Текст книги "Черепашки-ниндзя против Выходцев из Параллельных Миров"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

  Не обходилось, правда, без курьезов. Один журнал для вегетарианцев поместил рекламу, что все охотники за привидениями соблюдают диету и совсем не употребляют в пищу мяса. В доказательство редакция приводила эмблему фирмы «Нейтрализация полтергейста» – трилистник клевера. Это было сущей неправдой. На следующий день после выхода журнала бойцы работали в небольшом кооперативе по производству копченостей. После успешного завершения работы хозяин коптильни, за неимением наличности, решил рассчитаться с ними своей продукцией. Но, как только он подошел к автомобилю ловцов, он вспомнил о статье, в которой говорилось, что ловцы – вегетарианцы. Растерянный хозяин остановился возле машины, не зная, что делать. Но тут к нему на выручку пришла Эйприл:

–   Ну, мистер, как с оплатой? – спросила она, – туго с наличкой?

–   Да, что-то вроде этого, – промямлил клиент. – Вот если бы... Да в журнале пишут, что вы...

–   Мало ли что напишут в журнале, – сказала Эйприл и подмигнула хозяину коптильни.

  Тот сделал знак, и в багажник «ЧЕНИ-l» загрузили несколько ящиков мясных деликатесов.

  Эйприл изменилась и внешне. Она, однажды выбежав в ближайший супермаркет (за что получила от Леонардо замечание) купила себе модные очки и жемчужное ожерелье, о котором мечтала с детства. Эйприл еще мечтала приобрести дорогую французскую косметику, но пока ей это не удавалось. Леонардо строго следил за финансами.

  Однако интенсивный образ жизни Эйприл и черепашек-ниндзя дал о себе знать – накопившаяся усталость привела к тому, что работники «Нейтрализации полтергейста» начали засыпать прямо на ходу. У себя же дома они спали, не снимая комбинезонов, чтобы быть постоянно готовыми откликнуться на зов о помощи.

  От такой работы Эйприл начал сниться сон, будто к ней являлся красивый парень, который приглашал ее на танцы. Когда Эйприл открывала глаза, видение исчезало, но самое интересное заключалось в том, что Эйприл потом подолгу думала, что отдавать всю себя работе, по крайней мере, глупо.

  После этого Эйприл впервые высказала пожелание, чтобы черепашки-ниндзя все же устраивали себе хоть один выходной день.

–   Пока у нас не наберется на счету кругленькая сумма, – ответил ей Леонардо, – нечего и думать о выходных.

  Это заставило девушку еще с большей яростью заняться от ловом и уничтожением призраков.

  Вскоре на счету предприятия «Нейтрализация полтергейста» уже значилась большая сумма. Было решено делать каждую неделю краткую передышку.

  Глава 12. Черепашки-ниндзя развлекаются

  В один из выходных дней Эйприл навестила фешенебельный магазин и приобрела себе обновки. Чтобы не скучать, она решила провести вечер на какой-нибудь престижной дискотеке, но брать с собой кого-либо из своих друзей-черепашек в качестве сопровождающих ей не хотелось.

  И тогда она вспомнила о Нике Рейнбоу. Эйприл стремглав выбежала из магазина и поехала в контору, чтобы узнать у Микеланджело, нашел ли он информацию про чудовище, испугавшее боксера в его собственной квартире.

  Трое друзей отсыпались, а Донателло возился возле машины. Нужно было держать «ЧЕНИ-1» в полной боевой готовности.

  Эйприл взбежала на второй этаж и начала тормошить Микеланджело:

–   Эй, Микеланджело, проснись... Какие результаты исследования квартиры Ника Рейнбоу?

  Микеланджело не отвечал, он находился еще в полусонном состоянии.

–   Микки! – кричала ему в ухо Эйприл. – Проснись!

  Все было бесполезно: Микеланджело ни на что не реагировал.

  Тогда Эйприл спустилась вниз и, пользуясь тем, что никого в этот момент в комнате не было, нажала на кнопку сигнализации.

  Это оказалось самым действенным способом разбудить Микеланджело; правда, пришлось потревожить и других черепашек. Через несколько секунд они, сонные, недовольные собрались в комнате.

  Микеланджело открыл шкафчик с оборудованием и тут вспомнил, что сегодня у них выходной день. «Эйприл, наверное, забыла?!» – подумал он и повернулся к столу Эйприл, чтобы дать ей нагоняй за такие вот шутки. Но Эйприл не было на месте, а за ее столом с насупившимся видом сидел Леонардо.

  Микеланджело подумал, что сигнализация – его рук дело. Он посмотрел на него и зло произнес:

–   Ты что, Лео, совсем с ума спятил?

–   Нет, это вы с ума спятили, – парировал Леонардо, – дрыхнете как сурки целые сутки. Пора уже культурно отдыхать, сходить в кино или театр, как это решил сделать я.

–   Если бы мы были людьми, а не черепашками-ниндзя, мы так бы и сделали, – вмешался в разговор Донателло, – а пока мы отдохнем не очень культурно: поспим или посмотрим телевизор.

–   Ладно, – махнул рукой Микеланджело, – меня интересует, где же Эйприл?

  В это время сверху, умышленно потирая глаза, спустилась Эйприл.

–   А вот и я. У меня один вопрос, как с делом Ника Рейнбоу? Ведь он внес предоплату, и мы обязались обследовать его квартиру.

–   А, это тот темноглазый, у которого в холодильнике бык скакал? – спросил Микеланджело.

–   Да!

  Микеланджело подошел к шкафу, где в беспорядке лежало множество газет и журналов, и начал в них копаться.

–   Вот здесь написано о звере, похожем на черного быка, – и это все, что мы знаем.

–   Давай сюда, – воскликнула Эйприл, забирая листок, – не мешало бы этим снова вплотную заняться.

  Она, быстро пробежав написанное глазами, сунула листок в карман, вышла из здания и направилась к центральной площади, где находился дом Ника Рейнбоу.

  Поднявшись на лифте на нужный этаж, Эйприл замерла у двери, волнуясь от стеснения. Неожиданно дверь соседней квартиры отворилась, и выглянула девушка со злыми глазами. Конечно, это была Луиза.

–   Ника дома нет, – произнесла Луиза, – он на выступлениях.

  Еще через полчаса Эйприл уже была в спортивном зале. Благодаря своей популярности, она без труда проникла в него. Она уселась на скамейку и стала наблюдать за действиями боксеров на ринге. Ей показалось забавным, как боксирует Ник Рейнбоу. Для Ника Эйприл оставалась незамеченной.

  Усидчивости у Эйприл хватило не надолго. Напряженная обстановка, окрики тренера вывели ее из душевного равновесия, и она решила подождать Ника на улице, возле фонтана. А чтобы ожидание не было таким томительным, для начала она съела порцию мороженого, купила десяток воздушных шариков, половину которых подарила плачущей девочке, а другую половину запустила вверх, чтобы девочка рассмеялась. Затем Эйприл от безделья начала скакать вокруг фонтана на одной ноге.

  В это время из спортивного зала вышел Ник Рейнбоу. Он шел вместе с одной из своих подружек, которых у него было несметное количество. Подружка боксера имела вид ощипанной курицы, но так считалось модным.

  По всему было видно, что у Ника Рейнбоу прекрасное настроение.

–   Откуда берутся эти заезжие боксеры? Не может толком объяснить, чего хочет, – говорил он своей подружке, – орет на меня по-итальянски, ничего не понять. Двинуть бы ему правой так, чтобы задрал ноги, да ведь жалко, не заплатят потом.

–   Этот итальяшка еще не дорос до того, чтобы сражаться с тобой, правда, Ник? – вкрадчиво сказала девушка.

–   Да, я с тобой вполне согласен, – кивнул в ответ Ник.

  Они прошли дальше, и вдруг Ник заметил прыгающую у фонтана девушку.

–   Ой! – воскликнул Ник и смущенно глянул на свою подружку, – подожди-ка меня минутку, – сказал он, – я сейчас вернусь.

–   Да, конечно, – согласилась та.

  Ник подошел к Эйприл. Девушка, заметив боксера, перестала прыгать.

–   Доктор О'Нил! – воскликнул Ник Рейнбоу. – Какая встреча, все так случайно.

  Эйприл покачала головой и ответила:

–   Никакой случайности, я была на вашей тренировке. Меня сейчас всюду пускают и, надо признаться, ваше умение драться на ринге мне очень понравилось.

–   Неужели вы смогли выдержать это зрелище? – удивился Ник, вспоминая, как итальяшка молотил его на ринге.

–   Да, – сказала Эйприл, – вы боксировали лучше этого итальянца.

–   Спасибо. Вы отлично разбираетесь в спорте. Не многие способны выделить и отличить классного боксера, особенно тех, кто работает в спарринге.

–   Ну в этом нетрудно было разобраться. В зале сидело немало народу, они мне и подсказали, что вы отличная... как бы это сказать, – Эйприл замялась, подыскивая слова. – Вы великолепная подвижная боксерская груша...

  В этот момент подружка Ника Рейнбоу, увидев, что Ник довольно мило беседует с незнакомой ей девушкой, решительно направилась к ним, но боксер взял Эйприл под руку и отошел с ней от фонтана.

  Эйприл решила исправить свою оплошность, она пожалела, что назвала Ника боксерской грушей, и поэтому спросила:

–   А что, этот тренер итальянца, – широко известная личность в узких кругах?

–   Потомок лучших английских боксеров, – объяснил Ник Рейнбоу, перестав улыбаться. Ему были неприятны воспоминания о последней тренировке, когда ему здорово надавал итальяшка по фамилии Мордобилло.

–   Теперь понятно, – воскликнула Эйприл, – а я думала, что у него нервный тик, раз он так визжал на спортсменов.

  Ник довольно засмеялся.

–   Я слыхал, – сказал Ник Рейнбоу, – что вы теперь такая знаменитость...

–   Да, – промолвила Эйприл, – не без этого.

–   Есть новости по моему делу? – в свою очередь поинтересовался боксер.

–   Как, неужели вы не отказываетесь от всего того, что понарассказывали тогда? – притворно удивилась Эйприл.

–   Конечно, нет, – начал уверять боксер. – Я бы предпочел рассказать вам наедине все сначала.

  Эйприл уже начала злиться на себя, что опять связалась с этим ловеласом. Она слишком хорошо помнила, чем закончилась ее первая встреча с ним.

–   Думаю, это лишнее, – сказала она и достала из внутреннего кармана своего костюма переданный Микеланджело листок. Я разыскала его имя – Уброз...

  Ник Рейнбоу тотчас выхватил листок и, раскрыв его, пробежал глазами.

–   Так звали одного полубога, – продолжала объяснять Эйприл, – которому поклонялись тысячи лет до нашей эры эти... эти... – девушка почесала переносицу, – забыла слово...

  Эйприл попыталась заглянуть в листок, но Ник Рейнбоу уже прочел там название народа и подсказал девушке:

–   Согдийцы!

–   Да, согдийцы, – согласилась Эйприл. – Уброз был любимцем Окулостома Вертебрахила...

–   А это кто такой?

–   Мы попытались перевести с согдийского это слово, и вышло, что это – Глазорот Хребетожилый...

  Ник Рейнбоу согласно закивал, показывая, что это ему известно, хотя он впервые слышал, кто такой Глазорот, и, честно говоря, до сих пор не интересовался, что за существо прыгало у него в холодильнике, хотя с ним у него были связаны самые неприятные минуты в жизни.

–   Ладно, девочка, – Ник Рейнбоу начал действовать более решительно, тем более что его уже не ожидала случайная подружка. Теперь он, казалось, совершенно забыл о ней. Той тоже ведь надоело торчать, и она поставила сумку с тренировочной одеждой Ника и сделала несколько решительных шагов в сторону от Ника Рейнбоу и Эйприл.

–   Кто такой Уброз и что он делал в моем холодильнике?

–   Это я узнаю... – ответила Эйприл, показывая всем своим видом, что уж она-то непременно все узнает. – Если бы мы встретились в четверг... часов в восемь... Мы бы смогли обменяться полезной для нас обоих информацией.

  Ник Рейнбоу прищурился. Насколько он помнил, в четверг его на вечеринку пригласила соседка Луиза.

–   Нет. В четверг у меня уже намечено одно мероприятие, – Ник Рейнбоу огорчился, что позволил Луизе уговорить себя. – Конечно, можно и в четверг, но позже, скажем, часов в одиннадцать...

  Эйприл бросила недовольный взгляд на боксера. Она видела, что парень то и дело косится на подружку, которая уходила все дальше и дальше. Чувство ревности охватило Эйприл.

–   Мистер Рейнбоу, – произнесла девушка самым серьезным тоном, – вы считаете, что я немного того, – Эйприл пошевелила в воздухе пальцами. – Вы считаете, что мне нравится вот так проводить время с клиентами?

  Ник Рейнбоу не отвечал.

–   Это не так. Хотя, вы, конечно, не совсем типичный клиент, потому что я вас... – Эйприл пару секунд помолчала и, подумав, какое бы слово ей произнести. – Уважаю. Уважаю вас как выдающегося спортсмена...

–   Вот как? – оторопел Ник Рейнбоу.

–   Да, теперь я ваша поклонница. Ваша манера боксировать покорила меня...

–   Да-а-а, – недоверчиво протянул боксер.

–   Ну так мы встретимся в восемь часов в четверг? – решительно произнесла Эйприл, обрадованная тем, что соперница ретировалась.

–   Хорошо, хорошо, – неожиданно быстро согласился Ник Рейнбоу.

–   Тогда я захвачу все материалы, касающиеся нашего дела и объясню вам все насчет этого Уброза...

  Эйприл неожиданно встретилась взглядом с Ником Рейнбоу. В его глазах светились теплота и искреннее уважение. Ник и Эйприл улыбнулись друг другу.

–   Вы, наверное, не захотите прийти ко мне на квартиру, – проговорил Ник Рейнбоу.

–   Нет, почему же?! – промолвила Эйприл. – Я предварительно вам позвоню...

–   Мне?

–   Вам, – сказала девушка и протянула на прощание руку.

  Боксер пожал хрупкую, как ему казалось, девичью руку и проводил Эйприл глазами до самой остановки такси.

  Когда Эйприл уехала, Ник Рейнбоу все так же озадаченно стоял возле фонтана. Ни одно живое существо на свете не приводило его в такое изумление.

  «Неужели она покорила мое сердце? – думал боксер. – Это же настоящая леди, не то что моя прежняя подружка!»

  Глава 13. Общественная организация «Голубая вода» предъявляет претензии

  Однажды, когда юные мутанты выехали на задание, в контору «Нейтрализация полтергейста» вошел Питер Синклер – представитель общественного комитета по защите окружающей среды. Ему накляузничал уволенный декан факультета психологии, профессор Эрих Кромм. Чиновник от науки пожаловался, что работники «Нейтрализации полтергейста» хранят в подвале своего офиса отравляющие вещества, и это представляет для города известную опасность.

  Питеру Синклеру только того и надо было. Он уже полгода скучал без дела, так как в городе буквально каждый горожанин пекся о защите окружающей среды. Поэтому Питер, ни секунды не медля, явился в контору усмирителей чудовищ, проникающих из параллельных миров, чтобы для порядка посмотреть, правда ли то, о чем поведал ему бывший декан факультета психологии.

  В то, что фирма «Нейтрализация полтергейста» представляет опасность для окружающей среды, он не особенно верил. Но ему нужно было оправдать существование его комитета. Да и с некоторых пор его стал раздражать успех, выпавший на долю ловцов призраков, и он решил, что их контору во что бы то ни стало нужно прикрыть. Но для этого пока не было причин.

  И вот теперь зацепка появилась.

  Питера Синклера встретил Рафаэль, как всегда, дежуривший у телефона, и проводил посетителя в комнату Эйприл. А когда Эйприл появилась в конторе, объяснил ей:

–   К нам пришел чиновник из комитета по защите окружающей среды, он ожидает в твоем кабинете.

–   Что ему нужно? – раздраженно воскликнула Эйприл. Ее руки были обожжены лучами бластера, и она хотела сейчас помазать их противоожоговой мазью и покрыть защитным кремом, поскольку был четверг, и девушка собиралась пойти на свидание с Ником Рейнбоу.

–   Не знаю! – буркнул Рафаэль.

–   А что ты знаешь? – Эйприл уставилась на юного мутанта.

  Тот пожал плечами.

  Войдя в кабинет, Эйприл увидела перед собой кудрявенького господина лет сорока с бородкой клинышком, в костюме и при галстуке. Посетитель сидел на диванчике, а когда заметил входящую в кабинет Эйприл, тотчас поднялся и приторно улыбнулся. Глаза у посетителя были цвета ржавчины. Он произвел на Эйприл довольно неприятное впечатление.

–   Слушаю вас! – произнесла Эйприл и поправила свою сбившуюся прическу.

  Господин протянул ей руку:

–   Питер Синклер. Представляю комитет по защите окружающей среды...

–   Хорошо! – воскликнула Эйприл, пожав ему руку. – Какое у вас к нам дело?

  Питер Синклер не ответил на вопрос Эйприл, он достал из кейса пухлую папку, но тут Эйприл снова обратилась к чиновнику:

–   Так что вам нужно?

–   Вы – Эйприл О'Нил?

  Девушка ответила не сразу. Она прошла к столу, села в кресло, закинула ногу за ногу, взглянула на Питера Синклера и только после этого произнесла:

–   Да, я доктор Эйприл О'Нил.

  Питер заметил, что руки у девушки обожжены и внимательно посмотрел на свою руку. Затем достал платок из кармана, тщательно вытер себе ладонь, словно очищаясь от следов рукопожатия. Его лицо снова скривилось в вымученной улыбке.

–   Вы доктор именно чего, миссис О'Нил? – спросил Питер Синклер.

–   Имею ученую степень по психологии и... – Эйприл для почтительности секунду помолчала, – и парапсихологии.

–   Тэк-с, понятненько, – промолвил Питер, оглядываясь по сторонам.

  Он увидел на стене большой плакат из журнала, на котором были изображены ловцы призраков, подошел к нему, подковырнул ногтем, чтобы посмотреть плакат с обратной стороны, но, ничего там не обнаружив, повернулся к Эйприл и снова спросил:

–   А теперь вы что, бегаете за призраками?

–   Положим, что так! – начала выходить из себя Эйприл.

  Питер Синклер с видом собаки-ищейки прошелся по кабинету, на ходу спрашивая:

–   И сколько вы их наловили?

–   Это производственный секрет, – безапелляционно заявила Эйприл.

–   А куда вы их складируете? – снова поинтересовался Питер Синклер. – Ну этих, – запнулся он на секунду, – призраков, вурдалаков... когда поймаете?

–   В приемник-хранилище.

  «Так, – подумал Питер Синклер, довольно ухмыльнувшись, – похоже и вправду у них имеются вредные и отравляющие вещества».

–   Это хранилище находится здесь же? – опять спросил он, поглаживая свою бороду.

–   Разумеется.

  У Питера Синклера загорелись глаза, он от удовольствия потер ладони.

–   Покажите мне хранилище! – радостно произнес он.

–   Нет, не покажу!

  Приторная улыбка тотчас слетела с губ Питера. Он подошел к Эйприл, сел напротив нее.

–   Почему, миссис О'Нил?

  Эйприл уже надоели вопросы этого представителя комитета по защите окружающей среды. Она стала думать, как бы подипломатичнее выставить его, и на заданный вопрос ответила с детской назидательностью, стремясь вывести Питера Синклера из себя.

–   Потому что вы не произнесли «волшебное слово», – сказала Эйприл.

  Питер Синклер понял, что его пытаются зацепить, чтобы выгнать, поэтому осклабившись произнес:

–   Могу я, по-жа-луй-ста, взглянуть на хранилище, миссис О'Нил?

–   Зачем вам это? – коротко бросила Эйприл, тотчас посерьезнев.

  Серьезным стал и Синклер.

–   Не потому, что я любопытен, миссис, – произнес он, посмотрев в голубые глаза Эйприл. – И не просто потому, что я хочу из праздного любопытства узнать, чем вы здесь занимаетесь...

–   Да?

  У Питера забегали глаза.

–   Ходят различные слухи, – что вы... – чиновник на несколько секунд запнулся, соображая, что бы ему сказать, но, так и не придумав, продолжил: – Вот мы и хотим удостовериться, что ваша бурная деятельность не представляет опасности для населения...

–   А в чем же эта опасность заключается? – прервала его Эйприл.

–   К примеру, нет ли у вас вредных или ядовитых отходов в подвальном помещении?

–   Конечно, нет.

  Питер пододвинулся ближе к Эйприл и тихонько произнес:

–   Либо вы мне все покажете, либо я вернусь с ордером на обыск.

  Сказав это, Питер откинулся на спинку стула, снова противно улыбнулся и начал оглаживать свою бороду. Более того, чиновник, как истинный американец, закинул ноги на краешек стола Эйприл. Такой наглости Эйприл не могла стерпеть. Она, выдержав паузу, встала и громко крикнула на весь кабинет, испугав криком чиновника:

–   Валяйте за ордером. А я вас затаскаю по судам за незаконное преследование.

  Такого громкого крика Питер Синклер не ожидал, он вскочил со стула и произнес:

–   Как вам будет угодно, доктор О'Нил.

  И, не попрощавшись, вышел из кабинета и отправился в федеральный суд. А Эйприл, наконец, смогла полечить свои саднящие руки.

  После возвращения с очередного вызова Микеланджело решил провести окончательное испытание своего нового прибора – гамма-измерителя. Этот прибор позволял делать замеры на очень большой площади. Утром он уже проводил измерения, но его анализу помешал выезд на задание.

  И вот сейчас, проведя новый замер, Микеланджело сравнил результат утреннего замера и вечернего и пришел к довольно неутешительному результату – прибор показывал огромное увеличение в городе напряженности психического поля. Казалось, город кишит различными духами, призраками, домовыми и вампирами.

  Микеланджело еще раз провел измерение, но результат был прежний. И пока Эйприл исцеляла свои руки, Микеланджело вызвал в лабораторию друзей.

–   Рафаэль, – произнес он, немного заикаясь, – последние замеры вызывают тревогу. У нас на горизонте большие неприятности.

–   Что значит – большие? – переспросил Рафаэль, усаживаясь на стул.

  Микеланджело почесал в затылке, обдумывая, как бы это ему лучше и доходчивее объяснить про увеличение в городе непотребной энергии, чтобы это было понятно не только Рафаэлю, но и ему самому.

–   Так вот, мне кажется, наша работа по уничтожению потусторонних сил, которые проникают из параллельного мира, не устраивает темные силы. Вот они и активизировали свою деятельность...

–   Ты хочешь сказать, – неожиданно в лабораторию вошла Эйприл, – что мы спровоцировали увеличение напряженности. Духов стало меньше, и они забили тревогу?

–   Пожалуй, да.

–   Это ерунда в сравнении с тем, что у нас назревает...

–   Что именно? – поинтересовался Донателло.

  Эйприл устало произнесла:

–   Благодаря мне вам удалось избежать очень неприятного разговора с каким-то чиновником из комитета по защите окружающей среды, нанесшего нам визит. Ну, а потом я отходила от потока словесной грязи, каким он меня облил.

–   Мы тебе очень благодарны, – поклонился Микеланджело и повернулся к Леонардо, который что-то стал подсчитывать на калькуляторе и записывать на листке. – Ты что, уже убытки подсчитываешь?

–   Отстань, – отмахнулся Леонардо. – Ведь дело серьезное... Учитывая наши расходы по приобретению последней техники, мы снова можем оказаться на мели, если вовремя не пополним кассу... Конечно, с того момента, как нам заплатил первый клиент, мы сказочно разбогатели. Но еженедельные траты на электронику, которую покупает Микеланджело, не сопоставимы с нашими доходами. Если мы будем так тратиться...

–   Но не можем же мы сражаться с призраками голыми руками! – воскликнул задетый за живое Микеланджело. Он вскочил и был готов наброситься с кулаками на скаредного казначея.

–   Да, кстати, о первом клиенте, – сказала Эйприл, чтобы немного разрядить обстановку. – Его дело так и осталось незавершенным.

–   Да и Бессмертную Ведьму мы не изловили... – вздохнул Леонардо. – На пленку засняли, но словно забыли о самой ведьме...

–   Нехорошо получилось, – сказал Микеланджело. – И подвал от ведьмы не очистили, нашего первого клиента не обслужили. После него у нас дела пошли прекрасно, а мы все никак не можем помочь ему.

–   Спасибо, хоть Эйприл его не забывает, – иронично усмехнулся Рафаэль.

  Микеланджело утвердительно закивал, изо всех сил стараясь сдержаться от смеха.

–   Ладно вам скалить зубы, – промолвила Эйприл.

–   А куда же ты расфуфыренная такая собралась? – спросил Леонардо. – Ясное дело, к своему дружочку...

–   А тебе какое дело?

–   Мне все равно, ведь у тебя вечер посвящен отдыху, – начал оправдываться черепашка-ниндзя.

–   Поеду к тетушке Харвинд, – после некоторой паузы произнесла Эйприл. – Покопаюсь у нее в матросском сундучке. С Бессмертной Ведьмы и надо было нам начинать нейтрализацию потусторонних сил. Чувствую – именно в ней загвоздка.

  Едва Эйприл ушла, новый гамма-измеритель зафиксировал совершенно точную информацию: в городе энергетика сущностей, проникших из параллельных миров, достигла опасной черты.

  Да и без сложных приборов можно было определить, что творится что-то неладное.

  В этот вечер ни с того ни с сего подул влажный и горячий ветер, в небе полыхнули голубые вспышки молний. Они беспрестанно били в гранитных львов, высеченных из огромных валунов и установленных на подъездной балюстраде возле дома, где жил Ник Рейнбоу. Гранитные статуи начали трескаться, а из-под осыпающегося гранита вдруг проглянули багровые глаза чудовищных черных животных, не похожих ни на львов, ни на гиен или любых других, даже самых отвратительных, земных животных...

 Глава 14. Белая Дьяволица вселяется в бедную бухгалтершу

  Ник Рейнбоу спешил домой. Ведь сегодня ровно в восемь он должен был встретиться с голубоглазой красавицей доктором Эйприл О'Нил.

  Когда двери лифта открылись на тринадцатом этаже, боксер увидел сильную вспышку света и дом содрогнулся, словно от удара молнии. Ник Рейнбоу подумал, что, наверное, началась гроза, но тут же вспомнил: на улице стоит прохладный вечер, того и гляди, в воздухе закружат снежинки, – грозе попросту неоткуда взяться. Но тут вновь громыхнуло так, что стены затряслись.

  «Что бы это содрогание значило?» – задался вопросом Ник, направляясь к своей квартире. И тут до него донеслись звуки громкой музыки, несущейся из-за двери квартиры Луизы. В этот день она устраивала вечернику.

  Ник Рейнбоу обрадовался, что оглушительный грохот поможет ему незаметно для назойливой соседки проскользнуть в свою квартиру. Парень на цыпочках прошел мимо двери квартиры Луизы, но эта предосторожность все же не помогла. Нику не удалось незаметно прошмыгнуть к себе. Луиза, в этот вечер расфуфыренная и напомаженная, без устали осыпала гостей словесной шелухой. Она ни на секунду не забывала о боксере и выбегала каждую минуту в коридор, карауля своего соседа.

  Девушка выглянула из квартиры и произнесла в спину крадущемуся Нику:

–   Ник, это ты?

  Боксер остановился, тяжело вздохнул, но, вмиг сделав приветливое лицо, обернулся и промолвил:

–   А-а, Луиза, привет!

  Луиза, по-прежнему стоя в дверях своей квартиры, предложила парню:

–   Ты должен зайти, мы уже веселимся вовсю.

  Ник Рейнбоу, помня о словоохотливости и прилипчивости соседки, решил не вступать в бесполезные разговоры и коротко ответил:

–   Охотно, Луиза, но я назначил свидание.

  Боксер резко отвернулся и быстрым шагом направился к своей двери. Как обычно это бывало, девушка с бутылкой пепси-колы в руке тотчас побежала за ним, на ходу осыпая его градом вопросов:

–   Кому ты назначил свидание? Женщине?

–   Да, – не оборачиваясь, ответил Ник Рейнбоу и вынул из кармана ключи.

–   Сегодня вечером?

  Ник Рейнбоу не отвечал, он вставил ключ в замочную скважину и, уже открыв дверь, промолвил:

–   Луиза, прости, но я забыл, что у тебя сегодня вечеринка...

–   Ну ничего, – произнесла Луиза, – придешь ко мне, захватив с собой свою подружку.

  Ник Рейнбоу покачал головой – эта надоедливая, как летняя муха, девица все же умела добиваться своего.

–   Ладно, – сказал он, – может быть, мы заглянем немного позже.

–   Отлично! – радостно воскликнула Луиза. – Я скажу всем, что ты придешь, – она отпила глоток из бутылки и продолжила, – сыграем в бутылочку, потанцуем...

  Ник Рейнбоу не слушал ее, он с силой захлопнул дверь.

  Войдя в квартиру, Ник посмотрел в окно. На улице хлестал сильный дождь. «Странно, – подумал он, – ведь три минуты назад дождя не было». И в этот момент, как ему показалось, мимо его окна сверху вниз пролетели несколько кирпичей. Боксер протер глаза и снова посмотрел в окно. Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался.

  «Да, – снова подумал Ник Рейнбоу, – странно все это...» Он посмотрел на часы. Стрелки показывали половину восьмого. Эйприл должна была прийти через полчаса.

  Ник Рейнбоу быстренько принял душ, переоделся в свой лучший костюм и начал думать над тем, какой галстук повязать. В это время зазвонил телефон. Ник Рейнбоу помнил, что Эйприл обещала перед приходом позвонить, и поэтому стремглав бросился к телефону.

–   Алло!

  Но это звонила из Сан-Франциско его мама – мисс Хламидомонада Рейнбоу.

–   Привет, мамочка.

–   Ник, – начала жаловаться мать, никак не желая привыкнуть к тому, что ее маленький сыночек уже давно вырос и стал самостоятельным человеком, – почему ты вот уже третий день не звонишь?

–   Я был страшно занят, мамочка, – ответил Ник, зажав телефонную трубку между подбородком и плечом и все еще выбирая галстук.

–   Сыночек, ты болел? – беспокоилась мать. – Может, мне или папочке приехать к тебе, поухаживать за тобой?

–   Нет, все в порядке, – успокаивал мать Ник, повязывая перед зеркалом галстук.

  Хламидомонада Рейнбоу работала медсестрой. Этим, пожалуй, можно было объяснить чрезмерное ее беспокойство по поводу здоровья сына. Миссис Рейнбоу также интересовалась спортом, и не потому, что ее сын был боксером, а потому, что ее муж, Кристофер Рейнбоу, еще до того, как стал ее мужем, некоторое время провел на ринге. Но после того, как мистер Рейнбоу – старший на гастролях по Западному побережью Соединенных Штатов был так побит одним тощим негром, что попал в реанимацию, он увидел там очаровательную медсестру, в то время мисс Грэйуэй. Он распрощался с боксом, женился, переехал в Сан-Франциско, где они и произвели на свет свое чадо – Ника.

  Спросив у сына о том, что он сегодня кушал, миссис Рейнбоу поинтересовалась его успехами в боксе:

–   Это правда, что к вам приехал известный боксер Мордобилло итальянских кровей?

–   Да, правда, – мрачно ответил Ник Рейнбоу.

–   И ты у него работаешь в спарринге?

  Неуместные вопросы уже начали раздражать Ника, да и к тому же телефон был занят, а должна была позвонить Эйприл.

–   А когда он будет драться с Вилом Мордом? – снова спросила мама.

–   Через неделю.

–   Я надеюсь, ты сможешь достать мне и папе билеты?

–   Конечно, – пообещал Ник, поправляя галстук.

–   Только бери в первый ряд.

–   Обязательно.

–   Ты же помнишь, что твой папа, еще когда занимался боксом, предпочитал только первый ряд.

–   Да, мамочка, я это помню.

  Казалось, разговору миссис Рейнбоу с любимым и единственным сыночком не будет конца: она спрашивала о том, нравится ли Нику квартира, которую он снимает, какие цены в местных супермаркетах и какую одежду здесь сейчас носят, что ей лучше взять с собой, когда она прилетит к сыну в гости, интересовалась погодой, спрашивала о том, как выглядят облака на другом конце Америки...

–   А ты не забудешь потом, что билеты на бокс надо брать обязательно в первый ряд? – снова напомнила миссис Рейнбоу о своем желании увидеть итальянца на ринге.

–   Не забуду, – нервно ответил Ник, немного повысив голос, – мамочка, мне пора...

–   Ты что, дорогой, спешишь на свидание с женщиной? – сразу догадалась Хламидомонада.

–   Да, на свидание, – ответил Ник.

  Его мать подумала, что это очень опасное приключение, но решила, что ей не следует вмешиваться.