Текст книги "Генри Форд"

Автор книги: Наум Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Кандидат в президенты

Депрессия и кризис 1921 года затронули Форда незначительно. В 1922 году он вновь был на вершине благоденствия. Его модель «Т» была вне конкуренции. Его месячный доход превышал 12 миллионов долларов.

Форда обуревала строительная горячка. Темперамент организатора бил через край. Он мечтал купить у правительства огромную гидроэлектрическую станцию в Мескельхоузе и построить тут же гигантский завод азотной кислоты. Он широко возвестил в печати о своей идее обеспечить американского фермера удобрениями за баснословно дешевую цену, если правительство предоставит ему по выгодной цене гидростанцию.

Форд предложил правительству уплатить за гидростанцию 150 миллионов долларов с рассрочкой на 100 лет, по полтора миллиона долларов в год. Эта сумма была настолько мала, что не покрывала даже стоимости процентов на капитал и правительственная комиссия была вынуждена отказаться от его предложения.

Форд обжаловал тогда решение комиссии и дело перешло тогда на рассмотрение в конгресс.

Автомобильный король начал широкую кампанию в защиту своих проектов. Он обещал в специальных воззваниях построить рядом с гидростанцией необыкновенный город, который соединил бы в себе всю прелесть деревни с комфортом города. Он уверял, что, если ему будет предоставлена гидростанция, он опубликует план электрификации всей страны. По этому плану водная энергия каждой, даже самой маленькой речонки будет использована для получения в фермерском хозяйстве дешевой и выгодной электроэнергии.

Эти планы, эти технические утопии были шедевром демагогии, но они создали автомобильному королю широкую популярность среди фермерского населения. Форду верили, потому что он много раз доказывал уже свои технические и организаторские способности.

Фордовские агенты популяризировали идеи своего патрона среди фермеров, и под влиянием их агитации зажиточные фермеры во многих округах выносили пожелания об избрании Форда в президенты. В некоторых городах были созданы специальные клубы под названием «Форд – президент», развивавшие широкую агитационную деятельность.

Форд делал вид, что он не причастен к этой кампании и что движение за избрание его в президенты – стихийное движение масс. Однако в январе 1923 года в «Нью-Йорк Таймс» была напечатана статья, разоблачающая участие самого Форда в этой кампании. Газета утверждала, что эту кампанию ведет специальное бюро, связанное с Компанией Форда.

Хотя ни республиканская, ни демократическая партии не поддерживали Форда, популярность его в массах росла необычайно. По всей стране велась широкая агитация, восхвалялся его технический гений, идеализм, пацифизм и заботы о рабочих. На избирательных пробах, которые организовали газеты среди своих читателей, кандидатура Форда шла на одном из первых мест.

Растущая популярность Форда заставила наконец профессиональных политиков из республиканской и демократической партии принять свои меры. Они открыли контркампанию против Форда, высмеивая его экономические фантазии и разоблачая его демагогию.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, но неожиданно умер президент Гардинг, и его место в Белом доме временно занял Куллидж.

Куллидж понимал, что хотя Форд не пользуется поддержкой ни республиканской, ни демократической партии, но он может создать как бы третью партию. Это было невыгодно новому президенту, и поэтому он решил каким-нибудь способом оттеснить Форда. Для этой цели он использовал его желание получить гидростанцию в Мескельхоузе.

В очередном послании конгрессу Куллидж в одном из пунктов рекомендовал продать Мескельхоуз частному лицу, с тем чтобы это лицо организовало в массовом масштабе производство удобрений. Куллидж рекомендовал не обращать внимания на предложенную цену. Под «частным лицом» в послании президента совершенно явно подразумевался Генри Форд.

Хитрый Куллидж прекрасно понимал, что вопрос о продаже Мескельхоуза по конституции совершенно не зависит от президента, а только от самого конгресса. Своим посланием он обезоружил своего противника, и Форд не мог выступить против человека, открыто способствующего продаже ему Мескельхоуза.

И действительно, как только Форд узнал о послании президента, кампания за избрание его в президенты была прекращена.

Вскоре состоялись президентские выборы, и большинством голосов был избран Куллидж. Спустя некоторое время конгресс, не обращая внимания на послание Куллиджа, все же отказал Форду в продаже Мескельхоуза.

Может показаться странным, что Форд, шумно декларирующий свою ненависть к правительству, к государственной администрации, сам стремился занять сенаторское или же президентское место.

Это противоречие, однако, только кажущееся. Форд нисколько не отрицает значения государства, он вовсе не против того, что аппарат капиталистического государства держит в руках другие классы населения.

Он возражает лишь против того, что государственная администрация пытается разговаривать равным тоном с истинными хозяевами страны – капиталистами и промышленниками – и иногда демагогически заигрывать с широкими слоями мелкой буржуазии.

Форд искренне возмущается наглостью «теоретиков из Вашингтона», хотя бы формально ограничивающих прибыль капиталистов, создающих «кодекс честной конкуренции», пытающихся регламентировать рабочий день и ставки заработной платы.

Форд, платящий ставки выше, чем этого требует «кодекс», тем не менее принципиально не желает его подписывать, отказываясь допустить, чтобы кто-нибудь со стороны контролировал его хозяйское самовластие.

Форд требует, чтобы промышленники и капиталисты поставили на место «адвокатов и профессоров» и сами взялись за управление государством. Отсюда естественно желание Форда занять место в правительстве и самому осуществить свою политическую программу.

Казалось бы, что кандидатура Форда в сенат и в президенты должна была бы быть горячо встречена широкими кругами буржуазии, в основном сочувствующими его программе.

На практике, однако, кандидатура Форда встретила наибольшее сопротивление как раз в рядах капиталистов и промышленников.

Это объясняется рядом причин: буржуазия с опаской наблюдала его демагогию в рабочем вопросе, осуществляемую на основе феноменальной производительности труда, какой не могли добиться другие промышленники. Буржуазия ставила ему в вину «эгоизм», то есть неспособность примирить интересы своего предприятия в условиях конкуренции с интересами американской промышленности в целом.

Большую роль в провале его кандидатуры сыграла его вражда с финансовым капиталом, стремившимся не допустить к власти промышленника, взбунтовавшегося против необходимости делиться с банками прибылью.

Форд не мог опереться и на рабочих, которые понимали, что автомобильный король за свою высокую зарплату забирает у них значительно большую долю труда, и ненавидели его не менее, чем других капиталистов.

Форду оставалось в своих политических выступлениях опереться главным образом на зажиточных фермеров и на мелкую буржуазию городов. Отсюда его фашистские высказывания, нападки на банкиров, антисемитизм, попытки представить себя истинным другом американского фермера и единственным из промышленников, стремящимся сгладить противоречие интересов города и деревни.

В следующих главах мы покажем сложную механику заигрывания крупного капиталиста с фермерами. Здесь и перенесение предприятий в деревню, и поголовная электрификация фермерских хозяйств, и развитие соевых посевов, необходимых для автомобильного производства и идеализация деревенских нравов, и деление капиталистов на «злых» (банкиров) и «добрых», «трудолюбивых» (промышленников).

Мелкую буржуазию Городов Форд прельщает теорией низких цен на промышленные товары и большой зарплаты, обеспечивающей высокую покупательную способность населения.

Однако Форду не удалось пройти ни в сенат, ни в президенты. Слишком груба и наивна была его агитация. Фермеры не верили в искренность намерений самого богатого промышленника Америки, взявшего на себя роль защитника фермерских интересов, мелкая буржуазия городов не доверяла Форду, побаиваясь его двусмысленного положения крупнейшего промышленника в роли мелкобуржуазного идеолога. Таким образом провал попыток Форда занять место в правительственной машине Соединенных Штатов был предрешен.

Антисемитизм как средство борьбы с Уолл-Стрит

Борьба Форда с банкирскими заправилами и финансовыми диктаторами с Уолл-Стрит представляет одну из интереснейших страниц биографии автомобильного короля. Мы уже упоминали в свое время о том упорстве, с которым Форд боролся за свою хозяйственную самостоятельность, о той решительности, с которой он отвергал опасную помощь банков в моменты финансовых затруднений.

В то время как вся промышленность и торговля США построены на основах кредита и насыщены банковским капиталом, Форд «принципиально» продает и покупает лишь на наличные.

В процессе поисков источников финансирования Форд нащупал один источник, к которому он прибегал в дальнейшем с особой охотой. Это были средства, получаемые взаймы у своих собственных рабочих и служащих.

Компания выпустила специальные сертификаты стоимостью по 100 долларов каждый, которые размещались среди рабочих и служащих Компании и приносили им в год от 6 до 14 процентов дохода. Форд, выплачивая в самые лучшие годы по 14 процентов на капитал, сам получал дивиденда по 100 и более процентов. Тем не менее и эту выгодную операцию, освобождавшую его от банковской зависимости, он не преминул представить общественному мнению как проявление заботы о своих рабочих.

Форд всегда проводил резкую грань между финансовым и промышленным капиталом. Все его симпатии на стороне промышленника, а необходимость делиться частью получаемой от рабочих прибавочной стоимости с финансовыми магнатами приводит его в ярость.

«Банкиры играют в промышленности слишком большую роль, – заявляет Форд. – Тайно это признало большинство из деловых людей. Открыто это признается редко из страха перед банкиром. Легче заработать состояние денежными комбинациями, чем производственной работой. Удачливый банкир в среднем менее умен и дальнозорок, чем удачливый предприниматель, и все-таки банкир практически господствует в обществе над предпринимателем посредством господства над кредитом».

Форд жалуется, что могущество банков после мировой войны необычайно возросло. Он; признает, что система, при которой банкир является руководителем промышленности, – гнилая.

Однако Форд вовсе не собирается потрясать основы капиталистического общества. Он признает необходимость банков и закономерность капиталистической финансовой системы. Он возражает лишь против того, что банки забирают себе слишком большую долю доходов и, пользуясь властью денег, пытаются диктовать свою волю промышленности.

«Я ничего не имею против банкиров как таковых. Напротив, мы не можем отказаться от умных, опытных в финансовой технике людей. Мы нуждаемся в деньгах и мы нуждаемся в кредите, – иначе не мог бы осуществиться обмен продуктов производства. Но поставили ли мы наше банковское кредитное дело на должную основу, – это другой вопрос».

В своей борьбе с банкирами с Уолл-Стрит Форд не брезговал такими приемами, как совершенно оголтелый антисемитизм. В антисемитской кампании, затеянной Фордом, основную роль играла его газета «Дирборн Индепендент». Мы остановимся несколько подробнее на истории возникновения этой газеты и на взаимоотношениях Форда с прессой.

Форд в сущности никогда не имел так называемой «хорошей прессы». В ответ на его демагогию, резкие высказывания, нападки на банкиров и влиятельных лиц пресса зачастую обливала его потоками грязи. Иногда Форду удавалось подкупить часть газет в свою пользу, но он чувствовал, что этого мало, что ему необходимо иметь собственный орган, который мог бы служить рупором его интересов.

При его баснословном богатстве Форд мог бы, конечно, скупить акции какой-нибудь влиятельной газеты и заставить ее служить своим интересам. Но он захотел и здесь пойти своим особым путем. Он купил на своей родине, в Дирборне, маленький журнальчик, публиковавший городские анекдоты и местные сплетни, и решил преобразить этот журнальчик в крупную газету. Для издания газеты было основано акционерное общество, в котором Форд сам был президентом, его жена – вице-президентом, а сын – казначеем. Редактором-издателем газеты Форд назначил своего бывшего агента, некоего Пипа.

Первый номер фордовской газеты вышел в январе 1919 года. Весь номер изобиловал статьями в необычайно возвышенном духе. На все лады склонялись слова «социальная справедливость», «прогресс», «свобода», «новая эра» и т. д. В передовой статье Форд утверждал, что газета должна служить ему в великой борьбе за достижение идеалов человечества. В каждом номере газеты одна страница отводилась лично Форду, и здесь он без всякой помехи публиковал свои философские рассуждений на разные темы.

Форд сам не писал этих статей. Он просто передавал свои мысли редактору Пипу, а тот их добросовестно обрабатывал и уже в таком виде публиковал их в газете.

В предыдущих главах мы излагали сущность фордовских идей. В своей газете он продолжает варьировать их на разные лады.

«Самое главное, – без конца повторяет Форд, – это как можно больше работать, как можно интенсивнее, без всякого отдыха, нужно делать как можно больше вещей. Мир нуждается в вещах (конечно, самое нужное и полезное дело – это производство автомобиля модели „Т“). Наградой за работу может быть новая работа» и т. д.

«Хозяевами промышленности, хозяевами страны должны быть капиталисты, промышленники, люди дела».

«Правительство и профессиональные политики не должны вмешиваться в хозяйственную жизнь предприятия».

Форд пользуется каждым случаем, чтобы в своей газете печатно высказать презрение самоучки-практика к людям с высшим образованием.

«Все, что нужно миру из теоретической науки, можно изложить в детской тетради», – возвещает самоуверенный миллионер.

Иногда Форд для повышения популярности прибегает к нападкам на других фабрикантов. Он, например, выступил против консервных фабрикантов, обвиняя их в недоброкачественности продуктов. Форд помещает громовые статьи против пьянства, против разврата, против коротких юбок, современных танцев, косметики, непристойных шуток и т. п.

Для того чтобы поднять тираж своей газеты и сделать ее доходной, – а это Форд считал обязательным для всякого своего предприятия, – он поступил очень просто: он приказал всем своим бесчисленным агентам и продавцам в обязательном порядке подписаться на газету. Тираж был обеспечен.

Среди журналистов передавалась полуанекдотическая история о попытке Форда применить конвейер и в газетной работе. Автомобильный король якобы не видел причин, почему всемогущий конвейер, который с успехом применялся в любом производстве, не мог бы быть применен и здесь.

В каждой статье имеется заголовок, общее рассуждение, специальная часть, юмор, концовка и т. д. Можно организовать писание статьи на конвейере. При этом один будет писать заголовки, другой начало, специально приглашенные консультанты вставлять в статью соответствующие данные, юмористы оживляют ее и т. д.

Когда Форд изложил свои идеи Пипу, несчастный редактор растерялся; он знал по опыту, что противоречить Форду бесполезно, но согласиться на такой конвейер он не мог. Тогда Пип пустился на хитрость. Он объявил Форду, что согласен установить в газете конвейер, но только на несколько иной основе. Он предложил расчленить газету по отделам, в каждом отделе будут создаваться статьи по разным вопросам (передовая, хроника, фельетон, иностранная жизнь и т. д.). Газетный лист, проходя на конвейере по отделам, будет обрастать соответствующими статьями, и в конце конвейера газета будет готова.

Хитрый Пип оставил в сущности все по-старому, и автомобильный король остался доволен тем, что газета также делается на конвейере.

В 1920 году Америку потряс кризис, явившийся первой реакцией на военную спекулятивную горячку. Многие предприятия обанкротились, и прошел слух, что Форд также накануне банкротства. Дельцы из Уолл-Стрит ожидали, что Форд обратится к ним за денежной помощью.

Однажды к автомобильному королю явился с предложением услуг представитель банков. Он обещал помощь Уолл-Стрит, но с условием, что казначей Компании будет назначен или по крайней мере утвержден банкирами.

Форд с негодованием указал посланцу на дверь и с этого момента официально объявил войну банкирам.

В соответствующей главе мы уже рассказали, как путем рационализации производства, продажи лишнего имущества, сокращения производственного цикла и увольнений части рабочих и служащих Форд не только вышел из финансового кризиса, но еще сильнее укрепил свое положение и производство.

Когда окончательно выяснилось, что Форд обойдется без помощи банков, в «Таймсе» появилась инспирированная статья Джемса Швамгарда, перепечатанная затем во всей мировой прессе, рассказывающая о подробностях борьбы автомобильного короля с банками и о его победе.

Однако этого Форду было мало. Он решил отомстить Уолл-Стрит, в особенности группе еврейских банкиров, и затеял в широких масштабах антисемитскую кампанию.

Редактор Пип был уволен, и в мае 1920 года в «Дирборн Индепендент» появилась первая статья под названием «Международный еврей», которая обвиняла евреев в заговоре против всего человечества. В этой и в последующих статьях фордовская газета использовала весь черносотенный и фашистский арсенал нападок на евреев.

Специальный штат агентов занимался выискиванием еврейских фамилий среди директоров и акционеров крупных предприятий. В доказательство «еврейского заговора» Форд ссылался на «протоколы сионских мудрецов», опубликованные в России царским правительством в 1905 году для поощрения еврейских погромов. Эти протоколы Форд получил от белогвардейца и ярого антисемита Бориса Бразуля, которого взял к себе на службу. Впрочем, самый текст протоколов Форд не решился опубликовать в своей газете. Он понимал, что этот документ мог вызвать только смех и недоверие у американского читателя.

Характерно, что свои погромно-черносотенные писания Форд адресовал не жителям городов, а главным образом отсталым фермерам и деревенским кулакам.

«Дирборн Индепендент» пугал своих читателей существованием еврейского синедриона и комитета из 10 мудрецов, составляющего планы гибели всего мира. Евреи, по словам фордовской газеты, возбуждают стачки, и евреи же организуют их подавление, они сеют смуту во всем мире, они организовали мировую войну, они поощряют короткие дамские платья и сеют разврат. Они против трезвости и т. д. и т. п.

Не было такого преступления, которого бы распаленная фантазия фордовских писак не приписывала евреям.

Слух о фордовской антисемитской кампании прошел далеко за пределы США. К Форду потянулись за субсидией и помощью различные антисемитские организации во всем мире.

Джонатан Леонард в вышедшей в 1934 году книге «The tragedy of Henry Ford»(«Трагедия Генри Форда») рассказывает о связях Форда в этот период с германским фашизмом, в частности с Гитлером.

«После ликвидации гитлеровского пивного путча» в 1923 году вице-президент баварского сейма, прибывший в Берлин с докладом к Эберту, удостоверил следующий факт: «Баварский парламент осведомлен о том, что гитлеровское движение субсидируется отчасти американским антисемитом Генри Фордом».

Один из фордовских агентов, находившийся в это время в Баварии, вступил в переговоры с известным капитаном Эрхардом, который, узнав об антисемитской кампании Форда, попросил через этого агента у Форда субсидию для общих антисемитских целей. Агент вскоре уехал в Америку и доложил Форду о переговорах с Эрхардом, после чего Форд отправил в Мюнхен крупную сумму.

В этот период Гитлер всячески прославлял великого индивидуалиста и антисемита Форда, но впоследствии отрицал связь с ним. Характерно, что один из гитлеровских помощников, Христиан Вебер, заявил, что Форд в Мюнхене «был бы принят как король».

Влиятельные американские евреи вначале игнорировали антисемитские выступления Форда, но когда они приняли слишком широкий характер, стали защищаться. Они широко оповестили в прессе происхождение сионских протоколов и их автора и в свою очередь начали разоблачать фордовское лицемерие. Они предложили, например, Форду публично доказать, что он вернул правительству прибыли, полученные на военных поставках, как он об этом неоднократно публично заявлял. Через несколько дней было опубликовано заявление статс-секретаря, что Форд и не думал возвращать правительству своих военных прибылей.

Редактор одного еврейского журнала предложил Форду за свой счет организовать группу детективов, которые бы расследовали заговор сионских мудрецов. Форд отказался от этого предложения под предлогом, что сыщиков можно подкупить, и сам нанял сыщиков, которые должны были шпионить за всеми влиятельными евреями.

Кампания развертывалась все шире и шире. Всех американцев, не сочувствовавших антисемитской кампании Форда, он объявил иудействующими. Тогда евреи перешли к активной обороне и пустили в ход сильнодействующее средство – бойкот его модели «Т».

Это был удар по самому чувствительному месту. Форд раньше всего был фабрикантом и промышленником, а затем лишь политиком. Политика в понятии Форда должна была лишь помогать увеличению сбыта его автомобилей и росту его популярности. Интересы (Компании Форд – высшая цель, в жертву которой должны быть принесены все другие интересы.

Кроме того Форд собирался выставить свою кандидатуру на ближайших президентских выборах, и отталкивать от себя группу еврейских избирателей было бы непростительным легкомыслием.

Антисемитизм завел его слишком далеко, и Форд понял, что, начиная эту кампанию, он совершил ошибку. Форд прекратил антисемитскую кампанию так же внезапно, как ее начал. Он даже опубликовал впоследствии нечто вроде извинительного письма перед евреями в связи с судебным процессом о диффамации, затеянным против него неким Аароном Шапиро.

Однако никакой биограф не сможет стереть с фордовской биографии пятна антисемитизма.