Текст книги "Газета "Своими Именами" №3 от 14.01.2014"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

К вопросу о «гонениях» на Шостаковича следует добавить, что он был пятикратным лауреатом Сталинской премии, один раз награждался Ленинской премией и дважды Государственной. Кроме этого он являлся Героем Социалистического труда, кавалером ряда советских орденов, в том числе ордена Ленина.

В последние годы даже на канале «Культура» как-то перестали называть интеллигенцию мозгом нации. Сейчас самоназвание либеральной интеллигенции – «духовная элита», «совесть нации».

Приведенные выше цитаты из Чехова и Успенского ставят под сомнение особую духовную высоту этой прослойки общества. В этой связи можно, для примера, вспомнить жалобу поэта Асеева из справки НКГБ – «Не могу писать. Меня не обеспечивают (государство), как нужно». Напомним, что не обеспечивался поэт «как нужно» в 1942 году, когда в оккупации находились огромные территории страны, население в полуголодном состоянии тяжко трудилось для фронта, многие по-настоящему голодали, Ленинград был в блокаде, Сталинград в жесточайших боях вёл оборону.

С экранов телевидения несётся очень много полуправды, но «духовная элита» не гнушается и прямой, откровенной лжи. Один лишь пример из множества других, которые можно привести. Академик Пивоваров, патологический ненавистник Советской власти, в одном из своих «экспертных» свидетельств на канале «Культура» утверждал, что революция произошла в России, когда она находилась на пике своего развития, ни в чём не нуждалась и была вполне в состоянии продолжать войну, но большевики-де и «германский агент» Ленин помешали её выиграть.

Академик-«историк» должен был бы сказать, что фронт посыпался до большевиков, что огромные людские потери русская армия несла из-за отсталости военной промышленности, вредительства буржуазии, острой нехватки снарядов, продовольствия и пр. Буржуазная Февральская революция началась как раз в результате хлебных бунтов в городах, особенно в столице России – Петрограде. И обеспечению хлебом населения не помогло даже введение царским правительством продразверстки (не большевики придумали продразверстку и продотряды, как до сих пор уверяют либералы типа кинорежиссера Смирнова и другие).

Главной «совестью нации» либералы провозгласили академика Лихачёва, большого почитателя Чубайса. В октябре 1993 года эта эталонная «совесть нации» одним из первых с 40 другими известными либералами-«творцами»: Ахмадуллиной, Окуджавой, Граниным, Нагибиным, Чудаковой, Астафьевым и т.д. – подписал коллективное письмо Ельцину, получившее известность в народе под лозунгом «Раздавить гадину!», с призывом безжалостно расправиться с защитниками Верховного Совета и Конституции. Так что «совесть нации» может быть расстрельной по отношению к патриотам России.

Телеканал «Культура» как главный идеологический рупор либералов очень следит за тем, чтобы в материалах канала не просочились какие-либо негативные факты и оценки в отношении либеральной интеллигенции и прошлых, и сегодняшних дней. Но случаются у них и проколы. В 2008 г. был показан документальный, с привлечением архивных материалов НКГБ и разведки, интересный сериал «Большой театр военных действий».

Речь в фильме шла о подготовке покушения в Берлине на Гитлера с участием бывшего боксёра Миклошевского и О. Чеховой. А завязкой последующих событий послужил выезд из Москвы в ноябре 1941 года десяти ведущих артистов и музыкантов Большого театра, в том числе одного лауреата Сталинской премии, в дачный поселок Троицкое под Истрой навстречу наступающим немцам.

Одного из музыкантов, вывозившего белый рояль из Москвы, объявленной на осадном положении, на запад, навстречу потоку беженцев, задержали на заставе, арестовали и в конечном счёте направили без рояля на 10 лет в Норильск.

А вот другие девять человек благополучно добрались до своих дачек, встретили там фашистов, выразили доблестным немецким воинам своё восхищение и в течение 40 дней фашистской оккупации поселка услаждали слух офицеров вермахта ариями из опер и игрой на рояле. Успели даже отпраздновать с оккупантами день рождения немецкого коменданта поселка. А потом вынуждены были бежать с ними от наступающей Красной Армии и устраиваться в немецком тылу кто где – кто по провинциальным театрам, кто редактором газетёнок, издаваемых немцами на оккупированной территории. Кончили все плохо – некоторые погибли, другие, победствовав, уже ненужные немцам, получили сроки в советских лагерях.

Получилась очень наглядная иллюстрация, как поступили бы те антисоветски настроенные литераторы и журналисты, которые проходят по справке НКГБ, окажись они в немецкой оккупации.

Данный сериал бросал серьезную тень на антисоветскую либеральную интеллигенцию, демонстрировал адекватность репрессивных действий властей тогдашнему положению. Поэтому, несмотря на захватывающий, основанный на реальных событиях сюжет и подтверждённый в отзывах в Интернете большой интерес зрителей, канал «Культура» больше его не показывал. Случился идеологический неформат.

Это только для граждан Отечества предательство – тяжкое и непростительное преступление. Для большинства же либералов предательство своего государства, особенно если оно не соответствует канонам буржуазной демократии, – вполне норма. И они стараются прививать психологию предательства всему российскому населению.

В 2008 году на телеканале «Россия» был показан сериал Г. Панфилова по книге Солженицына «В круге первом». В этом году сериал уже демонстрируется на канале «Культура». Герой сериала дипломат Иннокентий Володин звонит в американское посольство и сообщает ставшие известными ему сведения о работе в США советской разведки с ученым-ядерщиком, сотрудником лаборатории, участвующей в американском атомном проекте. Поступок Володина объясняется тем, что он, ненавидящий советский строй, не хочет, чтобы безнравственный советский режим овладел атомным оружием и угрожал им человечеству. После показа сериала на канале «Россия», а потом и на канале «Культура», разворачивались дискуссии, в которых записные либералы убеждали аудиторию, впрочем не очень успешно, в высокой нравственности поступка Володина.

Невдомек и Панфилову, и всем либералам, которые оправдывали действия Володина, что он не только предатель, но и, с учетом его профессии, полный идиот. Кто как не дипломат должен бы знать, что это американцы бесчеловечно, без военной необходимости использовали атомную бомбу против населения Японии, когда она готова была капитулировать после вступления в войну Советского Союза. Володин мог не знать конкретно о плане атомных бомбардировок СССР «Дропшоп», но о готовности к этому американской военщины писали многие американские газеты. И, наконец, дипломат должен был отлично понимать всё лицемерие американской «демократии», готовой, как мир убеждался многократно, бомбить, расстреливать, жечь напалмом мирное население неугодных для США стран. Ну и кто же после этого либералы, поднимающие на пьедестал почёта предателей и идиотов: мозг нации, нравственный эталон или аппендикс, «слизняки», а, может, просто вонючее г…?

В заключение хотелось бы привести высказывание киноактера и режиссёра Николая Бурляева. Он, не относящийся к либеральному крылу интеллигенции, самокритично вспоминает об упомянутом выше V съезде кинематографистов: «Это было начало распада, развала не только кинематографа, но и страны, кинематографисты шли впереди перестройки. И во многом это наша вина в тех бедах, в которые ввергнуто Отечество».

ЗАСТАВЛЯЮТ ЛИЦЕМЕРИТЬ

Постепенно, шаг за шагом, мы вытравим историческую память у всех людей. А с народом, лишённым такой памяти, можно делать что угодно. Народ, переставший гордиться прошлым, забывший прошлое, не будет понимать и настоящего. Он станет равнодушным ко всему, отупеет и в конце концов превратится в стадо скотов. Что и требуется! А. Иванов «Вечный зов», монолог Лахновского

Перед учителем истории стоит множество задач. Однако есть две задачи, выполнение одной из которых в 9 и 11 классах входит в противоречие с выполнением другой. Первая задача (на мой взгляд, самая главная) – это воспитание настоящего гражданина, а вторая – подготовка к успешной сдаче выпускных экзаменов. Лично для меня это является главной проблемой преподавания истории ХХ века.

Воспитание настоящего гражданина, а не просто обладателя всей совокупности прав и обязанностей, установленных государством, подразумевает воспитание патриотизма. Патриотизм – это любовь к Родине, подкрепленная служением ей и готовностью встать на ее защиту. Это любовь к стране, где ты родился и живешь в ее прошлом, настоящем и будущем, и к народу, который ее населяет в лице прошлых, настоящих и будущих поколений. Она формируется созданием желанного образа. Любовь – это чувство глубокой привязанности к чему-либо, в какой-то мере ощущение добровольной зависимости от этого, нежелание это потерять. Чтобы воспитать любовь к Родине, необходимо сформировать соответствующий образ в глазах воспитанников.

По моему мнению, история (как учебная дисциплина) является не столько наукой, сколько средством формирования общественного сознания. То есть во многом с помощью истории создаётся образ страны, которую будут любить, которой будут гордиться, которой захотят служить. Но также с помощью истории можно создать и образ страны, которую будут презирать и ненавидеть, из которой постараются сбежать при удобном случае. Одним из инструментов такого создания образов является используемый учебник и деятельность учителя.

Проблема в том, что, будучи финансируемой государством, история, в первую очередь, обслуживает интересы государственной власти. К сожалению, не всегда эти интересы соответствуют интересам страны и её народа. Яркий пример – так называемая «политика гласности» в период «перестройки», когда история была использована как одно из средств манипуляции сознанием для дискредитации советского прошлого и социалистической системы. Если до 1991 г. это происходило на уровне СМИ и искусства, то после развала СССР стало одним из главных направлений школьного исторического образования.

Эта тенденция в основном сохраняется до сих пор. Советский период истории нашей страны предстаёт преимущественно в мрачных тонах. Для формирования негативного образа советского государства используются многочисленные приёмы:

1. Отрицательная характеристика ЛЮБЫХ действий Советской власти. Например, подписание большевиками Брестского мирного договора характеризуется авторами большинства учебников как негативный факт, приведший к распаду Российской империи на несколько государств и сокращению территории нашей страны. Более поздние противоположные действия советского государства по присоединению к СССР прибалтийских республик, возвращению Западных Украины и Белоруссии, Бессарабии также оцениваются негативно, как акты агрессии.

2. Выдёргивание из контекста. Например, говоря о приказе №270 от 16.08.1941 г., авторы учебника утверждают, что он объявлял предателями всех военнослужащих, оставивших свои позиции. Однако изучение полного текста документа позволяет сделать вывод, что приказ был направлен только против офицеров, комиссаров и генералов, самовольно оставивших позиции, а не против красноармейцев, отступавших по приказу таких командиров.

3. Описание событий только с одной стороны. Например, авторы негативно оценивают советскую военную помощь социалистическим силам в Анголе. При этом авторы не говорят о том, что СССР поддерживал законное правительство этой страны. И ни слова не упомянули о том, что оппозиционное движение УНИТА вело с правительством войну при военной поддержке США.

4. Умалчивание. Например, авторы пишут о ввозе зерна в СССР. При этом авторы не уточняют, что Советский Союз закупал только фуражное зерно, т.к. росло поголовье скота. Продовольственное зерно не закупали. Интересно, что в середине 1980-х гг. только в РСФСР в среднем собирали 120 млн. т. зерна в год, при этом ещё и ввозили. Сейчас РФ собирает в 2 раза меньше и при этом ещё продаёт.

5. Игнорирование документов и статистических данных. Например, авторы утверждают, что после окончания Великой Отечественной войны миллионы бывших советских военнопленных по возвращении на Родину оказывались в сталинских лагерях. При этом авторы игнорируют тот факт, что к 1 марта 1946 г. было репатриировано 4 199 488 человек. Они действительно оказались в лагерях, но это не ГУЛАГ, а фильтрационные лагеря, где в течение 1,5-2 месяцев в отношении них осуществлялась проверка. По результатам проверки всего были арестованы 292 867 человек. Остальные были направлены к месту жительства, призваны в армию, зачислены в рабочие батальоны, оставлены за границей для работы при советских воинских частях и учреждениях за границей.

6. Откровенная ложь. Например, авторы утверждают, что после войны режиссёр фильма «Молодая гвардия» Герасимов С.А. был подвергнут критике и его картину не выпустили в прокат. Между тем снятую в 1948 г. «Молодую гвардию» в том же году посмотрели 71,1 млн. зрителей. Можно ещё добавить, что, несмотря на критику, за создание этого фильма 8 человек (включая Герасимова) стали лауреатами Сталинской премии I степени.

Благодаря таким приёмам в сознании многих детей формируется образ советского государства как мрачного, жестокого, неэффективного и агрессивного. Как можно гордиться таким прошлым своей страны? Наоборот, советское прошлое нужно признать кровавым, отречься от него, а лучше вообще забыть.

Критика советского периода в историческом образовании выполняет пропагандистскую задачу: сконцентрировать внимание подрастающего поколения на явных и мнимых недостатках советской системы, гиперболизировать эти недостатки в «ужасы советского тоталитарного режима» и тем смягчить критическое восприятие сегодняшней реальности, чтобы сохранить установленный после уничтожение СССР порядок.

Создаётся впечатление, что вытравить из российского народа добрую память о советском прошлом, о достоинствах социализма для нынешних властей важнее, чем воспитать поколение людей, любящих свою Родину, гордящихся её историей, готовых по примеру предков встать с оружием в руках на её защиту. Есть, правда, одно исключение, это учебник 11 класса под редакцией Филиппова, в котором даются более взвешенные оценки советскому периоду. К сожалению, работать нам пока приходится по другим учебникам.

Чтобы нивелировать негативное влияние содержания учебников на восприятие учениками советского периода истории, учителю приходится тратить огромное количество времени на проверку изложенных в учебниках данных, на поиск доказательств ошибочности, а иногда и лживости некоторых приведенных в них положений. Однако в этом есть и свои плюсы.

Ошибки, имеющиеся в учебниках, можно использовать для стимулирования познавательной активности учеников. Для этого я применяю два приёма. Первый – эта работа с предложенным мной текстом документа, отрывком из воспоминаний, данными статистики, в ходе которой ученик должен ответить на поставленные вопросы, сделать выводы, а потом сравнить их с выводами или данными, приведёнными в учебнике. Такую работу лучше проводить после изучения текста параграфа. Тот, кто первым найдет ошибку и объяснит, в чём она заключается, получает «5».

Второй приём – это задание на поиск ошибок. Давая домашнее задание, я предупреждаю учеников, что на странице такой-то есть ошибка. Ошибка может быть в тексте, картах, иллюстрациях и т.п. Для того чтобы справиться с этим заданием, ребятам, желающим получить ещё одну хорошую оценку, приходится привлекать дополнительные материалы. Причём поиск этих материалов, их анализ ученики осуществляют самостоятельно.

Эта своеобразная «игра» пользуется популярностью среди ребят. Использование обоих приёмов приводит к тому, что некоторые ученики начинают сами, по собственной инициативе проверять вызывающие у них сомнение данные учебника. В результате нам удаётся обнаружить ошибки, на которые я сам не обратил внимание. Так, только в этом учебном году учениками самостоятельно было выявлено три пропущенных мною ошибки в учебнике 9 класса издательства «Баласс». (Стоит отметить, что данный учебник, в виду своей ярко выраженной антисоветской направленности, является рекордсменом по допущенным ошибкам.) Найденные учениками ошибки проходят проверку и, если оказываются таковыми, вознаграждаются «пятёркой».

Еще один плюс такой работы над ошибками, на мой взгляд, заключается в том, что ребята понимают – в истории есть много вопросов, на которые трудно дать однозначный ответ. Значит, нужно учиться объяснять свою точку зрения, доказывать её, даже если она полностью совпадает с мнением автора учебника или учителя. Так тренируется умение выявлять причинно-следственные связи, сопоставлять данные, делать самостоятельные выводы.

Но решая первую задачу (патриотическое воспитание), мы сталкиваемся с новой проблемой, которую вызывает вторая задача (подготовка к экзамену). ЕГЭ (ГИА), на мой взгляд, является ещё одним способом формирования чётких оценок прошлого с точки зрения современной политической конъюнктуры. Если устный экзамен позволяет аргументировать свою позицию, доказать правильность, обоснованность своих мыслей, то заочная форма оценивания знаний диктует необходимость написания формулировок, соответствующих мнению авторов КИМа (Министерства образования, господствующей сейчас идеологии).

Что делать? Прямо говорить ученикам: «Ваше мнение может быть любым (не противоречащим фактам), но на экзамене вы должны написать то, что от вас требуется». Другого выхода в сложившейся ситуации я пока не вижу.

В.Л. СЛИНЬКО

ИСТОРИЯ

НАКАНУНЕ ВОЙНЫ

Продолжение. Начало в №№21,22,25,34,36,38,40,44,47,49-52)

Красная капелла

В директиве Генерального штаба вермахта №050/41 от 31 января 1941 г. в разделе “Взаимодействие с ВВС и ВМФ” задачи германской авиации определены следующим образом:

“Задачи ВВС – по возможности исключить воздействие авиации противника по нашим боевым порядкам и поддержать наступление сухопутных войск на направлениях главных ударов…

На первом этапе операции ВВС должны сосредоточить все усилия на борьбе с авиацией противника и на непосредственной поддержке сухопутных войск. Удары по промышленным центрам могут быть проведены не ранее, чем будут достигнуты оперативные цели, поставленные сухопутным войскам” (Сборник военно-исторических материалов Великой Отечественной войны. Выпуск 18. М., Воениздат, 1960, сс.61-62).

(Здесь и далее выделения в текстах документов сделаны автором).

Поставленная задача предельно понятна – с началом боевых действий люфтваффе уничтожает советскую авиацию и поддерживает наступающие войска. Удары по промышленным объектам начинаются только после разгрома основных сил Красной Армии.

13 февраля 1941 г. в развитие этой директивы командование группы армий “Б” издало собственную директиву 1/а №500/41, где основные задачи авиации были почти полностью повторены:

“8. Задача авиации. Задача авиации заключается в том, чтобы свести до минимума действия русской авиации и поддержать наступление своих войск, сосредоточив главные усилия в полосе группы армий “Центр” и на левом крыле группы армий “Юг”. Во время главных операций авиация сосредоточивает все свои силы против авиации противника и для непосредственной поддержки армии. Атаки на промышленные объекты противника должны производиться лишь по достижении наступающими войсками поставленных оперативных целей” (там же, с.115).

Последующие приказы уточняли и детализировали задачи лишь в вопросе нарушения железнодорожного сообщения СССР. В начале войны предполагалось парализовать перевозки войск и их снабжение нанесением ударов по железнодорожным перегонам в прифронтовой зоне, к западу от линии рек Днепр-Двина, то есть непосредственно в зоне, примыкающей к району боевых действий начального этапа войны. В приказе группы армий «Б» № 1/а А 1105/41 от 17 марта 1941 г. о нарушении железнодорожного сообщения говорилось:

«В основу приказа главного командования сухопутных войск о нарушении железнодорожного сообщения противника заложена идея, осуществление которой должно привести к нарушению:

а) снабжения действующих войск из тыла;

б) переброски соединений с одного направления на другое;

в) подвоза и отправки войсковых грузов;

г) своевременной отправки порожняка…;

д) подвоза и снабжения Москвы».

Здесь только в самом конце разок промелькнуло название советской столицы. Однако она упоминалась не как объект непосредственного удара, а как объект естественной изоляции, возникающей в результате нарушения снабжения, вызванного нехваткой подвижного состава, уничтоженного в прифронтовой зоне. Саму Москву в начале войны люфтваффе достать не могли – не было соответствующих дальних бомбардировщиков. А разрушать подходящие к ней пути следовало позднее, после разгрома советских войск западнее линии рек Днепр и Западная Двина. К этому приказу прилагались заимствованные из директивы 1/а №500/41схемы нанесения ударов по шоссейным и железнодорожным сетям, где самые восточные объекты ударов – железнодорожные узлы в районе реки Днепр, в 450 километрах от границы (см. рис.№1 и 2).

Рис.1. Объекты для налетов авиации. Лист а – железные дороги.

Остальные 80-85% целей для бомбардировок находились существенно ближе к границе. Схемы сопровождались примечанием, где в очередной раз дополнительно уточнялось:

“Указанные на карте объекты для налетов авиации являются лишь предварительной намёткой. На первом этапе следует исходить из того, что в первую очередь должна быть выведена из строя сеть дорог западнее рр. Днепр-Двина с тем, чтобы воспрепятствовать отходу войск противника на Восток. Нападения же на дорожные объекты восточнее рр. Днепр-Двина должны производиться позже” (там же).

Таким образом, нарушение железнодорожного сообщения восточнее рек Днепр и Двина должно было осуществляться значительно позже начала войны, после разгрома войск советских приграничных округов. При этом командование вермахта существенно уточнило свою первоначальную позицию по отношению к ударам по таким капитальным объектам, как промышленные заводские сооружения и электростанции. Если раньше их предполагалось бомбить только после первого этапа «Барбароссы», то теперь, согласно приказу группы армий “Б” 1/а №1105/41 от 17.03.1941, они в обязательном порядке вообще исключались от ударов с воздуха:

“Вообще, к западу от линии Ростов, Горький, Архангельск производить разрушение железных дорог лишь на перегонах. Искусственные сооружения и заводские здания должны обязательно сохраняться. Также следует сохранять все промышленные сооружения, в особенности электростанции.

Основательные разрушения производятся лишь к востоку от названной линии. Для дорожных объектов, предложенных группой армий (см. приложение 8, лист “б”) вышеизложенные директивы остаются в силе” (там же, с.115-116).

Рис.2. Объекты для налетов авиации. Лист б – шоссейные дороги.

Итак, для люфтваффе вышеназванные директивные документы в начале войны ставили следующие задачи:

– уничтожение советской авиации;

– непосредственная поддержка войск вермахта;

– парализация перевозок войск и их снабжения ударами по железнодорожным перегонам только в прифронтовой зоне, к западу от линии рек Днепр-Двина.

Разрушать дорожные объекты восточнее реки Днепр следовало существенно позже начала войны. При этом запрещалось разрушать заводы и, особенно, электростанции – для последующего их использования – западнее линии Ростов-Горький-Архангельск. Сейчас мы знаем, что в начале войны немцы следовали именно этому плану.

С получением директив в авиационных штабах началось изучение, планирование мероприятий по их выполнению и разработка соответствующих документов. И если бы в штабе люфтваффе был советский разведчик, имеющий реальный выход на содержащуюся в них информацию, то именно ее он должен был передать в Москву.

Такой разведчик в штабе авиации Германии был. Это участник разведывательной группы, ставшей впоследствии известной под названием “Красная капелла”, обер-лейтенант резерва Харро Шульце-Бойзен, имевший в Москве псевдоним “Старшина”. До сих пор историки считают его одним из ценнейших источников информации внешней разведки НКВД-НКГБ. Сообщения от него поступали регулярно с частотой примерно три-четыре раза в месяц. Давайте посмотрим, что он в них сообщал Москве. “Корсиканец” – псевдоним его товарища Арвида Харнака, другого разведчика из той же группы “Красная капелла”.

2 апреля 1940 г. резидент (руководитель разведывательной сети в Германии) НКВД-НКГБ из Берлина передал в Москву следующее сообщение:

«”Старшина” встретился с “Корсиканцем”. “Старшина” сообщил о полной подготовке и разработке плана нападения на Советский Союз его учреждением.

План состоит минимально из следующего: налеты авиации сконцентрируются на важных объектах хозяйственного и военного значения. Поскольку ввиду разбросанности советской промышленности на огромной территории бомбардировкой в небольшой срок вывести страну из нормальной военно-хозяйственной жизни нельзя, то авиация немцев по оперативному плану концентрирует свой удар на железнодорожные узловые пункты центральной части СССР, места пересечения железных дорог в направлениях юг – север и восток – запад.

Планом предусмотрено в первую очередь воздушными бомбардировками парализовать следующие железнодорожные магистрали:

1) Тула – Орел – Курск – Харьков;

2) Киев – Гомель;

3) южная линия, идущая через Елец;

4) южная линия, идущая через Ряжск.

Эти линии, пересекающиеся с путями восточного и западного направлений, явятся объектом бомбардировок первой очереди. Этим планом немцы хотят парализовать экономические артерии северо-южного направления и воспрепятствовать подвозу резервов с востока на запад.

Объектами бомбардировки немецкой авиации, по заявлению “Старшины”, в первую очередь явятся электростанции, особенно Донецкого бассейна, моторостроительные, шарикоподшипниковые заводы и предприятия авиационной промышленности в Москве» («1941 год», книга 2, сс.13-14).

4 апреля нарком госбезопасности Меркулов разослал по списку это сообщение Сталину, Молотову и наркому обороны Тимошенко (там же, с.25). В наркомате обороны это сообщение от ценного источника активно использовали в работе. Нарком отправил его начальнику Генерального штаба Жукову: “т. Жукову. Посмотрите затем по карте. Тимошенко”, а тот переадресовал сообщение Ватутину: “Т/лично. Т. Ватутин. Подготовьте карту для доклада НКО. Жуков. 7.04.41” (там же, с.27).

Давайте тоже посмотрим на карту и сравним эти “первоочередные” объекты удара люфтваффе с теми целями, что указаны в немецких директивах.

Думаю, читатель уже заметил, что переданные “Старшиной” сведения кардинально отличаются от содержания оперативных директив вермахта для люфтваффе как по назначению, так и по географии первоочередных целей для бомбежки. Точнее, ничего общего с реальными документами они не имеют. Согласно директивам, люфтваффе уничтожают советскую авиацию и поддерживают свои войска, а «Старшина» сообщает, что бомбить будут промышленные объекты, которые директивой разрушать запрещалось. По директиве объекты ударов находятся в зоне до 200-300 км от границы (максимум – 450), а у разведчика – исключительно в центре европейской части СССР, за 700-1000 километров от нее. Железнодорожные сообщения директива предписывает нарушать там же, в 300-километровой приграничной зоне, а по сведениям «Старшины» это намечено в Центральной России, за 1000 км от границы. Приказ запрещает разрушать электростанции вообще, а «Старшина» сообщает, что их будут уничтожать в первую очередь. Ну и довольно дико при сравнении с содержанием директив выглядит «первоочередная» бомбежка заводов в Донбассе и Москве.

Конечно, сами по себе указанные “Старшиной” объекты очень важны, и многие из них немцы интенсивно бомбили – но только спустя недели и месяцы после начала войны. Т.е. “Старшина” (Х. Шульце-Бойзен) прислал в Москву не содержание подлинных документов люфтваффе, а исключительно ложные сведения, скрывающие суть подлинных. А передача ложных сведений вместо достоверных в деятельности разведки называется дезинформацией.

В конце апреля “Старшина” передал очередные сведения из штаба люфтваффе:

“Штаб германской авиации на случай войны с СССР наметил к бомбардировке первой очереди ряд пунктов на советской территории с целью дезорганизации подвоза резервов с востока на запад и нарушения путей снабжения, идущих с юга на север. В этот план включены следующие железнодорожные узлы: Киев, Харьков, Валуйки, Лиски, Львов, Курск, Касторное, Воронеж, Брянск, Елец, Грязи, Мичуринск, Тула, Вязьма, Сухиничи, Гомель. Военные действия против СССР предполагают начать с бомбардировки этих пунктов при активном участии пикирующих бомбардировщиков.

Кроме этого, бомбардировке в первую очередь должны подвергнуться советские аэродромы, расположенные по западной границе СССР.

Немцы считают слабым местом обороны СССР наземную службу авиации и поэтому надеются путем интенсивной бомбардировки аэродромов сразу же дезорганизовать ее действия”.

В первой половине этого сообщения, как и раньше, почти ни один объект удара не совпадает с теми, что указаны в директивах и приказах. То есть – чистейшая дезинформация.

Однако следущие два абзаца содержат и правдивые сведения. Но, право, тут возникает вопрос – а оттого ли здесь правдивая информация, что агент сам ее добыл? Или может она здесь затем, чтобы «деза» не выглядела совсем уж дико? Замечание насчет ударов по аэродромам дано мимоходом, общим местом, без детализации конкретных пунктов и объектов ударов, в отличие от “первоочередных” целей в центре Европейской части СССР. Много ли пользы от такой правды? Такое впечатление, будто это сделано “для галочки”, потому что совсем не упомянуть авиацию на земле как первоочередную цель при внезапном нападении было бы совсем уж нелепо и подозрительно. Тогда уже и школьники знали, что войны начинаются скорее с ударов по аэродромам, чем по заводам и городам в глубоком тылу.

25 мая в сообщении, которое также было разослано Сталину, Молотову и Берия, “Старшина” продолжает развивать тему “первоочередных” объектов для удара люфтваффе с началом войны:

“В случае войны с Германией столица СССР была бы переведена в Свердловск. Это – план Сталина. Германский план – уничтожить в первую очередь все электростанции в Европейской России, что довольно легко сделать, так как они сравнительно большие и их немного. Первым полетел бы в воздух Днепрогэс. Крупная промышленность остановилась бы через несколько дней; земледелие также очень скоро стало бы испытывать огромные затруднения, так как оно теперь основано на использовании тракторов, а им не хватило бы топлива, так как Баку и, вероятно, Грозный были бы в огне в первый же день войны. Остальные промыслы дают пока очень мало нефти. Для быстрого разрушения Баку немцы используют территорию Ирака” (там же, с.260).