Текст книги "Грот Посейдона"

Автор книги: Наташа Окли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Стало быть, ты настроена оптимистично?

– По поводу Доминика Винчини? – Изабелла, державшая на руках новорожденного, подняла глаза на Бьянку, свернувшуюся калачиком в уголке софы. – Честно? Не знаю. Его трудно понять.

Ее подруга засмеялась.

– Вот и я слышала об этом. Я уверена, ты прекрасно с ним справилась. Все мужчины становятся воском в твоих руках.

– Только не этот. – Изабелла улыбнулась. – Но попытаться стоило. Если он не подпишет договор сейчас, мне придется смириться с тем, что он этого не сделает никогда.

– А что ты будешь делать тогда?

– Не знаю. Уеду. Опять начну все сначала. – Она пожала плечами. – Наверняка что-то придумаю. Мне давно следовало бы уехать с Нироли.

– Как это сделала твоя сестра?

Изабелла снова взглянула на спящего ребенка. Она завидовала Бьянке. Муж, дом, ребенок…

– Фабиан такой красивый, – проговорила она, гладя нежную щечку ребенка.

– Когда спит.

– Не говори так. Это маленькое чудо, – сказала Изабелла ласково, поглаживая пальчики малыша.

Бьянка с улыбкой наблюдала за ней.

– Тебе надо родить ребенка. Ты прирожденная мать.

– Шансов мало. Мужчин, которые мне встречаются, интересуют только мои деньги и титул.

– Расскажи мне о Доминике Винчини.

Какой он? Какой он? Изабелла задумалась на мгновение. Он не был похож ни на кого из тех, кого она до сих пор знала. Несколькими словами и не скажешь.

Как она и ожидала, он оказался сильным человеком, но совершенно не того плана, как ее брат Марко или ее дедушка. Он… Она нахмурилась, не уверенная, что до конца разобралась в нем.

– Он некрасив?

– Почему некрасив?

Бьянка пожала плечами.

– Я слышала, что он изуродован шрамами.

– Да, но не уродлив.

Совсем не уродлив. Изабелла нахмурилась. Но и привлекательным его тоже не назовешь. Скорее обаятельным. Если говорить честно, она не поняла, понравился ли он ей. Сначала подумала, что нет, а потом решила, что понравился.

Он был резким. И в то же время любезным.

А его глаза…

Темно-темно карие. Пугающе умные. Сразу видно: сильный человек, имеющий по любому поводу собственное мнение. Человек, на которого она не произвела ни малейшего впечатления. Изабелла улыбнулась и поцеловала Фабиана.

– У него шрам отсюда и досюда. – Она провела вниз по своей щеке. – На самом деле шрамов у него два. И глубоких. Нельзя сказать, что уродливые, но заметные.

Изабелла снова поцеловала Фабиана.

– А еще у него шрам от ожога на шее. Ты не знаешь, откуда они у него?

– В его доме был пожар. – Бьянка обхватила колени руками. – Кажется. По крайней мере, так говорят. Его жена и малыш погибли во время этого пожара.

Погибли?! Она не ослышалась? Изабелла подняла глаза.

– Это случилось несколько лет назад, – продолжила Бьянка. – Я не знаю подробностей, потому что это было за несколько лет до моего приезда сюда. Стефано знает об этом лучше, поскольку его родители живут сейчас в нескольких километрах от того места, где это произошло. Хочешь, я расспрошу его?

Изабелла покачала головой.

– Никто меня не предупредил. Для меня это стало шоком.

– Думаю, что люди предпочитают не говорить о подобных вещах.

– Даже если и так…

Кто-то должен был подумать о том, чтобы упомянуть о таком важном обстоятельстве. Например, Люка. Он ведь наверняка все знал.

Бьянка улыбнулась, погруженная в собственные мысли.

– Тебе нужно иметь больше женщин в своей команде, если хочешь располагать достаточной информацией. Прости, мне не пришло в голову рассказать тебе об этом. – (Фабиан завозился и запищал.) – Ну вот! – воскликнула Бьянка, потянувшись за сыном. – Проголодался. Ничего удивительного, ведь он проспал почти четыре часа. – Тебе обязательно улетать завтра на Нироли? Я так давно тебя не видела!

Изабелла улыбнулась.

– Ты скоро устанешь от папарацци, которые будут поджидать тебя на каждом углу.

– Ничего подобного. Я…

Дверь распахнулась. Вошла горничная с письмом в руке.

– Принесли письмо для Ее Королевского Высочества, – сказала она, протягивая конверт.

– Спасибо, Карин. – Изабелла протянула руку и удивленно взглянула на Бьянку. – Кто это мог написать мне сюда? – Она вскрыла конверт и извлекла из него лист бумаги, исписанный уверенным почерком.

– Ну?

– Это от Доминика Винчини.

– Откуда он знает, что ты здесь?

– Я сказала его сестре.

Изабелла нахмурилась, читая. Письмо было коротким и деловым.

– Сильване?

Изабелла подняла глаза.

– Ну да. Она присутствовала на нашей встрече сегодня.

– Она мне нравится. Она его сводная сестра, как ты знаешь.

Нет, она не знала. Изабелла снова нахмурилась. Об этом ей тоже не сказали.

– И что же предлагает Доминик?

– Ужин.

Брови Бьянки поползли вверх.

– Я же говорила тебе, что все они становятся ручными.

– Только не этот. – Определенно не этот. – Чисто деловой ужин.

Но так ли это? Изабелла не была в этом уверена. Неожиданно все в ее душе затрепетало.

Доминик сразу понял, что приехала принцесса Изабелла. Он увидел на мониторе, как бросились к ней папарацци, увидел, как она привычно улыбнулась им и как ее телохранитель ловко оттеснил их.

Он провел рукой по волосам и, наверное, в сотый раз задумался над тем, зачем ему это нужно. Сильвана поддержала его идею, но она поддержала бы все, что могло бы убедить его вернуться на Монт-Авеллан.

Выключив монитор, Доминик встал, взял пиджак и направился к лифту.

Это никакое не свидание, проговорил он про себя. Упаси бог! Однако он нервничал так, как когда-то подростком, собираясь на встречу с Иоландой. Как много лет прошло с тех пор! Восемнадцать. Нет, девятнадцать. Девятнадцать лет!

Доминик опустил закатанные рукава белой рубашки и надел пиджак. Ему приходилось все время напоминать себе о том, что речь идет исключительно о бизнесе. А бизнес – это то, с чем он справлялся лучше всего. Что помогало ему жить…

Но он перестал относиться к предстоящей встрече как к деловому мероприятию, когда, выйдя на шестом этаже, оказался на террасе. Лимонные деревья, белые цветы и нарядные светильники, украшавшие ее, казались почти свадебным убранством. Если бы у него было время, он бы попросил убрать свечи с обеденного стола. Они создавали совершенно неправильное впечатление…

Он обернулся, заслышав шаги. Метрдотель распахнул двери и объявил о приходе принцессы.

Она и выглядела как принцесса. Ее густые светлые, медового оттенка волосы были высоко подняты, легкие завитки обрамляли лицо. Господи, она прекрасна! Как майское утро. Свежая и многообещающая.

Доминик понимал, что должен выйти ей навстречу, поприветствовать, но ноги не слушались его.

Теплый летний ветерок шевелил легкий шелк ее платья. Она выглядела не так, как в прошлый раз. Более раскованной… и невероятно сексуальной. В другой жизни ему бы захотелось ее поцеловать. И он знал, что ее губы были бы теплыми. Соблазнительными.

Он сделал шаг вперед.

– Ваше Королевское Высочество, – произнес он прерывистым низким голосом.

– Называйте меня Изабеллой, пожалуйста.

Она протянула руку, и он пожал ее. Ее ладонь была теплой, а пальцы – холодными. Он взглянул в ее глаза. Они были цвета жженого сахара.

Плохая это была идея! Никуда не годная. В глубине души он чувствовал, что эта женщина не оставила его равнодушным. Один только бог знает, почему. Может быть, это следствие его холостяцкой жизни?

Однако он понимал, что здесь было нечто большее. Нечто, похожее на встречу родственных душ. Доминик сделал глубокий вдох.

– Спасибо, что сразу откликнулись и пришли.

И тут она улыбнулась. Ее улыбка разрушила всю его оборону. И Доминик словно очнулся. Четыре года он едва ли замечал, кто составлял его окружение: мужчины ли, женщины ли. Его волновала лишь их компетентность, профессионализм…

Он никогда не обращал внимание на запах духов. Никогда. Но знал, что с этого момента всегда будет связывать Изабеллу Фиерецца с ароматом ванили и мускуса, соблазнительным и коварным…

– Я рада, что смогла прийти. Я улетаю обратно на Нироли завтра утром.

Доминик отпустил ее руку и отступил на шаг. Метрдотель повел Изабеллу к столу. Доминик смотрел ей вслед.

Мудрый человек отступил бы сейчас, но ему нравилось чувствовать боль, испытывать страдание…

– Как красиво, – пробормотала Изабелла, восхищенная открывающимся с террасы видом.

Дело было не только в ее безупречной красоте, а в каком-то ее внутреннем свете, лишавшем его душевного покоя.

Когда она села за столик, он устроился напротив и сделал знак метрдотелю, чтобы тот предложил его гостье вина.

– Я бы предпочла минеральную воду.

– Вы совсем не пьете?

– Редко.

Он понял, что за этим стоит. Понял, что принцесса Изабелла всегда чувствовала себя при исполнении обязанностей и не сомневалась в том, что снимок опьяневшей высокопоставленной королевской особы обошел бы весь мир.

Доминик сделал знак метрдотелю, чтобы тот убрал оба винных бокала.

– Пожалуйста, не отказывайте себе из-за меня…

Доминик покачал головой.

– Я и сам не слишком большой почитатель алкоголя.

А ясная голова в этот вечер была ему необходима.

Изабелла посмотрела вдаль, на темнеющий горизонт.

– Правда, иногда я вынуждена отступать от своего правила. – Она улыбнулась. – Мой кузен Макс – страстный поклонник нирольского «Порте Кастелланте Бланко», и он никогда не простил бы мне, если бы я отказалась от бокала этого вина, когда мне представлялась возможность сделать ему рекламу.

– У нас есть это вино. Если вы предпочитаете его, я могу…

Она снова улыбнулась. Ее зубы были белоснежными и безупречными.

– Правда?

– Это отличное вино. Сухое. Прекрасно сочетается с рыбой.

Ее улыбка стала почти озорной, и он почувствовал, как все внутри него сжалось еще сильней.

– Я знаю, это прозвучит кощунственно, но я никогда по-настоящему не любила его. – Она откинула с лица золотисто-медовую прядь. – Как и не испытываю особенного восторга от радужной барабульки, хотя она является нашей знаменитой рыбой и, вероятно, очень вкусна.

Доминик засмеялся. Это было неожиданное признание.

– Или от кальмаров. Отвратительная вещь.

Он снова засмеялся, чувствуя, что освободился от напряжения. Почти. Он никогда не мог бы полностью расслабиться в присутствии принцессы Изабеллы. Ни один мужчина не смог бы.

– Насколько я знаю, нам подадут баранину в кисло-сладком соусе, но, разумеется, если вы предпочитаете что-то другое…

– По-моему, это замечательно, – поспешно сказала она.

Доминик разгладил несуществующую морщинку на белой крахмальной скатерти. Ее манеры были столь же очаровательны, как и ее лицо.

Изабелла старалась сделать так, чтобы он чувствовал себя свободно, и была уверена, что ей это удалось. Еще более неожиданным было то, что она сама смогла расслабиться.

Доминик оказался прекрасным собеседником. Изабелла не ожидала этого.

Люка утверждал, что Доминик заслуживал доверия как бизнесмен. Он говорил это с самого начала, когда ей пришлось бороться с дедушкой за возможность подступиться к сети отелей «Винчини». И он прав. Доминику, безусловно, можно доверять. Она не сомневалась, что все, о чем она говорит, останется между ними.

– Вкусно? – спросил он, когда она попробовала шоколадный пирог.

– Пища богов, – ответила она с улыбкой. – Где только вы находите таких поваров?

Его глаза заблестели.

– Это большой секрет.

Она засмеялась. И решила, что пора приступить к серьезному разговору.

– Что вы хотели со мной обсудить?

Доминик отложил ложку и провел рукой по лицу, коснувшись глубоких шрамов на левой щеке.

Странно, но до этого момента она почти перестала замечать их. Она взглянула на сморщенную кожу с левой стороны его шеи, которая бросалась в глаза потому, что он то ли не хотел, то ли не мог носить галстук.

Изабелла заставила себя отвести взгляд и сосредоточиться на десерте.

– Те снимки, которые вы принесли мне, были… интересными. И я согласен с вами, что туристы захотят посетить Монт-Авеллан…

– Но? – подсказала она, когда он остановился.

Доминик взглянул на нее и улыбнулся.

– Не так легко преодолеть укоренившееся недоверие…

Изабелла отложила в сторону ложку.

– Я подумала, что смогла бы вложить собственные деньги в часть проектов на Монт-Авеллане. Это было бы… – Она старалась найти нужное слово, – выражением доверия.

Доминик задумался. Изабелла, затаив дыхание, ждала его ответа.

– Пожалуй, это могло бы помочь. – Он взял бокал с минеральной водой. – Хотя это не совсем тактично, но я хотел бы вас спросить: вы намерены использовать деньги семьи Фиерецца или ваши личные накопления?

– А есть какая-то разница?

– Думаю, что есть. – Его взгляд был почти виноватым. – Деньги Фиерецца, обещанные сейчас, могут не поступить, если на Нироли в скором времени появится новый король.

Изабелла подняла руку и дотронулась до своей сережки. Она могла бы предвидеть такой ответ, будь у нее достаточно времени, чтобы подумать. Решение Марко отказаться от притязаний на нирольский трон имело далеко идущие последствия.

– Я располагаю личным состоянием.

– Простите меня… – Доминик положил сильные руки на белую скатерть. – Вам понадобится иметь в своем распоряжении значительные средства, если вы намерены добиться какого-то влияния на Монт-Авеллан.

Она почувствовала знакомый укол раздражения. Неужели он считает, что она не знает этого? Почему всем так трудно воспринимать ее серьезно?

– Я прекрасно знаю это! – Она взглянула ему прямо в глаза. – Сколько миллионов мне, по-вашему, понадобится?

– Я думаю, что для начала хватило бы полутора.

– Нет проблем.

Доминик улыбнулся, как ей показалось, с тем оттенком надменного превосходства, которым отличались многие мужчины, особенно в ее семье, и спросил:

– Они уже есть в наличии?

Черт!

– Конечно.

Он поднял брови.

– Вы уже проверяли, осуществимо ли это?

– В этом нет смысла, пока вы не дали согласие по поводу Нироли.

– Для этого требуется, чтобы я доверял вам.

– Конечно.

Это и затрудняло дело. Доверял ли он ей? Мог ли? У нее забилось сердце.

– Вы когда-нибудь бывали на Монт-Авеллане? – спросил он через секунду.

Изабелла откинула волосы от лица.

– Нет.

– Нет, – повторил он.

– Но вы тоже не приезжали на Нироли.

Легкая улыбка тронула его губы. Он откинулся на спинку стула, не сводя темных глаз с ее лица.

– Я готов все подписать при одном условии.

– Каком?

– Вы должны посетить Монт-Авеллан. Лично.

Даже если бы он встал и выдернул скатерть из-под их тарелок, Изабелла была бы не так потрясена.

– Я не могу сделать это.

– Почему?

– Это небезопасно.

– В каком смысле? – спросил он тихо.

Она вспомнила рассказы дедушки об ужасах той короткой, но страшной войны.

– Никто из членов моей семьи не бывал там после тысяча девятьсот семьдесят второго года.

– В том-то и дело. – Он снова выпрямился. – Сильвана говорит, что люди всегда прислушиваются к вам. Если вы приедете на Монт-Авеллан, вы немедленно поднимите престиж этого острова.

Изабелле чуть не стало плохо от этих слов.

– Да, вы правы, но…

– А если вы всерьез задумали сблизить наши два острова, то более эффективного способа и не придумаешь.

Изабелла почувствовала, что у нее пересохло во рту.

– А если я приеду, вы подпишете бумаги?

– Да. Независимо от того, решите вы инвестировать свои средства в проекты на Монт-Авеллан или нет.

Изабелла была так близка к тому, чтобы добиться заключения самой большой сделки в истории Нироли! Она уже предвкушала победу. Видела удивленные лица скептиков, которые утверждали, что этого никогда не случится.

– На какое время я должна буду приехать?

– Достаточное для того, чтобы люди заметили вас там. Скажем, недели на две.

– Я не могу так надолго!

Он пожал плечами.

– Дня на три я бы смогла.

– На неделю. – Доминик улыбнулся. – И это мое окончательное предложение.

Изабелла снова потрогала сережку.

– А это безопасно? Для меня, я хочу сказать.

– Настолько же безопасно для вас, как в любом другом месте, как я понимаю.

Она засмеялась. Он совершенно не представлял ее жизнь.

– Мне нужна охрана везде, куда бы я ни поехала. Даже на Нироли.

– Нет никакой необходимости в том, чтобы вы путешествовали без обычного окружения.

Поехать на Монт-Авеллан? Ее дедушку хватил бы удар.

Изабелла отодвинула стул и подошла к краю террасы. До нее доносились смех и приглушенные звуки джаза.

Монт-Авеллан.

Марко бы согласился без раздумий. И Люка, и Алекс… Но она все-таки женщина. Король был внутренне готов к неповиновению внуков. В этом выражается естественная борьба за лидерство. К внучкам это относилось в гораздо меньшей степени.

– И где бы я остановилась, если бы приехала?

– Тут две возможности…

Доминик замолчал, дожидаясь, чтобы подошедший метрдотель убрал со стола.

Как только его шаги стихли, Изабелла обернулась. Доминик не шевельнулся. Он сидел и смотрел на нее. Его лицо было спокойно, словно он знал, что она уже приняла решение.

– Сильвана готова предложить вам остановиться в ее доме на все время вашего визита. Либо… – сказал он мягко, – вы могли бы остановиться в «Палаццо Таволара».

Она поняла, что невольно выдала свои чувства, когда он добавил:

– Если вы не сочтете, что это создаст щекотливое положение.

Изабелла вернулась к столу и села напротив Доминика. Она долгие годы мечтала посмотреть, как выглядит этот дворец.

– В нем живут?

– Да. – Доминик взял со своей тарелки виноград. – И его преимущество перед виллой Сильваны в безопасности. Наше намерение… – Он замолчал. – Мое намерение, когда я приобрел дворец, было превратить его в роскошный отель, и внешняя система охраны там уже установлена. Ее главное назначение – не допустить фотографов, назойливых поклонников и всяких любопытных зевак.

– Вот это уже лучше.

Он кивнул.

– Так вы приедете?

У нее не оставалось выбора. Если она хотела остаться на Нироли.

– Да. Приеду.

– Вот и отлично.

Внезапно ее захлестнули чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Перед ее глазами словно промелькнули кадры из кинофильмов. Монт-Авеллан. Ее дедушка. Война… Ее голос задрожал.

– А вы поедете?

– Сильвана будет там. Вы сможете связаться с ней напрямую или поручить своим людям, чтобы они договорились с ее людьми… – Он улыбнулся. – Как вас больше устраивает.

Изабелла на мгновение задумалась.

– Я бы предпочла, чтобы вы были там вместе со мной.

Почему она решила, что так будет лучше, она не знала. Возможно, потому, что он казался спокойным и надежным.

Она не успела еще договорить, как он закачал головой.

– В этом нет необходимости.

– Но…

– Нет. – Его глаза были закрыты. – Не получится. Сожалею.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Забыв про книгу, лежащую на коленях, Изабелла почти непрерывно смотрела в иллюминатор вертолета во время всего короткого перелета с Нироли на Монт-Авеллан. Она с интересом вглядывалась в отвесные скалы и длинные полосы белых песчаных отмелей.

Одинаково красивые – так Бьянка описала оба эти острова. Изабелла ослабила ремень безопасности и сунула роман в сумку, стоявшую рядом. Ее подруга сказала ей также, что люди на Монт-Авеллане приветливые и добрые…

Наверное, так оно и было, но Бьянка приезжала на Монт-Авеллан не как внучка короля, с которым эти люди воевали за свое освобождение.

– Ваше Высочество…

Изабелла подняла глаза. Она сделала глубокий вдох и сильный выдох. Но это не помогло. Ее сердце трепетало от страха.

Прошу тебя, Господи… Помоги мне.

Неделя. Всего неделя. Она выдержит это. Будет целую неделю улыбаться и изображать, что довольна своим визитом сюда, а потом вернется под надежную защиту Нироли, зная, что только что совершила самую большую сделку в его истории. И разбушевавшийся дедушка будет доволен…

Изабелла поставила сумку на соседнее сиденье и встала. Члены ее команды, которых она привезла с собой, спокойно приступили к своим обязанностям, делая вид, что поездка – привычный для них визит доброй воли. Они даже обменивались своими обычными шутками.

Пока устанавливали трап, Изабелла постаралась принять спокойный, уверенный вид, но в душе чувствовала себя маленькой девочкой, подхваченной вихрем. Зачем она это делала?

Верила ли она тому, что Доминик сдержит свое слово?

Да, верила. Он поставит свою подпись, и она будет уверенно смотреть в свое будущее. Ее положение на Нироли упрочится…

К ней подошел телохранитель.

– Готовы, Ваше Высочество?

Она спустилась по трапу, слыша знакомый шум вращающихся лопастей. Ее тонкие белые хлопчатобумажные брюки затрепетали вокруг ног от ветра. Он трепал ее волосы, предусмотрительно завязанные в волнистый хвостик.

Наконец Изабелла ступила на раскаленный гравий Монт-Авеллана. Изабелла была первой из членов семьи Фиерецца, кто сделал это после тысяча девятьсот семьдесят второго года. Она знала, какую сенсацию во всем Средиземноморье вызовет ее прибытие сюда.

Изабелла придержала трепещущий хвостик и взглянула на палаццо – жемчужину семнадцатого века, возвышающуюся на фоне кобальтовой синевы неба, и ком подступил к горлу. То, что ее бабушка с отцовской стороны любила этот дворец, придавало этому месту еще большее значение. Она была готова расплакаться.

– Сюда прошу вас, Ваше Высочество.

Ее телохранитель, Томассо, быстро повел ее к группе встречающих. Он хотел, без сомнения, поскорее увести ее с открытого места, но его слова напомнили ей о том, что хозяйка дворца, Сильвана, стояла на самом солнцепеке. Изабелла с трудом оторвала взгляд от палаццо. У нее еще будет время посмотреть и подумать о том, что потеряла ее семья.

– Пойдемте внутрь, – прокричала Сильвана, заглушая жужжание лопастей. – Роберто и Джанни будут сопровождать вас. Позвольте мне предложить вам прохладительный напиток.

Изабелла ничего не ответила – не смогла. У нее было такое ощущение, словно она бросалась в пропасть… что было полной ерундой. Ничего ужасного не могло произойти с ней внутри этого дворца. А снаружи… на улицах Монт-Авеллана?

Она улыбнулась и взглянула через плечо на Томассо, обводившего зорким взглядом все вокруг.

– Вход в бассейн – через ту арку. – Сильвана показала рукой. – Он полностью скрыт от людских глаз. Можете пользоваться им во время вашего пребывания. Иоланда посадила деревья, чтобы укрыть его от всех любопытных взоров, и они уже прекрасно разрослись.

Сильвана повела ее через лужайку, а затем вверх по широким ступеням.

– Иоланда?

– Покойная жена Доминика. Она обожала парки. Всегда настаивала на том, чтобы их закладывали еще до строительных работ, потому что на их создание требуется больше времени.

Изабелла посмотрела вокруг. Значит, жену Доминика звали Иоландой. И она принимала участие в создании парка вокруг палаццо. Интересно, пожар, в котором она погибла, произошел здесь? Она стала искать следы повреждений, но белый известняк везде выглядел безупречно.

– Доминик ждет нас в главной гостиной.

– Он здесь? – Изабелла удивленно посмотрела на Сильвану. – Я думала, что он не мог… найти свободное время.

– Нет, он здесь. Против своей воли, возможно, но он не в силах в чем-то отказать моей матери, когда та его просит. – Сильвана улыбнулась. – Хотя сам он так не считает, но отношение с семьей для него – нож острый. Он бы встретил вас лично, но ему, как и всем пострадавшим от ожогов, трудно переносить такую сильную жару.

– Я знаю и рада, что он остался дома.

Доминик здесь! На Монт-Авеллане. Вот это неожиданность!

Сильвана провела Изабеллу через лоджию в темно-красную гостиную.

– Я очень горжусь этой комнатой, – сказала Сильвана. – Мне кажется, что ее цвет подобран на редкость удачно. А это – вестибюль.

Вестибюль был обставлен без затей. Изабелла сразу увидела фамильные гербы, украшавшие комнату вверху по всему периметру. Это были гербы ее семьи. Великолепная столовая дворца на Нироли была украшена точно так же. Она оглянулась на Томассо, который держался за ее спиной, чтобы понять, заметил ли он это сходство.

– А отсюда… в главную приемную.

Изабелла вошла в огромную комнату, украшенную фресками конца семнадцатого века и совершенно замечательным нирольским камином. Какое неуместное напоминание о ее собственном доме!

Она подошла и провела ладонью по мраморной каминной доске.

– Семнадцатый век, насколько я знаю, – произнес Доминик за ее спиной.

Радость, которую она испытала, услышав его голос, стала для нее огромным сюрпризом. Изабелла круто повернулась на своих высоких каблуках.

– Я тоже так думаю.

– Это один их двух каминов, уцелевших в войну.

Нелепо и необъяснимо, но присутствие здесь Доминика совершенно изменило ее отношение к пребыванию на Монт-Авеллане. Она почувствовала, как напряжение покидает ее.

– Прекрасный камин. Я рада, что он сохранился.

Доминик выглядел сейчас иначе, чем когда она его видела в последний раз. Он казался менее суровым, но более озабоченным.

– Прошу прощения за то, что не вышел встретить вас.

– В этом не было никакой необходимости. Такая жара, – поспешно сказала Изабелла.

Он сжал кулак и опустил руку. Изабелла усмотрела в этом признак гнева.

Она взглянула в его волевое лицо.

При взгляде на Доминика Винчини невозможно было не испытать жалости. Это был мужчина лет тридцати пяти, высокий, худощавый и загорелый… Человек волевой и целеустремленный, которому подвластно все.

Поэтому… жаль было видеть его лицо, левая половина которого была изуродована шрамом. А тут еще, видимо, и тело обезображено ожогами.

Но еще труднее было не почувствовать к нему беспредельной жалости, ведь он в этой трагедии потерял самых дорогих людей.

Изабелла намеренно отвела взгляд в сторону, чтобы не смущать его.

Томассо взглянул в одно из окон. Похоже, увиденное удовлетворило его, потому что он слегка кивнул ей и вышел из приемной, бесшумно прикрыв за собой дверь.

– Мы содержим большое число телохранителей в своих отелях, – заметила Сильвана, – но не многие из них настолько добросовестны и профессиональны, как ваш. Большинство бы только бегло осмотрело комнату.

– Томассо работает со мной шесть месяцев. До этого он был закреплен за Люкой. – Изабелла улыбнулась. – Думаю, что со мной ему легче.

Доминик подошел к вентилятору и сел на один из громадных диванов, который казался крошечным в этой просторной комнате.

– Почему легче?

– Потому что я делаю то, что мне говорят. И не исчезаю на долгие часы, не сказав никому, где я.

Доминик рассмеялся.

– А Люка исчезает?

– Конечно. Вы же встречали его. Он терпеть не может ни перед кем отчитываться.

Сильвана показала на диван напротив, и Изабелла села, изящно скрестив ноги и положив руки на колени. Она взглянула на Доминика и увидела, что тот наблюдает за ней.

Но что означает выражение его темных глаз? Трудно сказать.

– Могу я предложить вам что-то из напитков? – Сильвана направилась к дверям. – Я предпочитаю в такую жару кофе шакерато, но могу предложить вам и лимонад, минеральную воду…

– Шакерато выпила бы с удовольствием. Спасибо.

Взгляд Доминика сделался более острым, но он промолчал.

Сильвана взялась за ручку двери.

– С вашего разрешения, я закажу кофе и проверю, позаботились ли о ваших сопровождающих. Роберто и Джанни, должно быть, уже все сделали, но… – Она открыла дверь и несколько оторопела, увидев стоящего за ней Томассо. – О, простите.

Доминик улыбнулся. Наклонившись, он взял с низкого столика деревянный игральный кубик и начал крутить его в руках. Дверь, щелкнув, закрылась.

– Я полагаю, вы уже привыкли повсюду натыкаться на своего телохранителя.

– Постепенно привыкла.

– Но не совсем? – Его темно-карие глаза сверкнули. – Вы действительно хотите шакерато или сказали это просто из вежливости?

– Нет, я… – Она замолчала, уловив легкую насмешку. – Мне предложили сделать выбор, и я его сделала, – ответила она с достоинством.

– Так ли? – он перебросил кубик в другую ладонь.

Заметив смешинки в его теплом взгляде, она улыбнулась:

– Ну почти.

Тут он широко улыбнулся… и она перестала замечать его шрамы. Только чувствовала его силу. И какую-то особую связь с ним.

– Спасибо, что приехали, – тихо проговорил он.

– А вы думали, что не приеду?

– Пообещав что-то сделать, вы, как я подозреваю, всегда исполняете ваше слово. – Он положил кубик на стол. – Вам пришлось столкнуться с каким-нибудь сопротивлением?

– Да.

Доминик улыбнулся. Было бы удивительно, если бы ее легко отпустили. По всей видимости, у Изабеллы Фиерецца твердый характер, раз она оказалась здесь. Можно представить, как противился король Джорджио самой идее. Странно, что она смогла противостоять такому грозному человеку, как ее дедушка, и не была способна отстаивать свои предпочтения в житейских вопросах.

Дверь открылась, и вошла Сильвана.

– Я предлагаю обсудить ваше расписание…

Доминик остановил ее.

– Совсем не к спеху.

Изабелла вежливо улыбнулась, что страшно разозлило Доминика.

Скажи, что ты думаешь, взглядом обратился он к ней. Скажи, что только что приехала и хочешь сначала чего-нибудь выпить. Скажи, что в свое время ты объявишь ей, какие места хотела бы посетить. Скажи ей.

– Я совершенно не устала, и, разумеется, мне любопытно узнать, какую программу вы предложите мне во время моего визита.

Сильвана торжествующе взглянула на Доминика, но тот был убежден, что особых причин для торжества у нее не было.

При встрече с Изабеллой Фиерецца бросалось в глаза то, что она всегда превосходно держалась. Она могла быть усталой, злой, расстроенной, счастливой… но никто бы этого не заметил.

По каким-то мельчайшим деталям он пришел к выводу о ее душевной доброте и ранимости. И с этого момента она перестала быть для него принцессой, а стала просто женщиной.

– Сегодня состоится благотворительный бал в «Палаццо Раццоли», – сказала Сильвана. – Машины заедут за нами в половине девятого.

– А это далеко отсюда?

Голос Изабеллы лишь едва заметно дрогнул. Доминик попытался прочесть ее мысли по глазам. Хотела бы она пойти на этот бал или нет?

– Около десяти километров.

Изабелла кивнула.

Сильвана взглянула на второй листочек.

– В списке гостей свыше пятисот человек.

– Кто поедет со мной?

Изабелла даже не посмотрела в его сторону. Ничего, он обязательно поведет ее когда-нибудь на благотворительный бал. Будет танцевать с ней. Обнимет за тонкую талию и крепко прижмет к себе…

– Сильвана и ее муж. – Теперь она взглянула на него. Широко открытыми глазами. – Они будут опекать вас, – добавил он внезапно севшим голосом.

– Нет ли у вас каких-то особых пожеланий, чтобы я могла передать их моему стилисту? – мягко спросила Изабелла. – Иногда существуют какие-то неписаные законы, а я не хотела бы никого обидеть.

Доминик снова сел и вытянул ноги. Он верил ей. Она – прирожденный дипломат.

– Об этом лучше спросить у моей сводной сестры.

– Если хозяйка обычно одевается в красное, было бы ошибкой тоже появиться в красном. Вы не находите? – спросила Изабелла, повернувшись к Сильване.

– Я ни в чем не уверена, однако Имельда Бьянчи, кажется, действительно предпочитает красный цвет. Наверное, лучше было бы избежать этого, поскольку она очень следит за модой. Билеты на бал стоят свыше пяти тысяч евро, и все сгорают от нетерпения увидеть вас.