Текст книги "Констанца (СИ)"

Автор книги: Наталья Соколина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Оторвавшись от бумаг, тот кивнул служанке, которая поставила на краешек стола небольшой серебряный поднос, и улыбнулся жене, ласково смотревшей на него.

– Да, Николс, – леди Эмилия нахмурилась, – я должна рассказать тебе новость, которая меня очень неприятно поразила!

Его милость вежливо вскинул брови и, вопросительно посмотрев на жену, с удовольствием отпил из бокала.

– Сегодня утром ко мне заезжала леди Гражина…,– лорд дар Бреттон насмешливо скривился:

– я тебе удивляюсь, Эмилия. Как ты, при твоём уме, можешь поддерживать знакомство с такой абсолютно глупой и пустой особой. Сплетницей, к тому же.

Её милость рассмеялась: – зато она не злая! Глупая, поверхностная, но злости в ней нет, одно любопытство.

– Ну, как знаешь, – муж пожал плечами.

– Так вот, о новости. В гостиных появилась леди Леонида дар Беточчо. Она посещала родственников мужа в Синайе. Там она встретила нашего Алена, и он любезно пригласил её составить ему компанию. Его сопровождал большой отряд королевских стражников, а для неё он нанял роскошную карету. Леди Леонида так подробно описала её, что леди Гражина совершенно уверена, что это не выдумка. Теперь все уверены, что Ален имеет виды на леди Леониду. Сама она ни в чём не признаётся, но вздыхает, загадочно улыбается и опускает глаза.

Лорд Николс, который давно уже хмуро слушал жену, резко отодвинул кресло и встал. Пройдясь по гостиной, остановил взгляд на служанке, слушавшей хозяйку, разинув рот. Он недовольно мотнул головой, и девушка, покраснев, выбежала из комнаты, а Его милость медленно сказал: – не может быть. Всё же Ален слишком умён, чтобы взять в любовницы такую женщину, как леди Леонида. Она же страшна, как Мрачный Косарь, да и старше его. А уж про глупость я и не говорю. – Он помолчал, – нет, Эмилия, тут что-то не то. – Взглянув на жену, болезненно поморщился: – ну что ты, на самом деле! И не вздумай плакать! Если ты расплачешься, я тоже расстроюсь и не смогу просмотреть последние данные по оплате наших поставок льна соседям!

– Как ты можешь думать о каких-то поставках, когда твой единственный сын попал в лапы такой неприятной особе, как леди Леонида-а-а!! – Естественно, Её милость расплакалась, а лорд Николс был вынужден обнять жену. Немного успокоившись, она решительно сказала: – нужно заставить его жениться! Полным – полно молодых красивых девушек! Не может быть, чтобы ему никто не нравился! Николс, ты должен меня поддержать!

Лорд дар Бреттон ничего не сказал, а, опять пожав плечами, вернулся за свой стол, предварительно позвонив в серебряный колокольчик. Вошедшая служанка, укоризненно посмотрев в его спину, бросилась к своей заплаканной хозяйке.

Постепенно леди Эмилия успокоилась, обдумывая слова мужа. Кажется, она чересчур доверчива.

Внезапно дверь распахнулась, и вошёл Ален, на ходу сбрасывая плащ на руки спешащему за ним слуге. Он церемонно поклонился родителям, а потом чмокнул в щёку мать. Она залюбовалась сыном, с удовольствием разглядывая его и втайне им гордясь. Он улыбнулся: – мои дорогие, позвольте мне сегодня переночевать у вас. И ещё у меня есть к вам разговор!

Лорд Николс, давно уже снова отодвинувший от стола кресло, с иронией смотрел на сына: – надеюсь, разговор не о леди Леониде? Впрочем, о чём это я?! Ты никогда не спрашивал нашего мнения относительно твоих любовниц!

Смутившийся Ален покосился на мать: – о чём ты, папа? Какие любовницы? И причём тут леди Леонида?

Вздыхая и комкая в руках носовой платок, леди Эмилия рассказала ему о слухах, гуляющих в дамских гостиных. Ален разозлился: – вот и делай доброе дело человеку! Эта дура, – Её милость недовольно поморщилась, но он упрямо повторил: – так вот, эта дура сидела на почтовом дворе, без всякой надежды уехать домой, потому что имеющихся у неё денег не хватило бы нанять и крестьянскую телегу. Я пригласил её всего лишь побыть компаньонкой… – он запнулся, – для молодой девушки, из-за которой и была нанята карета! А она что вообразила?

Леди Эмилия внимательно смотрела на сына: – что это за девушка, Ален? Мы знаем её?

Тот криво усмехнулся: – дорогие родители, позвольте мне попросить вашего согласия на брак. Я женюсь.

Наступило молчание. Лорд Николс откинулся на спинку кресла, заинтересованно глядя на сына и ожидая продолжения. Леди Эмилия недоверчиво спросила: – почему такая спешка? Кто она, эта девушка? Надо полагать, именно её ты вёз из Синайи?

– Мама, я увёз её, потому что влюбился. С нашим браком будут большие проблемы, потому что моя Констанца не благородных кровей, она – дочь кузнеца.

Леди Эмилия холодно выпрямилась: – да, пожалуй, я бы даже больше была рада леди Леониде! Ален, ты, случайно, не заболел? Что за нужда жениться на простолюдинке? И что скажет Его Величество?

– Он уже сказал, мама.

– Что же?

– Он сказал, что я сошёл с ума.

****

Сидя на постели в ночной рубашке, Констанца думала о событиях прошедшего дня. Король не дал согласия на их с Аленом брак. Сегодня вечером ему предстоит тяжёлый разговор с родителями. Ей было страшно. Встав на колени перед кроватью, она закрыла глаза и принялась молиться Всеблагому, прося его сжалиться над ней и Аленом, укрепить их решимость перед лицом невзгод и даровать им счастье.

Потом, лёжа на мягкой постели под пуховым одеялом, она улыбнулась своим мыслям и вдруг вскочила, растерянно вспоминая, когда у неё в последний раз были женские дни. Кажется, что очень давно. Нет, она припомнила, как на постоялом дворе в Гваренеде подавальщица Коста приносила ей ворох каких-то тряпок. Но с тех пор прошло больше месяца! Итак, – она горько усмехнулась, – на неё свалилось новое несчастье. Вполне может быть, что она беременна. Правда, оставалась слабая надежда, что постоянное нервное напряжение, в котором она пребывала довольно давно, так воздействовало на её организм. Она слышала, что от этого тоже бывают задержки, но верилось с трудом. Скорее всего, она всё же беременна. И Ален – отец её ребёнка!

Констанца прижала руку к животу, не замечая, что улыбается. Она родит его, что бы с ней не случилось. Пусть это будет сын. И чтобы у него были чёрные блестящие глаза, и волосы цвета воронова крыла. Алену она ничего не скажет. Мало ли, вдруг и правда задержка, ведь она ничего не чувствует, всё, как обычно.

Констанца откинулась на подушки, прикрыла глаза, представляя крохотного младенца, с пухлыми ручками и розовыми пяточками. И он улыбается ей улыбкой любимого.

Глава 21.

Почти месяц жила Констанца в доме лорда Касилиса. Важные события произошли за это время.

На следующий день, после разговора Алена с родителями, к лорду дар Матторну приехала дочь, леди Эмилия.

Когда слуга доложил Его милости об её приезде, они с Констанцей сидели в кабинете. Девушка читала вслух на – днях присланный трактат “О природе философского смысла”. Временами ей казалось, что лорд Касилиус дремлет под монотонный звук её голоса. Она, хотя и пыталась читать выразительно, как ей внушала данна Эдита, но получалось плохо. Витиеватые выражения и рассуждения древних философов ей были совершенно непонятны.

Лорд Касилис, с удобством расположившийся в большом мягком кресле, внезапно выпрямился и открыл глаза: – Ты что-нибудь поняла, Констанца?

Та виновато покачала головой: – очень мало, Ваша милость. Эта книга написана для более умных людей, чем я.

– Да уж, – он засмеялся, как мне кажется, моего ума тоже маловато, чтобы понять, о чём этот трактат! Констанца, я хотел спросить тебя: ты написала ответ отцу и своей покровительнице?

– Да, Ваша милость, написала, но ещё не отправила. Завтра данна Ольгия пойдёт на рынок и занесёт моё письмо на почтовый двор.

Три недели назад Констанца, испросив согласия лорда Касилиса и Алена, написала отцу большое ласковое письмо. Не желая ещё более расстраивать его, она описала своё путешествие в несколько сглаженном виде. Совершенно не упоминая лорда Главного королевского дознавателя, она кратко упомянула о том, что на постоялом дворе познакомилась с леди Леонидой и далее путешествовала уже вместе с ней. Также, с целью успокоить отца, данну Эдиту и священника, она написала, что ей удалось получить место компаньонки у Главы Тайного Совета, лорда дар Матторна.

Ален, которому она дала прочитать письмо, засмеялся и сказал: – я даже не могу назвать тебя хитрой лгунишкой, ведь ты нигде прямо не сообщаешь, что к деду тебя устроила леди Леонида. Но тот, кто станет читать твоё письмо, поймёт именно так.

Два дня назад пришёл ответ из родной деревни. Писала его, конечно, данна Эдита, которая постаралась сохранить все, не слишком гладкие, обороты речи кузнеца.

До крайней степени взволнованный и обрадованный весточкой от дочери, Даниил сумбурно сообщал, как истосковался по ней, как потерял всякую надежду увидеть её когда-нибудь; перечислял деревенские новости и снова возвращался к той огромной радости, что пришла в его дом с её письмом.

В самом конце была небольшая приписка от данны Эдиты. Она передавала Констанце благословение от святого отца. А также и Феониста кланялась ей и наставляла не забывать тех, кто любит её.

Ещё данна Эдита строго наказывала блюсти свою чистоту и хранить в тайне всё, что произошло с ней в замке лорда Нежина. Она выражала надежду, что Всеблагой не оставит безнаказанными его чёрные деяния.

Констанца немедленно села писать ответ, в котором подробно рассказала о своей жизни в роскошной резиденции Главы Тайного Совета. Сообщила, что Его милость относится к ней очень хорошо, и обязанности её не обременительны. У неё есть даже личная служанка, данна Ольгия, пожилая и очень добрая женщина. А слуги её не обижают и относятся к ней по-дружески. Его милость очень старый и часто засыпает, когда она читает ему книгу, но сразу же просыпается, стоит ей лишь замолчать, и тогда смеётся над собой.

****

Хотя Констанца и ждала приезда родителей Алена, она побледнела и встала с кресла, судорожно сжимая руки у груди.

Леди Эмилия решительно вошла в кабинет и остановилась, окидывая внимательным взглядом невысокую тоненькую девушку со светлыми пушистыми волосами, несколько бледную, с дрожащими губами и испуганным взглядом. В следующую минуту Констанца присела в низком реверансе, склонив голову и не решаясь взглянуть в лицо Её милости.

– Ну – ну, Констанца, довольно! – Ленивый голос лорда Касилиса привёл девушку в чувство. Она выпрямилась, по – прежнему не поднимая глаз. Хозяин продолжил: – Эми, знакомься, Констанца живёт у меня в качестве компаньонки, ну а, в дальнейшем, – он хохотнул, – наш Ален объявил, что она станет его женой!

– Замечательно! – Сарказма в голосе Её милости хватило бы на десяток таких констанц. – А это ничего, что Его Величество не даёт своего согласия? Даже если не принимать во внимание наши с лордом Николсом возражения?

Констанца поняла, что леди Эмилия обращается к ней и подняла глаза. Та смотрела на неё холодно и с неприязнью.

Набравшись мужества, она ответила: – простите меня, Ваша милость! Я понимаю, что не должна мечтать выйти замуж за … лорда Алена, но я его очень люблю, правда! – Она умоляюще смотрела на леди Эмилию, а слёзы уже подступали к глазам и щипали в носу.

Чёрные блестящие, как у Алена! – глаза глянули прямо ей в душу. Леди дар Бреттон смягчилась: – сядь, Констанца, и расскажи, как вы познакомились.

Та села назад в кресло и, повернув голову, натолкнулась на острый, предупреждающий взгляд старого лорда. Да, она помнила, что леди Эмилия не должна знать всю историю её коротенькой жизни.

Сцепив на коленях руки, Констанца принялась рассказывать о деревне Вишняки, об отце – сельском кузнеце, о том, как была похищена стражниками лорда Нежина и увезена в его замок, как ей удалось бежать и как Ален спас её от возвращения к ненавистному лорду.

Ей пришлось солгать, и сделать ничего было нельзя. Ален строго – настрого наказал ей молчать об изнасиловании. Он несколько раз прослушал историю, которую она должна была рассказать его родителям. Так что теперь, в этом рассказе, Констанца совершила побег в день похищения, не задержавшись в замке. Было неясно, поверила ли ей леди Эмилия.

Она закончила рассказ приездом в столицу и замолчала, всё также не поднимая глаз и выпрямившись в кресле.

За своим столом завозился лорд Касилис. Откашлявшись, сказал: – ты умолчала о похищении Алена, девочка. И о том, как ты спасла его от пыток и смерти.

– А-ах-х! – не то вскрикнула, не то всхлипнула леди Эмилия, – к-как?! О чём таком ужасном вы говорите, Ваша милость??

Не торопясь, лорд дар Мотторн принялся рассказывать историю похищения Алена, непоколебимой решимости Констанцы и его счастливого спасения.

Леди Эмилия, побледнев, как полотно, в изнеможении откинулась на спинку дивана. Констанца вскочила, налила в бокал вина из кувшина, стоящего на угловом столике, и неуверенно протянула его женщине.

– Может быть, немного лёгкого вина поможет вам, леди Эмилия? – Та трясущейся рукой взяла бокал, немного пригубила:

– спасибо, Констанца, – взглянула на девушку более приветливо. Та поразилась, как же сильно Ален походил на мать. Те же чёрные яркие глаза, прямой нос, твёрдо очерченный подбородок, у матери чуть более мягкий. Но средний рост он, кажется, позаимствовал у отца. Леди Эмилия была очень высокой, худощавой, даже как бы костлявой, чем разительно походила на отца, лорда Касилиса. Но умные глаза, чистый гладкий лоб, густые и блестящие чёрные волосы, уложенные в сложную причёску, красиво очерченные полные губы придавали ей вид величественный и благородный.

Уже мягко Её милость сказала: – а теперь, Констанца, ты расскажешь мне всю правду! – Та вздрогнула, растерянно посмотрела на хозяина. Он пришёл на выручку:

– ну что же, Констанца, расскажи подробно, как ты искала Алена и нашла его в заброшенной конюшне, ну и дальше: как почти тащила на себе, как везла…

Приободрившись, девушка описала их злоключения и даже заулыбалась, вспомнив, как обрадовалась данну Джорджию, встретившему их на дороге с телегой сена.

Она увлеклась, вспоминая. Картины благополучного спасения Алена вставали перед глазами одна за другой и, внезапно, голос внимательной и заинтересованной слушательницы вторгся в них: – а теперь скажи мне, сколько дней вы с Аленом прятались в этом закутке, ни на минуту его не покидая?

Констанца запнулась, не зная, что сказать. Леди Эмилия с иронией смотрела на неё. Опустив голову, та прошептала: – две недели…

– Ясно. – Леди дар Бреттон встала. – Ваша милость, я поехала, но вначале оставьте нас с Констанцей одних, пожалуйста!

Пожав плечами, лорд Касилис пошёл к двери, ободряюще подмигнув девушке. Та приуныла. Когда дверь за хозяином закрылась, леди Эмилия села в кресло рядом с Констанцей, ласково взяла её за руку: – послушай меня, дорогая. Я знаю, что вы с Аленом были близки. Невозможно находиться днём и ночью в одной комнате с молодым мужчиной и устоять перед его напором. Я знаю своего сына. Не думаю, что он силой взял тебя, скорее уж уговорил. Я права?

Констанца плакала, опустив голову: – нет, Ваша милость, я сама… Я полюбила его ещё раньше, он очень хороший, он самый лучший на свете…

Та похлопала девушку по руке, мягко сказала: – конечно, я с тобой согласна, он очень хороший. Но тебе лишь кажется, что ты его любишь. Он был ласков с тобой и щедр. Наверно, мы можем купить тебе небольшой дом здесь, в столице. У тебя будут слуги, своя карета и лошади. И, конечно, много платьев. Ален станет тебя время от времени навещать, а если родится ребёнок, то мы признаем его как дар Бреттона. Это ведь замечательно, правда? Но жениться на тебе он не может! – Она встала и жёстко сказала: – даже не думай об этом. Этого никогда не будет!

Леди Эмилия вышла из кабинета, оставив Констанцу горько оплакивать свою любовь.

Вечером приехал Ален. Скрепя сердце, лорд Касилис опять оставил их в своём кабинете, напоследок нахмурив брови и строго погрозив им пальцем.

Констанца, которая проплакала, с небольшими перерывами, весь день, бросилась ему на шею. Покрывая её лицо поцелуями, он шептал, как сильно любит её, как скучает и мечтает поскорее окончательно закончить дело о заговоре против короны, чтобы заняться личными делами.

Она рассказала о приезде его матушки и, рассказывая, снова заплакала. Но он не казался расстроенным. Усадив её к себе на колени, он потёрся носом где-то у неё за ухом и, перебирая губами волосы на виске, задумчиво сказал: – не плачь, моя хорошая, я знаю, что нужно сделать, чтобы король утратил интерес к нашему браку. Скоро я разделаюсь с заговорщиками, и мы поженимся. Ты мне веришь?

Вместо ответа она крепко обняла его и подставила губы, которые он долго и с удовольствием целовал.

****

Леди Эмилия больше не приезжала к отцу. Лорд Касилис вскользь сообщил Констанце, что Ален пригрозил матери разрывом всяких отношений, если она не оставит его невесту в покое. Было непонятно, поддерживал Его милость внука, или осуждал.

Констанцу удивляло, что леди Эмилия называла отца “Его милостью”, а не папой, и она как-то спросила его об этом. Лорд Касилис вначале посмеялся, а потом сообщил, что это всё спесь и гонор благородных лордов. На самом деле, он никогда не возражал против того, чтобы дочь звала его папой, что, собственно, она и делает, но только наедине.

После этого разговора Констанца подумала о том, что многие правила поведения в обществе ей ещё неизвестны, хотя лорд Касилис сдержал слово и пригласил к ней учителей. Весь прошедший месяц она прилежно разучивала модные танцы, нещадно терзала старенький клавесин, стоящий в малой гостиной и, под руководством чопорной старой девы, осваивала премудрости этикета. А ещё Его милость пожелал, чтобы она научилась ведению домашнего хозяйства, для чего ей было велено ежедневно в течение двух часов помогать домоправительнице в проверке счетов, поступивших от торговцев.

Учитель танцев хвалил её и говорил, что у неё природное чувство ритма и хороший слух. Тем не менее, клавесин ей не давался, и учитель музыки отчаялся продвинуться с нею сколь – нибудь дальше разучивания простеньких пьесок.

Зато Констанца с удовольствием слушала старого, с длинной седой бородой, учителя естественных наук. Порой, рассказывая ей о загадках природы, он входил в раж и бегал по её гостиной, потрясая кулаками над головой или возмущённо дёргая себя за бороду. К слову сказать, он начисто отвергал хитрый умысел Всеблагого в деле создания таинственных явлений, таких как сверкание молний в грозу, извержение вулкана в горах Закатного королевства и многих других. Он утверждал, что это всего лишь явления природы, и людям предстоит их изучить.

Лорд Касилис, кажется, тоже любил слушать старого учителя. Он часто вступал с ним в спор, и тогда Констанца, затаив дыхание, с восторгом внимала яростным речам обоих спорщиков. Но, конечно, её симпатии оставались на стороне Его милости.

Как – то раз, за несколько минут до начала обеда, дверь зала распахнулась, и в неё, не торопясь, вошёл невысокий, лысоватый, с иронически поджатыми тонкими губами мужчина.

Несмотря на средний рост, держался он очень высокомерно и, окинув Констанцу холодноватым взглядом бледно – голубых глаз, отвернулся. Лорд Касилис весело сказал: – знакомься, Констанца, это мой зять и отец Алена, лорд Николс!

Его милость небрежно кивнул и, усевшись на стуле, который услужливо пододвинул слуга, обратился с каким – то вопросом к тестю.

Констанца исподтишка рассматривала его, удивляясь, насколько родители Алена не похожи друг на друга.

Если леди Эмилия была яркой, привлекающей внимание, то в облике Его милости не было ничего, за что мог бы зацепиться глаз. Светлые, с сединой, волосы, почти не прикрывающие лысеющую макушку, бледно – голубые, как летнее выцветшее небо, глаза, ироничная усмешка на тонких губах. Но Констанца помнила, с каким уважением Ален рассказывал ей об отце и о той глубокой, проверенной временем любви, связывающей родителей.

С тех пор лорд Николс довольно часто приезжал обедать в резиденцию Главы Тайного Совета. Он уже не смотрел презрительно на Констанцу, а порой даже удостаивал её какого – нибудь вопроса.

****

Однажды Ален не появлялся у деда целых три дня. Шёл второй месяц, как Констанца поселилась у лорда Касилиса. Она приуныла, всё валилось из рук. На четвёртый день он приехал к обеду, хмурый и неразговорчивый. За столом всё молчал, на вопросы отвечал отрывисто и односложно. Девушка в растерянности смотрела на него. Он поднял голову от тарелки, через силу улыбнулся: – не обращай на меня внимания, Констанца. – Лорд Касилис понимающе сказал:

– привезли?

Ален молча кивнул, презрительно скривился: – их ещё и не допрашивали, а они уже друг на друга вину сваливают.

– Своя – то шкура дороже! – Лорд Касилис расхохотался.

Обед прошёл невесело. Ален молчал, думая о своём и, кажется, даже не замечал, что ест. Хозяин не докучал ему разговорами, а после обеда они оба ушли в кабинет и плотно прикрыли за собой дверь.

Констанца грустно вздохнула и вместе с данной Ольгией отправилась гулять по парку. Весна была в полном разгаре, ярко светило солнце, и снег стремительно превращался в грязные лужи. Они медленно брели по аллее, освободившейся из – под снега и подсыхающей в лучах горячего солнца. Констанца думала об Алене и арестованных заговорщиках. Она даже немного позлорадствовала, вспомнив, сколько они натерпелись по вине лорда дар Феррена.

Когда они с данной Ольгией вернулись в дом, Ален уже уехал. Лорд Касилис тоже был задумчив и попросил Констанцу почитать ему тот философский трактат, который они никак не могли одолеть: – мне под него лучше спится! – Сказал он со смешком.

День тянулся медленно, наконец, наступил вечер, и пришло время спать. Констанца рано улеглась в постель. Она неважно чувствовала себя. По утрам стало подташнивать, резче чувствовались запахи, а недавно её чуть не вырвало, когда, забежав зачем – то на кухню, она почувствовала, как неприятно пахнет жареная морская рыба.

По утрам она подолгу вглядывалась в зеркало, страшась появления ужасных коричневых пятен на лице, но их, пока, не было. Живот по-прежнему оставался плоским, и она облегчённо вздыхала, прислушиваясь к себе.

****

Постучав и получив разрешение войти, данна Ольгия тихо открыла дверь в покои хозяина. Тот, в тёплом халате из мягкой шерсти задумчиво сидел в кресле перед камином, глядя на огонь. Несмотря на весну, в доме было холодно.

Его личный слуга, данн Мэттью, почти такой же старый, как Его милость, неслышно ступая вышел из спальни и неодобрительно посмотрел на Ольгию. Он всегда не одобрял, когда к хозяину приставали с вопросами или просили что – то сделать.

Лорд Касилис вопросительно посмотрел на женщину. Она замялась: – Ваша милость, я не знаю, должна ли я говорить вам…, – он продолжал выжидающе на неё смотреть, и она решилась: – Констанца, она…, Ваша милость, она беременна!

Хозяин удивлённо поднял брови. Слуга замер с большим полотенцем в руках, растерянно глядя на данну Ольгию. Потом, покачав головой, скрылся в умывальной комнате.

– М-м-м, – лорд Касилис казался ошарашенным, – откуда такие сведения, Ольгия? Тебе сказала Констанца?

– Нет, Ваша милость, она не говорила, но я вижу, что она в интересном положении, – женщина выглядела уверенной, – срок совсем небольшой, и живот пока что незаметен.

Лорд Касилис усмехнулся. Ай да внук! Теперь всё становится гораздо сложнее. И интереснее! – Ольгия, никому ничего не говори, в том числе и самой девочке, – он повернул голову к умывальной: – Мэттью! – и, когда слуга высунул голову в дверь: – помалкивай, понял? – Тот кивнул, не удостаивая хозяина ответом. Лорд дар Матторн продолжил: – Ольгия, ты теперь повнимательнее смотри за ней. Чтобы нигде не ушиблась, не упала. Ну, и чтобы не расстраивалась по пустякам, что ли. – Он неуверенно посмотрел на женщину: – хотя как это сделать, не представляю…

Данна Ольгия улыбнулась: – я постараюсь, Ваша милость!

Глава 22.

Две недели прошли для Констанцы тихо и незаметно. Она редко видела Алена, да и лорд Касилис появлялся дома лишь к ужину. По обрывкам их с Аленом разговоров она догадывалась, что в Ведомстве Дознания идут допросы, все, кто стоял во главе заговора, арестованы, но никто не знает, что делать с принцем – заговорщиком. Тайный Совет настойчиво предлагает Его Величеству казнить младшего брата, но Рихард IV колебался. Пока что принц Демонд содержался под стражей в своём дворце в Зелёной Долине, в трёх роенах от столицы.

Король пытался обсуждать судьбу брата с Главой Тайного Совета, но лорд Касилис был непреклонен. Он считал, что ничто не сможет помешать принцу вновь попытаться захватить власть. Но в следующий раз заговорщики станут осторожнее.

Сегодня Его Величество приказал передать Главному королевскому дознавателю, что ждёт его с результатами первых допросов.

Лорд Ален приехал под вечер и, скромно ожидая короля в приёмной Тайной комнаты, о чём – то тихо беседовал с секретарём.

На ходу сдирая с себя регалии королевской власти и сунув в руки секретарю корону, довольно громоздкое сооружение из золота и драгоценных камней, – король принимал нового посла Закатного королевства, – Рихард IV быстрым шагом прошёл через приёмную в кабинет, кивнув склонившемуся в поклоне Алену головой.

Войдя следом, тот плотно притворил дверь. Король, с облегчённым вздохом опустившись в кресло, сказал: – налей мне и себе что-нибудь, Ален. Просто сил нет никаких, до того я устал!

Лорд дар Бреттон не спеша открыл резную дверцу шкафа, стоящего за спиной короля, достал хрустальные бокалы и высокий кувшин с прозрачным лёгким вином: – Шанейское искристое будешь?

– О-о, Ален, не томи, наливай, что хочешь! В горле всё пересохло! Ведь два часа говорить ни о чём – это же какой талант нужен!

Ален усмехнулся, подавая королю полный бокал: – на то ты и король, чтобы много говорить и, при этом, ничего не сказать.

– Смейся, смейся над несчастным деспотом и тираном! Вот убили бы меня заговорщики, посмотрел бы я, как ты смеялся!

Тот фыркнул: – боюсь, у меня не осталось бы времени для смеха. Скорее всего, я последовал бы за тобою в ближайшие несколько часов. Слушай, Рихард, давай, я тебе всё расскажу и мы обсудим, что делать дальше?

– Ален, – король был серьёзен, – мне нужен твой совет. Я не хочу казнить брата! Он ведь молод и глуп, ему всего двадцать! Я не могу, понимаешь? А твой дед настаивает на казни, говорит, что это будет для меня постоянная опасность…

– Да, Рихард, я тоже не думаю, что мальчика надо убить. – Ален устроился в соседнем кресле с бокалом в руках и внимательно смотрел на Его Величество, – но что с ним делать? Нет никаких гарантий, что он снова не попадёт под влияние очередных заговорщиков.

– Вот! Для этого я тебя и позвал! Давай, советуй что-нибудь моему величеству. Клянусь, я не выдам тебя деду даже под пыткой!

– Ну, надеюсь, – Ален усмехнулся, – до этого дело не дойдёт. Что же касается Его Высочества принца Демонда, то я думаю, что он связался с заговорщиками от безделья. Мне кажется – извини, Рихард, он довольно легкомысленный и пустой человек…

Король кивнул: – так и есть. Он не способен заниматься чем-то дольше недели. Но что мне делать-то с ним? Ты давай от вопроса не уходи. Излагайте свои соображения, Ваша милость! Я знаю, что они у вас, наверняка, имеются!

Лорд дар Бреттон задумчиво поболтал в бокале золотистое вино, медленно отпил. Его Величество нетерпеливо смотрел на него.

– Я слышал, Рихард, твой начальник городской стражи Орегонии, благородный лорд Владмир уходит в отставку?

Его Величество недовольно скривился: – вот так совет! Ты не мог придумать что-то более нелепое? Поставить капризного взбалмошного мальчишку во главе городской стражи столицы! Все воры и бандиты сопьются, пока будут праздновать столь радостное событие!

– Ну, так это же замечательно! – Ален улыбался, – а чтобы столица, не приведи Всеблагой, не лишилась разом всех преступников, назначь лорда Владмира советником при молодом начальнике стражи Орегонии.

Э-э-э…, послушай, Ален, – король нахмурился, – а в этом что-то есть! Лорд Владмир мужчина суровый, я и сам, порой, робею, когда он эдак неодобрительно на меня взглядывает!

– Ну да, – кивнул собеседник, – только согласится ли он? С Его Высочеством ему придётся нелегко.

Но Рихард уже воодушевился: – я его уговорю! Не настолько он стар, чтобы дома сидеть! Пусть воспитывает себе замену, а то, ишь, на покой собрался! – Внезапно его осенило: – слушай, Ален, а поговори с ним, а? Мне кажется, у тебя это лучше получится!

Но Главный королевский дознаватель наотрез отказался: – нет уж. Ты король, ты и уговаривай, а меня уволь!

Его Величество тяжело вздохнул, но настаивать не стал.

Потом собеседники некоторое время обсуждали показания арестованных заговорщиков. Семь благородных лордов были брошены в мрачные подвалы Ведомства Дознания. Их ждали палачи и камеры пыток. Кроме того продолжались аресты людей, так или иначе участвующих в заговоре: слуги, стражники, градоправители, кое-кто из придворных.

Арестованные неохотно признавались в затеянном преступлении, всё ещё надеясь сохранить жизнь. Дознаватели, которые допрашивали их, были терпеливы и настойчивы, ничего не обещая, но и не угрожая. Но Ален знал, что всех заговорщиков ждут страшные пытки и жуткая казнь. Он не любил это завершение своей многотрудной работы, но понимал, что преступники должны понести наказание.

Лишь одного из них он с удовольствием желал видеть в руках палача. Лорд Нежин! Он не был арестован, и Главный королевский дознаватель пребывал в сомнении, но сегодня главарь заговора, лорд Корт дар Джулем, назвал лорда Нежина одним из участников преступного сговора. Ален торжествовал! Он отомстит за боль, слёзы и унижение Констанцы! О, как он ненавидел этого красавца! Его ясноглазая девочка и вида не подаёт, что ни днём, ни ночью не забывает случившееся, и это мучает и терзает её. Но он, горячо любящий и сострадающий, отомстит за неё, пусть и руками Закона.

Совесть не мучила Алена. Лорд Нежин дар Кремон понесёт заслуженное наказание. Ещё утром он приказал арестовать лорда, и стражники давно скачут во весь опор, чтобы доставить того в столицу.

****

Уже много дней Ален дневал и ночевал на службе. Он давно не был у деда и ужасно соскучился по Констанце. Встречаясь, временами, с лордом Касилисом в переходах королевского дворца, он торопливо расспрашивал о ней. Дед отвечал, что у них всё хорошо и как-то загадочно поглядывал на него, но Ален спешил. Хотелось поскорее развязаться со всем этим делом и заняться устройством собственной жизни.

А объём работы был велик. Зачастую он поднимал голову от бумаг, разложенных на столе, когда за окном давно уже стемнело. Только тогда он вспоминал, что не обедал и не ужинал. Его секретарь отправлялся в ближайшую таверну и приносил большую миску с тушёным мясом, обильно сдобренным острыми приправами, и кувшин кислого дешёвого вина. Ален съедал всё, не глядя, не задумываясь о том, что ест.