Текст книги "Мой (не) властный демон (СИ)"

Автор книги: Наталья Самсонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Я им это посоветую. Но я не понимаю, почему меня не позвали лечить древо Форморов? Мне что, самой надо было во дворец ломиться? Этак небрежненько, с ноги, распахнуть дверь в святая святых и спросить, кто крайний на лечение?

– Я и сам не понимаю этого.

А мне не давал покоя тот факт, что фея, как же ее зовут по-настоящему, живет уже несколько сотен лет. Несколько это точно больше двух. А если она с основания рода живет? Могла и умом двинуться. А главное, она подходит, теоретически, под определение «враг Тринадцатого рода еще жив».

– Мне бы с императрицей поговорить,– задумчиво протянула я.

Виа-ли, точно. Чаки величают Виа-ли.

– Рей, мне тут одна безумная идея в голову пришла. А ты помнишь, как звали Первую Леди? Или как там правильно, Леди Первого рода?

– Виалтирна,– тут же ответил Рейнард,– стыдно не запомнить Тринадцать имен.

– О, бедные интарийцы, им придется учить четырнадцатое,– закатила я глаза.

– Кхм, нет, Леди Тринадцатого рода звали Хелен,– улыбнулся Рей. – А к чему ты это спрашиваешь?

Чтобы ответить, я сползла с его колен и присела на стол. Вроде и рядом, а вроде и его близость не мешает.

– Понимаешь, на Земле очень развита индустрия развлечений. Всякие ходячие мертвецы, жертвоприношения, переносы душ, восстающие из мира мертвых демоны, ну, всякие сказки, в общем.

– Прости, что перебиваю, но я категорически не согласен с трактовкой сказки,– заметил Рейнард.

– Там в большинстве случаев добро побеждает зло, хотя последнее успевает изрядно поглумиться,– отмахнулась я. – Но речь не об этом. Вот ты говоришь, что фея привязана к дереву. А мне пришла в голову мысль, а что если там каким-то образом задержалась сама Первая Леди?

– Я не ученый,– протянул Рей. – Призраков у нас не бывает. А вот душу задержать можно. Теоретически. А на практике – я не знаю. Но! Она, в таком случае, сейчас вредит собственному роду. И тогда тоже навредила, всей стране. Ты же намекаешь, что это Чаки может быть тем еще живым врагом?

– А что если она сошла с ума? – спросила я. – Просто, сам подумай, феи это не маленькие человечки с крылышками, это другой организм, другое зрение, иные пищевые пристрастия. Ну, кроме Рия-ли. Она какая-то пищевая извращенка по меркам своего народа. Решиться на героический поступок довольно легко, а вот разгрести последствия может не каждый. Или кто-то из потомков отсек ее от древа и она перебивалась случайными крохами энергии. Я тебе сейчас столько вариантов набросаю!

– Нам нужен Ричмор и он уже в пути,– вздохнул Гранмор. – Он распутал крайне мерзкое дело с одним переселенцем, который перепрыгивал из тела в тело (*). Может, поможет.

*Отсылка к событиям романа «Узы чужой воли».

– А что, самим уже не вариант справиться? – вздохнула я.

– Вариант,– улыбнулся Рей,– вот только нам был бы полезен его опыт. Но отчет потому делу под грифом секретности, доступ стороннему интарийцу дадут только по приказу Императора. А Император...

– А наш драгоценный Император изволит совать голову в песок,– кивнула я. – Не пора ли Тринадцатой Леди переехать обратно к своей половинке?

– Не пора. Ты же хотела встретиться с миссис Формор? Вот встретитесь и вместе...

– И вместе приедем во дворец. И пусть попробуют не пустить ближайшую подругу Императрицы,– нехорошо улыбнулась я.

– Вы еще даже не знакомы,– развеселился Рей.

Я только закатила глаза и снисходительно произнесла:

– Две женщины, объединенные одним интересом и имеющие разных мужиков, всегда смогут договориться.

– Последнее принципиально? – поддел меня Рей.

– Очень.

Он помолчал, затем небрежно спросил:

– А я твой?

На этот вопрос было необходимо дать честный ответ. И я без сомнений ответила:

– Мой. Обмену и возврату не подлежишь.

В этот же момент Рейнард прижался губами к моей шее. Провел пальцами от ключиц вниз, приласкал грудь и оставил ладони прижатыми к животу. Меня будто ударило током – хорошо, жарко, сильно, неожиданно.

– Я буду ждать, пока ты захочешь подарить мне свой выбор,– прошептал он и от его дыхания по коже побежали мурашки. – Буду ждать, пока ты сама придешь и сама захочешь подарить мне счастливое золото.

– Счастливое золото? – подрагивающим голосом спросила я.

– Метку золотого цвета,– он едва ощутимо прикасался к моей шее губами.

– Если кто-нибудь зайдет, у прислуги появится много вопросов и предположений,– я еще пыталась прийти в себя.

А он уже нет, он покрывал мою шею едва ощутимыми поцелуями и, остановившись, хмыкнул:

– Поверь, оно того стоит.

И тогда я расслабилась. Наверное, если бы он с шеи перешел на губы... Наверное, я бы не стала протестовать. Потом, сильно потом, я бы рассердилась. Но сейчас на меня волнами накатывало мягкое, густое, страстное наваждение и весь мир сузился до этой комнаты, нежных губ и сильных рук.

И стука в дверь. Да чтоб вы все горели синим пламенем!

– Кто? Не входить.

– Мистер Гранмор, посыльный из Храма,– отрапортовала служанка.

– Проводи в малую чайную гостиную,– буркнул Рей,– и подай что-нибудь на стол.

Что могло случиться в Храме? Или это такая скорая реакция на Рия-ли? Да мы всего-то попросила Виаттора устроить встречу с Императрицей. Которая миссис Формор, но я буду не я, если не донесу до нее одну простую истину – когда мужик тряпка, именно женщина берет на себя ответственность. А не размокает вместе с супружником. В конце концов он так хочет детей, вот пусть и займется ими. Чуть-чуть матриархата еще ни одному государству не повредило! Но только чуть-чуть, до оголтелого феминизма тоже доводить не надо.

Рей не сразу позволил мне встать. А когда я посмотрелась в наколдованное зеркало, мне захотелось пристукнуть наглого интарийца.

– И вот что это?

– Цветы любви,– не моргнув глазом ответил Рей.

– Это засосы,– поправила его я. – Если я тебе такие наставлю перед важной встречей – обрадуешься?

– Конечно, это же будет значить, что ты меня любишь.

– Ну, в теории да. Но в данном случае, это будет значить – сделала на зло.

– Но об этом будем знать только мы с тобой,– хмыкнул Рей.

Мне кажется, или за последние дни этот кусок мрамора сильно изменился?

– Я могу тебя попросить кое о чем?

– Тебе стоит знать, что ради своей пары интариец сделает все.

– Разбей амулет,– серьезно попросила я. – Тот, который сделал тебя моральным уродом.

– Я не был уродом,– возмутился Рейнард. – А если и был, то красивее не стал.

– М-м-м, я имею виду, что... Ох, со стороны казалось, что ты делаешь мне одолжение. Что-то вроде: «Явилась незванной, но ладно, я позволю ей по четвергам ложиться в мою постель». Понимаешь? Мало того, что ты принуждал меня, ты еще при этом выглядел незаинтересованным.

– Я выглядел порядочным мужчиной, который держит себя в руках,– возразил Рей и вытащил из шкафа шелковый платок,– ты можешь прикрыть шею, если смущена.

– Спасибо, прикрою. И нет, ты выглядел именно ни в чем не заинтересованным. Как будто для тебя это все не важно, но раз уж судьба, то буду брать. Как-то так.

– Твои фразы потеряли связность. Идем, потом это обсудим. И знай одно – ты мне дорога, ты мне безумно дорога. Для тебя я сделаю что угодно.

До малой чайной гостиной мы молчали. Он шел чуть впереди, я чуть позади. И да, время от времени от оценивающе поглядывала на его фигуру. Приятное зрелище, но раздеть и рассмотреть поближе пока не тянет. Хотя поцелуи были очень приятны. Не сравнить со слюнявым убожеством моего... Вот черт, я забыла как звали моего жениха!

– Рейнард, я забыла как звали моего жениха,– напряженно произнесла я.

– Это нормально, ты же знаешь. На Землю ты не вернешься, вот память и уходит.

– Но мои родители остались совсем одни! Еще немного и они станут пенсионерами, а на нашу российскую пенсию они смогут себе позволить только геркулес на воде! – Я резко остановилась. – Я точно помню, что можно побывать на Земле.

– Можно, и мы побываем и твоя семья не будет нуждаться. Но память тебе это не вернет. И их ты тоже забудешь. Останется только чувство долга. По крайней мере так было с нами. Интарийцы забыли тех, кто остался в другом мире.

– А кто не смог забыть – вернулся, верно?

– Верно. Именно поэтому меня радует, что ты забываешь.

Мне было нечего сказать. Я уже не хотела возвращаться на Землю. Было ли это притяжением родного для моей души мира или моя личная эгоистичная позиция – не знаю. Но возвращаться я не хотела. И забывать – тоже. У нас, землян, есть неоспоримое преимущество – колоссальнейший опыт поколений. Опыт, который передается от родителей к детям. От простого знания, как из одной куриной тушки наготовить еды на целую недели и заканчивая теоретическими экономическими знаниями. Я не хочу все это забывать. Только благодаря СМИ и всяким развлекательным телепрограммам у меня есть идеи, как возродить свой род. Если эти знания уйдут я окажусь в глубокой и грязной заднице.

В молчаливых размышлениях мы подошли к малой чайной. Рей открыл для меня дверь и, войдя, я ахнула – «посыльным» из храма оказалась высокая, статная, привлекательная женщина. Ухоженная, увешанная драгоценностями, она не могла быть никем иным, кроме Императрицы.

– Ваше Императорское Величество,– я склонила голову и та сразу покраснела:

– Что вы, что вы. Мы в Интарии, здесь все иначе.

– Не для меня,– уверенно сказала я.

Она только тонко усмехнулась, мол, ненадолго это мое желание именовать ее императрицей.

– Вы можете называть меня Джийсой, в знак особой милости от Императрицы,– вдруг произнесла она.

Я на это сразу же ответила:

– Буду счастлива, если ты, Джийса, ответишь мне тем же – зови меня Хеленой.

Джийса коротко кивнула. Да, по их странноватым законам я, без реальной власти, имела статус выше, чем жена императора. Что ж, на самом деле у меня хороший старт. Могла быть и хуже, куда хуже.

– Зачем тебе знать об этой, м-м-м, почтенной фее? – Джийса царственно опустилась в глубокое кресло и мы последовали ее примеру. – Император забрал ее и я, признаться, вздохнула немного спокойней.

– Она пыталась поссорить тебя с королем? – напряженно спросила я,– например, напирала на разницу в вашем происхождении? Требовала особого отношения к императору?

Выразительно вздохнув, Джийса снисходительно произнесла:

– Разумеется. Ты и сама должна понимать, Хелена, что зеленщицу нельзя допускать в высшее общество. Судьба так распорядилась, что только я могу родить сильного и крепкого мальчика, наследника. Что ж, ради Интарии я готова на многое. Тем более, что жить в отдаленной королевской резиденции не так и плохо. Особенно когда леди Виа-ли далеко.

– Леди? – тут же напрягся Рейнард. – Правом на титулование «леди» сейчас обладает только Хелена.

Императрица выглядела ошеломленной. Она потеряла весь свой благородный лоск и выглядела как совсем юная и очень удивленная простолюдинка – округленные глаза и приоткрытый рот.

– Я... Я не знаю,– наконец сказала она. – Мне представили ее как леди Виа-ли и я подумала, что, наверное, королевская фея имеет право так титуловаться. Просто, я же не разбираюсь в этом. А потом мне было просто не до этого. Леди и леди, хотя на деле тварь ядовитая. Нет, правда, она отравляла своим присутствием каждый миг.

– Ты ее ненавидела? – тихо спросила я.

– Да. И своего мужа тоже – зачем он ее приставил ко мне? И подарки эти издевательские! Артефакт освежающий дыхание – вот зачем он мне? Да, когда мы познакомились от меня крепко несло чесноком. Так я же его не ела, а давила! Или колдовской массажер убирающий излишний жир. Вот где он, где он излишний? Весь мой жир лежит на своих местах – грудь и попа! Нет, я не против, хочет он трахать сушеных кузнечиков, да пожалуйста! Меня только приплетать к этому не надо.

Выпалив все это, она разрыдалась. А для меня вдруг все прояснилось, кроме одного – что же такое стырили Тринадцатые, что леди Виа-ли не смогла нам простить. Или она действительно умом тронулась?

– Хелена? – осторожно позвал меня Рей.

– Секунду.

А я сосредоточилась на одной мысли: «Приказываю Духу дома явиться передо мной!». Если она смогла оперативно исчезнуть, то и вернуться сможет в любой момент. Послав ей еще одно четко выраженное указание немедля появиться около меня, я открыла глаза и сдержанно улыбнулась:

– Я думаю, что Виа-ли и есть та сама Леди Первого Дома. И вполне вероятно, что не она одна постаралась привязать себя к своему роду. Хранить и оберегать его. Рей сказал, те леди были холодны и рассудочны. Что подводит нас к простому выводу – они были способны на что угодно, ради процветания рода.

– Учитывая, что леди Виа-ли не отзывалась ни на какое другое обращение – ты права,– кивнула Джийса.

– Из сокровищницы пропали бумаги,– хмыкнул Рейнард. – Не знаю, могла ли туда пройти фея с душой основательницы рода – сложный вопрос. Но вот то, что бумаги могли туда просто не попасть – более вероятно. Но зачем?

– А что если она хочет вернуть себе тело? Или, точнее, занять чужое? – я ткнула пальцем в небо. – Та кукла, она была человеком. И я имею в виду не тело, а поведение. То есть, она была интарийкой... Короче, разумным существом, а не тупым исполнителем.

– В эту теорию укладывается даже наше псевдо-демократичное общество,– хмыкнула Джийса.

– М? – удивилась я.

– Смотри, у нас нет титулов – все вроде как равны. Но на деле есть Тринадцать влиятельных родов, за ними идут двадцать четыре древних рода, за ними сорок восемь благородных родов и после уже всякая шваль, из которой и происхожу я. И при этом старательно подчеркивается, что среди равных есть Император, единственный имеющий право на титул. Единственный, к кому обращаются Милорд,– Джийса покачала головой,– так не было. По началу такого не было, Тринадцать великих родов были равны и для решения всех задач был создан совет Тринадцати. Совет, который сейчас скорее сборище жалких болтунов.

Мы сидели оглушенные этой мыслью, этой идеей. Рейнард потерял всю черноту взгляда и выглядел самым обычным, привлекательным интарийцем.

– А ведь все это просто слова и домыслы,– произнес он наконец. – Нам придется действовать через совет.

– А как же твой Ричмор? – нахмурилась я.

– Он поможет,– Рей нахмурился,– ненавижу ждать. Позволено ли мне будет предложить Императрице гостевые покои моего скромного дома?

– Позволено,– фыркнула Джийса,– и я по-прежнему для друзей Джийса.

– Благодарю, леди Джийса,– серьезно сказал Рейнард. – Думаю, систему титулов придется изменить.

– В Лоссии поднимется восстание,– вздохнула Джйиса.

– Не думаю,– покачал головой Рей. – Там все получилось куда лучше, чем у нас.

– А я ничего не понимаю,– напомнила я.

Но объяснить мне никто ничего не объяснил – появилась моя почти домашняя девушка-кошка.

– Меня протащило сквозь страну, как грязную тряпку по мусоропроводу,– гневно прошипела кошка.

– Значит, ты сопротивлялась,– пожала я плечами. – Что было украдено у Форморов?

– Почему украдено-то? – возмутилась она.

– Хорошо,– покладисто кивнула я,– какие претензии у Форморов к Тринадцатым, отвечай, это приказ.

Она как-то вся сникла, повела плечом и пожала плечами:

– Одно время была традиция собираться всем вместе – главы родов, духи домов и проекция древ.

– У каждого рода были разумные духи? – спросила я.

– Да,– кивнула Аюя. – Во всем моя вина. Моя и жены тогдашнего главы рода. Но мы не хотели ничего плохого. Таринель видела, что Первые вырождаются. Именно Форморы первыми начали заигрывать с кровью. Их особый артефакт, их гордость, позволяла контролировать выбор истинной пары. Разрывать связь с неугодными и создавать новую.

– А я понять никак не мог, почему у Форморов все истинные из древних родов,– протянул Рейнард. – Да еще и так рано находятся.

– Нам удалось уничтожить блок отвечающий за разрыв связи и тогда они начали просто создавать связь заранее. А через несколько десятков лет,– Аюя развела руками,– об этом узнали. Таринель, видя, что ситуация только ухудшилась выступила на Совете и обо всем рассказала.

– И? – ахнула Джийса.

– И на следующем Совете все погибли – эйзенхарская разведка заложила алхимическую бомбу, а выжившие были добиты чем-то длинным и тонким,– вместо Аюи ответил Рейнард и пояснил,– в роду Тринадцатых была всего одна Таринель. Таринель исцеляющая, величайший лекарь и просветитель. Благодаря ей мы сейчас способны справиться с большей частью вирусов.

– Тем не менее, Таринель Исцеляющая погибла от рук эйзенхарцев,– вздохнула Аюя. – А еще пару десятилетий был уничтожен Тринадцатый род.

– А еще в тот же год Интария поимела проблемы с Эйзенхаром, потому что наши горячие головы совершили карательный рейд,– припомнил Рейнард,– и вялотекущий конфликт перешел в острую фазу, в которой находится и сейчас. Но не забывайте, что все это домыслы. Нет, я полностью разделяю мнение моей половинки, вот только… Однажды эту проблему уже пытались решить с помощью Совета. Не вышло. Надо думать и ждать, возможно с Ричмором прибудет еще один интариец.

Тишина повисла самая что ни на есть многозначительная. Лично для меня все было просто – Виа-ли враг, сошедшая с ума Первая Леди. Я уже в этом не сомневалась. Вот только для интарийцев Виалтирна была легендарной, святой личностью и…

– А что по этому поводу думают боги? Они же у вас вроде как реальные, а не выдуманные? – спросила я.

– По этому поводу я и пришла. Жрец Виаттор спустился в совещательную келью, ноне вышел из нее,– Джийса нервно переплела пальцы. – До этого он рассказал мне о кукле-убийце в моем наряде и я поспешила к вам. Я не знаю, что делать. И мне так хотелось убежать…

Последнее Джийса сказала едва слышно.

– Мы не дадим вас в обиду,– уверенно произнес Рей.

– Боюсь, что Джийса имеет ввиду другое,– покачала я головой. – Убежать и затеряться, верно? Сейчас Императору не до вас, Виа-ли нет, а в лицо Императрицу никто не знает. На границе с Лоссией могут возникнуть проблемы, а могут и не возникнуть.

– Не возникли бы,– вздохнула Джийса,– это въехать в Интарию тяжело, а вот выехать – даже документы предъявлять не надо. Только ответить на пару вопросов и все. А там уж я бы развернулась! За эти годы у меня скопилось огромное количество золота. И не надо так на меня смотреть, учитывая, сколько гадостей мне сделала Виа-ли это золото моя награда. Я бы даже сказала это моя зарплата.

– Но ты осталась. Любишь его?

– Притяжение,– пожала плечами Джийса,– если его убьют по моей вине – я же с ума сойду. Да и потом, у меня уже почти наступила нормальная жизнь. Император придет в рассудок, мы сделаем ребенка и я буду спокойно заниматься ребенком.

– Ты не хочешь дать ему шанс? – спросил Рейнард.

– Нет. Я устала, за все эти годы он ни разу не попытался наладить со мной отношения.

– А ты с ним? – нахмурился Рейнард,– отношения выстраивают двое.

– Когда двое заинтересованы в отношениях, тогда и выстраивают. А мне он не был нужен. Да и притяжение довольно слабое,– Джийса хмыкнула,– я не давала своего согласия на брак и он просто взял меня. Не как пару, не как равную, а как дешевую шлюху в грязном трактире. Есть такие забегаловки, где подавальщице можно прямо в зале подол на голову завернуть и оприходовать. Потом только в счет дополнительную позицию добавят и все.

– Не буду спрашивать, откуда ты узнала об этих забегаловках,– откашлялся Рей.

– Это все лирика,– вздохнула я,– делать-то что?

– Ты же останешься у меня? – уточнил мой интариец у Императрицы,– значит, ждем Ричарда, а после… Там по ситуации, либо в составе свиты Джийсы прибываем ко двору, либо проникаем туда скрытно. Я дал своим людям приказ – найти и пленить Виа-ли.

– Тогда тебе сейчас лучше отправиться к Виаттору. Выломать дверь в эту вашу келью и посмотреть, что там со жрецом. Он, в конце концов, не молод, могло и сердце прихватить,– подытожила я. – Метнись по тропам.

Рейнард

Без артефакта было тяжело. За годы я свыкся с его ледяной тяжестью дарующей абсолютное спокойствие. И тем острее была обида, когда моя родная, моя славная девочка бросала в лицо все эти обвинения. Да разве посмел бы я протестовать против пары? Да, возможно, мне показалось, что это немного не ко времени, но…

Но на самом деле Хелена была права. И выныривая из омута, я вспоминаю себя и свои мысли о ней. Она действительно раздражала. Как же так, мое абсолютное спокойствие было разбито. И сейчас, глядя в прекрасное, но бесконечно усталое лицо Джийсаны, я видел Хелену. Она стала бы именно такой, ведь артефакт осечек почти не дает. Тот раз, когда я превратился был единственным за всю историю нашего рода.

– Это разумно,– согласился я. – Но каждая из вас даст мне слово, что не выйдет из особняка.

Ответом мне стало оскорбленное:

– Мы что, дуры что ли?

– Я хочу, чтобы Джийсана пообещала.

– А я? – удивилась моя Хелена.

– Увы, родная, но известно, как на Земле относятся к обещаниям и клятвам. Так я просто буду надеяться на твой разум.

Хелена нахмурилась, поджала губы и явно обиженно бросила:

– Если я увижу, что на улице убивают Рия-ли, я возьму полено и брошусь ей на помощь. А вот если будут убивать тебя…

Она выдержала томительную паузу и ехидно добила:

– Тоже брошусь помогать, а после, победив, буду напоминать об этом до скончания наших дней.

– Я с этим смирюсь. Джийсана?

– Джийса,– мягко поправила меня Императрица,– разумеется, я даю слово, что не выйду наружу до вашего возвращения. Однако же, если начнется пожар, что прикажете делать?

– Пожар в доме, где живет родовое древо? – поразился Рейнард,– это сильно.

– Возвращайся поскорее,– попросила меня Хелена и, встав, сама коснулась губами моей щеки.

На тропу я выходил счастливый как подросток. Моя пара, моя родная девочка идет мне навстречу. Все не зря. И пусть все равно хочется надеть артефакт… Я этого делать не стану. Жизнь сейчас играет совсем другими красками. И когда Хелена меня поцелует, эти краски станут еще насыщенней.

Один целомудренный поцелуй превратил меня в счастливого подростка. Видит Ключник, мне до смерти необходим ее ритуальный поцелуй. Мало просто смотреть, слышать, касаться. Я хочу целовать ее, любить в самом плотском значении этого слова. Моя пара оказалась очень не простой девушкой и я, бесы все раздери, доволен. Но устал ждать.

Все эти приятные размышления схлынули, стоило мне сойти с тропы – было не так поздно, а на территории Храма не горело ни единого огонька. Даже вездесущие светлячки и те пропали.

Разумно ли соваться туда в одиночку? Не очень. Вот только поддержать меня может только Ричард, а он еще не приехал. Вернуться домой и сказать Хелене, что побоялся войти в Храм?

Я даже передернулся, представив, как она подожмет губы и снисходительно бросит: «Да, верное решение. Ты слишком слаб для таких дел».

Вдоль ограды шла энергетическая линия – охранка. На самом деле в Храм можно войти с любой стороны. Здесь много калиток, да и через верх перелезать никто не запрещает, но! Но жрецы всегда знают кто и где прошел на их территорию. К кому-то выходят поговорить, кому-то передают еды, а кого-то игнорируют. Все зависит от нужд самого интарийца.

И сейчас эту охранку пришлось нарушить. Разорвать храмовую защиту невозможно, сами Боги ежегодно вливают в нее силу.

Трава в храмовом парке была покрыта инеем и едва слышно похрустывала. Ни шороха, ни шелеста, хотя цветение лисситов еще не закончено. Эти волшебные цветы летают даже ночами, ищут дерево, на котором будут паразитировать весь следующий год.

Яркая вспышка света и от моих ног к храму протягивается светящаяся дорожка. Что ж, нельзя отказываться, когда так настойчиво приглашают.

***

Хелена

Императрицу устроили в моих покоях. Тех, что я когда-то умудрилась и поджечь и заморозить. Мне было как-то не по себе – Джийса пригласила меня на посиделки в мою же спальню. Как тяжело быть приближенной к Императрице. Нет, я была недовольна, когда меня туда поселили. Но сейчас… Как-то все странно, в общем.

– Ты не против? Мы вроде только что разошлись,– она уселась в мое кресло, а для меня осталось гостевое, не такое мягкое. – Но мне не по себе.

– Ничего,– улыбнулась я,– уснуть сейчас вряд ли получиться. Карты и вино?

– Хорошая идея,– кивнула Джийса и встала.

Подергав за шнур, она озадачила прислугу и вернулась в кресло. А я вдруг поняла одну очень простую мысль – от Рея мне никуда не деться. А быть гостьей в своем доме – решительно невозможно. Да, нам предстоит как-то устроить жизнь на два дома. Но, если вернуться к Романовым, у них было множество домов. Они жили то тут, то там. Да и здесь знатные интарийцы кочуют от столицы на курорт, потом по домам и опять в столицу. Ведь здесь родовые древа только Форморов и Гранморов. Остальные раскиданы по всей стране.

– Предлагаю смешать вино с соком,– улыбнулась Джийсана. – Я редко позволяю себе пить.

– Были проблемы?

– Да. На какое-то мгновенье мне это показалось хорошим выходом. Были в нашей истории Императоры пьянчужки. Так почему же не может спиться жена Императора?

– Что остановило? – заинтересовалась я.

– Надежда,– она улыбнулась,– эта дрянь умирает только тот момент, когда останавливается сердце.

Мы пили сок с вином, играли в местный аналог дурака, я меланхолично пощипывала виноград, а Джийса вдохновленно жаловалась на жизнь. Поначалу было сложно понять, с чего это Императрица так откровенна. И только после второй кисти винограда я окончательно осознала – она так и осталась зеленщицей. Передо мной сидела не Императрица, а простая девчонка с почти неограниченной властью. И оттого было особенно неприятно смотреть, как она гоняет прислугу Рея.

Джийсана умна, ее потрепала жизнь в лице Милора и его безумной феи, но она все равно осталась той, кем была. Так же как и я, несмотря на всю проявившуюся магию, остаюсь земной девчонкой с исчезающими воспоминаниями. Которые пока что и заменить нечем.

Стук в дверь и бледный слуга, кланяясь, уведомляет, что во дворе стоит мистер и миссис Донал Ричмор.

– Тогда почему они стоят? – удивилась я. – Немедленно пригласить и разместить. Это друзья Рея и он их ждал.

На самом деле я не была уверена, что Рейнард ждал обоих, но… Я бы и сама его одного никуда не отпустила.

– Ты думаешь это разумно? – нахмурилась Джийса и слуга сбледнул еще больше.

– А ты думаешь, что мистер Ричмор будет помогать тем, кто оставил его супругу ночевать во дворе? Ой вряд ли. А дело ведь у нас деликатное.

В итоге, Джийсана осталась в одиночестве – в целях обеспечения ее безопасности гостей было решено разместить во флигеле. А я пошла поговорить и познакомиться, пояснить, почему не приглашаю в основное строение. Эх, еще ведь и как-то доказать придется, что я истинная пара Рея.

Но доказывать ничего не пришлось.

– Доброй ночи,– едва я вошла, мужчина сразу поднялся на ноги,– позвольте представиться, Донал Ричмор, моя возлюбленная супруга Аманда Ричмор.

– Очень приятно,– я склонила голову,– Хелена до-Формор, Леди Тринадцатого рода.

– Счастлив лицезреть,– Донал склонил голову.

– Я предлагаю обойтись без лишнего пафоса. Прошу прощения, что вас поселили в домике. В спальне хозяйки дома обосновалась миссис Формор и она считает ваше присутствие в доме небезопасным.

Не знаю, чем я руководствовалась, когда сваливала вину на Джийсу. Но, с другой-то стороны, если бы не она, Ричморы были размещены в полноценном гостевом крыле. Наверное, во мне говорила обида. На первый взгляд она показалась мне очень и очень достойным, интересным человеком.

– Ничего страшного,– впервые заговорила женщина. – Нам даже лучше. Мы живем в Лоссии, а я и вовсе человек, а не интарийка. Так что в живом доме тяжеловато находиться. Не нравлюсь я им, хоть в нашем саду и фея завелась.

– Хорошо. Приказать что-нибудь подать?

– Нет, спасибо.

Все это время Донал Ричмор смотрел мне на запястья. Я поддернула рукава и продемонстрировала чистую кожу.

– Мы в процессе притирки,– скупо бросила я.

– Это хорошо,– кивнул Донал,– больше всего я рад, что недостаточно чистокровен для истинной связи. Это могло помешать моему счастью.

Уходила я со смешанными чувствами. Вот вроде все в порядке, гости не обижены. А с другой стороны… Я нашла интарийца, который рад, что у него нет истинной. В смысле, что она ему не полагается. Это наталкивает на определенные рассуждения.

Которые я постаралась отбросить. Хватит. Этак можно дорассуждаться до побега. И тогда придется решать совсем другую задачу: «как быстро сходит с ума человек-интариец запертый в доме с духом и разумным древом». Ставлю на полгода, шесть месяцев и у меня появится собственный воображаемый друг.

Ночь прошла как-то беспокойно. От Рея не было весточки, Рия-ли тоже не вернулась. А за два часа перед рассветом меня будто за горло схватили – на краткие мгновения исчез весь кислород.

– Так теряют пару,– промурлыкала Дух. – Древо сказал, что я обязана помочь. Раз уж заварила эту кашу. Я с ним не согласна, но он выкинул меня из собственного тела.

Аюя сидела у меня в ногах и рассматривала собственные коготки.

– В смысле, теряют пару? Рей умер?

– Судя по тому, что тебя быстро отпустило – просто смертельно ранен,– зевнула она. – Спасать пойдем?

У меня от ужаса перехватило дыхание. В голове метались мысли – куда бежать, что делать, как спасать! Зато Аюя была до крайности спокойна.

– Да что ж ты сидишь-то?! – взвыла я наконец.

– Он приманка, пока ты не придешь – точно будет жить. Звезда этой постановки – ты,– Аюя пожала плечами,– и я.

Я не понимала ее спокойствия. Рей где-то там, умирает, а она…

– Если ты продолжишь в том же духе, то можешь даже не пытаться выдумывать хитромудрых планов. Просто приди в Храм и отдай себя врагине,– мурлыкала меж тем Аюя,– и вы с Реем умрете в один день, как и полагается героям баллад.

– Почему баллад?

– Потому что только там и останется память о Тринадцатом роде,– пожала плечами Аюя и добавила,– я приказала подать тебе успокоительное. Сейчас должны принести. Не суетись, она действительно его не тронет. Пока ты не придешь.

Просто сидеть было невозможно. Потому, в темпе вальса, были переделаны все утренние дела. Затем я села на стул и попросила Аюю заплести мне тугую косу.

– Вы что-нибудь знаете о Рия-ли? Она ведь связана со мной, а значит и с Чудушком.

– Чудушко собирается переместиться сюда,– закатила глаза Аюя,– и лучше бы нам расправиться с врагами до того, как он вытащит корни.

– Твою мать,– резко выдохнула я.

Почему-то мне вспомнился властелин колец и исполинские энты, шагающие куда-то в неизвестность. То есть в фильме-то они шагали по известному адресу, а вот здесь…

Поежившись, я поднялась и сменила ночную рубашку на узкие синие брючки и приталенную блузку. Все же немного женских вещей у меня осталось.

– Я бы советовала тебе надеть ритуальный наряд,– задумчиво протянула Аюя,– драться тебе не придется, а вот давить силой – вполне.

– Где же я его возьму? Я первый и последний раз надевала его в храме.

– Ты никогда его не надевала,– закатила глаза девушка-кошка. – Он все это время хранился в сокровищнице рода. Тебе нужно раздеться, пустить себе кровь и призвать его.