Текст книги "Чудо (СИ)"

Автор книги: Нави Вонави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Чудо

Глава 1

Пролог

– Я тебя люблю. – Арина обнимает меня.

Сердце пытается вырваться из груди, чувствую непонятную теплоту в душе. Как же это здорово, как прекрасно это лето, этот день, этот закат. Я целую её, и она отвечает.

– Я… – делаю паузу, дыхание перехватывает. – Тоже тебя люблю.

Девушка смеется, смешно морщит носик. Любуюсь на её веснушки, рыжие волосы, и самое красивое в мире лицо с карими глазами. Как же нам хорошо, это просто немыслимо.

– Ты будешь со мной всегда? – вопрос на самое ухо.

– Всегда. – отвечаю не задумываясь.

Она целует меня в мочку уха, я смеюсь, пытаюсь вырваться. Девушка садится сверху и поправляет волосы. Своим телом, в лёгком коротком платьице, бежевого цвета, она закрывает солнце. Я смотрю на неё как на богиню, из-за которой вижу лучики уходящего светила.

– У нас будут дети? – проводит руками по моей груди.

– Двое. – улыбаюсь.

– Почему двое? – не понимает Арина.

– Девочка и мальчик. – объясняю ей. – Девочку назовём Ариной, а мальчика Вася.

Мы на берегу реки, сейчас каникулы, и это лучшее время в моей жизни. Вокруг, на пару десятков километров, ни души. Во всяком случае, не должно быть никого. Только мы вдвоём, только я и она. А ещё – берёзки, трава, и тёплая вода.

– Ты такой смешной! – улыбается. – И такой любимый!

Нам восемнадцать лет, мы поступили в один университет, одну группу. И никогда не расстанемся. Да, мать с отцом говорят быть осторожным, что всё это временно – но я не верю. Не может быть ТАКОЕ – временным. Нам хорошо, мы вдвоём.

Дует приятный ветерок, треплет волосы девушки, а я всё не могу налюбоваться. Она богиня, она прекрасна, она лучшая.

– Пойдём? – тихо спрашиваю.

– Да.

Ещё раз целует меня в губы, потом в шею, и наконец слезает. Девушка быстро ныряет в серую палатку, которую я одолжил у друга. Осматриваю всё вокруг – потухший костёр, пару небольших табуреток, два велосипеда. Остальное мы уже спрятали внутри нашего временного жилища.

– Нашего. – тихо говорю, пробуя на вкус слово. – Нашего, общего, мы вдвоём.

Арина – моя первая девушка. Я у неё не первый, но это не важно, совсем. Я всегда смеялся в школе над ребятами и не мог понять – зачем они дарят цветы, гуляют? Какая может быть любовь, что это такое? А потом встретил её. Всего три месяца – и я не могу жить без любимой.

– Наше, общее, вдвоём. – повторяю, улыбаюсь.

Смотрю на закат, и иду к палатке. Залезаю внутрь, застёгиваю молнию на входе. Оглядываю всё – глаза расширяются. Арина лежит на двух спальных мешках, сейчас сложенных рядом. На ней красивое нижнее бельё, чулки, всё белого цвета.

– Нравится? – лёгкая улыбка на губах.

– Ты совершенство. – говорю поражённо.

Снимаю футболку, шорты. Пробираюсь к ней, нависаю сверху. Вдыхаю аромат её волос, тела, губ. Она и правда – совершенство. Как она могла обратить внимание на такого неказистого и глуповатого парня как я?

– Я люблю тебя. – повторяю в очередной раз.

Целую, осторожно, нежно, будто куклу из тонкого фарфора. Я боюсь, боюсь сломать её, потерять, что мы больше не будем вместе. Она обнимает, и страстно отвечает на поцелуй. Снимаю трусы, жутко смущаясь, потом помогаю девушке сделать тоже самое.

– Спасибо. – её тихий шёпот, когда она садится сверху, я вхожу.

– За что?

– За то, что ты есть. – поцелуй, долгий и медленный, такой нежный и прекрасный.

Девушка двигается, осторожно, медленно. Она дышит всё чаще, а я нежно кладу ладони на её ноги. Мне хорошо, приятно. Арина издаёт стон, кладёт руки мне на плечи, двигается быстрее. Не выдерживаю, переворачиваю её, и снова вхожу.

– А-а-а… – тихий возглас.

Целую грудь, шею, губы. Двигаюсь всё быстрее, а её ноги обвивают меня, удерживая. Кажется, мы дышим в унисон – часто, глубоко, а ещё эти её стоны. Я не выдерживаю, заканчиваю, и замедляюсь. Стараюсь прочувствовать каждое мгновение, каждую секунду, каждую минуту. Запечатлеть всё в памяти, навсегда, на вечность.

– Тебе было хорошо? – спрашивает она, когда я ещё сверху и продолжаю медленно двигаться.

– Зачем ты спрашиваешь, любимая? – смотрю ей в глаза.

Мы замолкаем, слышим какой-то шорох снаружи, переглядываемся.

– Серый! – хриплый громкий голос. – Смари какая херня тут!

– Чо встали, давай-давай, жрачку может найдём! – второй, громкий, неприятный.

Спрыгиваю с девушки, достаю сбоку перочинный нож, смотрю на вход. Закрываю собой Арину. Проходит секунда, и кончик грязного лезвия вспарывает ткань. Показывается морщинистое лицо в шрамах, потом в глаза бьёт свет фонаря.

– О! – улыбка обнажает несколько стальных зубов. – Ну здарова, фраерок!

– Петух, а ну пшёл отсюда! – лицо пропадает, мужчину кто-то оттягивает назад.

Прорезь увеличивается, показывается очередная голова – обритая, с большим носом, сощуренными глазами. Он осматривает всё, тоже широко улыбается и начинает дальше рвать вход.

Бросаюсь вперёд, пытаюсь пырнуть его ножом. Руку перехватывают, и меня вытаскивают наружу. Бьют под рёбра несколько раз, пытаюсь встать и получаю по лицу.

– Тут девка, Серый, ты смари какая! – радостный возглас.

Сердце бешено бьётся, подпрыгиваю, пытаюсь ударить ближайшего – все они в чёрной одежде, с белыми полосками на плечах и ногах. Заключённые, непонятно откуда взявшиеся тут. Меня сзади кто-то перехватывает, заламывают руки, бросают на землю, упираясь коленом в спину.

– А-а-а! – крик Арины. – Вася-я-я помоги-и-и, не-е-ет, а-а-а!

– Помогите-е-е! – кричу изо всех сил. – Кто нибу-у-удь!

Спине становится жарко, кто-то сильно бьёт. Потом снова и снова, рот почему-то наполняется кровью, а кричать становится почти невозможно. Из рта вырывается только бульканье и хрип. Меня ударили ножом, или чем-то подобным в спину?

Слышу смех, удары, крики девушки. Пытаюсь дёргаться – но получается всё сложнее и сложнее. Меня отпускают, я тяну руку к палатке. Как же тяжело, но я должен, я смогу.

Всё кружится, не могу сделать даже вдоха. Слышу грохот рядом, и крики:

– Шухер!

Ещё несколько выстрелов, снова крик девушки. Закрываю глаза, и проваливаюсь во тьму.

Глава 1

– Бух. – грохот, земля трясётся. – Бам-бам!

Меня придавило чем-то тяжёлым, не могу пошевелиться. Боль во всём теле, в глазах темнота. Сглатываю – вкуса крови больше не чувствую. Что-то произошло, непонятное и немыслимое. В голове вдруг возникает одно единственное имя – «Арина!».

– Есть живой, помогай! – слышу чей-то крик совсем рядом.

Судя по голосу – это мужчина. А главное, что этот голос не похож ни на один из тех, которые я слышал в последний раз. Тех, которые меня убивали и собирались изнасиловать Арину. Только бы с ней всё было в порядке, только бы она была жива. Почему мне так плохо, что же произошло? Нет, я помню, что меня ударили ножом. Но сейчас совершенно другие ощущения – как будто я попал под взрыв. Оглушение, вата в ушах, тошнота и головокружение.

Тяжесть резко пропадает, появляется боль во всём теле. Меня хватают на руки, не могу ничего разобрать. Только то, что сейчас ночь, а рядом стоит грохот, звук металла, непонятные выкрики.

– Тихо-тихо, малышка, жива? – кто-то тормошит, бьёт несильно по щекам, я морщусь, слышу облегчённое: – Жива, молодец что жива!

– Быстро-быстро, опять начинается! – женский голос.

Меня несут, тупая и ноющая боль во всём теле усилилась, я издаю слабый стон. Очень сильно тошнит, и наклонившись, я исторгаю из себя содержимое желудка. Тот, кто меня тащит, ругается, но не бросает. Чувствую кровь из носа. Только бы Арина была жива, только бы с ней всё было хорошо. Сознание опять уходит, я проваливаюсь в темноту, и рад этому.

***

Открываю глаза, надо мной ветки деревьев и ночное небо в тучах, грохота больше нет. Пытаюсь осмотреться – шея затекла и болит. Встать не получается, просто нет сил. Рядом горит костёр, ходят незнакомые люди.

– Очнулась, малышка? – женский голос слева.

Поворачиваю голову – худая женщина со старым лицом, короткими светлыми волосами и в странной одежде. Кожаная жилетка на серой рубахе, штаны с карманами по бокам, из чёрной ткани. На поясе ножны с мечом. Кто это, почему у неё меч? А ещё, эта странная одежда. Я ничего не понимаю.

– А-а-а… – пытаюсь сказать имя своей девушки, но не получается.

Облизываю сухие потрескавшиеся губы, во рту настоящая пустыня, языку больно.

– Тс-с-с, малышка, сейчас, вот так, осторожно. – шепчет женщина.

Она протягивает мне фляжку с водой, даёт пить. Я жадно глотаю холодную жидкость, кашляю. Женщина кладёт руку мне на лоб, говорит:

– Спи, всё уже кончилось, спи.

«Какой странный язык, незнакомый, и я его почему-то знаю.» – проносится в голове перед тем, как опустить тяжёлые веки, чтобы опять провалится в сон. А ещё замечаю непонятное белое свечение у неё из глаз.

***

Я лежу на боку, накрытый чёрным плащом, и смотрю на огонь. Вижу только кончики пламени, потому что над ним висит котёл с похлёбкой. Сам костёр находится в углублении, нельзя что бы нас заметили с воздуха. Гномы на грифонах регулярно патрулируют Каоские леса с неба.

Я не знаю сколько прошло времени, я не знаю, где именно мы находимся. Знаю только – это Королевство Каос, и во время бомбардировки я находился в посольстве лесных эльфов. Я тоже эльф, наполовину, понятия не имею, как это получилось.

– Очухалась, как себя чувствуешь? – слышу знакомый голос.

Ники, графиня, целитель. У неё длинное имя, и ещё какие-то титулы, я запомнил только первые четыре буквы. Женщина не обижается. Именно она меня почувствовала под завалами, и распорядилась, чтобы начались спасательные работы.

Все они думают, что меня слишком сильно приложило головой, и я потерял память. Вернее – потеряла. Судя по отражению в зеркальце, мне около восемнадцати лет. Красивое лицо, правильное. Рыжие волосы до плеч, веснушки. Совсем как у Арины.

Ники говорит, что я должен сказать спасибо матери эльфийке за такую внешность. Она всячески пытается напомнить мне про родных. Почему-то думает, что я их вспомню, и память вернётся. Но я не могу вспомнить людей, или эльфов, которые мне не являются родными.

– Прости, Ники, но мне кажется хуже. – говорю ей.

– Болит что-то? – напрягается целительница и её глаза начинают чуть светиться.

Да, в этом мире есть магия. И Ники как-то обмолвилась, что я тоже могу быть магом, хоть и очень слабым. Она хочет научить меня паре трюков, когда смогу стоять на ногах. Но судя по моим внутренним ощущениям – самостоятельно я встану не скоро.

– Там, ну, в общем там. – краснею я. – Кровь, и живот болит.

– Чудо ты моё, зачем же пугаешь так! – женщина кладёт мою голову себе на колени. – Это же обычные женские дела, у тебя еще никогда не было такого?!

– Нет. – шепчу поражённо.

А сам начинаю плакать. Почему это со мной, за что, как я провинился и перед кем?

Мысли постоянно возвращаются к Арине, я пытаюсь вспомнить и сердце начинает болеть. Вроде бы я слышал выстрел, и крики, кто-то пришёл на помощь. Кто-то искал этих заключённых. Наверное, военные. А может быть полиция. Только бы у неё всё было хорошо. Только бы они ничего не успели сделать.

– Госпожа. – я узнаю голос, один из разведчиков.

Кажется, его зовут Мирт, молодой парень, лет двадцати. Как и Ники – аристократ. Только нет своего владения, кажется он баронет. Хороший воин, и сейчас командует всем этим небольшим отрядом. Породистое лицо, чёрные волосы, и такие же чёрные глаза. Если присмотреться – можно понять, что они карие, а если просто бросить взгляд – и зрачков не разглядишь.

– Докладывай. – графиня продолжает гладить меня по голове.

– Нужно уходить глубже, весь лес у них не хватит сил охватить. – начинает Мирт. – Сейчас идут бои в Руоке, а Реес поддержал нас и скоро стоит ждать подкреплений. У Империи не будет свободных легионов, чтобы направить их сюда.

– Домен Акх? – хмурится женщина.

– В полном составе вошёл в Империю, теперь у них есть демоны. – после паузы, говорит разведчик.

– Отнеси девочку туда, пожалуйста. – распоряжается графиня.

Меня поднимают, и несут дальше от лагеря. Так я и справляю нужду, как могу. После меня обтирает влажными тряпками Ники, и снова подозвав одного из воинов, распоряжается, чтобы вернули на место. В этот раз мы остаёмся вдвоём, и женщина снимает мне штаны со всем остальным. Вытирает, достаёт предмет, похожий на губку, кладёт в новые трусы и осторожно их натягивает на меня.

– Вот и всё, Чудо, видишь как просто! – улыбается. – Запоминай.

– Спасибо, мама. – вырывается у меня. – Прости, Ники, я…

Она и правда похожа на мою мать, и после нескольких дней её заботы – не удивительно, что я так сказал. Женщина порывисто обнимает меня, и снова гладит по голове, приговаривая:

– Всё хорошо, Чудо, успокойся. Ты такая маленькая, а уже такая молодец, я горжусь тобой.

Я начинаю хныкать, и не понимаю почему. Я так часто стал плакать, и меня это смущает и беспокоит. Как же глупо и нелепо всё вышло. Я застрял в этом теле, в этом мире, а моя Арина где-то там, и непонятно чем всё закончилось.

– Я сам, сама встану, поможешь? – после паузы спрашиваю женщину.

– Уверена?

– Да. – киваю серьёзно.

Сильная слабость, руки и ноги плохо слушаются. Но я должен встать, мне просто необходимо это. Хватает и одной попытки, Ники меня поддерживает, и мы возвращаемся к костру. Я валюсь на свою лежанку. Ощущения – будто прошёл сотню километров, не меньше.

– Пей, это бульон. – протягивает мне деревянную кружку.

Вкусный, похожий на куриный, суп. Глотаю, обжигаясь, но терплю. Есть хочется жутко, но целительница пока не разрешает слишком усердствовать. Из разговоров я лишь смутно понимаю, что происходит. Война, большая, очень большая война. Ники иногда рассказывает мне, но очень мало. Да и информация, если честно, для меня почти бесполезная.

Несколько лет назад, некие террористы, устроили прорыв демонов. Те, основав тут свой домен, начали осаду чертогов гномов. Сам прорыв случился рядом с горами, поэтому не удивительно, что они сосредоточились на подгорных царствах. Все окружающие королевства тактично решили не помогать подземным жителям. А пару лет назад, гномам всё-таки удалось договориться с Королевством Риад, которое находится за горами. Они выбили демонов, оккупировали их домен, закрыли разлом. И образовали Империю Риад, в которую теперь входят гномы, а судя по донесениям, ещё и домен Акх.

Как это может быть связано? Тем более, что Каос от Империи отделяет государство Арино. Очень просто – Империи нужно расширяться. Уже год в соседнем Арино шла гражданская война. За несколько дней перед нападением, революционный совет захватил власть. И обвинил Каос в сотрудничестве с прошлым королём. Новое государство вошло в Империю Риад, и в этот же день начались первые бомбардировки, которые устраивают гномы. Ники говорит, что вся эта революция – дело рук имперцев. Но какая мне разница, я просто хочу вернуться. Я не собираюсь воевать и разбираться в местных проблемах.

– Ты можешь называть меня мамой. – вдруг произносит женщина. – Мне будет очень приятно.

Она смотрит на меня, снова поглаживает по волосам. В глазах слёзы, а морщинистая рука немного дрожит. Я беру её ладонь, сжимаю, отвечаю тихо:

– Спасибо.

– У меня не было детей, и род будет прерван. – вдруг поясняет женщина. – Я бы усыновила тебя, но теперь это не имеет значения.

– Почему?

– Потому что нам не выстоять. – пожимает плечами женщина. – Большая часть Каоса уже захвачена, лес в окружении.

– Но ведь придёт помощь. – пытаюсь приободрить её.

– Не скоро, и даже если они выбьют Риадцев – посадят на трон своего человека, король мёртв. – тихий голос. – Нет больше Каоса, а вся аристократия собралась тут, рядом с тобой, нас лишат земель, оставив ненужные титулы.

Я осматриваю сколько могу вокруг, осторожно поворачивая голову. Да, тут человек сто насколько я знаю, а из других рас – только я. И то наполовину. В посольстве лесных эльфов не выжил никто. Но мне это не нужно. И так понятно, что какой-то военный, восемнадцать лет назад вскружил голову эльфийке, работавшей в посольстве. Обрюхатил, а та, родив, оставила полукровку служкой при господах, в отдалении от родины.

– И что же делать? – в душе мрак и отчаяние.

– Сражаться, мстить, что же ещё? – она поглаживает мою ладонь. – Тёмные времена пришли, девочка, очень тёмные.

«Кому мне мстить и за что сражаться?!» – проносятся мысли в голове. – «Это не мой мир и не моя война, пусть это окажется сном!»

Но я каждый день щупаю свои острые уши, щипаю себя, но проснуться не получается.

– Научи меня магии, Ники. – говорю, чуть приподнимаясь.

Она осторожно кладёт мою голову на свёрнутый плащ, который служит мне подушкой, отходит. Возвращается с листком серой бумаги, и пишет карандашом на нём что-то. Потом показывает – вижу символы, значки, непонятные кружочки и треугольники. Грамоту я тоже знаю местную, но тут похоже особые обозначения.

– Начнём с самого простого…

Она объясняет, и я понимаю, что будет сложно. Математика и физика, вот с чем можно это сравнить. Для начала самые простые формулы, только теория, а ещё – немного медитации. Нужно научиться входить в разные состояния, чтобы использовать эти самые формулы. С первого раза, конечно же, ничего не получается. Я расстраиваюсь, а Ники говорит:

– Ничего, у нас есть ещё время, всё будет хорошо.

Я беспокоюсь за неё, почему она так сказала? С другой стороны – помощи нам в ближайшее время ждать неоткуда. Скорее всего, она не хочет меня и остальных пугать, но видимо судьба наша незавидная.

– Нужно идти, госпожа. – солдат в чёрной броне стоит за спиной моей новой матери.

Я только сейчас замечаю – лагерь собран, первые уже уходят дальше, в чащу. Меня кладут на импровизированные носилки, и я вижу недовольные взгляды. Все идут сами, только меня приходится нести. Но они молчат, слушаются графиню. Пока ещё слушаются. Рано или поздно, у неё перехватят командование, мне почему-то так кажется. Слишком уж она стара.

Меня снова клонит в сон, болит живот, и накатывают плохие мысли. Мне нужно учится магии, сражаться, и что-то решать с дальнейшей своей жизнью. Там, в моём мире, я скорее всего мёртв. И каким-то образом оказался здесь, после всего что случилось. Значит обычным способом я вернуться не смогу. Сдаётся мне, и необычным тоже. Магия магией, но я не спрошу никогда и никого о других мирах – могут как демона на костёр кинуть. Поэтому пока нужно просто научиться выживать, попытаться подстроиться под окружающих и окружающее, а дальше будет видно.

Веки становятся всё тяжелее, и я засыпаю.

***

– Ты не должна рассчитывать на силу. – повторяет в сотый раз Мирт. – У тебя не получится долго блокировать удар человека, который хотя бы год владеет мечом и поддерживает свои навыки на должном уровне. В остальном ты молодец, очень хорошо получается. Просто не хватит силы – сколько раз уже тебе это говорить?

Я снова потираю руку – вся в ссадинах, синяках, порезах. Три месяца прошло с тех пор, как я встал на ноги. Меня интенсивно тренирует лично Мирт. Бою на мечах и немного рукопашной. Многим это не нравится – командир разведки отвлекается на какую-то непонятную девку. Но ему плевать – продолжает меня так же изматывать тренировками, всё своё свободное время. А когда уходит в рейд – заставляет своих подчинённых.

– Я поняла, давай ещё. – киваю, поднимаю деревянный меч. – Всё время срываюсь, извини.

Мы снова сходимся, он нападает, я парирую, пытаюсь увести его оружие в сторону. Получается чаще, но недостаточно. Нужно больше тренировок. Я начинаю паниковать, пытаюсь автоматически блокировать удары. И вот сейчас – опять моё оружие на земле.

– Скорости тебе хватает. – вздыхает разведчик. – А вот силы и умения маловато, но ты делаешь очень хорошие успехи. Думаю, с обычным мечником справишься без проблем, если будешь тренироваться постоянно, то вскоре может даже сравняешься со мной.

Люди – лучшие мечники. Про них говорят – родился с мечом в руке. Эльфы – лучшие лучники. Так было и так будет, так меня учат. А я – ни то, ни другое. Хотя, признаться, занятия с луком я люблю. У меня отлично получается, за две недели я почти достиг уровня обычного новобранца-человека. А сейчас могу и белке в зрачок, правда с долгим прицеливанием. А вот с мечом пока не очень.

– Я стараюсь. – поднимаю свою «палку».

– Я знаю, Чу, у нас всё получится, не унывай. – он дружески меня обнимает.

Да, «дружески», как же. Я же вижу, как он смотрит, как ищет возможность прикоснуться. Как берёт иногда за руку. Но я ничего не чувствую, я не хочу этого. Я бы уже, наверное, дал ему по лицу, но нельзя. Мне нужен учитель, мне нужно стать полезным – иначе это конец.

Мы проводим ещё несколько боёв. Один раз я даже достаю Мирта, и радуюсь этому как ребёнок. Он очень хороший мечник, лучший из всех здесь присутствующих. Я много раз слышал, как о нём отзываются другие – мастер. И это слово многое объясняет.

– Спасибо. – благодарю его. – Я пойду к Ники, сегодня ещё не занималась с ней.

– Давай, у неё для тебя есть кое-какие новости. – улыбается парень, нехотя меня отпускает.

Иду по небольшому лагерю. Нас осталось семьдесят два человека. Это если меня считать за человека, некоторых это очень волнует. Эльфов тут не любят, а эльфы не любят людей. Вот и получается – мне нигде нет места. А ещё эти острые уши. Обычно, у полукровок, они больше похожи на человеческие. Но у меня они почти как у настоящего эльфа – острые и длинные. Ники даже подозревает, что или я квартерон – лишь на четверть человек. Или моя мать очень уж благородная. Вернее, мать этой девочки, ведь моя родная мать очень далеко отсюда. Жаль, что эта благородная «мама» не одарила меня никаким титулом.

Вокруг большие деревья, породы которых я не знаю. Они бывают одинаковые, иногда не очень. Но кажется, я таких в своём мире не видел. Может быть похожие, но точно не такие. Лагерь мы меняем уже не первый раз, и сейчас на обустройство уходит не больше двух суток. Когда покидаем старый, всё равняется с землёй, разведчики стараются не оставлять следов.

Меня уже научили ориентироваться в лесу, различать ядовитые и не очень ягоды, пользоваться растениями. Из одних можно извлекать яд, другими лечить, третьими парализовать. Всё запомнить пока не получается, но основы я уже знаю, и самые простые зелья приготовить могу.

Захожу в неказистую землянку. Тут горит огонь в глиняной печи, внутри уютно. Самодельная кровать, небольшой столик. На полу постелено покрывало, для меня и наших занятий.

– Кха-ха-кхе. – кашляет Ники. – Иди сюда, дай руки.

Протягиваю, она активирует заживление. Ранки и синяки медленно исчезают. Я мысленно отсчитываю секунды, и сердце предательски ноет. Каждый раз всё медленнее. Женщине плохо, и ещё этот кашель – я боюсь спрашивать, но явно что-то происходит. Её силы уходят, она больна, и всё меньше принимает участие в командовании.

– Ты молодец, быстро учишься. – гладит меня по плечу.

Её лицо осунулось, Ники похудела, мне кажется, даже часть волос выпала. Я сажусь на пол, принимаю нужную позу. Закрываю глаза и чувствую, как женщина кладёт руки мне на плечи. Мы начинаем наше занятие. Сегодня у меня получается быстрее, чем обычно, вызывать нужные состояния. Использую несколько заклинаний, самых простых, и в конце просто выпускаю сырую силу – что бы освободить внутренний резерв. Моя наречённая мать радуется.

– Я бы хотела, чтобы мы встретились раньше. – тяжело дышит, сглатывает. – Возможно, всё сложилось бы по-другому.

– Всё ещё может закончится хорошо. – улыбаюсь через силу.

– Ты же видишь, ничего не закончится хорошо. – женщина качает головой, тяжело опускается на кровать. – Ты должна больше заниматься, чаще.

– Я стараюсь.

– Я вижу, и знаю, что прошу очень многого, но… – она замолкает, пожёвывает губами. – Сегодня ты пойдёшь в рейд, это нужно.

– Но ведь… – не успеваю договорить, женщина перебивает меня, вскидывая морщинистую руку.

– На совете Курт и отец Мирта высказали недовольство. – грустный голос, снова кашель. – Это неплохой момент, на той дороге нас ещё никто не ждёт, мы только недавно сменили лагерь. И цель – обычные вестовые, хоть и с охраной. Мирт пойдёт с тобой.

– Я поняла. – опускаю голову.

– Нет, малышка, ты не поняла. – старушка качает головой, ложится. – Сколько женщин в нашем лагере?

– Тринадцать, считая меня. – отвечаю, понимая, к чему она ведёт.

– Это ещё незаметно, но Айша и Питра уже определили свою судьбу. – она смотрит мне в глаза, прищурившись.

– Что с тобой, мама? – подхожу и беру её за руку.

– Это жёлтая лихорадка, нет ничего удивительного что мы её подхватили тут. – опять откидывается на подушку. – Тебе не о чем волноваться, эльфийская кровь защитит от заразы.

– А ты? – не унимаюсь я. – Целительная магия, можно попробовать объединить силы, отец Мирта тоже маг, материализуем болезнь.

– А мне конец, тут не хватит нашего с тобой искусства. И сколько можно повторять – пере материализовать и вывести из тела и крови можно бактерии и паразитов. – разводит руками, молчит немного, потом продолжает спокойней: – Многим другим тоже конец, но минимум половина переживёт болезнь, и вот тогда…

– Не надо, я понимаю. – встаю, отхожу от кровати. – Мирт.

– Всё так, милая, всё так. – голос женщины совсем слабый.

– Я не хочу, не так, и не… – прикусываю губу.

– Ладно, потом об этом, но всё же подумай хорошенько. – отмахивается женщина. – И остерегайся его отца, у него в замке был целый гарем невольниц. А сейчас он тут, один, и не одна женщина не разделила с ним постель. Но больше странно другое – он тоже никого не спешит приглашать к себе, смотрит на тебя.

– Я не могу! – вскрикиваю, а на глазах слёзы.

– Тёмные времена, девочка, тёмные решения. – хрип, а не голос. – Иди сюда, дай я тебя обниму.

Я подхожу, ложусь рядом, и мы просто молча смотрим в небольшую щель на потолке у двери. Я думаю, над тем, что она сказала – и становится тошно. Но реальность такова, что я самый слабый из всех воинов. И самый бесполезный. Женщины или нашли себе пару, или как Айша и Питра…

– Я могу строить, кашеварить, воевать. – перечисляю тихо.

– Это неважно, Чудо. – грустно улыбается моя мать. – Ты женщина, а значит…

– Я уйду отсюда, от них, и тебя с собой заберу. – смотрю на капельки в щели, пошёл дождь. – Отсидимся, отлежимся, ты поправишься, и двинемся к свободному городу.

– Лес окружён, дочка, это верная смерть. – женщина поправляет рукой мои волосы. – А может что похуже, эльфов имперцы не щадят, только рабский ошейник и…

– Но должен же быть выход! – вскрикиваю.

– Ты его знаешь. – она снова смотрит на меня, а в её глазах сожаление. – Это не самый худший вариант.

– Когда мы выдвигаемся? – игнорирую её намёки.

– Через пару часов. – кашель, одышка. – Там, в углу, приготовлено для тебя. Мирт принёс утром, сказал, что это будет лучше всего.

Я встаю с кровати, обнаруживаю большой мешок с завязкой. Рядом на столике – меч, три метательных ножа, небольшой лук и колчан со стрелами. Меч одноручный, простенький, но добротный. Проверяю заточку – режусь и посасываю палец. Десять стрел, не пожалели для меня – наверное, мать настояла.

Открываю мешок, нахожу аккуратно сложенную одежду. Кольчуга, серая рубаха, такие же подштанники. Кожаная чёрная жилетка, штаны из плотной ткани с несколькими кармашками и ремнём, портянки. В самом конце курточка по пояс, из хорошей кожи, тоже чёрная. Сажусь, и смотрю себе на ладони, закрываю ими лицо.

– Ты справишься. – голос Ники совсем слабый. – Главное, пообещай, что вернёшься живой.

Сижу какое-то время, потом говорю тихонько:

– Обещаю…

Женщина уже спит, и не слышит меня. Сон беспокойный, она мотает головой, что-то бормочет себе под нос. Могу разобрать только – «Чудо, маленькая, бедненькая». И потом совсем непонятно.

Облачаюсь прямо здесь. Металл кольчуги дрянной, совсем никакой, но я знаю почему её принёс Мирт. Она лёгкая, совершенно незаметная. Одежда старая, судя по отметинам и заплаткам – в ней уже кого-то убивали. Проверяю как всё сидит, цепляю на пояс меч и вставляю в специальные кармашки-ножны кинжалы для метания. На спину лук в хитрый захват. Я уже отработал это движение до автоматизма, времени было у меня много.

Проверяю лоб женщины – он горячий. Смотрю на столик рядом – там пустая кружка, судя по запаху – отвар от температуры. Посылаю совсем слабую волну исцеления, должно помочь, хотя бы сбить жар. На большее я не способен, во всяком случае пока. Накидываю плащ, влезаю в невысокие кожаные сапоги, выхожу на улицу, тихо прикрыв за собой подобие двери.

– Как г…старуха? – слышу голос сбоку.

Подставляю лицо капелькам дождя, чуть приоткрываю рот и ловлю влагу на язык. Я узнаю его, Манкл, простолюдин, один из тех, кто прибыл с отцом Мирта. Невысокий, худощавый, с длинным носом и лысиной. Вот как они уже называют её – «старуха». Сказать он хотел другое – «гадина» или «гадюка». Тут не любят змей, я пока не разобрался почему. Но слова «гадина» и «змея» во всех формах означают оскорбление.

– Госпожа в порядке, со дня на день поправится. – бросаю ему.

Не смотрю, направляюсь в сторону скопления разведчиков. Но могу поклясться, что он сейчас смотрит на мою задницу и ухмыляется. Все они ждут, когда графиня умрёт. Тогда им можно будет со мной так же, как с Айшой и Питрой. Не сразу, конечно, но постепенно. Ничего, мы ещё посмотрим – кто-кого.

Когда подхожу, командир кивает мне одобрительно. Солдаты стоят под небольшим навесом, рассматривают карту, нарисованную от руки. Вглядываюсь, вижу наш будущий путь. Минимум два дня, а то и больше.

Мы придём за несколько часов до того, как там кто-то пройдёт. Потом нужно будет их всех положить, забрать важные документы, по возможности допросить. Лошадей, если получится, пригнать. Они подойдут для еды. Припасы тоже нужны, так что всё что найдём, включая одежду, нужно будет тащить сюда.

– Готова? – спрашивает парень, улыбаясь.

Он снова обнимает меня за плечо, а я опускаю голову. Нет, не будет этого, никогда и ни за что. Я не хочу, и никто меня не заставит. Лучше смерть, чем вот так. Тело может и женское, но никакого желания делать это с мужчинами, у меня нет. Возможно, лет через двадцать-тридцать, я окончательно привыкну и буду осознавать себя как женщину, и вот тогда у меня появятся какие-то намёки на такую связь. Но даже это кажется невероятным.

– Да. – отвечаю, и натужно улыбаюсь.

– Через пол часа выступаем, мы думали тебя придётся ждать дольше.

Он уходит, а я смотрю вслед. Чувствую взгляд в спину. Оборачиваюсь – барон, отец Мирта. Полный и высокий мужчина, ему около пятидесяти. Как и у сына – карие глаза и тёмные волосы, небольшая бородка. Улыбается и пялится на меня с интересом. Я резко разворачиваюсь, и ухожу на окраину небольшого поселения. Облокачиваюсь плечом на толстый ствол дерева, и смотрю в даль.

– Барон маг, боевой маг, будь осторожна с ним. – вспоминаю слова Ники.