший быстро и упрямо, И острый стужи язычок Между холодных створок рамы. Еще снежком не замело Вчера подмерзнувшую слякоть. Уткнувшись в льдистое стекло, Я заново училась плакать.

* Это белая тишь Спеленала наш город, Это звуки все канули В мягкую тьму. Это снег наконец Раскачал свою штору Но устали мы ждать И не рады ему.

* В листве кипящей бьются вдрызг Потоки утреннего света. Срывает радугу из брызг С бурлящих струй прозрачный ветер.

Разбрызгай искристой слюдой

Лучи, бездонная криница!

Чтоб этой солнечной водой

И захлебнуться и напиться

Всем, кто вчера, уйдя под свод

Тоски, под плач незримой скрипки

Рыдали, искрививши рот

Иль хохотали без улыбки!..

БЕССОННИЦА

(Разговор со старыми часами) Плеснула рыбешка В небесном омуте. Чужие кошки Ходят по комнате.

– Пом-м-мните? Помню ли? Да. Закат дотлел. Серая бабочка спит на стекле. Никто не спешит никуда: Лето, сумерки...

– Ум-м-мерли! Ум-м-мерли! Умерли... Да! А вот вы существуете, В дверце стеклянной Собою любуетесь! Вас бы, проклятых, По черепу звонкому, Чтоб подавились Вы шестеренками, Чтоб покатились Железки по комнате!..

– Пол-л-ноте! Пол-л-ноте! Пол-л-ноте! Полноте? Да, Вам-то время – пустяк, Лузгаете миги: "Тик" да "так"! Ну не заснуть никак!

* Виноградно-ореховый вкус октября. Ворох лоз виноградных и веток древесных С первой спички взовьется, треща и горя, Стрекозиным дымком искажая окрестность. Пусть ветра этот дым от костра разнесут По заоблачным странам и землям далеким, Где неведомой жизнью те души живут, С кем пришлось мне когда-то проститься до срока. Оглянитесь ко мне вы – с небес, из огня; На земле – хоть на миг отложите молитву и дело! Я люблю вас и помню! Простите меня, Что я раньше вам это сказать не успела.

ОДНА ДЕСЯТАЯ СТОЛЕТЬЯ

В.Семичу

1 С зеркала в солнечный столб по старинке

Смахнула пылинку, Спеленала цветы, отпустила стрекоз и улиток,

И яблока слиток В сумку сунула. Ключ положила на стол,

Сорвала лепесток Календарный и хотела часы завести

Но время идти...

2 Десять лет – как за калитку шаг: Помнится нагретый солнцем камень, Ржавый гвоздь в калитке и сорняк С мелкими и дремными цветками. Десять лет – единственный шажок. Плохо видно в солнечном тумане... Как легко шагнуть через порог, Вечностью позвякивать в кармане! Десять лет – осколок пузырька С надписью забытой и затертой... Десять лет к нам шел издалека Свет звезды, уже, быть может, мертвой.

3 Запах дорожной пыли Приносит осенний ветер. Ставни на крюк закрыли, Чтоб не сорвало с петель, Двери – на три замка, Но в скважину дует ветер, Ветер издалека, Не верьте ему, не верьте! Он всех сманит, этот ветер, Он всех уведет в дорогу Деревья, ломая ветви, Хотят улететь и не могут. В саду опрокинуло столик, Разбился кувшин с цветами, Но убирать осколки Некому скоро станет. Вихри листвы и пыли Напрасно ломятся в двери: Дверь на замок закрыли, И ключ от него потерян. Голубя с крыши знакомой Сдувает нездешний ветер. Ключ от закрытого дома Не сыщет никто на свете. А пыль просочилась в щели И серым чехлом оседает. Розу забрать не сумели, Она от пыли – седая. А пыль колыхается, как вода, И бахромою ткется, Словно уверена, что сюда Уже никто не вернется...

СТРАШИЛКА

Жил да был на чердаке Страшилка... Иногда озоровал ужасно: Топал, ухал и скрипел надсадно, Со стены сколупывал известку. Ну а в общем, был он добрый малый. Там, на чердаке, лежали книги В пыльных сундуках – он их берег И мышей гонял, чтоб не изгрызли. Часто, в знойный полдень улизнув от взрослых, Я к нему захаживала в гости. Он читал мне вслух Гюго и Мопассана, А когда в глазах позеленеет От жары, и буквы расползутся, Как зеленые жуки, он прятал книгу, И садились мы на крышу, свесив ноги, Ели вишни переспевшие и в желоб Водосточный косточки бросали. Но однажды с чердака украли книги А Страшилка был совсем не страшен, И его не испугались воры, А накрыли старым абажуром, Придавив подшивкою журналов. Он не снес такого униженья. Долго плакали мы вместе, а потом Он собрал свой скарб нехитрый: колотушки, Погремушки, дудки и скрипелки, И побрел неведомо куда, Утирая слезы и вздыхая, Не велев идти за ним, – и сгинул... С той поры десяток лет прошло, Обветшал чердак и покосился, Желоб оторвался, а под ним Вишня молодая подросла.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ БЕССОННИЦЫ

Зайцы лунные топочут. Засыпать никто не хочет. Пустыри не спят и рощи, И тебе проснуться проще, Проще выпрыгнуть в окно, Быть с луною заодно. Птицы лунные хохочут, Спать никто нигде не хочет. Лунный свет смывает сон, Лунный луч – вот весь резон!

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ВЕЧЕРОМ

Голубая тень упала, Золотая лень заснула. В голубое покрывало Дрема вечер завернула. Вечер, розовый ребенок, Спит в руках у дремы сладко Розовеет из пеленок Чисто вымытая пятка.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ В ПОЛДЕНЬ

Медом сочится июньский полдень. Солнцем кувшин медовый наполнен, Медом мальчишкам намажем ресницы Пусть им медово и весело спится.

* О лето! Цветенье укропа И вишни в наклевках скворцов! О птичьи невидные тропы До облачных белых дворцов! И в жарко синеющей глуби Порой серебристо блеснет, Как капля, студящая губы, Дневная звезда – самолет...

СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ

Вечер кончается. Круг замыкается. Дикие сосны над нами качаются. Мы, прислонившись к шершавым стволам, Спутанный делим букет пополам. Чашечка мака росою полна, Где-то над лугом крадется луна. Мы на окраине спящей земли Что-то забытое вновь обрели. Что – мы не вспомним: давно это было Так же звала нас луна и томила, Так же кружились в высоком кругу Черные сосны на светлом лугу. Больше, закончив положенный круг, Пить мы не станем из чаши разлук! Словно в награду нам за возвращенье Сонные маки уткнулись в колени. Будем их сон сторожить до рассвета, Будут над нами поскрипывать ветви, Будут кружиться в высоком кругу Сосны, луна и трава на лугу. Так в облаках неразгаданных снов Мы будем плыть до поры, пока вновь Нам не вернет каждодневных привычек Утренний голос пустой электрички.

* Нагретая хвоя, блестяшки и хруст Разбившихся шариков елочных бус. И капали белые звезды Бенгальских огней. Было поздно. Гоня и намек о возможности сна, Как праздничный замок, сияла сосна, И плавились в ветках огарки Крученых свечей. Было жарко. Пробили часы, ненадолго прервав Веселья и вальса свалившийся шквал. И снова то глупо, то умно Шутили друзья. Было шумно. Мы вышли на улицу в сумрак и снег, Там хлопья крутил народившийся век. Как бинт – на горячую рану, Валили снега. Было рано.