Текст книги "Мертвый оракул"

Автор книги: Недко Стойков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Джек молчаливо смотрел на нее:

– Вы, наверное, шутите…

– Я так и знала, что вы мне не поверите, вот вам телефон редакции, мне кажется, что там очень заинтересовались.

Ее серьезный тон заставил Джека набрать номер редакции. После продолжительного разговора он связался по телефону с Томом Херлингом и спросил его, зачем он согласился опубликовать интервью, не подумав о матери и жене. Том ответил ему, что обязан удержать обещание, данное Дориан Холлер.

Дориан продолжала, отпивая шампанское:

– Мне не нужны сенсации, я хочу лишь снять еще один пласт с тайны бытия. На первый взгляд археология не имеет ничего общего с оккультизмом, но это не совсем так: древность, настоящее и будущее связаны между собой незримыми нитями, которые можно только почувствовать. Но я все думаю о том, кто же до меня мог "видеть" смерть мистера Херлинга и предупредить его? Очень возможно, что это была Мэйзи Херлинг. Случайно в самолете я встретила одного частного детектива, который помогал несколько лет тому назад Сюзи в ее разводе. Сначала я никак не могла вспомнить, где же я видела такие смешные усы, пока он сам не подсел ко мне. От него я узнала, что Мэйзи Херлинг в Нью-Йорке и он совсем недавно разговаривал с ней.

– Наверное, она обратилась к нему за помощью.

– Бедная миссис Херлинг, я помню, что Сюзи пришлось платить ему бешеные деньги. Он был не один, а со своим другом, у которого были точно такие же усы, только светлые. Они приедут сюда через несколько дней и даже пригласили меня в ресторан "Золотой Осел".

– Какой там ресторан, мисс Холлер! Это просто низкопробная корчма, я бы сказал, вертеп в окольностях города. Ее посещают, в основном, криминальные типы. Туда человек может войти с четырьмя конечностями, а выйти с тремя, да еще благодарить провидение за то, что ноги унес. Там целое скопище бандитов и пьяниц.

– Ну эти двое тоже любят выпить, в пути они почти выпили целую бутылку виски. А сейчас я расскажу вам, что я слышала о вашем отце. За год до того, как Блэйка выбрали сенатором, он вместе с вашим отцом ходил к той скале. При свете луны они увидели Черный предмет и им показалось, что он ползет к ним, увеличивается в размерах и окутывает их со всех сторон. У них появилось чувство, что они находятся в его утробе. От сильного напряжения Блэйк потерял сознание, а с вашим отцом произошло нечто совсем противоположное. От его страха вдруг не осталось ни следа, и он ощутил себя защищенным и абсолютно спокойным. И тут ему почудилось, что он находится в сенате: на одном из сенаторских мест сидел мистер Блэйк и делал ему знак молчать. Мистер Гордон и молчал до тех пор, пока Блэйк действительно не стал сенатором. Тогда он понял, что ему показали будущее, и рассказал об этом происшествии своим друзьям, добавив, что с тех пор живет с навязчивой мыслью о какой-то сверхаппаратуре, управляемой с другой планеты. На что один из его друзей пошутил: "Дух Гарды не проглотит такую обиду!".

Вскоре на машину вашего отца налетела "Скорая помощь" и он попал в больницу.

– Да, после этого мой отец окончательно убедился в существовании мертвого оракула.

– Я должна добавить кое-что. Мне кажется, что еще один ваш друг находится в опасности. Джон Рассел! На экране в Черном предмете он появился на миг и исчез. Он тоже работает с нашей группой. Сейчас они на экскурсии в Красных скалах, дай бог, чтобы он вернулся оттуда целым и невредимым.

– Но, мисс, что Джон там делает?

– Один из ассистентов профессора Удуерта его приятель, но мне кажется, что он находится там из-за одной женщины…

– И, кроме того, археология – его слабость. Но странно, почему Том Херлинг согласился посетить Дракона, ведь это почти четыре часа потерянного времени, а его у него постоянно не хватает.

– Именно поэтому я думаю, что кто-то до меня его уже предупредил. Да и смерть его отца двадцать пять лет тому назад, в тот же день, в тот же час…

Джек механически отпивал в продолжение всего разговора шампанское и вдруг почувствовал, как погружается в сон. Последней его мыслью было: как возможно заснуть в присутствии такой женщины. Она еще что-то говорила, но он уже ничего не слышал.

Убедившись, что снотворное подействовало, мисс Холлер проворно встала и, надев перчатки, склонилась над спящим.

* * *

Джон с досадой заметил, что забыл сигареты.

– Мистер Рассел, – сказала Лана, – не огорчайтесь, я подожду вас на берегу, даю вам десять минут, чтобы вернуться.

Он пустился бежать обратно через лес, но вдруг вспомнил о совете Скотта не отделяться друг от друга, потому что опасность нарастала. Джон остановился и посмотрел на часы. Было четыре часа дня: солнце уже почти спряталось за скалистым массивом. День прошел, а им предстояло еще закончить два задания, связанные с риском и волнениями. Он решил, что сейчас ему не до сигарет, и побежал обратно. Ланы на берегу не было. Но не успел он еще растревожиться, как увидел ее голову над водой озера. Он невольно скрылся за деревом и увидел, что она выходит из озера. Ее нагота сияла на солнце. Он пошел назад, погулял немного и вернулся. В своем воображении он продолжал видеть скульптурной формы бюст в капельках воды. Ему показалось, что он находится в каком-то безлюдном мире и она – единственное живое существо, в которое Творец вложил все совершенство и часть своей души.

– Вы что, на крыльях летели, мистер Рассел?

Я еле успела искупаться.

– Я решил, что мне не нужны сигареты. Но с вашей стороны очень неблагоразумно купаться одной.

– Я спрятала пистолет в купальной шапочке.

Они вскарабкались на скалу, с которой было видно все озеро. Солнце прорезало его гладкую поверхность огненно-красными стрелами. Постепенно они стали темнеть, пока озеро не стало походить на гигантскую иссиня лиловую фиалку и в воздухе разнесся ее аромат.

– Мы как будто находимся в сердце земли, – тихо сказала молодая женщина, – я чувствую ее пульс… Когда мы прогоним Дракона, я построю себе домик на этом самом месте и буду жить здесь по нескольку месяцев в году подальше от рева автомобилей. Посмотрите, как тут широко, не придется рубить ни одного дерева. Что вы скажете о моей идее, мистер Рассел?

– Вы просто мечтательница.

– Почему бы мне не купить здесь кусочек земли?

– Это в ваших возможностях, но здесь никто не селится. Всем кажется, что ты тут на краю земли… Подождите, мне показалось, что внизу между сосен ходят двое человек.

– Я их видела, еще когда они карабкались. Они играют роль влюбленной пары, но в это с трудом верится, потому что любовь ищет уединения, а они идут прямо к нам. Сейчас давайте притворимся и мы влюбленными. Мы должны целоваться, чтобы те не увидели наших лиц.

Мужчина и женщина приближались, слышен был их разговор.

– Мистер Рассел, побыстрее обнимите меня, нехорошо, чтобы я делала первый шаг.

Джон положил ей руку на плечо и тут же почувствовал, как ее губы впились в него. Поцелуй длился целую вечность: Джону показалось, что они плывут над озером. Лана со вздохом, похожим на стон, отпрянула от него.

– Прошу извинить меня, если вам было неприятно, – неожиданно спокойно сказала она. – Между прочим, вы очень плохо играли свою роль.

– Вы же жена Скотта, – еле слышно произнес он.

– Совсем нет! – звонко рассмеялась она. Удаляющаяся пара обернулась на смех, и в ту же секунду послышался легкий щелчок фотоаппарата, который она держала завернутым в шарфик.

– Думаю, что Скотт будет доволен фотографиями. Но как же он вам не сказал, что мы с Ланой близнецы. Да и разве вы не слышали, что все меня зовут Анной?

– Я думал, что это просто уменьшительное…

– Как вам кажется, мы не вызвали у них подозрений?

Джону ничего не казалось, он вообще не был в состоянии ни о чем думать. Ему лишь хотелось еще держать в объятьях это чудесное создание. Ни одна женщина еще не целовала его с такой любовью.

– Мы свое дело сделали, – сказала Анна. – С этого места нельзя выстрелить в мистера Херлинга, отсюда его просто не будет видно. В половине седьмого мы должны быть у малого каньона, чтобы подстеречь Бетти Кок. Время еще есть, но давайте лучше спускаться, а то Рита станет беспокоиться. Знаете сегодня Бак просто не в себе, он уже три раза звонил по телефону своей невесте Лайзе, той самой красивой мулатке, подруге Риты, и не нашел ее. Боюсь, что с ней что-нибудь случилось. А сегодня вечером Бак и Сото будут главными героями в "Золотом Осле". Мне пришлось покрасить усы Сото в светлый цвет: Лане нечего было делать и она описала его с русыми усами, но в остальном превосходно сыграла свою роль. Скотт завтра даст нам послушать запись.

Джон не знал, о какой роли шла речь, но не стал спрашивать. Его голова была занята только одной мыслью – что Анна не супруга Скотта.

– Я забыла передать вам привет от одного вашего хорошего друга – Джека Гордона, – продолжала Анна. – От большой любви к вам он поставил на вас крест, а другим своим друзьям и коллегам подготовил увольнение из института.

– Это невозможно…

– Вчера Лана была у него в гостях, представившись родственницей из Нью-Йорка. Она подсыпала ему в шампанское снотворное, вытащила из кармана ключи от сейфа и пересняла все документы. На другой день, когда она ему позвонила по телефону, у него не хватало слов для извинений. Сегодня вечером он снова будет ждать ее, но только напрасно, потому что она будет с нами в "Золотом Осле". Короче, подготовка закончилась, начались военные действия. Не знаю, успел ли Скотт рассказать вам все. Сегодня в полдень один из трех наемных убийц – Ларри Гамильтон был убит его смертельным врагом Большим Смитом. Через два часа у нас встреча со вторым – с Бетти Кок, которая вчера вечером сбежала из психиатрической лечебницы. Врачи держат в тайне ее бегство. Но мы потеряли следы третьего – Дока Хопера, знаем только, что он тоже на свободе. Старая Гарлэн является одной из главных фигур организации Молчаливых, а ее дочь даже принимает участие в акциях. Вчера вечером Лана прикрепила к ее телефону миниатюрный передатчик, и сейчас мы прослушиваем разговоры. Она просто была ошарашена нашим фокусом на почте.

Джон с трудом перенес новости о Джеке Гордоне и, пока они спускались вниз, невольно сжимал руки в кулаках.

* * *

Открытое порше стояло в тени дерева немного в стороне от центрального шоссе, Анна была готова тронуться в любую секунду. На заднем сиденье расположились Рита и Джон.

Рита убрала челку со лба, и стал виден безобразный шрам. Передатчик коротко запищал, и порше тут же оказалось на шоссе. Через несколько секунд открытый мустанг Бетти показался из-за поворота. Анна ехала со скоростью семьдесят миль в час, и мустанг быстро догонял ее.

– Приготовьтесь к удару, – предупредила она, когда Бетти включила сигнал для обгона. Порше резко увеличило скорость и двинулось налево. Анна нажала на тормоза.

Джон видел, как за миг обе машины стали единым целым: мустанг превратил в лепешку багажник порше. Рита прыгнула прямо на голову Бетти Кок и повернула ее лицо к себе. Глаза. Бетти были закрыты.

– Черт побери, ты ее убила!

– Осторожно!

Плечи Бетти дрогнули, и веки приподнялись. Она посмотрела мутным взглядом на Риту.

– Миссис Кок, как ты меня испугала – я было подумала, что ты пойдешь на тот свет, не попрощавшись со мной, – прошипела Рита. – Давай приходи в себя, мы вместе поохотимся на обезьян!

В тот же миг кулак Бетти врезался в живот Риты.

Рита перекатилась к дверце, чтобы открыть ее, не выпуская волос Бетти, но та неожиданно ударила ее в челюсть. Рита, видя, что она пытается вытащить пистолет, вышибла его пинком. Обе они выкатились из машины. Бетти медленно отступала, отбиваясь. Ей казалось, что она и на самом деле дерется с обезьяной, прыгающей во всех направлениях. Когда она повалила Риту сильным ударом, Джон невольно схватился за пистолет, но Анна задержала его руку.

– Не отнимайте у нее ее месть, – прошептала она, не отрывая глаз от дерущихся. – Шрам у нее на лбу – это след томагавка Бетти. Она лежала в больнице три месяца. Бетти не замечала, что отступает к пропасти. Освирепев от атак неожиданной нападательницы, в которой узнала своего самого большого врага, она теряла контроль над собой и делала непростительные ошибки. И только когда ее нога скользнула в пустоту, она поняла тактику Риты, но было уже поздно. Бетти попыталась схватиться за край скалы, но не сумела и исчезла. Анна и Джон выпрыгнули из машины, чтобы посмотреть, что произошло. Бетти висела над пропастью, ухватившись за хилое деревце. Все трое склонились над ней, вдруг в воздухе сверкнуло острие ножа, и в тот же миг раздались выстрелы. Пули раздробили ствол деревца, и Бетти Кок с криком полетела в бездну.

Острие ножа порезало щеку Риты, и она была вне себя от злости, что Бетти умерла как победительница:

– Видели, откуда она вытащила нож? Из-за плеча, она прятала его в волосах. Это был ее коронный номер, который она оттачивала с утра до ночи в больнице.

– Ладно, успокойся, дорогая, – обняла ее Анна. – В конце концов ты покончила с этой прирожденной убийцей. Иди сюда, я тебя перевяжу. Тебя должен посмотреть врач… Почему ты сразу не застрелила ее?

– Откуда я знаю, я целилась в нее, а попала в дерево! Джон поднял нож Бетти и внимательно завернул его в носовой платок, стараясь не прикасаться к нему пальцами.

– Это делается, когда убийца неизвестен, – обратилась к нему Анна с очаровательной улыбкой.

Бронированное порше, сердито взревев, отделилось от мустанга, который беспомощно остался стоять с обезображенным капотом.

– И все-таки сегодня был удачный день, – сказала Анна.

– Сейчас пятнадцать минут восьмого, через два с половиной часа мы должны быть в "Золотом Осле". К сожалению, без тебя, Рита, – Она посмотрела на ее окровавленную повязку.

– Еще предостаточно времени есть для маскировки. Мистеру Расселу приклеим красивую черную бородку, она будет идти к его синим глазам. А тебе, дорогая, я обещаю косметические операции у лучшего хирурга Чикаго.

– Я ловлю тебя на слове, – ответила Рита.

– Как вы думаете, мистер Рассел, – спросила озабоченно Анна, – действительно ли сегодняшний день был хорошим?

– Для меня он был счастливым, но для всей группы еще рано говорить.

– Раз правда за нами, значит, и боги на нашей стороне, хотя Скотт твердит, что судьба превыше богов…

– До него то же самое сказал Гомер, – голос Джона утонул в реве мотора.

– Вы должны заниматься испытанием спортивных машин, – сказал Джон.

– Так это и есть ее профессия, – удивленно посмотрела на него Рита и подумала, что нет ничего страннее влюбленного мужчины.

* * *

Когда шум мотора затих, из-за скалы над пропастью, куда упала Бетти Кок, вышла Лайза. Она тайно приехала из Чикаго, несмотря на запрет своей подруги Риты. Именно она прострелила ствол дерева. Некоторое время она постояла задумчиво, а потом осторожно стала спускаться на дно каньона.

* * *

Джон Гордон не преувеличивал, назвав ресторан «Золотой Осел» вертепом, хотя многие его посетители могли бы возразить против подобного прозаического и натуралистического определения. Его вообще трудно было описать, даже насчет имени строились только догадки. Неизвестно, происходило ли оно от Золотого осла Апулея, или просто кто-то из его первых собственников назвал его так. Но если действительно имелись в виду метаморфозы Апулея, то название вполне оправдывало себя, потому что посетитель мог войти сюда бедным, а выйти богатым (но чаще наоборот) – в подземных помещениях существовал небольшой игорный дом только для избранных, войти грустным, а выйти веселым, приехать на своей машине, а уехать на «Скорой помощи».

Оперативная группа прибыла в ресторан в неполном составе, зато совершенно преображенная. Лана больше всего времени уделила Дугласу Удуерту – из профессора по археологии он стал шахтером. Скотт Саливан с основанием рассчитывал на Лану и Брюса – своих агентов в этом городе, столице штата. Лана прекрасно сыграла свою роль, задачей же Брюса было охранять Лану и добраться до сердцевины организации Молчаливых. Преимуществом Брюса являлся невысокий рост и невыразительная физиономия, которые не внушали никакого опасения. Днем он ходил к содержателю "Золотого Осла", чтобы заказать столик для своего хозяина, крупного магната из Нью-Йорка, решившего погулять инкогнито вместе с сыновьями. Как ни старался Брюс рассмотреть ямочку на подбородке содержателя, не смог этого сделать, потому что он весь был в шрамах.

Первыми пришли Бак и Сото и выбрали столик на четверых. Немного погодя прибыли Джон и Брюс и расположились в кабинете со спущенными занавесками, откуда им был виден весь салон. Последними пришли магнат с Уолл-стрита в рабочей одежде и его сыновья, в которых Джон еле узнал Анну и Лану. Они стреляли любопытными взглядами из-под нахлобученных кепок. Скотт Саливан остался дежурить у Черного дракона.

На свете нет влюбленного мужчины, который хотя бы на миг не усомнился в верности любимой. Так происходило и с Баком в последние два дня, но сейчас ревность сменилась каким-то плохим предчувствием и он старался не думать о Лайзе. Сото заказал две бутылки виски и с ловкостью фокусника через некоторое время заменил их двумя такими же бутылками с чаем.

– Не забывай, что теперь ты Дик, – напомнил Баку Сото в третий раз. – Если кто-нибудь позовет Дика, тут же повернись! Но я думаю, что они найдут нас по усам.

Сото замолчал, потому что к их столику подошли двое. Это были молодой человек приятной наружности лет двадцати пяти и стройная брюнетка с еле заметным синяком под глазом.

– Не примите ли вы компанию молодоженов? Только пока не кончится программа – сегодня вечером танцует Линда Рой, – спросил молодой человек с подкупающей улыбкой.

– С удовольствием, – ответил Сото. – А кто такая Линда Рой?

– Вы или шутите, или впервые в этих местах… Линда Рой – самая лучшая танцовщица и самая красивая женщина в Америке!

– После вашей супруги… – добавил Сото. – За ваше здоровье!

Женщина покраснела от удовольствия и добавила:

– Эта Линда танцует одетая только в свои волосы – они у нее до колен!

Бак рассеянно слушал и думал, случайно ли сели эти двое за их столик, и решил, что это маловероятно. Сото опросил всю группу через микропередатчики, и все присоединились к мнению Бака. Группа обменивалась информацией и по специальному шифру, когда невинные фразы имели другое значение. Удуерт сказал Лане, что с их столика будет хорошо видна программа, что означало "дополнительное подкрепление". И действительно, содержатель приказал поставить еще один столик недалеко от Бака и Сото, за который сели четверо. Все подумали, как был прав Скотт, приказав им надеть пуленепробиваемые костюмы, каждый из которых стоил целое состояние и представлял собой имитацию кружевного нижнего белья из сплавов титана, алюминия и железа.

– Мы узнали, что сегодня из Максим-бара придут и другие артисты, – обратился молодожен к Сото. – Наверное, здесь какие-нибудь важные лица.

– Да, – ответил Сото. – Знаете, кто вон тот человек с двумя ребятами? Миллиардер из Нью-Йорка с сыновьями – показывает мальчишкам реальности жизни. А вы, дорогой, не могли бы ответить на один вопрос? – и он посмотрел на синяк женщины. – Как вы ее гладили, что ваша рука оставила следы? Только не обижайтесь!

Все рассмеялись.

– Это было большим недоразумением, – сказал молодожен, не переставая смеяться. – И во всем виноват мой отец…

– Да, не следует старым вмешиваться в жизнь молодых, – начал было Сото, но тот перебил его:

– Да нет, мой отец умер пять лет тому назад, но он часто мне повторял: начнет ли твоя жена петь ни с того, ни с сего, дело тут нечистое! И моя жена вдруг стала петь, чего раньше никогда не делала. Ну а я страшно ревнив, сам не заметил, как мой кулак попал в ее лицо. Оказалось, что мать перевела ей почтовым переводом три тысячи долларов, которые выручила за продажу земли, и поэтому она распелась. Но она на меня не сердится.

– А ты что задумался, Дик, – улыбнулся Сото, тряся Бака за плечо. – Может быть, и Лайза пела на прощании?

Все опять засмеялись, но молодожен внезапно замолчал, а потом сказал:

– Это имя я встретил сегодня в морге, где работаю. Когда я сегодня вечером собирался уходить, принесли женщину божественной красоты. Двое полицаев увидели двоих дерущихся на дне каньона и, спустившись на вертолете, нашли два еще теплых трупа – один был известной преступницы Бетти Кок, а другой – этой женщины, судя по ее документам…

Он не успел договорить, и голос его утонул в шуме аплодисментов. На сцене появилась Линда Рой в красном плаще. В салоне приглушили осветление, а на нее направили разноцветные прожекторы.

Бак, оправившись от ошеломившей его вести, вскочил со стула, чуть было не опрокинув стол, и бросился к дверям. У самой двери с ним столкнулся какой-то пьяный, и они оба упали на пол. Пьяный, вероятно, был не совсем пьян, так как тут же поднялся и нанес удар в живот Бака. В следующую секунду Сото ударил его кулаком в подбородок и тот застрял между двумя столами. Все зашикали на них, потому что Линда Рой уже начала танцевать, окутанная длинными черными волосами. Драки в "Золотом Осле" считались обычным делом, и для их усмирения держали специальных людей. Но на этот раз посетители не смогли до конца досмотреть танец восхитительной Рой, чего еще с ней не случалось. Несколько мужчин тут же бросились на Сото, который стал отбиваться быстрыми и точными ударами. Около них двоих образовался большой круг, и до них донесся спокойный голос Удуерта: "Пятнадцать долларов".

– Ты слышал, Дик? – Сото одним прыжком оказался около Бака, который дрался с двумя здоровяками, – Их около пятнадцати человек!

– Понятно, – ответил тот, схватив своих противников за головы и ударив их одну в другую.

– Хорошо, Дик, ты мне нравишься, я подумал, что ты забыл свое имя. И спокойнее, мы с ними справимся.

Брюс, явно забавляясь, выглядывал из-за занавеса. Из самодельной рогатки, сделанной из резинки и пальцев, он стрелял по носам дерущихся свернутыми в трубочку кусочками картона, причем делал это с удивительной точностью. Через несколько секунд тот, в нос которого попала такая трубочка, падал как подкошенный, если не успевал сесть на стул.

Джон посмотрел на стол Удуерта – тот сидел с невозмутимым видом, а его "сыновья" надевали толстые кожаные перчатки.

– Им незачем вмешиваться, – прошептал ему любовно Брюс. – Скоро я их всех выведу из строя… Если только не последует какой-нибудь сюрприз.

Брюс шептал совсем тихо, потому что был уверен, что их разговоры прослушиваются. И вправду, им подготовили сюрприз. В другом конце салона несколько человек тоже дрались. Удуерт считал, что они наняты содержателем для отвлечения внимания посетителей, и предварительно заплатил по счету с хорошими чаевыми, как и подобает человеку его ранга. Оркестр продолжал играть, несколько нар танцевало.

– Бак не может полностью собраться, – сказал Брюс Джону. – Он вошел в раж и делает одну ошибку за другой… Тот, с черной бородой, уже несколько раз пытается заколоть его ножом, а другие его прикрывают и я не могу попасть в него. Наверняка он руководит всей акцией.

Джон удивился, как это до сих пор он не заметил этого человека. С густой черной бородой и орлиным носом он был среднего роста, но терялся между другими здоровяками и поэтому казался низким. В следующие секунды Джон потерял голову, разум оставил его, а вышедшее из-под контроля тело бросилось с кулаками на дерущихся. Внезапное вторжение смутило их, и он тут же добрался до цели. Джон нокаутировал двоих с быстротой, которая смутила его самого, и в следующий миг нанес удар в густую черную бороду. От такого удара они оба свалились на пол…

Удуерт и Брюс обменялись мнениями:

– Старый осел, это ты выпустил гранату?

– Да нет, она сама взорвалась совсем неожиданно… так бывает всегда, когда ярость вытеснит рассудок. Посмотри, его как будто покусала целая свора бешеных псов.

– Ну давайте, ребята, позабавляйтесь и вы немного! – сказал магнат с Уолл-стрита своим сыновьям.

Те с веселыми криками бросились на первых попавшихся. Их кожаные рукавицы при любом ударе выпускали отравляющие вещества через микроскопические дырочки. Лана сумела спасти голову Джона от летящей пепельницы и схватила его руку, вцепившуюся в черную бороду.

– Мистер, его борода не приклеенная, – крикнула она. – Еще немного и вы оторвете ее вместе с кожей!

Анна посмотрела вокруг. Сото и Бак в окровавленной одежде держались за стулья, готовые упасть. Все остальные лежали на полу как мертвые. Над ними стояли трое официантов с подносами в руках. Они были похожи на священников, которые не знали, кого первым начать отпевать. За ними Брюс бросал на Джона восхищенные взгляды.

– Эти люди действительно передрались бы, не подоспей мы вовремя, – сказала Анна одному из официантов. Ее глаза блестели от возбуждения. Она положила каждому на поднос по стодолларовой бумажке с таким видом, будто угощала конфетами. – Господа, этот вечер был очень веселым, в Нью-Йорке можно умереть со скуки. Жалко, что мы не смогли досмотреть Линду Рой. Но завтра мы придем снова, правда, Джо?

– О'кэй, – ответила Лана. Обе они так изменили голоса, что их не могла бы узнать родная мать.

– Давай позаботимся о пострадавших, – продолжала Анна. – Эти двое, – она показала на Бака и Сото, – должны поехать в больницу, их здорово продырявили. А у этих троих раздулись кисти рук, наверное, у них переломаны кости. Вот к чему приводит это все, когда человек позволяет себе шутить без перчаток. Остальные не нуждаются во враче, вы поможете им, господа?

Официанты одобрительно закивали, а Анна обратилась к Джону:

– А вы, мистер, помогите нам, раз уж выбрались невредимым из этой передряги.

Через десять минут два нанятых Брюсом кадиллака летели по горной дороге наверх, к Черному дракону. За рулем первого сидела Анна, около нее Джон, а сзади Лана, Удуерт и Бак. Во втором сзади сидели связанные бандиты, а впереди – Сото и Брюс. Когда они подъехали к малому каньону, было больше часа ночи. Брюс остановился в кустах справа от дороги. Анна припарковала немного ниже. Никто не разговаривал, будто объявили минуту молчания.

– Бак, прими наши соболезнования, – сказал Удуерт. – Это просто судьба, жестокая судьба…

Тут по передатчику послышался голос Брюса:

– Кончайте, ребята! Посмотрите на вашу правую руку! Знаете, почему она уже толщиной с ногу? Потому что вы били в живот, а мои друзья под рубашкой носят ежовые кожи, иголки которых намазаны отравой. Так что ваши кулаки раздуются еще больше, а завтра состоятся ваши похороны, если вы уже заказали гробы. Но если вы решите исповедоваться мне как истинные христиане, я дам вам противоядие и спасу вашу жизнь. Ваша свобода тоже в моих руках, потому что я снимал скрытой камерой. Брюки моих друзей продырявлены ножом…

– Ножом работает только Грязный Боб, – прервал его один из бандитов. – Ты убедишься в этом.

– Он ваш главарь?

– Да, но только нашей группы из четырех человек. Он нам заплатил предварительно тысячу двести долларов, которые мы еще не разделили, потому что я не нахожу их у себя в кармане.

– Они в моем кармане. Этот Боб очень к вам щедр.

– Вовсе нет, он в первый раз отпускает такую сумму, наверное, у него имеются кое-какие сведения о вас.

– А что вам приказали?

– Положить ваших друзей в больницу на несколько дней. Черной работой, как всегда, занялся Грязный Боб, поэтому и львиная доля – его.

– Вы члены организации Молчаливых?

– Не имеем ничего общего с этой организацией. Поверьте, нам все еще дорога собственная шкура – с ними шутки не проходят.

– А Грязный Боб кому служит?

– Владельцу "Золотого Осла", но в нем я не уверен… Но о Молчаливых вам никто ничего не скажет, вы только напрасно теряете время.

– А нам и не надо. Их песня спета. С Драконом тоже покончено!

Последовала короткая пауза, а потом Брюс снова заговорил:

– Почему вы не просите, чтобы я вас развязал? Я уже сказал, что ваша жизнь зависит от моих таблеток. Сейчас вы получите по одной, а четвертого сентября – еще по одной. Таким образом, ваши похороны откладываются. Вот ваши деньги, из них я вычел только сто долларов, чтобы купить моим друзьям новые брюки. Пусть Грязный Боб вам их компенсирует…

– А зачем надо было тащить нас сюда? – спросил один из бандитов, запихивая банкноты в карман.

– Чтобы вы своими глазами увидели смерть Черного дракона!

– Уж не принимаешь ли ты нас за простаков? Мы не имеем ничего общего с сумасшедшими, живущими в долине. Черный дракон никогда не существовал, это выдумки!

– А я тебе говорю, что он есть! – твердо ответил Брюс.

– Я готов положить голову на плаху, если ты это докажешь! И если эти таблетки снимают боль, то не мучай нас больше!

– Вот таблетки, вот бутылка с водой. Но вместо головы заложи-ка ты лучше пачку банкнот. С согласия твоих приятелей, конечно. С моей стороны вы будете иметь тысячу сто долларов. Идет?

Все трое переглянулись.

– Мне не по вкусу такая игра! – прорычал один из них.

– И мне, хотя никаких драконов нет! Третий упорно молчал.

– Ясно, ты ценишь свою голову гораздо ниже четырехсот долларов, – заключил Брюс.

– Вот что я тебе скажу, – взорвался тот. – Еще никто не сумел мне ничего внушить, и если ты и на самом деле увидишь Дракона, то это твое дело!

– Но я не только его видел, но даже поговорил с ним. И не только я. Завтра в шесть вечера он навсегда будет изгнан из этой долины заодно с Молчаливыми. А как это произойдет, мы и сами посмотрим. Сейчас мы остановимся в двух милях от городка, там я пересяду в другую машину, чтобы сопровождать моего раненого друга до безопасного места, а вы будете ждать в этой машине до завтрашнего вечера. Этими биноклями воспользуйтесь, когда все начнется. Сюда придут и другие люди, с этого места скала видна как на ладони. А послезавтра вечером приходите в ресторан "Золотой Осел" за другими таблетками.

* * *

– Мы закончили раньше, чем ожидали, – заметил Удуерт, после того как Брюс и Сото разместились в машине. – Поехали, Скотт ждет нас!

Внезапно по передатчику послышался сигнал Скотта – он коротко сообщил, что ему грозит опасность. Не дожидаясь приказа Удуерта, Анна стала спускать машину вниз по крутизне. Потом вся группа стала пробираться по узкой тропинке, держа наготове заряженные пистолеты. Когда они приблизились к расщепленной надвое скале, Брюс отделился от группы и пополз по-пластунски вперед один.

– Стой! Стрелять буду! – донесся окрик Скотта.

– Я доктор Тредуэлл из института по бактериологии, – пробормотал Брюс испуганно. На нем были парик, усики и очки.

– Почему вы являетесь только сейчас, черт побери? Вы должны были прибыть еще вчера вечером, коллега! Идите, я покажу вам путь, потому что я поставил сети вокруг всей скалы. Не хочу светить фонариком, чтобы не пугать ежей, их уже восемнадцать, причем один огромный, как медведь, – он чуть не разорвал меня на куски!